В шкуре главного злодея

Глава 28

– Осталось четверо! – смеялся Ричард, качаясь на стуле в общей кухне. – Поверить не могу, что мы уже в финале!

– Совсем чуть-чуть поднажать и можно отдохнуть, – булькая успокаивающим чаем, шевелил обрезанными ушами Феназепам.

– А принцесса-то как выросла, того глядишь и нас одолеет! – Ричард с весёлой улыбкой на всё лицо глядел на меня. – Твои ставки, с кем утром биться будем?

– Говоришь так, будто вечером наш бой, – я отпил из кружки.

Не знаю, что за дурь-чай заварил Фер, но и по вкусу вкусно, и по запаху запашисто. Когда жидкость в кружке ещё слегка остыла, я вновь отпил, ощутив горечь, странность которой проявилась в желании сделать повторный глоток. Так, с каждым новым глотком, я стал ощущать, как приятная усталость начала обволакивать меня. Усталость, уносящая вдаль все тревоги и сомнения, схожая с опьянением и тем мгновением, когда вот-вот уснёшь.

– А что, вдруг станется так, что я выйду против Ланя, а ты – принцессы?

В отличие от нас с Фером, Ричард глушил пиво. Как он объяснил парой минут ранее: «Его вкус придаёт мне сил». Но я бы не исключил того факта, что мужичок «слегка за тридцать» просто напросто всё ещё питает надежды наклюкаться. Подкрепляет сей факт взгляд шьющей чуть поодаль от нас Моники: и без слов ясно, что годы идут, а Ричард не меняется.

– Тогда нам и правда придётся сразиться, – я медленно тянул каждое слово.

Не прошло и пяти минут, а чай уже подействовал – как бы ни уснуть, уронив голову на столь манящий стол? Ну, точно, есть ведь Вивьен, сидящая вроде бы рядом, на соседнем стуле, а вроде бы и на моём… ой, нет… а когда она успела закинуть свои ножки на мои?..

– Только не поубивайте друг друга, – настолько спокойно произнёс Фер, что я даже не узнал, подумав, что на кухню вошёл кто-то чужой.

– Хе, не веришь в мою победу? – продолжал смеяться Рич.

– Не зазнавайся, Реван тебя настругает, – буркнула Моника, отчего-то воздерживающаяся в этот вечер от выпивки.

– Ну, так и так все мы потом на бал попадём! – пожал плечами Ричард.

– Бал? – ой, что-то я себя не держу…

Положив голову на голову Вивьен, я на мгновение прикрыл глаза.

– Забыл что ли? Перед последним днём всегда идёт торжественный приём во дворце, – живо пояснял мне Ричард, – финалисты получают награду от короля, а так же официально объявляется о поединке его величества с победителем финала. Считай, та же награда. Вот только в этот раз придётся и с героем человечества сразиться…

– И если победить короля? – я протёр глаза.

– А шут знает, никогда такого не было, – снова пожал плечами Ричард. – Но даже так его противника сходу принимают в личную гвардию. А там уже золото, выпивка, же… – Ричард оглянулся на Монику, – желания самые разные выполняют… да. В общем, считай, если даже проиграешь королю, жизнь всё равно превратиться в сказку.

– Не сказка ли вторую неделю врата сторожить? – криво улыбнулся сонный эльф, как и я начавший клевать стол.

– Ну, не без этого, но всё же! Вот, Реван, хоть раз видел кого из личной гвардии Эдвина?

– Ни разу.

– Вот и мы – ни разу. А они есть, только либо во дворце «тренируются», либо как сейчас «на особо важной» миссии находятся.

– Как-то нерационально…

– А я о чём! Но, – ухмыльнулся мужчина, – сил им не занимать.

– Ты так про это рассказываешь, будто метишь попасть в их ряды.

– Отчасти, – важно задрал нос Ричард. – Я тебе, конечно, не соперник, но, может, так мои таланты заметят. А то ишачим второй десяток на гильдию, а карьерного роста нема! Как и денег…

– Так пойди и попроси мастера о повышении, – проворчала Моника.

