В любви случайность не случайна (СИ)

Глава 8

Я проснулась от того, что Ева трясла меня за плечо и почти что кричала ин в ухо. — Ветка, вставай… Да проснись же ты. Ой, и что я вчера наделала? Видно, слишком много дала тебе успокоительной настойки. Да проснись ты, наконец! Тебя лошадь у крыльца ожидает. — И она подняла меня за плечи в сидячее положение.

Моя голова пропустила сквозь уши все её слова, но включилась на лошади.

— Кто меня ожидает? Лошадь? А как же… Матвей?

— Было бы странно видеть Матвея, запряжённого в царскую коляску. — Фыркнула Ева и вновь тряхнула меня за плечо. — Ты проснулась или мне Берту впустить? Она побежала за брандспойтом, что бы окатить тебя холодной водой.

Моя голова продолжала спать и почти что ничего не понимать. Проснулись лишь мои глаза, которыми я продолжала хлопать и пыталась «настроить окуляры» на Еву. Хотя нет, что-то я поняла.

— Зачем лошади брандспойт? — Спросила я и… плюхнулась в постель, потому что Ева отпустила мои плечи…

Полностью пришла я в себя, стоя в ночной сорочке под струями холодной воды в ванной. Берда и Ева держали меня, пока я полностью не проснулась.

— Вы что со мной делаете? — Возмутилась я, наконец, еле выговорив слова от холода. — Лучше дайте мне горячий кофе!

— Я сейчас принесу. — Сказала Берта и выбежала из ванной.

А я тут же дала волю своим нервам, воскликнув. — Ева, ты чем меня вчера напоила?

— Настойкой пиона, валерьянки, боярышника и ещё чего-то… А что? Я её всегда пью после особо трудного судебного процесса. Да и тебе тринадцать капель не могли повредить…

— Тринадцать? — Я чуть не задохнулась от холода и гнева. — Ты же сказала, накапай себе, Ветушка, тридцать капель настойки, будешь спать, как ангел на облачке. Я до сих пор ощущаю на спине, как дрожат мои невидимые крылья.

Ева прикрыла рот ладошкой и в немом ужасе смотрела на меня, а я продолжала «бушевать». — Как я вообще проснулась?! Кто дал тебе эту настойку?

— Сама делаю… Скачала рецепт из интернета и делаю, а затем пью.

— Да ты даже не помнишь третьего ингредиента настойки, как же ты это пьёшь?! А может, это… — Я стала размахивать руками, подыскивая нужное слово, но чуть не подскользнулась, обозвала подругу нехорошим словом и вылезла из ванны.

Ко мне «вернулся разум» после двух чашечек кофе, которые я выпила почти, что залпом за «своё здоровье».

— Говори, — обратилась я к Еве, которая с обиженным видом сидела в кресле и смотрела на меня, — что за лошадь у крыльца и зачем она?

— Она должна будет отвезти тебя в спорткомплекс, где Матвей всем тебя покажет, как олимпийский кубок. — Проворчала Ева. — Ты, правда, ничего не помнишь из вчерашнего?

В моей голове что-то щёлкнуло и я тут же вспомнила своё идиотское желание на счёт лошади, поездки в спорткомплекс, расставания Матвея со спортом и жемчужного ожерелья Елизаветы. На душе стало муторно.

— И зачем я только всё это пожелала? — Взмолилась я. — Лошадь… Ожерелье… И что мне теперь делать?

— Встать, одеться, позавтракать, надеть ожерелье и, как королева, сесть в коляску. А дальше, пусть она везёт тебя к твоей судьбе. Я бы согласилась на такое, но меня мой Макс пригласил на романтическое свидание. Мы едем за город в какой-то элитных шахматный клуб. Позднее присоединимся к вам за праздничным ужином.

Ева встала с кресла и царственной походкой подошла к окну. Розово-сиреневый брючный костюм так эффектно подчёркивал все её прелести, а пышная шевелюра чёрных кудрявых волос была тщательно уложена в причёску-корону, что я удивилась. Он неё итак было невозможно глаз отвести, а тут… просто красавица. Вот кого надо сажать в карету и везти на светский приём, а не меня.

