Ведьмин лог

Глава 4 «Не та, кем кажется»

Валери на четвереньках выбралась из повозки и ее тут же вырвало.

Едва держась на ногах, девушка утерлась тыльной стороной ладони и прополоскала рот водой из фляжки, висевшей на поясе. Несколько минут она просто стояла, упершись пустым взглядом в землю, затем подошла к смирной гнедой лошади, потрепала по холке. Лошадь глянула на нее умными темными глазами и снова принялась щипать траву.

Возвращаться обратно в повозку Валери не хотелось — внутри лежало тело возчика. Он и при жизни казался ей омерзительным — с обвисшим животом и кривыми ногами, кисло пахнущий потом. А уж после того, как ей пришлось заколоть его кинжалом, сама мысль о том, чтобы снова увидеть его тело, вызывала новые рвотные позывы. И, тем не менее, вернуться придется — нужно забрать вещи.

Пересилив себя, Валери забралась в повозку и быстро схватила свои пожитки. Надев сумку и плащ, девушка вернулась к лошади. К сожалению, ни седла, ни стремян на ней не было, и раньше Валери никогда не ездила верхом. Ладно, придется учиться по пути. Перерезав вожжи, Валери вскарабкалась на место возчика и оттуда перелезла на спину лошади. Та тихо фыркнула, но послушно осталась стоять на месте, пока девушка боязливо устраивалась, пытаясь понять, как держаться, чтоб не упасть.

Наконец, тронулись. Поначалу Валери решила ехать шагом, но лошадь оказалась догадливей и припустила быстрой трусцой. Несмотря на то, что было неудобно и порой даже больно, Валери испытала к ней благодарность — ей и самой хотелось побыстрее убраться подальше от повозки.

Тем временем уже смеркалось, и Валери чувствовала, как ее захлестывают волны страха. Она то и дело оглядывалась назад, словно опасалась, что труп возчика может побежать за ней следом. Эмоции девушки передались и лошади — та вдруг перешла на галоп, устремившись вперед с немалой прытью.

Охнув, Валери обхватила ее руками за шею, и зажмурилась, надеясь, что лошадь не свернет с дороги в сторону леса. Постепенно, тело само начало понимать, как сохранять равновесие и Валери решилась приоткрыть глаза. Лошадь все еще скакала по дороге, и девушка начала успокаиваться, как вдруг где-то справа мелькнули зеленые огоньки и совсем близко раздался вой.

— Господи, сохрани меня, да ведь это же волк… один или стая? — Валери с ужасом вглядывалась в темную стену леса, чувствуя, как от страха вспотели спина и руки.

Лошадь тоже не обрадовалась новым напастям — услышав вой, она помчалась вперед еще быстрее, так что все вокруг слилось перед глазами Валери в одно смазанное пятно. В бешеной скачке прошло минут десять, и девушка понадеялась, что им удалось оторваться, но буквально через минуту она поняла, как сильно ошибалась. Прямо перед напуганной лошадью из леса выскочил крупный черный волк.

Потеряв голову от страха, лошадь встала на дыбы. Ударив хищника передними ногами, она отшвырнула его метра на полтора и тут же снова бросилась вперед. Валери, чудом удержавшаяся у нее на спине, поняла, что долго так продолжаться не может. Лошадь или выбьется из сил, или сбросит ее, чтобы спастись. Нужно что-то делать, и раз другого способа нет…

Решившись, Валери использовала свой самый главный козырь. Мягкий золотисто-зеленый свет окутал ее ладонь, полыхая, как пламя. Валери подняла руку и свет побежал выше, к предплечью, шее, и вскоре все тело девушки светилось, как факел. Лучи света падали на дорогу, деревья и жухлую осеннюю траву, не давая нападавшим подойти слишком близко. Чтобы усилить эффект, Валери направила свой внутренний голос сквозь волны света, заставляя волков успокоиться и отказаться от опасной добычи.

Она почувствовала, как их жажда крови становится меньше, и вскоре стая остановилась, так и не выйдя из-под сени леса. Где-то позади снова раздался вой — кажется, волки нашли себе другую жертву и отправились на охоту в обратную сторону. Валери от души понадеялась, что они почуяли кровь мертвого возчика и вволю попируют им этой ночью.

