Великое Нигде-1: Побег из Шуршенка

17. Воины Фиолетового Фонаря

На Ничейные степи площадью восемь миллионов сто тридцать шесть тысяч сорок девять квадратных километров приходится миллион сто тридцать пять тысяч сорок восемь чешуйчатых пухлощёких фиолетовых зюзиков, зюзиц и зюзят. И все как один с тупыми свирепыми мордами.

Так, небольшая поправочка. Уже миллион сто тридцать четыре тысячи девятьсот девяносто два. Тупых свирепых морд стало на пятьдесят шесть голов меньше. Это отряд из клана Голубой ленточки Почёта схлестнулся с отрядом клана Серебряно-Красной Отваги, своих ненавистных вражин. Отряд голуболентовцев, они же голубовцы, угодил в засаду серебряно-красных в переулке Тутарина-варвара города Брынцулы. И в этом же переулке два вышеназванных отряда, забывшись в поэзии битвы, с неописуемым наслаждением почикали друг дружку на кровавые ошмётки шерсти и аккуратные кусочки внутренностей, нарезанные с любовью. И всё из-за какого-то контейнера с бытовыми отходами, окаменевшими ещё тогда, когда погибшие за эти отходы и не думали рождаться. А не думали они рождаться потому, что тогда не думали рождаться их родители. Выжили только трое голубовцев, которые очень расстроились, когда открыли крышку контейнера и обнаружили там лишь бытовые отходы, окаменевшие ещё тогда, когда они и не думали рождаться. То диверсанты серебряно-красных ввели в заблуждение голубошную разведку, наговорив им, что в контейнере по официальным источникам сокрыты старые армейские пайки великанов, но просчитались. Успех получился сомнительным...

Нет, уже миллион тридцать пять тысяч двести пятнадцать… Это успешно разродились зюзятами 32 зюзихи в десяти зюзиковых городах, разбросанных по всем Ничейным Степям, которые зюзики, между прочим, ретиво считают своей собственностью и без всяких обиняков называют Нашими Степями. Да-да, каждый зюзик считает своей собственностью все восемь миллионов квадратных километров Ничейных пустошей, а заодно и всё, что находится в этих степях. По сути, отъявленные воры зюзики на территории степей никогда ничего не воруют, а лишь возвращают себе причитающееся по праву. Странно, что делают это по-тихой и преимущественно ночью. Видать, несогласных с такой замечательной концепцией хватает...

Но вот сами зюзики свято уверены, что население Ничейных степей изначально должно им всё, что у них есть. Звучит весьма здраво. Ведь почему-то всё это население постоянно ошивается на их землях и постоянно пользуется их вещами! Без их разрешения! Это приводит и без того бешеных зюзиков в ещё большее бешенство. И они бешено возвращают себе причитающееся по праву. Нет-нет, зюзики очень почитают собственность, но возвращают её себе, чтобы почитать ещё больше.

Итак, миллион зюзиков беспрерывно умирает и рождается, рождается и умирает, умирает и рождается и снова рождается и умирает. Голова кругом, если представить все эти круговерти. Чем многочисленней население, тем чаще и сильнее колеблется его многочисленность. Примерно как настроение у человека, страдающего биполяркой и внезапными приступами мигрени от многолетней контузии.

Ну сами представьте отдалённую от цивилизации деревеньку в сто жителей. И вдруг эта несчастная сотенка возьми и расколись на несколько враждующих кланов только потому, что кузнец по пьяни скажет сапожнику, что он псих, и вся его семья психи, а это, между прочим, истинная правда. Сапожник и вся его семья - конченые психи и живут на отшибе, промышляя непонятно чем, но по ночам их окна освещаются багрово-красными медленно затухающими аритмичными вспышками. Само семейство за исключением сапожника отсыпается весь день, а дежурный сапожник плетётся починять обувь в свою конуру. Потому-то члены семейства сапожника сапожничают по очереди. То 9-летний Найкус, которому едва хватает сил воткнуть шило в кожу, то согбенная 87-летняя Саламандрёс, которой едва хватает сил воткнуть шило в кожу, то сорокалетний Рибукас, которому хватает сил воткнуть шило в кожу, но который тут же засыпает после такой изнурительной операции и бессонной ночи в багровых вспышках. То ещё кто-нибудь, у которого всё же хватает сил починять башмаки.

