Вернуть Боярство 14

Глава 14

Ин Чжэн… Нет, Император Мертвых отступил, освободив несчастную, плененную душу, которая послужила топливом для поддержания присутствия владыки Столицы Мертвых, которому проведенный над собой же ритуал ограничил возможности перемещаться по миру. Лишь территория, на которой правит его Род, была доступна этой древней твари, лишь там он мог находиться в полной силе и могуществе — и лишь туда он мог перемещать Столицу Мертвых. И в том было наше спасение — ибо даже обладая всей доступной мне прежде мощью, я бы не одолел эту тварь в его столице. То, что я читал об этом месте, явно было лишь скудными и неполными данными о ней — и даже так это внушало уважение. Однако столкнувшись с Императором Мертвых лично, я могу сказать одно — жители этого мира совершенно точно не понимают и не осознают всего масштаба возможностей этого существа.

Ибо Цинь Шихуанди был не просто нежитью. Не просто очень сильным и опытным Магом Заклятий, превосходящим остальных чародеев восьмого ранга за счет огромного количества великих артефактов и громадного опыта, достигнутых за почти две тысячи лет существования, нет. Все было куда хуже — Цинь Шихуанди был Великим Магом, полновесным чародеем девятого ранга, а не грубой поделкой с множеством изъянов, коими являлись Маги Заклятий этого мира. И как Великий он едва ли уступал мне на пике моих сил. Что уж говорить об этом мире — он пришелся бы ко двору даже в моём! Да ещё как пришелся бы — он был бы в числе сильнейших Великих!

И лишь благодаря суровым, неизменным и беспристрастным законам Высшей Ритуальной Магии этот мир не познал весь ужас столкновения с таким врагом. Ритуалы — самый гибкий, самый многообразный вид магии, но одновременно с этим — самый сложный и самый требовательный, когда дело доходит до чего-то, что выходит за рамки обыденности. И переход на девятый ранг, невозможный для остальных жителей этого мира, диктовал свои суровые условия для исполнения. Ограничение в территории, необходимость тысяч ежедневных кровавых жертв и прочее — это всё часть той цены, которую пришлось заплатить Императору Мертвых за эту силу… Но сейчас, за полтора тысячелетия, это существо нашло некие лазейки — и это очень плохо для всех. В первую очередь — для Российской Империи…

Правда, кое-что всё же играло мне на руку. Несмотря на все прожитые годы, громадное мастерство, огромный опыт и многое другое, кое в чем он мне уступал однозначно. Мне — Пеплу, а не мне Аристарху, разумеется…

У него не было опыта битвы с равными себе с тех пор, как он перешагнул планку Мага Заклятий. Может, в первые десятилетия, максимум в первый век с момента достижения этой силы ему и могли доставить некоторые проблемы чародеи этого уровня в количестве двоих-троих разом, но позже — уже нет. В какой-то момент качество начинает бить количество — на нынешнего Императора Мертвых должно выходить при раскладе двадцать-двадцать пять Магов Заклятий против одного. А учитывая количество одних только его генералов, нежити восьмого ранга, да всех остальных сил Столицы Мертвых, да чародеев восьмого ранга в самом Китае… Такой перевес создать не способна не то, что ни одна Великая Держава — тут и трех, объединивших силы, не хватит.

Поэтому битву силой Душ выиграл я. Для того, кто ни разу не сталкивался с равным себе врагом, он действовал просто отлично — за тысячи лет существования он неплохо освоил все трюки и приемы, что можно открыть и развить самостоятельно. Но просто умения хорошо использовать отработанные в комфортных условиях на тренировочных манекенах приемы недостаточно, что бы считаться умелым воином, магом или кем-либо ещё — без реального опыта это всё просто хороший фундамент, база, без последующей надстройки и развития. Так что я победил… Вот только ощущение присутствие врага никуда не делось. Раз уж этот рыцарь смерти смог послужить ему вместилищем, то уверен, где-то там, в рядах врага есть тело куда более могущественное и подходящее. Что я могу сказать… Остаётся лишь посочувствовать тому из Владык Мертвы, нежити восьмого ранга, что пойдет сегодня как расходный материал для величайшей нежити этого мира. Его душа станет топливом для Императора, и пусть души наши бессмертны, но за время жизни они накапливают свою, особую энергию, которая нужна для продолжения цикла реинкарнаций. И её, в числе прочего, сегодня и сожгут без остатка. Душе после такого придется очень худо… Все эти перерождения в тараканов и прочее, во что верят буддисты — далеко не худшее, что может случиться с таким бедолагой.

— Господин… господин Аристарх, — вырвал меня из задумчивости робкий голос. — Что прикажете делать?

Оглянувшись, я увидел молодого Мастера, того самого, что находился под защитой какого-то мощного церковного артефакта и наблюдал за всем происходящим, находясь ближе всех. Конечно, разок помочь пришлось, все-так крестик, что он носил под доспехами и одеждой, не рассчитан на столкновения такого калибра, но то всего разок и не сильно. Остальным пришлось помогать куда активнее.

Глаза мужчины буквально полыхали изнутри. Не какой-то там банальной и пошлой «жаждой битвы», «готовность умереть ради победы» и прочим, нет… Что-то иное, что-то куда более глубокое, сильное и мощное, идущее из самых глубоких, сокровенных уголков души, внутренняя решимость, мужество, гордость и чувство долга… Нет, даже эти слова слишком просты и примитивны, не способны отобразить и описать то, что я видел в его глазах.

А затем я посмотрел на остальных магов, что стояли позади меня. И увидел точно такие же взгляды, полные внутренней силы и огня. Что ж, видимо, я не зря дал им ощутить Общность Душ — чары, что я сотворил невольно, ибо только использовав их, я вспомнил эту магию. Каждый, кто сегодня шел в бой под знаменем Империи, соприкоснулся душами друг с другом, а в центре этого соприкосновения находился я — обладатель души несопоставимо более могущественной, чем любая другая в русской армии. И поделился с ними частичкой своей Духовной Мощи, разжигая в них тоже пламя, что горело сейчас в моей душе.

Что ж… Теперь я точно не могу отступить. И промолчать сейчас — тоже не могу. Пламя разгорелось, вулкан готов начать извержения — и надо дать им правильную цель, направить эту силу в правильное русло. И я это сделаю.

— Сегодня решится не только судьба двух наших губерний, — негромко заговорил я, вновь используя Мощь своей Души. — Император Мертвых нашел способ обойти свои ограничения и явиться на наши земли. Если мы не остановим Цинь сегодня, они пойдут дальше. Отберут Александровскую губернию, затем пройдутся по остальным приграничным с ними провинциям, затем дальше… Не сразу, не за один день или даже год, но через двадцать, а может и тридцать, эта тварь пожрет нашу Империю. Сегодня, братья и сестры, мы бьемся не за себя, не за Магадан или Хабаровск — сегодня мы бьемся за всю нашу огромную, многогранную, разностороннюю, населенную сотнями народов и вместившую сотни культур Россию. У нас нет выбора, даже победа или смерть — недостаточно!

Я помолчал, закрыв глаза и отдавшись чувству внимания сотен тысяч душ. Битва на некоторое время стихла — враги ещё не успели оправиться от схватки между мной и Императором, но это ненадолго. Я не подбирал слов, не пытался подобрать правильных фраз и подходящих случаю выражений — подобного я не умею. Поэтому я говорил искренне, говорил что думаю, слова мои шли от сердца — и потому их внимательно слушали. Я уже разжег огонь — теперь же пламя тысяч отдельных костров превратиться во всесокрушающий пожар!

