Весна отверженных

Глава 6

Андри снова возвращался домой в мрачном расположении духа. Он всю ночь проговорил с Орсэлем, убеждая его не подвергать магов смертельной опасности, но старик, похоже, или чего-то боялся, или окончательно спятил. Он все твердил про необходимые жертвы и о том, что свобода — это то, что даром не дается и ради чего нужно проливать кровь. Кого он пытался в этом убедить, Андри или самого себя, целитель так и не понял.

О судьбе магистра Руфуса вот уже месяц не было никаких известий. Раньше до Андри долетали хотя бы обрывочные сведения о том, что учитель жив, и маг вынужден был довольствоваться этими скудными вестями. Их приносил чародей по имении Ферран. Этот рисковый, совершенно безрассудный парень смог устроиться работать в Шато-Де-Солиммар и был помощником брата-эконома. Но вот уже очень долго Андри не получал и этого: Ферран говорил, что на все его вопросы о Руфусе брат-эконом начал высказывать подозрение, и поэтому на какое-то время Ферран просто перестал их задавать. Андри не позволял себе унывать, но иногда не справлялся с собой, и тогда его сердце сжималось от отчаяния.

Колокол на церквушке пробил семь утра. Маг тяжело вздохнул и ускорил шаг. Целитель потратил слишком много времени на разговор с Орсэлем, как оказалось, совершенно бесполезный, и теперь ему не удастся поспать. Сейчас потянутся первые утренние пациенты — те, кто промучился всю ночь в надежде, что все пройдет само, и те, кто спешит на работу и не может остаться дома из страха ее потерять.

Подходя к заброшенному тюремному архиву, который служил ему жилищем и лазаретом, маг неожиданно увидел, что дверь клиники открыта, а над ней горят фонари. Правда, свет был обычным, желтым, а не магическим зеленым, который так любил сам Андри. Целитель удивленно приподнял левую бровь и поспешил внутрь.

— Ты похожа на кошку, — услышал чародей с порога детский голос из части помещения, которое было огорожено под приемную. — Ты невеста Андри?

От удивления у мага перехватило дыхание. Целитель закашлялся и зажал рот руками, стараясь не шуметь. Эсса, которой, скорее всего, и были адресованы эти слова, закашлялась вслух, но потом рассмеялась.

— Как одно связано с другим, Валь?

— У нас есть большой рыжий кот Тибо, — важно пояснил мальчик. — Недавно он пришел домой и привел с собой худую черную кошку. Бабушка сказала, это его невеста. Ты тоже невеста?

— Не смущай девушку, Валь! — послышалось старческое ворчание. — Зачем такое спрашивать!

Этот голос Андри тоже узнал. Мадам Матинн, прачка и гладильщица из соседнего квартала. Привела внука перевязать ожог. Мальчишка голой рукой схватил раскаленный утюг, падающий на кота, того самого рыжего Тибо.

— Не ругай его, мадам Матинн, — продолжала смеяться Эсса.

Андри решил, что пора вмешаться, и заглянул внутрь:

— Яркого утра всем.

В приемной все было так, как он и ожидал. Эсса склонилась над сидящим на табуретке мальчиком лет шести и перевязывала ему руку. Рядом на стуле сидела сгорбленная пожилая женщина, держа чашку кофе. Все трое повернули головы, Эсса — с видом нашкодившего подростка, мадам Матинн — сконфуженно вцепившись в чашку, как будто маг собирался ее отобрать. На лице маленького Валя расцвела радостная улыбка. Ситуация была комичная, и Андри улыбнулся в ответ.

— Яркого утра, мэтр Андри, — спохватилась старушка.

— Мэтр Андри, — Валь прямо сиял от своей догадки. — а правда, что…

— Ну, если мерить кошками, то, думаю, ты прав, — быстро сказала Эсса и перевела взгляд на Андри. — Мы тебя ждали, правда. Я даже кофе сварила. Но мадам Матинн надо рано разносить чистое белье по клиентам, а ты задерживался. Я подумала, что справлюсь, это ведь всего лишь перевязка… Ну вот, готово.

Андри подошел к Валю, потрогал лоб и удовлетворенно кивнул.

— Как себя чувствуешь, герой? — спросил он у мальчика.

— Хорошо, мэтр! — просиял в ответ ребенок.

— Тогда держи! — Андри достал из железной коробки на столе маленький леденец-монпансье и отдал его Валю, а второй закинул в рот сам. — А ты, мадам Матинн? Ревматизм не мучает? — повернулся он к пожилой женщине.

— Все хорошо, мэтр, втираю тот настой, который ты мне дал, и порхаю, как молоденькая! — рассмеялась старушка.

