Глава 7

— Живыми брать приспешников Скверны! — услышал Эдик зычный голос, шарахаясь в сторону от следующего выпада.

— Вы совсем ополоумели? — заорал выходя из себя Деккер. — Своего командира не узнаёте.

— Наш командир сгинул в неравной схватке с врагом, — вещал тот же голос, перекрывая сочные удары оплеух, — А вот кто ты таков, нечисть болотная, это ещё надо посмотреть! Ну да ничего, чародеи быстро разберутся. Вяжи их, ребята! Крепче вяжи!

На Эдика навалилось несколько тяжёлых тел и сразу стало трудно дышать. Нехорошая какая-то тенденция образовалась. В последнее время все стараются его придушить разными способами. Ему сильно заломили руки и туго перехватили запястья пеньковой верёвкой.

— Аккуратнее нельзя, изверги? Больно же! — не выдержал парень такого с собой обращения.

— Молчи перевёртыш! — в правый бок прилетел удар кованого сапога, от переломанных рёбер спасла только кираса.

— Какой я тебе перевёртыш? — возмутился Эдик. — Я…

В рот засунули кляп, и договорить он не успел. Не больно-то поговоришь с заткнутым ртом. С Деккером обращались подобным же образом, только народу на нём висело в два раза больше. И ещё несколько человек в сторонке стояли и охали. Держась, кто за бок, кто за глаз, а кто за челюсть. А в остальном всё то же самое. Руки, связанные за спиной, и скомканная тряпка кляпа закрывает половину лица. Эдик только и смог что посмотреть на товарища с вопросительным выражением. Деккер в ответ только могучими плечами пожал. За что и получил очередную смачную затрещину. Его опасались даже связанного.

— Управились, ваше магичество! — доклад, судя по обращению, был адресован волшебнику. — Упаковали голубчиков, в лучшем виде. Куда их теперь?

Увидев чародея, Эдик стал понемногу понимать, что произошло. Вернее, не то чтобы действительно понимать, лучше будет выразиться — предполагать. Но его предположения оказались недалеки от истины. Скорее всего, после того как их с Деккером затянуло в Междумирье, орденский маг смог наконец избавиться от замедляющего заклятья, а сами бойцы остались на месте. В качестве дозорного отряда. Обжёгшись на молоке, дуют на воду. Вот и командование на всякий случай решило подстраховаться. Мало ли, Погонщики снова надумают вернуться. Этот момент как раз предельно ясен. Правильно поступили отцы-командиры, или нет — вопрос обсуждаемый, но наличие логических выкладок налицо. Но почему тогда их с Деккером приняли, как чужаков? С этим вопросом очень хотелось бы разобраться. Неужели отрядный чародей мракобесит, затаив какую-то неприязнь к маркграфу Альдеррийскому?

Впрочем, если чародей и мракобесил, то не сильно. Скорее всего, он сам верил в то, что говорил. Верил, и вдобавок ко всему очень себе нравился. Иначе как объяснить пафосный вид, который он напустил на собственную персону, перед тем, как обратиться с речью к воинам. По выражению лиц бойцов было понятно, что им вообще наплевать на всяческую демагогию. Воины сейчас жаждали оказаться поближе к кухне и к какому-нибудь костру. Пожрать от пуза, отдохнуть и обогреться. Впрочем, всё равно им деваться некуда, поэтому Эдику тоже придётся слушать.

— Вот воины! Перед вами ярчайший пример прозорливости Магистрата Ордена. Только что, под моим непосредственным руководством, наш отряд обезвредил крайне опасных вражеских прознатчиков. Это, — волшебник изобличительным жестом ткнул пальцем в сторону пленников, — никто иные, как Болотниковые Перевёртыши. Твари, способные принимать любую личину! И сейчас они стоят здесь в обличие любимого всеми нами командира Деккера, и этого… Как там его… В общем, какого-то неизвестного лорда.

Вот же скотина! Эдику сразу этот надутый индюк не понравился. Какие мы тебе вражеские прознатчики? Ты посмотри на нас! Но вместо слов послышалось лишь несогласное мычание. Да ещё и нечленораздельное, к тому же. Не самое хорошее начало для аргументированной дискуссии. Диалог, впрочем, прервался, не завязавшись. Ему снова сунули чем-то твёрдым под рёбра, на этот раз удачнее, потому что было гораздо больнее, и добавили древком копья по спине. Деккеру тоже досталось до кучи, для профилактики. Эдик согнулся от боли и с виноватым выражением лица посмотрел на товарища. И лишь кляп помешал ему улыбнуться во весь рот.

