Верховный жрец

Глава 7

Глава 7

— По дороге с облаками, по дороге с облаками, очень весело когда мы возвращаемся домой… — напевал я песенку.

Хотя, скорее нужно было петь что-нибудь другое, например, песню Иванушек Интернешнл «Тучи», и Шевчуковский «Дождь», ибо облачка хмурились и грозили ливнем. И то, что к обеду польет и сильно, было понятно с самого утра. Но я решил не оставаться еще на один день у геологического разлома только потому, что будет дождик, который настигнет меня в дороге.

Герой, и ти е мать, нужно было остаться и переждать ливень! Такой Армагеддон начался, что и я, человек из будущего, знающий, что что-то там электрифицируется, из-за чего сверкает молния, и какие-то физические процессы вызывают гром, и то испугался. А местные… Карик при каждом ударе молнии падал на колени, а при громе взывал к богам. Снять бы такое на видео, да в Тик-Ток, ролик набрал бы немало просмотров.

— Я слышу тебя, Господь! — выкрикивал я, желая поддерживать свое реноме.

Такое, казалось, чудачество вызвало бурную реакцию у моего сопровождения и люди уже скоро стали вторить мне, взывая не к богам, а, нарушая свои привычные ментальные закладки, воздавали молитвы к Богу, единому, стоящему над всем сущим. Под нескончаемые раскаты грома, Карик и два его воина, читали «Отче наш».

— Вот так правильно, — сказал я, но был услышан лишь ливнем, а то, что слова дошли до «сверхсил», стало понятно, когда молния ударила в дерево, более остальных возвышающееся на холме, мимо которого мы проходили.

Наша небольшая группа из шести человек шла у самого обрыва, внизу которого была заболоченная местность с многочисленными озерцами, ручьями, с островками, заросшими кустами. Это место, словно искусственный инкубатор, целая фабрика, изобиловало птицей, скорее всего, рыбой, заметил я и бобровую семью. Возле селения мы имели выход к этому месту, но освоили лишь десятую часть такой вот «пищевой фабрики», сотворенной самой природой. И теперь я знал удобный подход к еще одному месту для набора продуктовых запасов на зиму.

Соль нам удалось добыть. Пусть я и понимал, насколько кустарно вышла добыча, но, что главное, — она состоялась. Я возвращался домой с полутора, или чуть больше, килограммами важнейшего ресурса. К сожалению, пока не смог придумать, что именно делать с вырытым колодцем, чтобы вода не уходила в землю. Вылили ведер десять подогретой воды, большая часть которой ушла вглубь. Но технологии еще будем совершенствовать, главное, что соль добывать можно и в немалых количествах. Немалых для нашего селения, вряд ли в промышленных объемах, чтобы еще и торговать.

Однако, теперь я буду выступать за масштабную охоту на туров, или зубров, не особо разбираюсь в их различии, а для местных все едино — быки. То стадо, что еще пасется в нескольких километрах от селения, придется прорядить и сильно. Запасов мяса, если удастся охота, хватит на любую осаду, если таковая случится.

Я оставил часть людей на месте разлома и загадал непрестанно добывать соль. И днем и ночью, пока не возникнет опасность и не обнаружатся чужаки. Если все выйдет добыча примерно так, как у меня, то я рассчитывал на килограмм двадцать соли, а это уже очень немало для селения, правда крайне недостаточно для племя. Впрочем, почему только я должен думать о благосостоянии всех Рысей? Пусть и Норей присылает своих подданных добывать соль, чтобы обеспечивать своих подданных, я делиться не намерен. Мы соорудили только два колодца, а можно таких конструкций создать и сто, быстро выработав всю соль, которая тут, у геологического разрыва, присутствует. Но, должны же быть еще похожие места.

Взяли и белой глины. Немного набрали, но для работы на неделю должно хватить. Впрочем, это же только в рамках эксперимента, чтобы понять, насколько лучше эта глина, чем та, что залегает в селении, буквально под ногами.

— Стой! — выкрикнули из кустов, когда до селения оставалось около двух километров. — Э-э-э… это… А! Тайные слова говори!

Опа! Пароли? Секреты? Это Никей так серьезно подходит к делу? Молодец, что прислушался к моим словам, хотя с паролями — это я несколько переборщил. Во время краткого разговора, поведал Вару и Никею систему постов, паролей, ответов, поведения воинов, парный состав караульных. Короче, очень фривольно, явно опошляя, я озвучивал в собственной интерпретации Устав, заучить который пришлось еще до принятия присяги.

