Ванька 8

Глава 29 Как военно-санитарные собаки Ля-Куртин спасли

— Мне в Фельтен надо… Сегодня…

Я как стоял, чуть не сел.

В Фельтен! Малиновский! Вот, никогда бы не подумал… Там небо ещё на землю не падает?

Кого, кого, а стрелка-санитара Малиновского я к сознательным никогда не относил. Он — несознательный. Двумя руками за возвращение в Россию.

— Зачем? — задал я глупый вопрос.

— Приказ пришёл из Фельтена. Туда всем из Ля-Куртина явиться для выработки плана дальнейшего пребывания русских войск во Франции, — явно чьи-то слова повторил Малиновский.

Родион — солдат дисциплинированный. Так-то он стрелок, но ко мне в санитары приписан. Повыбило их, вот и таким образом заполнили вакансии.

Молодец, пришел и спросился. Знает, что у меня каждые руки на счету.

— Иди. Санитарных собак только возьми. Они регулярного выгула требуют, вот заодно и толк от тебя лазарету будет.

Как дедушка мой говорил, из каждой свиньи можно получить окорок. Вроде и отпускаю я Малиновского, но и свои интересы соблюдаю. Всё равно с собаками кому-то гулять надо.

— Хорошо, хорошо, — выразил согласие Родион. — Выгуляю в лучшем виде.

Мне в Фельтен идти некогда. У меня — больные. Их не бросишь.

— Возвратишься, сразу ко мне. Расскажешь, что там и как.

Я кивнул на дверь.

Малиновский ушел.

Треть ля-куртинцев остались в лагере оружие охранять, а остальные колонной в Фельтен двинулись.

Дорога в Фельтен в большей части идёт лесом. Рота за ротой ля-куртинцы шли по ней по всем правилам военного похода — впереди и сзади колонны сторожевое охранение, от которого во все стороны были выдвинуты дозоры и секреты. Береженого-то, Бог бережет.

На половине пути, как мне по возвращению Малиновский рассказал, наши военно-санитарные собаки и обнаружили засаду. Девятерых фельтенцев с двумя лёгкими пулеметами системы Льюис.

— Дальше мы уже с большой опаской пошли. Впереди — наши собачки. Они и помогли вторую засаду фельтенцев найти, а потом и третью. Все были с пулеметами, но в своих бить не стали. Мы их разоружили и под конвой взяли. — Малиновский чуть не в лицах показал, как они засадников обезоруживали.

После допроса сидевших в засаде выяснилось, что из Фельтена к нам в Ля-Куртин по другой, более дальней окольной дороге, должны выехать несколько машин с вооруженными солдатами. Они получили приказ захватить оставленное в лагере оружие.

— Нам-то без винтовок было велено явиться. — Родион развел руками. — Солдатский комитет тут же самокатчиков в лагерь отослал. Пусть де Симонов срочно на подводах с самыми лучшими лошадьми нам винтовки и пулеметы шлёт. Ну, и гостей как надо встретит.

Слышал я, как тех гостей встречали. Даже из пулеметов немного стрельба была и мне потом пришлось одного солдатика из Фельтена перевязывать.

— В Фельтен мы уже с оружием прибыли. Выстроились на плацу около Фельтена, пулеметы установили… — Малиновский усмехнулся. — Вот де мы. Давайте планы строить. Час стоим, другой. Тучки собрались, дождь пошел. К нам никто не выходит. Тут из лагеря группа всадников показалась, а впереди всех полковник Котович в кавказской бурке. Как приехал, орать начал. Что разоружайтесь, идите в Фельтен в палатки, что для вас приготовлены. Никаких переговоров больше не будет, все дела уже решены. Ваш Ля-Куртин уже верными войсками захвачен, а на дороге к нему заставы с пулеметами стоят…

Родион тут мне полковника изобразил. Кстати, весьма похоже.

— Наши смеются в ответ, сидевших в засадах вперёд вытолкали. Сообщили Котовичу, что с Ля-Куртином всё хорошо, недаром сюда никто из посланных ещё не возвратился. Котович руками машет, чуть с лошади своей не падает…

Малиновский сам руками замахал, опять Котовича изобразил.

— Наши свистят, смеются. Потом от комитета команда поступила, мы развернулись и обратно пошли. Не послушали полковника. На обратной дороге у леса закусили хлебушком и консервами. Потом и сюда пришли.

Малиновский закончил свой рассказ.

— Собачек наших хорошо выгулял? — задал я ему вопрос.

— На неделю вперёд, — прозвучало мне в ответ. — Набегались они у меня вволюшку.

— Вот и хорошо. Иди отдыхай.

Я отпустил Родиона. Вид у него был уставший. Немало он сегодня по французским дорогам отмахал.

Следующий день в Ля-Куртине занятий не было. Солдатский комитет объявил сутки отдыха, а дальше всё покатилось по накатанной колее. В семь утра построение у казарм, а затем с песнями в поле на занятия.

Да, фельтенцы, что в лесу с пулеметами сидели, обратно в свой лагерь не вернулись. К оружию их не допустили, так что у меня в лазарете теперь полно помощников.

Это им как наказание — с больными работать. Каждый сейчас в маске ходит, от испанки старается уберечься.

Вот это, так я считаю, правильно.