Ну как тут не улыбаться, когда орденский рыцарь действительно выглядит как болотная чума. Грязный, чумазый, волосы слиплись в сосульки. Вдобавок ко всему, весь в потёках чёрно-зелёной тины и обвешанный водорослями. Вылитый Болотниковый Перевёртыш. Хоть Эдик и не слыхивал никогда про таких монстров, не говоря уже о том, чтобы видеть. Наверное, и сам он выглядит не лучше. В самом деле есть повод для неуместного веселья.

Даже манерного волшебника можно понять. Ведь и действительно, в мире магии и переходов между разнообразными мирами, возможны самые невероятные и нелогические события. И вражеские происки в виде меняющих внешность лазутчиков, полностью исключить нельзя. Так что чародей просто проявил разумную бдительность и был в чём-то прав. Конечно, нужно разбираться. Вот только зачем так больно по рёбрам бить.

— Пошёл! — новый тычок пришёлся в то же самое место, что и предыдущий.

Конвоир, зараза! Когда успел приноровиться бить в одну точку?

— Ведите их в лагерь! — донеслись вслед напутственные слова. — Первый Магистр непременно должен узнать о нашем успехе!

Ага! О нашем! Рисовщик ты мелкий. О нашем. Сам выпятиться торопишься, сволота! Впрочем, это и хорошо, поскольку терпеть пустопорожние речи и самолюбование уже изрядно надоело. К тому же Эдик начал заметно подмерзать. Морозец хоть и невеликий, но градусов-то восемь-десять минуса давит. А учитывая, что на них с Деккером сухой нитки не осталось после болот Гидроса, то этого более чем достаточно, чтобы выхватить воспаление лёгких или обморозить конечности. По крайней мере штаны уже застыли мятыми жестяными трубами, покрылись ледяной коркой и хрустели при ходьбе. А пальцам на ногах, скоро вообще трындец придёт, если с обещанным разбирательством не поторопятся.

Эдик, конечно, мог обратиться к стихиям и попробовать сотворить какое-нибудь не очень смертоносное заклинание. Хотя нет. Не мог. Стихийная магия всё-таки требует мало-мальских жестов и участия тела. А его и скрутили сильно, и держали крепко. Единственное, что оставалось — топнуть ногой, вызвав тем самым Дрожание Земли. Но сейчас каждый шаг отдавался в замёрзших пятках вспышками боли, что заметно сбивало концентрацию. Поэтому не вариант. Да даже если и получится. Ну, тряханёт он землю, ну, попадают некоторые бойцы от неожиданности. А потом встанут и наваляют ему по первое число. Только хуже выйдет, потому что воспримут это как проявление чужой магии и попытку сбежать. Лучше ускорить шаг, чтобы быстрее добраться до лагеря.

— Эк заторопился, вражина! — его уловка не осталась не замеченной конвоирами. — Торопись, не торопись, на свою виселицу всегда успеешь.

Бойцы заржали немудрёной шутке, но ожидаемого удара в бок не последовала. Воинам и самим хотелось побыстрее расквитаться со своими обязанностями и получить заслуженную передышку.

Эдик использовал каждое движение, чтобы хоть немного согреться. Стало получше, но зубы продолжали выбивать частую дробь. Впрочем, это не помешало ему с интересом оглядываться по сторонам. Лишь бы конвоиры были не против. Но те уже забили на свои прямые обязанности и думали только о тарелке горячей каши с мясом, или чем их там сегодня собираются кормить.

Неизвестно, сколько времени мотало товарищей по Междумирью, но битва у Трёх Сопок давно закончилась. По полю брани бродили бригады трофейщиков. Похоронные команды выискивали тела павших соратников. Пленных варваров согнали в кучу и держали под усиленной охраной. Смысл только в этом какой? Ведь ясно, как день — работать в неволе они всё равно не станут. Дикие Племена народ вольнолюбивый. Да и не работники они. В кого ни плюнь — попадёшь в воина. Их только, если перевербовать в наёмники. Объяснив перед этим всю сложность и неоднозначность их положения. В плане невозможности попасть в родной мир. Скорее всего, местные командиры пришли к тому же выводу. Иначе, зачем бы перед пленником распинался рыцарь повадками похожий на классического замполита времён Союзных Республик?

