Владыка кошмара

3. неловко получилось

Затем зачеркнул эту фразу и пустился в немного более абстрактные размышления о природе Мультивселенной и о том, что существуют особенные создания, которые могут проникать в другие миры, что некоторые из них бывают злыми (НИСы), а другие — добрыми (Нана), и что Ямато совершенно нечего опасаться, и что я приложу все усилия, чтобы сохранить её жизнь, а также целостность её мира.

В конце я приписал:

«Извини за ложь. Я не хотела тебя напугать.

P.S. Мне правда нравятся чизкейки».

Как-то так… Даже почти правдиво получилось.

Всё ещё существовала опасность, что дневник Ямато прочитает кто-нибудь другой… Но и пусть. Даже если меня посчитают НИСом, в этом мире ещё не было ни одного разумного представителя данного племени. Никто не станет убивать Ямато — напротив, с ней, со мной, захотят поговорить.

Возможно, с моей стороны было даже правильно «выйти на свет». В ближайшее время, может статься, мне придётся совершать не меньше странных действий, чем когда я спасал Нанако. В какой-то момент шишкам из министерства может надоесть каждый раз собираться на трибунал, и они решат ликвидировать Ямато от греха подальше. Иной раз честность — лучшая политика.

Я закрыл дневник, потянулся и сразу удивился, какое одновременно мягкое и негибкое — Ямато не помешает заняться гимнастикой, — было мое тело.

Что теперь?

Я посмотрел на часы.

04:16

Школа откроется только через пять часов. Выйти прогуляться? Опасно. Тогда может…

Тук-тук-тук!

Вдруг в дверь постучали. Я замер.

— Ямато… — с другой стороны раздался приглушённый женский голос. — Всё в порядке? У тебя свет горит, и я подумала…

— Да… Всё в порядке. Извини, я… На секунду включила.

Дверь приоткрылась, и в проёме показалась немолодая женщина с розовыми волосами и светлым лицом, одетая в ночную сорочку. Она посмотрела на меня беспокойными тёмными глазами и спросила:

— Я выключу тогда… Ладно?

— Хорошо.

Сам того не замечая, я повернулся и свёл колени.

Женщина щёлкнула выключателем. Стало темно.

— Ложись. Тебе утром в школу.

— Хорошо… Мама.

Тёмная фигура кивнула и закрыла за собой дверь.

Я выдохнул, встал со стула и стал забираться под одеяло. Совсем забыл… У Ямато же были родители. Мама и папа. Интересно, что они думают о новой профессии своей дочери?.. Беспокоятся, наверное. Я вспомнил взгляд, которым женщина смотрела на меня, на Ямато, свою дочь, и у меня стиснуло сердце.

И всё же, что мне теперь делать? Я накрылся одеялом по шею и сложил руки на затылке. Просто подождать? Скука смертная. Или вернуться в дом на берегу? Тогда пройдёт два дня… Наверное. Я всё ещё не совсем понимал, как работает разница во времени, но и рисковать мне не особенно хотелось.

Мой предшественник говорил, что мне следует найти себе как можно больше разных носителей. Может, пора воспользоваться его советом и подыскать ещё кого-нибудь в рамках этого же мира?

Да, хорошая идея. Но как это сделать? Туман всё ещё был чрезвычайно густым. Если я просто выйду на улицу и буду брести туда, куда мне покажет компас, я только заплутаю. А может и вовсе свалюсь с обрыва в море. Носителей вообще было немного. Возможно, мне придётся пройти несколько километров, прежде чем я смогу найти…

Стоп.

В моей голове точно сверкнула молния.

Подождите… У меня уже был другой носитель в пределах этого мира — тот самый мальчик, роды которого я принял. Более того, я и так собирался его навестить, чтобы проверить, исполняет ли Киёко мои наставления. Так почему бы не совместить полезное с полезным?..

Я уже собирался откинуть одеяло и подняться на ноги, как вдруг вспомнил, что делать этого ненужно; тогда я наоборот закрыл глаза и погрузился в дрёму.

Покинув Ямато, я сосредоточился на своей метке, пальце, который оставил внутри ребёнка. Какой это был, ещё раз? Безымянный? Я попытался им пошевелить, и меня тотчас заволок голубоватый вихрь…

В следующую секунду мир одновременно расширился и сжался. Я обнаружил себя в горизонтальном положении. Слева и справа возвышались деревянные решётки. Тюрьма? Нет… Вернее, почти — это была колыбель.

Я уже собирался приподнять свою маленькую голову, как вдруг совсем рядом запел выразительный голос:

— …Хвала великой матери, которая породила чадо, кое положит конец бренному миру сему…

— Хвала! — ответил многоголосый хор.

Я повернул голову и вдруг, к своему удивлению, обнаружил, что нахожусь не в больнице и не в детской комнате, но в просторном зале, битком набитом… Монстрами? Нет. Людьми. В зале находилось больше сотни человек, на головах которых чернели капюшоны с дырочками для глаз, напоминавшие напёрстки. Среди них были женщины и мужчины. Некоторые из них были одеты в платья, другие — в костюмы, третьи — в офицерские шинели и даже военные мундиры, на которых блестели, освещённые беспощадным электрическим светом, глянцевые чёрные пуговицы.

— Хвала отцу его обожествлённому, через которого действует Вестник Нового Мира..! — продолжал говорить с надрывом, словно актёр на театральной сцене… Стоп, это и была театральная сцена… Хриплый голос.

Я повернулся и увидел, что рядом с моей колыбелькой, на деревянном помосте сидит на стуле черноволосая девушка. Это была Киёко. На её светлом личике читалось возвышенное выражение. Рядом с ней оживлённо размахивал руками мужчина примерно пятидесяти лет с вытянутым подбородком, покрытым пепельной щетиной.

Его длинные седые волосы спадали до плеч. На его макушке блестела вылизанная плешь. Он был одет в длинную мантию. Она была настолько чёрной, что разобрать её контуры было почти невозможно, отчего казалось, что его голова болтается на невидимой ниточке.

— Хвала! — продекламировал старик с такой силой, что его кадык заметно вздрогнул. — …Нашему спасителю, вестнику Вестника, который приведёт нас в новый, совершенный мир! — он повернулся и поклонился в мою сторону. Снова раздался хор:

— Хвала!

Затем последовал шелестел и приглушённый стук. Сотня человек, которые находились в зале, упали передо мной на колени.

— …

…

…

…

Так… Похоже я немного перестарался, когда устроил для Киёко своё представление. Я надеялся, что после этого она оставит культ, уедет из города и заберёт ребёнка, но вышло… немного иначе.

Мой взгляд обратился на девушку в белом саване, которая шептала молитву.

Что мне теперь делать?

Хороший вопрос.

С одной стороны, моё положение было довольно щепетильным, с другой…

Мои маленькие, мягкие кулачки сжались, а взгляд снова обратился на коленопреклонённую толпу.

…Выгодным.

Культ «Вечного Дрёма» принёс немало страданий; недавнее происшествие с Киёко и смерть Икари были всего лишь очередным звеном в длинной веренице их террора. В своё время я сомневался по поводу того, отпускать мне Киёко или нет в том числе потому, что следователи из Министерства Обороны могли её допросить и выйти на эту проклятую шайку. До сих пор меня снедало чувство вины за то, что я этого не сделал. Но вот они были прямо передо мной. В радиусе достижения моих пухленьких ладошек…

Теперь, когда я добрался до Восьмого ранга, мои силы даже в этом мире с его крепким материальным барьером возросли до небывалых высот. Я был магом пятого круга. Я мог запросто перебить их всех. Устроить кровавую бойню…