В любви случайность не случайна (СИ)

Глава 2

Я упала в постель с головной болью, с перепутанными мозгами и двумя таблеткам валерьянки в желудке. Разговор с Евой ещё раз доказал мне, как ко мне несправедлив Всевышний, дав в жизни такую подругу. Как я и предполагала, она приняла мой рассказ с гримасой ужаса на лице, начальным разочарованием и… полным восторгом в конце нашего разговора. Но между разочарованием и восторгом, она успела вынести мне мозг до основания.

Я рассказала всё: от внешности Макса до… такси. Заметила, что фото этого парня в точности повторяет оригинал и ростом он чуть выше Евы. Она была в восторге, но смотрела на меня с диким ужасом.

— Не понимаю, — удивилась я, глядя на неё, — почему ты так реагируешь? Вроде киваешь, что всё поняла, а на лице — катастрофа?

— Я в ужасе от того, что нам надеть с тобой нечего на наше первое с ними свидание.

Теперь с ужасом в глазах, смотрела на Еву я.

— Так ты решила принять их предложение? — Спросила я. — А вдруг он с братом…

— Нормальные парни. Я это… чувствую. — Ева похлопала себя по груди. — Чутьё моё меня никогда не обманывает.

— А чутьё твоё, случайно, мозгами не тронулось, Ева? Ты хоть понимаешь, что такое играть в жениха и невесту, да ещё так, что бы родственники их поверили в нашу игру?

— А что такого, Ветка? — Ева явно не понимала моего вопроса. — Ну, будешь ты рядом с красивым парнем, ну, будешь ты ему мило улыбаться, ну, позволишь ему тебя обнимать и пусть даже… целовать, что из того? Не заставят же нас их родственники доказать нашу любовь в постели? Или… — она с удивлением посмотрела на меня, — … они захотят «свечку держать»?

Я сжала голову ладонями. Опять Ева перепрыгнула с детской наивности на, прожжённую жизнью, женщину.

— Для этого нам и надо сначала встретиться с парнями. — Назидательно заговорила я. — Мы посмотрим им в глаза, поговорим с ними, посмотрим, как они относятся к девушкам, да и ко всему миру, а уж потом… Потом, Ева, решим, что будем делать. Ты меня поняла?

Ева опять кивнула и в её глазах «проснулся разум».

— Значит, ты всё-таки, опасаешься? А знаешь, почему, Ветка? Потому что у тебя не было парня! Ты — уникум! За все года учёбы ты была каменной, вернее, не пробиваемой. А сколько парней просили меня познакомить их с тобой? — Она закатила глаза к небу, но видно, что не сосчитала, поэтому сказала. — Я уже и не помню.

— Не ври? — Удивилась я. — Познакомиться… со мной?

— А что такого? Ты, что не девушка? Хотя, кроме своих книг, вязальных спиц и… дзюдо, ничего и не видишь. Ты даже не заметила, какой красивый парень Макс, а это значит, что и его брат Матвей тоже красавец. — Ева прищурилась и добавила. — И я ещё посмотрю, кого из братьев взять себе, а кого тебе оставить.

Я вновь была сражена её безжалостной наивностью.

— Ветка, доверься мне. — Продолжила Ева. — Когда приезжает Матвей, завтра? А завтра пятница, значит, встречу мы назначим на субботу, и у нас будет неделя, что бы познакомиться с братьями. Да за эту неделю можно так влюбиться, что и играть в жениха и невесту не придётся. Всё выйдет само собой!

Я поняла, что детская наивность в неё сменилась на женскую практичность.

— Ева, ты меня пугаешь? — Тихо сказала я, стараясь не спугнуть в ней «женщину». — Может у тебя и выйдет всё само собой, а у меня…

— Не волнуйся, я им объясню, что ты ещё… чистая девушка, и много ещё в жизни не знаешь. Это я возьму на себя.

— Не смей! — Почти прокричала я, напугав Еву. — Давай договоримся, подруга, ты занимаешься своей жизнью, а я — своей? Иначе никаких переговоров с парнями не будет и уже тем более никакой игры тоже.

