Глава 14

Глава 14


Люблю грозу в начале мая, когда весенний ранний гром, как долбанет из-под сарая, что хрен опомнишься потом. Вот такие стихи получаются. Хотя по ощущениям, все же скорее начало июня, но гром и молнии сегодня хреначат знатно: хоть из-под сарая, хоть с леса, или огорода. Может это и хорошо.

Чем приятна плохая погода, так тем, что она дает оправдание лени. Это же не я ленюсь идти работать, это погода такая. А еще никакой вражина под такими ливнями, да со световым шоу, не придет. Тут молнию не просто боятся, она ввергает людей в полное отчаяние и абсолютный страх. Даже через шум дождя я слышу детский плач, да и женский рыдающий хор, с вкраплениями мужского баса и баритона.

На самом деле не так уж и небезопасно сейчас вокруг. В окно я увидел, как молния шибанула в одно из деревьев и то моментально вспыхнуло огнем. Благо вблизи с городом деревьев уже и нет, но я стал опасаться за дом. Не знаю есть в строении какой молниеотвод, или сейчас прилетит разряд. Так что все находились в напряжении и ждали, когда это Господь Бог смилостивиться и прекратит такое безобразие.

За последний месяц, после заключения альянса с племенем Огня, новая религия получила серьезное распространение, а я стал незыблемым авторитетом, пророком своего рода. Признаться, я не думал, что люди так быстро поменяли свое мировоззрение и впитывали все то, что я им скажу.

Может, конечно многих прельщали купания голышом? Когда я крестил неофитов, то собирались толпы зевак, весь город, и селение рядом с ним, прибегали поглазеть на голых женщин, иные и на мужчин. Тут этого того самого нет, моя гомофобская религия запрещает, так что на мужчин смотрят только женщины. Впрочем, чего они там не видели! Чуть только солнце пригрело и все бабы пошли гулять топлес, порой и полностью голыми. И ладно, если бы все красотки и с красивыми бюстами. Порой такое увидишь, что кошмары сниться будут.

Но в реке, в воде, есть и некое таинство и сексуальность, потому наблюдать за тем, как обнаженная женщина плескается в реке более возбуждающе, чем когда та же дама стоит согнувшись и роется в земле. Может я и не прав, но это мысли человека из будущего, который на верном пути адаптации в местных реалиях.

— Кажется, дождь заканчивается, — сказала Севия разочарованно.

— Вот и хорошо! Он мой спаситель! — буркнул я, предполагая, что почти все время, когда шел дождь, я исполнял супружеский долг.

И не хочет ничего слышать супруга про то, что беременным нельзя так часто.

— Я перестаю тебе нравится? — состроила обидчивое лицо моя красотка. — Тебя к Рыжей тянет?

— Да ни к кому меня не тянет. Но Севия!.. Три раза только во время дождя! Знаю, что и ночью ты захочешь. Уж не знаю откуда у тебя столько желания и сил, но я выжат, — сказал я и засобирался одеваться.

— А вот это мы сейчас и проверим, все ли я выжала из тебя, или капелька еще осталась, — сказала жена и направилась осуществлять задуманное.

— Севия! Нет, хватит уже! О, Боже, это я говорю, что хватит? — говорил я, уходя с чердака.

Вот же! Но ведь, действительно, как с цепи сорвалась и так целый месяц. Вначале меня это забавляло, после я решил, что нельзя сдаваться и стойко воспринимал все сексуальные утехи, при этом пучками ел зелень и сметану. Не успевал восстанавливаться. И знаю, что во всем городе и ближайших селениях такой сексуальной жизни нет ни у кого.

И ведь чего так взъелась? Ну было пару раз с Рыжей, так с кем не бывает? У них же со Стасиком все в порядке, расставаться не собираются. Я их чин по чину поженил. Так что те два раза не считаются, так, легкий флирт в трех позах, да и только. Нет же, жене моей не понравилось, что я с чужими бабами флиртую, да еще с теми, с кем у меня уже случался куитус.

Ну да ладно.

Вышел хозяин на крыльцо, почесал… затылок.

— Мда! — недоуменно произнес я, обозревая ранее неизвестную мне картину.

