В тени чужих холмов

Глава 38

Затвор застыл в заднем положении. Гильзы беззвучно прыгали по полу. Катрин сняла громоздкие наушники, положила опустевший пистолет на стойку. Тихо жужжа, подъехала мишень. Пули легли кучно, лишь две ушли ближе к левому плечу силуэта.

- Неплохо, - сказал инструктор, - но все равно вы слегка "высите". Возможно, стоит чуть замедлить темп стрельбы.

Катрин согласилась. Она стреляла навскидку, меняя два пистолета разных систем и револьвер. Первая пуля идеально ложилась в цель, с остальными дела шли чуть хуже, но все равно прогресс был очевиден. Великое дело профессиональные рекомендации. Посоветовали клуб, посоветовали инструктора. Посоветовали даже какое время выбрать для занятий. В работе с огнестрельным оружием в "таун-экшен" разбирались.

Теперь у Катрин оказалось занято еще одно утро в неделю. Дорогое развлечение, но опять же, полностью оправдывающее вложенные деньги. Девушка не переставала удивляться профессионализму инструктора. Сама бы Катрин никогда не выбрала в наставники человека с внешностью близорукого хозяина бакалейной лавочки. Вежливый, терпеливый, умеющий точно подсказать "лавочник". Желание ученицы стрелять из разных и непременно чужих стволов, не произвело на инструктора ни малейшего впечатления. Все что угодно, только не нарушая техники безопасности. Иногда Катрин начинала подозревать, что попала в какую-то криминальную секту. Нет, просто в этом большом городе хватало любителей экстремальных видов спорта, которым виндсерфинг и роликовые коньки казались чересчур инфантильным развлечениям.

Вернулась домой Катрин на автобусе. Получалось едва ли не быстрее чем на машине и намного спокойнее. Можно было почитать в дороге. В автобусе красивая, да еще и вызывающе интеллектуальная девушка выглядела странновато, но здесь в чужие дела лезть было ни принято, и на чужачку старались не обращать внимания

От остановки на шоссе пришлось прогуляться. Жара. Пахло раскаленным асфальтом, пыльными камнями и близким океаном. Полезно подышать, - а то совсем изнежишься в кондиционированном мире. Девушка еще у шоссе разделась, пристегнула джинсы к рюкзаку. Шла не торопясь. Ящерицы лениво удирали с дороги. В белом от зноя небе неподвижно висели чайки.

Дома Найни возилась с пылесосом, одновременно слушала лекцию из плеера. Сначала Катрин отнеслась к такому стилю учебы с сомнением. Но в усидчивости Мышке отказать было нельзя. К тому же, запретить девчонке наводить чистоту и вообще непрерывно трудиться во благо дома и Госпожи, было бы совсем уж запредельным садизмом. Вообще, без Мышки в будущем обходиться будет трудно. Катрин с трудом представляла себе тысячи неизбежно возникающих с исчезновением слайв сложностей. Но противоестественные отношения не могут длиться вечно. Или могут? Катрин эгоистично подумывала об окончательном присвоении мышиной личности.

Жуткие мысли. Рабовладельческие.

Углядев хозяйку, грызун засиял, мгновенно убрал пылесос, и умчался организовывать обед. Когда Катрин вышла из душа, ее ждали свежая одежда и стакан с в меру холодной минеральной водой. Девушка оделась. Вообще-то эту работу Найни тоже с блаженством взяла бы на себя, но Катрин предпочитала хоть что-то еще делать своими руками. Мышке был поручен каждодневный подбор смены домашнего гардероба и аксессуаров, коих скопилось уже пугающее количество. Ричард как-то успевал выискивать и покупать десятки вещичек, которые Катрин никогда бы не подумала на себя напяливать. Конечно, можно было появление этой ерунды проигнорировать - Ричард никогда бы не позволил себе обсуждать вкус жены. Но Катрин знала, что он огорчается, не увидев на молодой жене какую-то вновь приобретенную фигню.

Сегодня пришлось нацепить серьги в виде колец размером с блюдце. Такая бижутерия пришлась бы в пору чернокожей звезде рэпа. Ладно, зато черная блузка и свободные белые брюки выглядят вполне ничего. Босоножки естественно на каблуках, но от этого никуда не денешься. Высокие "шпильки" у Ричарда вызывали отклик, напрямую связанный с эрекцией. Несправедливо лишать много и тяжело трудящегося человека таких маленьких радостей. Впрочем, босоножки можно пока не надевать. Катрин отправилась в столовую босая.

