Ведьмин лог

Глава 20 «Нелюбимая невеста»

— Ваше Величество, все в порядке? — Колет, служанка королевы Жанны, склонилась над постелью своей госпожи, держа в руках кубок с прохладной водой.

Ее Величество, королева Жанна Наваррская, жена короля Филиппа, и впрямь чувствовала себя не слишком хорошо. Известия, которыми не столь давно «обрадовал» ее супруг, буквально забрали все ее силы. Но царственным особам запрещено предаваться праздности, сколь бы сильной ни была усталость, поэтому королева стиснула зубы, и борясь с головокружением, встала с постели, опираясь на руку Колет.

— Помоги мне одеться и принеси легкий завтрак. Затем позови сюда Изабеллу. Мне нужно поговорить с дочерью.

Служанка, кивнув, принялась исполнять поручения, а Жанна, не в силах справиться с собой, снова погрузилась в тяжелые мысли и воспоминания. Ей было всего одиннадцать лет, когда она стала женой Филиппа, своего троюродного брата, будущего короля Франции. Брак, предложенный Папой Римским, не стал счастливым. Филипп так и не смог покорить ее сердце, по большей части потому, что даже не пытался. С самой первой встречи их равнодушие друг к другу было взаимным, но король, в благодарность за рождение сыновей, дал супруге некоторую свободу — после рождения третьего наследника Филипп приходил к ней в спальню не чаще, чем того требовали приличия. Все остальное время королева могла быть с кем хотела, главное, чтобы это происходило тайно, и не привлекало внимания придворных сплетников.

По натуре своей и так склонная к излишней опасливости и скрытности, королева с умом выбирала своих фаворитов, и лишь один из них был допущен ближе, чем остальные. Понимая, что разглашение столь пикантных вещей грозит ему потерей головы, избранник Жанны молчал и соблюдал правила, получая взамен ее полное расположение, любовь и помощь во всех делах. Конечно, во дворце были слуги, знавшие ее секрет, ведь слуги настолько вездесущи, что от их глаз и ушей не скрыться, но одних королева подкупила подарками и деньгами, других — вниманием и услугами, так что все они тоже с удовольствием хранили ее тайны.

Колет, самая близкая из всех ее служанок, не только знала о свиданиях королевы, но и помогала ей устраивать эти встречи в уединенной комнате, спрятанной за потайной дверью прямо в покоях Жанны. Порой королева думала, что если бы действительно соблюдала все правила, предписанные ей законом, то точно сошла бы с ума. Особенно, если учесть, что ее муж, не дававший ей ни капли тепла и внимания даже в те годы, когда она еще делила с ним ложе, менял фавориток, как перчатки. Порой ей докладывали, что с утра король навещал одну придворную вертихвостку, а к вечеру уже был с другой.

Это не ранило ее чувства, но задевало гордость. И все же, до сих пор королева была относительно счастлива, утешаясь редкими встречами с любимым, и общением с детьми, которых у нее было пятеро: Маргарита, Людовик, Бланка, Филипп, и… ее гордость, ее сокровище — Изабелла. Изабелла была для нее лучом света, согревавшим сердце и озарявшим жизнь. Милая в обращении, чуткая и любящая мать, куда больше, чем вечно пьяного и недовольного отца, Изабелла проводила в общении с Жанной долгие часы, перенимая от нее все тонкости поведения при дворе, искусство вышивки, пения, танцев и игры на музыкальных инструментах. Королева всему учила дочь сама, не подпуская к ней других наставников. Это позволяло ей проводить с Изабеллой больше времени, и лично наблюдать за тем, как она растет, словно редкостной красоты цветок, проявляя все больше материнских черт. Жанна видела в дочери свое второе «я», и казалось, что они обе этому только рады. С остальными детьми такой духовной близости у королевы не было, особенно с сыновьями, но благодаря Изабелле она меньше страдала по этому поводу.

И вот теперь, на бесценное сокровище Жанны посягнул даже не Филипп, а тот, кого королева ненавидела всей душой, и притом до одури боялась, зная, что этот человек способен абсолютно на все — Гийом. Негласный канцлер и ближайший советник Филиппа, по совместительству — отъявленный негодяй, преступник, убийца и еретик.

Этому сумасшедшему выродку пришло в голову выдать ее очаровательную дочь за Эдуарда, короля Англии, славившегося своей похотливой натурой и отвратительными манерами. Конечно, подобный брак совершенно не устраивал Жанну, но, к сожалению, она не имела даже права голоса. За нее все решили Гийом и Филипп, и королеве оставалось только терпеть, скрипя зубами от ярости.

