В мозг

22. Профессор обвиняет*

В понедельник Селедкин так и не удосужился со мной побеседовать, зато связался Профессор, чтобы договориться о новой встрече. Мы недавно виделись, поэтому попытка выглядела подозрительной. Впрочем, Профессор так и сказал в трубку:

«Нужно поговорить».

Разговор состоялся вечером того же дня, после работы, в той же кафешке.

Я ломал голову, о чем может пойти речь и почему приятелю потребовалась срочная встреча. Единственное, чего не хотелось обсуждать с Профессором, это ММ – но речь пошла именно о нем, разумеется.

По своему обыкновению, Профессор был задумчив и сосредоточен – на этот раз иначе, чем всегда: с некоторым оттенком угрюмости. Предстоящий разговор явно тяготил его. Под глазами темнели круги: то ли жену всю ночь трахал, то ли бессонница замучила.

Профессор сделал официанту заказ и предложил:

– Выкладывай, Ванька, каким образом ты дотумкал, что я в вагоне подрался с пьяным. Это важно.

Я понял, что обречен: придется сознаваться еще одному человеку. Обманывать Профессора являлось делом не только неблагодарным, но и опасным.

– Я говорил, провожу некоторые эксперименты по предсказыванию прошлого.

– Какие?

Я тяжко вздохнул.

– Несколько дней назад у меня открылись определенные способности. Я увидел, как ты подрался с пьяным, не присутствуя в вагоне. В тот момент мы сидели с тобой за этим же столиком и беседовали.

– Какие именно способности? Проникать в чужие головы и отматывать назад пленку?

Я поперхнулся.

– У тебя тоже?!

– У меня тоже.

– Отлично. Значит, нашего брата прибыло.

– Ты знаешь кого-то еще, кто обладает такими способностями?

– Минимум двух человек, оба с моей работы. А ты?

– Знаю.

– Кого?

– Вот об этом я и хочу с тобой, Ванька, потолковать. Дело в том, что вчера подобная способность прорезалась у Маруси…

Маруся была профессорской женой.

– …а еще, – продолжал Профессор, – у ребенка. Ребенок пока не разговаривает, но у меня имеются подозрения, что он тоже… того…

– Я называю это Мозгомирьем.

– Мозгомирьем? Хорошо, пусть будет Мозгомирье.

– Ты хочешь меня о чем-то спросить, Кью? Нужна консультация? У меня данная способность прорезалась на несколько дней раньше.

Кью – так при общении я называл Профессора. Сначала Константин модифицировалось в Кьюстантин, по созвучию с айкью, затем от слишком длинного имени осталось одно Кью.

– Сначала вопросы.

– Давай.

– Там… имею в виду, в Мозгомирье… имеются айди субъектов. Чей айди имелся у тебя на момент появления дара?

– Что такое айди?

– Идентификатор. В Мозгомирье присутствует в виде такого кругляша…

– А, бляшки!

– Это называется айди – вернее, это ссылка на айди. Как в инете, имеются ссылки на определенные страницы, так в Мозгомирье имеются ссылки на айди субъектов. Старайся придерживаться технической терминологии. Итак, ссылки на кого имелись у тебя на момент появления дара?

– Ни на кого.

– То есть ни одного айди в твоих ссылках не указывалось?

– Я о том и говорю.

– А потом, когда ты начал проникать в Мозгомирья других людей, ссылки на этих людей стали появляться в твоей голове?

– Да, именно так.

Профессор, с играющими скулами, отвернулся в сторону и прошептал:

– Это плохо.

– Почему?

– Потому что у Маруси, на момент появления у нее дара, имелась ссылка. Ссылка на мой айди. А у меня, на момент появления у меня, дара, тоже имелась ссылка. Ссылка на твой айди, Ванька.

– Допустим. Что с того? Я не понимаю.

– Ванька, ты сообразительный чел. Подумай сам. Когда у меня появился дар, я проник в Мозгомирье Маруси. В результате она приобрела дар, отмеченный ссылкой на меня. А у меня, в момент появления дара, была ссылка на тебя. Естественно, я прошел по ссылке и опознал тебя, сложно было не опознать. Я же тогда не очень понимал, по чьей ссылке прохожу и что вообще после этого случится. Теперь тебе ясно?

Стул подо мной покачнулся.

– Ты хочешь сказать, что способность посещать Мозгомирье приобретается после того, как в голову человека кто-то проникнет?

– Вот именно.

Ситуация разъяснилась – детали паззла окончательно заняли свои места. Сверхспособности не распространялись контактом кожных покровов, или воздушным, или капельным путем – они распространялись с помощью мозговых контактов. Я проник в селедкинское ММ – и Селедкин приобрел соответствующую способность. Вечером того же дня я проник в ММ Светланы – и девушка также приобрела соответствующую способность. Следовательно…

– Да, я предполагал, что Мозгомирье распространяется как эпидемия, – сказал я, стараясь выглядеть спокойным. – Однако, Мозгомирье не эпидемия. Совсем наоборот: Мозгомирье – новая эволюционная ступень в развитии человечества. Ты даже не осознаешь, Костя, к каким глобальным последствиям эволюция приведет, уже привела человечество. Фактически, это следующая ступень цивилизации после превращения человека из обезьяны. Человечество ждало много тысячелетий, пока эволюция не решила: настала пора новых радикальных преобразований. Этот революционный этап…

– Да, я об этом думал.

– Это же замечательно.

– Возможно. Но я хочу уяснить для себя одну вещь. Ты подтвердил: у тебя первоначальная ссылка отсутствовала. Это означает, что тебя никто не заражал. Откуда в таком случае ты, Ванька, получил этот дар?

– Я точно не знаю, но у меня имеется гипотеза.

