Великий сеятель: Николай Вавилов. Страницы жизни ученого

ГЛАВА ПОСЛЕДНЯЯ, в которой славный рыцарь объезжает вселенную, продолжая путешествие, не имеющее конца

Нетленно и неоценимо наследие, оставленное Вавиловым людям.

Четыре пятых всех посевных площадей страны заняты сортами различных растений, выращенных из семян уникальной мировой коллекции ВИРа. Эта коллекция уже помогла нашим селекционерам вывести свыше тысячи новых ценных сортов — «вавиловских», как их называют. Они дают стране свыше пяти миллионов тонн дополнительной продукции в год — это не менее четырех миллиардов рублей дохода. Весьма весомый вклад в экономику страны!

В создании прославленной «Безостой-1», признанной лучшей в мире по урожайности и адаптации к различным условиям — она дает до ста центнеров с гектара! — участвовали, кроме местных украинских сортов, пшеницы, вывезенные в свое время из Испании, Японии, Италии, Аргентины.

Сорта кукурузы, привезенные Вавиловым из Америки, были использованы нашими прославленными селекционерами для получения лучших гибридов. Заокеанские «упланды» помогли обновить отечественное хлопководство и вывести его на первое место в мире.

Все посадки на Памире, обеспечивающие теперь подоблачный край своим превосходным картофелем, ведут начало от пяти клубней из коллекции ВИРа. Используя для гибридизации «дикарей», вывезенных в свое время из горных долин Южной Америки, советские селекционеры создали несколько отличных сортов картофеля, урожайных и не боящихся губительной фитофторы. Это особенно важно для нашей страны, ведь она выращивает треть всего картофеля на планете.

Но разве можно измерить в центнерах или рублях то благотворное воздействие, какое продолжают оказывать во всем мире идеи Николая Ивановича Вавилова?

«Все более или менее крупные труды Н. И. Вавилова определили собой решительный поворот в теории и в методах исследования… Его научные труды, его изумительные по новизне и оригинальности исследования, его идеи, концепции и теории раскрыли перед биологами, растениеводами и генетиками необычайно широкие горизонты и вдохновили их на новые исследования. После опубликования Николаем Ивановичем своих основных трудов почти все биологические исследования у нас и за рубежом развивались в направлении высказанных им идей» (академик ВАСХНИЛ Н. А. Майсурян).

«Николай Иванович Вавилов был одним из немногих для своего времени ученых, которые глубоко и плодотворно понимали и применяли диалектику, диалектический метод в своей теоретической работе. Можно сказать, что он был пионером в этом большом и трудном деле. В этом Н. И. Вавилов шел далеко впереди своего времени, страстно боролся против лжеученых, вульгаризировавших диалектику в угоду ложным схемам и догмам, далеким от действительной науки…

Не только силой своего таланта исследователя-ученого, но и примером всей своей жизни Николай Иванович Вавилов оказывает исключительное воздействие на современную науку — на ее теоретическую, философскую и этическую основу» (член-корреспондент АН СССР И. Т. Фролов).

Всюду трудятся растениеводы, с гордостью называющие себя его учениками и последователями. И эти люди — главное наследие Вавилова.

Это его ученики и соратники в трудные дни блокады Ленинграда совершили подвиг, восхитивший весь мир, — спасли уникальную коллекцию ВИРа.

Остались в институте, не эвакуировались четырнадцать человек во главе с Н. Р. Ивановым и В. С. Лехновичем. Они отбивали коллекцию от полчищ обезумевших с голода крыс. Они сами погибали от голода, но сберегли все семена, до зернышка.

Труднее всего было сохранить коллекцию картофеля. Семена зерновых могли подождать пересева несколько лет. А клубни бесценного картофеля, привезенного Николаем Ивановичем и его помощниками из Южной Америки, надо было не только спасти от зимних морозов, но и весной непременно высадить в землю, чтобы они не погибли.

Этим, не щадя себя, занимались В. С. Лехнович, сопровождавший Вавилова в его последнем путешествии по Закарпатью, и О. А. Воскресенская — всю зиму днем и ночью обогревали хранилище, весной из последних сил вскапывали землю и сажали картофель, а потом днем и ночью охраняли всходы.

