Внедрение

Глава 13

Воды! Это была первая осознанная мысль, возникшая в его голове. Во всём теле чувствовалась ломота, в горле першило, в ушах шумело, а во рту было такое ощущение, будто в него всю ночь кто-то нещадно гадил. Он медленно провёл опухшим языком по онемевшим дёснам. Отрывочные воспоминания о прошлой ночи яркими вспышками проносились перед его внутренним взором, оставляя после себя чувство стыда, отвращения, но вместе с тем и непонятного, странного удовлетворения. В шатре царил мрак и стоял тяжёлый, кислый запах пота. Откуда-то сбоку раздавался могучий храп, и ему вторило сонное сопение находившегося рядом с Тимом человека. Парень осторожно протянул руку и с облегчением ощутил под пальцами мягкую округлость женской груди. Он мысленно содрогнулся, представив, что мог лежать бок о бок с голым мужчиной.

Тим приподнялся на локте и попытался проверить на ощупь окружающее его пространство. Сразу же за женским телом он обнаружил мужское — его обладатель недовольно пробурчал что-то во сне после прикосновения ладони юноши и перевернулся на другой бок. Парень отдёрнул руку и сел, задев при этом стопой ещё одно тело. Постепенно глаза привыкли к сумраку (через узкие щели в шкурах, образующих стены шатра, внутрь пробивались редкие лучи дневного света), и он смог наконец-то разглядеть обстановку. Увиденное повергло его в глубокое уныние, а чувство нестерпимого стыда вспыхнуло в груди с новой силой: на полу шатра лежало множество абсолютно голых спящих людей. Они тесно прижимались друг к другу, и многие так и уснули в объятиях, причём обнимались не только женщины с мужчинами, но и люди одного и того же пола. Тим и сам сидел без одежды; он попытался взглядом отыскать свои штаны, но быстро понял, что это было безнадёжным делом. Вещи находившихся в шатре людей были раскиданы по всему полу, и чтобы найти в этом хаосе свою одежду, пришлось бы сначала всех разбудить, а как раз этого ему делать совсем не хотелось. Единственным его желанием было сейчас тихо и незаметно исчезнуть отсюда.

Юноша вспомнил Лизу и посмотрел на незнакомую девушку с короткой причёской и широкими бёдрами, лежавшую рядом с ним. Лизы и след простыл. Тим был неимоверно зол на себя, ведь он прекрасно знал, что Клан Всеобщей Любви практикует подобные сексуальные ритуалы, поскольку легенды о них слышал с самого детства! Так почему же его не насторожили вчера ночью в разговоре с Тиборгом многочисленные упоминания об оргиях? Почему он не ушёл? Почему напился, как последний пьянчужка, и накурился какой-то мерзости? Ответ сам собой всплыл в его голове: потому что он явился сюда, чтобы освободить Бродягу. Вот так освободитель! Его друг, возможно, сейчас умирает, а он всю ночь кувыркался непонятно с кем! Но парень пришёл сюда не только из-за Бродяги. Тим стиснул зубы до боли в челюстях и в сердцах ударил кулаком по циновке, на которой сидел. Как ему теперь смотреть в глаза Деве? Она была его единственной, желанной мечтой, а он так безвольно поддался слепой, животной похоти в первый же день своего пребывания в Клане!

Снаружи вдруг послышались женские голоса, а уже спустя несколько секунд полог входа в шатёр был откинут, и внутрь проник яркий свет с улицы, заставивший юношу сильно зажмуриться.

— Неплохо они вчера повеселились! — произнесла какая-то девушка, чей голос показался ему знакомым.

— Да. Наши друзья, похоже, время даром не теряли…

А вот этот голос он узнал сразу. Тим открыл глаза и увидел Деву. По бокам от неё стояли Кира и Пия. Все три воительницы смотрели прямо на него. Парень внезапно осознал, что сидит перед ними совершенно голый, и поспешно прикрыл свой пах руками.

Пия насмешливо фыркнула и указала на него пальцем.

— Вот он, Дева. Лиза была вчера ответственной за его Посвящение, и, как мы видим, он прошёл его успешно!