Андри проводил мадам Матинн и Валя до двери и вернулся в приемную, размышляя о том, насколько естественно Эсса вошла в его жизнь. Целитель, как и обещал, понаблюдал за тем, как вели себя ее раны. К счастью, оружие было обычным — не отравленным и не зачарованным. Убедившись, что все заживает нормально, и во время применения к ним магии духа раны Эссы не преподнесут сюрпризов, Андри вылечил девушку.

Чародей предполагал, что Эсса будет избегать лишних взглядов и разговоров с бедняками, которые постоянно захаживали к магу. Но не тут-то было. Едва девушка почувствовала себя лучше, она стала тихонько пробираться в приемную, чтобы посмотреть, как работает Андри. На следующий день спасенная уже познакомилась с тетушкой Тассели̇н, которая пару раз в неделю заходила к Андри в лазарет, чтобы прибраться. Вскоре они уже пили чай и сплетничали. Ну, а потом Эсса, увидев, что маг частенько за работой забывает поесть, стала приносить еду из ближайшей таверны. А теперь вот и больных взялась перевязывать. Андри отметил, что вышло у девушки совсем неплохо.

В приемную проскользнула Эсса с чашкой кофе и свежей булочкой:

— Держи. Как раз успеваешь перекусить.

— Если ты и похожа на кошку, то на фигурку из «Осады города», — усмехнулся Андри. — Недели не провела в моем жилище, и уже все с ног на голову. Я же велел тебе больше отдыхать.

— Но ты же меня вылечил! — улыбнулась в ответ Эсса. — Я прекрасно себя чувствую. Вот покормлю тебя и буду отдыхать, обещаю.

Целитель покачал головой:

— Я тебя вылечил, да. Но все равно тебе сначала нужен покой, чтобы восстановился баланс энергий. Это долго объяснять. Если не будешь следовать советам, сведешь на нет всю мою работу. А я, между прочим, очень старался, чтобы шрамов не осталось.

— Прости, — улыбнулась девушка. — Я уже иду отдыхать, вот прямо сейчас. Только скажи мне, там, куда ты ходишь по ночам, случилась какая-то беда? Я вижу по твоему лицу. Мне бы не хотелось думать, что у тебя есть пассия… Но если все-таки да, она, что, тебя отшила?

— Это не только мой секрет, Эсса. Там в опасности много людей, — покачал головой Андри. — Постой, ты, что, флиртуешь со мной?

— Почему бы и нет? — рассмеялась девушка. — Ты такой милый, когда смущаешься!

— Не стоит играть с огнем, — холодно произнес маг и покачал головой. — Иди отдыхай. Вечером представлю тебя ко двору.

— Не думаю, что это хорошая идея, — покачала головой Эсса. — Тетя вот тоже хотела…

— Иди приляг, — спокойно сказал целитель. — Потом все объясню.

Когда стемнело, Андри и Эсса вышли из дома. Маг привычно пробирался по кривым темным улочкам, девушка не отставала от него, крутя головой во все стороны — пытаясь запоминать ориентиры. Наконец, они вышли на самую окраину города и остановились перед большим полуразрушенным зданием, окруженным лачугами, которые подступали к нему со всех сторон, как муравьи набегают на огромного мертвого жука.

Строение было похоже на замок или крепость и было очень старым. Защитные стены, которыми когда-то было обнесено здание, во многих местах осыпались и разрушились. То же самое произошло и с двумя из четырех башен, которые находились по углам постройки. Крыша почти везде осела и провалилась, делая третий, самый верхний этаж нежилым.

Тем не менее здание было обитаемо: во многих его маленьких, узких окнах-бойницах угадывался неверный свет. Освещен был и внутренний двор-колодец.

— Что это за здание? — спросила Эсса.

— Это бывшая тюрьма Кор-Де-Гриз, — ответил Андри. — Лет пятьдесят назад она сгорела. Ее не стали восстанавливать, и вот теперь здесь обитает Король Серого двора.

— Меня обязательно ему представлять? — поинтересовалась девушка, — Не такая уж я важная персона.

— Ты живешь здесь уже неделю, — ответил маг. — Рауль предпочитает знать обо всех вновь прибывших. Вопрос безопасности. А для меня еще и дань уважения. Рауль мне очень помогает.

— Значит, его зовут Рауль. А Максимиллиан не ревнует? — улыбнулась Эсса. — Кстати, как они делят налоги?

— Ну, как тебе сказать, — вздохнул чародей. — Если начистоту, Серый двор — сборище всякого сброда. Сброда, по мнению местной знати, разумеется. В основном, здесь живут слуги, для которых у хозяев не нашлось места во дворце, чтобы их поселить. Ты же знаешь, кого в Трезеньеле называют слугами?

— Рабов, — девушка пожала плечами. — Указ королевы Катрены Благочестивой. Очень набожная была правительница, ей не давало покоя, что сам Пророк осуждал рабство, но оно никуда не исчезло. Вот и избавила Трезеньель, как могла.