— Ходить было трудно, да, невыносимо трудно вставать каждое утро, руками-ногами двигать… А не съесть коллекцию — трудно не было, — говорит, вспоминая те дни, Вадим Степанович Лехнович. — Нисколько! Потому что съесть ее было невозможно. Дело своей жизни, дело жизни своих товарищей…

От голода умер Д. С. Иванов — возле тысяч пакетов с рисом, которые ему доверили сберечь.

Умерла от голода хранительница овса Л. М. Родина.

За письменным столом — с пакетом семян в руках, которые он готовил к отправке самолетом на Большую землю, — умер А. Г. Щукин.

Осколок снаряда скосил, как в бою, хранителя гербария Е. Ф. Вульфа.

Помните скромного трудолюбивого архивного работника Глейбера, помочь которому как-то призывал товарищей Вавилов? («Вы, друзья, все должны помочь Глейберу… Ради дела он с себя последнюю рубашку снимет!») Николай Иванович не ошибся в нем. Е. И. Глейбер погиб во время блокады, но, как солдат, не оставил своего поста, оберегая архивы, в которых хранилось и научное наследие великого сеятеля.

Вот какие люди выросли и работали рядом с Вавиловым, — он передал им «чекан души своей».

И теперь ученики и продолжатели дела Николая Ивановича, пользуясь открытыми им законами и собранными им и его помощниками семенами, создают новые сорта, осваивают для земледелия ранее бесплодные края.

Портреты неутомимого искателя и великого сеятеля можно встретить в кабинетах селекционеров и агрономов в далекой Мексике и на Цейлоне. Он смотрит нам в глаза доброжелательно и весело. Он улыбается.

Его именем названы гора в Антарктиде, ледник на Памире, улицы и площади во многих городах. По решению международного комитета имя братьев Вавиловых присвоено большому району лунной поверхности. Фамилия Николая Ивановича украшает обложку международного журнала «Heredity» («Наследственность»), выходящего в Англии — вместе с именами Дарвина, Линнея, Менделя и других исполинов.

В кабинете в Институте растениеводства, который носит теперь имя Вавилова, — книги с закладками и его пометками на полях. Под стеклом, рядом с примитивным афганским серпом и семенами овсюга, подобранными среди развалин древней Помпеи, лежит походный высотомер в кожаном потертом чехле. Кажется, великий путешественник и сеятель вышел из комнаты лишь ненадолго, сейчас вернется, чтобы отправиться в новое странствие.

Славный рыцарь продолжает объезжать и приводить в порядок вселенную.

Специалисты утверждают, что идеи, уже давно высказанные Вавиловым, теперь даже становятся еще актуальнее — настолько они опережали свое время. Интерес и внимание к экологии, всегда отличавшие Николая Ивановича, стали ныне всеобщими, когда мы осознали жизненно важное значение окружающей среды.

В одной из своих работ Вавилов описал «идеальный сорт пшеницы XX века». Сорок шесть признаков, сорок шесть пунктов стали рабочим заданием для селекционеров всего мира. Неполегаемость при обильных урожаях, высокий процент белка, отзывчивость на удобрения и орошение — все, чего добиваются от новых сортов селекционеры в разных странах, было предусмотрено Вавиловым. Но он же и предупреждал, как будет нелегко объединить в одном сорте большое число ценных и важных признаков! Ведь каждый признак определяется комбинацией многих генов, которые при скрещивании взаимодействуют между собой по сложным законам. Так что результат этих сочетаний бывает порой нелегко предвидеть.

Во всех уголках планеты тысячи ученых постепенно создают общими усилиями этот идеальный сорт, тщательно продуманный великим сеятелем увлекательных идей.

Все новые экспедиции отправляются в «вавиловские центры» за семенами. Специальная комиссия Организации Объединенных Наций признала необходимым при планировании международных экспедиций обязательно использовать разработанную Вавиловым теорию о центрах происхождения культурных растений.

В 1970 году Нобелевской премией мира наградили агронома Нормана Борлауга за выведение новых сортов пшеницы, позволивших в очень короткий срок резко увеличить урожайность на полях многих южных развивающихся стран, особенно нуждавшихся в этом.

В Мексике, где Борлауг проводил свои работы, урожайность пшеницы за четверть века выросла в четыре раза, валовая продукция в семь раз!

Кроме высокой урожайности, сорта, выведенные Борлаугом, отличаются и другими превосходными качествами: у них короткий стебель, они не полегают. Уже свыше семидесяти южных стран возделывают сейчас эти сорта. За три года (1966–1969) площади их посевов возросли в тысячу раз! Это по праву назвали «зеленой революцией».