— Я — реинкарнатор, чародей из другого мира, что погиб там и начал новую жизнь здесь. Там, в прошлом мире, я погиб, сражаясь за ту, другую Российскую Империю — и если в этой, новой жизни мне придется погибнуть за Родину вновь, то так тому и быть. Я смогу ненадолго призвать свою истинную силу, что позволит мне дать бой этой твари — но если я проиграю, он пожрет мою душу и станет куда могущественнее. Однако победить в одиночку мне не под силу — мне нужна ваша помощь. Вы должны сокрушить стоящие на нашем пути рати врага, помочь мне добраться до него — и не позволить его слугам вмешиваться в наш бой. Я не буду вам врать и успокаивать ложными надеждами — мало кто из нас увидит завтрашний рассвет. Девять из десяти, а возможно и девяносто девять из ста останутся на этом поле боя навеки. Однако одно я могу вам пообещать — как и вы, я не буду щадить себя. Я умру, сожгу душу, если потребуется — но сегодня я навеки уничтожу эту угрозу. Нам нужна победа, одна на всех! И за ценой мы не постоим! С нами Бог, так кто же против нас, братья и сёстры! Вы со мной?

Я устало открыл глаза, ощущая, как десятки, сотни тысяч душ молчаливо, без слов дают мне свой ответ. Православные, мусульмане, язычники, буддисты, иудеи — каких только душ здесь не было! Велика, действительно велика и богата людьми матушка-Россия… И каждая из этих душ в едином порыве выражали свое согласие — и я не имел права их подвести.

— Мне нужно время, господа, — обратился я к окружившим меня чародеям, что с небывалым почтением глядели на меня. — Я намерен вернуть себе прежние силы — но в этот момент я буду уязвим. Полагаюсь на вас, судари и сударыни.

— Не беспокойтесь, — ответила одна из Старших Магистров. — Вас не потревожат, даже если нам всем придется ради этого погибнуть!

И они явно не шутили. Что ж, если я прошу довериться себе и пойти на смерть этих людей, то как я могу не довериться им? Поэтому, кивнув, я сел прямо на землю и, протянув руку, призвал данный мне нолдийцами артефакт. Идеальный каменный куб с выгравированными символами на гладких поверхностях серого камня упал мне в ладонь из маленького подпространственного кармана, в который я его поместил, провозившись для этого несколько часов. Всё же Пространство я знал постольку-поскольку, мастером меня в этом не назовешь… Но как и любой Великий Маг, даже в тех магических дисциплинах, которые не были для меня основными, я был твердым середнячком. На три с плюсом, если мерить по пятибалльной шкале. Правда, все эти дополнительные магические навыки из памяти приходилось выуживать чуть ли не насильно…

Поднеся артефакт к себе и сняв латные перчатки, я зажал его двумя ладонями напротив того места, где под доспехами находилось моё солнечное сплетение. Сделав резкий вдох-выдох, я отпустил куб чуть разведя ладони в стороны. С них медленно капали вниз густые, тягучие капли крови — острые грани творения нолдийской магии, Куба Былого Величия, рассекли мою кожу и жадно впитали в себя мою кровь. Не успели упасть на землю первые капли моей крови, как Куб потянул их к себе — теперь моя кровь прямо из открытых ран на ладонях тоненькими ручейками потекла к артефакту.

Я не знаю, сколько прошло времени — оно не то, что остановило свой ход или ускорилось, нет, всё было куда сложнее. Я просто перестал ощущать эту ключевую константу мироздания, оно словно бы исчезло для меня. Остались только я, все ускоряющий свое вращение куб и тончайшие, тоньше волоса ручейки моей крови, поглощаемые им. Артефакт гудел, настраиваясь на меня, изучая, что я такое, на что способен и какие силы он может мне дать.

Что ж, теперь понятно, почему нолдийцы предоставили мне такое сокровище. Когда я верну его им, наши иномировые союзники смогут просмотреть данные в артефакты и оценить мои возможности. Это не даст им знания о моих сильных и слабых сторон, но даже понимание приблизительных границ моей силы — уже немало. Предусмотрительные ребята, желающие понять, чего от меня можно ждать в случае конфликта… Не могу их за это винить — их положение шатко и неустойчиво в этом мире, и им волей неволей приходится быть предусмотрительными. Что ж, смотрите… По моим прикидкам я примерно на одном уровни с их легендарными шестирогими. Так что после увиденного у них прибавится ко мне почтения. Если, конечно, мы переживем сегодняшний день.

Чем дольше работал Куб, тем больше я понимал его границы и возможности. И к моему удивлению, его возможности оказались куда выше, чем я предположил. Я мог бы призвать и все сто процентов своей силы, причем на часа четыре. Всё зависело от того, насколько хорошо пройдет настройка Куба на меня — очевидно, нолдийцы считали, что мне удастся лишь базовая активация. К моему счастью, они ошибались в своих расчетах — второй, скрытый слой заложенных в предмет чар тоже был мне под силу. И я с ним соприкоснулся.

Когда я открыл глаза, я был уже не Архимагом Аристархом Николаевичем. Я был собой — Пеплом, могучим и беспощадным к врагам Великим Магом. И как только я сотворю первое заклятие выше уровня Архимага, пойдет отсчет оставшегося мне времени использования полной мощи, а потому мне придется ждать момента, когда появится возможность сделать свой ход. Моя цель не изменилась — я должен убить троицу демонов Инферно, которых я сейчас ощущал где-то впереди, и Императора Мертвых.

Первым, кого я увидел, была пара нолдийцев. Заметив, что я пришел в себя, Ройдо Ургат с настоящим, глубоким почтением склонился передо мной, встав на одно колено. Мы, маги, особенно высоких рангов, все уважаем силу, и рогатый иномирец ощущал как никто, насколько я сейчас силен.

А вот Илнэс ограничилась наклоном головы. И сейчас, глядя на неё новым взглядом, я признавал — она не обязана выражать мне почтение так, как Ройдо. Ибо она равная мне — используй она сейчас Куб, и я не берусь предсказать исход нашей схватки. Реинкарнатор народа нолдийцев и главный козырь этой расы, у которой в подпространстве ощущался ещё один Куб — в час острейшей, безвыходной нужды она использует его, дабы защитить свой народ. Сейчас я куда глубже чувствовал мир и людей, ко мне вернулась вся полнота чувств и восприятия Великого Мага — и я ясно, как день, ощущал железную решимость защищать свой народ, что была стальным стержнем самой личности этой женщины.

Нам, бессмертным существам, нужна как воздух некая Цель. Некий долг, мечта или ещё что-то подобное, то, ради чего мы будем готовы жить, плывя через десятки веков и сами тысячелетия, глядя, как старятся и умирают близкие и друзья, как река времени уносит жизни наших детей, внуков, правнуков, как меняются эпохи — живущие долго куда хуже поддаются переменам, всего отстают от современности… И это не может не угнетать, не может не приводить к мысли о том, что жизнь потеряла всякий вкус и ценность… А это уже порождает желание уйти в Вечность, отринуть прожитое, пройти через пламя перерождения и сбросить этот груз. И лишь Долг, Мечта или что-то иное, что подобно стальному стержню скрепляет решимость, способно не дать угаснуть бессмертным.

И в основе её личности лежал Долг. Она намеревалась сохранить остатки своего народа и дать им возможность жить и процветать дальше — и я невольно проникся к ней уважением. Ведь в моей душе горел тот же огонь…

— Встань, Ройдо, — повелел я, поднявшись на ноги. Слегка склонив голову, как перед равной, я бросил в руки Илнэс Куб. — Благодарю вас за помощь.

— Вы оказались намного сильнее, чем мы думали, — признался поднявшийся на ноги Ройдо. — Мы даже предположить не могли, что вам потребуется активация Ядра Куба!

— Оставим эти разговоры на потом, — поморщился я. — Какова обстановка? Как долго я пробыл в бессознательности?

Вокруг были не только нолдийцы. Андрей, Петр, ещё несколько смутно знакомых по заседаниям в штабе Архимагов, около сотни Старших Магистров, более тысячи магов более низких рангов… А все пространство вокруг было усеяно следами бушевавшей здесь схватки. Глубокие кратеры, от которых до сих пор шел нестерпимый жар, раскиданные тут и там лужи магмы, горящая странным, холодным огнем, не имеющим ничего общего с пламенем в привычном нам понимании, участки промороженной на десятки метров в глубь и покрытой толстыми слоями льда — и ещё десятки различных проявлений бушевавшего здесь боя. Несколько километров земли вокруг нас превратились в настоящую магическую аномалию, в которой ещё долго будут гулять отзвуки отгремевших здесь тысяч заклятий разной силы, разных школ и направлений магии, столкнувшихся в дикой схватке. Неодаренным и магам ниже Младшего Магистра здесь в одиночку лучше не бродить ещё года два-три.