Лошадь, хромая, стала двигаться все медленнее, и вскоре пошла шагом, тяжело дыша. Валери почувствовала, что она повредила заднюю ногу во время скачки, и спешившись, подлечила ее на ходу. После этого она некоторое время шла сама, медленно приходя в себя от испуга.

Даже отец не знал об этой силе, потому что мать боялась, что он может посчитать ее ведьмой.

Но ведьмой она не была. Валери знала, что ведьмы практикуют темную магию и поклоняются дьяволу, в то время как этот дар был, напротив, направлен на лечение и созидание жизни. При должном уровне владения своей силой, лекари их рода могли исцелить даже безнадежно больного человека, уже ощущающего дыхание смерти.

Вспомнив о матери, девушка почувствовала, как тревожно екнуло сердце, но тут же заставила себя успокоиться. Хватит. Нужно выкинуть из головы тяжелые мысли и решать, что делать дальше.

— Чудом спаслись. Неплохо, правда? Я молодец, да и ты просто умница. — Валери потрепала лошадь по мокрой гриве. Та только устало фыркнула в ответ.

— Наверное, стоило бы сделать привал. Думаю, волки нас больше не побеспокоят, а мы обе выбились из сил. Как считаешь, можем тут ненадолго остановиться?

Лошадь ускорила шаг, мотнув головой. Валери рассмеялась.

— А ты понятливая, даже удивительно. Словно отвечаешь мне. Ладно, раз не хочешь — идем дальше. Только мне скоро придется снова сесть тебе на спину, я очень устала. Знаешь, я ведь не привыкла долго ходить. Мы вообще редко куда-то уходили из дома, в основном, ждали папу… — девушка вдруг запнулась и тихо всхлипнула. Воспоминания об отце прошлись как ножом по сердцу.

Лошадь ткнулась ей мордой в плечо, потерлась. Валери вздохнула.

— Да, знаю-знаю. Нельзя стоять тут и плакать, надо двигаться вперед. Вот только я совсем не помню, как добраться до той деревни, где мне надо ждать маму. Кстати, интересно, а куда вообще ведет эта дорога?

Лошадь легла на землю, словно предлагая девушке забраться себе на спину. Валери села на нее верхом, склонилась, снова обняла за шею. Мягкая грива щекотала ей руки, спина лошади мерно покачивалась, баюкая, усыпляя…

Дальнейший путь Валери запомнила плохо, потому что то и дело проваливалась в тревожную дремоту, вскидывалась, просыпаясь, и снова дремала. Так прошел весь остаток ночи.

На рассвете девушка проснулась окончательно. Лошадь все еще мерно шагала по дороге, и Валери, всмотревшись в линию горизонта, с радостью увидела очертания домов и тонкие, светлые струйки печного дыма, вившиеся над ними. Девушка обернулась назад, туда, где остался пугающе-темный лес. Но позади были только возделанные поля. Сколько же они проехали за ночь?..

— Эй, погоди-ка минутку. Я слезу. И тебе отдых, и мне разминка.

Лошадь остановилась, и Валери спрыгнула на дорогу, тут же пожалев об этом — ноги затекли и совсем не слушались, так что девушка упала, не удержав равновесие. Пока она, тихо ругаясь себе под нос, оттирала с лица и платья дорожную пыль, лошадь весело фыркала, тряся головой.

— Смеешься надо мной, да? Вот же гнедая поганка. Погоди, попросишь ты у меня морковку. — Валери шутливо шлепнула лошадь по передней ноге.

— Кстати, а звать-то тебя как будем? Я же не могу обращаться к тебе просто «лошадь»… — Валери задумчиво нахмурилась.

— А, знаю! Давай я буду называть тебе подходящие имена, а ты как-нибудь дай понять, если тебе понравится.

Лошадь насторожила чуткие уши.

— Таааак, дай подумать. Венера? Нет, погоди, не то. Мм, может — Дофина? Тоже нет? Ну, а если не просто имя, а такое, чтобы подчеркнуть твою способность к быстрому бегу? Как тебе — Стрела?

Лошадь прянула ушами и качнула головой, словно раздумывая. Но Валери показалось, что ей понравилось.

— Прекрасно, значит будешь Стрелой. Пойдем, придется завтракать по дороге. Чем быстрее мы дойдем до той деревни, тем лучше. Я жутко устала, да и тебе бы не помешало поспать.