– Ага, вы с Фером потом меня по всему Ардохеллу искать будете… дай бог, не по частям… да и толку от платинового ранга, лишь забот прибавиться, верно же, Реван?

– Я уже не наёмник, – и всё-таки лицо моё оказалось на столе.

Зато Вивьен спинку чешет – сказка, так бы и уснул… а ведь всё-таки уснул…

***

Вот, знаете, теперь я всерьёз задумался о сверхъестественных способностях Ричарда. Не, как бы исходя из вероятностей, шанс на именно такой расклад событий был велик, но всё же. Вместе с тем что-то внутри подсказывало, что здесь замешан либо дядя, либо король. А может и оба…

– Не, ну драться с учениками, – бухтел я, когда Вивьен в очередной раз вправляла мне кости, – я их как облупленных знаю! Тут даже никакого интереса нет!

– Но ведь не все знают, что ты её наставник, – нежно шептала на ушко суккуб.

– Так-то оно верно, вот только ситуация по-прежнему идиотская. Одно дело Эрик – это был не финал турнира, но тут… Алый принц против её ардохеллского высочество, интересно, кто же выиграет?!

– Надо сказать Феру, чтобы больше не поил тебе чаем, – на все мои бухтения Вивьен лишь мило улыбалась, осыпая меня нежными взглядами и касаниями, не считая, конечно же, тех, от которых спина хрустела как снег под ногами в страшный мороз.

– Чайное похмелье? – скривил я брови.

– Слишком человечным становишься, – съехидничала девушка, забавно прищурив глазки.

Может, она и права, кто ж знает, что мог подсыпать в чай наш эльфийский друг. Вчера я был спокоен, как удав, дремлющий под тёплым солнышком, но уже сегодня ощущаю себя разбуженной средь бела дня совой. Да не просто разбуженной, а нагло вырванной из мира сладких снов внезапной грозой, которая и, правда, судя по сгущающимся тучам, сейчас начнётся.

– Попрошу вас не сдерживаться, – произнесла принцесса столь осточертевшую мне за время турнира фразу.

– Выложись на полную, иначе завалю на экзаменах, – в ответ на это улыбнулся я.

Вот только улыбка эта показалась мне какой-то недоброй…

Принцесса Розалия Рихтер, прошедшая в финал турнира – да, не сказать, что неожиданно, но зрителям, судя по бурным овациям, по нраву. Интерес их подогревает и моя персона. Наследники двух государств теперь столкнуться в бою. Алый принц и юная принцесса – их битва станет легендарной! А может, и нет, ведь все приёмы этой пламенногривой девушки я знаю, как свои пять пальцев. Да только спустя пару мгновений от начала битвы пальцев стало раза в два меньше: Роза, будто зная о том, что я знаю все её приёмы в фехтовании, внезапно выпустила в мне огненную стрелу, которую я машинально попытался отбить клинком. Чесслово, будь это обычная огненная стрела, меня бы так не задело, но эта…

– Меня обучали не только вы, – с азартом в глазах, улыбалась принцесса.

Да, я совсем позабыл об их занятиях с Моникой. Забыл я и о таком важном навыке, как наблюдение. Видимо, пронаблюдав за тем, как огребают маги, сражающиеся на дистанции при помощи заклинаний, мощных, но таких долгих, Роза поняла, что эффективнее будут пусть и слабые, зато быстрые атакующие. Но как она умудрилась усилить огненную стрелу? Да так, что та взорвалась, оторвав мне две с половиной фаланги?

– Славно, очень славно, – растянулся я в улыбке, когда ошмётки начали регенерировать.