Маг кивнул:

— Верно. Кроме слуг, тут живут нищие, иногда прячутся беглые рабы и преступники, устраиваются беженцы, останавливаются бродячие менестрели. В общем, все обездоленные — здесь. Рауль организовал все так, что жители Серого двора все друг другу помогают. Когда кому-то удается найти постоянную работу, часть заработка он жертвует на помощь остальным. Мой лазарет тоже существует за счет таких сборов. И то, что меня до сих пор не поймали — тоже заслуга только Рауля.

— Он мне уже нравится, — улыбнулась Эсса.

— Эй, это я тебя спас! — шутливо возмутился Андри.

Девушка рассмеялась. Маг поймал себя на том, что почувствовал что-то похожее на укол ревности, и безмерно удивился. Такого он точно от себя не ожидал.

За разговором они не заметили, как оказались за стенами разрушенной тюрьмы. Здесь, внутри это место уже не казалось зловещим и необитаемым. Весь двор был освещен факелами. То тут, то там горели костры, около которых грелись и готовили еду люди. Уцелевшие тюремные камеры тоже были обитаемы — в них нашли себе приют те, кому еще не посчастливилось обзавестись собственной хижиной.

Андри здесь хорошо знали. Он тоже был знаком почти со всеми. Кто-то окликал его и приветственно махал, кому-то маг сам пожимал руку. На Эссу смотрели с нескрываемым любопытством. Ее это, похоже, совершенно не смущало: ловя на себе чужие взгляды, девушка лишь приветливо улыбалась в ответ.

Пройдя через внутренний двор, Андри и Эсса поднялись во широкой лестнице и через распахнутые створки тяжелых высоких дверей вошли в ярко освещенный приемный зал. Он был прямоугольным, как и во многих других замках Трезеньеля, и украшен рядами колонн. Вдоль этих стен, у колонн, было установлено несколько длинных, закопченных дубовых столов, на которых стояли миски с какой-то дымящейся едой, оловянные кружки и большие глиняные кувшины.

За одним из столов сидели несколько человек и что-то негромко обсуждали. Они вяло обернулись, услышав шаги. Андри приветствовал сидящих небрежным кивком и повел Эссу дальше, в противоположный от дверей конец зала, где на высоком резном стуле виднелась восседающая на нем фигура. Маг усмехнулся: Рауль всегда питал слабость к некой театральности и пафосу. Правда, надо отдать ему должное, Королем Серого двора его нарекли именно местные жители.

Перед креслом, спиной к чародею и его спутнице, стоял Матеос и доказывал что-то Королю с таким жаром, что не замечал подошедших. По скупому, но резкому жесту, который позволил себе его обычно спокойный и бесстрастный приятель, Андри понял, что Матеос очень взволнован.

Сидящий в кресле Рауль с досадой покачал головой, но заметил Андри и с улыбкой помахал рукой, поднимаясь со своего места и делая несколько шагов им навстречу:

— Андри, дружище, — сказал Рауль бархатным баритоном, протягивая руку. — Вразуми хоть ты его, меня он совершенно не слушает.

— И не буду, — отрезал Матеос. — Это дело только мое и брата.

— У нашего гладиатора появилась знатная покровительница, — пояснил Король. — Она от Мати просто в восторге. Предложила ему выкупить его брата и оставить у себя до совершеннолетия. А этот упрямец ни в какую.

— Конечно, — кивнул Матеос. — Я прекрасно знаю, как капризны эти здешние дамы. Уж лучше я как-нибудь сам. Я почти накопил. Попрошу барона взять деньги и передать Мигуэля взамен какому-нибудь мастеру-ремесленнику.

— Да-да, почти накопил, — передразнил гладиатора Рауль. — Если так и будешь отдавать Серому двору половину заработанного, твой брат рискует состариться в рабстве, учитывая аппетиты барона.

— Может, все-таки стоит попробовать с этой твоей леди, Матеос? — задумчиво спросил Андри. — Тебе самому барон наверняка откажет. Если мне не изменяет память, в последнее время вы с ним не слишком ладили.

— А может, и не откажет… вдруг задумчиво произнесла Эсса из-за плеча Андри, — Если отправить к этому барону посредника с талантом убеждения и железными аргументами.

Трое мужчин с любопытством повернулись к Эссе.

***

Эсса уже несколько дней пряталась в лазарете у своего спасителя. Бездействие угнетало ее, но маг утверждал, что она еще недостаточно окрепла, и поэтому ожидание — это все, что оставалось девушке.

