Весло Харона

ГЛАВА 23

Звонок Гоги был не ко времени. Шала даже забыл удивиться, откуда боевик знает номер его мобильного телефона.

Не ко времени, потому что Шалу навестили редкие гости. Очень редкие и очень дорогие. Два вора в законе. Двое из троих посвященных в бухгалтерию общака.

— Скучное дело… — Один из них, Ходжа, как раз перешел к цели своего визита, когда на столе Шалы запищал мобильный.

— Извини, братан, — сказал Шала. — Если мобильник, то это срочно.

— Конечно. — Ходжа поднял руки, показывая, что не возражает.

— Алло? — Шала приложил трубку к уху. — Да. И что? Не понял. Я же сказал, что делать! Привезти, да? Если не захочет, то привезти силой и его и там бабу какую-то. Ты что, в натуре, братан? Что за вопросы? Вези, и все. Понял, э? Все тогда. — Шала в сердцах бросил трубку на стол. — Ничего не могут сделать, да? Что, брат? Я слушаю тебя.

— Скучное дело, — повторил вор. — Один тук по ельне качалово пошло. Кто-то голос дал, что ты в глоты заделался, общак на себя дербанишь, а башли выпуливаешь…

Побагровев до корней волос, Шала вскочил. Шутка ли, его обвиняют в том, что он прикарманил деньги, предназначенные для передачи в общак!

— Что за воздух, в натуре? — прорычал он, переводя гневный взгляд с одного визитера на другого. — Я что, вшивый или что?!

— Подожди, братан, — подключился к разговору Митяй, второй гость. — Мы же не гнем. Мы давно тебя знаем, что ты в чистоте, в масти. Потому так, в натуре, и передаем. Голосил не весовой, мы думаем, что он вола пасет, но зенки запалить надо. Закон для всех один…

Шала опустился на стул, сжав кулаки в бессильной злобе. Два его кореша с незапамятных времен пришли, чтобы проверить слова какой-то твари, оговорившей его, вора в законе.

— Валяй, — гони. — Шала поднял глаза на Ходжу.

— Пошел такой гон, что ты выпуливаешь воровскую долю. Заимел счета и туда ховаешь. Недавно для Лильки счет открыл, двинул туда десятку грина. Вот и скажи.

Шала вздрогнул, потом еще, а потом затрясся весь от распирающего изнутри смеха.

— Откуда это фуфло нагнали? — Он смотрел на кореша с укором. — Счета! Э! Для Лильки. Туфта это все! Порожняк, э!

— И у Лильки счета своего нет? — уточнил Митяй.

— Был бы — я бы знал, — отрубил Шала. — Десять штук, э! Я ей вообще денег не даю. Так, сотню-другую. Баба же…

— Спасибо, братан. — Ходжа поднялся и протянул ему руку. — Мы так и думали, что ты в чистоте. Пойми нас: закон — он…

— Ладно, э!.. — Шала, тряхнув головой, пожал протянутую руку. — Может, грева?

— Нет, спасибо. Мы спешим.

Попрощавшись, воры вышли из офиса. Шала проводил их почти до дверей подъезда и стоял на крыльце, пока гости не сели в машину. На этом инспекция завершилась.

Через двадцать минут после визита воров в офис Шалы вошел человек в спортивном костюме. Остановившись в приемной, он улыбнулся Лиле, поднявшей глаза от экрана монитора, вытащил из-под олимпийки пистолет с глушителем и дважды выстрелил. Левая сторона груди девушки мгновенно потемнела от крови, тело бесшумно сползло из удобного кресла и повалилось на пол, устланный мягким ковролином.

Не теряя времени, человек вошел в кабинет Шалы. Вор смотрел очередной боевик. Стреляному воробью хватило одного взгляда, чтобы понять, зачем пожаловал этот посетитель. Кавказец с неожиданной прытью развернулся в кресле и сунул руку под стол.

— Сходняк решил, что ты гад, — негромко объявил вошедший и поднял пистолет.

Шала успел выхватить из потайной ниши оружие, но лишь затем, чтобы тут же выронить его. Удивительно, как может боль заставить грузное тело почти взлететь в воздух! Палач оказался рядом раньше, чем голова отшитого вора коснулась пола. Выстрелив жертве в висок, убийца бросил пистолет рядом и быстро вышел из кабинета, на ходу снимая с руки хирургическую перчатку.

Заметка об очередном заказном убийстве в одном из офисов на Новослободской улице занимала всего несколько строк. Быстро прочитав ее, Хильда сложила газету и сунула в лежащую перед ней папку с пометкой «Ш». Потом взяла с края стола стопку таких же подписанных папок и водрузила всю стопку перед собой.

Сверху лежала папка с надписью «Е. Зыков». Хильда заглянула внутрь. Этот первый блин вышел у нее комом. По всем статьям, бригадира должны были наказать за промах с Дятлом, но он выкрутился. Пришлось срочно решать вопрос самым тривиальным путем — нанимать убийцу.