Возле дома, под навесом от козырька крыльца сложены «дары». Мне дары! Тут было и мясо, рыба, ягоды, грибы. Нет, это, конечно, приятно, все будет пристроено и после съедено с удовольствием. Но…

— Стас, Вара пригласи ко мне! — повелел я своему… ну пусть будет все еще раб, хотя больше он слуга, наверное.

Две недели назад все разбрелись по своим селениям, понесли благую весть о победе и о том, что люди племени Огня нынче свои. Угроза Воронов осталась где-то там, за горизонтом, небесные хляби не обрушились, ну а люди устали пребывать в напряжении. Потому все самоуспокоились, достроили крепость в главном селении огневиков, которые теперь строят еще одну крепость, по направлению к землям Ворон. И все уверенны, что этого достаточно.

Нет, не все, конечно, разумных людей в новом союзе племен хватает. Вот только мудрецы эти додумались и до другого, что нельзя постоянно жить только войной, ожидать нападения и прекратить свое развитие. Особенно это «поняли» Норей, Никей и остальные Рыси, когда теперь на острие вероятной атаки оказались огневики. Не покорив племя огня, Харит, конуг Воронов, не сможет пойти дальше.

По мне, так все правильно, кроме одного. Нужна была разведка и понимание, что делает наш потенциальный враг. Ну нельзя же рассчитывать на то, что Вороны простили разгром двух сотен их воинов? Сколько у них вообще этих воинов? Предполагают, что пять сотен и за стенами с ними справиться можно, если вовремя придет подмога и сработает наш «ВПК», точнее мой «военно-промышленный комплекс».

— Впрочем, это же плата за работу, — сделал я очередное предположение, разглядывая дары.

Но так же никто не платит, чтобы положить подарок и сбежать. Все равно, это странно.

— Ты звал меня, Великий Жрец? — спросил Вар, когда подошел ко мне.

Быстро он как-то пришел. Или рядом был, или же прибежал. По чуть покрасневшему лицу, я уверился во втором варианте. Значит уже примирился и полностью принял мое главенство. Вот и правильно.

— А скажи мне, мэр, что это за продукты⁈ — спросил я, указывая на горку.

— Так это Шарир на последней проповеди назвал тебя доказанным воплощением Бога и призвал людей не только повиноваться твоей воле, но и делиться излишками. Это же ты договорился с Богом, чтобы у людей были излишки⁉ — последние слова Вара прозвучали, то ли, как вопрос, то ли утверждением.

Да, приезжал Шарир, как и Краст, два жреца. Один, как известно, из Рысей, ну а Краст — это теперь жрец огневиков, пришедший на смену убитому, который оказался единственным, кто не предал Динокла и оставался с ним до конца, приняв даже смерть.

Я две недели рассказывал про Бога, читал, на ходу несколько изменяя сюжет, детскую библию. Не обошлось без того, что люди рассказали про воскрешение женщины, которую я просто спас, после того, как та тонула. А то, что я принес в этот мир металл, да о котором вообще никто не слышал, железо, подняло меня на недосягаемую высоту. Примерно туда, откуда боги управляют этим миром, ну или мой единственный Бог.

Я пытаюсь жить в своем мирке, коконе, и уже несколько боюсь того статуса, который получил, или которого могу затребовать. Раньше думал, что это круто, когда ты обладаешь большой властью над умами людей. Сейчас, нет. То ли повзрослел, когда увидел множество смертей, то ли просто не был готов стать воплощением Бога и лишь баловался.

А Шарир — молодец, отрабатывает оставленную ему жизнь.

— Так, мэр, ты скажи людям города, что скоро будет моя воля! — сказал я и сам, своими полубожественными ручками, перетащил продукты в дом.

Стояла неимоверная жара и мясо с рыбой уже к вечеру могут и протухнуть и червяками обзавестись. В погребе же прохладно, хоть поставь туда кровать, да спи.

Вар стал мэром моего города. Я объяснил ему значение слова и он согласился. У Глебска должен быть свой правитель и исполнительный мэр. Не скромно называть город своим именем? Нет, вполне даже. Это мой город. Не появился бы я на этом месте, да еще и с пристройками, так померли бы изверги на своих болотах, а Рыси перестали существовать. Так что имею право, тем более, что строительство крепостной стены — тоже мое детище.