Удалось мельком увидеть лагерь менникайнов, разбитый на отшибе. Походные палатки, дымы костров, суета передвижений. Достаточно многолюдно, надо отметить. Смирно стояли яки, овцебыков видно не было. Может, не вернулись ещё, а может, местность прочёсывают, в поисках пропавшего тингмара. Скорее всего, второе. Потому что траурного настроения в лагере не чувствовалось. А значит можно рассчитывать на хорошие вести. От этих мыслей Эдик испытал неподдельное облегчение. Но большего ему рассмотреть не удалось, потому что уже подходили к лагерю королевских войск, и сопровождение загнуло его носом к собственным коленям, показывая, как хорошо они несут службу. Появление в лагере пленников вызвало предсказуемо оживлённую реакцию. Все, кто не был занят, собрались посмотреть. Ратные дела закончились, пища или съедена или готовиться, народу хотелось зрелищ.

— Кого это ты привёл, Иниго? — полетел первый вопрос из толпы.

— Прознатчиков вражьих словили, — охотно откликнулся названный по имени боец, довольный, что оказался в центре внимания. — Чародей сказал, что Болотные Перевёртыши это. Жутко опасные твари. Ох и намаялись, пока скрутили.

— Чего-то здоровый уж больно на Деккера похож, — кто-то из любопытствующих оказался близко знаком с рыцарем, чтобы узнать его в лицо.

— Это перевёртыш так перекинулся, чтобы смуту в несведущем уму навести, — авторитетно пояснил другой конвоир, стараясь урвать свою долю известности.

— Эка невидаль! Прям-таки и перевёртыш? — удивились сразу несколько зрителей.

— Ра-а-зговорчики! — грозно прервал диалог отрядный чародей, желая показать, кто тут на самом деле главный.

Болтовня не прекратилась, но притихла, а весть о пойманных вражеских прознатчиках, уже понеслась по лагерю. Такие новости всегда передаются мгновенно. Даже при всём том, что беспроводную связь ещё не изобрели. Да и проводную тоже. А рядовые воины — народ простой. Им что скажут, они тому верят. По рядам прокатились шепотки.

— И впрямь болотники, гля, как водрослями обвешаны!

— А этот-то, этот-то смотри, как ножками стукает, поди холодно ему!

— Ну, вылитый Деккер, не отличишь. У-у-у, вражина!

Под комментарии разрастающейся толпы их подвели к большому шатру. Судя по крикам, доносившимся изнутри — штабная палатка. Собственно, этот вывод был сделан Эдиком не из самих криков, а там действительно разговаривали на повышенных тонах, а больше из содержания отрывочных фраз, которые удавалось понять. И смысл этих фраз очень удивил парня. Причём неприятно.

Он-то считал себя чуть ли не героем. На спасителя государства его подвиг не тянул, и без него бы справились. Сложнее немного бы пришлось без его участия, но местные блокировали прорыв по-любому. Но свой большой орден на красивой ленте, он честно заработал. И небезосновательно. Как ни крути, а нашествие Стайной Нечисти он единолично уничтожил. Так? Так. С Безумным Шутом и Цирковой труппой разобрался. Тоже факт очевидный, и отрицать его никто не будет. Пусть даже не один, а с помощью Аларока и менникайненов, но люди-то всё равно его. Валькирия и тяжёлые кавалеристы гномов тоже немаленькую лепту внесли в победу над Дикими Племенами. И хотел бы он посмотреть, кто будет спорить по этому поводу с Эрикой. А то, что Эдик ещё двух Погонщиков завалил и Цэнхер-Нудтэя со товарищи прогнал, просто довеском идёт ко всему перечисленному.

Незавидное положение пленника, связанные за спиной руки и пара зуботычин, сейчас, как аргумент не рассматривались. Досадное недоразумение вышло. С этим скоро разберутся. Тем или иным образом. Поэтому однозначно герой и заслуженный орденоносец!