— А где она сама? — поинтересовалась Кира.

— В отключке. Дрыхнет в шатре амокеров. Наверняка они неоднократно поимели её во все отверстия!

— Пия! Я не желаю слышать подробности! — строго сказала Дева и уже с более мягкой интонацией обратилась к Тиму: — Как ты себя чувствуешь?

Он хотел ответить, но вместо этого из его горла вырвалось что-то нечленораздельное.

— Кира, дай ему воды!

Девушка недовольно закатила глаза, но всё же прошлась по шатру, переступая через спящих (или делавших вид, что они спят), и подобрала один из кувшинов. Вынув пробку и понюхав содержимое сосуда, она протянула его Тиму. Внутри оказалась тёплая, немного солоноватая вода, и юноша в один присест опустошил весь кувшин.

— Пия доложила мне, что ты пришёл вчера поздним вечером, чтобы сообщить мне что-то очень важное, — дождавшись, пока он закончит пить, промолвила Дева.

— Да. — Парень отставил пустой кувшин. — Ты уже очень помогла мне, но у меня есть к тебе ещё одна просьба.

— Дева, я предупреждала тебя, что он нахал! — усмехнулась Пия.

— Помолчи! — осадила её белокурая воительница и кивнула Тиму: — Что ты хочешь?

— Помоги мне освободить моего друга из лап Клыкастых! — выпалил он и заметил, как Кира нахмурилась при этих словах.

— Почему я должна его спасать? Назови мне хотя бы одну причину! Я готова оказать помощь тебе, но твой друг ведь не член Клана.

— Он достоин того, чтобы стать им! — упрямо возразил Тим. — Его зовут Бродяга. Он могучий воин, и даже самые умелые бойцы ангелов не могут превзойти его в доблести. Насколько мне известно, Клан принимает всех желающих. Этот человек — ценная находка для вас!

— Тебя неправильно информировали, — жёстко бросила Кира. — Мы не берём каждого первого встречного. Тебе очень повезло, что теперь ты с нами.

— Бродяга не «первый встречный»! — возмутился юноша. — Он великий герой! Ваши амокеры — мальчишки, по сравнению с ним.

— Где сейчас находится твой друг? — спросила Пия.

— В длинном сооружении без окон на другом конце города. В нём содержатся пленные.

— Тюремный барак армейцев! — сообщила Кира. — Если он всё ещё там, то, скорее всего, тяжело ранен. Я слышала, что вчера всех более-менее здоровых пленников уже отправили на земли Армии. Какой нам от него прок?

Она взглянула на Деву, а та стояла молча и не сводила с парня задумчивого взгляда. Её подруги тоже замолчали в ожидании решения предводительницы.

— Я доверяю его словам. Следует проверить эту информацию, может быть, тот сильный воин ещё послужит нам, — обронила Дева, а Кира скептически покачала головой.

— Спасибо тебе! — воскликнул Тим и с воодушевлением поднялся на ноги, не отрывая при этом ладоней от низа живота.

— Мы пойдём вдвоём к бараку. Я подожду тебя снаружи, а ты пока подыщи себе здесь какую-нибудь одежду. Только быстро!

Сказав это, она направилась к выходу, и обе её спутницы последовали примеру подруги, оставив юношу одного среди крепко спящих, обнажённых людей. Он кинулся лихорадочно перебирать вещи, беспорядочно разбросанные повсюду, пытаясь найти среди них ту одежду, которую получил от Лизы вчера ночью, но вскоре плюнул на эту затею и принялся искать подходящие ему по размеру штаны, куртку и ботинки независимо от того, кому они раньше принадлежали. Такая тактика оказалась более успешной, и уже через пару минут он стоял полностью одетый. К своему стыду, Тим обнаружил, что во время оргии потерял медальон. Наверняка он лежал где-то здесь, возможно даже, под чьим-нибудь телом или среди кучи других вещей, но, чтобы найти диск, требовалось время, а именно его, как назло, в распоряжении парня сейчас не было. Он тихо выругался и поспешил покинуть шатёр.