— Мама… это правда? Умоляю, скажи что нет! Я не хочу ехать в Англию, я…. — прямо с порога начала Изабелла, совершенно не беспокоясь о сновавших в коридоре слугах.

— Тише, дорогая! Подойди. — королева поманила дочь к себе, тут же знаком приказав Колет выйти и закрыть дверь.

Рыдая, Изабелла бросилась к ней, путаясь в подоле платья. Опустившись возле матери на пышный ковер, она уткнулась лицом в колени Жанны и в голос расплакалась.

— Тише, милая, тише. Успокойся. Лучше послушай меня, я расскажу тебе, что делать, чтобы этот брак был для тебя хотя бы сносным… потому что приятным он не будет, и чем быстрее ты с этим смиришься, тем лучше.

— Не хочу! — в глазах Изабеллы свернула ярость, странно контрастирующая с заплаканным лицом.

— Знаю, милая. Но тебе все равно придется выйти замуж за Эдуарда. Твой отец, этот болван, слушается своего советника, Гийома, и он твердо вознамерился заключить политический брак с Англией. Полагаю, ему это необходимо для каких-то темных дел, и все это приведет нас не только к очередной войне, но и отправит прямиком в Ад.

— Почему? О чем ты, мама?! — в глазах Изабеллы мелькнул страх, и она быстро перекрестилась, шепча слова молитвы.

— Потому что твой отец затеял тихую войну с Папой Римским, а это еще ни для кого не заканчивалось ничем хорошим. Он во всем следует советам этого бесноватого выродка Ногаре, и кажется, сам уже окончательно обезумел. К слову, дорогая, это единственная причина, по которой я рада, что ты будешь вдалеке от Франции. Эдуард не дурак, и если даже на первых порах будет помогать Филиппу, вскоре эта помощь сойдет на нет. Он неглуп и осторожен, так что не будет рисковать головой, выступая против Бонифация. Твоя же главная задача — расположить его к себе и родить ему сына. Эдуард достаточно набожен для того, чтобы не причинять вреда королеве, подарившей ему наследника. А его любовниц ты потерпишь так же, как я терплю девок, которых таскает к себе твой отец. Поверь мне… через годы ты привыкнешь и перестанешь об этом переживать. — королева тихо фыркнула, машинально гладя дочь по волосам, заплетенным в тугую, роскошную косу, перевитую золотыми лентами.

— А если… а если он будет меня бить? Или принуждать к чему-то мерзкому? Помнишь, как ты рассказывала… про то, что заставлял тебя делать отец, когда ты вышла за него замуж? — Изабелла тихо всхлипнула, снова утыкаясь матери в колени.

Королева тяжело вздохнула, сама едва сдерживая слезы. В голове не укладывалось то, что ей придется отдать любимую дочь за такого, как Эдуард II.

— Белла, дорогая… я специально растила тебя сама, чтобы воспитать в тебе силу, необходимую для того, чтобы преодолеть все. Все, что будет пытаться тебя сломить. К тому же, договорные браки не заключаются вот так сразу. Ты еще нескоро уедешь в Англию, и хотя бы успеешь к этому подготовиться. А я окажу тебе всю возможную поддержку. С тем же, в чем я помочь не могу, а супружеский долг как раз относится к таким вот вещам, тебе придется разбираться самой. Но не думаю, что Эдуард станет принуждать тебя к каким-то извращениям… я уже вызнала о нем все, что можно. Он грубиян, невежа и похотлив до ужаса, но пока все это ограничивается лишь регулярной сменой фавориток. И ни одна из них не рассказала мне чего-то совсем уж отвратительного. Так что хотя бы об этом ты можешь не беспокоиться.

— Но я…

Изабелла не успела ответить. Дверь в покои королевы распахнулась и вошел Филипп. Окинув жену и дочь равнодушным взглядом, он обернулся к Колет.

— Прикажи подать вина, да побыстрее.

Поклонившись, служанка исчезла, как тень. Королева, погладив дочь по плечу, заставила ее встать на ноги. Изабелла, пряча лицо в ладонях, отошла за спину матери, продолжая тихо всхлипывать. В присутствии отца девушка так нервничала, что уже начала нервно икать.