Хильда закрыла папку, отправила ее в пасть машинки для уничтожения бумаг и взяла следующую. Андросов. Психиатрический этюд — шедевр. Правда, пришлось включить в игру эту потаскушку, но для нее, как наводчицы со стажем, сделать укол пьяному да еще и накачанному снотворным хозяину квартиры было парой пустяков. Она даже не поинтересовалась, что было в шприце. А дальше — пустяковая работа для того же Серпа.

Папка тоже отправилась сквозь стальные ножи.

Беленков. Здесь неплохо поработал Сергей: и с фотографиями помог, и с компьютером. Ну а бескорыстные борцы за родную природу за деньги готовы на что угодно. Наверное, заплати она им еще тысяч десять, они вообще пустили бы этот транспорт ко дну. Просчитать же реакцию Семена Васильевича мог бы даже студент третьего курса: узнав про историю с кредитом и получив повод избавиться от нелюбимого зятька, старый мент поспешил засадить его в каталажку. Оставалось только перебросить в тюрьму соответствующую маляву…

Пережевывая папку Беленкова, машинка недовольно заурчала и захрустела чем-то. Конечно! Хильда и забыла, что внутрь вложена дискета с роковыми картинками. Она вытащила папку обратно и выбросила дискету в ведро: все равно с нее теперь не считаешь.

А вот и сам Серп. Здесь вообще ничего не пришлось делать. Достаточно было положиться на наблюдательность Сергея и жестокие законы уголовного мира. Все сработало безупречно. Само сработало…

Шала. И здесь основная часть работы сделана чужими руками. Ольга положила на счет деньги, а воры, прочитав записку, поспешили ей поверить и разделаться с вошедшим в большую силу авторитетом. Он единственный, кто не понял, за что его убили.

Больше папок на столе не осталось. Но было еще одно важное дело, еще один заказ, выполнить который было предначертано именно ей, Хильде, ниспосланной для этого в мир и наделенной силой Бога.

Алексей Владимирович Кирьянов.

На то, чтобы найти ниточку, ведущую к бывшему начальнику, Хильде понадобился почти год. Алексей Владимирович в прежние времена специализировался на странах соцлагеря. Свободно говорил по-польски. Было весьма вероятно, что он использует свои познания. Так оно и вышло. Среди подписчиков на российскую периодику оказалось на удивление много поляков. Чтобы проверить их всех, потребовался не один месяц. Но кропотливый труд не пропал даром. Сначала пан Штуровский просто был взят на заметку как единственный подписчик, реагирующий на путаницу с номерами лишь российских изданий. Продолжая наводить справки, Хильда обнаружила некоторые совпадения дат в биографии пана и бывшего шефа, а в приемах, какими Штуровский обеспечивал свое инкогнито, угадывался абрис плана, в разработке которого Хильда Арвидасовна принимала столь деятельное участие. Вскоре Харон уже не сомневался, что выследил свою жертву. Но как добраться до Кирьянова? Теперь наконец, спустя столько времени, она оказалась на расстоянии удара. Насколько он окажется точным, зависит только от нее, все остальные игроки свои роли сыграли и остаются за доской. Теперь только она и Кирьянов. Один на один.

Ольга вышла из здания вокзала на улицу и с любопытством огляделась по сторонам. Впечатление было странным. На фоне старых, начала века, полуразвалившихся домов из неопределенного цвета кирпича, сквозь который пробивались к солнцу мох и кое-где даже деревца, красовались торговые павильоны. Играющий на солнце гофрированный алюминий этих пыльных громадин смотрелся как галстук-бабочка, надетый под грязную телогрейку с торчащей ватой. Старый город не желал принимать инородцев. Тем не менее цивилизация вгрызалась в него хромированными клыками киосков, выцарапывала застоявшиеся под паром пажити сверкающими когтями новых витрин, пронзая насквозь бивнями рекламных стел. Пройдет не один год, прежде чем город преобразится, станет похож на обиталище существ разумных. Пока же здесь можно было нормально жить, лишь передвигаясь от одного нового островка к другому.

Впрочем, жить им предстоит даже не здесь. Они едут еще дальше, за Урал. Сергей пошел брать билеты, а она ждет его тут, осматривая современное здание вокзала.