Дева ждала его, скрестив руки на груди и повернувшись лицом в сторону города. Начинался новый день, но в лагере Клана Всеобщей Любви было тихо, всего лишь несколько человек сновало между шатрами, да большие псы всё так же лежали на страже у каждого из них. По всей видимости, большинство людей отсыпалось после бурной ночи. Юноша подошёл к девушке и стал рядом с ней.

— Ты готов? — спросила она.

— Да.

— Может, ты голоден? Не хочешь сначала что-нибудь поесть?

— Спасибо, я сыт. — Одна только мысль о еде вызывала у него тошноту. — Нам надо торопиться.

— Бедняга, — покачала головой Дева и с сочувствием взглянула на Тима. — Я знаю, что они напичкали тебя вчера всякой дрянью. Так всегда происходит с новичками на Посвящении. Тебе уже лучше?

— Нормально…

Ему не хотелось вспоминать о событиях прошлой ночи, но воительница, похоже, не заметила его смущения.

— За развлечения и наслаждения всегда надо расплачиваться, — с усмешкой заметила она.

Парень вспыхнул и покраснел до корней волос.

— Я глубоко сожалею о том, что произошло этой ночью, — сбивчиво проговорил он, — и хочу, чтобы ты знала: я примкнул к ангелам и пришёл в Цитадель только ради тебя…

Свершилось! Он сделал это. Признался ей. Слова вылетели, и их уже не вернёшь обратно. Тим замер, боясь услышать в ответ её смех. Но улыбка исчезла с лица девушки, и она пристально посмотрела ему в глаза.

— Мне нравится твоя откровенность, и я очень ценю твои чувства ко мне, но сейчас не время для подобных разговоров. Ты стал одним из нас, и с сегодняшнего дня мы будем часто видеться, так что давай оставим эту тему на потом.

— Значит, у меня есть надежда? — робко спросил он.

— Со своей стороны я могу пока обещать только хорошее отношение к тебе. Ты не должен забывать о моём особом статусе в Клане. Я — Дева. Мне не положено заводить любовников или принимать участие в сексуальных обрядах. Признаюсь честно, у меня совершенно не возникает к этому желания. Тебе будет достаточно таких условий?

— Конечно. Главное, что я буду рядом с тобой…

— Если захочешь, ты всегда можешь удовлетворить плотские потребности в оргиях.

— Мне это не нужно! Вчерашняя ночь была ошибкой!

— Не зарекайся, — улыбнулась Дева. — Кстати, где твой медальон?

— В шатре… Не смог его найти.

— Ладно. Пока ты со мной, солдаты тебя не тронут, а потом получишь новый. Я выбрала самый короткий путь до барака. Постарайся не отставать от меня!

Тим согласно кивнул, хотя и не понял её последней фразы. Сначала он подумал, что она собирается добираться туда на собаке, а он должен будет бежать следом, однако всё оказалось иначе. Девушка без предупреждения направилась в город пешком и задала такой темп, что ему пришлось приложить все свои силы, чтобы поспевать за ней. Ранее он надеялся поговорить с Девой по дороге и подробно рассказать о себе и Бродяге, но теперь шёл молча, удивляясь её выносливости и стремительности, и следил только за тем, как бы не сбиться с ритма.

Они проходили одну улицу за другой, сворачивали в узкие переулки, огибали крупные, добротные дома и мелкие, утлые хибары, а Клыкастые и рабы расступались перед ними и провожали их заинтересованными взглядами. Юноша уже вспотел и жадно глотал воздух ртом, а воительница по-прежнему целенаправленно шла вперёд, не оборачиваясь и не сбавляя скорости, словно была не человеком, а божеством из древних легенд. Вероятно, она была хорошо знакома с планировкой Цитадели и действительно выбрала для них двоих самый оптимальный маршрут. Через некоторое время они вышли из очередного переулка и вдруг, неожиданно для Тима, очутились прямо перед стенами тюремного барака.

