Владетель Альдеррийский

Глава 10

…Беспамятство. Полное отсутствие самоощущений. Ни звуков, ни мыслей, ни зрительных образов. А вспышки мозговой активности воспринимаются как призрачные миражи и тут же забываются безвозвратно. Если бы пришлось описывать подобное состояние, то получилась чистая белая страница без каких-либо несущих смысл символов. Или абсолютно чёрная. А может быть мутно-розовая, или вообще тускло-серая, тут уже вопрос личных пристрастий. А в случае Эдика таких страниц понадобилось бы не меньше десятка, учитывая, сколько времени он пролежал без сознания…

Монотонный мрак полнейшей бесчувственности прорезала узкая полоска неуверенного света. Лучина, в специальном держаке, вколоченном в бревенчатую стену комнаты, едва тлела. Но даже такого, тусклого и неуверенно дрожащего пламени хватало, чтобы заставить глаза слезиться. Опознание предметов давалось с трудом. Рассудок, привыкший за долгое время к полному покою, возвращался крайне неохотно.

Кто он, где находится, и как здесь оказался. Первые вопросы, на которые крайне необходимо найти ответы.

Но ведь никто же не торопит. Почему бы не прикинуть варианты. А их могло быть великое множество — в Аркенсейле-то, с его магией и портальными переходами. Во, Аркенсейл. Название мира ненавязчиво пришло в голову. Уже хорошо. Но сейчас глобалитет не так важен, больше интересуют мелочи. Подушка под головой, одеяло, накинутое сверху, и отсутствие оков на конечностях вселяют надежду, что это не пыточные застенки. Ещё один положительный момент в копилку полученных знаний. Значит, кто-то взял на себя труд позаботиться о беспомощном теле.

Чьём беспомощном теле? В памяти всплыл отрывок какого-то действия. Красивая женщина в полупрозрачной мантии улыбается, но в её глазах поселилась колючая ненависть. Она говорит ему: «Теперь можете пройти в Круг Мечей, маркграф». Потом поворачивается в сторону многочисленных зрителей и выкрикивает: «Итак, ответчик! Лорд Альдеррийский! Магистр Четырёх Стихий». Это, наверно про него. Маркграф, Лорд Альдеррийский и Магистр. Получается, что он ещё и волшебник. Не было печали — купила бабка порося! Хрен бы с этими титулами, имя-то как? Нахлынувшие эмоции вызвали нечленораздельный стон.

Рядом стукнула об пол упавшая чашка. Женский голос ойкнул, послышались торопливые шаги, хлопнула входная дверь.

— Лорд Эддард очнулся! — донеслось уже с улицы.

— Ф-ф-фу-у-ух! Вот и имя! Эддард меня зовут! — Эдик облегчённо выдохнул и попытался утереть крупные капли пота, выступившие на лбу.

Попытался, потому что не получилось у него ничего. Дальше желания дело не двинулось. Руки мало того что не слушались, даже сама попытка движения вызвала жгучую боль в предплечьях. Эдик встревоженно прислушался к себе. Перспектива остаться неподвижным овощем совсем не вдохновляла. Толку от всех титулов, если придётся вести растительную жизнь. Может, сейчас придёт кто-нибудь и разъяснит ситуацию, но пока было очень страшно. И Круг Мечей этот… Что это такое, и зачем его туда вообще пригласили?

На улице тем временем стало оживлённо. В небольшом оконце заметались подсвеченные факелами тени. Ночную тишину разогнали топот многих ног, мужские голоса, звон амуниции и оружия. Насчёт амуниции и оружия — просто предположение возникло, но звон точно был. А больше ничего и не оставалось. Только слушать и строить догадки. Напрягая отвыкший от работы мозг, и опираясь на неполные данные. Встать бы и посмотреть в окошко, многое сразу разъяснилось. Только вот как встанешь, когда тело ощущается деревянной колодой.