– Выкладывай.

– Тебе известно, Кью, что я несколько лет работал над экономической теорией…

– Ты что-то такое говорил. Я в этом не силен.

– Так вот, я эту теорию закончил, причем… Как бы поскромней выразиться? В общем, она удалась.

– При чем тут Мозгомирье?

– При том, что моя экономическая теория стала последним шажком на долгом пути к эволюции. Я нащупал мысль – сейчас даже не скажу, какую, – которая изменила реальность. Ты понимаешь, Кью, изменила реальность?! В этот момент, когда я сформулировал мысль, человечество доросло до Мозгомирья. А эволюция? Ну что эволюция?! Она лишь даровало человечеству то, что давно его ожидало, по достижении известных результатов, разумеется. Мой результат влился в общечеловеческий, и механизм эволюции был запущен. Такая вот хренотень. Можешь не верить, Кью, но это совершенно точно. Мозгомирье подтверждает мою экономическую теорию. Интерфейс… он в твоем Мозгомирье имеется, кстати?

– Да.

– Так вот, интерфейс Мозгомирья в потрясающе многих чертах соответствует моим экономическим прозрениям.

– С этой минуты подробнее, пожалуйста.

– Я же говорю, интерфейс Мозгомирья соответствует моей экономической теории. Какие еще подробности?

– Интерфейс занятный, чего говорить. Никогда бы не подумал, что природа пользуется десятичной системой счисления! Но еще более странно, что интерфейс соответствует твоей экономической теории, какой бы она ни была. При всем уважении, Ванька, но это абсолютно невероятно. Абсолютно.

– Но ведь это есть! Это научный факт!

Профессор задумался, ковыряя вилкой в гарнире.

– Еще что-нибудь необычное? Какая-то связь между Мозгомирьем и твоей экономической теорией?

Мне вспомнился загадочный случай со сдвоенным искрящимся стеклянным лучом, по которому в мои глазницы вливались из файла разрозненные символы.

– Было странное. Стеклянные лучи…

– Это те, которые в глазах?

– Да. Они сомкнулись и заискрились. Я испугался, не короткое ли замыкание. Черт те что подумалось. Но ничего страшного не произошло, осталось без последствий: для меня без последствий. И да, я как раз перед компьютером сидел. Файл с экономической теорией был открыт. Когда стеклянный луч заискрил, символы из файла как будто полились по лучу прямо в мои глаза. Но ничего не произошло, зрение в порядке. Мозгомирье стало еще краше. Раньше нити – ну, синаптические – были бледными, а после этого случая начали изнутри светиться и пульсировать.

Профессор бухнул кулаком по столу. Тарелки подпрыгнули. Соседи стали оглядываться и на всякий случай отодвигаться. Я испугался: я вообще человек пугливый, но когда мой сосед с размаху бьет по столу кулаком, страшно вдвойне. Не за себя, конечно – Профессор друг, мы тысячу лет знакомы, – а за других посетителей кафешки, которые могут про нас нехорошо подумать.

– Идиот! Ты ее загрузил?

– Кого?

– Операционку.

– Но я ничего не загружал.

– Ты сказал, что интерфейс, эта полная хреновина, соответствует твоей экономической теории.

– Да, это так. Хотя я не во всем окончательно разобрался. Возможно, имеются некоторые несущественные отличия…

– Не думаю.

– Почему?

– Потому что ты загрузил свою экономическую теорию в качестве операционной системы. Не знаю, как тебе удалось, но ты загрузил. Только полный кретин, обнаружив десятичную систему счисления в интерфейсе, мог решить, что интерфейс нерукотворен. То есть сам-то интерфейс нерукотворен, весьма вероятно, но то, что в него загружено в качестве операционки – дело рук человеческих. Твоих некомпетентных ручонок, Ванька.

Я застыл, пораженный этой простой мыслью. До меня начало доходить. В самом деле, совпадений с интерфейсом и моей экономической теорией обнаруживалось слишком много – я это сразу почувствовал. Но подумал, что совпадения – из-за моей гениальности: выходит, ошибался. Любой заурядный экономист, окажись на моем месте, получил бы аналогичный результат.

– И что, Ванька, мы имеем?

– Что?

– Твое Мозгомирье распространяется, как эпидемия. Сейчас, вероятно, заражено все человечество. Если не все, то скоро будет заражено все. Если, конечно, от Мозгомирья не найдется антидот, или не обнаружатся люди с устойчивым иммунитетом.

Несмотря на состояние, близкое к шоковому, я нашел силы возразить:

– Даже если ты прав, загрузка операционной системы произошла после нашего разговора с тобой. В таком случае у тебя не могло появиться интерфейса. Интерфейс даже у меня появился позднее.

– Не обязательно. Если это сервер, достаточно загрузки с любого клиента.

Спорить с программистом было сложно, поэтому я не придумал ничего лучше, чем сказать:

– Ты не знаком с моей теорией, Кью.

– Придется, как видно, познакомиться.

– Зачем тебе? Интерфейс никому не мешает. Его, кроме меня, никто и не понимает, по всей видимости. Висит себе и висит, а если не сосредоточивать взгляд, вообще исчезает. Чего ты опасаешься, Кью? Эволюционная ступень сама рассудит и разложит по своим полочкам.

– Я не горю желанием. Это потребуется в том случае, если я не найду способа переустанавливать операционку. Однако, мои возможности ограничены. Я один из миллионов программистов. Если твоей экономической системой заразится все человечество, за Мозгомирье возьмутся такие конторы, о которых лучше умолчать. Боюсь, ты попал, Ванька.

Я ужаснулся.

Договорились встретиться на неделе, а до этого, по мере необходимости, держать друг друга в курсе.