Картина, представшая их глазам, ужаснула его. Дверь здания была широко распахнута; в её проёме появилось двое Клыкастых, волокущих за руки бездыханное тело какого-то пленника. Оказавшись снаружи, они оттащили его в сторону, к другим мертвецам, лежавшим штабелями на полу у боковой стены сооружения. С плохим предчувствием на душе парень рванулся к трупам. Стражники барака сначала попытались преградить ему путь, но потом, заметив Деву-Воительницу Клана за его спиной, с видимой неохотой отступили.

Тим увидел его сразу, так как Бродяга лежал первым в ряду мёртвых узников. Обнажённое до пояса тело было всё синее от кровоподтёков, а тряпки, которыми были перевязаны раны, почернели от засохшей крови. Волосы на голове склеились, пропитавшись потом и сукровицей. Одна щека была глубоко рассечена почти до глазного яблока, а рот приоткрыт, как будто он хотел что-то сказать перед своей смертью. Юноша бросился на колени перед трупом друга, но тут чьи-то сильные руки схватили его за куртку и отбросили назад. Тим упал на спину, ошарашенно взирая на девушку, занявшую его место и так же, как и он за секунду до этого, упавшую на колени рядом с Бродягой. Постепенно до него дошло, что это именно она откинула его в сторону как пушинку.

Чёрное отчаяние сменилось удивлением, когда парень увидел, как воительница склонилась над Бродягой, обхватив его голову обеими руками и прижавшись своим лбом к его лбу. Она шептала какие-то слова, и Тим пододвинулся ближе, чтобы разобрать их смысл.

— Боло… Боло… мой Боло… — Слёзы струились из её глаз и падали на бледное лицо Бродяги. — Почему только сейчас? Почему так?! Где же ты был всё это время, Боло…

Она упала головой на его грудь, и девичье, стройное тело затряслось от беззвучных рыданий. Изумление Тима возросло ещё больше, когда он осознал смысл того, что в данный момент происходило у него на глазах, — Дева была давно знакома с Бродягой! Хотя она и называла его другим именем, но тот факт, что они хорошо знали друг друга и, скорее всего, были когда-то близки, невозможно было игнорировать. Прекрасное, заплаканное лицо девушки было искажено мукой скорби, а юноша лишь молча сидел рядом, не зная, как реагировать и какие слова говорить. Ему хотелось её утешить, но в то же время он не мог заставить себя сделать это: в голове у него всё смешалось — искренняя печаль и траур из-за смерти Бродяги и просыпающееся чувство ревности. Разум его признавал, что это довольно глупо — ревновать Деву к уже умершему человеку, тем более, что он был его лучшим и даже единственным другом, но сердце не хотело поддаваться логике и отказывалось слушать какие-либо аргументы.

Парень отвернулся и взглянул на Клыкастых, которые всё это время внимательно наблюдали за ними и о чём-то заинтересованно переговаривались между собой. Стражники, по-видимому, уже выволокли всех умерших арестантов за пределы барака, по крайней мере, дверь была опять наглухо заперта. Из соседней улицы появился раб, ведущий под уздцы конебыка, запряжённого в большую открытую повозку. Он подвёл животного к трупам и стал торопливо опускать борта повозки. Армейцы между тем переминались с ноги на ногу, похоже, не решаясь мешать предводительнице гордых наездниц прощаться с мёртвым узником.

— Дева, они смотрят на нас, — пробормотал Тим.

— Что? — Она взглянула ему в лицо затуманенным взором.

— Бродяга мёртв. Его уже не вернёшь… — При этих словах к горлу у него подступил комок, и он прикусил нижнюю губу, чтобы не выдать своих чувств.

— Ты ошибаешься! — неожиданно зло сказала девушка и вытерла ладонями слёзы на своём лице. — Боло не умер!

— Мне очень жаль… Он тоже был твоим другом? — Тим подумал, что Дева немного не в себе от горя, и поэтому решил отвлечь её этим вопросом.

— Молчи! — тоном, не терпящим возражений, приказала она. — Мне надо сейчас кое-что сделать. Только не пугайся, я потом тебе всё объясню.