Снова стукнула дверь, потом под притолокой и сразу кто-то приглушённо ругнулся. На сквернослова грозно шикнули, в сенях кто-то завозился, снимая верхнюю одежду, а в комнату ввалились двое здоровяков. Один заросший бородищей по самые глаза, второй чисто выбритый и длинноволосый. И каждый сам себя в плечах шире. В небольшом помещении сразу стало тесно. Так гиганты ещё и соревновались между собой, кто из них первым подойдёт к кровати, где лежало неподвижное тело.

— Штерк, Деккер, угомонитесь, — раздался из-за широких спин строгий и смутно знакомый голос.

Эдик напряг память, пытаясь воссоздать образ его обладателя. Да и парней не мешало бы вспомнить, ведь, очевидно, что они ему не чужие. Чужие бы так не радовались. От воспоминаний отвлёк новый голос. На этот раз по-стариковски сварливый.

— Нут-ка, посторонитесь, чушки чугунные, встали, не пройдёшь! — женщина почтенного возраста деловито протиснулась между гигантами. — И вообще, кыш отседова, баламуты, не на что тут смотреть! А ты, мастер Аларок, сядь вон тихонечко в уголок и не мешайся. Бланка, готовь бодрящий отвар и куриный бульон, будем маркграфа в чувство приводить.

— С вечера ещё всё готово, тётушка Дрина, — ответила молодуха, — в печи настаивается.

Старуха, не принимая никаких возражений, вытолкала мужчин за порог и вернулась к Эдику.

— Вот и ладненько, — потёрла она морщинистые крепкие руки, — Ну что, сердешный, приступим! Как не давал ты упокоя старой целительнице, так и продолжаешь! Давай-ка, сядем. Бланка, чего рот раззявила? Помогай.

Целительница с помощью ученицы усадила Эдика, подпёрла подушками и принялась поить его бульоном из глиняного поильника. Видимо, долго он пролежал в беспамятстве, если его нормальной едой сразу не рискнули накормить. Надо будет уточнить, сколько. Вот только сейчас стало как-то неохота ничем таким интересоваться. Вроде и выпил всего ничего, а в желудке уже разлилось приятное ощущение сытости. Накатила лень с примесью апатии, веки потяжелели, глаза начали сами собой слипаться.

— А ну, не спать мне! — вырвал из цепких объятий небытия резкий окрик тётушки Дрины, — и так без малого полтора месяца провалялся! Нам ещё лекарство принимать!

Вот и уточнение подоспело. Полтора месяца! Но Эдику сейчас было всё равно. Он через силу сделал пару глотков, пахнущего травами, горького напитка и провалился в сон. Даром что отвар назывался бодрящий. Тело полностью расслабилось и буквально выскользнуло из заботливо поддерживающих рук.

На этот раз сон пришёл обычный — здоровый сон идущего на поправку человека. К тому же столько на него информации навалилось: Штерк, Деккер, Аларок, знахарка Дрина, её помощница Бланка, Круг Мечей, маркграф, магистр четырёх стихий. Нужно переварить и обдумать. А самое главное — вспомнить, кто все эти люди, и какую роль занимают в его жизни. Так что обязательно нужно поспать, мозг во сне сам разберётся, что к чему.

Так и случилось, правда, хотелось, чтобы не настолько жёстко. За ночь в голове прокрутились все события с момента, когда Эдик впервые спустился в подвал Альдеррийского замка. Но если случившееся до поединка с баронетом, воспринималось, словно художественный полнометражный фильм, запущенный на ускоренном воспроизведении, то Круг Мечей пришлось прочувствовать до последних деталей. И даже боль от полученных ран ощущалась как настоящая. Если не сильнее. На эпизоде с расплавленными браслетами Эдик с криком проснулся.

На этот раз пробуждение было не столь занимательным, но зато, едва открыв глаза, сразу стало понятно кто, есть кто. Что случилось и почему он валяется в постели беспомощной колодой, тоже сомнений не вызывало. А остальное учитель расскажет. Эдик посмотрел на Аларока, сидящего у окна на невысокой скамейке, и предпринял слабую попытку улыбнуться.

