Ведьмин лог

Глава 21 «Гори!»

— Валери! — отчаянный крик Адриана расколол ночную тишину леса, но она тут же сомкнулась, снова окружив их непроницаемым коконом.

— Все… хорошо. — девушка, морщась от боли, прижимала к окровавленному животу ладони, мерцавшие всполохами золотисто-зеленого света.

Буквально через минуту рана затянулась, кровь перестала стекать по разодранному платью, но Валери все еще стыдливо прикрывала рукой оголившуюся кожу.

— Вот. Лучше надеть, чтобы… — инквизитор, старательно не глядя на девушку, протянул ей свой кожаный пояс.

— Благодарю. Со мной и правда все хорошо, не будем терять время. Лилиан очень хочет задержать нас, и мне это ужасно не нравится. Думаю, все это неспроста. Идем дальше.

Надев пояс, Валери вышла к тропе и вскоре они снова углубились в лес. Деревья недобро шумели, раскачиваясь под порывами все усиливавшегося ветра, и в этом шуме слышался чей-то зловещий шепот.

— Она точно прошла здесь сегодня. След еще свежий, я чувствую ее магию — кажется, осталось уже недолго. — Валери, то и дело оглядываясь по сторонам, старалась сдерживать нервную дрожь.

Встреча с плетеным слугой ведьмы не прошла даром — Валери было страшно. И страх только усиливался, впиваясь в сердце ледяными когтями. Думать об этом не хотелось, но как обычно и бывает — мысли о смерти, боли и прочих крайне неприятных вещах упорно лезли в голову.

— Тогда впереди пойду я. Не расходимся и держимся рядом, что бы ни случилось. — Адриан, ускорив шаг, обогнал свою спутницу и вновь обнажил клинок.

— Хорошо. Но если Лилиан все же удастся сбежать, что будем делать? — Валери стиснула зубы, надеясь, что инквизитор не уловил нервную дрожь в ее голосе.

— Вернемся обратно в деревню, предупредим местных и графиню. Мне, как представителю самого Папы, она поверит. Затем придется ехать в столицу. Вдвоем мы не сможем быстро найти ведьму, понадобится помощь. Впрочем, я не хочу думать о том, что все может закончиться таким провалом… страшно даже представить, что успеет натворить Лилиан за то время, что мы будем ее искать.

Шаг, еще один, и еще — Валери, следуя за Адрианом, едва переставляла ноги. Сейчас она не знала, что пугало больше — страх проиграть ведьме, которая обзавелась весьма сильными союзниками, или все же то, что придется гоняться за ней по всей Франции, если Лилиан-таки сможет удрать. И в ту же секунду, Валери остановилась, с трудом подавив горестный стон.

— Назад! Она обманула нас — Лилиан не убегала куда-то через лес, она сделала крюк, понаставив на дороге своих помощников, а сама давно повернула в сторону деревни!

Адриан, споткнувшись, едва удержался на ногах.

— Но… как же ее магия? Она же должна быть совсем близко…

Валери, опрометью бросившись бежать обратно по тропинке, бросила на ходу:

— Возможно это какая-то иллюзия. Или я ощущаю ту часть магии, которая сосредоточена в ее куклах и трупах. Она знает, что я научилась чувствовать присутствие ее силы, и намеренно использовала это против нас! Нам надо торопиться, придется бежать!

— Валери! Нет! Подожди! — крик Адриана затерялся в шуме ветра.

Силуэт девушки удалялся, и инквизитор почему-то все никак не мог ее догнать. Не понимая, что происходит, он обернулся и тут же понял, что не сдвинулся ни на шаг — ноги не слушались, в голове снова появилась противная, тянущая боль.

— Выходи, тварь. Я знаю, что ты здесь. И больше этот фокус не пройдет. — чудовищным усилием воли инквизитор развеял морок и отступил назад.

Адриан всмотрелся в темноту — в паре шагов от него, рядом с тропой, кто-то стоял. Тихий скрип — и перед инквизитором снова появилась та же плетеная кукла, отдаленно напоминающая чрезмерно высокого человека. Вокруг слуги Лилиан кружила тьма, куда более глубокая, чем ночная темнота леса. И, кажется, на сей раз марионетка ведьмы не собиралась спасаться бегством — вместо этого, вскинув подобие рук, сплетенных из острых ветвей, она бросилась в атаку.

Адриан, увернувшись от удара, почувствовал, что все же был недостаточно расторопен — лицо обожгла боль, но щеке потекла кровь. Следующий удар пришелся в плечо, вспоров тело до кости. Но именно этого он и хотел — сблизиться с прыткой марионеткой настолько, чтобы наверняка достать ее ударом меча. Клинок, серебристо блеснув в лунном свете, без труда перерубил тонкие ветви — инквизитор, отскочив, удовлетворенно улыбнулся. Да, он получил рану, но тварь больше не могла скакать в разные стороны — одна из ее ног валялась на траве, отдельно от тела.

Одним прыжком оказавшись возле злобно скрипевшей марионетки, Адриан отрубил ей голову, затем, борясь с отвращением, вскрыл плетеное туловище и покромсал мечом окутанные тьмой органы. Перестав шевелиться, кукла рассыпалась на части, и инквизитор, не обращая внимания на боль, побежал вслед за растворившейся в темноте Валери.

Он звал девушку по имени, прислушиваясь к скрипу ветвей раскачивавшихся на ветру деревьев, но знахарка не отзывалась. Адриан, борясь с мыслями о том, что ее могли давно утащить в лес и разорвать на части, продолжал сломя голову бежать по тропе.

— Только будь жива, умоляю… — лихорадочно шептал он, не смея мечтать о большем.

— Валери, это ты?! — инквизитор остановился, напряженно вглядываясь в темноту перед собой.

Темная фигура, стоявшая на тропе, обернулась и поманила его ближе, тут же приложив палец к губам. Облегченно вздохнув, Адриан подошел к ней, вглядываясь в до боли знакомые черты ее лица.

— Зачем ты убежала? Я же сказал, что нам нельзя разделяться!

— Прости… — в глазах девушки мелькнули раскаяние и какая-то странная нежность.

