В тени чужих холмов

Глава 45

Слоны оказались пыльными, утомленными.

"Какие они серо-коричневые, как "панцеры" вермахта", - подумала Катрин. Но вот палить в животных из ПТР желания не возникало. Слоны выглядели безобидными, как в зоопарке. Егерь-экскурсовод что-то рассказывал о сокрушительных атаках разъяренных семитонных гигантов, но очевидно подобные инциденты происходили еще в те отдаленные времена, когда за добычу бивней не сажали в тюрьму. Теперь браконьеры почти закончились. Почему-то практически одновременно со слонами. По-крайней мере, слоновье стадо в шесть голов пришлось искать полдня. Экскурсантам еще повезло, - национальный парк занимал почти 250 тысяч гектаров.

Катрин хотела спросить, в какое место нужно попасть слонику из лука, чтобы он раздумал топтать человека, но промолчала. И так уже выставилась как идиотка, когда спросила, можно ли есть мясо гепардов.

В машине с высокими открытыми бортами, поручнями и полосатым тентом, сидело шестеро человек. Водитель, он же старший егерь-экскурсовод, его напарник - недокормленный юный тип с автоматом "Калашникова". И четверо пассажиров-туристов. Компанию Катрин и Ричарду составляла относительно молодая пара из Европы. То ли из Албании, то ли из Македонии. Катрин толком не поняла. Оба смуглые. Мужчина с брюшком, (пузо побольше, чем у Ричарда), все время сосал из банок пиво. Если у него такой запас, мог бы и предложить спутникам хотя бы из вежливости. Жлоб. Правда, английского языка тип не понимал абсолютно. Спутница ему пыталась что-то переводить, но толстячок проявлял к фауне мало интереса. Как и сама Катрин.

Большинство животных она видела не из кузова экскурсионного грузовичка. Конечно, львиное семейство являлось исключением. Но, во-первых, сытые львы дрыхли в высокой траве, и их было плохо видно, а во-вторых, девушка видела крупных кошек и покрасивее. Гривастых краснолапых собак в национальном парке не водилось. Грустно.

Катрин развлекалась тем, что наблюдала за мужем. Вот кому не было скучно. Ричард практически не выключал планшет. Два-три движения стилусом и на экране застывала антилопа, настороженно вскинувшая голову, или раскинулась крона одинокого баобаба. Катрин знала, что потом лаконичные силуэты засияют цветом, превратятся в фотографически точные детали фантастических сюжетов. Как муж творит свои сказки, оставалось загадкой. Действительно, Ричард видит в большей степени не то, что находится перед глазами, а то, что захочет. Нет, не совсем так. Действительность тоже не избегает его внимания. Пару взглядов украдкой, и в файлах на винчестере планшета оказался набросок женской фигурки, облокотившийся на поручень борта. В виде исключения, моделью художнику послужила не жена. Катрин ничего не имела против, если среди сотен коротко стриженых блондинок, затешется брюнеточка. Тем более македоночка очень недурна. Моделька или актрисочка. Ножки, ручки, грудки, муж-бумажник, – все на месте. Интересно, в кого превратит ее Ричард? Собственный муж-бумажник быстро поменял батарею в планшете. Порывистые штрихи стилуса изобразили что-то неопределенное, прерывистое.

Катрин облокотилась о плечо мужа:

- Что это?

- Воздух, - таинственно сказал Ричард. – Пытаюсь запомнить воздух. Жаркий, легкий, и в нем этот смрад-аромат больших зверей. Как ты думаешь, древние твари, например, драконы, воняли так же?

- Драконов не встречала. Думаю, запах зависит от их физического состояния. Зато я встречала большую кошку, которая пахла так, что бедра сводило от желания.

Глаза Ричарда жадно расширились:

- Правда? Расскажи, на что похож запах.

- Потом. Рисуй пока африканскую фауну и чернявых красоток.

Ричард что-то смущенно забурчал. Катрин его украдкой ущипнула:

- Рисуйте, маэстро, не стесняйтесь.

Муж принялся торопливо набрасывать оскал однорогого черепа антилопы в придорожной траве.