Чуть позже я понял, что подобное не так, чтобы и нужно в современных реалиях. Ну какие, нахрен пароли, если каждого бойца знаешь в лицо? Или нужно? Можно же подкрасться к посту, спрятавшись в кустах. Ладно, пусть остаются, лишним подобное не будет, тем более, что соблюдение Устава — это еще и воспитание дисциплины и исполнительности. А куда в армии без дисциплины и выполнения приказов?

— Я Верховный жрец! — горделиво, выкатив грудь, сказал я.

— Э-э… Вижу, но… это… пароль! — воин расстарался, выслуживается, он, словно солдат из будущего, действовал по принципу: если не знаешь, как поступать, поступай по Уставу.

— Зови старшего! — тоном, теряющего терпение человека, сказал я.

— Нет его, он на охоте! — все так же растеряно отвечал воин.

И ничего не меняется в этом мире. Солдат служит, выполняет приказ, а командир развлекается. Может охота в этом мире и не развлечение, а способ выживания, но в данном случае, скорее всего, вот чую, что так и есть, — командир где-то отдыхает. Не удивлюсь, что тут не обошлось без женщин.

Наши вдовушки, которых в общине оказалось не так и мало, решили, видимо, что у них появился шанс получить лучший статус, но, главное — мужика. И дело не сексуальных хотелках, точнее, в них тоже, но не на главных позициях, а в том, что воин в мужьях — это и статус и сытость и гарантия того, что никто не возьмет силой. Тут нет понимания преступлений на сексуальной почве, если только женщина одинока. Поймал вдовушку у реки, схватил за космы, оттащил в кусты, чтобы не мешать селянам работать, совершил насилие и все… занимайся своими делами. И такие «ласки» далеко не каждой женщине понравятся даже в этом мире с упрощенными понятиями сексуальной распущенности.

Есть только одно табу — нельзя без обряда пускать кровь девушке. За это недолга отправиться в изверги, или даже быть казненным, в зависимости от статуса девушки с поруганной честью. Ну а коли женщина уже не девственна…

И теперь одинокие бабоньки обхаживают неженатых мужчин-воинов, или старших воинов, которым разрешено брать вторых жен. И узнают же всю информацию. За считанные часы были собраны досье на каждого пришедшего как от Армита, так и с Никеем. Ну да это их дело. Получится захомутать какого воина, так и я не против, если кто из толковых останется в селении после окончания всей этой войны.

— Пусти нас, а то в жабу превращу! — прорычал я и воин отшатнулся, выставляя вперед свое копье с каменным наконечником.

Если наконечник каменный, то воин явно не пользуется авторитетом. До моего ухода за солью, я знал, что из всякого найденного железа, как и из листового, были вырезаны и заточены двадцать семь наконечников копий и в четыре раза больше наконечников стрел. Точильные камни неустанно затачивали металлическое оружие, создавая преимущество воинов Рысей. А этому не досталось.

— Карик? Чего стоишь? Мне его что, бить, чтобы пройти? — воззвал я к старшему воину.

— Заяц, не дури, пропускай! Ты все правильно делаешь, но мы уходили до того, как тебя сюда поставили, так что тайных слов знать не можем! — проявлял дипломатические способности старший воин Карик.

— Не могу! — сказал низкорослый воин и закрутил в отрицании головой.

— Хр, — мой кулак соприкасается с ухом служаки.

Хук с правой сваливает охранника, а толчок ногой в грудь второго, отправляет напарника в кусты.

— Я Верховный Жрец! Никто не может мне перечить… — выкрикнул я и сам не понимая для чего, тихо продолжил. — По крайней мере, так долго перечить.

Что-то мне кажется, я переборщил. Быстро становящийся лопоухим, воин наверняка затаит обиду. Но свой авторитет все равно приходится поддерживать. Что значит, я не могу идти к себе домой? Да, надо будет, — всех разгоню к Ящеру в Бездну.

— Что стоим? Пошли! — сказал я, решительно направляясь в сторону селения.

Приятно был удивить то, как отреагировал на ситуацию Стасик. Мой раб, не задумываясь, направил ружье в сторону, казалось бы, союзных воинов. Конечно, это еще не показатель того, что и в реальном бою Стасик не струхнет. Но я постараюсь накачать такой идеологией всех союзников, что они обязательно поверят, что смерть — это только лишь начало пути. Про Вальхалу с пирами и оргиями рассказывать не буду, хотя подобное больше всего дошло бы до сознания мужчин, но про бессмертие души нужно следует поведать.