Поэтому, когда целитель заявил, что вечером идет представлять Эссу «ко двору», девушка очень обрадовалась. Мир, в который она попала благодаря Андри, оказался сложным и интересным. В нем кипела своя, ни на что не похожая жизнь, и всех его обитателей связывали тесно переплетенные взаимоотношения. Здесь выживали, но не так, как выживала в Эрроувейле их семья, которой приходилось постоянно прятаться, скрываться и выдавать себя за кого-то другого. Здесь, в Сером дворе, борьба за существование была отчаянной и жестокой, но все друг другу помогали, без этого было невозможно.

Когда они с Андри вошли в заброшенную тюрьму Кор-Де-Гриз, Эсса смотрела во все глаза, так странно и интересно выглядело все вокруг. А мысль о том, что ее сейчас познакомят с королем, пусть даже это был всего подпольный король Обийярского дна, щекотала ее нервы.

Наконец, Андри провел девушку в приемный зал. «Короля» она увидела сразу. Что-то неуловимо отличало этого человека от всех остальных, кто там был. Он беседовал с худым мускулистым парнем с пепельными волосами, настолько светлыми, что их можно было бы принять за седину. Краем уха прислушиваясь к их разговору, Эсса смогла как следует рассмотреть Рауля.

На вид этому мужчине можно было дать не больше сорока лет. Когда Рауль сидел в кресле, он казался грузным, но, когда встал, чтобы приветствовать ее и мага, оказалось, что он среднего роста, а его массивное телосложение — это сплошные мышцы.

У негласного правителя Серого двора были светлые, давно не стриженные волосы, небрежно собранные на затылке, и открытое круглое лицо. Физиономию украшала рыжая трехдневная щетина: похоже, в заботах о своем народе король частенько забывал побриться. Из-под нависших кустистых бровей смотрели живые карие глаза, в которых пряталась усмешка. Мясистый королевский нос с благородной горбинкой когда-то давно был сломан: он торчал немного криво, а на переносице виднелся заметный шрам. Полные губы насмешливо улыбались, но эта усмешка была доброй и располагающей к себе.

Король Серого двора очень старался выглядеть по-королевски: на нем была алая шелковая рубашка, вышитая золотом по вороту и манжетам. Три верхних пуговицы были расстегнуты, открывая массивную золотую цепь на шее и поросшую густыми рыжими волосами грудь. Весь облик Короля Серого двора был слегка комичным и вместе с тем располагающим.

— Может, все-таки стоит попробовать с этой твоей леди, Матеос? — задумчиво спросил Андри. — Тебе самому барон наверняка откажет. Если мне не изменяет память, в последнее время вы с ним не слишком ладили.

— А может, и не откажет… — совершенно неожиданно для себя произнесла Эсса. — Если отправить к этому барону посредника с талантом убеждения и железными аргументами.

Мужчины обернулись к ней. Тот, кого назвали Матеосом, оказался не старше ее и Андри, и в серых глазах воина читалось недоверие и неодобрение. Рауль же заулыбался еще шире и вопросительно посмотрел на девушку, приподняв правую бровь.

— Кто это у нас тут? — низким бархатным баритоном спросил Король, и Эсса снова отметила, какой приятный у него голос.

— Эсса, это мой друг и покровитель Рауль Дегремо̍н по прозвищу Король нищих, — тут же отозвался маг. — Рауль, это Эсса Ларк, та самая девушка, которая чуть не погибла при нападении на барона Д’Орижа.

Вокруг послышался ропот. Увлеченная своим наблюдением, девушка и не заметила, как вокруг них собралась толпа. Девушке стало слегка не по себе. Если, как утверждал Андри, ее теперь разыскивают, в этой куче народа вполне мог оказаться кто-то, кто захотел бы заработать награду. Но делать было нечего — девушке оставалось только надеяться на лояльность «подданных» своему «монарху».

Король галантно раскланялся и взял руку Эссы в свои. Ладони у него оказались теплыми, грубыми и шершавыми.

— Крайне польщен. Позволь мне представиться: Рауль Дегремон, негоциант, поэт в душе и скромный правитель этого места.

— Буду гордиться знакомством, твое величество, — отозвалась Эсса в тон Королю. — Нечасто встречаешь человека, сумевшего отхватить изрядный кусок власти у самого трезеньельского короля.

Рауль рассмеялся:

— Только ему не говори. Бедняга до сих пор пребывает в неведении. Слыхал я про Ларков из Глерона. Вроде как, не последние люди в Гильдии Воров?

— Мой дядя по отцу, Тедрик, — Правая рука гильдмастера, Безрукого Райнарда Хиггса, — ответила девушка. — Но мой отец рано покинул Гильдию, и сама я к ней не принадлежу, хоть он и выучил меня всему, что знал.

Рауль Дегремон удовлетворенно кивнул:

— Как же ты оказалась в Сером дворе, Эсса Ларк? И что ты здесь ищешь?