Глаза воительницы сузились, а лицо в один миг стало жёстким и отстранённым. Она медленно развернула голову Бродяги на бок и осторожно потрогала рукой его скулу и висок, а затем распрямила свой средний палец, вставила в ухо мёртвого мужчины и одним резким движением вонзила его до самого основания. Прозвучал глухой щелчок и, после того как Дева вынула палец обратно, из ушного отверстия появился небольшой продолговатый предмет цилиндрической формы тускло-черного цвета. От глубокого потрясения у Тима отвисла челюсть. В голове у него возникла тысяча вопросов, но слова застряли в горле, скованном леденящим ужасом, и он мог только оторопело и опасливо взирать на то, как девушка вынула узкий цилиндр из головы его друга и убрала в карман своей куртки.

— Я знаю, это выглядело довольно жутко для тебя, — промолвила Дева, — однако Бродяга не был человеком. Он — андроид.

— Андроид? — Юноша с трудом выговорил незнакомое ему слово. — Что это?

— Не что, а кто, — попыталась улыбнуться воительница, но улыбка получилась скорее скорбной, чем успокаивающей. — Андроиды не являются настоящими людьми, они — искусственные создания. Тебе сейчас наверняка трудно понять меня, поэтому прими это просто как факт. Со временем я расскажу всё и об андроидах, и о ковчеге.

— Ковчеге? — Ещё одно непонятное слово.

— Ангелам он известен под названием «Мет».

— Нет никакого Мета. Бродяга, кстати, в него не верил… — с горечью в голосе сказал Тим и посмотрел на труп товарища.

— Конечно. Он не только не верил, он это знал.

— Что за штуку ты вытащила из его головы?

— Блок памяти. Идентификатор. В этой «штуке» сохранена сущность Боло — все его воспоминания, мысли и чувства… Данное устройство поможет мне снова возродить его к жизни.

— Оживить? — недоверчиво спросил парень.

— Не совсем так. Это сильное тело безвозвратно утрачено, — она нежно погладила кончиками пальцев плечо Бродяги, — но с помощью специальных машин и этого идентификатора, — Дева прикоснулась к карману куртки, где лежал цилиндр, — появится новый андроид, причём «новым» будет лишь его тело, а вот сознание останется почти прежним — таким, каким обладал Боло до своей гибели.

— Почти? Что значит «почти»? И откуда ты всё это знаешь?

— Слишком долго объяснять. Главное, что блок памяти удалось спасти, значит, ещё есть надежда на возрождение. Пойдём, нам здесь делать больше нечего!

— Ты собираешься бросить Бродягу здесь? Чтобы Клыкастые выкинули его в выгребную яму? — возмутился Тим.

— Пойми, перед нами всего лишь кусок мёртвой плоти. Его личность, слова, действия, переживания, образ мышления — всё, что мы в нём так любили, заключено сейчас в идентификаторе.

Её упоминание о своей любви снова разожгло в сердце юноши предательский огонь ревности.

— Тогда почему ты так горько оплакивала его смерть? Я видел, как ты страдала! — гневно бросил Тим и тут же пожалел об этом, так как знал, что она ни в чём не виновата. Он злился на себя, на свои чувства к ней, неуместные в данный момент, а также на то, что в недостаточной мере ощущает боль утраты.

— Потому что пока я не имею ни малейшего понятия, где можно возродить Боло, — печально произнесла девушка. — Но у меня впереди ещё вся жизнь, чтобы найти решение этой проблемы. И если ты захочешь помочь мне на этом пути, то я буду тебе очень признательна…

— Ты же знаешь, я готов пойти с тобой куда угодно, — пылко воскликнул парень и заглянул ей в глаза. — А ради Бродяги я не пожалею своей жизни!

— Ради Боло. Его звали Боло…

— Хорошо, пусть будет Боло! Мне трудно привыкнуть к этому имени. Ты, наверное, давно его знаешь?

— Так давно, что ты себе даже и представить этого не можешь.

— А как звучит твоё настоящее имя? Как звали тебя раньше, когда ты ещё не была воительницей Клана?

