Глава 9
ВЛАД

— Дойл! Иди сюда.
Я мечусь по потертому ковру в своей комнате, пытаясь контролировать тело. Потребность поглотить ее вибрирует прямо под кожей, доводя до крайности. Я не собираюсь падать ниц перед женщиной. Я на целую жизнь старше ее, но, все же, не могу припомнить, чтобы жаждал кого-то сильнее. Ее тело, определенно, не похоже на детское.
Разносятся торопливые шаги по коридору, и слова Дойла, предшествуют его появлению в комнате.
— Что, черт возьми, ты сказал, чтобы разозлить нашу гостью? — его тон полон насмешки и режет как хлыст.
— Забудь. Ты принес то, о чем я просил?
Наши взгляды встречаются, и я вздрагиваю от его оскала. Я отворачиваюсь и смотрю в камин. Эта часть замка не ремонтировалась, за исключением моей ванной, и, обычно, привычная обстановка комнаты приносила умиротворение. Сегодня мне хочется разрушить стены и сбежать, потому что я не могу избавиться от ее запаха, куда бы ни пошел.
Дойл громко вздыхает, прежде чем бросить мне что-то. Я ловко ловлю это и касаюсь экрана. Маленькая странная штуковина.
— Это твой новый телефон. Возможно, теперь ты перестанешь кричать на весь замок, чтобы привлечь мое внимание, и просто отправишь сообщение. Маленький значок Земли — интернет. Уверен, с остальным ты справишься сам.
Я кладу устройство в карман, чтобы изучить позже.
— Зачем мне вообще писать тебе письмо по этой штуке, если у тебя суперслух? Похоже на пустую трату времени.
— Может быть, Влад, ради приличия? И это не письмо. Боже милостивый, у меня нет времени на эту чушь. Вот ее багаж.
Тяжелый розовый чемодан опускается на стол.
Дойл вопросительно поднимает бровь, но я игнорирую его, начиная рыться в ее вещах и хмурясь.
— Спасибо, что забрал его из аэропорта, Дойл, — передразнивает он, как избалованный ребенок. — О, нет проблем, Влад, — говорит он, прежде чем закатить глаза. — Ты можешь, по крайней мере, соблюсти приличия и поблагодарить кого-то, когда он нарушает кучу законов ради тебя, придурок.
Он продолжает дуться, скрестив руки на груди.
— С чего бы мне говорить тебе спасибо?
Кажется, вся ее одежда ничего не прикрывает. Я поднимаю какую-то странную черную бечевку.
— Что это?
— Это бикини. Хотя не понимаю, зачем оно ей понадобилось в Румынии в разгар зимы.
Странно. Зачем ей специально брать с собой что-то такое… откровенное?
— А это?
Я держу розовое устройство между большим и указательным пальцами.
Дойл смеется и качает головой.
— Предлагаю тебе быстро научиться пользоваться Google на новом мобильном и искать по ключевым словам, например, девайсы для женского удовольствия.
Что за чертовщина…? В наши дни женщины используют такую крошечную вещицу для удовольствия?
Мои губы сжимаются в гримасе.
— Почему он такой маленький?
— Это просто мое бредовое предположение, но, сомневаюсь, что Обри с пониманием отнесется к тому, что ты берешь ее… вещи.
Мои ноздри раздуваются.
— Если ты скажешь ей хоть слово об этом, я изобрету новые способы убить тебя.
Я нажимаю на кнопку, и вещица начинает вибрировать в моей руке. Смотрю на Дойла, который ухмыляется моему невежеству.
— Ни единого слова, — говорю ему.
Снова нажимаю, чтобы выключить устройство, но оно начинает вибрировать с пугающей скоростью. Еще раз, и начинается новая вибрация. Оно пульсирует!
— Боже мой, это так быстро.
Я неловко выключаю эту чертову штуковину и кладу ее на стол.
Дойл кивает, подпирая рукой подбородок.
— Знаю. Разве не увлекательно? Я почти все время был рядом, но не погряз в невежестве, как некоторые. Большинство из нас приспособились — Фрэнк, например.
Легкий аромат ягод исходит от ее одежды, когда я захлопываю чемодан. Я жалок.
