Ведьма с крылом дракона (СИ)

Глава 8

Громкий стук в дверь вынудил Иларию обернуться с тревогой, но размеренный, бархатистый голос внес в ее сердце успокоение, и девушка расслабилась. Она уже знала, кто нагрянул столь неожиданно, и была готова к предстоящей встрече.

— Могу я войти?

— Да, мы почти готовы, — ответила ведьма, завязывая шнурки от корсета на груди новоявленной.

Илария удовлетворенно вздохнула, когда, наконец, все приготовления закончились.

Несколько часов назад девушка очнулась в комнате, которую теперь узнавала, как свой родной дом. Пусть голова слегка кружилась, будто после долгого мучительного сна, но чувствовала себя Илария как никогда отдохнувшей. Даже прорехи в сознании и обрывки последних воспоминаний не удручали ее. Девушка смутно припоминала, что произошло накануне, но общую цепочку событий смогла восстановить.

Вскоре с визитом заявилась ведьма и предложила помощь с приготовлениями к выходу. Илария не стала отказываться, чувствуя, что нечестивая ей не навредит. Ведьма вела себя скованно: избегала прямого взгляда, смущалась и всячески отгораживалась, словно корила за приготовленное накануне зелье. Однозначно, его свойства повлияли на память — новоявленная была уверена, — но это ничего не меняло. Девушка лишь хотела узнать истинные мотивы окружающих, которые не только не убили ее, но и почему-то способствовали привыканию к новым условиям.

Ведьма приготовила горячую ванну, принесла одежду, подходящую по размеру, и помогла одеться. Избавившись от грязного потрепанного платья и искупавшись, Илария улыбнулась.

— Я был уверен, что ты больше не разрешишь Джине оставаться с собой наедине, а тут даже позволила помочь привести себя в порядок.

Илария с вызовом посмотрела в зеленые глаза вампира и усмехнулась.

— Нет смысла спускать собак на исполнителя, тогда как заказчик совсем рядом.

Девушка не отводила прямого взгляда — покровитель сдался первым, сначала поблагодарив ведьму за усилия, а затем попросив оставить их с новоявленной наедине. Джина неуверенно кивнула, однако все же покинула комнату. Когда дверь за нечестивой закрылась, вампир указал рукой на кровать.

— Присаживайся, нам о многом предстоит поговорить.

Илария нахмурилась, стоило ей увидеть рапиру в руке вампира. Тот держал ножны, как ни в чем не бывало, и вальяжно устроился в кресле, закинув ногу на ногу.

Обращенная практически упала на матрац, ощутив слабость в коленях. Оружие взывало; кровь пульсировала в висках, и девушка почувствовала острое желание освободить лезвие из плена.

— Если ты думаешь воспользоваться им для моего убийства, то ничего не получится. Теперь, когда ты обращена, а мы с тобой связаны… — Мужчина замолчал. — Я Курц, помнишь?

Илария механически кивнула головой, пребывая в растрепанных чувствах. Ее душа словно разрывалась на части: одна отчаянно молила схватить рапиру и уничтожить оппонента, а другая, наоборот, требовала избегать всего, что связано с охотниками и Рейнером. Девушка облизнула пересохшие губы и заставила себя вскинуть подбородок.

— Тогда проще, — улыбнулся Курц. — А ты, значит, Илария? Так звали тебя те охотники…

Новоявленная вздрогнула. По ее спине поползли мурашки.

— Это больше не мое имя, — выдавила Илария.

— Что ж, — протянул вампир и подался корпусом вперед. — Новая жизнь — новое имя? — Курц смежил веки, раздумывая, а спустя несколько секунд открыл глаза. — Как насчет Элен? Первое, что пришло в голову…

Однако девушка не отреагировала — даже не моргнула.

— Раз не нравится, буду звать Иларией.

— Меня устраивает Элен, — тотчас отчеканила новоявленная в противовес.

Курц игриво вскинул бровь.

— Забавная ты, ничего не скажешь… Но я пришел по другому поводу….

Мужчина положил рапиру на колени и вынул лезвие из ножен. Взгляд девушки тотчас засиял, как у ребенка, получившего долгожданную игрушку. Мгновением спустя, вампир вонзил острие в кисть левой руки, не издав и звука от боли, а затем так же легко вынул лезвие. За доли секунды рана затянулась.

— Как видишь, появление партнерши для вампира — означает усиление его способностей. Оружие охотников одинаково бесполезно для нас обоих. Это к твоему сведению, если вдруг додумаешься выкинуть что-нибудь своей маленькой темноволосой головкой… Пусть мы не бессмертны и не мертвы, как принято считать среди людей, жизнь нечестивых в корне отличается от жизни человека — тем более потомка драконьей крови. Избегай прямых солнечных лучей, если не хочешь потом страдать от ожогов — тоже несмертельных, кстати. И нужно ли пояснять, почему следует сторониться охотников? Пусть не убьют, но…

Илария, сомкнув губы, покачала головой.