А вот наших войск, держащих периметр плацдарма для остальной армии, уже на прежних позициях не было. Собственно, здесь уже никого, кроме нас, не было — битва шла где-то далеко впереди. Все наши войска были уже где-то там, далеко, прорывая и громя вражеские армии. Там билось белое пламя, там языческие жрецы призывали в нашу реальность всех, кого могли, там мусульмане и христиане открывали врата в нашу реальность тысячам служащих Эдему духов Света и даже нескольким низшим ангелам…

— Многие погибли, защищая это место, мой господин, — тихо сказал Петр. В голосе моего верного вассала чувствовалась усталость и затаенная злость. — Они отправили очень многих, и даже парочку Магов Заклятий… Но мы сумели справиться.

В его словах чувствовалась недосказанность. Оглядев усталых, почти истощенных чародеев, я увидел в них тот же вопрос, что и в его словах — не зря ли мы это делали? Не зря ли стояли насмерть, невзирая на потери и риск? Почему от тебя чувствуется все та же сила Архимага, что и прежде?

Что ж, раскрытие ауры не активирует тот незримый отчет оставшегося мне времени. Нужно показать соратникам, что всё было не зря… И я сделал то, о чем вопрошали и просили эти сотни глаз.

— А-а-а-ах… — отшатнулся потрясенный Петр, стремительно бледнея.

Искрясь и переливаясь от заключенной в неё мощи, моя аура накрыла стоящих вокруг меня людей. Ровный некогда участок земли, где я начал работу с Кубом, сейчас был превращен в холм, на самой вершине, ровно по центру был я — и он весь оказался под моей аурой. Люди начали слегка задыхаться, самым слабым из присутствующих приходилось помогать себе магией, дабы не испытывать боли — я был слишком неосторожен, с непривычки позабыв позаботиться о возможном воздействии на слишком слабых магов. И едва не начал этим забываться, но вовремя одернул себя — это уже было применением своих истинных возможностей. Архимагу не под силу контролировать влияние столь мощной ауры. Поэтому просто вновь пригасил ей, дав людям несколько секунд на то, что бы её прочувствовать.

— С такой мощью мы обязательно победим! — восторженно заговорил кто-то из Старших магистров, негромко обращаясь к стоящей рядом волшебнице пятого ранга. — Теперь есть надежда, Таня!

— Ты наконец пробудился! — ворвался в мой разум голос Старика. — Нам нужна твоя помощь! Прошу, поторопись!

Вместе с его словами мне пришли и координаты, куда нужно было явиться. А вместе с ним я ощутил разом три удара магии восьмого ранга — причем явно не первых. Схватка основных сил началась раньше моего пробуждения, и мы в ней явно проигрывали. Что ж, значит силы можно не экономить… Но прежде нужно было сделать одно дело.

Не обращая внимания на радостные шепотки впечатленных людей, я взглянул на пару рыцарей смерти и досадливо поморщился от той грубой, криворукой работы, что увидел. Работы моей, а не циньских некромантов — те-то как раз отработали на пятерку, а с Молчуном и вовсе на пять с плюсом. Кривой была моя работа с переподчинением. Мне повезло — в моём мире искусственные существа такой силы все как один обладали защитой от Мощи Души. Здесь же некроманты попросту не сталкивались с обладателями подобного уровня духовного могущества, а потому и защиты не ставили.

Я же переподчинил их столь грубо и примитивно, что любой Архилич восьмого ранга без труда вернет себе контроль над ними! А я искусственных существ выше пятого ранга создавать не умею — подобные творения от Старшего Магистра и выше требуют колоссальных опыта и знаний, нужно быть специалистом именно данного направления. Мне несказанно повезло с этой парочкой — так что надо позаботиться о том, что бы моих новых вассалов у меня не сумели отнять.

Два Заклятия Познания — и я вмиг получаю всю необходимую информацию. Золотые, Красные и Фиолетовые Молнии срываются с моих пальцев, входя в моих рыцарей. Я достаточно хорошо изучил на примере Андрея конструкцию этих существ, и пусть едва ли сумею сам повторить эти шедевры прикладной некромантии, но уж на основе имеющейся подробнейшей информации и своих громадных знаний, сил и возможностей сумею не просто исправить все обнаруженные у Молчуна многочисленные повреждения энергетики, но и значительно улучшить обоих.

Две минуты, которые для меня длились как час — я ускорил работу своего разума магией, напрягая себя на полную катушку. И вот оба рыцаря стоят, в изумлении всматриваясь внутренним взором вглубь себя и с изумлением видят четыре крохотных молнии, что свернулись в форму шаров. Синяя, Фиолетовая, Золотая и Желтая — то, что лучше всего им подойдет. Можно дать и Красную — но с ней придется возиться дольше, так что в другой раз. Ну а пока, последним аккордом — полноценная Метка Души, что защитит эту парочку от любых посягательств на их свободу. Теперь тут и Архиличу восьмого ранга ловить нечего — быстро он эти метки не очистит, а несколько недель на подобную работу в бою у него явно не найдется.

Закончив с ними, я обратился к остальным.

— Друзья мои, сейчас те, у кого ещё достаточно сил для сражения, отправятся со мной. — обратился я к чародеям. — Я безмерно благодарен вам за тот подвиг, что вы здесь совершили. Я должник каждого из вас, и сейчас мне нужно начать отдавать этот долг… Прошу, не геройствуйте — тех, у кого сил на сражение не осталось, я отправлю в тыл наших сил для отдыха. Не рвитесь в бой, пока не восстановите силы — сегодня уже было достаточно смертей. А ещё…

Многие здесь были изранены. Попятнаны прогремевшей битвой были почти все — даже тот самый Молчун, который, придя в себя, успел поучаствовать в бою. Подняв руку к небесам, я резко сжал вновь закованный в латную рукавицу кулак — и он, засияв от мощи, принял на себя ударивший с чистого, без единого облачка разряд молнии. Зеленой Молнии.

А затем, отразившись от моего кулака, Зеленые разряды ударили по округе, попадая в каждого, кто находился на холме. Всё произошло слишком быстро, не ожидавшие ничего подобного люди не успели даже отреагировать — а разряды моей магии уже ударили в них.

Напрягшиеся было чародеи с удивлением ощутили, как раны, наспех залатанные лечебными зельями и не слишком высокоранговыми чарами исцеления, начинаю стремительно исцеляться. И не только телесные — больше всего повреждений у них было в энергетике, а такое исцелять куда сложнее. Но не для меня…

Я временно отбросил себя-Аристарха. Не навсегда, да и невозможно отбросить его навсегда — мы единое целое, одна душа и тело, просто несколько разные отражения одной и той же личности. Придет день, и Я-Аристарх дорастет, наконец, до моей прежней силы — и тогда мы сольемся, наконец, воедино. Это не будет поглощением одного другим, наподобие того, как демоны захватывают души, уничтожая прежнюю личность — в нашем слиянии нет потерь. Мы есть единое целое, временно разделенное — ибо во Мне-Пепле хранятся наши знания, опыт, сила и способности. Всё то, что Аристарху пока не под силу и лишь навредит…

Он неспособен использовать Молнии правильно — пока не способен. Я же могу выжать из них всё, проявить все их возможности и свойства… Что я сейчас и делал. Несколько секунд — и даже те полсотни бедолаг, раненных так, что их жизни висели на волоске, с удивлением открывали глаза, неверяще вглядываясь в свои ауры, глядя на чистые, исчезнувшие бесследно места жестоких ранений… Я явил защищавшим меня, стоя насмерть перед всей мощью вражеской магии людям маленькое чудо — ибо это было самое меньшее, что я мог для них сделать.