Девушка обвела взглядом всех собравшихся.

— Я пришла, чтобы просить о помощи. Несколько дней назад погибла моя мать, а младшую сестру похитили. Я не знаю, кто это сделал и зачем. Я должна спасти свою сестру, она всего лишь добрая беззащитная девочка. Я не прошу о воинстве, мне не нужны силы на штурм. Мне просто необходимо знать, чьих рук это дело и где она сейчас.

— Ты действительно считаешь, что способна устроить все в одиночку? — с сомнением покачал головой Король Серого двора.

— Я вызвался помочь ей, твое королевское величество, — Андри встал рядом с Эссой. — Сестра Эссы — все, что осталось от ее семьи.

— Если так, я тоже готов помочь ей, Король, — неожиданно рядом с Андри встал тот парень, которого называли Матеос.

Рауль покачал головой и потер лоб правой ладонью.

— Ну, что ж… Тогда слушайте мое слово. Стать гражданином Серого двора и рассчитывать на помощь можно только после того, как пройдешь назначенное тебе испытание. Так всегда было и так всегда будет. Я не даю непосильных заданий, это тебе скажет любой. И вот твое испытание, Эсса Ларк. Всем нам известно, что наставник нашего целителя Андри уже второй год мучается в плену у Вечного Ордена. И всем нам известно, что до сих пор никто не вызвался помочь нашему другу и освободить старого магистра. Кто-то боится связываться с Орденом, кто-то верит слухам, которые рыцари распространяют про Андри. Но если ты считаешь, что способна в одиночку спасти свою сестру от тех, кого даже не знаешь, то справишься и с этим. Укради у Вечного Ордена магистра Руфуса. Пока ты готовишься, мы постараемся разузнать что-то о твоей сестре.

— Это нечестно, Король, — покачал головой Андри. — Мы с тобой говорили о другом! Ты отправляешь ее на верную смерть. Если ты хочешь преподать Эссе какой-то урок, не делай этого такой ценой.

Эсса перевела взгляд с Андри на Рауля и слегка усмехнулась:

— Король, ты лишь повторил то, о чем мы раньше договорились с Андри. Я сделаю все, чтобы спасти магистра Руфуса. Пока единственное, что мне нужно, — это проникнуть в резиденцию Ордена, в Шато-Де-Солиммар. Если сможете мне помочь, я буду рада. Если мне потом будет нужно еще что-то, я попрошу. Так кто готов помочь мне пробраться в Вечный Орден?

Эсса уперлась кулаками в бока и с усмешкой обвела глазами толпу.

— Я, деточка, я могу! — послышался голос пожилой женщины где-то за спинами собравшихся, и толпа расступилась, пропуская ее вперед. В центр круга, прихрамывая и опираясь на палку, пробралась кругленькая и бойкая седая старушка в белоснежном чепце.

— Тетушка Тасселин? — изумленно произнес маг.

— Да, да, а кто же еще-то? — кряхтя, произнесла пожилая женщина. — Проведу я тебя, деточка, внутрь-то. Скоро Явление, День рождения нашего Пророка Рикварда. Стало быть, в Шато-Де-Солиммар перед праздником весенняя уборка будет. Слуги у них не справляются, так рыцари эти за год успевают напачкать везде. Вот и зовут они бедняков на помощь. И платят хорошо. Они уж меня знают. Мы с дочкой каждый год ходим, деньги не лишние. Да и рук вечно там не хватает. Так мы когда пойдем, я и тебя с собой прихвачу. Скажу, невестка моя, тебя и пустят.

— Спасибо, тетушка Тасселин, — улыбнулась Эсса.

— Никогда не думал, что тебе знакомы шпионские игры, мадам Тасселин, — Рауль, галантно склонившись, поцеловал руку пожилой женщине.

— Да уж какие тут игры, сказали — к рыцарям надо, значит — надо, — застенчиво отмахнулась внезапно покрасневшая от смущения старушка.

— Так тому и быть, — величественно кивнул Рауль. — А сейчас вернемся к другим делам.

Король Серого двора подмигнул Эссе и тут же отвлекся, высматривая кого-то в своем окружении.

— Как ты собралась спасать мага? — неожиданно спросил тот, кого называли Матеос.

— Почему ты решил нам помочь? — ответила девушка вопросом на вопрос.

— Идемте, поговорим, — предложил Андри, — Вон там никого нет.

Они втроем уселись за один из столов. Маг указал Эссе на Матеоса:

— Прости мои манеры. Это Матеос Арра, эньеро, гладиатор, вот уже полгода бессменный фаворит подпольных боев без правил и мой друг.

— Столько регалий, и все тебе одному? — улыбнулась девушка и протянула руку новому знакомому, — Эсса Ларк.