Ни с того, ни с сего она вдруг придвинулась вплотную и обвила руками его шею. Адриан, не ожидая такой пылкости, застыл, недоумевая, что на нее нашло.

— Валери, я…

— Тише. — губы девушки, такие сладкие и манящие, прикоснулись к его щеке в мучительно коротком поцелуе.

И тут же спину инквизитора обожгла страшная боль. Лицо Валери стало расплывчатым, перед глазами разбегались ослепительно-белые круги. Понимание пришло слишком поздно. Он провел атаку, пытаясь достать ведьму мечом, но она резко оттолкнула его, уклоняясь, и расхохоталась в голос.

— Лилиан… — прохрипел Адриан, отступая на шаг назад и с трудом удерживая в руках меч.

Не отвечая, ведьма снова усмехнулась и растаяла в ночной тьме. Из раны на спине хлестала кровь, инквизитор, скрипя зубами, оторвал край рубахи, чтобы сделать повязку. Зелье, выпитое им недавно, все еще работало, и он не собирался сдаваться, но отчаянно ругал себя за глупость. Страх за Валери и злость кипели в нем, словно раскаленная лава, боль в плече становилась все сильнее, но он упорно двигался обратно к деревне.

Когда огни Темного лога уже показались впереди, Адриан столкнулся с новой проблемой — каждый шаг давался с трудом. По земле стелилась черная дымка, пытавшаяся как можно сильнее его замедлить. Именно это и заставляло его верить, что Валери еще жива, и не потерялась в лесу — ведьма пыталась не дать ему догнать девушку, разделить их и ослабить по одиночке.

— Адриан, ты здесь?! — крик знахарки раздался где-то совсем близко, и он остановился, прислушавшись.

— Валери, вернись! Лилиан здесь, я видел ее!

— Где ты? Мне нужна помощь! — в голосе девушки звучали страх, боль и отчаяние.

Адриан уже повернулся, чтобы побежать на зов, но вдруг снова остановился, мучительно размышляя. Почему-то Валери звала его совсем не с той стороны, откуда он ожидал… неужели это опять лишь игры ведьмы, которая пытается сбить его с правильного пути?

— Адриан! Помоги! — продолжала взывать Валери, или то, что казалось ею.

Он чувствовал, что это обман, но не мог заставить себя не прийти ей на помощь. Решившись, он уже сделал шаг по направлению к девушке, но увесистый ком земли, прилетевший ему в спину, заставил Адриана вздрогнуть и обернуться. Он не понимал, кто и откуда сделал бросок — лес остался позади, и перед ним было лишь поле. Даже в неверном свете молодой луны видимость была отличной, и Адриан готов был поклясться, что прямо перед ним никто не стоял. Но тут в него полетел еще один ком, густо засыпав кожаный нагрудник землей, и Адриану на миг показалось, что в нескольких шагах от него блеснуло зеленое пламя.

Больше не обращая внимания на крики лже-Валери, раздававшиеся за спиной, он с трудом побрел туда, где заметил странный проблеск света. Тьма, клубившаяся рядом, поднялась волной, подтверждая правильность его выбора, и в голове явственно зазвучал злобный шепот Лилиан. Не слушая, он рубил мечом клубившуюся вокруг тьму, двигаясь в ней, как в густом тумане.

— Валери, это ты?! Дождись меня, я иду!

У него почти получилось. Почти, но не совсем. Когда до нужного места оставалась пара шагов, прямо перед ним возникла еще одна темная фигура. Тьма отхлынула, впитываясь в тело высокого, крепкого мужчины, облаченного в тяжелую броню. На сей раз в лицо инквизитору незряче взглянули подернутые белой пленкой глаза бывшего тамплиера, Стефана. Мертвый рыцарь стоял, держа в руках длинный, полуторный меч, и явно не намеревался пропускать Адриана вперед.

Валери, наблюдая за этой сценой с другой стороны невидимого барьера, пыталась любыми способами добраться до инквизитора, чтобы помочь, но все было тщетно. Лилиан и впрямь неплохо подготовилась, используя свои возможности в полную силу. Больше всего пугало то, что Валери даже не могла себе представить, какие еще козыри могут быть у ведьмы в рукаве. Одержимые слуги, барьер, способность буквально растворяться в воздухе и возникать из ниоткуда, да кто вообще она такая?! Это и злило, и пугало, и сбивало с толку, так что девушка уже не знала, куда бросаться.

Все началось с того, что она глупо подставилась под удар той плетеной твари, в лесу. Залечив рану, Валери все еще надеялась догнать Лилиан, чувствуя, что та уже совсем близко, но вдруг поняла, что сила ведьмы, на которую она ориентировалась, как на маяк, двигается слишком странно — резко и быстро, постоянно меняя направление. Поняв, что это лишь игра и их просто заманивают в очередную ловушку, Валери страшно разозлилась, и испугалась за тех, кто остался в деревне. Агнес, Эрик, староста — эти люди уже давно перестали быть для нее чужими, и она боялась, что Лилиан может убить их так же быстро и просто, как Лорана или Иветт.

Страх за близких заставил ее совершить ошибку — броситься бежать обратно, что-то путанно объясняя на ходу. При этом, лишь через несколько секунд она заметила, что Адриан заметно отстал, а когда попыталась вернуться — поняла, что не может пробиться через барьер. Невидимая сила не давала ей приблизиться к Адриану, да и голоса ее он не слышал. Дальше все стало еще хуже — девушка наблюдала, как Адриан сражается с плетеной гадостью, которую она даже не знала, как назвать, успела страшно испугаться, заметив, что его ранили, а после невидимая стена и вовсе стала отодвигать ее все дальше, буквально выгоняя из леса. Так Валери поняла, что барьер наложен именно на Адриана, и двигается вместе с ним, как клетка.

Сколько она ни кричала, ни пыталась воздействовать на барьер своим даром, сколько ни искала слабое место — бесполезно. Адриан не видел ее, не слышал, не отвечал, и лишь одно радовало девушку — он не бросился искать ее в лес, а упорно шел в сторону деревни.