Пока все остальные надеялись превзойти меня в мастерстве ближнего боя или моментально сразить одним заклинанием, эта чертовка воспользовалась опытом предшественников. В её тактике я вижу наёмника с многозарядным арбалетом – Роза держится на дистанции, но вместо бесполезных стальных болтов использует огненные стрелы. Одно только не даёт мне покоя: почему она использует именно их? Есть же магические снаряды, ледяные копья, облака яда, в конце концов, она могла бы усилить себя и попытаться взять меня скоростью и усиленной реакцией. Вот только она продолжает дистанцироваться, осыпая градом огненных стрел. Я регенерирую, продолжаю наступать. Видя это, она начала стрелять по ногам.

– Не боишься израсходовать ману? – прокричал я, когда передо мной возникла дымовая завеса. – Иллюзии, неплохо!

Из тумана вырвалась она, готовая срубить мою голову. Я заблокировал усиленный магией удар, однако тут же получил металлическим носком кожаных сапожек по лицу.

– Когда ты освоила акробатику? – удерживая равновесие, оскалился я.

И всё равно бесполезно. Пока она только умудряется замедлять меня и то ненадолго.

– Довольно слов! – нахмурилась девушка, выпустив из своих пальчиков очередную огненную стрелу.

Вспышка пламени и острая боль в области лба, чувство такое, будто раскалённый прут грубо вбили в мою голову, которую по инерции я запрокинул назад.

Чёрные тучи заволокли небосвод. Яркая вспышка молнии разрезала их, а после на застеклённую крышу арены обрушился град крупных капель дождя.

– Славно, очень славно, – теперь уже закинув голову набок, прохрипел я.

Обугленная дыра во лбу затянулась. Боль ушла так же быстро, как и след от напрасной атаки принцессы.

– Тянет на зачёт автоматом, – крепче сжав рукоять меча, произнёс я, после чего ринулся вперёд.

Глаза Розалии округлились, когда в паре сантиметров от них со свистом пролетел мой клинок. Она увернулась, вовремя усилив реакцию. Выставила вперёд пальчик, дабы вновь выпустить огненную стрелу, но поздно, я продолжал атаковать.

– Сабля, – ухмыльнулся я, когда клинок упёрся в гарду её клинка.

Я не смог отсечь её пальцы, но оно и неважно – сила удара была так велика, что гарда прогнулась, а рука девушки дёрнулась, после чего Роза прикусила от боли губу, нахмурила брови, но не закрыла глаза. Схватившись за руку, она отскочила, увеличив между нами дистанцию. Несмотря на боль, парализовавшую её руку и часть сознания, она всё ещё продолжала бой, в этот раз, отгоняя не огненными стрелами, а потоком пламени. Дабы не обуглиться, мне пришлось отступить. Честно, я бы мог пристрелить её, но такая лёгкая победа вряд ли понравилась бы публике. Да и как-то неудобно, всё-таки Роза моя ученица…

– Не выдохлась? – я медленно приближался к тяжело задышавшей принцессе. – Израсходовать ману полностью равносильно смерти…

– Я не сдамся, – из последних сил Роза выпустила в меня струю пламени, от которой, правда, легко уклонился.

Всё, мана кончилась. Из глаз девушки потекли тонкие струйки крови, а руки покрыла дрожь. Страх вдруг сковал её. Стресс на грани панической атаки – естественная реакция организма на магическое истощение.

– Для того, чтобы повысить запас, требуется раз за разом его расходовать, доводя себя до предела, – я приготовился к финальному удару, – однако, у всего есть свой потолок.

И хотел я нанести удар, добить измотанную принцессу, как та вдруг взмахнула клинком, перехватив его в левую руку:

– Я не сдамся! – Роза перешла на крик, осыпая меня теперь уже градом ударов.

– Что же на тебя нашло? – блокируя и парируя, произнёс я.

– Я… я не могу позволить вам стать тем Реваном, – теперь уже окончательно выдохлась она, упав на колено. – Лучше убейте меня здесь и сейчас, – улыбнулась она, когда я приставил к её шее остриё меча.