Создавая новые замечательные сорта, талантливый селекционер и агроном, по его собственному признанию, шел путями, указанными Вавиловым. Он посетил ВИР, поездил по нашей стране.

Исходным материалом для выведения по советам Вавилова новых сортов с заранее задуманными свойствами Борлауг из всего растительного богатства мира выбрал японскую карликовую пшеницу «норин-10». Позднее американские селекционеры использовали ее для создания нового сорта «гейнс», давшего в опытных посевах невиданный урожай — 141 центнер с гектара!

Но в странах, расположенных севернее, в умеренной климатической зоне, эти замечательные карликовые гибриды, к сожалению, не приживаются. Для этих стран — и в первую очередь для нашей средней полосы — новые сорта, неполегающие и высокоурожайные, еще предстоит создать. И конечно, огромную помощь в этом может оказать замечательная «вавиловская коллекция» ВИРа.

Только в металлических коробках на стеллажах сохранились семена не боящейся ржавчины уникальной персиянки, за которой так долго охотился Вавилов. На полях Закавказья, ее древней родины, персиянку растениеводы уже давно не могут найти. Тем дороже каждое ее коллекционное зернышко. Правда, эта замечательная пшеница плохо поддается скрещиванию. Но, используя ее, английские и австралийские селекционеры все же сумели вывести новые сорта, стойкие против ржавчины и урожайные.

И многие ученые считают, что, может быть, те сорта, какие они пытаются вывести, уже давно создала природа. Их семена лежат где-нибудь на полках в коллекциях, нужно только их там как следует поискать… Вполне возможно!

Помните пятьдесят разновидностей карликовой пшеницы, обнаруженных Вавиловым в Афганистане? Они могут оказаться весьма полезными для выведения новых неполегающих урожайных сортов.

Как много увлекательных задач впереди! Николай Иванович постоянно напоминал об этом. Вместе с профессором Е. В. Вульфом он как-то сделал весьма наглядный и красноречивый подсчет и привел его в одной из своих работ. Из 200 тысяч высших растений, существующих на Земле, человек использует пока 20 тысяч. По-настоящему же освоено и введено в культуру лишь 2 тысячи из них. И львиную долю посевных площадей — 90 процентов — занимают всего-навсего только 20 основных видов. Сколько ценнейших растений еще ожидают, чтобы ими по-хозяйски занялись селекционеры!

И не будем забывать, что на полях и в огородах вековечная война с вредителями и болезнями растений еще в самом разгаре. Одна ржавчина продолжает отнимать десятую часть урожаев пшеницы, а в сырые, влажные годы во многих районах — даже до половины. Недаром ее называют «бурым пожаром». Зловещее сравнение!

Писатель Ю. Черниченко в одном из очерков сопоставил весьма выразительные цифры. По данным Института экономики Министерства сельского хозяйства СССР в 1973 году потери от вредителей растений составили у нас не менее 12 миллиардов рублей. Во время Великой Отечественной войны страна столько же тратила каждый год на оборону!

«Разумеется, близость цифр относительная, — отмечает писатель, — никто знака равенства не ставит, но война идет».

Да, на этом фронте, пролегающем через каждое поле, не слышно выстрелов, к счастью, не падают, обливаясь кровью, сраженные люди, но битва идет — и обходится нам почти так же дорого, как настоящая война.

С юности Вавилов мечтал «привести в порядок земной шар». Это значит изучить все растительное богатство мира, чтобы выбирать и создавать заново для каждого поля наиболее подходящие сорта, самые урожайные и не боящиеся болезней, стойкие против вредителей.

Это значит и преобразовать всю систему земледелия, чтобы при любой погоде получать устойчивые высокие урожаи.

Приводить в порядок, так уж до конца! Хочется по примеру Вавилова помечтать об этом: каким будет земледелие будущего?

Экономисты и ученые спорят о том, какими должны быть тракторы будущего, комбайны. Уже испытываются первые модели «стальных коней», работающих автоматически. Странно, необычно выглядят их пустые кабины — без водителей. И конструкторы уже задумываются: а зачем нужна в таком случае кабина?

А может, никаких тракторов на полях вообще не будет?