Машина медленно тащилась по смутному намеку на дорогу. Экскурсовод пространно вещал о стервятниках. Катрин была согласна с тем, что сии птицы незаменимы как санитары, но самой хотелось кушать все настойчивее. Конкурировать в подборе падали с птичками еще рано, но с обедом организм уже полностью разобрался. Обедать останавливались в "Секретном лагере охотников на браконьеров". В недавнем прошлом через тайный лагерь прошла не одна сотня доверчивых туристов. Поскольку "охотники за браконьерами" до уборки за собой не опускались, в лагере было грязновато. Катрин терпеть не могла принимать пищу на помойке, но сейчас подумала, что можно бы и вернуться туда на полдник. Впрочем, полдник в плане дня отсутствовал, а ужин предполагалось получить уже в центральном лагере. Отель там был вполне комфортабельный. И кормили в ресторане неплохо.

Что он такое засасывает? Пиво у македонца кончилось, и он принялся прикладываться к небольшой фляжке. Девушка, спутница алкоголика, смущенно оглядывалась.

"Понаедут из своего захолустья", - великодержавно подумала Катрин, - “Приличным капиталистам на слонов посмотреть негде".

Машина, наконец, повернула к базе. Егерь-всезнайка воодушевленно повествовал о жутких ночах саванны, когда каждая тварь вынуждена отчаянно сражаться за свою жизнь и шкуру. Солнце действительно клонилось к горизонту.

Ричард с сожалением выключил планшет:

- Тени очень резкие, подробности уже не уловить. Знаешь, мне всегда не хватало подобных впечатлений. Запахи, ветер, ощущение дикости жизни. Мы успеем еще съездить куда-нибудь?

- Конечно. Если ты оторвешься от своего бизнеса.

Муж обнял ее за талию:

- Ты скоро уйдешь. Я уже начинаю считать дни.

- Перестань. Я уйду - я приду. Я же обещала приходить. Или не веришь?

- Тебе всегда верю. Но это будет уже совсем по-другому. Ладно, я не буду тебе надоедать. Что ты там говорила про сексуальную кошку?

- Какая еще кошка? – прошипела Катрин. – Я есть хочу, как собака. Кормили – Цуцик бы оскорбился.

- Сейчас приедем, я закажу тебе огромный бифштекс из нильского крокодила. Почему кстати, все крокодилы здесь нильские? Эмигранты? Или хочешь "седло" конгони[49]?

- Хоть крокодила в седле. Еще этот жрет, - Катрин кивнула на македонца.

Тот, в очередной раз, приложившись к фляжке, набил полный рот орешков и звучно дробил их зубами.

- Получишь целый мешок орехов.

- Кокосовых? – заинтересовалась жена. – Будет чем заняться ночью.

Ричард напряг фантазию, но в этот момент машина дернулась, что-то металлически хрустнуло, и экскурсионный грузовичок резко остановился.

- Приехали, - сказала Катрин. – Плакало наше крокодилье седло и мешки орехов.

Ричард покосился на ее руку, возвращающуюся из-под майки на поясе.

- Эта зазубренная штучка действительно может послужить оружием?

- Может послужить, а может и не послужить. Ею куда удобнее апельсины чистить. Но гранатомета у меня нет. Хотя сейчас нам больше пригодился бы небольшой вертолет. На ужин точно опоздаем…

Машина сломалась намертво. Рассыпался задний мост. Двое чернокожих проводников собрались на экстренное совещание. Глядя на их энергичную жестикуляцию, Катрин сказала:

- Могли бы и по-английски обсудить катастрофическое положение дел. Кстати, если учесть, сколько мы заплатили, фирма обязана на каждую экскурсию покупать новую машину. Жулики.

- Здесь плохие дороги. Никакая техника не выдержит, - пытался защитить местный сервиз Ричард.

- Я проехала всю эту веселую страну на грузовике. Он даже не чихнул ни разу. Уверена, ездил бы до сих пор. Если бы его не взорвали.

Ричард поразмыслив, признался:

- Знаешь, мне этот грузовичок больше нравится. Он, по крайней мере, не взорванный.

Катрин пожала плечами:

- Какая разница? И тот и другой больше никуда не едут.

- Ты очень пессимистично настроена. Это от голода. Сейчас вызовут по рации другой транспорт, и мы поедем ужинать.

- Что-то я не заметила, чтобы наши черные друзья так думали. Ладно, вот идут, следопыты.