Филипп, скривившись от раздражения, подошел к столу и опустился в мягкое кресло, одарив дочь взглядом, полным презрения. Жанна, сдерживая гнев, прятала руки в складках платья, незаметно сжимая и разжимая кулаки в тщетных попытках успокоиться.

— Ваше Величество. — королева изящно присела, чуть склонив голову.

Изабелла, как марионетка, практически мгновенно повторила за ней поклон, только более глубокий и исполненный какой-то обреченной покорности. Тем не менее, Жанна отчетливо слышала, как скрипнули ее зубы. Видимо, дочь пребывала в той же бессильной ярости, что и она сама.

— Довольно. Сядьте. — Филипп, откинувшись на спинку кресла, с тяжелым вздохом потер виски.

— Что привело Вас ко мне в столь ранний час, Ваше Величество?

Королева, изящно присев на краешек другого кресла, расправила платье и с милой улыбкой взглянула на мужа, которого уже буквально ненавидела всей душой. Все в этом оплывшем, вечно нетрезвом мужчине, раздражало ее, чем дальше — тем сильнее. Но показывать свои настоящие эмоции она не имела права, и потому улыбалась, незаметно сжав левую руку в кулак, с такой силой, что ногти впились в ладонь.

Король взглянул на жену с недоброй усмешкой. Она знала, что Филиппу прекрасно известны ее истинные чувства — ни один из них не питал иллюзий насчет этих, давно разрушенных, отношений. Но он упивался своей властью, а она — терпела, и это делало пропасть меж ними еще глубже.

— Извольте начать готовить нашу дочь к отбытию в Англию. Эдуард ждет ее, полный пылких восторгов по поводу этого брака.

Жанна, уже привыкшая к тому, что муж общается с ней, практически как со служанкой, едва балансируя на грани минимальной вежливости, даже не обратила внимания на его грубый тон. Но суть сказанного Филиппом заставила ее практически забыть о том, как дышать. За спиной раздался тихий, исполненный горечи стон Изабеллы.

— Так скоро?! — Жанна, едва сдерживая гнев, даже не спросила — выдохнула шепотом, пристально глядя мужу в глаза.

Король кивнул, все так же усмехаясь. Дочери не вызывали в нем теплых чувств. Он терпел их рядом лишь потому, что отпрысками нужно было грамотно распорядиться, извлечь из каждой как можно большую выгоду. Изабелла, слухи о красоте которой уже давно тревожили умы мужчин, наконец-то пригодилась ему, и упускать этот шанс Филипп не собирался.

Королева сглотнула, морщась от тугого комка в горле.

— И сколько у нас времени на подготовку, Ваше Величество? — в последних словах прозвучало столько яда, что хватило бы убить лошадь, но Филипп не обратил внимания на реакцию жены — ему как раз принесли вино.

— Ее приданое готово?

— Нет. И это потребует много внимания и работы. — королева отчаянно лгала, надеясь выиграть хоть немного времени.

— Что за работа, собрать тряпки и драгоценности… к тому же, чужими руками. Ну, хорошо. Займись этим немедленно, и не забудь подготовить ее ко всему, что ей придется делать в качестве жены короля. Изабелла должна как можно быстрее родить Эдуарду сына, наследника, который укрепит наш союз с Англией. Это все.

Поставив пустой кубок на стол, Филипп вышел из покоев жены, даже не взглянув ни на нее, ни на дочь, по щекам которой непрерывно текли слезы. Изабелла едва дышала, низко опустив голову и сцепив руки на коленях, так, что пальцы побелели и уже казались восковыми.

— Успокойся, моя милая. Слезами горю не поможешь. — королева, обняв дочь за плечи, дала ей платок, проклиная себя за предательскую дрожь в голосе.

— Колетт. Отведи принцессу в ее покои, мы поговорим позже. И проследи, чтобы к ней зашел придворный лекарь, Ее Высочеству нехорошо.

— Как прикажете, Ваше Величество. — служанка присела в поклоне, тут же метнувшись к Белле.

Оставшись в одиночестве, королева трясущейся рукой плеснула вина в кубок и выпила его быстрыми глотками, поморщившись от терпкого привкуса. Филиппу приносили только самое крепкое, зная, что другого он пить не будет, и обычно королева даже близко не подошла бы к подобному напитку, но сегодня ей было наплевать.

Колетт, вернувшись, маячила у двери, явно не зная, что делать в данной ситуации. Она еще никогда не видела Жанну в таком состоянии.