Что это такое? Больше всего похоже на дважды замороженные и трижды разваренные пельмени с гарниром из плохо очищенных кактусов. Нет, под таким количеством перца окончательно идентифицировать яство невозможно. Катрин с подозрением глянула вслед, направившейся на кухню, Розите. Вроде бы не издевается. Морда равнодушная как обычно. Сначала привычка молодой хозяйки рано обедать вызвала невразумительное недовольство кухарки. Потом Розита вроде бы привыкла. Или оттягивала месть?

- Она не специально, - прошептала Найни, предусмотрительно наливая Госпоже большой стакан апельсинового сока.

- А если ей самой дать это попробовать? – поинтересовалась Катрин, ковыряя месиво и пытаясь разглядеть, что внутри.

- Она ест. Я видела. Говорит что это – estofado[44]. В сорока процентах случаев, то, что получается у Розиты, называется estofado, - объяснила Мышка.

- Валери ела? – спросила Катрин.

- Попробовала, ушла, - сокрушенно доложила Мышка.

С падчерицей дела шли нехорошо. Несколько нервных дней Катрин ждала, когда применение новаторских педагогических приемов вскроется и семейную жизнь можно будет досрочно завершить. Валери молчала. Полиция не наведывалась - выходит, помалкивали и остальные жертвы. Все это было бы неплохо, если бы не поведение девчонки. Валери не только молчала, теперь вообще в существование падчерицы верилось с трудом. Занятия в колледже закончились. Девочка безвылазно сидела дома в своей комнате. Что она там делала, оставалось загадкой. Мышка умудряющаяся знать все, что происходит в доме, просочиться за запертую дверь все-таки не могла.

Предложение маленькой шпионки установить видеоаппаратуру Катрин отвергла. Хватит камер наблюдения, понатыканных вокруг дома. И вообще, следить за ребенком, даже очень противным, при помощи высоких технологий как-то стыдно. То ли дело старое доброе физическое насилие.

Простить себе допущенную ошибку сложно. Катрин знала, что тогда оказалась на грани, а возможно и переступила ее. Непонятно как вообще остановилась. Доверять себе в подобных ситуациях Катрин опасалась. Или убиваешь или не трогаешь. Дипломатии, когда ярость бьет в голову, в леди-сержанте ни больше чем в подстреленном носороге. Раскаиваться бессмысленно. Что сделано, то сделано. В награду получите отвратительное настроение.

Катрин доела жгучую мешанину на тарелке. Нужно что-то решать с этой отравительницей, а то в припадке дурного настроения кто-то просто пойдет и удавит эту псевдокухарку. Пока со сменой прислуги ничего не получалась. Мышка проделала большую, и как всегда, добросовестную работу, не увенчавшуюся, впрочем, успехом. Среди сотен объявлений девчонка так и не смогла подобрать достойных кандидатур. Собственно Мышка пыталась объяснить суть возникших сложностей, но у Госпожи не было желания вникать.

Волны набегали с сердитым шуршанием. Темнота лежала вокруг нагретая, душная, несмотря на близость океана. В отдалении за спиной светились огни дома.

- Ты очень поздно возвращаешься, - сказала Катрин. – Если так будешь продолжать, будешь заставать только сонное царство.

- Воспользуюсь моментом, и наслажусь беззащитностью женского тела, - ответил Ричард, блаженно потягивая пиво.

- Смотри, комнату не перепутай. Хотя, черт с ним, иди прямо во флигель, и обойдись там со всеми сурово. Возможно, удовлетворенная Розита соорудит нам хотя бы нормальную яичницу.

Ричард засмеялся:

- Нет уж, лучше чистый перец три раза в день. Интимные отношения с прислугой – крайне дурной тон.

- Это намек или упрек? – мрачно поинтересовалась Катрин.

Супруг охнул:

- Прости, я не хотел. Найни у меня до сих пор абсолютно не ассоциируется с прислугой. Хотя в последнее время ее усилия заслуживают хорошего жалования.

Катрин отобрала у него бутылку, глотнула. С недавних пор Ричард научился пить из горлышка.

- А с кем у тебя ассоциируется Найни? И мои с ней отношения?

Ричард замялся:

- Ну, в общем-то, она твоя подруга. Хотя ваши отношения до сих пор для меня полнейшая загадка.

