Вероятность возвышения

Глава 21: Взыскание.

— Это не то, о чём ты подумала, — равнодушно заверил я всё ещё недвижимо наблюдающую за подругой расширенными от удивления глазами привлекательную брюнетку. — Я просто угостил Нолию одной вкусной штукой. Попробуй сама, если не веришь.

— Точно, попробуй, — девочка, наконец, заметила вошедшую и заулыбалась испачканными коричневым губами, протянув ей моё уже изрядно облизанное карамельное изделие, — штука Дина очень вкусная, тебе обязательно понравится.

— Я и так вижу, — Лилия кинула злобный взгляд на меня, но меня это нисколько не устрашило, ведь я знал его истинную причину. — Интересно, почему именно такой формы? Другой нельзя было?

— Не знал, что ты не любишь грибы, — стараясь не улыбнуться, парировал я, — какую отливку нашёл, такой формы и сделал. И вообще, ты зачем пришла? Поблагодарить за спасение жизни?

— Нет, то есть, да, но это не главное, — стушевалась гостья. Глядя на её внешний вид, более подходящий для свиданий, а не разговоров, я заметил то, чего не видел раньше — девушка может выглядеть и вести себя очень привлекательно, когда хочет произвести впечатление. — Мы можем об этом поговорить наедине? Нолечка, ты не оставишь нас одних?

— Идите в другую комнату и разговаривайте, сколько хотите, — безапелляционно заявила дочь Карлы, не желая покидать удобное кресло и прекращать поглощение сладкого. — Мне и здесь неплохо.

Не став спорить, я молча ушел в следующее помещение и улёгся на кровать, бесцеремонно разглядывая напустившую на себя смущённый вид вошедшую за мной Лилию. Догадаться, зачем она здесь, не смог бы только полный придурок. Когда гостья, наконец, заговорила, я с некоторым облегчением понял, что всё таки не полный придурок.

— Я бы хотела выкупить у тебя свой амулет, — девушка выглядела так, словно могла побороться за главный приз на конкурсе няшных скромниц. Меня, видевшего на этом милом личике куда более злобное выражение, а главное, чувствующего настоящие эмоции собеседницы, эти метаморфозы, само собой, не обманули. — Тот самый, который ты без разрешения забрал у меня после поединка.

— А что, я не имел права забрать свой выигрыш? — деланно удивился я. — Надо было обсудить этот вопрос сразу после твоей попытки меня убить. Ах да, мы были немножко заняты, ты самую малость умирала, а я чуточку пытался этого не допустить.

— Я очень тебе благодарна за спасение, но давай вернёмся к амулету, — Лилия скромно сложила руки в просящем жесте. — Готова прямо сейчас заплатить тебе десять золотых. Сделка?

— А ты полностью оправилась после ранения на дуэли? — преувеличенно заботливо осведомился я, изобразив на лице участие. — Удар головой о камень при падении после взрыва амулета, как я смотрю, был слишком сильным. Ну или ты держишь меня за не знающего цен деревенщину. Тысяча золотых и он твой.

— Что?! Да за эти деньги можно увешаться амулетами с ног до головы! — Вот теперь Лилия больше походила на саму себя, с мечущими молнии глазами и пальцами, которые, судя по судорожным сжатиям, уже душили шею одного наглого вымогателя. — Пятнадцать золотых и ни монетой больше! Или я ухожу!

— Уходи, — усмехнулся я. — Если тебе так нужен родовой амулет, что ты унизилась и пришла ко мне, значит, ты заплатишь мне любую цену. Штучная работа, без образца никакой мастер не возьмётся за создание такого же. Так что тысяча — вполне справедливая цена. Мог и больше заломить.

— Ну подумай, зачем он тебе? — Лилия моментально успокоилась и принялась изображать из себя невинную жертву. Вместо того, чтобы уйти, как угрожала, она подошла и присела поближе ко мне. Хорошо, так куда больше вероятности того, что прислушивающаяся к разговору Нолия ничего не услышит. — Тебе же от амулета никакой пользы, а меня родители убьют за его потерю. Давай хотя бы какую-то более справедливую цену.