Не дав никому и слова вымолвить, я использовал магию Пространства. Пусть я в ней троечник, но даже троечник уровня Великого Мага — это огромные возможности. Три четверти тех, кто был на холме, оказались телепортированы прямо в тыловые части армии. Они тоже, были там, впереди — медики и ремонтные бригады, мобильные склады с расходниками — гранаты, снаряды, зелья, в общем всем, что нужно бойцам. Их работа позволяла нам сегодня так безоглядно, смело наступать — язык не повернется сказать, что они отсиживались в тылу. Без них никакой успех был бы невозможен… И сейчас истощенные, усталые маги, чей резерв был меньше тридцати процентов, отправились туда. Остальные же…

Пространство и время вокруг нас затрещали, искажаясь — я прокладывал нам путь туда, где сейчас гремело сражение. Массовая телепортация в место, где от столкнувшихся в схватке могущественных чар сами потоки маны сходят с ума, а пространство начинает слегка деформироваться, задача нетривиальная. И сложность не только в том, что бы навести туда точку выхода — нужно просчитать всё так, что бы переместившись не попасть прямиком под чей-нибудь удар. Задачка та ещё… Но вполне для меня посильная — мне потребовалось секунд десять, что бы найти приемлемое место для перемещения и свернуть, прошить и свести в одной точке два участка пространства, и уже миг спустя мы оказались в нужном месте.

С непривычки подобные перемещения могут вызвать…

— Бу-э-э-э…

Ну да, именно это. Едва ли не пятая часть присутствующих опорожнила содержание желудков. Тут уж я ничем помочь не мог, только тактично сделать вид, что обед Андрея не оказался в опасной близости от моих стальных сапог. Не обращая ни на что внимания, я стремительно сплел заклинание — из арсенала моей Личной Магии, той, что относится к непосредственно к моим высшим способностям, вроде Небесной Артиллерии, а является рядовыми чарами таких как я. Что тоже очень много — магам восьмого ранга придется попотеть, что бы с этим разобраться… Очень сильно попотеть, выложившись на полную.

Купол чистой энергии накрыл всех присутствующих. Секунда — и вдоль него побежали Фиолетовые, Золотые и Синие молнии, наполняя своими свойствами, укрепляя могучие чары моей личной, внутренней силой.

— Пока посидите здесь, придите в себя, — велел я. — Добрынин знает, где вы — мы в десяти километрах от линии боя. Когда вы понадобитесь, он свяжется с вами, а там уж сами доберетесь… Игнэс, я пойму, если ты сочтешь слишком большим риском участвовать в сражении лично — на тебе ответственность за твой народ. Так что можешь находиться тут до конца сражения — даже Магу Заклятий понадобиться минут пятнадцать-двадцать, что бы справиться с этим куполом. Учитывая твои навыки в Магии Пространства — за это время ты вполне успеешь отступить.

Тут в мой разум осторожно послали просьбу позволить установить связь. Оглянувшись, я понял, что это Молчун, и дал мысленное разрешение. Экая деликатность, надо же!

— Я хотела предупредить вас, владыка, — раздался, к моему изумлению, женский голос. — Я — неудачное творение, которое изначально не способно было выдержать полной силы Императора Мертвых. В Цинь довольно рыцарей смерти восьмого ранга, и они для своего ранга куда менее эффективны, чем рыцари на седьмом среди себе подобных. Но этот, новый… Он — другое дело. Как я отличаюсь от других рыцарей своего ранга, так и он отличается от себе подобных. Я уверена, что именно он будет вместилищем Императора Мертвых — и в этом облике он будет очень опасен.

— Спасибо, — с благодарностью ответил я. — Это ценная информация.

И я не шутил — я-то, хоть и слышал, что в лагере врага есть рыцарь смерти, я уже как-то подзабыл, и уж тем более не соотнес его появление с возможностью Цинь Шихуанди вселиться в его тело. Если он вселится в рыцаря — это будет сложнее… Или проще — если владыка Столицы Мертвых с оружием на «вы», предпочитая вести бой дистанционно, то это будет мне на руку. И раз уж я исцелил немоту нашей Молчуньи, надо бы задать один интересующий меня вопрос, ответ на который может пролить свет на то, как он сумел обойти ограничения своего ритуала.

— Ты помнишь своё прошлое?

— Да, — уверенно ответила она.

— Тогда назови свою фамилию, — попросил я.

— Романова. Валентина Константиновна Романова, — ответила она с явственной горечью.

Что ж, теперь ясно, как эта дохлая тварь насобачилась ходить в гости к соседям…

Мои размышления прервал адский грохот, от которого содрогнулась сама земля — одно из вражеских заклятий наши чародеи не сумели удержать, и чудовищная магия готовилась обрушиться на наших солдат. Стиснув зубы, я шагнул вперед, грубо и резко раскалывая пространство перед собой, силой продираясь сквозь помехи — и когда моя нога закончила движение, я уже стоял в сорока километрах от своих товарищей. Не маленькие, сами разберутся, что делать. И у них там тип, что на голову превосходит всех виденных мной Магов Заклятий…

Надо мной, стремительно опускаясь вниз, оказалась площадная атака Магией Смерти восьмого ранга. Десятки голодных душ, которым плевать на оружие и большинство чар ниже шестого ранга, опускалось вниз в потоках гнилостно-зеленого света, затмившего собой небо. И опускалось быстро — у меня оставалось буквально несколько секунд…

Время замедлилось, покорное моей воле — но замедлилось лишь для меня одного. Темпоральная магия, хрономантия иными словами, была сложна… Но кое-что и мы умеем!

Сознание разогналось до чудовищной скорости — Зеленые Молнии, если надо, лучший стимулятор. Вскинув голову, я неспешно, нараспев, тщательно выговаривая каждую букву, произнес:

— Путеводные реки Света, услышьте мой зов! Придите в час нужды туда, где Смерть и Тьма, вырвавшись на волю, грозят погубить Жизнь и Свет! Арле никком сатаар, уйна вирим Разиэль! Ответь на зов живых, о Страж Первого Неба! Уплати давний долг, солдат Войска Небесного!

Я опасался, что мой зов не сработает, или что дойдет с опозданием — когда взываешь к высшим сущностям, такое вполне возможно. Ангел, к которому я обращался, был далеко не из самых главных и сильных — так, едва дотягивает до середнячка по меркам Эдема… Что вполне сопоставимо со Средними Богами язычников!

Мои опасения оказались напрасны. Разиэль откликнулся мгновенно — и на почти опустившееся сияние, переполненное голодными призраками, рухнул с самих небес яркий, плотный поток сияющего золотого света. Столкнувшись с Заклятием некроманта, он обернулся тысячами сияющих копий. Зеленое и золотое смешалось, призраки начали оборачиваться, кидаться прямо на копья света — и, перехватывая, ломать их… Вот только думать, что они побеждали, было бы опасным заблуждением. На место одного уничтоженного копья приходило три — и разразившаяся в небе битва быстро превратилась в истребление. Сотворенное врагами заклинание, усиленное действием нескольких артефактов восьмого ранга и опирающееся на ритуальную магию (иначе не пробило бы с такой легкостью защиту Магов Заклятий) меньше чем за минуту оказалось уничтожено. А затем где-то там, вдалеке что-то мощно грохотнуло — и одним Магом Заклятий у нежити стало меньше.

— Долг уплачен, Пепел, — коснулась меня полная раздражения мысль ангела. — Надеюсь, ты сотрешь всю эту погань с лица земли. Скоро, через минуту или две, их лидер сможет сам выйти на поле боя… Удачи, человек!

Разиэль, как и всякий ангел, ненавидел Инферно, Тьму и порождений магии Смерти. И потому сделал даже больше, чем мог — а ведь ему за это ещё прилетит отдача… Такие как он не могли действовать в мирах смертных за рамками того, что определялось призывателем. Я не мог заставить его сражаться здесь больше того, что бы он нанес пару сильных ударов — его долг был слишком мал… Но он вышел за пределы допустимого, от души ударив по нежити.

— Благодарю тебя, воин Света, — ответил я ему.