Едва он подал признаки бодрствования, как его тут же взяла в оборот целительница. Мыть, кормить и перевязывать. Такой она наметила план мероприятий. Эдик подумал, что было бы неплохо, ещё постель заменить на свежую. Уж очень от его ложа попахивало, если мягко сказать. Но и без его ценных указаний разобрались — этим уже занималась Бланка по собственной инициативе. Да и вообще, сейчас он не лорд и всехний командир, а пациент. А этимология этого слова восходит к латинскому причастию patiens — «страдающий», от глагола pati — «терплю».

— Вот и терпи! Молча! — так ему и заявила тётушка Дрина, хотя с латынью была вряд ли знакома.

Ладно хоть страдать не посоветовала!

В центре комнаты поставили большое корыто. Натаскали горячей воды, а затем Деккер и Штерк, вызванные на подмогу, усадили туда Эдика. Потому что ни передвигаться самостоятельно, ни даже просто стоять он не мог. Ослаб очень. Да и когда сидел, его приходилось придерживать, иначе всё норовил завалиться в какую-нибудь сторону. С ним вообще все носились сейчас, как с хрустальным яйцом. А хирдманы так уже вовсю праздновали выздоровление своего ненаглядного тингмара, судя по доносящимся со двора радостным воплям.

Мыть больного вызвалась тётушка Дрина — допустить Бланку до столь интимной процедуры Эдик застеснялся. Если бы здесь в ходу были зеркала, то картину в отражении пришлось наблюдать самую безотрадную. Худой, осунувшийся, с выпирающими через кожу костями. На фоне пышущих здоровьем верзил он вообще выглядел как олицетворение бледной немочи. Если точнее, то бледной немочи, которую пытались прибить. На плече красуется багровый, не до конца заживший рубец со следами швов. К левой брови спускается ещё один, потоньше и состоянием получше. Но тут, как раз всё объяснимо. Раны на голове всегда быстрее заживают, за счёт особенностей кровоснабжения. А вот с руками пока было не очень хорошо. Сломанная ключица хоть и должна уже срастись по всем срокам, до сих пор ныла и нет-нет стреляла уколами боли в плечо. На запястьях сплошная кровоточащая корка. Сквозь струп проглядывают смазанные контуры рун с блокирующих магию браслетов. Леди Пиддэд, чтоб у тебя хрен на лбу вырос. Оставила память на всю оставшуюся жизнь.

Эдика вымыли, вытерли, перевязали, где это требовалось и уложили в чистую постель. На живот, почему-то. Но он ещё возмутиться не успел, как знахарка принялась энергично массировать ослабшие мышцы. Да так сноровисто, словно тесто месила. Штерк настолько рьяно пытался ей помогать, что Бланке пришлось его отгонять веником.

Твою мать! Лучше бы Штерк делал массаж, ей-богу. У него хоть капля сострадания имеется и, вдобавок, на уважении к тингмару можно было сыграть. Для тётушки Дрины же авторитетов нет. Положен массаж — получишь массаж на всю катушку. Казалось, что когда его баронет мечом по плечу рубанул, не так больно было. Эдик орал, матерился, но вырваться и убежать у него сил не было. Собственно, для этого процедура и нужна — привести организм в тонус. Пытка закончилась нескоро, да и то показалось. Оказалось — просто короткая передышка, на время достаточное, чтобы аккуратно перевернуть пациента на спину, и та же самая процедура, только, с другой стороны. Настоящее наслаждение от массажа Эдик испытал, когда тот закончился.

Не успел пациент отдышаться, как пришёл черёд кормления. Основным блюдом остался куриный бульон, только на этот раз вместо травяного отвара ему дали стакан подогретого вина́ со специями. Хоть он и не просил об этом, но отказываться не стал. И даже с удовольствием выпил. Вино для кровообращения полезно, и как успокоительное работает, и как снотворное. И как бы ни хотелось узнать, что случилось за время его отсутствия, Эдика снова сморило раньше, чем он смог задать хоть один вопрос.