— Думаешь? — я с сомнением почесал голову, наблюдая за обрадованной моими сомнениями девушкой. — Ладно, пусть будет более справедливая цена — две тысячи. Эх, хотел навстречу тебе пойти, но ты так просила о справедливости.

— Но... но... я же... — на девушку было жалко смотреть, но припомнив всё то дерьмо, что она с её наставницей успели причинить как мне, так и другим, я сдержался. Справедливость не терпит жалости. — У меня нет таких денег, — наконец, собравшись с силами, выдавила она, понуро опустив голову. Всё, клиент дозрел, можно теперь из неё верёвки вить.

— Значит, надо либо их заработать, либо отдавать не деньгами, а чем-то другим, — намекающе обронил я, откидываясь на подушку. Пусть соображает, мне даже интересно стало, додумается ли гостья до чего-нибудь более интересного, чем банально предложить мне своё тело? Потому что я ничего кроме этого не придумал.

— Но у меня нет ничего ценного, что потянуло бы на такую огромную сумму, — Лилия умоляюще глядела на меня, пытаясь разжалобить. — У меня есть только пятнадцать золотых, даже если я продам всё, что есть, не наскребу и десяти. А если напишу письмо домой, то родители узнают о пропаже амулета.

— А ты свою невинность сильно бережёшь? — нарушил затянувшуюся паузу. Судя по буре эмоций и немного испуганным глазам, такой вариант оплаты пришёл в голову гостьи только сейчас.

— Нет, я не могу, — замотала она головой, — меня ещё до обучения обручили с женихом, чьей семье очень важно происхождение и невинность невесты. Они намного богаче нашего дома, и если я опозорюсь на проверке, то родители за несостоявшуюся свадьбу меня изгонят из семьи. Можно как-нибудь по-другому расплатиться?

— Конечно можно, есть способы, не нарушающие невинность, — улыбнулся я, поскольку стыд и возбуждение в эмоциях девушки, после этих слов, чётко давали понять, что эти способы Лилии хорошо известны. — Но если хочешь, чтобы я согласился на такой способ оплаты, тебе придётся меня убедить.

— Что ты имеешь ввиду? — девушка недоумённо посмотрела на моё хитро улыбающееся лицо. — Ты же сам мне только что предложил этот способ?

— За свои деньги я хочу получить лучший товар, — разъяснил свои слова, — поэтому докажи, что можешь изобразить не только самую искреннюю симпатию ко мне, но и готовность пойти на любые способы доставления мне удовольствия. Хочу, чтобы ты поцеловала меня так, будто всю жизнь была влюблена, а теперь, наконец, добилась моего расположения.

— То есть, я не просто должна дать разок себя попользовать, а ещё и изобразить, что рада этому? — раздражённо произнесла Лилия, прищурено глядя на меня. — А ты не думаешь, что это лишнее?

— В смысле, разок? — изумился я в ответ. — В доме удовольствий за такую услугу берут два золотых! Тебе сказать, сколько лет ты за две тысячи должна меня каждую ночь навещать, или сама сосчитаешь?

— Что?! Ну ты и наглец! Да откуда тебе, малявке, знать их расценки?! — зашипела разгневанная девушка, подскакивая с кровати. — Хотя неважно, я ухожу! — и она решительно зашагала к дверному проёму.

— Твоё право, — с некоторым облегчением я откинул голову на подушку и закрыл глаза. В конце концов, я не собирался с ней спать, просто хотелось позлить. Думаю, это мне удалось. Очень кстати вспомнился наш разговор с Гроном, который и поведал мне о ценах удовольствия в специализированных заведениях. Тогда я думал, что мне эти сведения никогда не понадобятся, но жизнь — странная штука. Никогда не знаешь, что пригодится в грядущем.

Внезапно услышал приближающиеся тихие, но решительные шаги. Успел лишь открыть глаза, как на меня уселось женское тело, и схватив руками за щёки, впилось губами мне в рот. Поцелуй был долгим и нежным, тут у Лидии явно был опыт.

— Через месяц мне нужно будет ехать домой, — оторвавшись и чуть отдышавшись, сообщила девушка, крепко обнимая меня за шею и упираясь лбом в мой лоб. — Я готова всё это время делать то, что ты хочешь, чтобы ты вернул мне амулет перед отъездом. Сделка?

