Венок для незнакомки

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Недалек от истины оказался уважаемый Иван Валерьянович Рокот, ныне покойный, — «москали треклятые» вели подкоп под бизнес. Информация все же просочилась. Существуют женские хитрости, способные разговорить даже суровых чекистов. Группа работников ФСБ одного из южных городов России — назовем его Ставродар — пыталась подмять под себя кусок цветущего рая в соседнем государстве. Понять можно — зарплата маленькая, кушать хочется. Операция велась по всем правилам: внедрение в бизнес надежных людей, переподчинение (читай, перекупка) важных лиц в городской структуре, наблюдение за всеми (!) сферами жизни курортного края. Наступление велось поэтапно, тихой сапой. Первым делом собрали информацию об особенностях криминального дела в регионе, включая направление финансовых ручейков. Материалы стекались в группу оперативного управления. Аналитики в Ставродаре, засев за компьютеры, отштудировали их. Взяли под контроль партнера Рокота в Турции. Однако каналом по доставке наркотиков полностью завладеть не удалось, что и вызвало, как следствие, беготню за некой Косичкиной. И лишь после того как нужные люди с удобством расселись по ключевым позициям, был нанесен сокрушающий удар. Вывод из строя Рокота, Молича, начальника городской милиции, «начштаба» местных «бригадиров»... Затем был выведен на первый план Максим Березниченко — «официальный» преемник Рокота. Мутное дело легко могло выгореть. К тому и шло, не спохватись чуть ранее крымское СБУ, имевшее с доходов Рокота регулярный процент. У них тоже невысокая зарплата, им тоже кушать хочется. Чувствуя неравные силы, эсбэушники стукнули «старшему брату» на Лубянку: мол, что за беспредел, уймите своих бультерьеров! Мы же как-никак самостийные, незалежные... На незалежность и самостийность «младшего брата» старшему было глубоко наплевать. Возмутило другое: как? без нашего ведома! Без нашего участия? Можно подумать, у нас зарплата безразмерная! Это что за сепаратизм в отдельно взятом уголке России! Безобразие! Словом, с суками надо бороться. Томимое ревностью, лубянское ФСБ срочно установило связь с местными чекистами. Итог известен. Вернее, не совсем, поскольку в итоге все смешалось. Ночью от руки таинственного абрека-математика пал-таки Березниченко. Вышел покурить на террасу заблокированного охраной «Соколиного гнезда»... Граната прилетела из ущелья по навесной траектории. И началась «битва титанов». Обалдевшие от такого нахальства работники «циничной, наглой, беспредельной» организации той же ночью расстреляли машину с одесскими чекистами, направлявшуюся в Жемчужное на подмогу. Чекисты не остались в долгу — жахнули бомбу в крупнейшее городское казино «Колибри», где по чистому совпадению проходило совещание работников вышеупомянутого «фан-клуба». Уцелевших пинками водворили в «воронок»... Хорошо сработал лишь Павел Нестеров, сумевший вывести на чистую воду сопроводителя важной контрабанды и временно прищучивший некую Косичкину. Но и здесь в итоге все обломилось...

О наступившем «безвластии» никто особенно не сожалел. А кого посадят на «крышевание» — разве суть важно? Кого надо, того и посадят. Нам не доложат. «Расскажите мне о Стоцкой», — попросила я Рачкова. «Вам зачем?» — насторожился тот. «Собираю сведения о незаурядных людях», — объяснила я. «Только этого не хватало, — рассердился тип с облезлыми ушами, покрываясь аллергенными пятнами. — Если где-то всплывет информация о Стоцкой, нам придется долго расхлебывать». Казарновский оказался покладистее — секреты чужого государства не стерег. Мария Петровна Стоцкая с девяносто восьмого по двухтысячный год трудилась в областном управлении по борьбе с наркотиками. Очаровательная девушка, оперативник хоть куда — единственное украшение в доме, где всегда не прибрано... В двухтысячном году она внезапно исчезла. Не пропади вместе с девушкой наработки по всем героино-маковым делам — сочли бы за досадный криминал. Заглянули в базу — а там словно Мамай с ордой прошел... Через год девицу с подобными приметами видели в день убийства Анвера Латышева — крупного ялтинского авторитета, специализирующегося на транзите афганского сырца через Турцию. Через два — в России, в компании известного рязанского наркобарона Сурика. Через три — неконтролируемый оборот опия через северное Черноморье изрядно подрос. К сожалению, работники Ставродарского ФСБ понятия не имели, что искомая Царицына — это их давно потерянная Мария Петровна Стоцкая, иначе не случилось бы неразберихи с некой Косичкиной. Физиономию своего бывшего работника некоторые лица в органах пока еще помнили, однако Соня Зырянова так ни разу им и не встретилась — у девушки оказался потрясающий нюх на опасность.