Старший егерь лучезарно улыбался. Маленькое приключение, господа. Связаться с базой не удается. В парке есть зоны неустойчивой связи. Ничего страшного, леди и джентльмены. Здесь, совсем рядом, ветеринарная станция. Там отличный стационарный телефон. Еще до полной темноты за экскурсантами придет запасная машина. Если транспорт чуть задержится, волноваться не стоит. С гостями Национального парка остается сержант Киву. Он опытный егерь. По-английски, к сожалению, не говорит, но сможет показать, как чудесна саванна на закате….

Старший егерь вытащил из кабины винтовку с оптическим прицелом, и скорым шагом двинулся куда-то в сторону заходящего солнца.

- Не понимаю, почему мы все с ним не пошли? – удивленно прошептал Ричард.

- Очевидно, на ветеринарную станцию опасно являться неподготовленным туристам. Злые недолеченные бабуины, и так далее. Если эта ветеринарная станция вообще существует.

- Что ты имеешь ввиду?

- Ничего. Мы люди не местные. Откуда мне знать? Просто показалось, что этот зоолог громкоговорящий врет. Пожалуй, нам придется ночевать здесь.

- Не может быть. Ни одно туристическое агентство не позволит себе такой безответственности.

- Ричард, это страна не самой переразвитой демократии. Если хочешь с ними судиться, просидишь здесь лет пять. Потом получишь извинения и долларов двести неустойки.

- Но здесь же дикая природа! А машина даже не закрывается.

Катрин хихикнула:

- Ужас какой. Ты, когда мы кувыркались на пляже, даже не вспоминал о страшной дикой природе. Здесь люди, вонючая машина, - ни один приличный хищник и близко не подойдет. Вон, у этого "сержанта" с голыми погончиками даже автомат есть. Не нервничай.

- Я нервничаю? Это же ты стонала, что есть ужасно хочешь.

- Сейчас-то что толку по этому поводу переживать? Объявлен разгрузочный день. Вон, смотри, как люди хладнокровно переносят неприятные сюрпризы судьбы.

Македонец дремал, запрокинувшись на неудобном сидении. Возможно, толстячок даже не уловил изменения в планах экскурсии. Правда, остальные потерпевшие выглядели не столь безмятежно. Девушка с надеждой вглядывалась в ту сторону, куда ушел старший егерь. Красотка явно ждала появление спасательной машины с минуты на минуту. Сержант Киву, очевидно, представлял ситуацию несколько по-иному, поскольку забился на водительское место и накрепко зажал автомат между колен.

Катрин поморщилась:

- Может быть, здесь какой-нибудь лев-людоед бродит? Что-то этот "Киви" выглядит чересчур перепуганным. Ричард, что ты бледнеешь? Это не виртуальная реальность, ни выключить, ни перезагрузить не удастся. В любом случае, сначала скормим льву этого сонного алкоголика. Македонец вполне толстенький. С другой стороны, ты крупнее…. Ладно, ладно, шучу. Звери-людоеды явление редкое. Пойдем, пока не стемнело, топливо для костра наберем….

Егерь-недоросток и черноволосая девушка смотрели на вылезающую из машины пару как на самоубийц. Македонец под "наркозом" уже начал похрапывать. Невдалеке высилось несколько деревьев. Катрин с мужем без труда набрали сухих веток. Саванна в последних лучах солнца светилась тревожным багрянцем угасающей жизни. Катрин отлично знала это ощущение навсегда уходящего дня.

- Что-то мне не по себе, - сказал Ричард, прижимая к себе охапку хвороста.

- Сейчас пройдет. Ты слишком втянулся в городскую жизнь. Разведем огонь, поищем в машине, что можно пожевать….

В машине нашлась только пачка старых галет. Хорошо что запас минеральной воды оказался чуть ли не недельный. Катрин честно разделила печенье на пятерых, хотя алкоголик пайки не заслуживал. Сержантик, не решившийся возражать, когда высокая блондинка принялась хозяйничать в кабине, тут же захрустел пересохшим продуктом. Девушка-македонка вежливо поблагодарила, но взяла печенье осторожно, как мышиную отраву. Честно говоря, просроченное печенье именно так и выглядело. Ничего, под утро схрумкает за милую душу. Прихватив бутылку минеральной воды, Катрин пошла к костру. Ричард старательно поддерживал огонь.