— Почему ты передумала? — решил сначала уточнить. В эмоциях Лилии ни во время поцелуя, ни после не было негатива в мою сторону, лишь решимость и упорство. Впрочем, и симпатии тоже не было, как и до этого. — Я же тебе не нравлюсь.

— Ни капельки, — усмехнулась девушка, — но я ради своей цели сделаю всё, как ты хочешь. Ты добрый и всё равно не сотворишь мне ничего действительно плохого.

— Люблю умных девушек, — я просунул руку между нами и слегка помял один из манящих холмиков. Лилия никак не отреагировала, продолжая смотреть мне в глаза. — Ладно, составим соглашение, где изложим все условия. Только у меня тут принадлежностей для письма нет.

— Я принесу, — теперь гостья улыбалась вполне искренне, — только никому не говори о нашем соглашении.

Поднявшись с кровати вслед за убежавшей Лилией, я заглянул в соседнюю комнату. Нолия уже запихала остаток карамельного изделия за щёку, словно большую конфету, рассматривая испачканные в сладком руки.

— Чего это она убежала? — немного неразборчиво спросила девочка, подозрительно глядя на меня. — У тебя можно руки помыть?

— Быстренько мой руки и иди к маме, — скомандовал я, — твоя подруга скоро вернётся, и мы займёмся вещами, про которые тебе ещё рано знать.

— Я вообще-то тоже уже взрослая, — с грязным заляпанным сладкими потёками лицом это прозвучало ну очень убедительно. — А ты мне ещё такую вкусную штуку сделаешь? — осведомилась Нолия, спрыгивая с кресла и проходя мимо меня в ванную. — Я с подругами поделюсь, пусть завидуют.

— Только если будешь хорошо себя вести, слушаться меня и Карлу, — я направился вслед с целью помочь, но это не потребовалось. Нолька ловко управлялась с кранами, я запоздало сообразил, что у Верховной матери в соседних хоромах аналогичная система.

После того, как девчушка убежала с довольным от переизбытка сахара в крови видом, я решил опробовать ещё парочку бытовых конструктов. Стащив с себя всю одежду, сложил её в кучку и применил «очищение», один из немногих конструктов, не подвергшихся переделке симбионта, поскольку его всевозможные модификации и так прекрасно работали. Раздался негромкий пшик и горка одежды слегка раздулась на мгновение. Принюхался, теперь мои шмотки, которые я уже хтор знает сколько ношу, не снимая, пахли чистотой. Нет, они и до этого не воняли, поскольку местные пропитанные магической энергией тела особо не потеют. Но теперь ощущение было, словно одежда была мгновенно выстирана и высушена. Хотя на самом деле, под действием конструкта, из волокон ткани были совершенно непонятным образом удалены все несвойственные им примеси. И эти конструкты доступны всем направлениям магии, а также легко помещаются в амулеты. Местные, по всей видимости, давно привыкли к такому, а мне такие простые вещи до сих пор кажутся чудом.

Поступив подобным образом со снятой обувью, оставшись вовсе без одежды, я применил ещё один вариант «очищения», уже непосредственно на поверхность своего тела. Краткий миг, когда всё тело словно щекотит огромное количество пёрышек, и с моей кожей и волосами произошло то же самое, что и с одеждой. Полноценной помывки это не заменит, но в отсутствие такой возможности либо свободного времени — вещь незаменимая. В следующий раз надо будет попробовать более сложный конструкт, очищающий одновременно и кожу, и натянутую на неё одежду с обувью. Изучается он только магами пятой и выше ступени, из-за сложности создания, и благодаря этому в этом мире существует поговорка «к настоящим магам грязь не липнет».

Одевшись и покинув комнату для водных процедур, обнаружил, что Нолии нигде не наблюдается, поэтому остаток свободного времени спокойно потратил на починку замка входной двери. Заодно попробовал практиковаться в ещё одном конструкте высокой ступени: «ощущение жизни». Местные целительницы тренируются ощущать окружающее пространство через него годами, но у меня перед ними было сразу несколько неоспоримых преимуществ. Сознание человека другого мира, знающего о трёхмерных моделях и принципах создания механизмов, помогающий найти недостающие знания симбионт, а также самое главное — отсутствующая в массовом доступе информация о принципах создания конструктов. То, как я их вижу — точки и соединяющие их линии, позволяло уловить закономерности изменения, а то, как их видят местные — облачка разной формы со сложной поверхностью, этого не позволяло, заставляя местных магов создавать модификации конструктов буквально методом случайного подбора.