Пощипывая траву, Стрела медленно двинулась вперед. Валери, достав из сумки яблоко, шла за ней. В осеннем небе плыли перистые облака, безмятежно светило солнце, и уже было сложно поверить, что все ужасы прошлой ночи произошли с ними на самом деле.

К вечеру Валери добралась до деревни, раскинувшейся на берегу узкой говорливой речушки. Над крышами домов все так же уютно вился дымок, пахло жареным мясом и свежескошенной травой. Ведя Стрелу на поводу, девушка подошла к одному из домов, перед которым сидела миловидная женщина с младенцем на руках.

— Добрый вечер. — Валери улыбнулась и слегка склонила голову в знак приветствия.

Женщина улыбнулась в ответ, баюкая дитя, и тут же приложила палец к губам.

— Сын только уснул, не разбудить бы. Вы к нам издалека?

— Да. Я ехала из Руана в Париж, но прошлой ночью сбилась с пути из-за нападения волков. Едва не загнала лошадь, чудом спаслась. Жутко устала и голодна, вдобавок теперь даже не знаю, где я… что это за место?

— Вы, душенька, в деревне «Темный лог». У нас тут редко кто бывает, но для бродячих торговцев и гонцов держим постоялый двор. Только сначала к старосте загляните, для порядка. Он вон в том доме живет. — женщина показала рукой на единственный каменный дом, стоявший у излучины реки.

Поблагодарив, Валери направилась к старосте, по пути обдумывая, как лучше описать цель своего приезда в деревню. В том, что деревня — та самая, она уже не сомневалась. Стефан точно говорил что-то про темный лог. Надо как-то тут задержаться…

Отходя от женщины, Валери услышала, что та сильно закашлялась, и подумала, что молодая мать чем-то больна — лицо у нее было очень уж бледное, все в темных пятнышках, да и аура казалась совсем слабой. И тут девушку осенило.

А что, если предложить старосте свои услуги? Деревня маленькая, дворов пятнадцать, до города далеко, вряд ли у них есть хороший лекарь. Историю можно придумать любую — например, что осталась сиротой, хотела попытать счастья в Париже, но зачем туда ехать, если и тут есть работа?

Решив, что это блестящая идея, Валери велела Стреле ждать ее возле дома, и подойдя к двери, решительно постучала.

— Кого принесло на ночь глядя? Я занят! — грубый мужской голос, донесшийся из дома, заставил девушку вздрогнуть.

— Я приехала издалека, и мне нужно переночевать на постоялом дворе. И впрямь темнеет, уж не гоните со двора, Бога ради.

За дверью послышались шаги, заскрипел отодвигаемый засов, и вот уже перед Валери стоял высокий мужчина средних лет.

— Издалека приехала, говоришь? Одна что ли? И с каких это пор юные девушки путешествуют в одиночестве по столь глухим местам?

Валери грустно улыбнулась, склонив голову набок. Лучше играть роль маленькой наивной девчушки, обиженной тяжелой судьбой — того глядишь, быстрее получится добиться желаемого.

— Я сирота, сопровождать некому. Лошадь и пара украшений — все, что осталось от покойного отца. Дом забрали за долги родителей, да и остальное имущество тоже. Мы жили в Руане, но после случившегося мне там было слишком тяжело. Мать обучила меня знахарству, потому я надеялась добраться до Парижа и поступить куда-нибудь на службу, но по дороге на меня напали волки, лошадь понесла, и я сбилась с пути. Выехала на дорогу только к вечеру, заметила неподалеку деревню — вот и решила здесь переночевать.

Староста почесал голову, но сурово сдвинутые брови разошлись, и Валери поняла — поверил. Слава Богу, поверил!

— Ладно, заходи. Отметишься тут у меня, потом можешь идти на постоялый двор. Если старый Кристоф будет спрашивать, скажешь — староста разрешил.

Валери проследовала вслед за мужчиной внутрь дома. Пока он шуршал бумагами, девушка осмотрелась и тут же сникла — да уж, условия ужасающие. И это дом старосты — по идее, лучший в деревне. Хоть Валери с матерью и не держали слуг, в их доме всегда было чисто. А здесь — грязь, тараканы, смердит из каждого угла… страшно представить, что будет на постоялом дворе. Неужели в деревнях все так живут?

— На-ка вот, распишись здесь. Ты грамоте-то обучена?

— Да. — Валери кивнула и поставила изящный росчерк на заляпанной бумаге. Староста удивленно хмыкнул.