— Прикажи начать готовить приданое для Изабеллы. Пусть не торопятся, все должно быть сделано идеально, я проверю лично. А пока… позови ко мне Инес. Не в покои, конечно, я буду в саду.

Колетт исчезла, как тень, и королева, накинув шаль, направилась в сторону сада. Буквально через несколько минут перед ней в изящном поклоне присела молодая женщина, лет двадцати на вид. Ее излишне открытое платье балансировало на тонкой грани между «соответствует этикету» и «способно вызвать скандал», но королева даже не обратила на это никакого внимания.

А все потому, что Инес была одной из дворцовых куртизанок, вернее, так считалось в широких кругах. На самом же деле, эта девушка обладала рядом незаурядных талантов, не имевших никакого отношения к плотским утехам. Мало кто знал, например, о том, что она способна навеки упокоить любого из своих ухажеров изящной шпилькой, скреплявшей ее пышные, темные как смоль, волосы. Или о том, что она является счастливой обладательницей редкой коллекции ядов, крайне опасных и баснословно дорогих даже для знати.

И конечно, самой Жанне от этой опасной молодой кокетки требовались вовсе не разговоры о том, кто, где и с кем удовлетворял свою низкую страсть. У королевы было то, что требовалось Инес для выхода из игры, а у Инес было то, что требовалось королеве для защиты Изабеллы.

— Ваше Величество… — голос куртизанки звучал, словно серебряный колокольчик на ветру.

— Перейду сразу к делу. — Жанна пытливо взглянула на девушку, которая стояла в шаге от нее, небрежно прислонившись к ограде беседки. — Ты все еще заинтересована в том, чтобы получить титул и владения того престарелого герцога, которому сейчас поневоле греешь постель в качестве любовницы?

Инес улыбнулась. Она ценила прямоту Жанны, которая проявлялась лишь в таких редких случаях. Именно поэтому она и предложила когда-то свои услуги именно королеве, а не Филиппу или Гийому. Будучи достаточно умной, Инес хорошо понимала, кто быстрее всех приведет ее к желаемому, не погубив по пути.

— Конечно. Придворные игры сладки, но изрядно утомляют. Однако, раз мы не ходим вокруг да около, тоже позволю себе сразу спросить о цене такой услуги. Что Вы хотите взамен, моя королева?

Жанна улыбнулась — впервые за день. Почему-то рядом с Инес ей всегда становилось спокойней. Приятно было осознавать, что женщины могут быть наделены властью самостоятельно выбирать свой путь, а не полагаться во всем на решения зачастую агрессивных и жадных мужчин. Правда, путь, который избрала Инес, ей сильно не нравился, и королева прекрасно понимала, что эта девушка в каком-то смысле не более свободна, чем она или Изабелла, но от того ей только сильнее хотелось помочь ей, а заодно — и себе самой. Пусть Гийом и Филипп отправят Изабеллу в Англию, этому она помешать не сможет. Но сделать жизнь дочери более сносной, безопасной, а заодно — как следует насолить «любимому» супругу, разрушив все его планы — восхитительно! От таких мыслей королеву бросило в жар. Идти против мужа — кощунство, к этому ее приучали всю жизнь. Но она терпела достаточно. Филипп мог оскорблять и унижать ее саму, но не Беллу… только не Беллу!

Выпрямившись, королева сверкнула глазами, ощущая, как ее наконец-то отпускают и страх, и печаль.

— Пять лет твоей жизни и свержение короля Англии, Эдуарда. Понимаю, это немалая плата, но и то, чего хочешь ты — бесценно.

— Звучит крайне… интересно. Вы посвятите меня в детали, Ваше Величество? — Инес, удивленная такому порыву королевы, подошла чуть ближе и присела в плетеное кресло.

Разговор предстоял долгий.

Поздним вечером Колет зашла в покои королевы, пряча за пазухой небольшую записку от Инес. Прочитав ее, Жанна довольно улыбнулась, и тут же сожгла послание куртизанки в жарко пылавшем камине.

— Завтра утром найди удобный момент и передай Изабелле, чтобы не убивалась из-за предстоящего брака. Все будет хорошо, я позабочусь об этом. Уже позаботилась.

— Как прикажете, Ваше Величество. — служанка, поклонившись, принялась помогать королеве готовиться ко сну.

Жанна, облегченно вздохнув, потерла виски. Ложась спать, королева впервые за долгое время погрузилась в спокойный сон без сновидений.