Я был в данный момент занят — мои зеленые молнии, разойдясь на десяток километров в каждую сторону, исцеляли всех, в ком была ещё хоть капля жизни. И воскрешая тех, кто умер меньше десяти минут назад — я действовал, расходуя силу щедро, не скупясь. Почувствовав, что исцелил всех, кого мог, я отпустил чары. Вокруг меня стояли перемазанные, окровавленные и усталые солдаты, несколько младших офицеров — Подмастерья, Ученики и Адепты, чуть дальше их командир — Мастер… И все смотрели на меня как на полубога, спустившегося прямиком с небес. Ведь для них я только что совершил чудо — на их глазах воскресло несколько десятков человек. В том числе их Мастер, которому заклятием снесло голову… Которую он сейчас неверяще ощупывал.

— Ваша милость…

— Удачи, парни, — все, что пришло в голову. — Битва ещё не закончена.

Одним рывком я взлетел высоко в небо. Поднявшись на семь километров, я опустил взгляд вниз. Битва была воистину страшна. Люди, обычные смертные, что одаренные, что лишенные маги рядовые солдаты, показывали невиданные чудеса мужества и ярости. Подобное на своем веку я видел лишь дважды… И не думал, что доведется увидеть в третий раз. Мои сородичи сейчас показывали во всей красе, почему в большинстве смертных миров именно наш вид является доминирующим — хотя мы, казалось бы, ничем не выделяемся на фоне многих других, тех же нолдийцев…

Смертные, правильно замотивированные и сражающиеся с огнем в груди за то, что считают правильным, за Идею, за Родину, за семью или близких — воистину страшный враг…

Вот молодая девушка-целитель, в ранге Ученика, совсем недавно исцеленная моей магией, рыча прыгает вперед, на здоровенного демонического зверя. Покрытая прочной чешуей, с торчащими из неё десятисантиметровыми острыми шипами по всей шкуре и плющей из уродливой пасти магическим пламенем, эта тварь была серьезным противником даже для Мастера, а то и Младшего Магистра… Тварь, удивленно повертев башкой, разглядывая убитую, казалось бы, дичь, что вновь вставала на ноги, гневно взревела и боднула ближайшего ближайшего к ней человека — и усталый, почти опустошенный Адепт едва успел поставить хиленький щит. Удар рогов он не пережил, но главное сделал — выиграл секунду, что бы Адепт отпрыгнул назад… Однако убегать волшебник, только явившийся с того света, явно не собирался. Быстро выхватив саблю, маг резанул себя по запястью, прибегая к магии крови… Но он не успевал, катастрофически не успевал — тварь распахнула пасть, в которой уже клокотало магическое пламя…

Молодая и совсем, видимо, бесстрашная целительница достигла места схватки. Усиливая тело магией жизни, она одни длинным прыжком приземлилась на шкуру твари. Подбитые сталью простые армейские сапоги девушки не выдержали знакомства с шипами на шкуре твари — ступни юной, перемазанной кровью и грязью, красавицы пробило по четыре-пять штук каждый. Однако волшебница с горящими глазами не обратила на это никакого внимания — растрепанные, распущенные и частично подпаленные русые волосы взметнулись, когда упавшая на колени волшебница бесстрашно вытянулась вперед и сунула что-то прямо в раскрытую пасть чудовища.

Она едва успела отпрянуть и, раня себя многочисленными шипами на шкуре твари, просто вспрыгнуть вниз, не вставая — колени девушки тоже были пробиты. Раздался взрыв и башка могучего монстра разлетелась на сотни мелких ошметков костей, плоти и мозгов. Здоровенная туша закачалась и рухнула набок — на счастье девицы, не в её сторону. Изумленный Адепт, уже приготовившийся умереть второй раз, прервал плетение заклятия и кинулся к израненной девице, на ходу спешно доставая зелья лечения. Не удержавшись, я послал маленькую зеленую молнию. Содрогнувшись, красавица удивленно ощупала места ранений — всю свою ману она потратила на свой быстрый забег, потому исцелиться не могла. Подняв голову к небу, откуда пришла молния, она с улыбкылась.

— Спасибо. — прочел я по губам.

Мое сознание сейчас было в десятках мест разом. Я плел свои чары, заранее сплетая и держа их неактивированными, готовясь начать свою битву, и одновременно с этим наблюдал множество картин сражения.

Вот два десятка простых солдат, окровавленных, в изорванных мундирах, с примкнутыми к винтовкам штыками, яростно набросились на почти сотню оживших мертвецов. Скелеты и зомби, сильнее обычного человека, но немного медленнее, и ведущий их в бой некромант в ранге Ученика, рядом с которым парила баньши и стоял рыцарь смерти. Оба — третьего ранга, приставленные телохранителями к явно знатному молодому чернокнижнику. Отряд оказался в тылу основной линии боя и спешно двигался к ближайшей артиллерийской батарее, а некромант спешно, на ходу пытался поднимать новую нежить — всё-таки воскресил я далеко не всех…

У солдат не было шансов в этом бою. И прошедшие не один бой с нежитью люди прекрасно это понимали — с ними ведь даже мага не было, не говоря уж перевесе в числе. Однако молча, решительно шли навстречу новой смерти — ведь за ними стояла батарея, в которой помимо четырех средних орудий и десятка легких было ещё и одно тяжелое. Батарея поддерживала своим огнем бойцов на четыре километра в обе стороны, обругивая огонь туда, где тварей становилось слишком много. Лиши войска этой поддержки, и их наступление, итак почти остановившееся, окончательно захлебнется, а затем их просто перебьют.

У батареи, по всем армейским предписаниям, писаным и неписаным законам, должно стоять боевое охранение. У артиллерии, ведущей наступательную операцию на километры, а тем более десятки километров, как мы сегодня, охранение должно быть как минимум удвоенное — но его не было совсем. Видимо, все сражались там, в том аду, где сошлись люди, демоны и нежить. Критическая ситуация, в которой все предписания летят к черту… Даже обязательный боевой маг не ниже четвертого ранга среди пушкарей — и того не было. Там вообще не было ни одного мага выше Подмастерья!

Сверкнули тонким слоем серебра штыки солдат — не поскупились наши командиры, использовали серебро… Губительная вещь для низшей нежити. Для кого-то серьезнее негодится, но с кем-то серьезнее солдаты, по идее, и не должны биться сами для того были маги… Обычно были.

Солдаты оказались опытными. Выстроившись узким клином, они не просто рубились с ожившими трупами — они рассекали жидкий строй, прорываясь к некроманту. Падали один за другим бойцы, унося с собой одного, двух, а иной раз и трех врагов, сверкали клинки нежити, горели яростными серебром блики на кончиках русских штыков — клин стремительно, будто стилет, вонзившийся меж ребер, двигались к сердцу отряда — некроманту и его свите. Дух и рыцарь дернулись, стремясь устранить угрозу самостоятельно, но ухмыльнувшийся молодой циньский маг, не старше семнадцати-восемнадцати, остановил своих слуг.

К моменту, когда солдаты дошли до врага, их осталось лишь пятеро. Пятеро усталых, израненных и едва стоящих на ногах русских солдат, что сделали всё, что могли — и даже больше. Штык идущего первым солдата устремился вперед, к молодому некроманту, но в полуметре от него был остановлен полупрозрачным барьером. Юный аристократ растянул губы в издевательской улыбке и что-то бросил стоящему напротив него окровавленному воину.

Тот же, не говоря ни слова, криво, зло ухмыльнулся, и дернул в стороны изодранный мундир. Там, нанизанные на шнур, вдоль торса висел с десяток гранат — причем не простых, а магических. Не поскупились, выгребли всё, даже рядовых вооружив этими арефактами. Некромант ничего не успел понять, баньши тоже сплоховала, безучастно паря над землей в полуметре от своего подопечного… А вот рыцарь смерти проявил себя с лучшей стороны — полуторный костяной клинок, с несложными рунами вдоль лезвия, метнулся, разрубая шею солдата — но губы на отсеченной, падающей вниз голове все равно сложились в улыбку. Ибо он успел активировать одну из них, самую мощную, с чарами третьего ранга…

Взрыв одной заставил сдетонировать и остальные — и в поднявшемся небольшом магическом катаклизме сгинули баньши, некромант, оставшиеся солдаты и почти вся нежить, слишком плотно окружившая остатки отряда русских солдат. Пережил подрыв лишь рыцарь смерти да с десяток стоявших дальше всех мертвяков — вот только слишком близко стоявший к эпицентру взрыва рыцарь был изрядно поврежден. Ни о каком продолжении атаки уде и речи не шло — даже обслуги батареи хватило бы, что бы добить недобитков. И рыцарь принял мудрое решение — заковылял куда-то вдаль, намереваясь там отсидеться и переждать бурю. Умный, зараза, эти рыцари. Хорошо, что Архиличи так пренебрегают их мозгами.

