Великий план

45
Отверженный

Симон убежал из дворца Бьяджио.

Он мчался быстрее ветра, бежал, пока сердце не начинало разрываться. Бежал, прячась в тени и не оглядываясь на резню, бушующую в бывшем жилище его господина. Когда бежать стало невозможно, когда все мышцы свело от усталости, а все тело охватила острая боль, Симон остановился. Близился полдень. Дворец Бьяджио остался далеко позади, но известие о вторжении лиссцев уже разлетелось по всему острову. Симон добрался до городка Галамьер, в котором вырос. Рыбацкий поселок пришел в ужас при виде лисских шхун у берегов, и целые флотилии шаланд уже покидали Кроут, отчаянно стремясь к материку. И Симон, сохранивший сообразительность вопреки всем страшным событиям этого дня, сумел устроиться на одну из них.

Солнце уже было в зените, когда крошечное суденышко незаметно для лисских шхун отплыло от Кроута. Шаланда была забита людьми и воняла рыбой. Владелец призывал своих пассажиров к спокойствию, пытаясь перекричать шум моря и детский плач, но Симон в его призывах не нуждался. Он уже был совершенно спокоен. Натренированный мозг Рошанна сосредоточился на одной задаче: выжить.

Кроут уходил за горизонт. Что-то подсказывало Симону, что Бьяджио успел сбежать и Ричиус его не найдет. Инстинкт подсказывал. Бьяджио уже был в безопасности. Где-то.

Симон забыл о морской болезни. Перед ним стояло видение: Эрис, скользящая по полу салона. Воспоминание было невероятно живым, и Эрис была прекрасна. Симон достал из кармана ее туфельки. Стоявшая рядом с ним девочка посмотрела на них с любопытством. Симон ей улыбнулся – и швырнул туфельки за борт. Девочка изумленно заморгала. – Тебе они не пригодились бы, – объяснил он. – Они отравлены.

Теперь все было отравлено. Но иного он и не заслуживал, наверное. Если шаланда доберется до берега, то Симон направится в Дорию. Там он спрячется, как собирался спрятаться вместе с Эрис. Он оставался Рошанном. У него в запасе есть уловки, которые не позволят его отыскать. Его не найдет даже Бьяджио.

Он подумал, каково это будет – стать фермером, прожив все предыдущую жизнь шпионом и убийцей. Можно пойти в конюхи или наняться в бочарную мастерскую. В Дории можно податься и в наемники, но Симон только поморщился при этой мысли. Кинжал он уже тоже выбросил за борт. Слишком долго он убивал и больше не хочет.

– Как тебя зовут? – спросил он у стоявшей рядом девочки.

– Нума, – ответила она. – А тебя? Симон задумался.

– Симон, – сказал он наконец. – Симон Джадир. На языке Фоска, где родилась его мать, это имя означало «бондарь».