— Я никуда не поеду. — Резко сказала я, и Ева ко мне повернулась. — Я передумала.

— Ну, что я вам говорила, Берта? — Тут же произнесла Ева, указывая на меня рукой. — Она откажется от своей задумки? Так и вышло. Она опять решила забраться в свой «окопчик и прикинуться невидимкой». Ветка, когда ты в себя поверишь? Ну, да ладно… — Она махнула рукой. — Просто, отдайся в руки специалистов, а там сама увидишь, какая ты красавица. Смотри, что со мной сделали. — Она вновь прошлась передо мной королевой. — И из тебя царевну сделают. Всё уже готово, только тебя ждут…

— Кто меня ждёт?

— Стилисты! Целый пять человек. У нас всего полтора часа до приезда Матвея.

— Уже час и двадцать минут. — Поправила её Берта. Женщина стояла у чайного столика и с упрёком смотрела на меня. — Вставайте, Иветта, пора собираться. Сегодня у нашего Матвея праздник. После официальной церемонии в спорткомплексе, будет приём в ресторане и вам надо к нему подготовиться. И ещё, — женщина подошла к зеркальному столику и взяла с него длинный бархатный футляр. — Матвей приготовил для вас подарок. — Берта вернулась и протянула мне футляр. — Это ожерелье, о котором вы говорили.

Я тут же замотала и головой, и руками. — Нет… нет… Я не возьму ожерелье Елизаветы. Верните его ей. — Я вдруг так испугалась за бедную женщину, и, вскочив с кресла, больно стукнулась коленом о металлическую ножку чайного столика. — Вот уже несчастья начались. Берта, унесите прочь это ожерелье.

Женщина смотрела на меня с ужасом, а Ева с пониманием, ведь вчера весь вечер мы проговорили с ней. Я рассказала ей ужасную историю о сёстрах Смирнитских и о заклятие на их жемчуга. Мы так с ней разволновались, что напились успокоительного, только я его явно перебрала.

— Но это не ожерелье Елизаветы Варфоломеевны. — Сказала Берта. — Это ожерелье для вас купил Матвей, как для своей невесты. Он хотел сам лично вам его подарить, но вы не посыпались, а ему надо было срочно уезжать по делам. — Она открыла футляр и протянула его мне.

В коробочке лежало красивое ожерелье из розового кварца. Круглые бусины, размером в горох, сияли своей алмазной огранкой и восхищали красотой. А мне вдруг стало стыдно за свою глупость и неблагодарность перед Матвеем. Он выполнил моё желание, а значит, что и мне нельзя от него отказываться.

Я взяла футляр с ожерельем, вздохнула и произнесла. — Идёмте. Делайте со мной, что хотите. Я на всё согласна.

Берта и Ева удовлетворительно переглянулись, и я заметила, что Ева даже ей подмигнула. И почему это меня в тот момент не насторожило, я не поняла? И только через час и пятнадцать минут, я всё поняла.

Я смотрела на себя в зеркало и боялась поверить, что это я. Ожерелье из розового кварца утопало в воздушных белоснежных воланах моей блузки, пущенных по горловине. Рукава блузки в три четверти тоже заканчивались воланами. Я чувствовала себя в этой блузке, словно в облаке, тем более, что и причёску мне сделали соответствующую. Мои волосы, словно русоволосые крылья птицы, окаймляли моё лицо, и каждое «пёрышко» на конце было белым.

Строгая чёрная юбка-карандаш, диной до колена, была с разрезом по центру левой ноги. Это казалось бы вульгарным, если бы ни шифоновый чёрный волан, прикрывающий этот разрез. Через него моя нога слегка показывалась и была… очень эротична.

На моих ногах были туфли-лодочки на высоком, но не критическом каблуке, цвета розового кварца моего ожерелья. В этих туфлях моя нога казалась… бесконечной.

Я не могла оторваться от зеркала, и Берте пришлось взять меня за руку и увести от него. Я была под таким впечатлением от работы надо мной, что совсем позабыла о том, что меня так и не покормили.