Кстати, стену мы продолжаем обустраивать. Теперь уже есть помосты у стены и строятся по углам не просто стрелковые вышки, а полноценные башни. Благо, сковать грубые железные скобы не сложно, чтобы плотно вложить бревна. Скоро взять Глебск будет невозможно даже для десятикратно большего числом противника. Не сдюжат огневики остановить Ворон, будь их нашествие, это сделаем здесь.

Ну что? Обход владений? И первым пунктом, где я поторгую своим симпатичным лицом с обгорелым на солнце носом, будут железоделательные мастерские. Да, это теперь целый комплекс, который в итоге пришлось вынести за пределы города, а после мучительно строить укрепления вокруг мастерских, да соединять их с городскими.

Причина элементарная — места не хватало. Три стационарных домны и каждый день не менее пяти разрушаемых — это те объемы, на которые мы вышли недавно. Мануфактура, где каждый болт накручивает свою гайку –вот принцип производственного цикла. Одни специализируются только на подготовке домниц, иные занимаются углем и только им. Далее есть те, кто следит за огнем и работает мехами. Вот где скоро культуристы получатся. Ну и ковали, что куют. Работа не прекращается и ночью, когда жгут домны, чтобы уже с самого утра была работа для ковалей. Рабочее законодательство? Нет, не слышали.

В производстве железа сейчас задействовано одиннадцать человек и не все мужчины. Четыре девицы проявляют такую проворность и сообразительность, что в пору открывать новую кузню, чисто женскую и объявлять социалистическое соревнование за получение вымпела. Как раз в доме парочка вымпелов были, правда там за лучшую доярку. Да кто умеет по-русски читать?

Получается в день изготовить два топора, десять скоб, двадцать гвоздей, ну и десять-пятнадцать наконечников на арбалетные болты. Все изделия, конечно, вариативны.

Не все гладко получается. И сейчас я даже не столько про то, что брака хватает, что люди работают на износ, что многие охотники вырваны из процесса добычи еды. Я про то, что на наших болотах становится сложнее добыть хороший лимонит. Уже нет того, что просто на глаза попадается, приходится копать, очищать, лезть в воду. Но, ничего, идет геологическая разведка окрестностей.

Постоял, посмотрел, послушал, как Фелик по-русски материт кого-то за что-то, пошел дальше.

Следующим пунктом моего обхода владений была арбалетная мастерская. Тут трудилось четыре человека, которые так же были распределены по отдельным процессам. Мы никак не выйдем на прогресс в деле усовершенствования арбалетов, у меня на это не хватает фантазии и знаний, местные умельцы руку набили и только и клепают старые модели. Впрочем, упор делаем на массовость применения в ходе боя.

Есть в том, что производим арбалеты и весьма положительные тенденции. Так, иногда, но добычу в виде косули, или даже молодого лося, приносят женщины, которые теперь без арбалетов не ходят в лес. По крайней мере, зайцев в округе уже нет, всех бабы-амазонки повыбивали.

Что касается амазонок, то тут не так, чтобы много места для шуток. Половина женщин нынче вполне себе умело обращается с арбалетами. Сложно им, конечно, заряжать свое оружие, но учатся и этому. Так что, при необходимости, на стены Глебска встанут не только мужчины, но и женщины, девушки, подростки. Так мы добьемся колоссального увеличения огневой, стрелковой мощи. Ну а мужчины-воины, по большей степени, будут прикрывать места вероятного прорыва.

Гончары наши так же теперь не в городе, их мастерская оборудована у реки. Я вот думаю, чтобы попробовать соорудить водяное колесо, дабы круги гончарные от водного привода крутились. Но пока такое кажется очень сложным, может только на следующий год.

Все это просто нонсенс, который, кроме как чудом и покровительством Бога, для местных людей не объяснить.

В производственных процессах, включая добычу соли на геологическом разломе задействовано более тридцати мужчин и женщин, что составляет половину от всех жителей Глебска. Остальные приписаны к сельскому хозяйству, рыбной ловле, пчеловодству, скотину доглядывают. В лес за грибами нынче ходят только в условно выходные дни. Хотя это не значит, что все многочисленные грибы в округе не собраны и сейчас не сушатся.