Одни поддержат кузнеца, потому что считают сапожника и всю его семью психами, а другие поддержат сапожника-психа и всю его семью психов, потому что давно точат зуб на кузнеца, который слишком мало кузнецует и слишком много пьёт, а по пьяни говорит горькую правду в глаза не только сапожнику, а всем подряд. И гордится этим. Либо говорит горькую правду, либо такого наврёт, что уж лучше бы говорил горькую правду. А человек свирепеет в двух случаях: либо когда ему говорят горькую правду о нём, либо когда врут про него ему же в лицо.

Третьи поддержат себя и сохранят нейтралитет, спровоцировав тем самым нападки на себя остальных деревенских группировок, которые готовы нападать на всех, кто их не поддерживает. В итоге все деревенские кланы стали бы нападать на все деревенские кланы. И к чему это приведёт? Да и кому это надо в масштабах одной деревни, где все знакомы с самого рождения и общаются до самой смерти?

Ну и сама деревушка нафиг никому не сдалась со всеми своими идеальными климатическими условиями, плодородными землями, обильными полями, лугами, отарами и стадами, но без нефти и других полезных ископаемых. И потому в этой деревушке сто жителей плюс-минус один-два могут стабильно сохраняться хоть до скончания веков вместе с самобытными и весьма любопытненькими нравами, надёжно скрытыми от глаз чужаков, без всяких этих ваших расизмов, феменизмов, шовинизмов, нацизмов и прочих патриотизмов, а также левых и правых, меньшинств и большинств. И просуществовать у этой деревушки как можно дольше шансов будет куда больше, чем у сверхмощной и сверххищной державы, жирным и цепким блином натянувшейся на глобус, как ермолка на голову еврея.

Себя зюзики называют Великими воинами Фиолетового фонаря и делятся на кланы. Клан может насчитывать несколько десятков тысяч воинов. И ведь-таки порой и насчитывает! У каждого клана имеется свой главарь, танчик. Танчиком становится, естественно, самый крутанский крутан. Крутость подтверждается, например, самой крутански-крутанской шикарной коробкой, в которой живёт самый крутанский крутан и которую крутанский крутан, вместе с другими вещами изъяв у бессовестных захватчиков, заполонивших Наши степи, вернул себе по праву. А бессовестные захватчики очень расстраивались и свирепели, так как наивно полагали, что пропавшие вещи принадлежат по праву именно им.

Танчик назначает себе подтанчиков.

Кланов у зюзиков не счесть. Одни названия чего стоят: клан Боевой Курицы, клан Дерзкого Осла, клан Глотка-Драно-Вот-Тебе-Сопрано, клан Рахтанабергов, клан Набьём-Мордаши-Не-Мордашам, клан Ионовой Каски, клан Гурьева Тимошки, Гулькин клан, Деревянный клан Макинтоша, клан Котошильдов, клан Собакошильдов, клан Похабно-Кривляющейся Картаво-Веснушчатой Показательно-Лицемерно-Матерящейся Ивы Эрзацовны Настиной… Не счесть тех кланов.

Представитель клана обязывается раз в три месяца являться в местное отделение Кланового Ареопага и докладывать писарю обо всех изменениях и событиях клановой жизни. Если этого не происходит, клан считается аннулированным. И если аннулированный клан вдруг захватит весь мир (чего никогда не происходило), то есть все свои же степи, то захватывание всего мира тоже аннулируется. Ареопаг мог себе позволить и не такие коленца.

Одни кланы живут в непозволительной для себя, по их мнению, нищете. Они вынуждено питаются дикими и домашними насекомыми (зюзики разводят насекомых и бойко торгуют ими), дикими и домашними карликовыми собаками и кошками (зюзики разводят и их и торгуют ими ещё бойчее), дикими и домашними растениями и нещадно грызутся между собой, как и подобает грызунам. Другие кланы живут, по мнению кланов, которые живут в непозволительной нищете, в непозволительной для них роскоши и вынуждено питаются деликатесами, заграничными яствами, сладчайшими десертами, пьют дорогие вина и нещадно грызутся между собой, как и подобает грызунам.

А некоторые имеют настолько предельно-запредельно непозволительную наглость, что спят в дорогой отделки красно-жёлтом ягдташе из заграничной кожи с тонким запахом конфет. “Скорей бы этот треклятый Некрос сдох! Одной противной рожей в Наших степях стало бы меньше”, – в сердцах проворчал однажды безымянный бреющийся зюзик о владельце пресловутого ягдташа. Сия целомудренная фраза обрела легионы ярых поклонников, а любитель бритья, сам того не зная, обрёл легионы ярых подражателей. С тех пор каждый уважающий себя зюзик не чувствовал себя полноценным зюзиком, если не желал кому-нибудь сдохнуть хотя бы раз в день. Эта фраза стала настоящим вирусом и общественным фетишем, в корне и навсегда изменившим социально-общественные отношения. Произнося во время бритья эту сакраментальную историческую фразу, безымянный зюзик гляделся в зеркало с настолько беспощадно противной рожей, что зеркало не трескалось лишь благодаря своему многолетнему позитивному мышлению, закалённому многими видами беспощадно противных рож. Но зеркало всё равно по-геройски беззаветно любило все эти противные рожи, таращившиеся в него, хотя бы потому, что могло поставить себя на их место.