Оказалось, что не все разделяют подобную точку зрения. Внутри штабной палатки, как оказалось, распекали наставника. Причём распекали женским голосом. В другое время может быть даже красивым, но сейчас крик иногда срывался до неприятного визга. Эдик неожиданно расстроился. Неожиданно, потому что замёрз до состояния пакета пельменей, пролежавшего неделю в морозильной камере, и думал, что на проявление каких бы то ни было чувств неспособен. Но, тем не менее ему стало неприятно и обидно. За себя, но больше, конечно, за учителя. Уж Аларок-то точно подобного обращения не заслуживает.

И может, совпало так, а может, действительно разыгравшаяся буря эмоций повлияла, но его вдруг несколько раз тряхнуло. А потом контуры тела размылись, стали нечёткими и вокруг него разбежались веточки маленьких ярко-фиолетовых молний. Конвоиры вздрогнули от неожиданности, но в сторону не шарахнулись, а хватку только усилили. Несмотря на то что их сейчас тоже, наверное, током поколачивает. Пусть и не сильно, но надо учесть, что они с подобным явлением совсем незнакомы.

— Смотри, смотри! Точно перевёртыш, сейчас обратно превращаться начнёт! — волна шумного удивления пробежалась по рядам зрителей.

Хорошо, что продолжалось это недолго. Могли бы, и прибить, от греха подальше, а только после разбираться. Жалели бы, конечно, потом. Но Эдику-то уже всё равно. Сделанного назад не исправишь.

Орденский маг напоследок грозно зыркнул на пленников и, пригнувшись, нырнул в палатку.

— Чего тебе? — тут же послышался женский голос.

— Пленников привёл, госпожа магистр.

— Заводите.

Вот так, коротко и по делу. Ещё бы оказалось, что крикливая баба толковой была. Но на такую удачу вряд ли можно рассчитывать. Тем более она настроена недоброжелательно.

Обстановку внутри шатра Эдик не стал рассматривать, потому что от двух переносных жаровен исходило благословенное тепло. Впрочем, чего там рассматривать. Стол и несколько раскладных стульев. С закрытыми глазами можно угадать. Так и оказалось.

И ещё оказалось, что Аларок не очень-то и рефлексировал по поводу обвинений в свою сторону. Просто давал высокопоставленной даме время выговориться и остыть. Факт, что Первый Магистр Ордена окажется женщиной, стал для Эдика очень неожиданным. Её даже можно назвать хорошенькой, если бы не надменное выражение заострившегося от злости лица. Молодая. Выглядит так, по крайней мере. В действительности реальный возраст может оказаться любым. У волшебников так бывает. Несмотря на одеревеневшие чувства, Эдик не смог не отметить достоинства фигуры чародейки. С этим у неё было всё в порядке. На миг показалось, что даже шевельнулось в штанах. Но нет, наверное, просто оттаивало понемногу.

Кроме волшебницы здесь присутствовали ещё два руководителя ордена, магистр Рэнерайо и несколько рыцарей. Скорее всего, среди них находился и главнокомандующий королевским войском, но угадать не представлялось возможным. На всех богатые доспехи, меха и дорогое оружие. Впрочем, не суть важно. В самое ближайшее время прояснится кто есть, кто. Если, конечно, вообще дойдёт дело до знакомства.

Разбор полётов уже шёл какое-то время, но леди-магистр никому слова не давала вставить. Она обвиняла Аларока во всех смертных грехах, коих у неё оказался целый список. И леди Первый Магистр с удовольствием озвучивала свои претензии.

— Прибыли на место поздно? Поздно.

Тот факт, что владетель Альдеррийский ни минуты лишней не потратил, собираясь на помощь, в учёт не принимался. Как и здравый смысл, впрочем, тоже. Ну, постояли бы они лишние несколько часов вместе с королевскими войсками, какая от этого реальная польза? Хотя магистр Рэнерайо мог бы и замолвить слово.

— С портальным безумием ничего не сделали? И даже не пытались. А могли бы, учитывая опыт и навыки Аларока.

Зачем тогда наставника, вообще, подвергли необоснованным нападкам? Это как надо было достать человека, чтобы он добровольно ушёл в горы и поселился в пещере? Сами выгнали наставника, на себя и пеняйте. Немного самокритичнее нужно быть, леди, невзирая на всё ваше высокое положение.