Но и об этом я позабыла, лишь увидела коляску у входа дома, запряжённую белой лошадью. На облучке сидел парень, знакомый мне и Еве по ипподрому. Восторженный взгляд парня понравился Еве, и она шепнула мне. — На нас уже засматриваются парни. Очень хочу посмотреть, какое впечатление ты произведёшь на Матвея, но… — Она замолчала, потому что к подъезду дома подъехала машина Макса. — Но сейчас моя очередь впечатлять…

Ева оставила меня и соблазнительной походкой подошла к Максу, который, как заворожённый, смотрел на неё… Право, лишь слюна не текла… И мне, почему-то, показалось, что они вряд ли поедут в свой элитный клуб.

Если их программа на день была мне ясна, то моя программа была в тумане. Я даже представить себе не могла, куда и зачем меня везут. Да и спросить было не кого. Берта ни на один из моих вопросов отвечала, что ничего не знает. Бабушка Елизавета так и не появилась предо мной, да и почему она должна была это делать. Кто я для неё? Всего лишь средство для достижения цели или один из пунктов её грандиозной программы по «удушению семьи Файсов». Ой, пардон, по отравлению их, ведь именно таким методом, она собиралась от них избавиться, если все её планы провалятся.

Настроение моё упало, думая об этом. Бабушка братьев была ещё той «чёрной лошадкой», которая может и к финишу привести, или затоптать до смерти…

От мыслей меня отвлёк голос Макса.

— Иветта, ты божественна. — Почти воскликнул он и хотел подойти, но твёрдая рука Евы его придержала.

Я усмехнулась. С лошадью на ипподроме она справиться не могла, а с парнем — пожалуйста! Ну, да ладно, в конце концов, это её парень. А вот, где мой? Спросить мне было не кого, если только свой желудок. Он не на шутку «разговорился» от голода.

Сесть в коляску меня поторопила Берта, тем более, что Макс и Ева уже уехали, лишь помахав мне царственными ручками.

Я вздохнула, взобралась в коляску, села и… отдалась на волю судьбы. И лишь мой голодный желудок был с этим не согласен. И почему меня не покормили? Ведь он не даст мне здраво думать и, хоть что-то понимать в окружающей действительности.

Удивительно, но поездка по городу в коляске, мне очень понравилась. Погода была чудесной. Солнечной, тёплой и безветренной. Прохожие провожали меня улыбками и завистливыми взглядами. С каждой минуты поездки, я стала всё больше и больше ощущать себя королевой, но вот только… одинокой королевой.

Вскоре я заскучала, меня уже не развлекали красоты нашего города и желудочная трель, а вскоре, я вообще поняла, что меня возят по кругу, как на каруселях. Возмутиться я не успела, потому что перед нашей лошадью вдруг резко затормозила автомашина. Я вцепилась в коляску, что бы ни выпасть на дорогу, и не сразу увидела Матвея, который появился возле моей коляски.

— Ты меня ждёшь, красавица-а-а-а. — Заговорил он и замер, не спуская с меня глаз.

— И что… И что это значит? — Решилась спросить я, после почти минутного его молчания. — Что с тобой случилось?

— Я пытаюсь изменить свои планы. — Ответил он, продолжая ласкать меня взглядом. Он попросил моего извозчика отвезти его машину по адресу, сам взял вожжи в руки, сел рядом со мной в коляску и сказал. — Ну, а теперь, моя красавица, я покажу тебе город.

— Что?! — Взмолилась я. — Только ни это, я уже накаталась на этой карусели. Ты лучше… покорми меня. Я такая голодная, что даже ничего не понимаю. К примеру, как ты здесь оказался?

— Я мчался к тебе на крыльях… , что бы покормить. — Усмехнулся он. — Утром, мне не удалось разбудить тебя. Ты так крепко спала…

Мы медленно ехали в коляске по городу, и это уже не казалось мне мучительным, потому что рядом был он — «мой принц». И почему я его так назвала? Подумать над этим я не успела, потому что мой желудок «взорвался трелью голода».