Затем Валери увидела Лилиан — та мелькнула рядом с ней темной дымкой, и прежде, чем знахарка успела хоть что-то предпринять, оказалась рядом с Адрианом. Ударив его кинжалом в спину, ведьма растворилась, напоследок кинув на Валери насмешливый взгляд, и девушка поняла, что если не найдет способ дать Адриану знать о своем присутствии, очень скоро они погибнут по одиночке.

При всем этом, Валери, сосредоточенная лишь на барьере, не заметила, как прошла мимо лежавшего в густой траве мертвого тела. Труп Стефана, который она миновала, едва его не задев, поднялся по воле ведьмы ровно в тот момент, когда Адриан остался с ним один на один. Тогда Валери и бросила в инквизитора ком земли, справедливо решив, что раз барьер пропускает все остальное, кроме нее самой, то это может сработать.

Ей повезло. Адриан почувствовал и кажется, даже заметил ее присутствие, снова начав идти в верном направлении. Заодно, он заметил и живой труп, который теперь уже не смог бы атаковать его в спину. Но больше девушка ничем помочь не смогла — у нее начались свои неприятности. Рядом с ней мелькнула все та же черная дымка, и Валери обернулась, отвлекаясь от уже начавшегося боя. Рядом с ней стояла Лилиан, расплескивая вокруг себя облако тьмы.

Поприветствовав противницу отвратительной усмешкой, Лилиан приблизилась и прошептала, с каким-то извращенным интересом заглянув Валери в глаза:

— Ну вот мы и встретились снова. Как приятно будет и твое стройное тельце превратить в живой труп. Интересно, хватит ли у твоего возлюбленного сил отрубить тебе голову? Давай проверим! — голос Лилиан, полный лютой ненависти, казалось, звучал со всех сторон одновременно.

— Проверишь, если выживешь, ведьма. — приготовившись к бою, Валери призвала силу дара, моментально окутавшего ее тело.

Сейчас она вся полыхала, как факел, и только это спасало Валери от мелькавших вокруг, сотканных из магии плетей, которыми ведьма пыталась пробить ее защиту. Не имея возможности отвлекаться, девушка подавляла желание обернуться, дико переживая за Адриана. Она знала, каким страшным противником был Стефан при жизни — успела уже увидеть, на что он способен, еще той страшной ночью. И Лилиан пользовалась ее страхом, продолжая теснить Валери в сторону барьера, где та была бы прижата к стене.

Но и знахарка не собиралась сдаваться — слишком многое было поставлено на кон. Когда есть, что терять, силы удесятеряются, и Валери демонстрировала все, на что была способна, решив избрать ту же тактику, что и Лилиан. Она сплела из своего огня столь же гибкие и хлесткие кнуты, которыми одновременно и отбивалась, и атаковала.

Тьма шипела и сгорала под воздействием пламени, дробилась на мелкие капли, тут же стекаясь обратно, и казалось, что конца-края этому не будет, но Валери явственно чувствовала, что ведьма слабеет. В какой-то момент барьер за ее спиной начал становиться тоньше, а вскоре и вовсе пропал. Значит, Лилиан точно не всесильна, и не может больше растрачивать магию на все подряд… эта мысль немного успокаивала. Не отвлекаясь от боя, Валери отделила часть своего огня и направила его на Адриана, стараясь излечить его раны. Она не знала, сработало ли это, но вскоре услышала, как с неприятным, хлюпающим хрустом чей-то клинок вошел в тело противника, и взмолилась Богу, чтобы это был меч Адриана.

Когда инквизитор, залитый кровью, но живой и способный стоять на ногах, появился рядом с ней, девушка чуть не расплакалась от радости. Ведьма же, поняв, что перевес сил уже не на ее стороне, снова растворилась в темной дымке, пропав из виду.

Бросившись к Адриану, девушка убедилась, что его раны уже затянулись, и тут же сжала его в объятиях. Ее губы легко коснулись его щек, шеи и скул, стирая мерзкое прикосновение ведьмы, затем она отстранилась и печально взглянула на лежавшее неподалеку тело Стефана.

— Прости и ты меня… — ее шепот утонул в реве пламени, навсегда упокоив бывшего тамплиера.

О том, какую боль при этом испытала она сама, Валери предпочла промолчать, лишь закрыла на секунду глаза, смахивая слезы.

— Валери, это же правда ты? — голос Адриана звучал устало, казалось, он не мог поверить, что они наконец-то встретились и оба все еще живы.

— Да… теперь точно я. Прости меня, прошу — я не должна была оставлять тебя в лесу. Просто я испугалась за Агнес и ее сына, и я не знала, что Лилиан способна на такую магию. Но одно я знаю точно — ведьма не способна призвать пламя жизни. Мой огонь никогда не будет подчиняться таким, как она.

Адриан шагнул ближе и наконец-то сделал то, что давно хотел — руки инквизитора сомкнулись на талии девушки, и он прижался губами к ее губам в долгом поцелуе, сказав им все, что было у него на душе. Она обняла его, отвечая на поцелуй, даря тепло своего хрупкого, нежного тела, продолжая исцелять раны и облегчать боль. Прошло еще несколько секунд, прежде чем он смог отстраниться, отпустив любимую. Валери тяжело дышала, и было очевидно, что даже зелье не способно избавить ее от усталости. Адриан, понимая, что сейчас ей нужно сохранить как можно больше сил, протянул Валери руку.

— Идем. Нужно вернуться как можно быстрее. Надеюсь, у Лилиан не осталось слуг, но она попытается создать новых, на сей раз — уже из жителей деревни.

— Да, но теперь нас двое, и она явно побоится атаковать в лоб. Обещаю, больше я не оставлю тебя ни на минуту. — вложив свои пальцы в ладонь Адриана, Валери улыбнулась той особенной улыбкой, которую он уже успел полюбить всем сердцем.

Они бежали, отчаянно надеясь успеть, и уже миновав ограду, услышали испуганные крики жителей.

— Скорее! — Адриан продолжал сжимать ее ладонь, и Валери бежала со всех ног, туда, где были нуждавшиеся в помощи люди.

Выбежав к берегу реки, они остановились — вокруг не было ни единой живой души.