— Умница. Я знал, что не нужно будет останавливаться на мелочах. Важнее другое — объяснишь мне, как смогла прочесть заклинание связи?

Девушка непонимающе склонила голову набок, а затем вспомнила их первую с вампиром встречу. Тот вечер оказался судьбоносным, ведь, беспокоясь за жизни подчиненных, Илария воспользовалась силой темного гримуара. Охотница по-прежнему помнила этапы заклятия от намеренно нанесенных себе и вампиру ранений, чтобы смешать их кровь, до сопутствующего заклинания. Слова замелькали в голове, и девушка не сразу осознала, что пробормотала их вслух.

Взгляд предводителя тотчас стал острым. Мужчина плотно сомкнул челюсти, отчего на щеках заходили желваки, а его рука, сжимающая рукоять рапиры, побелела.

— Речь об этом заклинании? — переспросила Илария и, когда вампир неохотно кивнул, решила ответить: — Оно — единственное, где все символы я смогла прочесть. На некоторых страницах почерк неаккуратный и мелкий, поэтому сложно было разобрать слова.

Курц шумно втянул носом воздух.

— Но ты понимала его смысл, потому и воспользовалась? Следовала строго по инструкции.

— И успешно, — улыбнулась новоявленная, — иначе вы все давно бы расправились с моей командой. Даже во второй раз всех отпустили…

На лице девушки отразилась тень боли, но вскоре исчезла. Курц не смог сдержать усмешку, наблюдая за своей подопечной.

— Ты — бесстрашная или попросту безумная? — поинтересовался вампир с иронией. — Или вас всех, охотников, обучают древним письменам Гекаты? Возможно, светлый гримуар таит в себе те же символы?..

— Нет, они разные.

Курц в недоумении приподнял брови.

— То есть Митру ты тоже видела? А ведь фолиант драконов считался утерянным.

Девушка оставалась непоколебимой. Курц протяжно взвыл, выражая недовольство. Он знал, что охотница не лгала, и это путало сформировавшийся клубок событий еще сильнее. Мужчина откинулся на спинку кресла, запрокинул голову и смачно засыпал ругательствами до тех пор, пока ему не полегчало. Навязчивое чувство беспокойства съедало вампира еще с первой встречи с охотницей, и теперь он понимал, что вводило его в состояние постоянной тревоги. Новоявленная многим отличалась от других потомков драконов: ее темные волосы и ореховые глаза, свойственные нечестивым; ее манера держаться перед противником, словно девушка заранее знала все уголки сознания врага и его слабости; ее решение воспользоваться гримуаром — и, что странно, успешное.

Охотница не дрожала перед оппонентом даже под страхом смерти, хотя понимала, что находилась в проигрышной ситуации.

— Кто ты? — выплюнул Курц с желчью, смотря в потолок. — Почему ты — единственная, кого драконы оставили на своей стороне? Они ведь чтят чистоту родословной.

— Я не полукровка, — брезгливо ответила Илария, будто сама мысль о родстве с нечестивыми приносила девушке сильнейшую душевную боль. — И даже не рассчитывайте воспользоваться моим положением в Рейнере, чтобы попасть в город. Я больше ничего не скажу!

Мужчина хмыкнул и наклонил голову вперед, чтобы посмотреть в глаза новоявленной. Девушка насупилась, скрестила на груди руки, словно выражая протест.

— Хэй, девчонка! Совсем не боишься за свою шкирку? Все-таки я — древний вампир, и в нашей связи ты — подчиняющаяся сторона. Я могу передумать и заставить тебя убить того белокурого мальчишку, которого ты очень желала попробовать в день первого пробуждения.

Курц наблюдал, как глаза обращенной округлялись. Девушка пыталась держаться невозмутимой, но в ее глазах появился блеск, а уголки сомкнутых губ подрагивали. Вампир знал, что наступил на ахиллесову пяту подопечной, и делал это больнее, намеренно причиняя ей страдания. Его не волновало, насколько близкие отношения у новоявленной сложились со своей командой, однако тот мальчишка явно не собирался сдаваться так просто. В его глазах горело желание отомстить нападавшим. И, что странно, охотник не чурался факта, что Илария обратилась в нечестивую.

— Вот это совсем другое дело, дорогуша. Давай не будем выводить друг друга на эмоции, и тогда наша сделка пройдет благополучно сквозь века. Мои последователи не тронут тех четверых, а ты выполнишь всё, что бы я ни потребовал.

— Я никогда не нападу на человека! — сразу же запротестовала Илария, сжав ладони в кулаки.