В селении все шло своим чередом, правда, я приметил немалое количество праздно шатающихся мужиков. Нужно будет провести еще раз ревизию всех работ, инструмента и подумать над тем, чем занять резко увеличившееся количество работников. Впрочем, почему они не на охоте? Да и на полях уже более чем хватает работы — трава прет, как сумасшедшая. Пусть прополкой занимаются!

— Ну что, прогулялся? — словно из ниоткуда появился Никей, и я даже вздрогнул от неожиданности.

— Тьфу ты, черт! Поджидал меня? — чертыхнулся я.

— Ну, так уже минут десять как тому сообщили, что ты возвращаешься, — отвечал Никей.

И как успели? Это ведь с того поста должны были доложить? Получается, что лопоухий расстарался и успел обогнать и сообщить в лагерь о нашем приближении. Так-то он все правильно делает. Вот только не хотелось бы в отношении себя испытывать подобное рвение воинов, когда меня не пропускают домой. Хотя, наверное, все банальнее и нашу группу «срисовали» со смотровой вышки.

— Никей, почему люди без работы? — спросил я, указывая на бесцельно вышагивающих мужчин.

— Как ты сам говорил, что работа не волк — в лес не уйдет? — усмехнулся мой собеседник, явно пытаясь «тролить» меня.

— «Не сбежит», Никей, — так правильно говорить. Но ты не ответил на заданный вопрос, — мой тон стал более серьезным.

Игривый тон Никея также изменился. Он вдруг посерьезнел и пристально посмотрел на меня, будто видел в первый раз. Ну да, что-то я разговаривать стал вызывающе, но статус мой, как я его понимаю, может допускать такой тон.

— А ты меняешься, — после непродолжительной паузы сказал Никей, всматриваясь в меня, словно сканируя.

— Тебя это настораживает? — спросил я, принимая правила игры в «гляделки».

— Верховного жреца должны принимать люди. Он же поддержка для лекса, залог единства в племени. Не самостоятельный, а в племени! — вкрадчиво, выделяя каждое слово, говорил Никей.

Я рассмеялся. Сколько же мы будем меряться харизмами? Готов согласиться на том, что у меня харизма толще, а у Никея длиннее. Это консенсус? Еще какой! А, если серьезно, то подобное недоверие уже не пугает, а просто надоело. И дело не только в том, что мне не доверяют, но и в том, что не доверяю я. Устал выискивать сложности.

— Норей — мой лекс, ты декс Норея. Я — Верховный жрец. Что-то еще не понятно? — с некоторым нажимом говорил я.

— Вот я о том и говорю, что в словах твоих стремление к власти. Ты указываешь мне, дексу племени. И склонишься ли перед лексом Нореем? — уже менее серьезно, видимо, желая закончить неприятное выяснение отношений, сказал Никей.

— Склонюсь, не бери в голову, а бери в… Короче, пошли поедим! — сказал я, взял за локоть декса племени Рысей и повел его в дом.

Дом, милый дом! Приятно, когда есть место, в которое стремишься возвращаться. И я не о том, что с большим удовольствием вернулся бы в будущее. Мое нахождение здесь — вынужденная мера. Если в этой вынужденной ситуации есть небольшая отдушина в приятном месте и небезразличных людях, то и дурные мысли отступают, и депресняк не наступает.

Севия прибежала минут через десять после того, как я уже достал кусок сала и начал чистить картошку, чтобы ее пожарить. Хотелось бы и отчитать свою женушку, что я такой весь пришел, а наваристого борща так и не увидел. Однако понял, что готовить Севия все же собиралась. Супружница пришла с щавелем и молодой крапивой, а также с десятком яиц. Оказывается, даже бульон уже готов. И весьма вероятно, что минут через тридцать-сорок меня ожидал щавелево-крапивный суп, может и с ячменной лепешкой и со сметаной.

Я укоризненно посмотрел на Никея, осознавая свою ошибку, что пригласил его в дом, прежде, чем выразил жене свою супружескую тоску по ее телу. Но не прогонять же сейчас целого декса, чтобы запрокинуть излюбленный халат жены ей на голову? А то обидится Никей, а то потом вновь начнет расставлять приоритеты и статусы.

— Севия, пожарь нам на сале картошки и достань соленого огурца… пожалуйста! — сказал я и кивнул в сторону веранды.