Собственно, до новостей дело дошло только через два дня. Когда он настолько пришёл в себя, чтобы поддерживать обычный режим бодрствования, и не засыпал через полчаса после пробуждения. Аларок взял себе за привычку навещать его с утра, вот после обычных процедур они и разговорились.

…Оказалось, что не успели Ортиса ди Ньетто утащить с глаз долой и от греха подальше, как хирдманы сцепились с людьми баронета. Потребовался весь авторитет Аларока и практически вся королевская гвардия, чтобы их растащить по сторонам. Вообще-то, это входило в обязанности Штерка, но он полез в драку в первых рядах. Менникайны настолько разбушевались, что забыли про тингмара. Хотя нет, немного не так. Не забыли, — поторопились отомстить за павшего предводителя. На помощь боевому товарищу поспешил один только Деккер, который как мог, унимал кровотечение, пока не подоспел придворный лекарь.

Что бы там ни думал Эдик про Годдарда-Натаниэля, а терять единственного в государстве полноценного стихийного мага король не собирался. Глупо даже предполагать нечто подобное. Припоздал вмешаться в ход поединка, это да. Но и тут его понять можно. Традиции и защита дворянской чести, штука очень щепетильная, и государю пришлось пройти по очень тонкой грани. Не очень гладко получилось, но Эдик остался жив, а значит можно считать, что монарх заслужил прощение. По крайней мере, со стороны Аларока точно. Да и Эдик уже не сильно злился, по истечении времени.

А вот Первый Магистр Ордена продолжала гнуть свою линию. Наставник переступил через собственную гордость и лично просил её помочь ученику. Причём, в самых учтивых выражениях. Но нет. Уж непонятно, чего она так на Эдика взъелась, но отрядить орденских магов, специализирующихся на медицине, леди Пиддэд отказалась наотрез. И мотивировала свой отказ тем, что якобы опыта в лечении стихийных чародеев у Ордена нет. По этой причине она не может взять на себя такую ответственность и оказать помощь воспитаннику Аларока не возьмётся. А какая, по сути, на хрен разница, кого лечить? Можно подумать, что волшебники чем-то отличаются от, скажем, свинопасов. Просто отмазалась, змеища.

Пришлось наставнику на пару с придворным медиком, перевязывать раненого Эдика сначала на арене, а потом ещё и штопать в штабной палатке, куда его позже перенесли. Раненый был настолько плох, что пришлось задержаться в лагере. Менникайны, правда, не вняли доводам лекаря об опасности транспортировки и утащили тингмара к себе. А там уже устроили его в палатке и ухаживали, как могли, целые сутки. Всё боялись, что вот-вот преставится. Да собственно и немудрено, все причины для подобных опасений наличествовали. Сотрясение головного мозга, перелом ключицы, рана костей черепа, мягких тканей плеча, ожоги, кровопотеря. И всё это на фоне простуды. Хорошо, что кости черепа выдержали, и до пневмонии не дошло. Иначе бы он точно не выкарабкался.

Уже на следующий день, Аларок организовал портал в Троеполье, чтобы доставить пациента прямиком к тётушке Дрине. И то, только после того, как убедились, что Эдику хуже не становится. В деревне для маркграфа выделили индивидуальную избу, организовали дежурный пост. Знахарке отдельное спасибо сказать нужно. И Алароку. За то, что вы́ходили и вылечили. Как они это умудрились сделать, остаётся загадкой. Учитывая уровень развития здешней медицины. Нашлись, наверное, в запасе у тётушки Дрины какие-то лекарские секреты, да и наставник, скорее всего, помог магическими умениями.