Ева смотрела на меня, как на умалишённую почти минуту.

Я не выдержала её взгляда и спросила. — Что?

— Ты хочешь остаться старой девой, Ветка? — Я отрицательно мотнула головой. — Тогда я тебя отказываюсь понимать. Вернее, я не понимаю, чего ты боишься? Я тебя одену, научу ходить на каблуках, причешу… по-человечески и… объясню, что парням надо от девушек на первом свидании, на втором свидании и на… свидании, когда ему можно сказать «да». У меня целая наука… в этом смысле.

Я даже говорить не могла от возмущения.

— Ева, я же только тебя просила не лезть в мою жизнь! И что ты делаешь?

Ева вновь смотрела на меня глазами наивного ребёнка, и я поняла, что уже не достучусь до её головы. Я утвердительно кивнула и встала из-за стола.

— Всё, на сегодня я уже никакая. — Сказала я, махнув рукой. — Я пошла спать, а ты сиди и… развлекайся со своими мыслями. Кстати, не забудь, что завтра нам на работу, и шеф ждёт твоего отчёта о командировке.

Рот Евы приоткрылся, и она вымолвила с ужасом. — О, Боже, я же забыла его отредактировать. Ветка, как же ты умеешь запутывать мою голову… своими пустяками! — Воскликнула она и кинулась к своему компьютеру.

А я посмотрела на спину Евы, вновь удивилась её способности «скакать кузнечиком по жизни» от дела к делу и тут же забывать, что только что было, и пошла спать…

Слава Богу, что в течение всего рабочего дня, я Еву не видела. Она занималась отчётом и ко мне не подходила. В работе Ева — удав, который, уж коли вцепился в жертву, то не отпустит… .проглотит.

Вернулась она в наш кабинет за два часа до окончания рабочего дня, села за свой стол, выдохнула и объявила. — Всё, я их достала! Я доказала свою правоту шефу и… он со мной согласился. Будем подавать дело в суд.

Я искренне посочувствовала «её жертве», потому что знала, что Ева-удав никого ещё из «своих объятий» не выпускала. Хватка у неё — змеиная, а чутье — собачье.

И тут я подумала, а может, она и права? Может, нам надо встретиться с парнями и познакомиться с ними… .помочь и им и, возможно, что и себе. С таким чутьём, как у Евы, впросак мы не попадём. Она вычислить их обман на «раз-два».

— Ты правильно думаешь. — Сказала Ева, привлекая моё внимание. — Я уже дала согласие Максу через интернет. Ему удалось уговорить брата и сегодня вечером мы встречаемся.

— Ты что теперь и мысли мои читаешь? — Удивилась я.

— Да у тебя на лбу всё написано. И к тому же, я поняла, что тебе Макс понравился. В глазах «светлячки забегали». — Она убрала все документы в сейф. Схватила свою сумочку и сказала. — Вставай, мы уходим. Я нас отпросила с работы.

— Как это? Ещё два часа до окончания рабочего дня?

— Я сказала шефу, что у тебя первое свидание и… надо подготовиться. Он так обрадовался, что разрешил уйти на два часа раньше.

— Ты что говоришь, Ева? Теперь вся инспекция будет знать, что…

— Успокойся, Ветка, я пошутила. Мне надо было тебя подбодрить, а то ты такая бледная. — Ева быстро подошла ко мне. — Ой, только ты что-то пятнами пошла? Вставай и… на свежий воздух!

Почти два часа Ева водила меня по бутикам, заставляя купить красивую и модную одежду. Я копила на отпуск, а теперь… придётся его отложить, хотя бы месяца на два. Но когда она привела меня к стилисту, я поняла, что отпуска в этом году… у меня не будет.

— Не расстраивайся, подруга, — убеждала меня Ева, когда я садилась в кресло к стилисту, — будешь красивой, а на красоту и деньги липнут, так говорит моя мама.

Я закрыла глаза, потому что спорить ещё и с мамой Евы у меня не было сил. Мои нервы еле выдержали потерю всего моего денежного капитала, так ещё мне предстоит выдержать смену «моего изображения» в зеркале…

Через час я открыла глаза и… не поверила в то, что увидела. На меня из зеркала смотрели две девушки. Одну я узнала — это была Ева. Её глаза и рот были широко открыты. Говорить она не могла и только показывала рукой знак «супер».