Еще при жизни Вавилова, в тридцатых годах, В. Р. Вильямс высказал очень интересную идею о будущей системе обработки полей. Он назвал ее «мостовым земледелием». Звучит несколько загадочно, но идея очень проста.

Представьте себе, что все поля разделены узенькими рельсовыми путями на полосы по 100–150 метров шириной. Между тележками, движущимися по рельсам, как мостик, перекинута легкая металлическая ферма. На нее навешивают орудия, которые нужны в данный момент: плуги или культиваторы, сеялки или уборочные агрегаты. Никаких тракторов и комбайнов. Никакой бензиновой гари: тележки приводятся в движение электричеством. Прошли одну полосу, переходят на другую.

Очень заманчивая идея! И вполне выполнимая уже сейчас. Нужно, конечно, выровнять, спланировать отдельные участки на каждом поле и проложить рельсы. А прочные и легкие мостовые фермы вполне по силам современной технике.

Но предлагаются проекты еще дерзновеннее. Может, вообще не нужны… поля? Лучше заменить все поля и огороды нашей огромной страны одной-единственной гигантской «теплицей» — в десять этажей и площадью в семьдесят на семьдесят километров! Одна она сможет обеспечить всеми нужными продуктами растениеводства 450 миллионов человек.

На первый взгляд размеры этой «теплицы» пугают: десятиэтажный комбинат, равный по площади целому подмосковному району!

Конечно, построить его нелегко, и обойдется он недешево: примерно в девять триллионов рублей по прикидкам авторов удивительного проекта.

Но какие выгоды обещает его осуществление! Одна такая теплица, всего по площади средний подмосковный район, сможет прокормить всю страну. Лучшие сорта, совершеннейшая агротехника, надежная защита от вредителей и болезней, полная независимость от капризов погоды.

Не будем забывать: страна наша огромна, но семьдесят процентов ее пашни находятся в зоне недостаточного увлажнения и подвержены засухе.

Вот когда земледелие будет окончательно приведено в порядок. А какая экономия земли! Ведь земли, пригодной для обработки, вовсе не так уж много на нашей планете, три четверти поверхности которой занимает океан. Доктор технических наук Ю. Ф. Новиков, специалист по земледельческой технике, приводит весьма впечатляющие цифры. Оказывается, в 1975 году на каждого жителя планеты приходилось всего-навсего полтора гектара плодородной земли. На этом квадратике со сторонами менее ста двадцати пяти метров должны, кроме человека, прокормиться еще домашние и дикие животные. Так что фактически на долю одного человека приходится для его прокормления плодородной земли… что-то около футбольного поля по площади! И с каждой секундой — вот пока вы прочли эту фразу! — «жизненная площадка» каждого из нас уменьшается, потому что население планеты непрерывно растет, площадь же ее поверхности, увы, остается неизменной.

А постройка гигантских теплиц позволит не только добиться надежного изобилия продуктов питания, но и всю землю, занятую сейчас полями и посевами кормовых культур, освободить под леса, парки, сады.

Интереснейший этот проект вовсе не из какого-то фантастического романа. Его разработали и тщательно экономически обосновали В. Галицкий и Ю. Абакумов, — молодые ученые, работающие в научном центре Пущино на Оке. И одобрила смелую идею весьма требовательная и реально мыслящая аудитория — научная конференция, проходившая несколько лет назад в Дубне.

Вероятно, этот или какой-то другой подобный проект непременно будет осуществлен — и не в столь уж отдаленные годы. Больно он заманчив! Хотя, пожалуй, как говорилось и на конференции, лучше все же построить не одну теплицу, а, скажем, десять, площадью, соответственно, поменьше — в разных уголках страны. Зачем перегружать транспорт лишними перевозками? Их и строить будет полегче. Но суть останется та же: пусть десять «полей», десять «теплиц» общей площадью с один подмосковный район станут кормить страну!

Вполне возможно, многим из юных читателей этой книги доведется самим принять участие в осуществлении таких заманчивых проектов.

И Николай Иванович Вавилов непременно будет с нами в осуществлении самых грандиозных и дерзких планов преобразования природы, «приведения в порядок» нашей планеты. Ведь он — наш вечный современник. Его мечты, его предвидения, его идеи продолжают жить, как продолжают давать все новые и новые щедрые всходы семена, припасенные великим сеятелем.

Славный рыцарь продолжает объезжать вселенную, и последнее его путешествие не будет иметь конца!