Я видел, что Никея распирает расспросить меня о многом. Может, он заведет разговор о том, о чем Севии не обязательно знать? Не потому, что я ей не доверяю, деспот и сексист, да я такой, но дело в другом — я хотел бы оградить свою жену от многих проблем и переживаний.

— Железо? Так ты назвал тот металл, что получилось достать из печи? — как только Севия отошла в сторону выпалил Никей.

Я прямо вздрогнул от неожиданности и напора. То-то я наблюдал при встрече с Никеем его нервозность и нетерпение. Все эти слова про «кто главный» не были тем, что действительно волновало Никея. И вот сейчас, как только мы оказались в доме, декс Рысей задал для разговоров для него самую актуальную тему.

— У Фелика все получается? Много выплавил на сутки? — спокойным тоном, на контрасте эмоциональности Никея, спросил я.

— Все в племени знают, что ты научил молодого, даже еще не воина, добывать железо. Вару пришлось переселить Фелика и его помощников в баню и приставить охрану. Ты чем думал, когда на виду у всех начал колдовать с металлом? — Никей встал и начал ходить из угла в угол гостиной дома, где мы и сидели за столом.

Я задумался в правильности своих действий. В упор не вижу особых противоречий всему тому, что сделал, если только не в том, что наладить производство железа можно было еще раньше. Надеяться же на то, что вся община не узнает о том, что добывается железо, не приходилось. Можно только пробовать не разглашать всю последовательность в технологии.

— Сядь! — сказал я, стараясь произнести слово как можно мягче, но почему-то наоборот, и мой тон мог показаться повелительным.

Никей остановился, пристально посмотрел на меня, но все же присел на шатающийся табурет. Блин, нужно починить мебель. Уже два табурета на «честном слове» держаться, да стулья расшатанные.

— Я не понимаю, почему ты взбешен. Разве не делает изготовление железа нас сильнее? — с нотками недоумения спрашивал я.

Никей остановился и с интересом посмотрел мне прямо в глаза.

— Ты… мудрый глупец. Я не знаю, как это может быть, но при всей своей мудрости ты не видишь самого простого. Дать всем воинам металлическое оружие мы не успеваем. Многие, почти все заняты строительством, а не освоением нового оружия. А, если и успеваем построить забор, то воины не смогут выучиться и освоить металлическое оружие. К металлу нужно привыкнуть, им нужно научиться пользоваться, освоить новые приемы, натренировать руки. Это все — время, а у нас завтра война. Ты знал, что лучники стрелами с металлическими наконечниками реже попадают в цель, чем стрелами с каменными наконечниками? А железные копья стали тяжелее, что тоже уменьшает мастерство воина, — отчитывал меня Никей, а я внимал и не сказать, что чувствовал свою неправоту. — Нужно было это делать раньше и тайком или не делать вовсе!

— Мы можем воевать постоянно. Так что — не делать оружие, не осваивать металлы? — мой тон звучал, наверное, словно говорил обидчивый мальчик.

Да, я обиделся. Из кожи вон лезу, копаюсь в памяти, выуживаю по крупицам обрывочные знания, чтобы сделать жизнь племени легче, богаче, безопаснее, а он меня вот так мордой в фекалии тычет. Я тут себя Прометей чувствую, а на самом деле, проблемы создаю.

— Вчера вечером сбежал Кан, — сообщил Никей.

Хрен его знает, кто такой Кан, но, если он сбежал, — это не есть хорошо. Я бы даже сказал, что это есть плохо. Куда бежать какому-то там мужику, если не к нашим противникам? Следовательно, враг будет заранее осведомлен о том, что строится крепость. Сможет ли Динокл придумать противодействие? Сомневаюсь. А вот что может случиться, так это поспешный выход врага. И здесь, если оборона не будет выстроена, исходя из уже построенных фортификаций, нам придется очень туго.

— Кан убежал как только разнесся слух по общине, что ты дал знания, как изготовить металл, — подлил масло в огонь Никей.

Новые вводные заставили меня вновь задуматься… и нет, я все равно не видел катастрофы. Во-первых, если крыса убежала до начала серьезных событий, то это к лучшему. Хуже, если бы крыса решилась на какие-то поступки во время осады, если таковая случиться. Например, Кан мог открыть ворота и впустить врага. Во-вторых, не думаю, что Кан мог многое узнать о производстве кричного железа, кроме как о самом факте, что я «подарил» технологию.