- Хочешь знать правду?

- Катрин, я обещал не интересоваться твоей личной жизнью. К тому же ты сейчас злишься.

- Не злюсь. Нервничаю. Жарко. Тебя все время нет. Жратва отвратительная. На рыбалку нужно собираться как в кругосветное плавание, да и по деньгам это удовольствия сопоставимые. И Валери….

- Не смешивай все в кучу, - забеспокоился муж. – С жарой ничего не поделаешь. Но я скоро освобожусь. Всего два, может быть, три дня придется еще посидеть в офисе. И сразу займусь прислугой. Потом съездим отдохнуть. А насчет Валери…. Вы ругались? Мне казалось, она успокоилась. Это, бесспорно, твое влияние. Даже не берусь высказать, как я благодарен.

- Вполне возможно, мое присутствие слегка повлияло на девочку. Но у твоей дочери непростой характер. Слишком она тихой стала.

- Это плохо? Я, кажется, никогда не пойму девочку. И вообще женщин.

- Не притворяйся, - резко сказала Катрин. – Все ты понимаешь. И нельзя было меня сводить с девочкой. Мы жестокие. Обе. Могло получиться ужасно.

Собственно…

- Но ведь не получилось? Пожалуйста, не злись. Хуже ведь не стало?

- Откуда ты знаешь? – Катрин замолчала. Потом ухватила мужа за рубашку и припечатала лопатками к песку: - Ричард, скажи, что ты знаешь о наших с Валери беседах?

- Ничего, - супруг осторожно обнял ее за плечи. – Честное слово, я ничего не знаю. Полагаю, ты применила свой дар убеждать. Как сейчас.… И сделала, то, что мне никогда не удавалось, - заставила Валери признать свою неправоту.

- Черт, надеюсь, ты не будешь интересоваться подробностями. Я чувствую себя отвратительно. Если честно, - то полным дерьмом.

- Я тоже, - Ричард шумно вздохнул. - Я полностью переложил собственные проблемы на твои плечи. И, боюсь даже думать кем вырастает моя дочь. Катрин, даже если мы оба чувствуем себя дерьмом, я тебя очень прошу, - пусть Валери об этом никогда не узнает.

- Ладно, в хорошей компании фекалии превращаются в удобрения, - Катрин обняла мужа за шею. – Ричард ты не слишком обидишься, если я слетаю в Нью-Бридж? Я очень беспокоюсь о Цуцике.

- Конечно, поезжай. Я удивлен, почему ты так долго терпела. Только не задерживайся, пожалуйста, надолго. Мы будем скучать. Найни поедет с тобой?

- Я ее оставлю, чтобы ты не скучал. И чтобы вы с Валери не испортили бы себе окончательно желудки.

- Какая ты заботливая, - прошептал Ричард. Его руки обхватили обольстительные выпуклости пониже тонкой талии. Пальцы потянули узкую полоску трусиков сквозь мягкою ткань брюк супруги.

- Порвешь, - прошептала Катрин.

- Поцелуй меня, - страстно попросил муж, - так как умеешь.

- Ну да, это может слишком ускорить процесс. Если я уезжаю на несколько дней, то у меня определенно появляются большие планы на сегодняшнюю ночь. Как у тебя, после напряженной умственной деятельности, силы остались?

- На постель сил всегда хватит, - проурчал Ричард. Руки у него вели активную подрывную деятельность.

- Да ты совсем обнаглел, медведь, - прошептала девушка, жмурясь и выгибаясь под большими руками. – Пойдем в дом. Здесь могут быть зрители. Черт, я забыла кое-что сказать Найни. Пойдем-ка…

Ричард лежал, укутавшись в серый и мягкий купальный халат. Даже на широченной кровати Ричард казался очень большим.

"Он и есть очень большой мужчина" – подумала Катрин, подавая мужу бокал белого вина.

- После пива? – с сомнением спросил Ричард.

- Несколько глотков. Я собираюсь тебя целовать, и мне нравятся слегка выпившие мужчины.

- Тогда я готов, - муж разом сглотнул половину вина.

- Не ставь бокал, - улыбаясь, предупредила Катрин. – Лучше распахни халат.

- Хм, знаешь, я не готов позировать. Телосложение не позволяет.