Я смотрела на себя в зеркало и видела, что у меня на моём лице «появились глаза и рот» и… они такие выразительные. Я невольно улыбнулась и провела рукой по своим волосам, которые теперь были подстрижены в модную причёску, которую я назвала бы «перья птицы». Волосы, как перья, окаймляли моё лицо и спускались мне на плечи, далее на спину и грудь.

— Неужели это я?

— Ты, Иветка, ты. — Ева смотрела на меня уже серьёзно. — Ты заставила меня призадуматься.

— Над чем? — С ужасом в голосе спросила я, предчувствуя её новую фантазию.

— Что мне надо сделать с собой, что бы перещеголять тебя. — Усмехнулась Ева. — Хотя мы с тобой совершенно разные по… конституции, но ты красивая, а я должна стать… чертовски красивой. Вставай с кресла, теперь моя очередь преображаться.

Надо сказать, что у неё это получилось. Когда я увидела Еву после преображения, то поняла, что мозги парням она запутает с лёгкостью…

— Почему встреча опять назначена в «Трёх сестёр»? — Спросила я, когда мы с Евой вышли из такси. — В городе больше памятников нет, только эти три рыбины?

— Не ворчи. Ты опять позабыла мои наставления. — Сказала Ева, поправляя своё в облипочку платье, поглаживанием ладонями по телу. — Здесь многолюдно и, если что, то… — Она посмотрела на меня и досказала. — Хотя с твоим дзюдо я в безопасности. Надеюсь, что свои приёмчики ты на парнях испытывать не станешь. Повторяю, ты играешь невинную девушку, которая боится даже своей тени. Поверь мне с твоим ангельским видом, эта роль для тебя. А я… — она проводила взглядом одного высокого рыжего парня, проходившего мимо нас, но улыбнувшегося ей, — … я девушка — вамп. Помни, я твой гуру, поэтому… слушайся меня. Интуиция и хватка есть у меня, а у тебя — только ум. Я буду предполагать, а ты — располагать. Поняла?

Я кивнула. Зная, что Ева никому и никогда не уступит права быть всегда и во всём первой, я не оспаривала его.

— Хорошо, гуру-Ева, слушаюсь и повинуюсь. Пойдём к памятнику поближе, а то все вокруг скоро будут пред тобой преклоняться. Вон, посмотри, цветы уже склоняют свои головки к твоим ступням.

Ева сделала один шаг, но тут же остановилась и произнесла. — И кстати, перестань шутить. Твои шутки не сразу понимаешь. Это я к ним уже привыкла и… не замечаю, а вот парней ты можешь напугать.

Я не то обиделась, не то озадачилась. Разве я шутила? Я всегда так говорю и уже этого не замечаю. Значит, надо быть осторожнее со своими словами. Теперь я разозлилась. Мало того, что меня преобразили, приодели, надоумили, так теперь и говорить я должна по-другому? Что же от меня осталось?

— Ветка, ты, что застыла камнем? — Услышала я голос Евы и… увидела её уже стоящей у памятника. — Иди сюда, только так, как я тебя учила.

— И дал же Бог мне такую подругу!? — Уже как мантру, проговорила я и пошла походкой манекенщицы к «Трём сестрам» и ещё одной сестре-мучительнице.

Мы простояли у памятника минут пять, и я не выдержала. — Почему мы должны их ждать, Ева? Разве так должно быть?

— Нет. Это они нас ждут и уже… — она посмотрела на свои изящные наручные часы, — минут пятнадцать.

— Что? — Возмутилась я.

— Успокойся. Это норма. Пошли по аллее. Нас уже ждут в конце этой аллеи… у последней скамейки. Мы издали сможем посмотреть на парней и выбрать, кто для кого.

Я только вздохнула и ответила. — Выбирай ты, а я… так, буду рядом.