— Значит, говоришь, к лекарскому делу была приставлена? Интересно. И что умеешь — насморк лечить или что-то посущественнее?

Валери улыбнулась, открыла сумку и достала набор инструментов, которые подарила ей мать.

— Разное умею. Рану промыть, чтобы не воспалилась, да и зашить тоже. От кожных хворей мази и настойки знаю, от боли, от кашля и отеков. Роды принять могу, даже если мать или дитя слабые. Определить, что за болезнь приключилась — по току крови и ритму сердца, по оттенку кожи, по цвету глаз и языка. Трав много знаю, и как с ними работать. Мать меня учила с самого детства, а к ней у нас, в Руане, очереди стояли каждый день, да на всю улицу.

Староста одобрительно прищелкнул языком и протянул вперед руку. Чуть выше запястья багровел огромный чирей. От его вида Валери затошнило, но она справилась с собой, и приказав старосте сесть, достала из сумки сверток с чистыми тряпочками и целебной мазью. Инструменты и лекарства — первое, что они с матерью собрали перед отъездом.

— Нарыв придется вскрыть, чтобы вышел гной. Потом обработаю рану мазью и наложу повязку. Будет неприятно, Вы уж потерпите.

— Да режь уже, чего встала? Я тебе не девица, визжать не буду.

Взяв скальпель, Валери ловко вскрыла чирей. Наружу тут же потек гной, и судя по тому, как побелело лицо старосты, было все же неприятнее, чем он ожидал. Очистив рану, девушка промыла ее настойкой ромашки и наложила повязку с целебной мазью.

— Ну, вот и все. Завтра ткань надо будет сменить, я к Вам зайду, помогу. Мазь из календулы и ромашки вытянет на себя остатки гноя и снимет красноту. После смотрите, чтобы в рану не попадала грязь, и промывайте раз в день чистой водой. Примерно за неделю заживет до корочки.

Староста одобрительно хмыкнул, повертев рукой.

— Да уж, не ожидал. И впрямь умелая, таких еще поискать. Уже и боль почти ушла… а напомни, как там тебя зовут?

— Валери Деланж.

Внутренне торжествуя, Валери скромно поклонилась.

— Валери, значит… твои родители, должно быть, очень тобой гордились. Скажи-ка, а тебе обязательно искать работу именно в Париже? Путь туда неблизкий, и места у нас глухие, неровен час по дороге опять что приключится. Может, останешься? Работу мы тебе найдем, у нас тут лекарей нет. Была одна, на воду шептала и травами лечила, но уж два года как померла. А здесь — у кого зуб, у кого понос, у кого дитя в пузе, и каждому помощь нужна. С оплатой мы тебя не обидим… денег много дать не сможем, конечно, деревня у нас не богатая, но неподалеку расположено поместье графини Констанции, а она женщина болезненная. Вот уж кто тебе от души заплатит, как пить дать. Мы тебе и дом выделим, тот, что от знахарки остался. Согласна?

Валери нахмурилась, сделав вид, что обдумывает предложение. Староста забеспокоился.

— Ну, ты сразу-то не отвечай, иди пока на постоялый двор, отдохни. А завтра, как вернешься повязку сменить, все и обсудим.

— Хорошо. Тогда, с Вашего позволения…

— Да иди, иди. И поешь хорошенько, скажи Кристофу, чтобы поставил тебе еду поприличней, а не то, чем он обычно нас кормит. Пусть запишет на мой счет — хоть так расплачусь с тобой за помощь.

— Благодарю. Ну, тогда доброй ночи. — Валери собрала инструменты и вышла из дома старосты, едва не подпрыгивая на ходу от радости.

Хвала Всевышнему, вот все и решилось. Здесь она сможет дождаться, когда приедет мама и Стефан, заодно и попрактикуется в лекарском деле. Раз им теперь нужно будет самим о себе заботиться, придется хорошо освоить эту работу.

— Пойдем, дорогая. Сегодня мы с тобой и поедим, и поспим. Привыкай к новому месту, пока что больше никуда не торопимся. — погладив Стрелу, Валери угостила ее яблоком.

Найти постоялый двор оказалось нетрудно. Деревянный дом, повыше остальных, хоть и не особо привлекательный. Зато оказалось, что это именно оттуда аппетитно пахло жареным мясом. Валери уже собиралась открыть дверь и войти, как вдруг рядом с ней появилась та самая молодая женщина, что направила ее к дому старосты.