— Волну Стайной нечисти уничтожили?

А это-то почему вдруг не понравилось? Разве что, только потому, что Орденские маги не успели принять участие? Ну так расторопнее нужно быть. Соображать шустрее. А не булки мять за спиной регулярной пехоты. Так что, тут мимо. Это обвинение не принимается. Уничтожение Стайной нечисти, вообще, можно считать единоличной Эдиковской заслугой.

— Безумная Валькирия со своими гигантскими мужиками на мохнатых быках спутала тщательно разработанный план всей баталии!

Да едрён батон, какой план? Какой баталии? Общая свалка там была. Кто больше накрошит. А зная Эрику, она, скорее всего, в лидерах, по количеству поверженного неприятеля. Валькирию хвалить надо всячески и в пример ставить. Да ещё и радоваться, что она решила выступить на стороне воинства Аркенсейла. А Эдику с Алароком за неё отдельное спасибо сказать.

В довершение всего перечисленному, Алароку вменялось, что его ученик позволил улизнуть Осквернителям вместе с Цэнхер-Нудэем — главной причиной случившейся беды.

Вот на последний акт этого представления Эдик как раз и успел.

Кстати, звали чародейку Пидэдд. Эльза де ла Пидэдд, если полностью и леди Пидэдд, если соблюдать правила придворного этикета. Милосердная. Такой глубинный смысл был изначально заложен в её родовом имени. Но у Эдика сейчас преобладали совершенно другие ассоциации. Связанные с великим и могучим русским языком, в основном с непечатным его разделом. У любого бы возникла эта ассоциация при одном взгляде на волшебницу.

Над головой леди сгустилась грозная тень. Резко пахло озоном. Воздух вокруг неё настолько наэлектризован, что удивительно, почему до сих пор не трещат искры разрядов. Голубые глаза магини только что молнии не мечут. Казалось, что ещё немного и всем присутствующим придёт этот самый «пидэдд». Полный и безоговорочный, без разделения на правых и виноватых.

— Как вы только смогли допустить подобное безрассудство? — ярилась леди Первый Магистр Ордена. — Доверить судьбу Аркенсейла недоучке, тем более из другого мира! Естественно, ему наплевать, поэтому он и позволил уйти Цэнхер-Нудтэю.

Взбешённой волшебнице не требовались ответы на заданные вопросы, она просто накручивала себя и немного играла на публику. Ведь очевидно, что всем этим выплеском движет одна причина. Досада, что не Орден сыграл ведущую роль в отражении портального нашествия. Не Орден со всеми его магами и многочисленными бойцами, а отверженный и изгнанный магистр с единственным учеником и тремя десятками гномов. Которые и не гномы вовсе, а вообще не пойми кто. От этого вдвойне обидно. И даже втройне.

И здесь учитывается лишь одна сторона медали. Если уточнять, то имеются в виду борьба за влияние, подковёрные игры и придворные интриги. Уже перечисленных причин было вполне достаточно, чтобы вывести прекрасную леди из себя. Так ведь ещё и чисто женское плюсуется, донельзя усугубляя ситуацию. А может, ещё и личное, общечеловеческое. Мало ли какой зуб у неё на Аларока имеется с давних времён. А в том, что имеется, Эдик ни капли не сомневался. Уж больно она старается уязвить наставника. И по делу, и без.

Короче, полный «пидэдд». Может появление Эдика как раз всех и спасло. По крайней мере, хочется так думать. Или немного отсрочило, что скорее всего.

— Что это? — леди Первый Магистр Ордена махнула рукой в сторону пленников, говоря о них, как о неодушевлённых предметах.

— Лазутчики Скверны, — отрядный маг не замедлил с ответом, но незаметно поёжился под гневным взглядом чародейки.

— А почему лазутчики Скверны выглядят будто они обычные обитатели Аркенсейла? — магиня не думала снижать тон.

— Ну так это… — замялся маг, как школьник перед строгим экзаменатором, — Болотниковые Перевёртыши, потому что…

На этих словах Эдика тряхануло, и он стал похож на плохое голографическое изображение. Волнистые полосы помех только добавляли сходства. Прошло всё быстро, но и этого хватило, чтобы присутствовавшие в шатре люди шарахнулись в стороны. Кроме, пожалуй, чародейки. Да ещё Аларок не поменял позы, только лишь посмотрел внимательнее.