— Да чтоб тебя, опять?! — Валери, попытавшись двинуться к дому старосты, снова ощутила давление невидимого барьера.

— Впору бы нам уже перестать плясать на граблях, но как… я даже не понимаю, в какой момент она создает эту гадость. — Адриан, ударив по барьеру мечом, едва удержал оружие в руке — меч отскочил от невидимой преграды с огромной силой.

— Стойте, где стоите, или мальчишка умрет. И не надейтесь, что я пощажу его только потому, что это мой сын.

Обернувшись, как по команде, Валери и Адриан увидели, что сквозь незримую границу барьера проходит Лилиан, таща за собой Гая. Он не сопротивлялся, смотря прямо перед собой пустыми глазами — словно находился под действием магии.

— Да что ты за чудовище… это же твой ребенок, твоя плоть и кровь… — Валери судорожно вздохнула, понимая, что не станет сопротивляться, если Гаю будет грозить серьезная опасность.

В конце концов, сейчас она явственно убедилась, что мальчик ни в чем не виноват. Казалось, что Адриан думает о том же, потому что он, пребывая в замешательстве, не двигался с места и опустил меч.

— Да что ты говоришь… а знаешь ли ты, что мой сын предал меня, чтобы спасти твоего распрекрасного инквизитора? Если бы не мой дебелый отпрыск, лежать бы уже «господину Адриану» в сырой земле. Я приказала Гаю просто забрать трупы, а мой дурень украл зелье, единственное, что могло избавить от того заклятья. — Лилиан с ненавистью глянула на девушку, не ослабляя хватку.

Валери мысленно застонала — совершенно безвыходная ситуация, ведущая к поражению. Ее мозг лихорадочно искал способ спастись, но вариантов не было. Только ждать и слушать, чего на сей раз от них хочет добиться ведьма. Радовало лишь одно — Гай явно был последним козырем в рукаве, который Лилиан намеренно приберегла под самый конец, больше у нее ничего нет. Но… что она имела ввиду, говоря, что Гай спас Адриана? Неужели он что-то сделал, когда забирал мертвые тела из ее дома? Видимо, так…

— Чего ты хочешь? — Адриан, вернув клинок в ножны, спокойно взглянул на ведьму.

Лилиан расхохоталась, подойдя еще чуть ближе, так, чтобы они точно увидели кинжал, который она приставила к шее Гая.

— Ничего не поменялось, мальчик. Я хочу, чтобы все вы сдохли, и ты, конечно же, в числе первых. Благородный инквизитор же не позволит погибнуть несчастному мальчишке, даже если его мать — ведьма?

Адриан кивнул, странная улыбка мелькнула на его губах и пропала.

— Верно, не позволю. Зачем проливать кровь невинных. Но всегда лучше договориться, так почему бы тебе не забрать меня вместо остальных? Если ты собираешься убить нас всех в любом случае, то мне нет смысла сдаваться. А ты явно не сможешь сражаться с нами обоими, не так ли?

Раздраженно зашипев, ведьма бросила взгляд на Валери, и девушка поняла, что была права — Лилиан не надеется выиграть бой против них двоих. А значит, есть еще шанс…

Воспользовавшись тем, что ведьма отвлеклась на Адриана, обдумывая его слова, Валери отделила крохотный огонек дара от своего тела и направила его под землю, в сторону ведьмы. Нет, она не планировала атаковать, лишь надеялась привести Гая в чувство, полагая, что Лилиан не просто так погрузила его в транс. Если он очнется от чар, это даст им несколько драгоценных секунд…

— Немедленно отзови свою треклятую магию! — Лилиан буквально завизжала, резко повернувшись к Валери.

Кинжал еще сильнее вжался в шею Гая, по его горлу стекло несколько капель крови.

— Успокойся! Я сделаю как ты скажешь! — Валери вскинула руки над головой, почти перестав дышать.

В этот же момент маленький огонек достиг нужной точки и скользнул по ногам Гая, поднимаясь выше, пока не оказался прямо у него на затылке. Лилиан вскрикнула, попытавшись оттолкнуть от себя сына, но он вдруг пришел в себя и крепко схватил ее за руку.

— Мама, не надо!

Лилиан, не слушая, дернулась еще раз, забыв про зажатый в руке кинжал. От ее неловкого движения лезвие полоснуло по шее Гая, оставляя глубокую рану. Кровь, хлынув ручьем, окрасила его серую рубаху в темный, почти черный, цвет.

— Нет! Остановись! — Валери, забыв обо всем, бросилась к нему, надеясь спасти.

Но Лилиан, окончательно обезумев от страха и ненависти, оттолкнула ее тьмой, затем резко развернулась и побежала в сторону домов.

Однако, далеко уйти ей не удалось — Адриан, воспользовавшись тем, что барьер пропал, нагнал ее буквально за секунды и пригвоздил к земле, проткнув мечом. От такой раны обычный человек погиб бы на месте, но ведьма лишь бешено визжала, пытаясь освободиться.

— Гай! Потерпи, я тебе помогу! — Валери подхватила парня, направляя на него огонь исцеления, но он лишь отрицательно покачал головой.

— Не надо. Пока я жив, это не кончится, Валери. А я хочу, чтобы все закончилось. Я хочу к Катрин. К нашему сыну. Понимаешь? — булькающий шепот Гая и его речь, так не похожая на обычное странное бормотание, заставили Валери прислушаться.

Она удивленно взглянула на лицо парня, которого считала едва ли не слабоумным. Сейчас был явно не самый подходящий момент для того, чтобы рассказывать ему о том, чьим сыном на самом деле был погибший ребенок Катрин. Поэтому, вместо слов она улыбнулась, согласно кивая голвой. Пусть верит во что угодно, лишь бы выжил. Но Гай вдруг тихо и очень спокойно улыбнулся в ответ.

— Не жалей мертвых, Валери. Жалей живых. Ты все равно не сможешь меня спасти — я уже очень давно должен быть мертв. Вообще, я даже не должен был появиться на свет… мама спасала меня, заключив договор с тем, о ком тебе не стоит знать. А сейчас просто все будет так, как должно.