Сейчас она выглядела еще хуже — темные пятнышки на лице увеличились, на некоторых появились язвы. Кожа казалась мертвенно-бледной, и только запавшие глаза были словно обведены алыми кругами. Валери отшатнулась, сразу поняв, с чем имеет дело. Господи, сохрани, да ведь это чума!

Попытавшись сделать еще один шаг, женщина споткнулась и упала на колени. Валери, проклиная все на свете, надела кожаные перчатки и подошла ближе. Для начала, надо определить, насколько сильно уже развилась болезнь. Господи, и за что ей это?! Ведь так хорошо начался этот вечер, и уже казалось, что все беды и невзгоды позади.

Стоило Валери склониться над больной, как та судорожно вцепилась ей в руку. В голубых глазах женщины плескался страх.

— Помогите… позовите старосту. Мне так плохо, дышать невмоготу…

— Сейчас, милая, не беспокойтесь. Только давайте сначала посадим Вас вот здесь, хорошо? — Валери помогла женщине встать, и подведя ее ко входу на постоялый двор, усадила спиной к стене.

Колени противно дрожали, и девушка поняла, что страшно напугана. Дар — это замечательно, но и ее силы не безграничны. Если больных уже много, всех она спасти не сможет, лечение тяжелых болезней отнимает много сил, а у нее ни опыта, ни практики еще нет. Заставив себя успокоиться, Валери ободряюще улыбнулась и погладила женщину по руке.

— Постарайтесь глубоко дышать и лишний раз не двигайтесь. Я скоро вернусь, только позову кого-нибудь на помощь.

— Старосту… позовите старосту. Он мой отец.

Кивнув, Валери со всех ног бросилась обратно к дому старосты. Вскоре они уже вместе стояли рядом с больной.

— Что с моей дочерью? Можешь сказать?

Валери тяжело вздохнула. Скрывать не имело смысла, оставалось только молиться, чтобы суеверные крестьяне не связали начало болезни с ее приходом в деревню.

— Могу. У нее чума. Вполне возможно, что и у ее сына тоже. Что хорошо — болезнь только началась, если приступить к лечению как можно скорее, ее еще можно спасти.

— А Эрик, моего внук — что с ним теперь делать? Пока что он дома, но матери его не отдашь, да и никто другой не возьмет, побоятся чуму в дом принести.

— Не переживайте так сильно. Сегодня у ребенка еще даже не было пятен. Из дома, конечно, придется его забрать, но лишь на несколько дней. Побудет со мной, под присмотром — остальное обсудим потом. А сейчас соберите здесь всех жителей деревни, прийти должен каждый без исключения. Мне нужно их осмотреть, чтобы понять, сколькие уже больны. Затем, зараженных необходимо изолировать от здоровых, иначе чума распространится по всем дворам. Больных разместим в доме знахарки. И кстати, Вы когда последний раз с дочерью общались?

— Да уж пару недель как не разговаривали… поругались мы с ней, из-за мужа ее беспутного. Сбежал, выродок, только его и видели. Может, с него все и началось?

Валери пожала плечами, глядя на дочь старосты. Нет, за пару недель болезнь бы развилась куда сильнее.

— А пару дней назад в деревню никто не приходил?

— Да вроде бы, нет… хотя, погоди-ка. Пришлых не было, зато есть тут у нас одна сиротка. Ее тут еще в детстве родители бросили, она сейчас на постоялом дворе помогает. Не девка, а сущая ведьма. Мужа нет, а уже с пузом ходит, и не говорит, от кого понесла. Бесовское отродье, ну точно она!

Валери тяжело вздохнула. Опять началось…

— Не спешите. Виновных будем искать позже, сейчас людей спасать надо. Соберите всех на деревенской площади, у нас мало времени.

Когда староста привел крестьян, Валери выстроила их в очередь и тщательно осмотрела каждого. Оказалось, что все не так уж плохо. Признаки болезни в явной форме присутствовали только у дочери старосты.

— Все идите по домам и постарайтесь в ближайшие дни избегать лишнего общения друг с другом. Если заметите признаки болезни: слабость, рвоту, кровавый кашель, темные пятна или язвы на коже — не молчите. Сразу же идите ко мне. Болезнь гораздо легче изгнать из тела, если она еще не успела там укрепиться. Готовьтесь и к другим мерам — каждый дом необходимо тщательно отмыть настоем подбела и окурить серой.

