Влад III Дракула. Жизнь и эпоха настоящего графа Дракулы

6 Отношения Влада с боярами

Коммунистическая историография создала образ Дракулы как классового героя, который изо всех сил пытался обуздать злобных бояр. Этот тезис повторялся так часто, что обычно воспринимается как нечто само собой разумеющееся, без понимания политических мотивов, его создавших. Именно по этой причине отношения между Владом III и его боярами должны быть пересмотрены – особенно в свете политических изменений в Румынии и Восточной Европе, которые освобождают этот вопрос от каких-либо идеологических ограничений.

Влада III Дракулу часто представляли как борца не только против экспансии турок-османов в Юго-Восточной Европе, но и против растущей власти богатых бояр на его родине. Тезис, развитый Барбу Кымпиной (Цепеш разбил армии султана Мехмеда II летом 1462 года, и в том же году был свергнут в результате восстания великих бояр, присоединившихся к Раду Красивому, против князя, который посягал на их феодальные привилегии в течение предыдущих шести лет{157}), был широко принят и получил дальнейшее развитие во многих недавних работах{158}. Тем не менее этот вопрос заслуживает более подробного разбора.

Литературные источники XV века дают некоторые сведения об отношениях румынского господаря и его бояр. Например, византийский летописец Лаоник Халкокондил писал:

Немецкие истории о жизни Влада дают еще более конкретную информацию:

Местные летописи также рассказывают о попытках Дракулы утвердить свою власть над боярами:

Все свидетельства указывают на тот факт, что Дракула стремился укрепить центральную власть, чтобы сохранить свое положение и преумножить влияние, и эта политика объясняет рассказ Халкокондила:

Сам Влад упомянул о таком намерении в письме совету Брашова от 10 сентября 1456 года, вскоре после второго вступления на валашский престол:

Хотя эти источники дают нам некоторые сведения об отношениях между Владом и боярами, этого недостаточно для каких-либо выводов. Литературные произведения вообще наполнены преувеличениями. Халкокондил, например, представляет рассказ о внутренней политике Дракулы лишь как введение к основной части своей хроники – войне с турками в 1462 году. Византийский летописец никогда не был в Валахии и не может считаться надежным источником по внутренним вопросам княжества. Он также был заинтересован в том, чтобы изобразить Влада грозным врагом, заслуживающим личного внимания османского султана. Точно так же немецкие памфлеты были написаны для оправдания заключения Дракулы Матьяшем Корвином в тюрьму в 1462 году. Они также крайне предвзяты, учитывая конфликты Влада с саксонскими городами Трансильвании. Только сочетая и документальные свидетельства, и литературные источники, мы можем получить представление об истинном характере отношений Влада III Дракулы с боярством.

К сожалению, со времен правления Влада сохранились только четыре внутренних документа, в которых перечислены члены Сфатул Домнеск. Тем не менее изучение этих бумаг дает нам некоторые сведения об отношениях господаря с боярством. Прежде всего, они не противоречат литературным свидетельствам, утверждающим, что внутренняя политика Дракулы была направлена на укрепление личной власти. Только два члена Сфатул Домнеск 16 апреля 1457 года остались в совете на 10 февраля 1461 года: Войко Добрица, который, по-видимому, был самым влиятельным боярином при дворе Влада III, и вистиер Йова{164}. Это значимо, поскольку подобные тенденции не прослеживаются в советах других валашских князей XV века. Таким образом, можно сказать, что попытки Влада утвердить свою власть над Сфатул Домнеск были уникальными для политики Валахии XV века, что подтверждают литературные источники.

Внимательное изучение внутренних документов также говорит нам о том, что кадровые изменения в Сфатул Домнеск были результатом тщательно спланированной политики, проводившейся постепенно на протяжении всего правления валашского князя. Из двенадцати бояр из Сфатул Домнеск Дракулы 16 апреля 1457 года по крайней мере трое – Маня Удриште, Стан сын Негре и Казан сын Сахака{165} – служили в совете его предшественника – Владислава II. Это совсем не удивительно, поскольку такое положение вещей (за одним примечательным исключением) в XV веке встречается каждый раз при смене князей, даже если смена произошла в рамках военного конфликта, как это было в случае с Владом III Дракулой, захватившим престол и приказавшим казнить своего предшественника.

Следующая таблица помогает проиллюстрировать эту эволюцию. Сфатул Домнеск от 5 марта 1458 года, состоящий из девяти имен, включает четыре новых (выделены жирным шрифтом). Список от 20 сентября 1459 года, состоящий из одиннадцати имен, включает три изменения (выделено жирным шрифтом). Окончательный список от 10 февраля 1461 года включает четыре новых имени (выделено жирным шрифтом){166}:

Члены государственного совета (Сфатул Домнеск) в годы правления Влада III Дракулы (1456–1462)

Интересно, что в последнем списке указан{167} член двора Владислава II, страторник Радул. Необходимо также отметить, что отсутствие конкретного боярина в списке может означать лишь то, что по ряду причин он не мог присутствовать в момент составления этого документа. Например, этим, скорее всего, объясняется отсутствие Опри в списке 1458 года, хотя он вновь появляется в двух последующих и продолжает оставаться верным сторонником Дракулы даже после его свержения в 1462 году{168}.