— Но… я… — девушка перевела взгляд на свои руки, чувствуя, что не смотря на все ее усилия, рана Гая действительно не излечивается. Кровь, густая и горячая, продолжала течь, пузырясь меж пальцев.

— Ты сильная, и хорошая. Добрая, любящая… даже мне было с тобой не так плохо, как обычно. Все будет хорошо, просто поверь мне. Обещай, что станешь счастли…

С этими словами Гай обмяк в ее руках. Его голова запрокинулась, безвольно и страшно, но все еще открытые глаза продолжали созерцать что-то, чего Валери не могла увидеть.

Чувствуя жуткое опустошение, в котором алыми сполохами мелькал гнев, девушка бережно устроила его тело на берегу и поднялась на ноги. Визг Лилиан, не прекращавшийся ни на секунду, звучал похоронным звоном по погибшему мальчишке, который так и не успел стать мужчиной. Не успел на самом деле стать отцом, как мечтал. И даже от родной матери не видел любви.

Подойдя к Адриану, Валери попросила его отойти от ведьмы, и убедившись, что магия его не заденет, окутала себя огнем.

— За все, что ты сотворила. За все, что я испытала. За всех, кого ты убила. За всю боль, что ты причинила, но так и не раскаялась, ни в чем из этого — гори!

Крик Валери эхом разнесся по улочкам деревни, где уже давно собирались жители, не решавшиеся подойти ближе. Они застыли темными силуэтами возле домов, в суеверном ужасе наблюдая за тем, что творилось на берегу сонной реки.

Из тела Валери хлынул столб золотисто-зеленого огня, тут же обрушившийся на ведьму. Лилиан, крича от боли, пыталась защитить себя тьмой, но та сгорела, уступив бешеному напору пламени. В конце концов, от ведьмы осталась лишь горсть пепла, такая же, как и от ее слуг.

Валери, истратив слишком много сил, попыталась шагнуть вперед, словно проходя последний рубеж, ставя точку в ужасе, что стал частью ее жизни, но не смогла. Она упала, молча, ничком, тяжело ударившись о землю, но уже этого не почувствовала. Мысли и чувства пропали, и Валери потеряла сознание, погружаясь в благодатные тишину, темноту и покой.

Она пришла в себя на рассвете, ощущая боль и тяжесть во всем теле. Дара не было. Совсем. Не так, как в прошлый раз, когда она просто не могла призвать силу в этот мир, а вообще — словно магия покинула ее еще прошлой ночью, когда сгорела Лилиан и погиб Гай. И почему-то Валери знала, что так должно быть. Не было силы, но не было и печали по этому поводу — лишь глухая, невыразимая скорбь по умершему мальчишке. Все мысли Валери занимал лишь Гай, и она молча заплакала, не открывая глаза.

— Тише, милая, тише… все позади, не убивайся ты так! — чей-то шепот совсем рядом заставил Валери вздрогнуть.

Открыв глаза, она увидела, что над ее постелью склонилась Агнес. Валери снова была у себя, в доме, где уже привыкла жить, есть, спать и даже лечить. Здесь она была с Адрианом, здесь выхаживала Агнес, здесь пыталась спасти Катрин. Столько воспоминаний, важных фрагментов жизни… но почему-то сегодня это место тоже совсем перестало быть домом. Все вставало на свои места, впереди ждал долгий путь — к маме, к новым поискам и надеждам, но отпустить то, что произошло вчера, девушка все еще не могла. Лицо Гая, на пороге смерти умолявшего ее стать счастливой, стояло перед глазами, вызывая чувство тоски, вины и внутреннего опустошения. Тем не менее, она все еще была жива, и должна была заставить себя идти дальше.

С трудом приподнявшись и превозмогая головную боль, она погладила Агнес по руке.

— Где Адриан?

Агнес улыбнулась, бережно стерев с ее щек слезы.

— Да вот он лежит, спит еще, и пусть спит. Как ты, милая?

— Больно… словно меня всю избили. А где… тело Гая?

Агнес тяжело вздохнув, перекрестилась.

— Мы его положили в доме, где они с матерью жили. Кое-кто хотел его сжечь, но отец приказал не трогать, пока вы с господином Адрианом не очнетесь. Твой инквизитор-то, герой — сам едва стоял, но тебя к дому принес, сказал, чтобы тело мальчика сохранили, да и упал тут, без сил. Едва на кровать пристроили. Спасибо вам, век не забудем всего, что… — Агнес, не договорив, просто махнула рукой.

Да и было ли о чем тут говорить? Чудесное спасение, доставшееся дорогой ценой, избавление от ведьмы, новый день жизни для себя и близких — слишком много и слишком ценно, чтобы облечь в простые слова.

— Очнулась. Слава Богу. — Адриан сел на кровати, откидывая тонкое одеяло.

В его глазах читалось напряжение и страх за Валери. Но убедившись, что она жива и даже относительно здорова, инквизитор облегченно выдохнул.

Агнес, наблюдая за ними, отвернулась, пряча улыбку.

— Пойду я, пожалуй. Надо отцу сказать, чтобы за Эриком присмотрел, а я пока вам еды сготовлю. Пригодится силы восстановить… ну и в дорогу.

Валери удивленно посмотрела на подругу. И как только Агнес поняла, что они собирались уехать в ближайшее же время? Но вслух ничего не сказала, просто кивнула.

— Агнес. Прошу, пусть твой отец распорядится, чтобы приготовили погребальный костер. Надо похоронить Гая, но здесь вряд ли кто-то разрешит упокоить его в земле.

Агнес, пристально глянув на Адриана, коротко кивнула.

— Как скажете, господин инквизитор. Как все будет готово, я вернусь.

Когда Агнес вышла, Адриан подошел к Валери и молча обнял ее, уткнувшись лицом в пышные светлые волосы, струящиеся золотой волной. Валери не сопротивлялась, просто уткнулась лбом в его плечо и замерла, поглощенная моментом. Инквизитор, бережно отведя прядь волос от ее лица, вгляделся в глаза девушки, глубокие и чистые, как горные родники.