Люди на трибунах затихли в ожидании кульминации нашей битвы. Принцесса Ардохелла преклонила колено пред принцем империи. Роза, чьи пламенно-рыжие волосы спутались, смотрела на меня полными грусти глазами. По щекам её стекали кровавые слёзы. И казалось, я слышал биение её сердца, испытывающего от нехватки маны невероятное напряжение. Она закрыла глаза лишь тогда, когда я приготовился нанести удар.

– Я боюсь вас любить, – прошептала она.

Однако я не стал добивать её. Не стал в очередной раз убивать. Было ли дело в жалости к эльфу-целителю, который бы в очередной раз проклял меня, либо же всё во внезапно возникшей горечи во рту – не знаю. Знаю лишь, что мне не хотелось наносить удар.

– Ну, точно, дело в чае, – сам себя успокоил я, покидая арену.

Принцесса что-то хотела сказать на прощание, да только я уже не слышал, не мог услышать её, ведь истощённый от нехватки маны в крови организм девушки сдал – Розалия отключилась, рухнув на горячий песок.

***

– Признавайся, что подсыпал? – скрестив руки на груди, возвышался я над Феназепамом, который глядел на меня большими и полными непонимания глазами.

– Ничего запрещённого, уверяю тебя, – произнёс он так, будто готовясь получить по лицу.

– О, вот вы где! – в обитель Фера явился покрытый кровью Ричард.

– Только не говори, что убил! – подскочил длинноухий (когда-то), уронив на пол кружку с дварфийской бормотухой.

– А, да не! – смахнув клок шерсти с плеча, усмехнулся Ричард. – Живой, целители латают.

– Фух, – закурил Феназепам, упав на стул.

– А чего нервный такой? – нахмурился Ричард.

– Чая вчера перепил, – произнёс я.

Наш обрезок тяжело вздохнул:

– Дело у меня одно появилось… вы двое, учтите, вечером на арене меня не будет, а потому только попробуйте друг друга замочить! Я же не успею вас оживить!

– Ого, с чего это ты так забеспокоился? – усмехнулся Ричард, усевшись на какую-то табуретку.

– Ну, может потому что вы, придурки, мои друзья, нет? – выпучил Фер глаза, взмахнув руками. – К тому же я вас знаю, один другого хлеще!

Мы с Ричардом переглянулись:

– Ну, это, – вдруг произнесли мы, одновременно почесав затылки, – мы будем аккуратны, ведь так?

– Могилы для вас я уже присмотрел, – замахав изрезанным пальцем, начал эльф, – одному в канаве, второму в сточной трубе…

– Да поняли мы, поняли…

– Что за дело-то? – опёршись о холодную стену, произнёс я.

– Да ничего серьёзного, – отмахнулся Фер, – пока что, как минимум…

Ну что сказать, заинтриговал, зараза такая. Я его ещё пораспрашивал, но ничего дельного больше не услышал. В то же время, когда мы с Ричардом покинули подвал Фера, вопросы у меня уже возникли к непосредственно «слегка за тридцать». Тот же с удовольствием рассказал мне о битве с Ланем.

Понравилось моему коллеге из сферы образования людей и не только бить длинными колюще-режущими предметами, посему в битве с кошко-парнем Ланем он решил воспользоваться алебардой. Сказал, мол, что хотел устроить красивое шоу, да Лань как-то уж серьёзно отнёсся к поединку, удивительно, нет? Вот и оказалось так, что вооружённый серебряным клинком Лань был не только чертовски быстрым, но ещё и физически сильным, отчего алебарда Ричарда, купленная на выданные Моникой взаймы златые, сломалась. Ричарда в моменте это взбесило, и он совсем позабыв о первоначальной идее провести бой красиво и технично, превратил дружескую дуэль в бойню. Вооружившись древком и наконечником алебарды, он раскромсал сначала руки Ланя, а после, прогнав кошака по всей арене, вбил бедолагу в стену, рубя и калеча тем, что было в руках, а после и тем, что под ними. Честно, я был чертовски удивлён, как Лань пережил это. Удивлён был и Ричард, который отойдя от бешенства, вдруг начал извиняться перед ошалевшим от жизни кошко-парнем.