Сергей говорит, что оставаться в Москве им нельзя. Там их будут искать и могут случайно найти. Гоняться же по всей стране за ними никто не будет, да и вряд ли у кого-то возникнет такое желание. Московская братва и воры займутся наследством Шалы. Какое им дело до его старых счетов? Насоныч тоже мертв. Бобры пребывают в счастливом неведении относительно того, кто укокошил их братца. Да и не до кровной мести им — удержать бы в руках компанию. Даже Сергея, как оказалось, не станут разыскивать в связи с той перестрелкой. Квартира, где они жили, и впрямь принадлежала человеку, уехавшему работать за рубеж. Только он не оставлял Сергею ключей. Он вообще не знал о существовании детектива. Сергей ангажировал квартиру по собственной инициативе. И о том, что он живет там, не знал никто. По большому счету, Сергей и Ольга были чисты, никто за ними по пятам не гнался. Попадись Сергей или Ольга случайно, им, возможно, и предъявят счет, а ловить по городам и весям…

Ольга никогда серьезно не задумывалась, чем займется во взрослой жизни. Сначала была слишком мала для этого: поступлю в институт, а там будет ясно. Потом стала вдруг сразу взрослой. Но одновременно и жизнь ее приобрела смысл и цель: месть. Дальше она не загадывала. Прежде всего потому, что не верила в удачу. А ей все удалось, и теперь она перешагнула ту грань, за которой и жизни-то вроде быть не должно.

Она будто родилась во второй раз. Все счета из прошлого были оплачены, за душой ничего, а что дальше?

Они уезжают вместе с Сергеем. Тот знает, что делать, куда идти. И она бежит за ним, как только что вылупившийся цыпленок бегает за первым движущимся предметом, который увидит, едва сбросив скорлупу. Может быть, они и закончат этот путь вместе, остановившись где-то на годы. Может быть, но сначала Ольге нужно убедиться, что чувство, заставляющее бывшего детектива помогать ей, — не жалость. Иначе она уйдет одна…

И только от нее зависит, как сложится эта начатая с чистого листа жизнь.

Ольга повернула голову и увидела трех омоновцев, приближавшихся к зданию вокзала. Она решила вернуться в зал. Не потому, что опасалась проверки. Документы у нее в порядке, она даже отказалась от предложенного ей Сергеем чистого, без судимости, паспорта на другое имя. Так что бояться ей было нечего, но что-то вроде аллергии к людям в форме стражей порядка осталось, наверное, навсегда.

Оказавшись внутри, Ольга сквозь стеклянные двери посмотрела в кассовый зал. Сергей все еще стоял у окошка, постукивая бумажником по стойке.

Ольга свернула налево и подошла к продавцу газет. Особого желания читать прессу у нее не было. Может, не то настроение, может, перечитала в лагере. Она просто разглядывала яркие обложки журналов и кричащие заголовки газет. «Маньяк отравил восемьдесят пять человек», «Пойман убийца Листьева», «Героин провозят инопланетяне», «Сенчукова — гермафродит!».

Проглядев первые страницы цветных изданий, Ольга решила напоследок пробежаться по передовицам ежедневных газет. Взгляд ее упал на прошлый выпуск «Совершенно секретно», случайно затесавшийся между «Известиями» и «Финансовой Россией».

Она вытащила газету и развернула. Статья называлась «Звезда и смерть пана Штуровского: Штуровский или Кирьянов?». Почти четверть страницы занимала фотография Кирьянова, стоящего на какой-то огороженной мраморными перилами площадке. Точеные балясины хорошо оттенялись пальмовой рощицей, начинавшейся сразу за пределами площадки.

Ольга начала читать.

— Будете брать? — повернулась к ней продавщица.

— Да-да. — Ольга, не отрываясь от статьи, сунула ей купюру и не глядя взяла сдачу.

По сообщению каких-то там источников, автор статьи повествовал о человеке, проживавшем под именем Ян Штуровский на одном из тихоокеанских островов. Две недели назад в усадьбе Штуровского произошла перестрелка, в ходе которой хозяин был застрелен. Был также ранен охранник. В ходе расследования неожиданно выяснилось, что имя убитого — вымышленное. Выяснилось также, что хозяин виллы был не поляком, как считали местные власти, а русским. Пока его настоящее имя не установлено, но время появления пана на острове и его фото наводят на мысль, что человек, скрывавшийся под фамилией Штуровский, на самом деле — Алексей Владимирович Кирьянов, считающийся на сегодняшний день погибшим от рук кавказских террористов. Автор не делал окончательного вывода, представляя на суд читателей только ставшие ему известными факты и фото.

— Де-вуш-ка! — Продавщица, видимо, уже не в первый раз окликала недавнюю покупательницу.

— А? Что? — Ольга испуганно взглянула на нее. — Здесь же не библиотека! Отойдите в сторонку и читайте!

— Да-да. — Ольга кивнула и, положив газету на прилавок, поспешила отойти.

— Девушка, газету! — вновь окликнула ее продавщица.

Но странная покупательница не слышала ее.

Ольга шла к дверям кассового зала. Сергей заталкивал в бумажник билеты и сдачу. Справившись с этой нелегкой задачей, он поднял глаза и улыбнулся, увидев идущую навстречу Ольгу.

Хэппи-энд, насколько это возможно. Если бы не смерть Вали и не ощущение того, что месть осуществилась пусть от их имени и их руками, но не ими… В этой игре Ольга была скорее орудием — не палачом, а карающим мечом в чужих руках, орудием Харона…