Этих я уже воскресить не мог — магия не оставила от них ничего, кроме мелких ошметков. Пусть ваши души обретут покой в ином мире, или, если вы того возжелаете, переродились в более счастливых краях. Вы погибли с честью, и я буду помнить о вас. Как и о многих других храбрецах.

На линии самого столкновения творился сущий ад. Твари Инферно, нежить и циньские смертные превосходили нашу армию числом в три- четыре раза… Но глядя на то, как бьются наши люди, можно было подумать, что перевес у нас. Четверо гвардейцев и один Адепт с моим гербом на доспехах окружили рыцаря смерти ранга Мастера. Мелькали клинки моих воинов, атакующих со всех сторон — светящиеся оранжевым светом артефакты третьего ранга, экипировка, полученная от Шуйских, не давали могучей твари расслабиться. Такие удары просто так принимать на доспех он не хотел — во первых, был риск, что в какой-то момент пробьют, а во вторых — мои бойцы целились не куда попало, а исключительно в уязвимые места — сочленения брони, где она была наиболее уязвима, или прорези в шлеме открытого типа.

Рыцарь смерти вертелся волчком, блокируя удары, метая мгновенно творимые чары первого-второго рангов, и явно готовил решающий удар, намереваясь прикончить обнаглевших мошек заклятием четвертого ранга. Но давно и накрепко вбитые в рыцаря чары, долженствующие активироваться за пять-семь секунд, никак не желали срабатывать — мои гвардейцы, прошедшие огонь, воду и медные трубы, работая командой попросту не давали врагу закончить заклинание. Вынужденный ставить барьеры на пути клинков, орудовать мечом и щитом, бить низшей магией, он попросту разрывался, не в состоянии выделить достаточно внимания и концентрации. Уже семь раз срывались не доведенные до конца чары, впустую растрачивая ману и усилия рыцаря — а светящиеся оранжевым мечи всё чаще оказывались в опасной близости от рыцаря, останавливаемые лишь в самый последний миг.

Гвардейцы использовали свои, свойственные только таким, как они, измененным людям способности. За счет праны они усилились ещё больше, скорость могучих двухметровых богатырей возросла в полтора раза, удары стали сильней, опасней — и рыцарь плюнул на попытки закончить бой одним ударом. Магия нежити в полную мощь развернулась, активируя другие чары — ускорение, усиление, укрепление доспехов, энергия тьмы на лезвии клинка в виде слега волнистых маленьких язычков тьмы, пару заклятий на щит, только и ждущих активации…

Рыцарь, резко прибавивший во всех параметрах, перестал отступать и сидеть в глухой обороне. Теперь уже четверка моих воинов была вынуждена тратить все усилия на защиту, лишь изредка контратакуя. Карусель схватки этих пятерых закрутилась с новой, неистовой силой — изредка добегающие до них отряды низшей нежити, вроде зомби и скелетов, сметались четверкой походя. Магические гранаты, удары Серпами Пламени, одной из немногих дистанционных атак, что были им доступны… До необходимости пускать в ход мечи против мелочи дело ни разу не дошло. Впрочем, с напирающим рыцарем четверке ветеранов и без прочих тварей проблем хватало за глаза.

Великолепные доспехи делали своё дело — магия второго ранга, когда попадала, оставляла неглубокие вмятины, иногда чуть отбрасывала воина, но ничего более. Заклятия третьего ранга были куда опаснее и рисковали ранить моих воинов всерьез — но опытнейшие воины, воевавшие лесах Разлома против армий нолдов, громившие со мной десятикратно превосходящие войска гвардии Игнатовых, громили нанхасов и прочих кочевников, выискивали заполонившие леса остатки бойцов и магов пятерки Великих Родов и Кланов, сжегших Александровск, прошедшие Сибирские леса в безумном походе на Магадан… В общем, они воевали, воевали и воевали — и почти всегда противник был многочисленнее или сильнее. Но теперь эти противники кормили червей, а четверка моих воинов — вот она. А это говорило о многом…

От заклятий третьего ранга они уходили, успевая каким-то звериным, нечеловеческим инстинктом уловить опасность — их отличные доспехи защищали от магии только пока в них была мана, растратив которую превращались просто в очень хорошую броню. Поэтому тратить заряд понапрасну гвардейцы не желали. Схватка кипела почти равной — поймавшие темп и примерно прочитавшие рисунок боя воины вновь уверенно свели на нет бешеный натиск рыцаря, и бой пошел на равных.

В обычное время моим воинам такое было точно не под силу. Существо четвертого ранга — это, при всем моем уважении к собственным ветеранам, нечто далеко за пределами сил четверых бойцов. Особенно противники вроде рыцаря смерти — маги и чудовища, для которых ближний бой был привычен и даже являлся основой их боевой тактики. Но зараженные тем пожаром, что я зажег много часов назад, они бились так, как никогда раньше — и ожившему мертвецу оставалось лишь зло сверкать горящими алым огнями под мраком шлема.

Взмах меча, покрытого темным пламенем, блокирует вспыхнувший зеленоватым светом щит, пинок могучей ноги, которым монстр попытался достать бойца, принимает на свой щит его товарищ, вовремя бросившийся к напарнику. Сбоку рыцарю прямо в прорезь шлема несется в колющем выпаде горящий оранжевым сиянием клинок третьего гвардейца, но тварь даже не поворачивает головы. Темный сгусток не больше тарелки возникает на пути клинка, без труда его блокируя, нога, упершаяся в щит, чуть сгибается — и рыцарь, крутанувшись в воздухе, обрушивает в косом режущем ударе клинок на четвертого гвардейца, подобравшегося с тыла. Воин успевает поднять щит, но лезвие костяного клинка вдруг вспыхивает тьмой сильнее обычного — вспышка Мрака не в силах повредить покрытый защитным сиянием качественный артефакт из мастерских Великого Рода Шуйских, но мощь вспышки отшвыривает воина метров на десять в сторону.

Приземлившийся рыцарь принимает на щит Серп Пламени, отражает выпад меча своим клинком, коротким шажком вбок пропускает мимо себя второй — и замахивается вспыхнувшим нестерпимым, жутким черным огнем клинок. Кажется, сейчас будет первый погибший…

И именно в этот момент позабытый уже всеми Адепт вмешивается в происходящее. Мои губы трогает гордая улыбка — не зря, ой не зря я тратил время и силы на обучение своих магов! Немолодой уже боевой маг, из новичков, тех, кто попал в гвардию уже здесь, но уже давно и поэтому попал на трехмесячный курс повышения мастерства для моих вассалов, вычертил наспех пятилучевую звезду. В которой были до боли знакомые мне символы — маг обратился за помощью к обитателям Плана Крови. И ему ответили, заключив сделку и даровав авансом силу — слуги Маргатона относились к смертным, служащим мне, куда более лояльно, чем к другим. Хорошо быть приятелем Повелителя Крови, что тут скажешь. У него вся «коммерческая» деятельность была налажена не хуже банков мира смертных — с приятными бонусами постоянным и хлебным клиентам, более выгодными процентами и более качественным выполнением взятых на себя обязательств. Что, собственно, сейчас и было продемонстрировано.