— Я люблю тебя. Если это взаимно, то я прямо здесь и сейчас прошу твоей руки. Валери… ты станешь моей женой пред Богом и людьми? Уйдешь со мной далеко-далеко, туда, где нас не найдут — ни король, ни Папа, ни наемники Ногаре, ни кто бы то ни было другой?

Валери, протянув руки, обняла его в ответ. Ее тихое «да», прозвучавшее почти шепотом, стало для Адриана высшей наградой из всех, о которых он только мог мечтать.

Они провели этот день вдвоем, собирая вещи, тихо и редко переговариваясь о совершенно отвлеченных, будничных вещах. Обоим не хотелось возвращаться в реальность — ту, где скоро разгорится пламя, забирая в последний путь Гая. Ту, где и сами они скоро отправятся в дорогу, оставив за спиной все, что произошло в деревне, и надеясь, что подобные ужасы здесь больше не случатся.

День обретения — друг друга.

День расставания — с теми, кого с таким трудом спасли.

Агнес вернулась на закате, принеся котомку с едой и несколько дымящихся мисок. Валери вовсю хвалила стряпню подруги, даром что не чувствовала вкуса. Близкое прощание с Агнес, Эриком, старостой и Гаем лежало на плечах, словно невидимая вуаль.

— Вечеру доброго, всем здравствия долгого. — улыбающийся староста появился в дверях, почтительно поклонился Адриану, по-отечески кивнул Валери.

— И Вам, староста. — знахарка смущенно улыбнулась, потом достала из сундука подарки, приготовленные сегодня для него, Эрика и Агнес. — Вот, возьмите. Тут не так много, как хотелось бы, но дети растут быстро, и мы с Адрианом решили, что немного денег не помешает. А это — травы, редкие и дорогие, потому что от ста болезней. Я подробно написала, что, от чего и зачем. В лесу есть некоторые из них, я рассказала Агнес, когда и где собирать. И записи мои о лекарском деле, и часть инструментов тоже здесь — на первое время хватит, остальное можно докупить в Париже, или в Руане.

— Ага, стану, значит, новой знахаркой. А что, дело хорошее — и сыну будет, что передать. Спасибо, милая. — подруга шагнула к Валери, порывисто обняла, пряча мокрые глаза.

Вышли из дома, медленно пройдя к берегу, где уже собирались люди. Валери усмехнулась — кто бы сомневался, даже сжечь тело мальчика решили именно там, где встречались земля и вода, мол — ничейная земля, самое место для ведьминого сына. Неблагодарные люди, что с них взять. Староста рядом хмурился, видимо, не его решением место для проводов выбирали. И то хорошо…

Валери поцеловала Гая в лоб, провожая в последний путь. С трудом сдержала слезы, стараясь не накалять обстановку. Немногочисленные жители, пришедшие-таки постоять на проводах, молчали, переглядываясь друг с другом. Кто-то даже принес еду и дикие цветы, одна девушка, худенькая и черноволосая, положила рядом с телом Гая костяной гребень — явно крайне ценную для нее вещь, вон даже оглянулась, но махнула рукой и побежала к остальным. Валери с удивлением узнала ту самую девчушку, что злее других распускала слухи про умершего, мол и умом обделен, и приставуч излишне. Видимо, что-то все же поняла, хоть и поздновато.

В этот момент в толпе раздались удивленные возгласы. Босая и одетая в траурное платье, по берегу шла женщина. Адриан подобрался, чуть выступил вперед, словно закрывая Валери от пришедшей, но та приближалась расслабленно и спокойно, и вскоре Валери поняла, кто это. Вот уж кого она совсем не ожидала здесь встретить — это же мать Лорана!

В руках женщина несла рубашку, ту самую, в которой Лоран был в день смерти. Так как заразившихся от трупа не было, Валери тогда разрешила сохранить вещи на память, но не понимала другого — зачем вообще жена Кристофа взяла рубашку сына с собой?

Тем временем женщина подошла ближе, поклонилась, коснувшись песка рукой, и выпрямилась, заглядывая Валери в глаза.

— Позвольте и мне положить свой дар. Я знаю, что мой сын обижал Гая, как и его отец. Я никогда и ничего Лорану не запрещала, хотя следовало бы… впрочем, он во всем слушал отца. Но свою вину я чувствую все равно, а потому хочу отдать единственное, что осталось мне на память от моего первенца. Я… сама шила эту рубашку, ткань заказывали из Руана. Когда сын умер, Кристоф сошел с ума, а я… словно проснулась. Поняла, что мы не имели права. На все это. И Катрин… я никогда не желала ей зла. Надеялась, Гай женится на ней, и Кристоф ее отпустит. Обязан бы был отпустить.

Женщина замолчала, склонив голову. Валери, сдерживая горечь и злость, тяжело вздохнула и потерла лоб рукой.

— Не думаю, что Гай бы был против. Он считал Лорана своим другом. Положите, раз так решили… я понимаю, что для Вас это немалая жертва. Последнее, что осталось от сына.

Адриан обнял ее за плечи, утешая. Мать Лорана, поклонившись, отошла, накрыв тело Гая чисто выстиранной и действительно красивой, дорогой рубашкой. Погладила ткань, а после, склонившись, тоже поцеловала холодный белый лоб умершего.

— Прости… прости за все, парень. И спасибо тебе.

Когда она вернулась к кучке крестьян, староста кашлянул, прочищая горло, вопросительно глянул на Валери, и получив в ответ утвердительный кивок, шагнул к ровно уложенным дровяным связкам, поднося к ним жарко пылавший факел. Сухое дерево вспыхнуло, к небу пополз сизый дым.

В этот самый момент Валери словно прорвало. Слезы градом покатились по щекам, она прижалась к груди Адриана и зарыдала, в голос, наконец-то отпустив свое горе на волю. И плакала она не только по Гаю, но и по Стефану, и по Катрин, и по своему отцу, и по погибшим старикам, и даже по Лилиан, явно не от счастливой жизни избравшей такой страшный путь.

Инквизитор, обняв девушку за плечи, ласково шептал ей, что все будет хорошо. И почему-то, ему, лишь ему одному, она верила.