— Вот видите, — обрадовался маг визуальному подтверждению своих слов.

— Кем вы служите в Ордене? — леди Пидэдд явно была им недовольна.

— Отрядный маг боевой секции! — отрапортовал тот, вытягиваясь по стойке смирно

Ему больше не казалось удачной идея привлечь к себе внимание Первого Магистра.

— На переподготовку! — отрезала магиня, не потрудившись объяснить причин сурового вердикта, — мэтр Руфино, проследите за исполнением!

Второй магистр Ордена кивнул, приняв приказ к све́дению. Бывший отрядный маг стоял с самым раздавленным видом. А Эдик злорадствовал. Напыщенный индюк получил чего добивался. И поделом! Нечего было…

От смакования ситуации его отвлекла леди Пидэдд. Она вышла из-за стола и медленно обходила пленников вокруг. Тончайшая ткань её мантии при движении так облегала идеально сложенное тело, что для фантазий места не оставалось. На этот раз в штанах шевельнулось недвусмысленно. И, похоже, не у одного только Эдика. Но чародейку не коробило от такого проявления мужского внимания. Напротив, ей даже нравилось. Действительно, иначе зачем так наряжаться.

— Болотниковые Перевёртыши, говоришь? Ну, ну. — растягивая гласные звуки, произнесла леди Первый Магистр.

Вопрос, безусловно, был риторическим и не требовал сиюминутного ответа. Магиня попросту разговаривала с собой, обдумывая какую-то мысль. Да и не решился бы разжалованный волшебник что-либо ответить. Ему на сегодня уже хватило внимания руководства за глаза. Не усугубить бы.

— Хотя тиной от них действительно несёт, как от истинных жителей болот, — продолжала размышлять вслух чародейка и сделала знак конвоирам, чтобы те отпустили пленников.

Эдик выпрямился с чувством истинного облегчения и втянул носом воздух. От них на самом деле смердело немилосердно. В тепле палатки стойкий запах вонючей грязи забил все остальные ароматы. Парень брезгливо поморщился, а затем глянул на Аларока. Что делать дальше? В ответ последовал мимолётный жест — палец взметнулся к сжатым губам и чуть нахмуренные брови. Я всё решу, не волнуйся. Их пантомима осталась не замеченной, а женщина тем временем сконцентрировала внимание на гиганте-рыцаре.

— Тебя ведь Деккер зовут? — вкрадчиво начала она, но неожиданно в голосе заскрежетал металл, и изящная рука взметнулась в требовательном жесте. — Отвечать, воин!

— Точно так, госпожа Первый Магистр, — вытянулся по швам Деккер.

От военных привычек очень трудно избавиться, они работают на уровне безусловных рефлексов. Но сейчас речь, совершенно не об этом, а о неожиданных последствиях, которые вызвало резкое движение орденского рыцаря. На теле гиганта вспыхнули пять или шесть фиолетовых молний. Одна из них ударила в руку волшебницы. Та ойкнула от неожиданности и отскочила назад.

— Стоять! — крикнула чародейка, ринувшимся на выручку магам Ордена и Рэнерайо.

Те замерли, а леди Пидэдд извлекла из просторного рукава мантии свиток. Мимолётный жест сорвал ультрамариновую печать. Волшебные письмена активировали чародейство Избавления от Чужеродной Магии, и Деккера окутало густое облако синей дымки. Яркие сполохи с выраженным сиреневым оттенком стекли наземь, покидая тело рыцаря. Следом пропала муть заклинания. Гигант облегчённо охнул и пошатнулся.

— Этого — в мою палатку! — приказала леди Первый Магистр Ордена, имея в виду ученика Аларока.

Судя по хищному выражению лица, ничего хорошего это Эдику не сулило. Напротив, у него были все шансы стать настоящей подопытной крысой, на которой волшебница отыграется за всё, что было между ней и наставником. Именно так почему-то показалось парню. И наверное, все его предположения сбылись с высокой долей вероятности, не реши Аларок в тот момент проявить свой характер.

— Я так не думаю, Эльза, — мягким, но решительным тоном произнёс он.