— Андри мастер их выдумывать, — коротко ответил Матеос, отвечая на рукопожатие девушки. — Мой младший брат Мигуэль — слуга барона Де Шаррака. Я надеюсь убедить барона освободить его. Проблема в том, что официально отпустить на волю раба в Трезеньеле можно, только когда ему исполнится шестнадцать. Да и то при условии, что у него есть какое-то ремесло, которое его прокормит. Мигуэлю девять, а барон не самый добрый хозяин.

— Боишься за брата? — сочувственно спросила Эсса.

— Да, — согласился Матеос. — Но я хотя бы знаю, где он.

— Видишь, мы все трое оказались в одинаковом положении, — невесело усмехнулся Андри. — У каждого из нас в плену страдает близкий человек. А сами мы изгои, лишенные возможности хоть как-то им помочь.

— Поэтому я и предложил, — ответил Матеос и перевел взгляд на Эссу. — До тебя никто даже не пытался. Все охотно приходили к Андри лечиться, но один его пациент не заикнулся о том, чтобы хотя бы разузнать что-то о его наставнике.

— Я не могу их винить, — отозвался Андри. — Это действительно смертельно опасно.

— Для начала в Шато-Де-Солиммар надо сделать генеральную уборку, — улыбнулась Эсса. — Если уж мы решили геройски спасать магистра, то тюрьма должна сиять как стеклышко! Я этим займусь, а там будет видно.

Гладиатор удивленно посмотрел на девушку, но ничего не сказал.

— А знаете, это похоже на учителя, — Андри печально улыбнулся. — С него бы вполне сталось отругать меня за то, что я не вымыл как следует тюрьму, прежде чем устрою ему побег.

Все трое невольно рассмеялись.

Когда Андри и Эсса возвращались в лазарет, оба молчали. Каждый думал о своем. Маг первым нарушил тишину:

— Знаешь, Эсса, — вдруг сказал он. — а ведь ты прошла испытание. В тот самый момент, когда при всех согласилась мне помочь. Да если бы и не прошла, Рауль бы все равно не бросил твою сестру в беде. Я готов поклясться, что он уже ищет кого-то, кто мог бы о ней знать.

— Я поняла, — ответила девушка. — У Рауля все видно по глазам. Но я обещала тебе помочь, и я не отступлю. Думаешь, я откажусь от возможности испортить Ордену праздник?

— Тоже их не любишь? — спросил маг.

— А как ты думаешь? — отозвалась Эсса. — Мои родители всю жизнь провели в постоянном страхе, что нас обнаружат. Мать не выходила замуж за отца, потому что, если бы стало известно о ее способностях, ему бы грозила смертная казнь. Я всю жизнь была готова к тому, что к нам в любой момент могут ворваться рыцари, что они схватят маму, убьют Виэри… А издеваться над стариком, будь он хоть трижды маг — это вообще недостойно благородных людей, какими они себя считают!

— А если ты попадешься в Шато-Де-Солиммар, об этом ты не думала? — с тревогой поинтересовался Андри.

— Тогда я тебе завещаю позаботиться о моей сестре, — убийственно серьезным тоном сказала девушка, но тут же рассмеялась. — Знаешь, возможно, я ничему толком не научилась у глеронских воров, но их любимую поговорку я совершенно точно усвоила: «Думать о неудаче — звать неудачу». Так что все будет хорошо.

***

— Мой лорд герцог, посетитель доставлен, — на лице лакея не дрогнул ни один мускул, но глаза выдавали любопытство.

Все-таки он хорошо вышколил своих слуг — ни сплетни, ни лишнего слова. А когда Оллорнас убедил его вновь начать пользоваться замковой пыточной, вообще стали как шелковые. Герцог усмехнулся:

— Пусть проведут его сюда. И оставь нас.

Слуга исчез. Гильом Де Тайер откинулся на спинку кресла и стал ждать. В том, что сегодня все решится и последний кусочек его плана, хитрого и сложного, как мозаичные панно в главном храме Единого, встанет на надлежащее место, Гильом ни на йоту не сомневался. Сегодня мозаика должна сложиться.

Дверь отворилась, и стражник впустил в кабинет высокую худую фигуру, закутанную в черный плащ.

— Подожди за дверью, — герцог отослал охранника.

Неизвестный посетитель низко поклонился. Гильом не спеша налил себе вина.

— Здравствуй, мэтр Орсэль, — приветливо улыбнулся, наконец, Великий герцог. — Ты можешь открыть лицо, мы здесь одни.

Старый маг снял капюшон. Орсэль выглядел бледным и усталым. Герцог отпил из бокала, молча и испытующе глядя на чародея, вынуждая его заговорить первым. Наконец, Орсэль не выдержал:

— Ты посылал за мной, мой лорд герцог?