Отдельные особи даже лелеяли кощунственные сомнения в том, что такие шикарные спальни, как охотничья сумка, излучающая воистину драконье сияние, слепящее завистников, могли по праву принадлежать именно их владельцам. Ведь степи-то наши, а не их, угрюмо думалось усердным рачителям справедливости, вот бы и спали в сумке сначала я, потом я и снова я.

Да, и те и другие много чего себе позволяют непозволительного и жалуются на несправедливость. В основном на то, что они, дескать, вкалывают как проклятые, но почему-то всегда находятся зюзики богаче их. Это ужасно несправедливо! Другие же не вкалывают как проклятые, однако ж всем говорят, что вкалывают как проклятые, и жалуются на то, что все деньги достаются другим.

Кланы увязают во внутренних интригах и обтекают внешними раздорами, создают военно-политические блоки и ганзы, подписывают мирные договоры и нарушают мирные договоры, подписывают акты о ненападении и нападают на тех, с кем подписывали акты о ненападении.

Политика цветёт отравленным цветом и зиждется на пустых обещаниях и предательствах. Причём обе стороны изначально понимают, что обещания пустые и надо быть начеку. Искусство состоит в том, чтобы предать союзника в самый неподходящий для него и в самый подходящий для себя момент. Поэтому заключаются только взаимовыгодные союзы, которые предаются при первой же возникшей выгоде.

Несмотря на запрет Клановым Ареопагом некоторых видов оружия кланы хладнокровно пользуются запрещённым оружием всякий раз, когда можно увильнуть от штрафных санкций. Например, белым фосфором, в мгновение ока прожигающим противника насквозь, и пулями “дум-дум”, раскрывающимися в теле подобно лепесткам смерти и превращающими нутро в фарш.

Система подземных ходов, нор и пещер зюзиков - нечто куда большее, чем система подземных ходов, нор и пещер. Это свой мир, своя цивилизация. У зюзиков есть своя вода из подземных источников и своё электричество. Грызуны используют всё, что возвращают себе по праву из степи и степных поселений. Зюзиков за их наглый и паразитический образ жизни никто не любит. Недаром их с удовольствием в морду называют грыздюками и бьют. Зюзики отвечают презрением, высокомерием и наглостью. Всех разумных существ они делят на воинов Фиолетового фонаря и недоносков. Однако зюзики, считая незюзиков низшими расами, ошибками природы, или, как выражаются сами зюзики, “не нашими ошибками”, были не прочь обратиться к незюзикам за помощью и вероломно нарушить свои обещания при первом же удобном случае.

Вернуть принадлежащую ему по праву чью-то вещь для любого зюзика является делом чести с младенческих пелёнок. Придушить зюзика из враждебного клана в тёмном извилистом проходе, подкравшись к нему со спины с удавкой из колючей отравленной проволоки в лапах, считается проявлением доблести. Средства не важны, но важен результат.

Понятно, почему зюзики типа степной вариации бандар-логов. Именно потому, что моральные устои зюзиков видятся незюзикам опасными и разрушительными. Однако многие незюзики сами не всегда ведут себя доблестно и честно по отношению к другим незюзикам. Зюзики совершают подлости открыто и похваляются ими, как подвигами, тогда как незюзики предпочитают подлствовать втайне от всех. А потом громче всех сокрушаются о несовершенстве мира и безжалостнее всех судят тех, чьи преступления предаются огласке.

Как правило, зюзики не заморачиваются семьями. Нет, детей они любят, но воспитывать и заботиться о них не желают. Да и какой нормальный зюзик по доброй воле готов заклеймить себя выводком из 9-12 зюзят, каждый из которых спустя уже несколько месяцев после своего рождения по воле инстинктов совершает попытки выцарапать родителю глаза и вспороть ему глотку от уха до уха, едва родитель неосмотрительно ляжет прикорнуть на пару минут? Каждый зюзик стремится как можно быстрее повзрослеть, вступить на самостоятельную стезю и жить в своё удовольствие, ибо удовольствие есть вершина всякой разумной жизни. А удовольствия бывают разными. Вот поэтому новорождённых пачками сплавляют в Детскую Арену, где, как и водится на Аренах, выживают сильнейшие, которых тоже хватает, так как зюзихи могут рожать раз в 5-6 месяцев.