- Муж, можешь слегка расслабиться. Времена яростной борьбы за огонь между племенами раннего палеолита давно миновали. Тем более, что это выдумки из детских книжек. Костер не погаснет. А если погаснет, у нас есть замечательная одноразовая зажигалка.

- Да, благодаря случайности, - сердито проворчал Ричард, – безобразие, нас бросили, даже не спросив, есть ли у нас огонь. Я ославлю это мерзкое агентство на весь Интернет. Если бы у тебя в рюкзаке не оказалось зажигалки, мы бы сидели в темноте.

- В машине есть фонарь. Костер только для уюта. И чтобы нас быстрее нашли, если действительно начнут искать до утра. А рюкзак для того и нужен, что бы носить полезные вещи.

- Ты всегда носишь с собой зажигалку?

- Ага. Я же курящая женщина. Эта самый очевидный мой порок, - Катрин протянула мужу печенье.

Он машинально захрустел и сказал:

- Я видел как ты куришь, всего два раза. По-моему, эти огромные сигары, - дань ребячеству. Хорошо, что ты не втянулась.

- Я втянулась. Сигара в месяц. Единственное баловство, которое я себе позволяю. Кроме секса, конечно, - Катрин вытряхнула из футляра половину сигары, картинно щелкнула зажигалкой.

- Это не отдельный порок, - заметил Ричард. – Это продолжение твоей сексуальности. Ты куришь весьма порнографично.

- Я тебя дразню. Чтобы не так боялся саванны, - хихикнула Катрин.

- Я понял. Только не балуйся зажигалкой, весь газ выпустишь.

- Мне нравится. Штучка ценою в доллар, а пользы от нее на миллион.

- Не преувеличивай, цена вполне соответствует истинной ценности предмета.

- Ты просто никогда не пользовался трутом и кресалом. Особенно под холодным дождем и разжигая сырые дрова. Это вам не "гаваны" раскуривать, - Катрин повела в воздухе яркой точкой сигарного огонька.

- Скучаешь по тем временам?

Катрин откинулась головой на рюкзачок-подушку, раскинула руки по сухой траве, и сказала, жуя сигару:

- Сложный вопрос. Иногда бывало просто чудесно, иногда страшно настолько, что и сейчас дрожь берет. Но дни были полны жизни. А в Нью-Бридже целые недели казались одним бесконечным днем. Нечего вспомнить. Одни и те же лекции, одни и те же лица, даже блюда меню в университетском кафе не вспомнишь. Ха, нечего вспомнить. Диетическое существование. Зато можно иногда никуда не торопиться, валяться в постели, и болтать с милым обжорой.

- Черт! Я все съел? Катрин, я настоящая скотина.

- Нестрашно. Но раз сам признался, отработаешь самым скотским, в смысле животно-первобытным, свойственным эпохе дообщинного строя, способом. Тогда бытовала гинекократия[50]. Бабы получали все, что им причиталось.

- Я готов, - самоотверженно заявил Ричард. – Прямо сейчас приступим?

- Ты крут как вареное яйцо. Чувствую, я не зря тратила время, - Катрин томно потянулась.

Муж погладил ее по ноге.

- А ты, похоже, не шутишь, - усмехнулась Катрин. – Дай хоть докурить. Не везти же остаток самокрутки обратно за океан? И подумай, что делать со зрителями в машине. Мне почему-то кажется, они не все спят.

Вдали, во тьме саванны раздался истошный вой, перешедший в дьявольский хохот.

Ричард замер с открытым ртом. Катрин уже была на ногах. Вой-хохот повторился с другой стороны.

- Гиены, - с досадой сказала Катрин. – Черт, а я сигару бросила.

- Ты уверена, что это гиены? – весьма озабоченным тоном спросил муж.

- Не очень. Я от саваны отвыкла. Но методом исключения выходит, что они. Думаю, ближайший сумасшедший дом отсюда далеко. Гиены существа культурные, можно сказать, отмеченные мировой литературой, - Катрин шепотом продекламировала:

Гиены вонзают в песок клыки,

И чавкают, и рычат.

И вот уж солдатские

башмаки

Навстречу луне торчат.

Вот он и вышел на свет, солдат,

-Ни друзей, никого.