— Да, друг мой, — проникновенно произнес Гильом. — Мне нужно знать окончательное решение Ковена. Убедиться, что маги Орбийяра выступят на нашей стороне. Что ты скажешь, мэтр Орсэль? Поддержите ли вы меня? Единодушны ли маги в своем стремлении к свободе и справедливости?

Чародей вздрогнул и замялся. Его худые морщинистые руки задрожали, и старику, чтобы скрыть эту дрожь, пришлось сцепить их в замок:

— Но, мой лорд герцог, у меня есть к тебе вопросы…

Чертов старик все еще упрямился и не хотел поддаваться. Оллорнас, помнится, говорил, что среди этих овец есть один неприсоединившийся, который и мутит воду. Но здесь и сейчас старик полностью в его власти. И Гильом вынудит его дать такие обещания, от которых маг уже не откажется.

Великий герцог любезно улыбнулся робко стоящему перед ним старику и снова отпил вина:

— Я готов ответить на все, мэтр Орсэль.

Пожилой чародей прокашлялся:

— Мне хотелось бы гарантий. Я… я понимаю, что свобода не дается просто так, что кто-то из нас, наверное, даже большинство, будут убиты. Но для оставшихся мне хотелось бы быть уверенным в том, что те, кто погибнет, потеряет жизнь не зря.

Великий герцог кивнул:

— Я понимаю твое беспокойство, мэтр Орсэль. Моего слова дворянина тебе будет достаточно? Так вот, — Гильом выпрямился в кресле и торжественно произнес. — Я, Великий герцог Гильом Де Тайер, в чьих жилах течет королевская кровь, даю тебе слово дворянина, что, как только я взойду на трон, одним из первых моих решений будет указ о прекращении преследования людей за магические способности. Я запрещу убивать и арестовывать чародеев на всей территории королевства и дам им равные со всеми права. Теперь ты удовлетворен, мэтр?

Чародей сжался. Похоже, он не слишком поверил. Герцог увидел, что тот хочет еще что-то сказать и решил не дать старику этой возможности. Гильом встал из-за стола, подошел к магу и протянул ему руку:

— Я понимаю твои страхи, мэтр. Борьба за справедливость — очень сложное и опасное дело. И я благодарен Ковену за то, что вы решились сражаться со мной бок о бок. Я тоже рискую своей головой, не забывай об этом. Так пройдем же этот путь вместе, друг мой! Победа или смерть!

Пожилой чародей судорожно сглотнул и пожал протянутую руку. В глазах старика стояли слезы. Герцог сделал вид, что ничего не замечает.

— Вот и славно. Выше голову, мэтр Орсэль! Это было правильное решение. Даже если ты сам погибнешь в этой праведной борьбе, твое имя навсегда останется в истории. Ты будешь героем, первым, кто осмелился поднять магов на борьбу. Только помни: пути назад уже нет ни для тебя, ни для твоих товарищей. Теперь обсудим план действий.

Чародей вопросительно посмотрел на герцога. Тот продолжил:

— Я решил оказать магам честь и позволить Ковену начать действовать первыми. Потом я незаметно подам сигнал, и в дело уже вступят мои солдаты.

— Чего ты от нас на самом деле хочешь? — маг внимательно посмотрел на Гильома.

Руки Орсэля перестали дрожать, старческие слезы исчезли. Теперь перед герцогом стоял мудрый пожилой человек, который принял решение и которому было некуда отступать.

Великий герцог Гильом Де Тайер сделал приглашающий жест и показал Орсэлю на стол, где была разложена карта:

— Посмотри. Это план Пале-Де-Тувель. Я планирую застать Его Величество врасплох. Двадцать первого эллона весь Трезеньель будет отмечать королевский День Рождения. Во дворце устроят большой праздник, прием и бал. Ты же знаешь про церемонию Дарения? В Трезеньеле есть такая традиция: жители каждой провинции поздравляют короля с праздником и приносят ему дары. Ковен может проникнуть во дворец, скажем, как представители баронии Ориж.

Орсэль задумчиво покачал головой:

— А если наследники барона будут против?

— Барон не оставил прямого наследника, — улыбнулся герцог. — Так что его дальние родственники устроили настоящую грызню. И я постараюсь, чтобы они совершенно не обращали на все это внимания.

— Хорошо, — согласился Орсэль. — Мы проникаем во дворец. Что потом?

— А дальше все просто, друг мой. Вы преподносите Его Величеству подарки и во время церемонии нападаете на него. Королевские гвардейцы не имеют Дара Пророка. Вы с ними справитесь без особого труда. А когда вы начнете, вас поддержат мои люди. Как видите, все очень просто.

— Хотите, чтобы мы убили Его Величество? — снова растерялся маг. — Но… мы не можем этого сделать! Каждый из нас всю жизнь учился контролировать свою силу, чтобы не пускать ее во зло!