Мы подходили к скамейке, на которой сидели два парня, одетые в обычную одежду: джинсы и толстовки. Я вдруг почувствовала всю нелепость своего внешнего вида. И для чего мы так старались преобразиться? Ева заставила меня надеть платье с глубоким вырезом на груди. А они… просто пришли на обычное деловое свидание?

Мне стало не по себе. Я даже чуть не запнулась за свою ногу, идя на высоких каблуках. И когда мы подошли к скамейке, я попыталась даже спрятаться за высокую фигуру Евы.

— Кто из вас Макс?

Услышала я голос Евы и… покраснела. Поднять глаза я даже не решилась, но поняла, что оба парня встали и подошли к нам.

— Я Макс, а вы… подруга Евы. — Услышала я голос Макса, и вышла из «тени» Евы.

— Нет. Ева — это я. — Ответила Ева строгим голосом. Я увидела, как она протянула свою руку Максу и тот её пожал. — Вышло так, что я попросила свою подругу… немного побыть мною. Извини. Если хочешь, я потом объясню тебе, почему так произошло.

Я «вторым зрением» увидела, что из руки всё ещё пожимают друг друга, и взглянула на подругу. Ева скосила на меня свои глаза и незаметно кивнула.

Этот взгляд я помнила ещё со студенческой скамьи. Он говорил всегда одно и то же: — «Этот парень мой».

— «Значит, ты выбрала Макса». — Подумала я и даже не заметила, как вторую часть своих мыслей проговорила вслух. — Мне достаётся Матвей.

— Совершенно верно. — Услышала я бархатный мужской голос и увидела мужскую ладонь, протянутую ко мне. — Я достаюсь тебе, девушке с именем?

— Иветта. — Проговорила я и вложила свою ладонь в его ладонь. И только, когда я поняла, что уже держусь за неё и не смогу упасть, посмотрела ему в глаза. — Можно просто Ветта, или Ветка.

Я сначала увидела удивлённые и красивые серые глаза, а затем выразительное лицо и… всего парня.

— Вы не Макс. — Произнесла она. — Он такой милый и… невинный…

Реакции на мои слова было две. Одна от Евы. Она ущипнула меня за локоть. А вторая от этого парня. Он усмехнулся и сказал. — А я другой? Я ужасный и наглый? И я Матвей.

— Нет. — Замотала я головой. — Вы тоже милый, но… другой.

Брови парня приподнялись в удивлении, и он стал похож на… .Макса.

— А вот теперь похож. — Сказала я.

— Понятно. — Кивнул парень. — Но я такой, какой я есть, Иветта. Красивое имя.

— И главное… редкое.

— Верно. Значит мы пара? Ну, что же, поговорим?

Этот вопрос Матвей задал для всех, а ответил Макс.

— Здесь есть кафе, в конце парка. Давайте туда пройдём?

Ева тут же положила свою руку Максу под руку, и они пошли, а я с удивлением поняла, что всё ещё держусь за руку Макса. Он сам положил мою руку себе под руку и повёл вслед за братом и Евой. Я была, как тряпичная кукла, и не понимала, почему у меня такое состояние. Я передвигалась, как в невесомости, даже высокие каблуки перестала чувствовать.

Из этого состояния меня вывел голос Матвея.

— Я думал, что меня от брата не отличишь, а ты… нашла отличия. И ты права, я не ангел. Зато ты, как ангел. Я даже поражён. — Он положил свою ладонь на мои пальцы, вцепившиеся ему в руку около локтя, и «полчище мурашек» пробежало по моей спине. — Смотри не улети. Минуту назад мне показалось, что ты уже была готова взлететь, а потом, когда дала мне руку, я боялся её отпустить.

— И правильно сделал. Я бы взлетела… Я и сейчас, как в… невесомости. Ой… . я же не должна была этого говорить? Ох, Ева, закодировала меня на… — Я взглянула на Матвея, и увидела, что он смеётся. — Забудь, я этого не говорила.

Он кивнул, но продолжил улыбаться, а я смотрела на него снизу вверх. Я даже на каблуках доставала ему макушкой только до подбородка.