Кстати о Франкенштейне…
— Один из продавцов магазина Фрэнка был груб с нашей гостьей сегодня. Это плохо отразится на твоем маленьком бизнесе. Дважды убедись, что он немедленно его уволит, не хочу, чтобы к старости он стал мягкосердечным.
Дойл садится напротив стола, у которого я стою, и вопросительно выгибает бровь.
— Итак, теперь мы диктуем Фрэнку, как управлять его бизнес-империей, и ты хочешь, чтобы он уволил одного из своих сотрудников из-за Обри?
— Именно. Я позвонил ему, пока был там. И не забудь сказать ему, что его солнцезащитный крем отвратительно пахнет, — ворчу я.
— Почему бы тебе не попробовать позвонить самостоятельно на новом телефоне? — настаивает Дойл.
Я касаюсь экрана телефона и показываю на маленькую игрушку Обри.
— Эти штуки тоже есть на Etsy? Что, черт возьми, такое Etsy?
— Вот, я скачаю его для тебя. Это место, где люди продают свои товары онлайн. Я долго пытался заставить тебя идти в ногу со временем, а все что для этого понадобилось — одна женщина. Это действительно кажется мне странным.
Я сажусь только для того, чтобы подвинуться на стуле и передать ему телефон. Он прав, но я бы никогда этого не признал. Мне как никогда любопытно посмотреть, что эта женщина считает подходящим для отпуска, и интересно, сможет ли это устройство для удовольствия заставить ее пальцы ног сжиматься так, как это делаю я. Но еще больше я хочу увидеть мир ее глазами.
— Мне нужен грамм29, или как там это, черт возьми, называется.
Дойл делает паузу и поднимает на меня обеспокоенный взгляд, приподнимая брови.
— Я не понимаю, во что ты играешь с Обри, но она не должна знать, кто мы такие. Никто из гостей не должен знать, Влад, и чем больше вы будете общаться, тем сложнее это будет скрыть. Остальные из нас веками общались с людьми, пока ты сидел взаперти и пытался забыть об их существовании. Прошел всего один день, а ты уже успел расстроить нашего единственного гостя.
Я обхватил голову руками.
— Она фотографировала везде.
— Она одна из популярных инфлюенсеров в социальных сетях. Я навел о ней справки. Все в порядке. Я позабочусь об этом.
Я ударяюсь лбом о стол.
— Мое принуждение на нее не действует.
— Правда? — он хмыкает, поглаживая свою короткую бородку. — Может, ты просто мало ешь?
Неплохая идея.
— Верно, я буду есть больше, — говорю я, удивляя его.
Я сажусь и смотрю на ее багаж. При мысли о том, что она носит такую одежду для другого мужчины, меня разрывает ревность.
— Отлично. Все приложения уже загружены, и я создал аккаунты на Etsy и в Instagram. Также добавил YouTube. Если у тебя возникнут вопросы, звони Фрэнку. Уверен, он с удовольствием познакомит тебя с социальными сетями.
Я качаю головой в ответ на его постоянные напоминания о существовании Фрэнка. Он бы никогда не одобрил, если бы я бегал за человеком, как влюбленный дурак.
— Отвали, — я пренебрежительно машу ему рукой, прежде чем остановиться. — О, и ужин в семь.
Он поднимается на ноги и идет к двери.
— Я куплю новый солнцезащитный крем и прослежу, чтобы Фрэнк понял, что у нас не может быть и намека на драму. Обри тоже придет?
— Не знаю, — говорю я, хмуро глядя на ее багаж.
Он смотрит на него, и его глаза встречаются с моими, прежде чем он выгибает бровь.
— Возможно, тебе стоит немного усерднее стараться не быть мудаком?
Когда он уходит, я снова сажусь в кресло, намереваясь узнать о ней побольше. Постарайся не быть мудаком, говорит он.
Я замечаю пакеты с кровью, которые Хильда оставила для меня на тарелке со льдом, и вздыхаю. Я протыкаю зубами пакет с первой отрицательной и морщусь.
— Почему принуждение на нее не подействовало?
Такого никогда не случалось, и размышления над этим приводят к еще нескольким вопросам. Почему, если мне было все равно на людей, я хочу знать о ней все? Почему она заставляет мой член стоять по стойке смирно, едва взглянув, и как ей почти удалось заставить меня кончить в штаны, как неопытного парня?
Я прихожу к выводу, что она что-то вроде сирены.
Я должен избавиться от нее.