Одни гиеньи глаза глядят

В пустые зрачки его.

Гиены и трусов, и храбрецов

Жуют без лишних затей,

Но они не пятнают имен мертвецов:

Это - дело людей.[51]

- Печальные строки. Нет в них позитива, - Ричард зябко поежился.

Издалека донесся вой. Молодожены вздрогнули.

- Это уж точно не гиена, - сказал Ричард.

Катрин молча согласилась. Вой напомнил ей другой ночной зов. Тот, что девушка слышала в предгорьях безымянного и безлюдного хребта.

- Милый, поскольку удрать от этого певца не удастся, волноваться нет смысла. К огню он вряд ли подойдет. Но я, пожалуй, возьму одну штуку, которая лично меня сильно успокоит.

Невдалеке раздался визг, рычание. Ричард подпрыгнул. В той стороне хрустели кости, звучно рвалось что-то влажное. Сквозь эти жуткие звуки, долетел короткий, почти совсем человеческий стон.

- Пойдем, посмотрим, - сказала Катрин.

- Прямо туда? – ужаснулся Ричард.

- Да, нет. К машине. Только подбрось хвороста.

Беззвучно двигаясь к машине, девушка расслышала какие-то странные звуки. Стало смешно – оказалось, это безмятежно похрапывал македонец.Когда Катрин запрыгнула в машину, перепугавшийся сержант, суетливо забормотал и скрючился на переднем сидении еще сильнее. Похоже, охранник предпочитал нести свою вахту в позе эмбриона.

- Спокойно, это мы, - любознательные белые туристы. Пришли глянуть, не едет ли машина с горячим ужином, - успокоила воина Катрин.

Сержант продолжал что-то тихо лопотать. Девушка, прилипшая к бесчувственно дрыхнущему супругу, тоже издала слабый звук.

- Страшно? – сочувственно спросила Катрин. – Сейчас глянем, что там такое происходит, - она перегнулась через охранника, щелкнула тумблерами.

Фары грузовика ударили в темноту: обочины дороги, охваченная ореолами белого электрического света, трава, пологий подъем далеко впереди. Метнулись прочь кувыркавшиеся над дорогой летучие мыши.

Катрин выругалась:

- Не то, - она нашла другой тумблер. Укрепленный на стойке тента прожектор выбросил узкий и мощный луч света. Катрин повернула его из стороны в сторону. Слепящий луч заметался по желтой траве саванны. Вынырнуло, и кануло в темноту, раскинувшее длинные ветви-руки дерево. Луч полоснул по грязно-пятнистой шкуре. Катрин вернула луч прожектора назад. Ослепленные светом, замерли две гиены. Перед ними мокрело неопределенное пятно.

- У некоторых ужин выдался получше нашего, - констатировала Катрин и гаркнула: - Пошли прочь, жучки подзаборные! Сейчас на унты оприходуем.

Гиены метнулись было прочь, но тут же опомнились, и с чувством собственного достоинства затрусили в темноту.

Катрин выключила прожектор.

- Кажется, это были пятнистые гиены, - сказал Ричард. Он стоял рядом с машиной, держа в руках кривоватый сук. Молодец муж. Оружие паршивое, но ничего лучшего под рукой не оказалось. – Пятнистая гиена самый крупный представитель семейства. Достигает длины более 160 см, и веса 80 кг. Имеет выразительные уши. В красную книгу не занесена.

- Видишь? – Катрин улыбнулась тощему представителю администрации национального парка. – Это ты должен был рассказывать. Иди-ка, сюда на секунду, Соколиный Глаз.

Сержант не понял. Девушка поманила его пальцем. Вояка неохотно вылез из машины. Под прикрытием борта, Катрин жестом предложила отдать автомат. Сержант изумленно выкатил глаза, вцепился в оружие. Не отдаст. Катрин пожала плечами, ухватив за цевье, потянула АК-47 на себе и в сторону. Солдат уперся. Девушка поменяла вектор движения, и одновременно взяла легкого противника на бедро. Автомат с легкостью покинул руки хозяина. Даже как-то стыдно, - все равно, что игрушку у ребенка отобрать. Катрин придержала парня, чтобы не ушибся о борт. Показала на небо, обещая вернуть оружие, как только взойдет солнце. Чернокожий жалобно сморщился, но безропотно полез назад в машину. Все это произошло так быстро, что Ричард только изумился, увидев в руке, выходящей из-за грузовичка, жены оружие.