— О, дорогой мой друг! — развел руками Гильом. Презренный маг снова был готов сорваться с крючка, и герцог был так этим раздосадован, что начал терять терпение. — Ну кто же говорит об убийстве! Как же на меня будет смотреть мой народ, если я просто возьму и хладнокровно убью Максимиллиана? Трон мне нужен законным путем, я не хочу восходить на него как узурпатор. У меня есть неопровержимые доказательства, что мой отец родился первым. Я просто предъявлю их собравшимся. Когда меня коронуют, кузен Максимиллиан займет мое место и станет Великим герцогом, только и всего.

Старик замялся. По его лицу Гильом понял, что пожилого мага мучает еще что-то.

— Мой лорд герцог, вы, как человек, который когда-то командовал полком, а теперь управляет землями, наверняка меня поймете… — наконец, нерешительно продолжил маг. — Может быть, стоит хотя бы попытаться обойтись без лишнего кровопролития? Мне очень не хотелось бы подвергать смертельной опасности тех, кто выбрал меня своим предводителем. Пусть их не так много, как полк солдат, но все они мне дороги, и я несу ответственность за каждую доверенную мне жизнь…

Если бы старик знал, сколько раз герцог и Оллорнас проигрывали этот разговор! Гильом едва не расхохотался: настолько похоже, как оказалось, его советник изображал пожилого чародея!

— Вот ты о чем, друг мой! — воскликнул Великий Герцог. — Я полностью согласен с тобой: твоим братьям вовсе не обязательно отдавать жизнь за свободу. Я, как старый солдат, умею ценить союзников, глубокоуважаемый мэтр! Но неужели от тебя ускользает очевидное? Во-первых, вы не должны палить магией по моему братцу, как бы мне этого ни хотелось. Ваша задача — всех напугать, убедить этих трусов в том, что действительно происходит нападение. Когда выяснится, что никто не пострадал, получится, что преступления, как такового, и не было. Ну, и, во-вторых. Вы пойдете к моему братцу как делегация от баронии Ориж. Это значит, что одеты вы будете в цвета этой провинции. По ним мои люди узнают вас и смогут вывести твоих друзей из-под атаки и помочь спастись. Так что, если все пойдет, как я задумал, мы обойдемся минимумом жертв. А если будем действовать четко и слаженно, то и вообще без крови. Такое положение дел устроит тебя, мэтр?

Чародей растерянно заморгал. Видно было, что он готов решиться. Великий герцог решил, что настало самое время поставить точку в этом вопросе.

— Ковен может отказаться от моего предложения, — это был блеф, но Гильом старался быть убедительным. — Но я подумай сам, мэр Орсэль. Никто и никогда не предложит тебе того, что предлагаю я. Если ты упустишь этот шанс, магов так и будут уничтожать. И чья вина будет в том, что вы даже не попытались?

Герцог скрестил руки на груди и, прищурившись, испытующе посмотрел на мага.

— О да, мой лорд герцог! — воскликнул Орсэль. — Воистину, ты самый справедливый человек, какого я только встречал. И теперь, когда я это услышал, я уверенно говорю: маги пойдут за тобой, лорд Гильом! И отдадут за тебя жизни, если понадобится.

— Благодарю тебя, мэтр Орсэль. Видит Единый, мне будет тяжело принять от тебя и от Ковена эту жертву, — торжественно сказал Гильом. — Но, если мы будем действовать слаженно и сообща, как и подобает союзникам, все выживут. А теперь возвращайся к себе. Только пообещай мне вот что: ты сохранишь наш разговор в тайне и никого не будешь посвящать в мои планы до тех пор, пока не настанет время действовать. Это для твоей и моей безопасности. Мы же не хотим терять друзей, не так ли? А это знание неминуемо подвергнет всех риску. Давай их побережем.

— Конечно, мой лорд, я обещаю! — воодушевленный старик даже как будто стал выше ростом.

Гильом позвал стражника, и тот увел чародея. Герцог снова уселся в кресло, брезгливо вытер руки батистовым платком и допил вино. Разговор прошел именно так, как и предполагал Оллорнас.

Гильом Де Тайер усмехнулся. Пророк Риквард был совершенно прав: любой из магов обладает непомерным тщеславием и жаждет удовлетворения своих честолюбивых помыслов. А уж амбиций-то его гостю было не занимать. Орсэль сначала спросил о гарантиях свободы для всех магов и только потом — о том, смогут ли они сохранить в живых его друзей. Это говорило только об одном: старый маг в первую очередь заботится о своей славе как освободителя.

Что бы там ни говорили, маги не меняются. Раз так, они все еще враги. А нарушить условия договора с врагом — не предательство, а стратегия.