Матвей тут же среагировал на этот звук. — У нас в запасе есть ещё полчаса, так что я успею тебя покормить. Что ты хочешь?

— Жареного мамонта, целиком запечённого в тесте. Есть такое блюдо в этом городе?

— Если нет в городе, то есть в нашем ресторане. — Ответил Матвей, передавая мне вожжи в руки, и говоря. — Держи крепче вожжи, Иветта, и сильно не рули. А я позвоню Бартоломью. Нам вчера, как раз, завезли дюжину мамонтов. Пусть одного зажарят к нашему приезду. Какую часть мамонты ты предпочитаешь, дорогая?

— Самую хрустящую — Съязвила я, но Матвей отнёсся к этому серьёзно.

— Значит уши. Хорошо. Бартоломью, — тут же заговорил он в телефон, — приготовь нам порцию жареных ушей мамонта, и ничего не говори бабушке. Мы с Иветтой прибудем к чёрному входу и поднимемся в кабинет.

— А почему к чёрному входу? — Спросила я.

— Сегодня ресторан закрыт на спецобслуживание. Придётся тебе кушать своего мамонта у бабушки в кабинете.

— Ну, и почему я не мог тебя разбудить утром? — Спросил меня Матвей, когда очередной кусочек чего-то мясного и хрустящего я запустила в рот.

— Меня Ева опоила успокоительной настойкой. Дала тройную дозу. Ой, как вкусно! — Проговорила я с восторгом. — А что это за еда?

— Это уши, вымоченные в виноградном уксусе и потушенные в духовке. Вкусно?

— Очень. Я и представить себе не могла, что чьи-то уши могут быть такими вкусными. Я в восторге!

Я вдруг заметила, что Матвей нахмурился. — Зачем тебе было нужна настойка?

Я замерла с кусочком уха во рту. Ну, как было ему объяснить, что после встречи и разговора с ним, плюс «выволочка», которую мне устроила Ева, мне необходимо было успокоиться. Моя подруга отругала меня за то, что я опять упустила момент соблазнения Матвея, и «в красках» рассказала мне, как надо было действовать. По её представлению, я должна было «повеситься на шее» Матвея, лишь мы оказались в его постели. Ева показала мне, как надо было действовать, играя со мной роль Матвея. Я… чуть «с ума не сошла» от её фантазии.

Вот и теперь, глядя на него, я вновь вспомнила репетицию Евы и… покраснела.

Матвей нахмурился ещё больше, но в его глазах «запрыгали чёртики».

— Хорошо, — вдруг произнёс он, — можешь не отвечать. Я сам об этом спрошу Еву.

Я чуть не довалилась «ухом мамонта». Ведь я знала, что Ева «за словом в карман не полезет», и всё расскажет Матвею прямо в лоб.

Я быстро замотала головой и стала бессовестно врать. — Да… .ничего интересного. Это связано с нашей работой. — Я опустила глаза в тарелку, понимая, что моё враньё может в них отразиться. — Понимаешь, наша работа… бывает опасной для девушек. Много уже было случаев, когда… приходилось даже защищать себя, да и других тоже. Вот, я один такой случай и вспомнила, рассказала Еве. Мы обе немного расстроились и решили успокоиться… настойкой.

Я подняла глаза от тарелки и увидела, что он улыбается. Это меня озадачило.

— Ты так соблазнительно врёшь, что мне даже не хочется узнавать правду. Мне хочется… совсем другого, и в тоже время это озадачивает.

— То есть?

— Я боюсь, что семья Файсов «раскусит» тебя. — Он нервно кашлянул. — То есть я хотел сказать, что они не поверят в то, что ты влюблена в меня. Придётся нам немного потренироваться.

Я слушала его и не знала, что делать с кусочком еды во рту. Проглотить его у меня не получалось, а выплюнуть — моветон.

— Глотай быстрее свою еду и поехали. — Усмехнувшись, произнёс Матвей.

Я, словно лягушка, «протолкнула еду в горло глазами» и спросила. — Куда поехали? Зачем?