- Пойдем к костру, - сказала Катрин.

"Ствол" давно нечищеный, но вроде бы вполне исправный. Что интересно, еще советского производства. А вот патроны сомнительные. Какой-то африканский заводик штампует. И магазин неполон. Ну, затяжные позиционные бои этой ночью вряд ли придется вести.

- Ты его рассматриваешь с таким серьезным и недовольным, видом, словно тебя обманули. Он неисправен? – спросил Ричард.

- С виду работает. Все что нужно щелкает. Вообще, это оружие так просто не загубит даже наш геройский егерь. Должно быть, автомат ему достался от отца. Или от дедушки.

- Почему ты его называешь автоматом? – спросил Ричард. - Это же русская штурмовая винтовка АК-47?

- Точно. Ты здорово подковался за последнее время. Действительно русское оружие. А там, в дикой стране, понятия "штурмовая винтовка" не существует. Так что будь любезен, называть сие орудие убийства - 7,62-миллиметровым автоматом Калашникова. Этот экземпляр, похоже, сделали в Ижевске, кстати, не так уж далеко от столь запомнившегося тебе Нов-Сибирска.

- Катрин, я что-то не то про этот город тогда сказал? – жалобно спросил Ричард. – Кажется, ты обиделась?

- Может быть, я обиделась за свой маленький захолустный городок? Может быть, я удмуртка? Могу я быть удмурткой?

- Кем? – изумился муж. – Это такая религия?

Катрин отложила автомат:

- Иди сюда, глупый супруг….

Она целовала мужа долго и с удовольствием.

- Глупым быть не так плохо, - наконец, задыхаясь, пробормотал Ричард.

- Оценил? – узкая ладонь Катрин скользнула под мужскую рубашку.

- Ох! – муж содрогнулся. – Я тебя хочу.

- Смелое заявление, - промурлыкала искусительница. – А как же гиены? Ка-ак прыгнут….

- Плевать, - лапы Ричард цепко обхватили талию любимой, - они уже убрались отсюда. И вообще, у нас автомат….

- Ой, у нас еще что-то есть, - прошептала Катрин. Муж без стеснения прижимался, демонстрируя крепкую готовность. – Кто-то чертовски раскрепостился в последнее время….

Целуясь, они откатились чуть дальше от пламени костра. "Ведем себя как глупые школьники на пикнике, а мне нравится", – подумала Катрин, за ремень подтягивая поближе к себе автомат. Лежала под тяжелым активным мужем, и снова хотелось пошире развести ноги. Джинсы даже не особенно мешали, наоборот, преграда придавала возбуждению пикантную остроту

- Порвешь. Сразу и свои, и мои портки, - прошептала Катрин, подставляя шею поцелуям. Ричард только хищно зашипел. Жена скинула кроссовки, и босыми ступнями нажала на мужские ноги, побуждая тереться сильнее. Неожиданно, прошипела проклятие и вывернулась из-под Ричарда. Ошеломленный муж ткнулся носом в траву.

- Извини, к нам прется какая-то тварь…. – объяснила Катрин.

От машины неуверенно приближалась девушка-македонка. Костер ее слепил, и туристка ничего не могла разглядеть, пока не подошла ближе.

- Простите, я вам помешала? – робко спросила девушка, с недоумением глянув на автомат у ноги молодой блондинки.

- Нисколько, - нелюбезным тоном заверила Катрин. – Мы тут со скуки анекдоты рассказывали, - она принялась выбирать из волос сухие стебли.

Ричард все еще лежал на локтях, "принюхиваясь" к африканской тверди.

- Можно я с вами посижу? – македонка говорила по-английски странно картавя. – Там все спят, а я не могу. Мне страшно.

- Что здесь страшного? – удивилась Катрин. – Чудесная романтическая ночь в зоопарке.

- Садитесь к костру, мисс. Огонь успокаивает, - изрек Ричард, продолжая лежать ничком. Поменять позу ему было сложно по техническим причинам.

- Спасибо, - девушка присела лицом к огню, обхватила себя за плечи.