— А кто просит? Я так-то о людях и словом не обмолвился, — хохотнул Курц, а затем поднялся на ноги и шагнул к кровати. Атмосфера в комнате стала удушающей, следовало вампиру лишь прищурить алые глаза. — Я обещаю, что никогда не потребую от тебя убийства человека. Обычного человека, но не охотника. Так и знай, что если кто-то из них приблизится к нам «по старой памяти», я буду расценивать это как нападение на своих сторонников или же свои территории. Тебе стоит зарубить на носу, что ты больше не одна из них…

Курц выдержал паузу, наблюдая, как сменялось выражение лица подопечной. Как и ожидал вампир, она восприняла его угрозу всерьез, и теперь наверняка раздумывала, что любая случайная встреча с драконами может обернуться трагедией. Удовлетворенно вздохнув, Курц смягчился.

— Я рад, что ты — смышленая девушка. Давай вернемся к нашему разговору? Должен объяснить: меня совершенно не волнуют охотники Рейнера и их жалкие попытки уничтожить нечестивых или добыть темный гримуар, словно это способно ослабить нас, тем не менее… Когда речь зашла о маниакальном желании драконов чтить чистоту родословной, я имел ввиду, что все их прямые потомки имеют золотые волосы и светлые оттенки глаз — голубые или серые. А ты? Ну, и сама понимаешь… Я видел полукровок и знаю, как с ними обходятся обе стороны…

— Боюсь, у меня нет достойного ответа. Это просто проклятие, — пробормотала Илария с опустошенным взглядом. — Наказание за слабость одного из далеких предков.

Дальше расспрашивать о семье Курц счел неуместным, видя, как неприятна поднятая тема обращенной. Отчего-то подшучивать или передразнивать дальше, вампир передумал. Он смотрел на Иларию другим взглядом, словно видел впервые. Теперь подопечная казалась мужчине ранимой и хрупкой, словно одно неосторожно брошенное слово способно разрушить ее жизнь до основания.

— Зато ты легко сольешься в толпе среди обычных людей или нечестивых, — пробормотал Курц, желая смягчить неловкость момента. — Никто никогда не решится преследовать тебя из-за внешних признаков.

Илария вздрогнула, а Курц осознал, что невольно полоснул ножом по незатянувшемуся рубцу. Наверняка эта душевная рана кровоточила сильнее, чем любая физическая. Вампир предполагал, каким гонениям подвергалась девушка в Рейнере, благодаря выделяющейся внешности. Скорее всего, охотнице приходилось ежедневно, ежеминутно доказывать, что она — своя и тоже прямой потомок первых золотых драконов.

Ощутив неловкость за случайные реплики, Курц шагнул в сторону и обогнул кровать. Он поднял плащ, покоившийся на тумбе, а затем обернулся.

— Поднимайся, нам уже пора.

Илария вскинула голову, и их с вампиром взгляды перекрестились. Девушка смотрела растерянно, словно предполагала, что задумал покровитель. Курц планами не делился, решив всё самостоятельно, пока подопечная приходила в себя после обморока. Поглощение Гекаты отняло много сил, и теперь гримуар оказался запечатанным в теле обращенной. Теперь только сама охотница способна освободить книгу из оков своей души.

Курцу до сих пор с трудом верилось, что дитя драконов стало хранителем темного гримуара. Если бы он не видел слияние собственными глазами, то счел бы болтуна обезумевшим или захмелевшим. Как к этой вести отнесутся остальные нечестивые, вампир старался не думать. Он решил отложить известие на потом, когда соратники свыкнутся с присутствием бывшей охотницы в своих рядах.

— Это спасет тебя от солнечных лучей, — произнес Курц с неохотой и накинул коричневый плащ девушке на плечи, а затем и огромный капюшон на ее голову, полностью скрывающий лицо. — И перчатки надень…

Вампир схватил подопечную за руку, вложил в ладонь пару темно-коричневых перчаток и замер. Сама ситуация не давала Курцу покоя: он кожей чувствовал, что никакие угрозы не помогут им с последователями скрыться от охотников. Озлобленное лицо белокурого мальчишки появилось перед глазами вампира: тот точно собрался мстить за обращение. Его глаза буквально горели ненавистью к осквернившим охотницу обращением.

— Тебе повезло, что у Джины примерно такие же размеры в одежде… И лучше надень их до того, как окажешься на улице. До сумерек еще далеко.

Капюшон заколыхался, и Курц понял, что девушка кивнула в ответ. Будучи охотницей, она знала обо многих слабостях нечестивых и наверняка предполагала, какие они представляют мучения.

Удовлетворенно вздохнув, вампир направился к двери, по пути схватив рапиру за рукоять. Легкие, торопливые шаги последовали вслед за ним.