Ослепительно пылающий закат догорал, уступая место тоскливым, серебристо-лиловым сумеркам, от реки полз густой, белый как молоко, туман. Вскоре он покрыл все вокруг, и собравшиеся разбрелись по домам, оставив на берегу Валери, Адриана, старосту и Агнес.

— Пойдем, милая. Попрощаешься с Эриком. Если хочешь, конечно…

Валери кивнула, отвечая на печальную улыбку Агнес. Она понимала, что вряд ли увидит ее еще хоть раз. Обнявшись, девушки медленно пошли вперед, тихо разговаривая о чем-то своем. Казалось, обе никак не могли признать, что расставание уже так близко. Пережитое вместе горе объединило их крепче, чем порой объединяет счастье, и со стороны этих двоих можно было принять за родных сестер.

В итоге, распрощались лишь глубокой ночью, и не мешкая, выехали из деревни. Лес, после смерти Лилиан вдруг ставший каким-то слишком уж обычным и спокойным, уже не пугал, даже ветер стих и волки куда-то запропастились.

Молчали, говорить ни о чем не хотелось. Валери, более-менее успокоившись, от усталости вскоре задремала, и Адриан следил, чтобы она не упала с лошади. Впрочем, Стрела, прекрасно чувствовавшая свою хозяйку, шла медленным тихим шагом, не мешая девушке спать.

Мимо проплывали темные силуэты деревьев, набиравшая силу луна озаряла лес тусклым серебряным светом. Инквизитор, предоставленный своим мыслям, задумчиво хмурился, решая, что делать дальше. В Париже у него была пара важных дел, и он очень надеялся, что сможет исполнить задуманное, не попавшись при этом под «светлые» очи людей Гийома. Сталкиваться с ними, и тем более, с самим Ногаре, Адриану совершенно не хотелось, хотя изначально, еще до знакомства с Валери, он планировал избавить мир от этого чудовища. Но теперь рядом с ним дремала, то и дело вскидываясь от дурных снов, невеста, и инквизитор решил, что с нее уж точно кошмаров хватит.

Скрипнув зубами, Адриан усилием воли заставил себя окончательно отказаться от планов, связанных с Гийомом Де Ногаре, предоставив Папе самолично разбираться в этом вопросе. Оставалось лишь решить, как завершить общение с самим Бонифацием, потому что Адриан был вынужден с горечью признать — Папа предал его. В письме, которое Адриан отправил Его Святейшеству, была зашифрована просьба о помощи, но Папа предпочел проигнорировать беды своего названного сына, оставив его в одиночестве разбираться с проблемами, сыпавшимися со всех сторон. Поняв, что вера и служба Папе связаны друг с другом вовсе не так неразделимо, как ему казалось раньше, Адриан принял решение — он не будет писать Бонифацию, и тем более, не поедет к нему лично. Пусть лучше Папа Римский считает, что инквизитор Адриан Тере сгинул в зараженной чумой деревне, благо вряд ли его сильно расстроит эта новость. А Адриан позаботится о Валери и поможет ей найти мать. Все равно оставить девушку он бы уже не смог, не представляя себе дальнейшей жизни без ее присутствия.

Улыбнувшись, он погладил спящую Валери по щеке, с радостью заметив, что ее сон стал глубже и спокойней.

В Париж въехали следующей ночью. Стража на воротах, недовольно ворча, все же открыла, увидев печать священного трибунала. Сонный город, все так же пахший нечистотами и гниющим мусором, показался Адриану еще более отвратительным, чем в прошлый раз.

— В Париже нам придется немного задержаться. Думаю, поиски твоей матушки лучше начать отсюда. Я поговорю с теми, кому могу доверять, а после мы сразу двинемся дальше. Хорошо? — Адриан, погладив любимую по щеке, прижал ее к себе, стараясь через ласку передать всю любовь, на которую был способен.

Валери неохотно кивнула, откидывая капюшон. Они только-только прибыли в город, а ей уже хотелось сбежать отсюда, куда глаза глядят. Адриан сразу предупредил ее, что в Париже им придется разделиться. Инквизитор не хотел, чтобы хоть кто-то знал, что они связаны — это подвергло бы Валери лишней опасности. Да и пробираться по ночным улицам города ему одному явно было сподручней, чем с ней. К ни го ед. нет

Все это Валери понимала прекрасно, но отпускать Адриана девушке совершенно не хотелось. В этом городе шагу не ступишь, чтобы не вляпаться в очередные неприятности — тем более, что совсем рядом находился тот, кто был виновен в смерти ее отца, Стефана и многих других.

Заметив, что Валери явно колеблется, не спеша его отпускать, Адриан улыбнулся и бережно отстранился сам.

— Я обещаю, что вскоре вернусь за тобой. Не переживай за меня, прошу — я привык к куда большим напастям, чем эти. К тому же, я буду крайне осторожен и сразу направлюсь к патеру. Вряд ли даже Гийом решится убить меня в стенах Парижского Собора, сразу после Богослужения. А местному патеру я доверяю, он уже помог мне однажды, к тому же, нам тоже понадобится его помощь.

— Какая? Думаешь, он знает, где мама? — Валери, встрепенувшись, с надеждой взглянула на инквизитора.

— Вряд ли, хотя и это возможно. Просто я подумал, что нам бы не помешало как можно быстрее обвенчаться, если ты не против. И мне бы хотелось, чтобы это сделал именно Джустино. Бедняга насмотрелся ужасов и явно не откажется от предложения покинуть Париж, заодно оказав нам небольшую услугу. Объяснять другим патерам, почему на церемонии только мы вдвоем — мне бы не хотелось.

Валери тяжело вздохнула. С одной стороны, она понимала, что Адриан прав — его пламенная вера требовала соблюдения уставов, и ему было неловко от того, что они делили кров и еду, не будучи законными супругами, а с другой ее тяготило, что ее родная и горячо любимая мать не сможет поприсутствовать на церемонии, которую не повторить.

— Хорошо… раз ты так хочешь, я согласна. Жаль только, что мама не сможет быть со мной рядом.