Я показала им место, где Соня спрятала контрабанду. Целая дюжина вооруженных фонарями людей под присмотром понаехавшего начальства по камешкам разбирала грот. Провозились три часа. Я уж стала побаиваться, что меня линчуют. В итоге самого догадливого осенило — а давайте пригласим овчарку с ближайшей таможни, их там специально тренируют на вынюхивание наркотиков. Ближайшая таможня оказалась в Керчи (по крайней мере, имевшая овчарок).

В третьей по счету пещере в глубине скалы собачка снисходительно тявкнула: мол, тута, только отстаньте. Этот грот поисковики уже проверяли. Причем с особой тщательностью. Слегка пристыженные, они перевернули его заново. И обнаружили под монолитной плитой у самой воды пустоту. Для этого надо было лишь поднырнуть, отодвинуть плоский камень, прикрывающий проход, и вынырнуть внутри монолита, где совсем рядом с поверхностью находилась сухая и удобная ниша.

Видимо, Соня обнаружила ее случайно, зацепив ногой камень. У поисковиков же этого не вышло ни случайно, ни намеренно.

Тридцать килограммов чистейшего наркотика в герметичных пакетах! Миллионы и миллионы долларов! Даже потеряв все остальное, но обретя этот лакомый кусок, «циничная, наглая, беспредельная» организация могла злодействовать долго и припеваючи. По словам Вадима Казарновского, когда эту партию наркоты отправляли на костер, в глазах у некоторых эсбэушников стояли слезы...

Через два дня с центрального почтамта я позвонила домой.

— Наконец-то! — взорвалась мама. — Ты что себе позволяешь?

— Извини, мама, я так долго ничего не позволяла, что самое время сейчас позволить...

— Например?!

— Ты, главное, не волнуйся. Скромный минимум, ты же меня знаешь. Тихий ужин с видом на букет магнолий, экскурсия в Ливадию, гроты Балаклавы, все, мама, очень скромно...

— Но Бронислава говорит... — слегка прикрутила громкость мама, — что если бы не ее присутствие... Да-да, если бы не было ее присутствия там, рядом с тобой...

— То не было бы ее отсутствия, — нетерпеливо перебила я. — Это все понятно. Не верь тому, что она говорит, мама.

— А откуда ты знаешь, что она говорит? — ехидно поинтересовалась мама. — Между прочим, ее насильно депортировали с Украины, и она мне такое рассказала — волосы дыбом! Я немедленно вылетаю — у меня билет на вечер забронирован!..

— Отставить! — ужаснулась я. — Я вечером занята... И вообще, ты паспорт не поменяла, тебя не пустят, слава богу. Не верь ни одному ее слову, мамочка. Бронислава пополняла коллекцию своих любовников, промотала все деньги, из-за нее разразился международный скандал, и ее насильно депортировали. Честное слово.

Как будто можно депортировать добровольно.

— Хорошо, — смилостивилась мама. — Я готова тебе условно поверить, если ты обязуешься звонить дважды в сутки и сообщать о состоянии своего здоровья.

— Обязуюсь, — обрадовалась я. — А как дела у Варюши?

— Как ни странно, неплохо, — суховато призналась мама. — Коленка зажила, любовь накрылась тазиком. Этот маньяк и рецидивист из соседнего двора оказался форменной скотиной, даже Варюша это признала. Он обработал соседского кота Отморозка строительной пеной. Теперь продает его фотографии. Варюша в шоке. Она ездит со мной на дачу, помогает собирать помидоры. Вчера два собрала...

— Ну вот видишь, как все отлично складывается. Любовь прошла, а помидоры еще не завяли... Ну все, мама, чмок-чмок, пока, я вас всех зверски обожаю и люблю, люблю...

Не выходя из кабинки, я позвонила Броньке.

— Не тряси мою маму, — сурово сказала я вместо «здрасте, дорогая Бронислава Казимировна». — У нее от твоих впечатлений четвертая степень невменяемости. А пятой, учти, не бывает.

— Как! — разбушевалась Бронька. — Ты еще не уехала из этого гадюшника?! Ничего не понимаю! Ты обязана сегодня же вылететь! Я настаиваю! Я требую, Косичкина! Убью!..

— Я, пожалуй, задержусь, начинайте без меня, — краснея, пробормотала я.

Разогнавшаяся Бронька будто налетела на барьер — замолчала и принялась осмысливать мое бормотание.

— Понятненько, — зловеще процедила она. — По описи передали. Ты открыла в себе запасы неисчерпаемой страсти. Ну и кто он, этот редкий счастливчик? Я его знаю?

— Не спонсор... — Я осторожно повесила трубку и вышла из кабинки.

Вадим Казарновский блаженно щурился. Я нежно покорябала его трехдневную щетину. Ни одна невеста в Симферополе его так не покорябает. В восемь вечера, по прибытии в гостиницу «Янтарная», он обязался ее сбрить. На что имелся значительный повод. Руководство предоставило ему двухнедельный оплачиваемый отпуск.

Начиная с текущего дня...