- Ну, милый, - Катрин игриво надула накрашенные губы, - мы так не договаривались. Я надела твои игрушки, - молодая жена мотнула головой, демонстрируя огромные серьги, - а ты мне в такой малости отказываешь? Каждый должен получить, что захочет.

- Не уверен, что ты захочешь что-то еще получать, насмотревшись на меня, - Ричард не мог оторвать взгляда от красавицы-жены стоящей перед постелью с бокалом в руке. До сих пор не верилось, что эта стройная зеленоглазая блондинка делит с ним ложе, и даже делает это с очевидным, пусть и совершенно необъяснимым, удовольствием.

- Не жеманься, милый, - промурлыкала Катрин. - Меня заводит то, что ты такой большой. И мне не терпится… - язык скользнул по ярким губам.

- Катрин, - выдавил из себя супруг, берясь за пояс халата, - ты ведешь себя дьявольски соблазнительно. Это пугает и ….

- Шлюшка? – Катрин приняла позу еще соблазнительнее. – Порой мне необходимо побыть неприличной распущенной женщиной. Вообще-то я всегда такая, только скромничаю. Макияж, побрякушки и все прочее приводит к гармонии между формой и содержанием, - Катрин маняще погладила себя по выпяченной попке и нежно мяукнула: - Нравится? Покажи мне себя.

- Черт, что я делаю? – муж раскрыл халат. Кое-что наглядно сигнализировало о полной боевой готовности.

- Ох, мистер Кольт! – Катрин совершенно непритворно изогнулась, и сделала дьявольски неприличное движение оттопыренным задом. – Наконец-то вы ведете себя как хозяин этой спальни. Можно мне к вам?

Мистер Кольт издал невразумительный звук.

- Ничего что я не разуваюсь? – прошептала Катрин. Она грациозно проползла на четвереньках по мягко-блестящим простыням, демонстрируя острые "шпильки" босоножек. Остановилась сбоку от мужа, страстно прошептала: - Могу ли я о нем позаботиться?

Ресницы ее трепетали, зеленые глаза светились, и супруг, обмирая, почувствовал, что это уже не спектакль. Длинное движение язычка заставило Ричарда ахнуть.

Оральным сексом Катрин баловала супруга дозировано, предпочитая больше получать сама. Сейчас каждое движение красивой светловолосой головы приносило мужчине такое острое наслаждение, что он скрипел зубами. Когда его руки не выдержав, обхватили голову жены, Катрин высвободилась.

- Ты меня дразнила?! – горестно застонал Ричард.

- Нет, - Катрин опьянено улыбалась, ей и самой хотелось немедленно продолжить. – Я тебя готовила.

- К чему? – простонал муж.

- Вообще-то я хотела сделать сюрприз, но ты у меня такой ранимый и щепетильный. Еще перевозбудишься. Сейчас я позову Найни.

- Нет! Не нужно никаких экспериментов. Мне, будь я проклят, есть с кем заняться любовью.

-Никакой "любви", милый. Исключительно разврат. Вечер оголтелой пошлости. Ты ведь меня не разочаруешь?

- Ради всего святого! – взмолился Ричард. – Давай отложим. Я сейчас не в состоянии возиться с твоей подружкой.

- Возиться? – приподняла бровь Катрин - рука снова нежно пленила мужской орган. - Малышка сама о тебе позаботится. Вы только ведите себя по-хозяйски, мистер Кольт.

- Катрин, ну не нужно… - хватило сил возразить Ричарду, но горячий кончик языка скользил по шее а рука жены продолжала парализующие ласки. Мужчина застонал и онемел.

Катрин дотянулась до телефона, нажала кнопку внутреннего вызова.

- Господи, что ты делаешь? – в ужасе простонал, на миг отрезвевший Ричард.

- У тебя будет выбор, - успокаивающе прошептала мучительница.

Ричард зажмурился, затаил дыхание. Жгучий стыд неразделимо слился с блаженством, происходящим от изобретательно нежащей руки. Ричард не желал ничего другого, лишь бы продолжалась эта ласка. Какая любовь втроем? Когда-нибудь потом, не сейчас. Мечтал попробовать, и еще можно помечтать. И эта странная девочка, она… Не смотря на плотно зажмуренные глаза, мужчина почувствовал, как открылась дверь спальни.

- Ну-ну, не будь трусливым зайчиком, - прошептала жена. – Встреть сей кошмар с открытым забралом…

Рука с бронзовыми ногтями стала осторожной - просто держала, не нагнетая больше упоительного наслаждения. Скорее это бездействие, чем насмешливый ласковый шепот, заставили раскрыть глаза.