О, как. Судя по интонации, с которой произнёс эти слова наставник, между ним и суровой волшебницей, действительно было что-то серьёзное. Когда-то давно, но эта деталь не умаляет хорошего вкуса учителя. Оказывается, он ещё тот ходок! Красавец! Вот только сейчас этот момент биографии Аларока, играет против них. Или Эдик вообще ничего не смыслит в отношениях с представительницами прекрасного пола. От любви до ненависти — один маленький шаг. Истина давно известная. И, похоже, что так оно и есть.

— Не много ли ты на себя берёшь, Ал? — в голосе Первого Магистра прозвучала неприкрытая угроза.

И ещё Эдику показалось, что она бы кинулась на Аларока с кулаками, если не боялась потерять лицо перед присутствующими. Сейчас все остальные, превратились в безмолвных свидетелей выяснения личных отношений. И можно было прозакладывать всё имеющееся имущество, если им не хотелось оказаться подальше от этого места. Гораздо подальше.

Словно в подтверждение пришедших в голову предположений, первыми из палатки испарились конвоиры. Простые воины, а быстро соображают, что к чему. Сразу после них, исчез опальный волшебник. Что примечательно, не прощаясь. Остальные были не прочь последовать поданному примеру, но им помешали статус и занимаемое положение. А перепалка тем временем разгорелась не на шутку.

— Ровно столько, сколько смогу унести, — улыбнулся Аларок, но в его голосе не было ни грамма веселья, — тебе ли не знать?

— Как шесть лет назад? — злость интонации не смогла скрыть горечи слов. — Когда ты бросил меня, отстаивая свои безумные идеи?

— Не такие уж и безумные, как видишь, — наставник махнул рукой в сторону своего подопечного. — И разве это не ты поступилась личными принципами в стремлении занять пост Первого Магистра Ордена?

Застывшие восковыми масками лица выражали одно и то же чувство. Чувство, что они услышали больше, чем хотели знать. Один только Эдик проявлял крайний интерес к разговору. И эмоции Деккера ещё отличались. Тому было абсолютно наплевать на происходящее вокруг, он ещё не до конца оклемался от заклинания Освобождения.

— Ты мне это вменяешь в вину? — крикнула раскрасневшаяся женщина. — Ты, который сломал наше будущее, не пожелав стать Придворным Магом Королевского Двора и Ректором Академии?

После этих слов Эдик не удержался и мазнул взглядом по Рэнерайо. Магистр покраснел, как варёный рак и не знал, куда спрятать глаза.

— Истина стоит выше материальных благ и преимуществ положения, — с сожалением произнёс Аларок. — И мне жаль, что ты до сих пор этого не поняла.

С каждой фразой препирающиеся магистры, делали шаг навстречу друг другу. Теперь они уже стояли практически вплотную. Высокий спокойный Аларок, и маленькая разгневанная Эльза де ла Пидэдд. Если бы их объяснение случилось наедине, они уже или дрались вовсю, или сжимали друг друга в объятиях, переходя к страстным поцелуям и дальше по списку, что более вероятно. Но присутствие сторонних наблюдателей не позволяло им сделать ни первого, ни второго. Надо было держать лицо. Поэтому они продолжали стоять, пожирая противника обожающими глазами, маскируясь под деланным спокойствием в случае Аларока, или под ставшей напускной злостью, в случае Эльзы.

Впрочем, чем бы закончился спор магов на самом деле, узнать так и не удалось, хоть и очень хотелось. В палатку вбежал королевский герольд и посланник в одном лице.

— Его Величество желает присутствовать на совещании, посвящённому разбору результатов сражения, — более, чем витиевато объявил придворный, разряженный, словно павлин в период брачного гона. — Встречайте! Государь Аркенсейла — Годдард-Натаниэль Третий.

Продолжать препираться после услышанного объявления, было бы ве́рхом неблагоразумия. Подобную точку зрения разделял даже бунтарь-Аларок. Герольд склонился в глубоком почтительном поклоне, а вслед за ним склонили головы и остальные присутствующие в штабном шатре. Эдик оказался единственным, кто замешкался. Неловкую ситуацию, грозящую нарушением придворного протокола, выправил Деккер. Здоровяк попросту пригнул товарища к полу могучей рукой.

Загрузка...