– Матиас тебя убьёт, – смеялся я над раскрасневшимся Ричардом, когда мы сидели на скамейках где-то в парке академии.

Людей было просто не счесть. И почему я не обратил на это внимание раньше: территория академии буквально превратилась в какую-то фестивальную зону. Благо в царившей турнирной суете на нас никто не обратил внимания.

– Усиление скрытности, – улыбнулся Ричард, всё это время касающийся своим коленом моего, – спасёт не только от случайных взглядов, но и от седовласого балды.

– Да вот смотрю я на тебя и кажется мне, что Матиас тебе не соперник, – пристально глядя на мужчину, протянул я.

– Может быть, может быть…

Разошлись мы случайно. На горизонте мелькнул силуэт Моники с чем-то похожим на шарф в руках, отчего Рич, как верная собачка, поспешил к хозяйке. Я же только тихо смеялся, стараясь не привлечь к себе внимания. Так же не привлекая внимания, я направился в учительскую общагу. До битвы с Ричардом ещё оставалась куча времени, а так как других дел не предвиделось, лучшим решением стало просто напросто лечь спать.

Где я и где тихий послеполуденный сон, объяснять, думаю, не стоит. В моей обители, где должна была куковать одна лишь Вивьен, меня встретил задумчиво смотрящий в окно дядя.

– Какие люди, – ухмыльнулся я, сев в кресло.

Вивьен читала книжку и будто бы не замечала присутствия Фрэнсиса, который, видимо, и не особо стремился привлечь к себе внимание.

– Завтра в Ардохелл прибудет её императорское величество, – начал дядя, повернувшись ко мне. – Будь добр, встреть её победой.

– Будто у меня есть шансы проиграть, – присвистнул я, закинув ногу на ногу.

– Ричард Блэкстоун один из сильнейший людей Ардохелла, – дядя был серьёзен. – Пора бы тебе начать осознавать, с кем ты работаешь. Линнегрейм, Блэкстоун, Феранаил – все они сильнейшие. Или ты думал, что группу, в которой числится дочь самого короля, будут обучать заурядные маги?

– Он настолько силён? – приподняв бровь, глядел я на севшего напротив меня дядю.

– Ты уже бился с ним?

– Нет.

– Вот и не недооценивай. Ты не знаешь, на что он способен.

– Мы похожи, а этого мне более чем достаточно.

– Госпожа Найтмар, усильте его как можно лучше, приложите все силы, чтобы этот глупец не погиб.

– Хо-ро-шо, – не отрываясь от чтения, произнесла суккуб.

Дядя вздохнул:

– Завтра важный для всех нас день, – продолжал дядя. – Будет объявлено о вашем с принцессой союзе.

– Помню-помню… кстати, не вы ли с Эдвином поставили нас сражаться?

– М? О чём это ты? – якобы удивился Фрэнсис. – В любом случае сегодня ты показал, что способен сдержать не только мощь её высочества, но и всего Ардохелла. Да не только сдержать, но и усмирить, почти не применив грубой силы.

Ого, как удачно сложилось.

– После тебя ожидает бой с Рэймондом и Эдвином.

– Говоришь так, будто я одолею Рэя.

– Обязан. Как и обязан победить короля.

– Надеюсь, в поддавки со мной играть не будут?

– Оскорбляешь, – как-то жутко улыбнулся дядя.

– У меня тут вопрос, все эти планы, конечно, хороши, но что с эльфами? Палок в колёса не понаставляют? В последнее время они как-то затихли.

– Работаем тебе же на благо.

– Ясно.

– Больше вопросов нет?

– Нет, я бы хотел поспать, пока есть время.