— Хочу успокоить тебя. Я не кусаюсь. — Сказал он, чуть наклонившись ко мне. — Но зато я… умею плавать и готовить, люблю что-то делать руками…

Я быстро взглянула на его красивую руку. Длинные аристократические пальцы, довольно ухоженные для мужчины, и… чувственные.

Подняв глаза, я увидела, что Матвей смотрит на меня, и… чуть не подпрыгнула. Мне показалось, что он прочитал мои мысли, потому что вновь лёгкая улыбка пробежал по его губам. И почему я такого не видела в Максе? Лица у них почти одинаковые, но что-то в них… разное.

— Ты умеешь готовить? — Спросила я, старясь быть безразличной. — Удивительно. А я… не умею готовить. Не получается научиться, то есть… не для кого. Нет! — Мотнула я головой. — То есть не для… чего. Мы живём с тётей Стешей, и она не подпускает нас к плите. Да я и редко дома бываю.

— Почему? Чем ты занимаешься после работы?

Я сначала посмотрела на пару Макс-Ева. Они были довольно далеко от нас и весело общались.

— Она развлекается, а я… должна «ходить по струнке»?

Лёгкий смешок Матвея привлёк к нему моё внимание.

— Ты смеёшься? — Спросила я.

— Так ты меня смешишь. Ты «ходишь по струнке»?

Я даже рот приоткрыла от удивления. — Я это произнесла вслух? О, нет! — Взмолилась я. — Я больше так не могу, то есть… не могу быть такой, какой велела мне быть Ева. — Я остановилась и повернулась лицом к Матвею. — Давай договоримся так, или я буду такой, какая я есть, или… — Я увидела памятник «Трём сестрам». — Или идите вы все к… рыбам, трите им хвосты и загадывайте найти себе новых невест?

Я «вскипела», но быстро «остыла», потому что Матвей серьёзно смотрел на меня.

— Почему ты позволяешь своей подруге тобой руководить? — Спросил он. — Чем ты ей обязана, Иветта?

Я несколько раз моргнула, не ожидая найти в нём такое понимание. Я, как кукла, взялась пальцами за бока юбки своего платья, и прокрутилась вокруг себя.

— Вот этим… кукольным образом, Матвея. Я не такая, как сейчас кажусь! Я другая!

Он внимательно посмотрел на «мой танец», а затем сказал. — А мне нравится. И ты не кукла. У тебя живые глаза и… волосы. У тебя острый язык и ты не только умеешь шутить, но ещё умеешь, и понимать человека. Тебе остаётся забыть о подруге и… сменить каблуки на… пониже. Верно?

Я была так удивлена, что не ответила, а кивнула.

Матвей вновь взял мою руку и положил её себе под руку.

— А пока ты на этих шпильках, мне придётся быть для тебя костылём. — Он повёл меня за ребятами, которые уже вошли в кафе. — Обещай, что больше такие высокие каблуки не наденешь, потому что твоя голова отключается при этом, и ты видишь мир по-другому.

— По другому? Как?

— Ну, к примеру, ты не заметила, что… понравилась мне, и я не откажусь сыграть с тобой в игру «жених-невеста», но при условии, что ты… — Матвей остановил меня возле входа в кафе и внимательно посмотрел в глаза, — … будешь сама собой с этого мгновения?

Я не могла понять, чем он меня околдовал? Своей проницательностью, простотой в общении, или… Признаться себе в том, что парень мне понравился, я не могла. да такого, просто, не может быть?! При первой встрече и… понравился? Это бред…

Матвей ждал моего ответа, и я… кивнула.

— Вот и хорошо, — кивнул он, — а теперь пошли и… удиви свою подругу!

Что бы не шокировать Еву, я побыла куклой ещё полчаса. Она заказала для нас всего лишь коктейль и то фруктовый, а у меня в животе была «голодная революция».

Ева и Макс общались между собой уже, как старые знакомые, сладко и приторно. И только мы с Матвеем продолжали смотреть друг на друга с… удивлением, и я поняла почему. Потому что я была голодная. Голод заставлял меня тупеть и ничего не видеть даже, если это витает у меня перед носом. Пытку голодом я еле выдерживала… полчаса, под неусыпным контролем «матери Евы» и наконец, не выдержала.