Из пентаграммы вырвался алый огонек, рванувший прямо к рыцарю смерти. Элитный воин армии Тьмы не успевал ни увернуться, ни подставить щит или встретить магию волшебным клинком — удар был нанесен в самый подходящий, практически идеальный момент. Единственное, что успел мертвец в доспехах — торопливо поставить магический щит блекло-зеленого цвета на пути непонятной угрозы. И сразу переключить внимание на меч в своей руке, который почти добрался до одного из гвардейцев…

Это стало фатальной ошибкой. Алый огонек в исчезающе короткий миг преобразился, разросся, превратившись в пылающее багровым огнем длинное копье. Магия Крови смела зеленоватый щит на своем пути, пройдя сквозь него почти без сопротивления. Доля секунды, тридцатая её часть — вот сколько потребовалось преобразившемуся копью, что бы вонзиться прямо в шлем нежити, пробивая его в районе виска и выходя с другой стороны.

Рыцарь пошатнулся — копье не просто пробило голову, оно нанесло тяжелейшие повреждения энергетике нежити. Не убило, но ранило весьма значительно… А дальше было дело техники. Четверка гвардейцев не дала мертвецу оправиться, просто порубив в мелкую труху. И, не оглядываясь, отправились дальше, искать нового противника…

А вот идет массовая сеча — полторы тысяч солдат и гвардейцев из разных Родов, прикрытые десятками защитных заклятий от четвертого до пятого рангов, бьются с целой ордой нежити и демонов. Твари наступают, не считаясь с потерями, ревут и орут в безумии боя, люди стреляют кто из чего — в ход идут и винтовки, и револьверы, и старые, Родовые зачарованные мушкеты, боевые артефакты низших рангов, гранаты — первые три ряда длинного прямоугольника состоят из тяжелой, бронированной пехоты гвардейцев разных Родов и регулярных войск. Последние облачены в одинаковые доспехи, усилены стандартными армейскими зельями — в среднем эти бойцы примерно на уровне бойцов средней руки аристократического Рода, превосходя бойцов мелкой аристократии. Вполне надежные бойцы, не уступающие стоящим с ними в одном строю гвардейцам…

Магия старших чародеев была направлена на защиту того шквала боевой магии, которым осыпала воинов наступающая орда. Долго так продолжаться не могло — количество существ четвертого и пятого ранга в наступающей орде превосходило людских магов раз в пять, а то и шесть. А ещё там было несколько тварей шестого ранга — и они уже успели нанести по удару, который имперцы с трудом выдержали. Обрушение защиты не произошло лишь потому, что наши чародеи действовали совместно, сопрягая барьеры и по возможности распределяя нагрузку на максимальное количество щитов, но долго так продолжаться не могло. И тот, кто командовал нашими, принял единственно верное решение — атаковать врага, смешаться с вражеской армией, усложнив врагу использование площадной магии.

Контратака людей застала орду врасплох. Стена закованных в сталь бойцов, прекратив пятиться, резко бросились вперед, врубаясь в ряды не успевших ничего понять тварей — улучшенные сложным алхимическим курсом препаратов бойцы, к тому же наглотавшиеся боевых стимуляторов, использовали прану, применяя те немногие навыки, что были им доступны. Взрывной рост физических возможностей на полторы-три минуты, в зависимости от индивидуальных навыков и характеристик бойца, стали неприятным сюрпризом для тварей.

Зачарованные мечи врезались в плоть, кости, роговые пластины и прочее, из чего состояли демоны и нежить. Фляги с освященной самыми чистыми, самыми почитаемыми и близкими к рангу святого священниками пошли в ход, заставляя орать от боли даже нежить, неспособную ощущать эту самую боль в принципе. Полетели вглубь орды и гранаты — а бойцы всё рубились и рубились, каждый миг сметая десятки, а то и сотню-полторы тварей. Самых крепких и сильных не трогали, вырезали лишь тех, кого могли прикончить быстро, бестрепетно оставляя за спиной угрозу, способную ударом в спину оборвать жизнь любого из них…

В любой другой день подобного маневра мы бы не увидели. Ни подобной слаженности, ни такого уровня взаимопонимания и доверия среди разношерстых, собранных с бору по сосенке людей ожидать было просто невозможно. На подобное нужны месяцы тренировок и годы совместных битв, не меньше… Но Общность Душ творит чудеса — один из эффектов правильно использованного заклятия давал эффект той самой Общности. Соприкоснувшиеся со мной и через меня друг с другом, они на подсознательном, глубоком уровне научились чувствовать и понимать друг друга в бою. То, чего достигают за годы усиленных тренировок и сражений, вся наша армия получила за несколько минут. И этот эффект вовсе не временный…

Линия стрелков и младших чародеев действительно не подвела своих товарищей. Свистели пули, летели гранаты, били молнии, ледяные глыбы и каменные колья, ревело пламя и хлестал ветер — на каждую оставшуюся в тылу тварь обрушился настоящий шквал, сметая тварей. Более того — люди на ходу рассредотачивались, создавали дистанцию друг с другом, кто-то отступал назад, кто-то бежал вперед, вслед за тяжелой пехотой, некоторые бежали вправо или влево — и накачанные алхимическим допингом и моей магией Души, даже неодаренные солдаты двигались с впечатляющей резкостью.

Враги, в растерянности от происходящего, не сразу начали повторную атаку — но было поздно. Плотность стрельбы и боевых заклятий сильно упала, но зато рассыпавшиеся на большой территории и залегшие где как могли стрелки сделали бессмысленным использование большинства площадных ударов. Смысл тратить заклятие шестого ранга, если оно убьет максимум два-три десятка обычных стрелков, к тому же неодаренных и даже не усиленных людей вроде гвардейцев?

Высвободившиеся Мастера и Младшие Магистры вместе с Подмастерьями, Учениками и Адептами сами рванули в атаку, сметая оставленных гвардейцами тварей как осенний сор. И вновь враг растерялся — смешавшиеся с ордой люди стремительно прорывали рыхлые, лишенные порядка и тактики ряды нежити и низших демонов, а бить по своим враг решился не сразу. Но всё же ударил, не жалея сил и слуг — и десятки тяжелых пехотинцев Империи отдали жизни вместе с двумя с половиной сотнями нежити и демонов, их окружавших.

За первым ударом последовали ещё и ещё. Позади орды находилась группка из семи тварей пятого и двух шестого рангов, состоящая из четырех баньши и лича шестого ранга, трех неизвестных мне демонов пятого и одного инкуба шестого, которого неизвестно каким ветром занесло в число воинов. Они били и били, платя за одного убитого имперца семью, восьмью, а иной раз и десятью-двенадцатью своими подчиненными — но даже так размен был в их пользу. Ибо тяжелой пехоты в ряды врага врезалось лишь три с половиной сотни, да полсотни магов разного ранга… Одолей их — и на стрелков не понадобится даже помощь чародеев. Простые смертные с винтовками просто не в силах дать серьезный отпор нежити и демонам в ближнем бою…

Сперва я не понимал замысла своих соотечественников, но затем всё встало на свои места. Прорвавшись, потеряв почти половину бойцов и треть магов, наши воины оказались в клещах — позади и с флангов огромная орда чудовищ, а впереди, в тридцати метрах, их сильнейшие маги. Конец, безвыходная ситуация… Но мои соотечественники имели на этот счет свое мнение.

Двое Мастеров, ускорившись до предела, рванули к врагам. Звуковые волны баньшей и плети из самого Мрака ударили людям навстречу, но тройка Младших Магистров сумела прикрыть своих подчиненных. Ненадолго, лишь на пару секунд, затем их щиты затрещали и начали лопаться, но это было уже неважно. Оба Мастера вспыхнули нестерпимым, режущим глаза белым пламенем — я не знал, что именно это за магия, но суть была ясна и без этого.

Самопожертвование. Двое Мастеров жертвовали своей магией, своей жизнью и даже своим посмертием — теперь они будут вынуждены стать слугами кого-то из языческих богов в ином мире. На тысячи лет… А может и навечно — тут как карта ляжет. Тяжелая судьба… Но взамен тот одалживал часть своей силы, многократно усиливая последнее заклятие парочки храбрецов. Белое пламя вмиг спалило несчастных так, что и пепла не осталось — а в следующий миг с яростным рёвом обрушилось на девятку колдунов, сметая их барьер. Твари умирали отнюдь не столь быстро и безболезненно, как пожертвовавшие собой люди — переполненные ужаса и боли вопли были бы слышны далеко, далеко вокруг… Если бы подобные схватки и убийства не происходили сейчас повсеместно. Где-то в меньшем масштабе, а где-то и гораздо, гораздо большем.