Остаются только звезда воинов, что занимается строительством, две звезды, которых никуда не привлекают и они ответственные за разведку и, если есть на то нужда, сопровождение добытчиков соли.

Несколько помогают, живущие в менее четырех часах пешком, Большие Рыбы. Этому роду я отдал одну из рыболовных сетей из будущего, им же передается часть соли. Вот они и солят рыбу на зиму, а так же их молодняк приходит на работы в город.

Было два случая за последний месяц, когда приходилось останавливать производств и большей частью мужчин устраивать загонную охоту. Но нельзя было упускать стадо зубров и табун лошадей. Зато, сейчас в нашем загоне даже четыре небольших зубренка и еще жеребчики. Ну и мяса была гора, пришлось еще больше людей отправлять на добычу соли. Не спасли все мясо, даже с тем, что часть скармливали свиньям.

Даже еще до сбора урожая, без учета заготовок на зиму, Глебск не только не голодает, а чуть ли не жирует, если бы не постоянная изнурительная работа. Мы больше не отдаем произведенные у нас изделия за бесплатно. Все имеет свою цену и эквивалент. К примеру, нож обходится в добрую тушу кабана, или что-то с этим сравнимое. Отдаем и за шкурки, готовимся одеться в шубы зимой.

Рачительные мы, когда в июне готовимся к зиме, но так и нужно жить, иначе ни к июню готов не будешь, ни к январю.


*…………*……………*


Конуг племени Ворона, Харит, пристально рассматривал всех людей, которые пришли по его зову на Совет. Это были старейшины родов, главные воины племен и родов, жрецы. Редко Харит собирал Совет, и никогда ранее, для того, чтобы действительно принимать решения. Конуг всегда считал себя умнейшим человеком, полагал, что ему удается управлять своим союзом племен хитростью и интригами. И ранее все получалось, даже при минимальном насилии и терроре.

Отец Харита стал объединять вокруг, казалось, не самого сильного племени, все рода, а после и соседние племена. Сын продолжил политику родителя и еще больше приумножил и земель и людей, живущих на них. Харит помнил слова отца про то, что Вороны будут жить столько, сколько к ним продолжат присоединяться иные племена. И, как только, расширение союза племен прекратится, наступят сложные времена.

Харит еще не верил в то, что эти времена наступили, хотя пришлось принимать жестокие решения, что скрепить союз. И сегодня он уверился, что не все так плохо. Были предпосылки к тому, что последняя крупная неудача станет причиной и поводом для бунта тех племен, которые хотели бы жить независимо от Ворон. И такие попытки были.

Племя Ужа попробовало заявить об улучшении своего положения и уменьшении количества дани. Карательный отряд, отправленный Харитом, в кровопролитной битве разобрался с той частью воинов племени Ужа, которые ослушались своего лекса и собирались оказать сопротивление. После, как оказалось, эти Ужи частью отправились в ту сторону, откуда пришла неудача для Ворон. И Харит предполагал, что молодежь частично бунтарского племени соединилась с остатками племени Огня.

Лекс Ужей, несмотря на то, что он не позволял молодежи браться за оружие, был убит лично Харитом. Конуг уже объявил о том, что мятежное племя перестало существовать, а оставшиеся его женщины и дети были распределены между другими племенами, причем в статусе рабов.

Человеческая натура, она такая, когда чужое горе никогда не получает истинного сопереживания. Только свои проблемы волнуют. Потому иные племена и рода были даже рады тому, что Ужей не стало, а их женщины пополнили число рабынь. Вместе с этим, посыл Харита был всеми понят и никто не хотел повторить судьбу мятежного племени, пусть бунтовала в нем только часть воинов.

Случилось еще два эпизода, когда в других племенах так же появились свои горячие головы. Лексы сами убили смутьянов, не взирая на то, что среди таковых были их родственники. Люди, в большинстве своем затаились в страхе и молча ненавидели уже и своих вождей за то, что убивают сородиечей в угоду Ворону.

И вот после всех этих кровавых событий внутри союза племен, Харит решил, что не только кровью нужно сцеплять единство, но в нем должны видеть и доброго конуга. Кроме прочего, от племен и родов могут скоро понадобится многие воины. Вот тут и существует вероятность, что появятся новые бунтари. Так что Харит предположил, что решение о начале войны должно приниматься коллегиально, чтобы ответственность легла на всех.