Неплохо было бы ещё рассказать о том, почему зюзики называют себя воинами Фиолетового фонаря и считают Ничейные степи Нашими, о слюнявых строителях, электрослизнях, сочных грибах и плесени, Детской Арене, рабстве (хотя что о нём рассказывать, рабство, оно и в Африке рабство), о Крипте, полной погибших героев и артефактов древности, среди которых затесался Непробиваемый Щит Дракона, на котором лаком нарисован чёрный силуэт драконьей головы с длинной лебединой шеей на красно-жёлтом фоне, а также о самой популярной зюзиковой религии весёлого сатанизма…

…но именно сейчас прославленный танчик-герой по имени Некрос открыл правый глаз и начал борьбу не на жизнь, а на смерть. Левый глаз у него не открывался по причине своего отсутствия. Его не так давно безжалостно и равнодушно выдрал когтём усталый гробовщик.

Родословная Некроса берёт начало от мифического зюзикова героя Геракукля, поэтому сам Некрос называется геракуклидом. Это самый невозмутимый и хладнокровный из всех танчиков за всю новейшую историю Ареопага, и сейчас он доблестно доказывал свою прославленную выдержку. Когда его схватил гробовщик, от боли Некрос потерял сознание и стал ещё более невозмутимым и хладнокровным, чем обычно, но быстренько очухался и вёл себя так, будто умер, претерпевая мучительную боль от потерянного глаза и вцепившихся в тело когтей пернатого хищника, которые вскрыли бы ему брюхо не будь оно укрыто спасительной чешуёй.

Без особого интереса послушав перепалку гробовщика со своей женой и дождавшись его улёта, Некрос деловито приступил к борьбе не на жизнь, а на смерть. Жизнь он оставил себе, а смерть даровал гробовщице и двум её отпрыскам.

У зюзиков танчиком просто так не стать. Для этого необходимо пройти испытания Крипты и разгадать её секреты, а для каждого Крипта предстаёт в новом свете. И надо конкретно попотеть, чтобы покинуть Крипту живым, а не составить вечную компанию покоящимся там многочисленным мертвецам. Некрос справился со всеми испытаниями Крипты легко, потому что был единственным современным героем, который действительно вёл свою родословную от легендарного героя древности, в данном случае от Геракукля, оказавшегося не такой уж и мифической личностью.

Подпрыгнув, Некрос молниеносным ударом ноги сломал шею гробовщице. Не успело её обмякшее тело грузно свеситься через край гнезда, как Некрос отточенными ударами натренированных рёбер мозолистых маленьких ладошек размозжил неокрепшие черепа птенцам, оторопело наблюдавшим смерть матери с раскрытыми и онемевшими от ужаса розовато-красными клювами и выпученными тупыми глазищами, чёрными как тьма, как маслины, как сердце Некроса.

Теперь надо бы как-то слезть с этой скальной верхотуры, на которой птицы обычно обустраивают свои домишки. Некрос, вцепившись в край гнезда, осторожно перегнулся через него и выглянул, ожидая увидеть под собой невообразимые головокружительные высоты, от которых в жилах стынет кровь, но вместо этого увидел землю, буднично чернеющую в паре метров от его носа. Вот и замечательно! Некрос покинул разорённое гнездо и направился к ближайшему входу в родные подземелья. “Чтоб вы все сдохли! – с остервенением подумал Некрос про всех гробовщиков на свете. – Надо же так обосраться у самого-то порога собственной норы. А вот нечего слишком увлекаться показушным бешенством. Но авторитет необходимо всё время поддерживать. Угораздило же меня родиться среди таких психопатов!.. Мои подтанчики, поди, уже мой ягдташ делят, мою прелестную сумочку с тонким запахом конфет".

Отыскав презенату, танчик вскарабкался по стволу и скрутил с веточки один из красных шариков с лжешипами. Спрыгнув в траву, Некрос разломал плод и залепил кровоточащую глазницу презенатной мякотью. Прохладная и влажная кашица превосходно залечивает раны. Новый глаз, конечно, не вырастет, а вот кровь остановится и боль притупится. Прославленный танчик бодро зашагал дальше с кусочком листа, закрывающей рану.

Дул встречный тёплый ветерок.

Вторая часть здесь: https://author.today/reader/301791