— Может быть, хватит сладких речей? — Произнесла я, вызывая непонимание на лицах Евы и Макса, и улыбку удовольствия у Матвея. — Я отменила тренировку, что бы сидеть здесь… голодная и слушать приторные речи? У меня с утра «маковой росинки» во рту не побывало, и я скоро… взвою от…

У Евы «отвалилась челюсть» и она пнула меня под столом.

— Ну, наконец-то! — Произнёс Матвей, глядя на свои наручные часы. — Полчаса само выдержки — это твой предел или нет?

— Моя выдержка железная, если я… сытая. — Сказала я и посмотрела на Еву. — Но сейчас она в отключке, да ещё твои сладкие речи…

— Ветка, но мы же собрались не… есть, а разговаривать. Ты, что… забыла?

— Не забыла, но разговариваете только вы с Максом. Я уже всё запомнила о вас и поняла, что тебя я и так знаю, как «облупленную», а вот самое ценное у Макса его феноменальная память, зацикленность за чистоту, его любимый цвет — серый туман, а еда… — я немного подумала, вспоминая странное название этой еды, но не вспомнила, и произнесла по-своему, — … какой-то «лохматый джин».

И тут я впервые услышала, как смеётся Матвей — от души, заражая весельем всех вокруг. Более того, от него было невозможно отвести глаз. Я даже застыла от удивления, до чего же он был хорош!

Привёл меня в нормальное состояние новый пинок ноги Евы под столом. Она ещё пригнулась ко мне и прошептала. — И чего ты добилась, Ветка? Над тобой смеются.

Но среагировать на её «выпадки» я не успела. Мой желудок так запел, что мне пришлось сжать его руками и закрыть глаза, что бы ни видеть своего позора.

Рука Матвея отняла от моего живота одну мою руку, и я… открыла глаза.

— Предлагаю мировую. И давайте поддержим её хорошим ужином, но не здесь. — Сказал он и встал. Я встала следом, увлекаемая его рукой. — Макс поехали к Елизавете. Надо было сразу приглашать девушек туда, но ты заупрямился.

— Да! — Удивила Ева. — А почему, и кто такая Елизавета?

— Елизавета Первая — это наша бабушка. Она ресторатор. — Сказал Макс, вставая. Он предложил руку Еве. — Я побоялся представлять вас перед бабушкой, сначала не познакомившись с вами. Но Матвей прав, пора и к бабушке.

Матвей повёл меня к выходу из кафе, а я чувствовала всю неловкость положения, которое сама и организовала.

— Выходит так, что, если бы не голодное пение моего желудка, то мы с вашей бабушкой сегодня бы и не познакомились? — Спросила я, глядя на Матвея.

— Выходит так. — Кивнул он. — Но твой желудок оказался умнее нас всех. Кстати, мне понравилось блюдо «лохматый джин»… — Он вновь усмехнулся. — Надо будет предложить его бабушке. Пусть подумает, как его лучше преподнести… А вообще-то, это блюдо турецкой кухни и называется «Лахмаджун». Я расскажу тебе, какие у него ингредиенты, но только потом… когда ты поешь.

К бабушке мы ехали на машине Матвея, которая показалась мне больше нашей кухни у тети Стеши. Всю дорогу, Матвей смотрел на меня с удивлением, а я старалась не показать ему своё удивление его машиной. Я сидела тихо и мирно, не подавая голоса. Зато Ева и Макс, они сидели на задних сиденьях, ворковали всю дорогу, как два голубка, и я ещё много узнала как о Еве, так и о Максе. Придётся об этом подумать, но только потом, потому что мы приехали.

Я не поверила своим глазам! Машина Матвея остановилась возле самого известного ресторана города «Елизавета1».

— Ветка, — прошептала мне на ухо Ева, лишь мы вышли из машины, — их бабушка Елизавета Смирнитская! Это её ресторан.

— А кто это?

Ева посмотрела на меня бешеным взглядом. — Это «женщина из стали», так о ней говорят по всему городу. И я уже стала побаиваться того… — Взгляд её изменился на… испуганный. — Ветка, во что мы с тобой… вляпались?