Она вдруг замолчала, устремив меланхоличный взгляд куда-то вдаль. Тим же, в свою очередь, пристально вглядывался в её строгое, красивое лицо, не замечая того, что происходит вокруг них. Он знал, что в Клане Всеобщей Любви не принято было называть Деву по имени. Это обстоятельство обеспечивало незримую границу между ней и остальными членами племени. У неё был особый статус: она воплощала собой невинность и считалась неприкосновенной. Ей не полагалось иметь близость с мужчиной или женщиной и воспрещалось употребление напитков, пищи и курительных смесей одурманивающего характера, способных вызвать кратковременное помутнение сознания. По легенде именно отказ от соблазнов делал её грозным противником, обладающим необычайной ловкостью и силой, несвойственной обычным воинам женского пола.

Наконец девушка нарушила молчание и проговорила:

— Лена. Так звали меня когда-то.

— Лена… — медленно повторил Тим. — Мне нравится твоё имя! Спасибо, что доверила его мне.

— Это должно остаться между нами. Сегодня я узнала, что Боло был твоим близким другом, и поэтому нас двоих отныне будут связывать особые узы.

Эйфория охватила его, когда он услышал эти слова. Случилось то, на что бывший раб, простой деревенский свинопас, даже не смел надеяться — он станет другом Девы-Воительницы! Нет, не Девы. Лены! Это её настоящее имя, и с сегодняшнего дня, если рядом не будет посторонних людей, Тим будет называть её только так! Но тут он заметил, как она с грустью смотрит на лицо Боло, и чувство вины охватило его, ведь он стал ближе к ней лишь благодаря гибели верного товарища. Выходит, Бродяга помогал ему не только при жизни, но и продолжает оказывать помощь даже после своей смерти…

Внезапно какое-то суматошное движение отвлекло его от раздумий. Выяснилось, что пока оба они были заняты разговором, к бараку успело явиться несколько грязных, безобразных рабов. Следуя приказам стражников, они начали собирать трупы и закидывать их в повозку.

— Всё! Нам пора уходить, — сказала Дева и резко поднялась на ноги. Не говоря больше ни слова, она развернулась и зашагала в сторону той улицы, с какой они пришли сюда. Юноша уже хотел было последовать за ней, но потом всё-таки задержался, вспомнив, что забыл попрощаться с другом, и преклонил колено у искалеченного и избитого тела.

— Удачи тебе, Бродяга, на тёмной стороне Мета! — произнёс он ритуальную фразу ангелов, которую они употребляли в подобных случаях, и уже от себя добавил: — Спасибо за всё и прости, что оставляю тебя здесь… Надеюсь, Лена права, и мы ещё когда-нибудь встретимся с тобой.

Четверо рабов, тяжело пыхтя от натуги, протащили мимо него труп какого-то рослого и наверняка очень тяжёлого пленника. Голова мертвеца свесилась набок. Тим не хотел смотреть в ту сторону, но всё же не удержался и взглянул на разрисованное лицо, тут же пожалев об этом. Он узнал мёртвого человека. Его звали Олаф. Парню вспомнилась их стычка в Стане и, несмотря на то, что вспыльчивый воин пытался тогда вызвать его на поединок, и мог, возможно даже, убить, ему стало искренне жаль молодого, сильного ангела, погибшего непонятно за что. Впрочем, конечно же, у Олафа имелась веская причина, из-за которой стоило рисковать своей жизнью. Ведь он, в отличие от Тима, сражался за свою родную землю, хотя и был ещё мальчишкой, когда её потерял…

Юноша вздохнул и зашагал к девушке, остановившейся перед группой из пятерых стражников тюремного барака, чтобы, как он считал, подождать его. Приблизившись к ним, Тим понял, что данное предположение оказалось ложным. Судя по мрачным лицам Клыкастых, они окружили воительницу вовсе не с дружественными намерениями. Один из них — крепкий, коренастый мужчина с обломанным клыком и лицом, испещрённым шрамами, — стоял прямо напротив Лены, опустив при этом обе свои руки на пояс — туда, где у него были подвешены метательные ножи. Охранники никак не отреагировали на появление её юного спутника, но он нутром чувствовал, что это впечатление обманчиво, и ему стало ясно, что они могут накинуться на двоих представителей Клана Всеобщей Любви в любой момент.

— Ты забыл, с кем разговариваешь? — Голос Девы кипел от возмущения.