— В спорткомплекс. Ты забыла? Я сегодня прощаюсь со спортом, и мне устраивают проводы друзья из команды. Тебе придётся играть не только влюблённую в меня девушку, но и… мою невесту. Я тебя так представлю. И попробуй только облажаться… Выпорю.

Я посмотрела на пустую тарелку, стоящую передо мной и пожалела о том, что еда закончилась. Я, в сущности «шла на подвиг» и мне необходимо было, как следует подкрепиться.

— Ну. Если обратной дороги нет? — Спросила я, и тут же получила от Матвея отрицательный кивок. — То хочу ещё и компота с… плюшкой.

Он так искренне рассмеялся, что я пожалела о том, что не заказала экзотического блюда, к примеру, яичницу из лягушачьих яиц.

Я была удивлена приятной обстановкой в спорткомплексе, а именно, в его баре, где и происходила церемония прощания Матвея со спортом. Публика собралась очень симпатичная, и вся церемония была замечательной. Матвей знакомил меня со своими друзьями-спортсменами, а я вела себя, как глубоко любящая и преданная его невеста, пока мы не встретились с одной очень примечательной парочкой. Надо сказать, что многие парни на этом вечере были вместе со своими девушка, невестами и даже жёнами.

Так вот, мы подошли к паре, которая выглядела, как однояйцевые близнецы. Парень и девушка так были похожи друг на друга, что я удивилась и непроизвольно окрестила их «белыми людьми». Они были похожи на бесцветных инопланетян. С длинными белесыми волосами. У парня волосы были сжаты в хвост на затылке у шеи. Девушка была вся покрыта белыми волосами, как русалка. Глаза у обоих были красивого бледно-голубого цвета. И, если бы ни чёрный строгий костюм у парня и обтягивающее лиловое платье у девушки, то они вообще бы, казались привидениями.

— Иветта, познакомься, — сказал мне Матвей, стукая белого парня по плечу, — это мой самый главный соперник в соревновании и хороший друг Ивар и его жена Лиана.

— Жена? — Удивилась я. — А я думала, что… сестра. Вы так похожи друг на друга.

— Вы это заметили? — Усмехнулась Лиана и тут же прислонилась, вернее, словно змея, обвилась вокруг руки своего мужа. — А мы так тщательно это скрывали.

Её язвительность и насторожила меня, и немного рассмешила. Зачем она так демонстративно показывает право на этого мужчину, как будто кто-то на него посягает. И тут я вдруг поняла, что мне «попала вожжя под хвост», короче говоря, меня понесло…

— Как тут не заметить. Вы, похожи, как зеркальное отражение, и, наверно, сразу поняли, что рождены друг для друга?

Лиана «воткнула» в меня свой прозрачный взгляд и ещё крепче слилась с мужем.

— Мы с ним одно целое. Я всегда рядом с Иваром: на сборах и соревнованиях. Когда милый, как Матвей, покинет профессиональный спорт, то мы организуем совместный бизнес. Будем тренировать детей. Я это уже решила.

— Это очень похвально. — Ответила я и вдруг заметила, как скривилось лицо парня. Ивару явно эта перспектива была не по нраву.

— «Интересно, — подумала я, — она руководит им всегда и всем, или у бедного парня есть выходные дни»? — И я решила узнать об этом.

— Ивар, вы что-то делаете без Лианы? — Спросила я, и тут же почувствовала, как Матвей ущипнул меня за талию.

Бедный парень стал ещё бледнее, а Лиана, наоборот, порозовела от гнева, но меня было уже не остановить. Надменный взгляд девушки и совершенно безобидный взгляд её парня меня «взбесили».

— А хотите, скажу? — Продолжила я «нагнетать обстановку». — Вам позволено, только стоять одному на пьедестале, а потом вашу награду отбирают и… вешают на стенку, где уже, наверняка, нарисовано семейное древо…

Я хотела продолжить, но заметила, как округлились глаза у белой парочки.

И тут заговорил Ивар. — Вы откуда знаете о нашем… семейном древе? Оно, действительно, нарисовано на большой стене в гостиной нашего дома. Но, — он смущённо улыбнулся, — о нём ещё никто не знает. Лиана только месяц, как его нарисовала… , после того, как мы узнали, что ждём ребёнка.