Свидетельства усилий Влада по устранению своих противников из Сфатул Домнеск можно найти также в письме от 23 апреля 1459 года, в котором говорится о боярине Колдре (Koldra), имевшем в Брашове имущество на 3000 золотых флоринов. Это может быть Кодря (Codrea), который больше не встречается среди членов королевского совета после 16 апреля 1457 года и либо был убит Дракулой{169}, либо умер в изгнании. А также письмо венгерского короля Матьяша Корвина в Брашов от 4 июля 1458 года приказывает членам городского совета передать все богатство логофета Михаила, члена Сфатул Домнеск во время правления Владислава II, который был убит Владом{170}.

Таким образом, из этих документов становится ясно, что Дракула проводил политику, направленную на укрепление личного авторитета. В то же время они указывают, что его усилия в этом направлении не были столь внезапными и радикальными, как описано в литературных источниках. Это противоречит теории некоторых историков о том, что 1459 год стал тем поворотным моментом, когда Владу удалось взять верх над боярством{171}. Судя по документам, напротив, эта политика проводилась постепенно на протяжении всего его правления.

Документ, изданный князем Мирчей V Чобанулом 1 апреля 1551 года, часто приводится как свидетельство вражды Влада III Дракулы с боярством. Речь идет о восстании, которое возглавил боярин Албу Великий против Влада столетием ранее:

Это, однако, не свидетельствует об организованном сопротивлении части великого боярства абсолютизации власти Дракулы{173}. На самом деле речь здесь идет о Владе II Дракуле, а не о его сыне[38]. Таким образом, имеющиеся данные говорят нам лишь о том, что Влад действительно постепенно укреплял свой авторитет, но свидетельства, указывающие на открытый конфликт между господарем и боярством, весьма ограничены. Действительно, большинство его противников бежали в Трансильванию, о чем свидетельствуют письма господаря в Брашов и Сибиу. Например, в недатированном письме совету Брашова Дракула жалуется:

Существует также письмо от 4 июня 1460 года, в котором Влад просит советников Брашова выдать его врагов Войко Добрице, одному из его приближенных бояр, а если они не пойдут с ним, изгнать их из города в его присутствии. В тексте указывается, что эта просьба соответствовала соглашению, заключенному эмиссаром князя Кырстианом{175}.

Ситуация, с которой столкнулся Влад III, не была необычной. Так было почти с каждым князем Валахии в XV веке{176}. Даже когда отношения между валахами и немцами были хорошими, саксонские города предпочитали сохранять некоторое политическое влияние на своего более крупного южного соседа и поэтому регулярно укрывали претендентов на престол или их сторонников, независимо от того, кто был действующим господарем. В документах нет никаких указаний на то, что проблема Влада была серьезнее, чем у других правителей Валахии в данный период. Тем не менее по ряду политических причин и из-за особого рвения избавиться от врагов он действовал с гораздо большей жестокостью.

Внутренние документы времен правления Дракулы сохраняют общую формулу для земельных пожалований в XV веке, включая традиционные положения об освобождении от феодальных повинностей. Например, в хрисовуле, изданном князем 20 сентября 1459 года, которым он пожаловал некоему Андрею и его сыновьям земли в Пояне Стев и в Поноре, мы находим следующие пункты:

Таким образом, можно с уверенностью сказать, что хотя Влад III и пытался расширить свою власть, он не собирался делать это путем ущемления традиционных феодальных прерогатив боярства. Вместо этого он стремился укрепить собственную фракцию, продвигая интересы своих родственников и друзей – обычная политика его времени, хотя он действовал энергичнее прочих. Нельзя видеть в Дракуле своего рода классового героя или утверждать, что он посягал на социальный статус боярства. У него не было такого намерения.

Как мы увидим, нет никаких доказательств того, что бояре Дракулы помогли Раду Красивому занять трон. Лишь летом 1464 года один из бояр Влада, Войко Добрица, примиряется с новым князем и вновь присоединяется к Сфатул Домнеск{178}. Необычайную преданность бояр Дракуле подтверждают и письма Раду Красивого в Брашов и Сибиу, в которых он пенял саксам, что они укрывают бояр, верных его брату{179}. Точно так же среди сторонников Влада можно выделить и бояр, лояльных ему и во время его второго правления, и в 1476 году, когда он готовился занять престол в третий раз. Так, в письме от 9 мая 1476 года Басараб Старый жалуется совету Брашова, что тот поддерживает его врагов, особенно логофета Опрю, члена Сфатул Домнеск Дракулы в период 1456–1462 годов{180}. Существует также письмо Кырстиана, пыркэлаба из Тырговиште, извещающее жителей Брашова о победе Влада III Дракулы над Басарабом Старым в 1476 году{181}. Это тот же Кырстиан, о котором говорится в письме Влада в Брашов от 4 июня 1460 года, упомянутом ранее.

Свидетельства немногочисленных документов об отношениях Дракулы с боярами противоречат сложившемуся образу. Хотя Влад и пытался укрепить свою власть, он не посягал на привилегии боярства; ведь у господаря и бояр был, по сути, один интерес – упрочение государства и власти, защищавшей их статус и привилегии. Таким образом, политику Дракулы лучше рассматривать как направленную на укрепление позиций семьи и друзей (типичную для его времени), а не против боярства как социального класса. Большинство бояр Влада, по-видимому, было к нему чрезвычайно лояльно, даже во время великого османского вторжения летом 1462 года.