Свои умозаключения я не преминул озвучить Никею. Также указал на то, что может быть и два мнения, и не факт, что мое видение проблемы ошибочное.

— Если ты считаешь, что я поступил неправильно, я могу перестать производить железо, — сказал я, выжидая паузу, начиная второй раунд противостояния взглядами.

— Нет, продолжай! — сказал Никей, вновь задумался и добавил. — Теперь тебя, Фелика и всех, кто знает о железе, будет охранять первая звезда воинов Вара.

Я не стал противиться. Хотят охранять, пусть охраняют. Я, конечно, уже привык к осознанию того, что должен быть достаточно сильным, чтобы защитить себя и не только, но и, как минимум, Севию. Если часть переживаний по собственной безопасности получится перенести на кого-то другого, то я только обрадуюсь подобному стечению обстоятельств.

— Сколько построено стены? — спросил я.

— Больше ста пар рук шагов, — отвечал Никей.

Вот же ж, и сколько это — сто шагов? Учить он меня еще будет! А сам до ста считать не умеет, все пальцами на руках меряет. Займусь я еще вашим обучением! Вот только розги заготовлю, чтобы по ленивой заднице стегать за плохую учебу, так сразу же открою начальную школу. А то, если сам не посмотрю, сколько построили, то никто не сможет и доложить, как идет работа. И как считать врага?

— Сегодня вечером нужно провести собрание со всеми старшими воинами и начать отработку действий по обороне. Я видел, что одна смотровая вышка уже стоит, часть стены построена, так что уже понятно, как могут развиваться события, — сказал я.

Никей не противился, он сам прекрасно понимал, насколько важно отработать взаимодействия в условиях обороны, особенно при наличии такого фактора, как оборонительное сооружение. Здесь много нюансов, которые на словах не перескажешь, нужно практиковать и пробовать.

— Севия, как там с картошкой? Скоро? — выкрикнул я, показывая всем своим видом, что больше о серьезных вещах говорить не хочу.

* * *

Интерлюдия

Совещание в хижине Динокла шло уже больше часа. Сам лекс племени Огня никогда бы не додумался до того, чтобы кто-то разделил с ним бремя принятия решения. Напротив, Динокл всегда считал, что власть лекса не может размываться никакими военными советами, собраниями старейшин или другими органами военной демократии. Только беспрекословное подчинение и выполнение всех приказов.

Насколько же сейчас было неприемлемо Диноклу, что ему пришлось подчиниться и провести-таки собрание глав всех родов. Его коробило, но выхода иного не было. Соглядатай Харита, конуга племени Ворона, прибыл с воинами и сейчас показывает, кто именно имеет реальную власть в племени Огня. И когда так получилось, что Динокл чуть ли не лишился власти?

Все вокруг говорили, высказывались, а Динокл представлял все более изощренные способы казни, как Нарта, так и его господина Харита. Заточенный кол на втором часу совещания лексу племени Огня уже казался гуманным способом лишения жизни.

Динокл сейчас в полной мере осознал ту ошибку, которую совершил чуть более полугода назад. Именно тогда племя Огня вышло по реке Нирея на одно селение, показавшееся весьма перспективным не только для разграбления, но и подчинения. Экспансия на юг по Большой реке встретилась с жестоким отпором. Настолько мощным было поражение огневиков, что только боги сохранили Динокла и его племя. Или южные племена просто не рассматривали северное направление выгодным для своей экспансии. Подыматься по реке всегда сложнее, чем спускаться, может и это сыграло свою роль с том, что племя Огня никто не пришел добивать.

И вот, то самое селение на реке Нирее и счастливый Динокл, наблюдающий, как его соплеменники тащат много шкур, горшков, молодых женщин, но самое главное — немалое количество еды. В преддверии суровой зимы, а любая зима злая и голодная, было крайне важно получить дополнительные продукты питания. Это залог того, что огневики выживут и останутся сильными. Еще более актуальным сохранить большее количество соплеменников было из-за потерь шести десятков воинов на Юге. Если бы тогда знал Динокл, чем все это обернется, то поступил бы… точно так же, потому как не смог полноценно проанализировать последствия контакта с более сильным племенем, или даже группой племен.