И тут мне стало стыдно. Семья ждёт ребёнка, а я над ними подшучиваю. Я взглядом попросила помощи у Матвея и он тут же стал поздравлять своих друзей с этим событием. Я тоже поздравила их, но холодный взгляд Лианы не потеплел. Она по-прежнему смотрела на меня с презрением и обидой. Я поняла, что я ничего не понимаю в семейной жизни.

Спасла меня из этой ситуации очаровательная мелодия. Она заставила всех забыть о разговоре, и отдастся медленному танцу.

— Я не хочу быть такой. — Сказала я на ухо Матвею, когда оказалась в его объятиях, и мы медленно закружились в танце. — И ты хочешь, что бы я висела змеёй на твоей руке?

Я почувствовала, как его тело слегка задрожало от тихого смеха.

— Я тоже не хочу, что бы ты было «змеёй», но… — Матвей вздохнул и ещё крепче прижал меня к себе, — … если ты будешь показывать Файсам, что между нами есть некоторые интимные нотки, я буду в восторге.

— Да? — Удивилась я. — А до какой степени дозволенности я могу дойти?

Я поняла, что Матвей задумался. Он молчал почти, что весь танец, и вдруг нежно поцеловал меня возле уха, я… одеревенела.

— Вот до этой. — Сказал он после поцелуя, и добавил. — Пока я застыну, как ты сейчас, и не буду знать, что мне с собой делать. Это сыграть невозможно, поэтому в это не верить тоже невозможно.

Я задумалась, но моя голова отказывалась работать в его объятиях. И только после окончания танца. Когда мы вновь подошли к «белым людям», и Лиана вновь «пронзила меня своим колючим взглядом», я вдруг подобрела и кое-что поняла.

— Лиана, я уверена, что у вас будет мальчик, такой же красивый, как и вы. — Сказала я и улыбнулась. — У меня есть тетя Стеша, так вот она мне говорила, если тебя постоянно будет тянуть к своему мужу, если тебе будет хотеться дотронуться до мужа или вообще не выпускать его из своих объятий, то будь уверена, что родишь мальчика. Я неверно поняла ваши чувства к мужу и прошу извинить меня.

Поведение девушки вмиг изменилось. Она «оторвалась» от Ивара и подала мне руку, говоря. — И вы не ошиблись. Я сегодня утром узнала пол нашего ребёнка и это мальчик. Сказать Ивару я хотела вечером, но… — она пожала мне руку и повернулась к мужу, — … пусть он об этом узнает сейчас.

Мы с Матвеем с удовольствием наблюдали радость Ивара, который не скрывал её и крутил в объятиях вокруг себя Лиану. А вскоре они стали получать поздравления и от других людей, полностью о нас позабыв.

— Какая же ты двуличная? — Шепнул мне на ухо Матвей. — Сначала издеваешься над человеком, затем поражаешь его и в конце просишь прощения за всё.

— Да, я тот ещё фрукт, и тебе придётся испытать это на себе, если уж мы решили сыграть спектакль «жених-невеста» достоверно. Иногда я совершаю поступки, которые не могу объяснить. — Сказала я и тут, не веря самой себе, вдруг поднесла руку к его лицу и нежно провела пальчиком по нижней губе Матвея, как бы смахивая невидимую пылинку. — К примеру, вот это…

Я заметила, как он одеревенел, но глаза Матвея смотрели на меня испепеляюще. Моя душа пела. Я вдруг поняла, что иметь власть, пусть не большую, над мужчиной, это так приятно!

Но давать ему поблажек я тоже не хотела, поэтому добавила. — Так же будь готов и к неприятностям. У меня до сих пор болит бок от твоего щипка. И я не я буду, если не отомщу тебе. Применять к тебе методы каратэ я, конечно, не стану, но щипаться тоже буду и в самый неподходящий для тебя момент. Готовься…

Договорить я не могла, потому что Матвей залился хохотом, удивляя окружающих.