Адриан печально нахмурился, не отвечая. И Валери знала, почему. Еще по пути сюда он попросил ее быть сильной и готовой к тому, что ее мать могла пострадать, пропасть без вести или вовсе погибнуть. И девушка, прекрасно понимая, что в его словах звучит истина, не заводила больше этот разговор, потому что от одной мысли о потере еще и матери, у нее мучительно заходилось сердце.

— Иди. И будь осторожен, умоляю. Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Не знаю, переживу ли я это вообще.

Адриан, обняв ее на прощание, растворился в ночной темноте города. А Валери, нервно кусая губы, принялась мерить шагами маленькую комнату, которую они сняли в одной из местных таверн.

Адриан вернулся лишь под утро, когда девушка уже с ума сходила от беспокойства. К счастью, он принес хорошие вести, и даже пришел не один. Рядом с инквизитором семенил бледный и явно до полусмерти перепуганный патер, которого поддерживал под локоть молодой рыцарь-тамплиер.

— Валери, милая, это патер Джустино и рыцарь Дамиан, он знал твоего отца.

Тамплиер почтительно поклонился, Валери ответила тем же. Патер осенил ее Крестным Знамением, что-то тихо пробормотав себе под нос.

— Что мы будем делать дальше? — Валери, хоть ей и хотелось обнять Адриана, держалась в стороне, понимая, что при посторонних это неуместно.

— Отправимся в одно живописное поместье неподалеку от Парижа. По словам Дамиана, оно принадлежало Стефану. Пожалуй, лучшего места для начала поисков не придумать.

— Начала? Но… мама же может быть прямо там, верно?

— Верно. Я тоже хочу в это верить, но по привычке рассчитываю на худшее. В любом случае, мы сможем расспросить слуг.

Патер, страдальчески воздев руки над головой, шагнул к Адриану, привлекая к себе внимание.

— Нно… потом же мы покинем пределы этого проклятого государства, где за каждым углом прячутся еретики, безбожники и сумасшедшие?! Ты обещал мне, сын мой, обещал!

Дамиан отвернулся, пряча улыбку, и Валери поняла, что патер немного не в себе. Впрочем, она его не винила — в Париже и впрямь хватало еретиков и сумасшедших.

— Конечно, святой отец. Я заберу Вас с нами, как и обещал. Но и Вы помните наш уговор — венчание откладывать нельзя, так как мы с Валери путешествуем вместе, разыскивая ее мать. Негоже юной девушке так рисковать своей репутацией и впадать в грех.

Патер, кинув на Валери полный страдания взгляд, решительно кивнул.

— Если она уже сейчас не является чьей-то законной женой, то я не вижу никаких препятствий для проведения Таинства Венчания. В конце концов, ТЕБЕ я могу доверять, рассчитывая на искренность твоих намерений в отношении этой юной девы. Так что, обещаю тебе, сын мой, что исполню свое обещание, как только мы окажемся подальше от этого ужасного города! Я же рассказывал тебе о часовне, которая принадлежит моей семье — там есть все необходимое. Так что давайте поторопимся, молю вас именем Господа!

— Благодарю Вас, святой отец. Тогда, пожалуй, мы можем выезжать — лошади уже готовы. До поместья примерно день пути, и да поможет нам Бог.

Валери, соскочив на землю, бросила поводья оторопевшему слуге, убиравшему двор, и не спрашивая разрешения, бросилась внутрь поместья.

— Мама! Мама, ты здесь?! — ее крик, усиленный эхом, разнесся по дому, и девушка заметалась по нижнему этажу, распахивая все попадавшиеся на пути двери.

— Валери… это ты?!

На лестнице показалась бледная, красивая женщина, одетая в простое темное платье. Адриан, войдя в дом следом за Валери, сразу понял, что это и есть ее мать — девушка унаследовала ее внешность и манеры, полные нежеманного изящества.

— Мама! — Валери, не сдерживая слез радости, бросилась к матери, тут же сжав ее в объятьях.

— Милая, как же я переживала за тебя! А где Стефан? Он сказал, что поедет за тобой, но прошло столько времени… я уже не смела надеяться, и хотела ехать за вами, но слуги меня не отпускали. Стефан вообще вел себя довольно странно, я уже начала подозревать… впрочем, неважно. Главное, ты жива!

Валери, отстранившись, утерла слезы.

— Его больше нет. Прости, мама, это моя ошибка, хотя теперь об этом вообще разговор отдельный. Я… потеряла свои силы, и боюсь, навсегда.

— Ты тоже?! Милая моя, значит, все предсказанное свершилось… значит, мы наконец-то свободны от обещания. Но, боюсь даже представить, через что тебе пришлось пройти ради этого. Расскажи мне все, прошу. А я в ответ открою тебе тайну, о которой не успела рассказать раньше.

Валери, взяв мать за руку, снова взглянула ей в глаза. Только теперь там сияла настоящая радость, которой наконец-то уступила законное место тревога и боль.

— Я обязательно все тебе расскажу, и с удовольствием выслушаю все, что хочешь сказать мне ты. Но сперва позволь представить тебе моего жениха. Понимаю, это неожиданно, но я люблю его, и мы вместе прошли через то, что нас очень сплотило. Мама, это инквизитор Адриан Тере, человек, без которого мы с тобой вряд ли бы увиделись вновь.

— Жених?… Ох, милая, кажется, тебе придется очень многое мне рассказать.

Женщина удивленно взглянула на него, и Адриан почтительно поклонился, надеясь, что сумеет произвести хорошее впечатление, несмотря на всю нелепость и странность этой ситуации. Получив в ответ несколько настороженную, но искреннюю улыбку, он понял, что все не так страшно, как кажется.

Валери счастливо рассмеялась, снова обнимая мать, и у инквизитора окончательно отлегло от сердца. Все теперь будет хорошо, он знал это, буквально чувствовал каждой клеткой тела, и даже стенания Джустино, доносящиеся со двора, не могли испортить ему настроение.

— Скоро поедем, святой отец, подождите еще немного, прошу. — Адриан, убедившись, что слуги не пытаются воспрепятствовать никому из прибывших, поднялся вверх по лестнице, где его ожидала Валери, сиявшая от счастья.