Харит очень хотел сразу же, еще месяц назад начать боевые действия, но не мог этого сделать из-за внутренних проблем союза племен.

— Что скажете, уважаемые люди? — максимально почтительно, на что только был способен Харит, он обратился к присутствующим.

Все молчали и переглядывались друг с другом.

— Смелее! Гнева моего на этой поляне не будет. На том клянусь перед богами и священным Вороном, — Харит прислонил руку в кулаке к сердцу и резко выкинул ее в направлении солнца.

Этот жест означал, что конуг поклялся и приветствует богов, которые его услышали.

— Скажи, конуг, а разве нельзя обойтись без войны? — самым смелым оказался самый старый, среди присутствующих.

— Нет, глава рода, нельзя, — без дополнительных объяснений, ответил Харит.

Теперь уже осмелели и остальные. Старик не был убит, или уведен силой, на него не обрушился гнев конуга в какой-нибудь ином проявлении. Слова Харита оказались правдой, он готов слушать.

— Что мы знаем о тех, с кем нужно воевать? — задал главный вопрос для всех главный воин союза племен.

Харит посмотрел на своего главного воина Ниандра.

— Они малочисленны, но воины хорошие, обучены. У них есть металл, который используют для стрел и копий. Как они его добывают, не понятно, — говорил Ниандр, но был перебит конугом.

— Вы все понимаете, что когда мы овладеем тайной создания металлических предметов, станем недосягаемо великими и тогда сможем идти в сторону тепла, спускаясь по Большой Реке, покоряя всех встреченных и забирая у них еду? Известно, что в тепле много еды и мы сможем не думать о голоде, — сказал Харит и посмотрел на главного воина союза племен, позволяя тому продолжать.

— Число воинов врага не более трех сотен. Какое бы оружие у них не было, их мало. Есть опасность появления металлического монстра на реке, который плюется металлом. Тут мы должны либо договориться с монстром, либо уничтожить его, — продолжал говорить Ниандр.

— Металл — это подарок богов. Не получится так, что боги станут против нас. Почему они не даровали нам тайну создания металла? И что это за монстр? Может он и есть тот бог, который дарует врагам металл? — задал очень каверзные вопросы лекс племени Волка.

— Это не бог, — без каких-либо аргументов и объяснений, сказал Ниандр.

После некоторых споров про то, бог ли этот металлический монстр, или же лишь таинственный зверь, которому скормили двенадцать девственниц для соглашения участвовать в войне на стороне племени Рысей, Совет перешел к более деятельному обсуждению.

— Мы проводим разведку и уже увидели, что племя Огня, которое было присоединено к нашему союзу, но вероломно отбито племенем, которое называет себя Рысями, готовится к войне. Они строят заборы вокруг своих селений и копают ямы. Так что я не буду врать и говорить, что война окажется легкой, — закончил свой доклад Ниандр.

— Но победа даст нам многое: это красивейшие рыжие женщины, которых в племени Огня большинство, так же это металлическое оружие и таинство его создания. И я скажу, что в племени Рысей еды столько, что даже одинокая старая женщина в ваших племенах и родах сможет получить свою долю еды, — говорил Харит.

После настало время обсуждения и тут конуг увидел, как трещит, разваливаясь его союз. Те племена, чтобы покорены давно и уже забыли о том, что некогда жили своим умом, они выступали за войну и обещали собрать столько воинов, сколько это вообще будет возможно.

Были и иные. Это те племена и рода, которые покорены сравнительно недавно, и тут, на Совете были их лидеры, которые сами помнили, что такое свобода и как сытно жить без бремени дани. Они робко, искоса посматривая на реакцию конуга, продвигали идею, что война никому не нужна. И вообще, можно же договариваться.

— Я снижу вдвое дань тем, кто выставит всех своих воинов, — нехотя, через зубы, сказал Харит, уже зная, что те, кто ему сегодня противился, будут позже убиты.

Все согласились, что это хорошая плата за то, что воины родов и племен будут умирать за интересы Харита. А еще все увидели слабость конуга. Сейчас они ему помогут, так как нет ничего более пленительного, чем желание обладать секретом появления металла. Но что будет после?..

Загрузка...