Оставшись без сильнейших своих магов, орда тварей не перестала быть угрозой — но чаши весов уравнялись, вскочившие стрелки помчались, на ходу делая последние выстрелы и насаживая на винтовки длинные штыки. Тварей всё ещё было намного больше, и среди них хватало обладателей магии от первого до четвертого ранга — но теперь, с четырьмя Мастерами и тремя Младшими Магистрами, люди получили шанс на победу.

И ещё десятки подобных боев. Где-то, призванные священнослужителями, бились духи Света и низшие Ангелы, сея в рядах чудовищ смерть и разрушения — но у врага и на это был свой ответ. В свою очередь открывались врата в миры Смерти и Инферно, откуда валили многочисленные порождения этих Планов, призванные на короткое время — и силы Света и Тьмы сцеплялись в жаркой, беспощадной и неостановимой схватке.

Где-то над головами людей, прямо по воздуху, шагали многочисленные духи, мифические существа и Младшие Божества, призванные язычниками. Шагали, вынужденные сражаться не с тварями, уже закрепившимися в нашем мироздании, но с призванными нежитью и демонами временными союзниками — ибо если не остановить эту мерзость, она легко пожрет людей.

А где-то призванные нашими монотеистами и язычниками существа вовсю рубились, помогая смертным — ибо в количестве помощи, которую мы сумели призвать в этом сражении, мы значительно превосходили врага. Но кое-где было и наоборот — и там люди, несмотря на отчаянную храбрость, терпели поражение. Битва обратилась в огромное поле чудовищного хаоса, когда управлять уже сражающимися войсками практически невозможно, и единственное, что может полководец — посылать резервы на самые опасные участки битвы.

А пока шла битва на земле, в небесах разразилась своя схватка — тучи разнообразных тварей, как демонических, так и нежити, сошлись в бою с нашим воздушным флотом. Два линкора, несколько десятков крейсеров, которых стало явно больше чем раньше, под сотню эсминцев и около двухсот фрегатов и корветов — грозная, внушающая уважение мощь. И это не считая под шесть с лишним сотен бывших гражданских судов, спешно укрепленных и довооруженных,

Кто побеждает в этой схватке я при всем желании не мог — там царило настоящее безумие. Многие воздушные твари попросту десантировались на корабли и пытались их если не захватить, так вырезать весь персонал — большинство щитов было настроено на отражение магии и объектов, летящих выше определенной скорости, для экономии энергии. И на палубах судов разворачивались свои битвы — абордажники вырезали наглых чудищ, защищая суда.

Гремели разом сотни орудийных залпов, били атакующие заклятия эсминцев и крейсеров, но им отвечали вполне себе достойно — костяные драконы в количестве более полусотни, больше семи сотен летающих демонов шестого ранга, два десятка бизаальту — громадных крылатых демонов, с уродливыми клыкастыми пастями, огромными, метров под тридцать, гуманоидными телами с шестью руками и силой Архимагов, удерживаемые в воздухе двумя парами кожистых крыльев… И это не говоря о тысячах других, менее могущественных, но куда более многочисленных тварях…

Всё, пора. Хватит глазеть, пора действовать — я закончил формировать эфирные заготовки десятка разных заклятий, подготавливаясь к предстоящей схватке. Я уже нашел местонахождение Императора Мертвых, но нападать на него смысла не было — он прекрасно позаботился о своей защите, использовав десятки могущественнейших артефактов восьмого и даже три девятого рангов. Подобное даже мне ковырять долго и дорого по силам — пусть лучше вылезет наружу сам. Эти предметы стационарного типа действия, с собой в бою их не потаскать… Я же должен в оставшееся время разобраться с парочкой демонов. Смотрю, у наших Магов Заклятий дело пока худо идет — даже присоединившийся к ним Ройдо едва позволяет им защищаться от сыплющихся ударов. Магов Заклятий у врага оказалось больше, чем мы ожидали — сейчас четверо бились против девятерых, а ведь одного прикончил ангел, тройка демонов не учавствует, плюс тот бедолага, которого сейчас натягивает на себя Император… Что ж, сперва слегка помогу своим, а потом — демоны.

Сжал покрепче Копье Простолюдина. От него пришла волна легкой неуверенности — оружие одновременно чувствовало, что я его хозяин и вместе с тем ощущало некоторую чужеродность.

— В прошлом у меня не было Живого Оружия, — негромко сказал я ему. — Кто бы мог подумать, что шанс его получить появится в этом? Тебе нужно отнять еще немало жизней, что бы вырасти… Но если убивать обладателей восьмого ранга, то пяти-шести может хватить… Ну-ну, не беспокойся — это все тот же я…

Послав мягкую волну Духовной Силы, я успокоил своё оружие. А затем, не тратя времени, разорвал пространство перед собой, выходя за полсотни километров от места, где был до этого — в тыл армии Цинь. В километрах трех от меня стоят трое Архиличей восьмого ранга в окружении группы своих слуг седьмого и шестого ранга. Образовали заклинательные круги, дабы усилить мощь своей магии. Азы военного искусства…

Хотелось бы переместится поближе, но враги заблокировали пространство вокруг себя особенно мощными чарами, так что даже я был не в силах их преодолеть. Ну, в принципе, и так грех жаловаться… Я поднял левую руку с вытянутым указательным пальцем. Над кончиком пальца заискрились, сливаясь воедино, Золотые, Красные и Черные Молнии, сливаясь воедино — первые две даровали дополнительную силу и стабилизировали третью, дабы удар вышел максимально эффективным. Перед пальцем стремительно сформировала черная шаровая молния, плюясь во все стороны искрами и небольшими, тонкими разрядами.

Сфера была диаметром около тридцати сантиметров. Небольшое волевое усилие — и она сжалась до сантиметра, а секунду спустя расширилась до полуметра и извергла из себя поток черной, как сама ночь, энергии. Темная Плазма, моя Личная Магия, одно из самых разрушительных заклятий…

Могучий защитный купол, опирающийся на три ритуальных круга, под завязку напитанных кровью и праной тысяч принесенных в жертву, задрожал. Несколько секунд продлилось противостояние качества и количества — но первое одержало сокрушительную победу, и защита лопнула, подобно хрустальной тарелке. Куски застывшей, твердой энергии начали падать вниз, как осколки стекла, враги начали судорожно пытаться поставить новую защиту — пробившее защиту заклинание врезалось в ряды врагов, прикончив пять Архиличей. Минус пять существ уровня Архимагов разом — неплохо…

Я рванул вперед, окутанный молниями. Секунда — и я уже там, на территории круга магов, начавшего распадаться, но ещё не превратившегося окончательно в паникующее стадо. Первый же укол Копья Простолюдина пробивает череп Архилича, протекающие через древко на острое, подобный кинжалу наконечник чары с легкостью уничтожают энергетику нежити — минус шестой. Круг Магов распался насильно, так что все они сейчас получили изрядную отдачу. У меня было несколько секунд их растерянности — один лишь Повелитель Мертвых не был в замешательстве, но его я оставил на потом. А вот несколько десятков Архиличей… Я убил ещё семерых Копьем, дабы насытить, пока есть возможность, а затем одним заклятием прикончил уже пришедших в себя и закрывшихся защитными чарами тварей. Магия седьмого ранга просто не могла тягаться с моей силой — Фиолетовые Молнии вмиг развеяли их чары. А затем прикончили и самих мертвых чародеев — в отличии от Меня-Аристарха, Я-Пепел мог с их помощью убивать любую нежить. Да и любых искусственно созданных магических существ, в принципе…

— Т-ты… Реинкарнатор! — испуганно заговорил создающий барьер за барьером Повелитель Мертвых. — Прошу, пощади! Я буду служить тебе верой и правдой, сделаю всё, что скажешь…

— Ты же целый Повелитель Мертвых, — покачал я головой. — Хотя бы попытайся, что ли, умереть достойно…