Между делом выяснилось, почему Деккер, встреченный перед Кругом Мечей, выглядел как потерявшийся ребёнок. Всё оказалось до безобразия просто. Леди Пиддэд вылила на него всю свою злобу и сделала козлом отпущения. Мол допустил, не предотвратил и способствовал. А уж что не предотвратил, и каким образом способствовал, уточнять не стала. Всегда так бывает, когда вышестоящее руководство самодурствует. Короче, выгнали рыцаря из Ордена. Можно сказать, с волчьим билетом. И все прежние заслуги, коих было немало, вспомнить не удосужились. Власть имущие во все времена находят без вины виноватых. Чтобы свои ошибки скрыть, или неудовольствие выместить.

Впрочем, Деккер, быстро нашёл своё место в дружине владетеля Альдеррийских земель. Он за короткое время организовал что-то вроде группы быстрого реагирования и возглавил его, предварительно испросив дозволения у магистра. Подразделение получило название Летучий Отряд и собиралось, из менникайнов и деревенской молодёжи, жаждавшей приключений и ратной жизни. В основном из Лесного Кордона, где все — от мала до велика, промышляли охотой. Но было двое парней из Троеполья и один крепыш из Батогов. Скакуна, правда, пока Деккеру не подобрали. Его габариты не каждая лошадь выдерживала, а на овцебыках ездить он наотрез отказался. Причину не стал объяснять.

Шерк, кстати, тоже вычудил. После того как клан Луми Ульфур едва не лишился тингмара, он самовольно оставил пост воеводы Альдеррийского воинства и возглавил им же созданное подразделение личной охраны владетеля. В телохранители он самолично отобрал шесть самых звероподобных менникайнов. И теперь они постоянно находились там же, где находился Эддард. В настоящее время трое из них дежурили у дверей и окон дома, а остальные дожидались своей смены во вре́менном лагере, разбитом прямо во дворе. Аларок попытался отговорить Штерка от такого шага, но тот даже не делал вид, что внимает приводимым доводам. Он заявил магистру прямым текстом, что собственными руками пришибёт любого, кто криво посмотрит на тингмара. И ему будет по хрену, насколько этот любой будет родовит, влиятелен и титулован. Так прямо и сказал. По хрен. Причём на русском языке и с чистейшим произношением. Набрался, наверное, от своего ненаглядного предводителя. Ещё чего бы хорошего перенял…

— А теперь к плохим новостям, — целительница сердито вскинулась, но Аларок сделал вид, что не понял причины её недовольства. — Валькирия пропала. Как раз в тот день, когда тебя сюда перевозили.

— Эрика птица вольная, — философски пожал плечами Эдик. — Мало ли что ей могло голову взбрести.

— Не тот случай, — отрицательно покачал головой магистр. — она весь вечер крутилась возле твоей палатки, а наутро её и след простыл. Девушка, конечно, самостоятельная, да и с тобой хлопот было невпроворот, но Штерк отрядил троих всадников на её поиски.

— И?

— Они не вернулись. Думаю, её похитили.

— Искали тех, кто это мог сделать?

— Конечно, а что толку, — невесело хмыкнул наставник, — сам ездил, на следующий день, после того, как тебя в Троеполье перевезли. С Деккером и Штерком, да ещё следопыта из Лесного Кордона прихватили. Нашли только истыканного стрелами овцебыка, да по следам прошлись. До королевского тракта. Вот и все поиски. Дорога камнем мощёная, там след и потеряли. Да и время упустили, что там говорить. У меня есть, конечно, некоторые предположения, кто это сделал, но ведь догадки никому не предъявишь…

Эдик нахмурился. Предположения! Чего там предполагать, когда и так всё понятно. Кроме баронета, подобную пакость сотворить некому. И незачем. Он и в свой первый визит в Альдерри на девушку зарился, разве только слюни не пускал от вожделения. А после того как ему не дали маркграфа добить, у него ещё и повод появился, чтобы отомстить. Вот и не стал в долгий ящик откладывать. Одним движением сразу несколько задач и закрыл. Мерзавец. И пропажа поисковой группы, тоже его рук дело. Солдатики-то у него не оловянные, а вполне себе понюхавшие пороху, если образно выражаться. Знают, с какой стороны за меч браться и как арбалет голыми руками натянуть. А менникайнов всего трое было. И какими бы могучими воинами они ни казались, их могли просто количеством задавить. Ну, или с дистанции расстрелять, как вариант.