Действительно кошмар. Все чувства снова оказались атакованы одновременно. Это же не она?! Не маленькая дурочка, шныряющая с метелкой для пыли по дому, и на любые обращения предпочитающая отвечать неопределенной улыбкой? Так не бывает. И почему так сильно пахнет мятой и розами? Мяту любит Катрин, но она…

Любопытство художника взяло верх. Нет, это именно она, Найни. Блестящие каблуки легких полусапожек делали девчонку значительно выше. Ее наряд….

Откуда у миловидной, но невзрачной девицы деньги на такой костюм? Впрочем, она совсем не миловидная. Она хорошенькая. Куколка. Да, несомненно - куколка для секса. Собственно, ни о чем другом и не подумаешь. И этот ярко-черный парик… Ты же подозревал, что она носит парик. Но этот… Горничная-игрушка. Хоть сейчас на обложку. Кожа, кружева, сапожки. Порно. Если ее опустить на четвереньки… Черт!!! Черт! Черт! Катрин, что это все значит?! Как это понять? Девочка, с маниакальной страстью полирующая письменный стол и подозрительно разглядывающая бокалы на свет, и эта секси-кукла не могут быть одним и тем же человеком. Что это за игра? Какие у вас правила, - ответь Катрин?

- Недурно, а? – прошептала жена.

- Да…. В смысле, она удивительна, но я все равно не готов…

- Жаль, милый. Тогда мне придется самой… - Катрин, улыбаясь, ускользнула к ногам мужа, спустилась на пол. Ричард машинально попытался прикрыть ладонью, спрятать осиротевший член.

Жена подошла к живой кукле, взяла за подбородок:

- Он тебя не хочет. Что ты думаешь по этому поводу?

- Я виновата, - тихо и отчетливо прошептала девочка-шлюха.

Обе в бело-черных цветах. Катрин все равно намного выше, она тоже стоит на каблуках. Строгий, из гладкого шелка, костюм на одной, кружева, кожаный корсаж и пышная юбочка на другой. Впрочем, Катрин строга в любом наряде.

Рука Катрин скользнула по талии девочки, что-то расстегнула под завязками фартучка на спине. В руках оказалась короткая черная гибкость - плеть. Найни опустилась на колени. Ричард, не дыша, смотрел, как она расстегивает брюки хозяйки. Вот брюки свободно упали, укрыв каблуки босоножек. Рот Ричарда дернулся – на жене оказались тонкие темные чулки, подчеркивающие длинные ноги - без преувеличения лучшие из всех виданных художником конечности. Какой ты художник? Как можно было не заметить чулки под белыми брюками?

Катрин чуть двинула ногами, расставила шире. Плеть свисала с опущенной руки. Найни медленно шевельнулась, язычок трепетно лизнул хозяйку сквозь белый шелк трусиков.

- Торопишься, слайв, - в высокомерном голосе жены, Ричард услышал незнакомые вибрирующие нотки. Хищница.

Девушки вовсе не играли.

Катрин двумя пальцами зацепила ошейник рабыни, заставила выпрямиться. Найни безропотно засеменила к креслу, легла животом на широкую спинку, аккуратно подняла пышные юбочки. Мелькнул белый задик, разделенный узенькими черными шнурками кожаных стрингов. Сложный ажур чулочков, подвязки с бантами. Куколка зацепила большими пальцами трусики, изящным движением спустила пониже.

Ричард хотел сказать, остановить. Не успел. Коротко свистнула плеть. Найни дернулась, беззвучно ахнула.

- Катрин, перестань, - хрипло выдавил Ричард. – Это не игра. Ей больно.

- Не игра, - согласилась Катрин. – Это жизнь. И нам это нужно. Так, слайв?

Ричард в смятении понял, что не узнает голоса жены.

- Да, Госпожа. Мне это очень, очень нужно, - пролепетала куколка, повыше поднимая юбочки. Голосок ее был прерывист и неверен. Если бы Ричард не видел, в каком положении находится девочка, то мог бы легко поверить, что бедняжка на грани оргазма.

Свист плети. Содрогания маленького тела в нарядной упаковке.

- Катрин, я не готов на это смотреть. Пожалуйста, дай мне время прийти в себя, - почти вскрикнул Ричард.