— Подбела? Это еще что за невидаль? — после того, как все разошлись, староста поднял дочь на руки и пошел куда-то в сторону реки, приказав Валери следовать за ним.

— Ну, это мама его так называла… возможно, вам он известен как «чумной корень».

— Такой есть, в лесу и возле деревни его много. Сказать всем, чтоб собирали?

Валери кивнула.

— Да. Соберите все, что найдете. Это растение помогает не только от чумы, им многое лечат, так что в любом случае пригодится.

— Я тебе хоть весь лес соберу, только дочке и внуку моим жизнь сохрани. Они — все, что у меня ценного в жизни осталось, после того как жена померла.

— Постараюсь. Но не ждите от меня чудес, ни одного лекарства против чумы до сих пор не нашли. — Валери тяжело вздохнула.

Хотелось бы ей просто исцелить эту женщину и спокойно пойти спать. Но это будет все равно что признаться во владении магией. Придется лечить ее постепенно, просто помогая организму самому справиться с болезнью.

Староста остановился перед одним из домов.

— На, открывай. — он сунул Валери ключ и недоверчиво глянул из-под насупленных бровей. — Ты мне лучше скажи, сама-то чумы не боишься? Мы тебе никто, другая бы уже бежала отсюда со всех ног.

Валери фыркнула.

— И куда бежать прикажете, к волкам в лес? Одно другого не лучше. Да и к дочери Вашей я уже прикасалась — поздно теперь бояться.

Внутри дома было тепло и сухо, видимо, топили здесь регулярно, чтоб ничего не отсырело. Староста уложил дочь на соломенный тюфяк возле очага и разжег огонь. Валери отыскала нужные травы в нетронутых запасах старой хозяйки и уже смешивала из них лечебный настой, когда староста вдруг заторопился.

— Нужно предупредить графиню. Если эта зараза расползется, будет худо. А так, может пришлют из столицы хоть какие лекарства. И что ты там еще говорила — серу?

— Да, для окуривания пригодится. Только сами-то не ходите.

— Да уж не дурак, понял… сейчас отправлю людей, захвачу кроватку для внука, и вернусь. С дочерью останусь, а там будь что будет.

Кивнув, Валери снова занялась настоем. После ухода старосты ей стало совсем неуютно. Все это было как-то неправильно… не могла чума возникнуть на ровном месте. Ни ран, ни укусов у заболевшей не было. По словам соседей, животных она дома не держала, сырого мяса не ела. Хозяйство держала в чистоте, крыс в доме не видели. Да и в деревню никто не приходил. Так как же она тогда заразилась?!

За спиной вдруг раздался шорох.

Дрожа, девушка оглянулась на темный проем двери. На секунду ей показалось, что там кто-то стоял. Надеясь, что все дело в банальной усталости, Валери закрыла дверь и вернулась к больной.

Глядя на нее, девушка размышляла, может ли столь внезапно и странно начавшаяся болезнь оказаться не совсем естественной? От отца она не раз слышала о том, что ведьмы любят насылать на людей различные беды и хвори, но как распознать такую болезнь и отличить ее от обычной, не знала. Все-таки, с ведьмами они никогда не сталкивались. Ох, Господи, помоги…

Дочь старосты как раз забылась тяжелым сном. Ее хриплое дыхание стало еще тяжелее, на губах опадали и лопались кровавые пузырьки. Валери положила руку ей на лоб и направила поток силы внутрь тела больной. Ощутив сопротивление там, где тело пострадало от болезни, девушка сосредоточилась на исцелении, попутно пытаясь распознать источник заболевания. И тут же вскрикнула, отшатнувшись. Ее сознание словно столкнулась с сосущей черной пустотой, жаждущей погубить и уничтожить. Со стоном Валери обхватила себя руками — после прикосновения к тьме ее колотил озноб, голову нещадно ломило.

Да, победить эту болезнь будет непросто. Сомнений не осталось — чума была неестественной, в природе такой лютой злобы не существует. Значит, где-то среди жителей притаилась ведьма. Валери попыталась вспомнить, сколько всего было женщин в деревне, но от усталости и головной боли мысли расплывались.

Ну и как теперь понять, которая из них — вовсе не та, кем кажется?..