На любого управа найдётся. Справедливость этого утверждения Эдик испытал на своей шкуре. С правильным подходом и валькирию по-тихому скрутить, сложностей не составит. Это в бою к ней ближе, чем на замах топора не подберёшься, а в мирных-то условиях… Подкараулили, дали исподтишка по голове, и поминай как звали. Связать только осталось грамотно, чтобы не трепыхалась, да кляпом рот заткнуть поплотнее. А дальше — дело техники. Так, наверное, и произошло. А в общей сумятице отъезда по домам никто и внимания не обратил. У каждого своих занятий хватало.

Первым порывом стало отправиться на розыски Эрики. Вполне естественно, но не совсем логично. Эдик сейчас до сортира не каждый раз самостоятельно добирался, чего уж про длительный переход говорить. Да и не отпустит его никто. Валькирия, конечно, свой человек и боевой товарищ, но лорд Альдеррийский — фигура знаковая. Очень уж много на нём завязано. В том числе и человеческих судеб. Менникайны тоже к этому переченю относятся.

Само собой, отпускать этот вопрос не будут. Неправильно это. Русские на войне своих не бросают. Не найти, так выяснить, что произошло с Эрикой и тремя гномами. А если так случится, что их в живых больше нет, то отомстить. Жестоко и показательно. Чтобы другим неповадно было, даже смотреть в сторону Эдиковских людей.

Но чтобы приблизить момент поисков, нужно, прежде всего, восстановить собственные силы. И физические, и духовные, и магические. Чем быстрее, тем лучше. Да и других дел, не менее важных накопилось, скорее всего. Хотя Стор Эровар — мужик хваткий, ему лишние советы только мешать будут.

Получилось не настолько быстро, как этого хотелось. Прошло ещё две недели, прежде чем окончательно зажили раны, и Эдик смог уверенно перемещаться по деревне. Тётушка Дрина знала своё дело, и её усилия принесли плоды. Да и Штерк с Деккером покоя не давали, приводя боевого товарища в надлежащее состояние. Каждый в меру своего понимания и имеющегося опыта, но разлёживаться Эдику не приходилось. Реабилитационные мероприятия были очень интенсивными.

Штерк озаботился и притащил ему новенькую, только что откованную гномью секиру. Старому оружию Эддарда Альдеррийского кто-то приделал ноги после поединка. Или в качестве памятного сувенира забрали, что сути дела совершенно не меняет. Эта была не такая изящная, побольше, и в единственном экземпляре, но крепкая, убойная и по-своему красивая, как все изделия гномьих мастеров. Использовалась она пока больше как физкультурный инвентарь и малое утяжеление, но и то польза. Эдик, правда, зарёкся пробовать себя в рукопашных схватках, с некоторого времени. Но подарок есть подарок, да и сделан с дорогой душой. Так что придётся таскать её с собой, для дополнения образа брутального вождя суровых менникайненов.

К слову, он пока на этот образ не особо тянул. На нём даже его прежняя одежда мешком висела, так что до должных кондиций было ещё далековато. Но это вопрос только лишь времени. Сытная еда, режим и регулярные нагрузки сделают своё дело в любом случае. По-другому попросту не бывает. А уж кормили крестьяне своего владетеля как рождественского гуся, приготовленного на убой. Само собой, после того как у него восстановилось пищеварение, и он вообще смог нормально питаться.

Бланка где-то успела нахвататься гномьих замашек и заплела Эдику отросшие бороду усы и волосы в причудливые косички. После этого он вообще стал выглядеть, как заправский менникайнен. Только очень худой, маленький и бледный.

Но как бы хороша ни была размеренная деревенская жизнь в Троеполье, пора и честь знать. В том смысле, что нужно было отправляться домой, в замок. Там уже давно хозяина заждались. Ну а раз решили, тогда поехали. Короткие сборы, сказать спасибо тётушке Дрине за уход и заботу, махнуть рукой остальным на прощанье и вперёд.