- Эй, добрый дяденька, всех приглашаешь? - прошептала Катрин мужу, и попыталась просунуть руку ему под бедра, что бы узнать, ничего ли там не испортилось.

- С ума сошла?! – испугался муж.

- Я уже и на беглый досмотр право не имею? – надула губы супруга, и очень нежно погладила его по ягодице.

Ричард содрогнулся и прижался щекой к ее бедру.

Они замерли молча. Молодая македонка сидела к ним спиной, по-прежнему глядя в огонь. Плотная ночь обступала костер теплым мраком. Вдали кто-то взвыл, потом пискляво затявкал. Звуки саванны уже не производили жуткого впечатления. Зверье занимается своими делами. Пальцы Катрин с изумрудными, под цвет глаз, ногтями, поглаживали потертую ствольную коробку АК. Другая рука лежала на шее мужа. Катрин остро чувствовала возбуждение Ричарда.

Последние дни возникло то самое, необъяснимое, понимание поступков и желаний друг друга. Как странно. На бытовом уровне вне конкуренции оставалась Мышка, трепетно вылавливающая и выполняющая все нужды и потребности Госпожи. В сексе абсолютно недосягаемым ориентиром были воспоминания о ночах с Блоод. Собственно, суккуб и воплощала собой голый, опасный и головокружительно-острый секс. Убийца, дружески настроенная к тебе и готовая безжалостно высосать любую мужскую жизнь. Нет, Блоод лучше любого человека знает правила игры. Блаженный безопасный сон – в обмен на скромный ужин, - непременный закон Медвежьей долины. Только не нужно злить свой Сон.

С Ричардом все иначе. Немного наивный, все еще застенчивый, упорный в бизнесе, талантливый в своем волшебном цифровом искусстве. Мягкий и мечтательный, борющийся с комплексами, с лишним весом, со своеволием своих бывших и настоящих женщин. Понятный большой мишка, с которым спокойно и приятно проводить каждый день и заниматься сексом каждую ночь. Ну почему рядом с тобой не сидит Флоранс? Нет, так нечестно. Он не виноват. И тебя возбуждает вовсе не давний призрак, а это крупное мужское тело. Человек, который жутко хочет заняться с тобой любовью.

Грудь у Ричарда широкая, теплая, сердце колотилось как загнанный дизель. Катрин расстегнула еще одну пуговицу на его рубашке, лизнула чуть солоноватую кожу на плече.

- Стесняешься?

- Немного, - прошептал муж.

- Хочешь, помогу преодолеть муки совести?

- Не нужно. Мы в саванне. Здесь не место…. – Ричард еще возражал, но сил остановить руку, ласкающую сквозь брюки, уже не оставалось.

- Самое место, - заверила Катрин. – Ты здесь единственный достойный самец в прайде. Не разочаровывай. Ты ведь хочешь плоти….

Повинуясь ласковым уверенным рукам, Ричард оказался лежащим на лопатках. Жена оказалась сверху, оседлала массивное тело. Нагнулась. Ричард заглянул в кажущиеся совершенно черными глаза. Рот Катрин овладел его губами. Язык, казалось, скользнул в самое горло. Суставы мужчины напряглись в сладостной судороге, он выгнулся, приподнимая на себе бесстыдное прекрасное существо. Лежать на сухой траве и задыхаться от вожделения казалось самым естественным в мире делом. Катрин дала ему дышать.

- Ты целуешься как ведьма, - выдохнул Ричард, сжимая жену в объятьях.

- Как суккуб, - с трудом выговорила Катрин. – Не болтай. Ты утешишь напуганную девушку?

- Ее? Ты не можешь такого предлагать, - Ричарда охватил вихрь привычных сомнений.

- Могу. Что может быть естественней? Смотри, какая она одинокая, напуганная, она даже оглянуться боится. Прояви милосердие и власть. Она же тебе интересна. А у меня есть презервативы.

- Сумасшедшая, - простонал муж. – Как ты это себе представляешь?

- Художник, ты избегаешь примитивизма?

Катрин на четвереньках подползла к угасающему костру, тронула за плечо безымянную девушку:

- Не бойся. Пойдем к нам….

Трещали вездесущие цикады. Саванна пахла дикими табунами, выгоревшей травой, веками сплошных смертей и рождений. И плотью.