Конуг Харит появился с огромным войском в более, чем четыре сотни воинов, да еще в то время, когда большая часть мужчин племени Огня отправилась на предзимнюю охоту. Но и тогда Динокла были альтернативные политические шаги: он мог пойти на сближение с племенем Рысей и уже в союзе с соседом противостоять Хариту и всему племени Ворона. Однако Диноклу застило глаза желание заполучить имущество давнего своего соперника, лекса племени Рысей, Хлудвага.

Хитроумный план по убийству части охотников Рысей, а после — захват власти в племени, казался почти безупречным. Но все пошло кувырком, не по выверенному заранее сценарию.

— Лекс! Лекс Динокл! — громко и решительно обращался Нарт. — Почему вы допустили потерю контроля над родом Большой Рыбы? Мой господин оставил тебе большой род, а ты его не удержал. Они сорвались со своего места и выдвинулись на земли Рысей. Это мало воинов, но это много рыбы и других продуктов.

— Как смеешь ты в моем доме меня отчитывать и в чем-то обвинять? Здесь я хозяин и со своим старшим братом я всегда могу договориться, без тебя, — грозно отвечал Динокл.

Нарт внимательно обвел взглядом присутствующих, ища поддержку в их глазах и, уверившись в том, что ни у кого не появилось острого желания стать на защиту своего лекса, спокойным тоном сказал:

— Лекс Динокл, ты своими действиями поставил под угрозу планы моего господина. Неужели еще не понял, что ты управлял племенем Огня только лишь по воле конуга Харита? — Нарт вновь окинул взглядом присутствующих, усмехнулся и продолжил. — Если со мной что-нибудь случится, как и с моими людьми, господин будет гневаться. Он мудрый человек, но никогда не прощает обиды. Конугу безразлично, кто именно будет управлять от его имени племенем Огня, потому я еще раз взываю к тебе, Динокл: готов ли ты и дальше делать то, что обещал моему господину или совершишь очередную глупость и убьешь меня? Знай же, что месть будет жестокой и все люди племени будут убиты.

Наступило гробовое молчание. Все старейшины, как и главный воин племени Ракат, смотрели на Динокла. О том, что лекс убил без причины несколько людей, сильно поколебало решительность огневиков защищать до последнего своего сумасбродного правителя, тем более, что толковых наследников у Динокла не осталось. Престарелый лекс так и не понял, что его власть во-многом держалась на надеждах людей, что уже скоро сын Динокла займет место отца. Однако, наследник погиб.

— Я выполню все, что нужно, — выдавил из себя слова, резко потерявший авторитет Динокл.

Страх — этого в среде воинов-охотников не прощают никому. Если бы лекс настоял на том, чтобы убить наблюдателя от племени Ворона, то нашлись бы те, кто выполнил приказ, невзирая на то, что с Нартом прибыло пять десятков сильных воинов. Да, это была бы битва, пришедшие воины сдаваться не стали бы. Вот только честь воинов Огня поругана не была бы.

Ракат с презрением смотрел на своего лекса, или уже и не своего вовсе. Он ждал жесткости от правителя, уже прикидывал в уме, как можно поступить. Ракат успел предположить, что быстро убьет Нарта, а после, как ни в чем ни бывало выйдет из хижины, приказав оставаться в ней всем остальным. И тогда главный воин вернется с всеми людьми и быстро вырежет Ворон. Но все эти планы разбились о трусость лекса. Теперь Ракат был готов слушать Нарта.

— Через четыре дня выступаем. Время на то, чтобы собрать всех воинов, было достаточно. Все знают, что вчера к нам прибыл перебежчик, который рассказал, что Рыси возводят стены вокруг своего ближайшего селения. Пока они не воздвигли сплошную стену, мы должны их победить, — Нарт прочувствовал, что больше сдерживаться и демонстрировать якобы власть Динокла нет никакого смысла.

Сегодня лекс от племени Огня потерял все. Однако Нарт был достаточно мудрым человеком, чтобы не убивать, по крайней мере, сейчас старика. Лишние кризисы перед большой войной не нужны никому.

Нарт был доволен собой. Теперь он сильно продвинется в иерархии племени Ворона. Вполне вероятно, в благодарность за ту работу, что он проделал, конуг Харит, отличающийся мудростью и умением быть благодарным, назначит Нарта своим наместником не только в племени Огня, но и покоренных Рысей. Сын рыбака возвысится до лекса.

Сколько было проведено встреч, сколько обещаний и подарков были переданы старейшинам родов племени Огня, но главное, что все не зря. И сегодня было главное испытание для Нарта. Он в открытую унизил Динокла, но главный воин племени, Ракат, промолчал.