— Я прекрасно знаю, кто ты, но даже твоё положение в Клане не остановит меня, — твёрдо заявил солдат с повреждённым клыком.

— В таком случае ты должен отдавать себе отчёт в том, что я могу и без оружия вас убить. Ваши ножи и секиры не помогут вам!

— Зато помогут мои подчинённые, — ухмыльнулся армеец и кивнул в сторону барака и стоявших там стражников, внимательно наблюдавших за ними с безопасного расстояния.

— Ты осмелишься пойти на открытый конфликт со мной?

— Я следую инструкциям. Мой чин позволяет мне задержать тебя и этого молодого бойца. — Клыкастый быстро посмотрел на Тима и вновь вперился взглядом в гневное лицо воительницы.

— Ты всего лишь сержант! У тебя нет особых полномочий!

— Ошибаешься, Дева! Я не только сержант, но и гвардеец Оракула.

— Что здесь происходит? — громко спросил парень, вмешавшись тем самым в их напряжённый диалог.

Мужчина с недовольным видом воззрился на него, собираясь, похоже, осадить дерзкого юнца, но девушка не дала ему этого сделать, раздражённо обронив:

— Он требует, чтобы мы отправились на допрос к Оракулу.

— Это не требование. Это приказ, — возразил сержант. — Я видел, как ты вытащила тот маленький предмет, который сейчас лежит у тебя в кармане, из головы пленника. Неужели ты думаешь, что я оставлю это происшествие без внимания? У меня на этот счёт есть совершенно чёткие указания: все сомнительные персоны должны быть доставлены к Оракулу.

— Ты имеешь наглость называть меня «сомнительной персоной»? — ледяным тоном отчеканила Лена.

— Я всего лишь выполняю приказ, — пожал плечами Клыкастый.

— Мне придётся обратиться с жалобой к лорду Уриду.

— Это твоё право, однако я сомневаюсь, что оно поможет тебе в данной ситуации. Высший лорд Урид и Оракул едины в своих решениях. Слово Урида — закон для Оракула, так же как и слово Оракула — закон для лорда.

— Сдаётся мне, что последнее утверждение более соответствует истине.

— Ты обладаешь особым статусом в Клане Всеобщей Любви, поэтому тебе дозволено думать, что угодно. Любого другого человека за такие слова могли бы и четвертовать!

— Я вижу, спорить с тобой бесполезно, — невозмутимо отозвалась Дева. — Мы не должны допускать кровопролития, и в связи с этим я соглашаюсь с твоим требованием. По меньшей мере в этом есть и определённый плюс — я наконец-то смогу воочию увидеть Оракула. Если мне не изменяет память, такой чести удостаивались немногие. Лично я ещё не встречала ни одного из них.

Армеец криво усмехнулся и провозгласил:

— Не вздумайте даже пытаться сбежать! Я уже отправил гонца к Оракулу, так что он в курсе. При попытке сопротивления с вашей стороны весь гарнизон Цитадели будет поднят на ноги. Твои соплеменники не помогут вам, тем более после того, как они пропьянствовали всю ночь.

Его щербатое лицо расплылось в издевательской ухмылке, а девушка только покачала головой и промолвила:

— Я не буду сейчас опровергать твои заблуждения. Мне уже порядком надоел этот никчёмный разговор, а у меня ещё много дел запланировано на сегодня. Веди нас побыстрей к твоему повелителю!

Сержант злобно сверкнул глазами и выпалил:

— Следуйте за мной! По дороге хранить молчание!

Лена презрительно хмыкнула, но не стала возражать и кивком головы дала Тиму понять, чтобы он поступал таким же образом. Клыкастый развернулся к ним спиной и возглавил их группу, направившуюся затем в одну из боковых улиц. За всю дорогу оба задержанных не произнесли ни слова. Солдаты конвоя, соблюдая некоторую дистанцию, шли по бокам и сзади от них и неотрывно наблюдали за своими подопечными, не выпуская при этом секир из рук. Сначала юноша думал, что они отправятся на центральную площадь, ко дворцу лорда Урида, но вместо этого стражники выбрали путь, ведущий совсем в другую сторону, — куда-то на окраину города.