Выпроводив дядю, я рухнул на кровать. Приход его как всегда вымотал меня…

***

«Один из сильнейших» как-то не вяжется у меня с тем Ричардом, которого я знаю. Человек всегда находящийся под действием усиления – вот он. Человек, который умирает каждый раз, когда запас маны исчерпывается – вот он, Ричард Блэкстоун. Он силён, не спорю, но назвать сильнейшим я его не могу. Однако я ведь никогда не видел его в реальном бою. Никогда я не сражался с ним лично, бок о бок или же друг против друга, неважно.

Всегда, когда я видел его, он был простодушным мужиком «слегка за тридцать». Простой, живущий самой обычной жизнью преподавателя магии усиления, у которого есть не то девушка, не то подруга Моника, которая на фоне него всегда выглядела устрашающей своим могуществом. Магия разрушения кажется сильнее, как бы ни было смешно, усиления. Вот только турнир позволил взглянуть на всё с другой стороны.

И в то же время магия усиления распространена среди воинов, мечников, паладинов и всех-всех-всех. Она не способна дать новые силы, лишь возвести до предела имеющиеся. Да, тело станет крепче, болевой порог станет выше, станет выше скорость и реакция, да даже отдельные участки тела можно усилить – но всё это бесполезно, когда слаб сам заклинатель.

Ричард не выглядит сильным. У него обычное тело, всегда убитое бессонницей лицо. Временами он слаб и медлителен, болезнен. Вот только…

– Я так подумал, – стоя передо мной в своей повседневной одежде, говорил Ричард, – в топку оружие, сражусь, как умею – голыми руками и обутыми ногами.

– Уверен? От меча отказываться не буду, – в руках моих двуручный меч, а на поясе заряженный самострел.

Чем чёрт не шутить, вдруг придётся использовать дварфийскую приблуду для победы.

В этот раз битву объявлял не король, а директор, чей глас эхом пронёсся по арене. Зрители кричали, свистели, произносили наши имена – мы герои финала турнира.

– Так значит, ты один из сильнейших? – спросил я у него.

– Кто сказал? – улыбнулся мужчина.

– Да так, один поклонник.

– Что ж, – Ричард вдруг стал больше обычного, мышцы на его теле набухли, а на руках выскочили вены, – не хотелось бы его подвести.

И глазом пошевелить не успел, как Ричард оказался слева от меня. Хотел атаковать, но противник мой увернулся, уже оказавшись справа. Его невозможно не то, что зацепить, банально разглядеть в поднявшихся клубах песка.

– Уж прости, но я выложусь на все сто! – оскалился Рич, взмахнув ногой.

В последний момент я успел подставить меч для блока. Удар, нацеленный в корпус, по моще был сравним с ударом горного великана. Лишь благодаря клинку из чёрной стали меня не разорвало напополам – от силы ричардского удара меня отбросило в сторону, впечатав в многострадальную стену арены.

– Ох ты ж бл*, – оскалился я, заметив как погнулся клинок из чёрной, чёрт её дери, стали.

Недолго думая, я выхватил самострел, и уже хотел прицелиться, как перед глазами вновь возникла нога Ричарда, удар которой в один миг превратил тонкую дварфийскую работу в груду металлолома.

– Что ж за усиление такое? – чудом уклонившись от влетевшей в стену ноги, прошипел я, чувствуя, как вены на лице набухают.

– Усиление усиления, – откашливаясь кровью, растянулся в улыбке Ричард, – моя особая техника.

От следующего удара увернуться не успел, прилетело так, что я сам прилетел в середину арены. Чёрт, чувствую себя маленьким ребёнком, над которым издеваются старшие…

– Знаешь, – кровь ручьём сочилась из губ и глаз мужчины, – в чём-то моя техника похожа на запретную магию…

– Тогда не против, если я тоже выложусь на полную, – боль от полученных чапалахов утихла. – И отправлю я сердце во тьму…

Ричард попытался было прервать заклинание, но, наученный горьким опытом битвы с Рэймондом, я увернулся, в движение договаривая запретное заклинание:

– …и утрачу я душу свою!

– Безумец! Мне нравится! – улыбался Рич, теперь уже полностью отдавшийся во власть азарта.