Благодаря «ощущению жизни», позволяющему ощущать разные материалы по-разному, отслеживая их размеры и форму, а также развитому пространственному мышлению, я легко воссоздал в голове внутреннюю конструкцию замка. Судя по всему, запирающий механизм почему-то провернулся в положение, не позволяющее входить в зацепление с ключом. Используя тот же конструкт, которым совсем недавно вскрыл двери в обучальню, я провернул его обратно. После этого вставил ключ в скважину и полюбовался повинующимися вращениям пластины ключа маленькими засовами, то появляющимися из двери, то исчезающими. Теперь ко мне никто не вломится без разрешения или в моё отсутствие.

Лилия ходила гораздо дольше, чем нужно, и когда она наконец соизволила вернуться, по её хитрой улыбке я сразу понял, что меня хотят обвести вокруг пальца. Когда она торжественно вручила уже готовый договор со словами «тебе нужно просто поставить свою подпись», это ощущение ещё больше усилилось.

— Надеюсь, ты чистый лист тоже захватила? — недовольно высказался я, комкая только что прочитанное. Подумать только, подсунуть такое нелепое надувательство тому, кто в прошлой жизни на своей шкуре научился читать внимательно любой договор. — Меня это не устраивает.

Нахмурившись, девушка положила на стол другой лист. Повелев начинающей аферистке сесть и записывать мои мудрые слова, я начал вдохновенно творить. С каждым пунктом Лилия хмурилась всё сильнее, наконец не выдержала и начала спорить. Но в её ситуации отстаивать права не вышло бы даже у умелого адвоката, так что в итоге, она с понурым лицом поставила подпись на документе, фактически отдающим её мне в рабство на месяц, с небольшими ограничениями. Не то, чтобы мне была необходима её помощь, просто мне в голову пришла мысль о том, что за это время девушка могла бы, под моим чутким руководством, сделать много хорошего, особенно мне лично, да и вообще, встать на путь исправления. К тому же, симбионт загорелся идеей провести эксперимент с чужой магической системой, и Лилия, по не озвученным мне критериям, как раз подходила на эту роль.

Подойдя к тумбочке, загородив её спиной от впавшей в уныние гостьи, я послал свёрнутый трубочкой договор в «карман», вместо этого достав сложенные рисунки и прикрыв дверцу. Незаметно наложил сигнальный конструкт, который поведает мне о попытках открытия дверцы, затем развернулся к вздыхающей девушке.

— Вот тебе задание на завтра. Видела их? — я бросил на стол перед Лилией оба рисунка. Та с небольшой оторопью развернула листы бумаги.

— Этот видела, — она положила обратно на стол рисунок с Гроном, — этот первый раз вижу, — она с восхищением вглядывалась в рисунок со мной. — А ты тут гораздо красивее, такой мускулистый и взрослый, девушка, рисовавшая это, явно к тебе не равнодушна. Ты знаешь её?

— Нет, но горю желанием познакомиться, — я сел за стул и мрачно уставился на гостью. Обычно мне всё равно, что говорят о моей внешности, но явный намёк на то, что я выгляжу молодым дрищём, которого никто в силу возраста не уважает и не принимает всерьёз, слегка покоробил моё самолюбие. — Завтра делай, что хочешь, но найди мне автора этих рисунков. Не найдёшь — заставлю делать что-нибудь очень унизительное.

— И это всё, что ты от меня хочешь? — удивилась Лилия, видимо, ожидавшая, что я наброшусь на неё, как изголодавшийся бродяга на халявный обед. Увы, но такое развитие событий слишком скучное. Вот сделать так, чтобы изголодавшийся обед набросился на халявного бродягу — звучит гораздо веселее.

— Я же сказал, это задание на завтра, — усмехнулся я, глядя прямо в тёмно-карие глаза собеседницы. — На сегодня у тебя будет другое задание, именно такое, о чём ты подумала. Так что пойдём в спальню, не буду тебя разочаровывать.