— Ни в коем случае не отставай и держись рядом.

Курц удивился, что Илария не задавала вопросов и послушно исполняла его волю. Мужчина ожидал, что подопечная начнет сопротивляться, дерзить или хотя бы показывать бунтарство эмоциями. Однако действительность абсолютно расходилась с предположениями. Обращение не могло повлиять на характер новоявленной, а значит, она привыкла жить в смирении. Или же задумала что-то и потому пускала пыль в глаза.

Оказавшись в гостиной, где нечестивые собрались почти в полном составе — отсутствовал только Левент — и с вещами первой необходимости, Курц подтолкнул девушку вперед, чтобы она встала перед ним. Илария, словно подливая масло в огонь, сбросила капюшон, чем приковала к себе осуждающие взгляды. Курц отметил, что подопечная надела перчатки, и усмехнулся.

— Моя партнерша. Ее зовут Элен. — Вампир обхватил обращенную за талию, но девушка не противилась неожиданным объятиям. — Надеюсь, вы примете ее присутствие без пререканий. Ситуация изменилась, поэтому с сегодняшнего дня новоявленная будет путешествовать вместе с нами. Левент еще не возвращался?

Курц, намеренно сменив тему, заозирался по сторонам, словно ища демона.

— После вашей секретной отлучки втроем, он больше не приходил, — процедила Теа. — Важнее другое: теперь мы обязаны подставлять спину охотнице в ожидании, когда любой из драконов пырнет своей зубочисткой?

— Теа…

Джина окликнула гарпию, явно пытаясь усмирить нарастающий конфликт. Курц взмахнул рукой и поспешил объясниться.

— О самоубийстве, конечно же, не идет и речи. Я не прошу вас заботиться о новоявленной или быть с нею любезными. Я лишь прошу не создавать конфликты, способные привести к драке. Да: бывшая охотница стала вампиром. Тем более она стала моей парой. Это уже не изменить.

Теа нахмурилась и привычно скрестила на груди руки, но ее лицо смягчилось, стоило какой-то мысли закружиться в голове.

— Наш гримуар мог бы разорвать хотя бы договор. Вы с Левентом способны читать Гекату…

Гарпия осеклась и замолчала. Курц покачал головой, подтверждая сомнения девушки.

— Гримуар не удалось отыскать, — вставила Джина обеспокоенно. Она обнимала волчат за плечи, чтобы те не ринулись играть или обнюхивать нового члена «семьи».

— Вопрос решен: темный гримуар снова у нас, всё в порядке.

Илария встрепенулась и обернулась, смотря в глаза вампира и ища в них истину. Курц выглядел убежденным, поэтому нечестивые заметно расслабились, а новоявленная, наоборот, тревожно закусила губу. Вампир бросил быстрый взгляд на подопечную и усмехнулся, заметив ее растерянность.

— Я обязательно расскажу подробности, но позже, — улыбнулся Курц, после чего снова накинул капюшон на голову обращенной. — Сейчас нам стоит поторопиться и покинуть окрестности прилегающих земель к Рейнеру. Охотники вскоре вернутся, а нам не нужны лишние проблемы.

— Верно, — оживилась Джина и подтолкнула волчат в спины.

Близнецы протестующе заскулили, но, синхронно обратив внимание на обращенную, поспешили приблизиться.

— Не сейчас, — строго добавил Курц и прижал Иларию к груди. Девушка уперлась ладонями, словно спасаясь от нежелательной близости. — Мы вправду торопимся.

Вампир встал полубоком и позволил подопечной первой покинуть гостиную.

— Так нечестно, — заскулил Глеос, с досадой топнув ногой. — Нам ни с кем нельзя поиграть?

— Позже, обещаю.

Курц потрепал мальчишек по вьющимся волосам, а затем поспешил наружу. Вторя приказу предводителя, нечестивые покинули свое убежище, встречаясь с пасмурным небосводом. Ветер крепчал, отовсюду доносился свист и вой — природа недовольно гудела.

— Ты сейчас добр лишь потому, что связан? А остальные не смеют противиться, так как ты — здешний главный? — шепотом поинтересовалась Илария.

Курц кивнул в ответ.

— Нет смысла скрывать. Я действительно имею некоторое влияние среди последователей Гекаты, а здешние прислушиваются ко мне. Но это не значит, что внешний мир поступит так же.

— Я прекрасно осведомлена, — ухмыльнулась охотница и натянула капюшон сильнее.

— Первое время будет тяжело привыкнуть к особенностям обращения, а проявление минусов зачастую болезненно, — прошептал Курц, а затем повысил голос: — Левент, хватит дуться! Давай тащи сюда свою обидчивую задницу из-под земли и разрушь дом!

— Еще чего… — Раздалось откуда-то снизу недовольным тоном.