Эдик настоял на передвижении обычным порядком, а не с помощью портала. Верхо́м или на своих двоих, без разницы. По наезженной просёлочной дороге, через леса, сады и поля. Физические упражнения опять же. Свежий воздух, красивые виды. Полезно для здоровья, психологическая разгрузка и всё такое. Именно так он объяснил причины своего решения. Но было ещё кое-что недосказанное.

Эдик просто боялся, причём самым постыдным образом. После того как их с Деккером мотало по переходам между мирами, у него появилась опаска к такого рода путешествиям. И к тому же внутри него всё ещё сидела та фиолетовая дрянь, которую ему прилепил синеглазый Погонщик Скверны в последнюю с ним встречу. Наставник ни словом не обмолвился, но Эдик был больше, чем уверен, что у Аларока руки не дошли заниматься ещё и этой проблемой.

Именно поэтому владетель Альдеррийских земель, несмотря на свою нелюбовь зря терять время, предпочёл трястись на спине мархура. Лучше так, чем в попытке сэкономить несколько часов оказаться за тридевять земель, и провести остаток жизни в безрадостном месте, вроде болот Гидроса, а то где и похуже. Причём без малейшей надежды на возвращение. Эдика передёрнуло, уж очень яркие в голове проскочили образы.

Чтобы отвлечься от неприятных мыслей, он огляделся и глубоко вдохнул насыщенный лесными запахами воздух. Хотя всё вокруг и покрывал белоснежный покров и хорошо подмораживало, но уже чувствовалось дыхание приближающейся весны. Снег уже стал рыхлым тяжёлым и ноздреватым. Солнце, когда его не закрывали облака, припекало и слепило глаза. Да и сам воздух был напитан влагой и свежестью.

Эффект действительно получился терапевтическим, то есть лечебным. Эдик давно так себя не чувствовал. Спокойно, уверенно и безопасно. А ещё его заполняло ощущение собственной силы. Не в том смысле, что он снова стал супермагом с жаждой тотального разрушения, нет. Просто его покинула беспомощность больного человека. И он, пользуясь моментом, наслаждался этими ощущениями. Минимум мыслей, максимум наслаждений от простых вещей. Солнечных лучей, запахов, само́й поездки, хруста снега под копытами скакунов и ногами спутников. Просто удивительно, как немного нужно, чтобы почувствовать себя абсолютно счастливым.

Жаль, что такие моменты редки и скоротечны. Дорога пошла в гору, среди деревьев появились верхушки башен и зубцы замковой стены. Нос защекотал запах дыма из труб домов разросшегося посёлка. У ворот стояла пёстрая толпа народа. Их уже ждали. Встречать лорда Эддарда высыпало всё население главной Альдеррийской твердыни во главе со Стор Эроваром. Эдик даже удивился, что людей оказалось столько много.

Едва процессия показалась среди деревьев ближайшего леса, старейшина подал сигнал и затрубили сигнальные рога, в этот раз выполняющие роль торжественного оркестра.

— Куннан, тингмар Эддард, яарл Альдерри! — грянули своё обычное приветствие хирдманы.

— Куннан, Луми Ульфур! — вторили им из леса товарищи, которые сопровождали и охраняли особу маркграфа.

— Добро пожаловать, тингмар, — глубоко поклонился старый гном, едва посчитав, что владетель Альдеррийский его сможет услышать, — Рад видеть вас в добром здравии!

— Привет, привет, старина, я тоже ужасно рад тебя видеть, — улыбнулся в ответ Эдик, — Нилда, Бласс, у вас всё хорошо?

Отдельно отметив ещё нескольких знакомцев, он приветливо помахал воинам и раскланялся с остальными. Чем вызвал очередную волну шумного оживления. Чёрт, приятно, что подданные питают к своему сюзерену настолько добрые чувства. И как хорошо оказаться дома!