- Уверен? – ласково улыбнулась Катрин.

Она вовсе не стала сама собой. Из безжалостного палача превратилась в нежную супругу. Ричард отчетливо понимал, что она не является ни тем, ни другим. Или он ее совершенно не знает. В смятении он вглядывался в любимое лицо. Как же она хороша!

- Мне остановиться? - еще нежнее спросила жена. – Похоже, кое-кому нравится смотреть?

Ричард продолжал бессознательно сжимать в кулаке свою плоть. И коварная мужская сущность совершенно не желала успокаиваться. Мужчина отдернул руку от вздыбленного предателя.

- Желаешь сам продолжить? – Катрин позволила плети свободно раскачиваться на своем запястье. – Попробуй…. – пальцы с бронзовыми ногтями качнули рукоять инструмента экзекуции.

- В другой раз, - пробормотал муж. – Пожалуйста, отпусти Найни. Она не заслуживает такой суровости.

- Она считает по-другому. Но раз ты просишь. Мышь, мой супруг склонен к филантропии. Ты его поблагодаришь?

- Да, Госпожа, - Найни опустила и разгладила юбки, и двинулась к постели.

- Катрин, Катрин! - запаниковал Ричард, пытаясь накинуть на бедра полы халата. - Так нельзя, останови ее.

- Ну, ты ее можешь отослать сюда, - Катрин резко вытянула плетью по спинке кресла. От щелчка и муж, и маленькая рабыня вздрогнули. – Тебе выбирать, милый.

Выбирать Ричарду ничего не пришлось. Найни, благоухая духами и шурша юбкам, забралась на постель. Двигалась она осторожно, но шустро. Мужчина разглядел, как неестественно сияют глаза на хорошеньком личике. Девочка была возбуждена до дрожи. И была в восторге. Даже Ричард, со своим ограниченным сексуальным опытом не мог этого не понять. Правда, мужчина решил, что это нисколько его самого не оправдывает, но было уже поздно.

Ручки в белых ажурных перчатках шире откинули полы халата… Ротик, в темной помаде, четко обведенный почти черным карандашом… Язычок…. Чуть шершавые от ажура пальчики…

Ричард застонал-запричитал:

- Катрин, так нельзя. Это слишком. Я не хотел…, я не хочу…. Катрин, что ты делаешь?

- Пока ничего, - нежно прошептала оказавшаяся рядом жена. – Но сейчас начну...

Ричард коротко взвизгнул, когда на грудь упала плеть. Нет, не наказывая. Просто брошенный, пока не нужный инструмент. Катрин избавилась от блузки и от трусов. Практически обнаженная, прилегла высоко на подушки, язык скользнул по нижней губе мужа:

- Ну, ты оценил детку?

Ричард ничего не успел оценить. В голове мелькали бессвязные обрывки мыслей. В основном, мольбы о прощении, нестойкое раскаяние, столь же неопределенное восхищение собственной сексуальной раскованностью. Все остальные, несравнимо более сильные и жгучие ощущения сосредоточились ниже.

Найни целиком ушла в служение мужчине, принадлежащего Госпоже. Девочка сидела между ног Ричарда. Шуршали юбочки, поскрипывал тугой корсаж. Куколка упивалась возможностью быть полезной таким редким и приятным способом. У микробиолога не было большого навыка в предоставлении этой разновидности услуг, но по части теоретической подготовке Найни могла бы потягаться как с уличной шлюхой, так и с лучшей девочкой "эскорта". Колени Ричарда начали дрожать.

- Эй, слайв, - обеспокоилась Катрин. – Мой муж готов к взлету. Поуменьши пыл. Я тоже хочу, - она перекинула ногу через живот супруга, оседлала просторный живот. Ричард как в спасение вцепился в стройные бедра, обтянутые тончайшими чулками. Катрин нагнулась к нему, на миг вонзила язык между стонущих губ:

- А у моей слайв есть определенные достоинства?

Обезумевший Ричард только согласно замычал. Его "ствол" продолжали тепло и часто вылизывать по всей длине.

- Признайся, толстый мишка, тебе нравится?

Ричард не ответил. Только смотрел, как покачиваются огромные дикарские серьги в ушах жены, и как похотливо и презрительно кривится красивый рот. Потом изумрудные глаза на миг закатились, Катрин едва слышно ахнула – слайв перешла к служению Госпоже.