Внутри что-то щёлкнуло. Я почувствовал, как сузились мои зрачки, а сердцебиение ускорилось. Лёгкая дрожь прошлась по телу, вместе с ней кровь будто вскипела, обдав меня жаром. Время словно замедлило свой ход…

Ричард умело сменяет акцент с одного усиления на другое, при этом находясь под постоянным действием полного абсолютного усиления. Ему плевать на боль, страха нет, как и инстинкта самосохранения – это я выяснил, когда с силой рубанул противника по затуманенной башке. По ощущениям будто ударил скалу, аж меч в руках задрожал, а вот Ричарду хоть бы хны.

Все удары, которые я только поспевал наносить по нему, словно встречались с невидимой преградой. Он настолько укрепил своё тело, что пробить его, казалось, можно только магией какого-то божественного уровня.

И при этом при касте каждого нового усиления кровотечение у него усиливалось: глаза его заволокла кровавая пелена, рот был полон собственной крови, а улыбка, словно на теле мертвеца, застыла.

Ричард атаковал. Я атаковал. Один бил, второй рубил. Мы обменивались ударами, сражались на характере. Кости мои трещали, ломались, кожа лопалась, рвалась, заливая чёрной кровью разгорячённый песок. Ричард, умирающий буквально на глазах, казалось, вообще не чувствовал моих атак. Но я видел, чувствовал, как что-то меняется. Даже будучи в потоке, он не поспевал сменять одно усиление на другое, маны становилось всё меньше, а крови, натёкшей на песок, лишь больше.

– Охренительно! – заржал Ричард, остановив мой меч голой рукой.

Глаза его неестественно сияли. Сияли так, как сияют глаза обезумевших вампиров…

– Ещё лучше! – закричал он, когда на руке остался глубокий порез.

Хитро закрутившись в воздухе, он выбил ногой меч из моих рук, после чего ударил, но уже с разворота, этой же левой ногой в голову. Повезло, что успел подставить руку, защитив себя от обезглавливания в довольно грубой форме…

И ведь точно, сила вампиров, почему я забыл о ней…

…Вложив всю силу в левую руку, я вмазал по ноге Ричарда, с хрустом переломав её. И хотел, было, он усилить регенерацию, как я с той же силой пробил его грудь, раскурочив грудную клетку. Прыснув кровью из уст, мужчина разразился смехом. Следующее, что я ощутил – резкая боль где-то по центру груди. Из глаз моих ручьём полилась кровь, а сердце будто порвалось. Что-то стало рушиться внутри меня…

– Т-ты? – глядя на остановленный у моей груди кулак, прохрипел я.

– Усилить можно всё на свете, – ухмыльнулся Ричард, после чего закатил глаза.

Мужчина «слегка за тридцать» замертво рухнул на багрово-чёрный песок, больше напомнивший ил. Пошатываясь, я посмотрел на залитую кровью руку. Стряхнув ошмётки плоти и костей, а после, поправив налипшие на лоб волосы, я зашагал прочь с арены. Боль, вдруг исчезнувшая в момент смерти Ричарда, вернулась с куда большей силой.

– Феназепам, – перед глазами всё плыло, но в мыльной пелене я разглядел очертания темноволосого эльфа с обрубленными ушами, – ты ведь… не на арене…

***

Очнулся я на койке в лазарете. Вернее, меня буквально вырвали из объятий тьмы ледянющие хваталки Феранаила и его обеспокоенный голос:

– Я ведь просил, – а вот взгляд его был полон усталости.

Глянув правее, я обнаружил мирно спящего Ричарда, укутанного в неумело связанный шарф. Подле мужчины сидела Моника, поглаживающая его по буйной головушке.

– Кхм, мы в…

Я попытался встать, но все силы будто взяли и испарились.

– Не стоит, силы вернутся, – уложил меня обратно Фер, – ты уже победил, однако…

– Однако? – нахмурился я.

– На короля готовится покушение…