Миновав пару кварталов, они окончательно оставили позади участки с жилыми домами и вышли на абсолютно прямую улицу, по бокам которой располагались приземистые, длинные помещения, сооружённые, скорее всего, для хозяйственных нужд. Здесь проходила одна из внешних границ Цитадели; небосвод закруглялся, и улица упиралась в уходящую во все стороны плоскую серую стену с большим круглым отверстием рядом с последним строением. Это довольно крупное, широкое здание было сложено из толстых брёвен, скреплённых друг с другом каким-то неизвестным Тиму строительным раствором, и заметно выделялось своей идеально квадратной формой. Окон в нём не было, как, впрочем, и крыши. На первый взгляд оно напоминало большую коробку, оставленную здесь неким мифическим великаном с непонятной целью. Посередине стены, обращённой к улице, располагалась довольно узкая дверь, в данный момент плотно закрытая, а перед ней замерла стража из десяти мощных солдат в нетипичных для бойцов Армии Хаоса пластинчатых доспехах из металла. Секиры висели у них за спинами, а на поясах — кнуты с железными шипами на ремнях и связки метательных ножей. Свирепые физиономии армейцев, охранявших странное сооружение, не предвещали ничего хорошего нежданному путнику, если бы тот по воле случая забрёл на эту улицу.

Сержант приказал группе остановиться, а сам отправился к квадратному строению. Через пару минут он вернулся с троими солдатами в металлических доспехах и сообщил, обращаясь к воительнице:

— Дева, Оракул готов принять тебя и твоего спутника. Перед этим вас проверят на наличие скрытого оружия. Стойте смирно и не мешайте охранникам.

Когда он закончил говорить, двое из стражников подошли к девушке и парню и быстро их обыскали. Тим видел, что Лене неприятна эта процедура, но она не стала сопротивляться и лишь слегка поморщилась, когда грубые руки Клыкастого ощупывали её тело. Удовлетворившись результатами обыска — оба задержанных были безоружными, — армейцы отступили от них, и сержант объявил:

— Теперь можете идти. Дальше вашу судьбу будет решать Оракул.

Он и четверо его подчинённых тут же отправились в обратный путь, а один из стражников здания сиплым голосом велел идти к резиденции Оракула и недвусмысленно указал секирой на таинственное сооружение. Дева молча подчинилась приказу, и юноша устремился за ней, гадая, какие ещё неприятные сюрпризы преподнесёт ему сегодняшний день. Когда они в сопровождении троих солдат приблизились к строению, стражники расступились и один из Клыкастых отворил дверь, кивком головы повелевая им обоим заходить внутрь. Парень заглянул в открытый проём и увидел короткий пустой коридор, заканчивающийся ещё одной дверью. Его стены были сплошь покрыты тем же строительным раствором, который служил для соединения брёвен фасада. Хотя само здание не имело крыши, оно достаточно хорошо освещалось лучами дневного светила, зависшего высоко в небе. Пока Тим нерешительно рассматривал помещение, Лена прошла мимо и вступила в коридор, а потом, оглянувшись, выжидательно посмотрела на него, и ему пришлось поторопиться. Дверь с глухим звуком захлопнулась за его спиной, и они оказались совершенно одни — все охранники остались снаружи.

— Ну что ж, по крайней мере, мы наконец-то избавились от назойливого сопровождения, — с улыбкой произнесла воительница и взялась за ручку следующей двери. — Мне уже приходилось бывать в этой части Цитадели, но ещё никогда внутри резиденции Оракула. Посмотрим, что нас здесь ожидает!

После первого коридора двое молодых людей очутились во втором, почти таком же, но расположенном под углом к предыдущему. Он тоже заканчивался закрытой дверью. Дева молча пожала плечами и, сделав пару шагов, открыла дверь, за которой их ожидал уже третий коридор, ведущий в другом направлении. Юноша даже не удивился, когда преодолев это препятствие, они вышли в четвёртый коридор. По всей видимости, чтобы попасть к Оракулу, нужно было сначала пройти этот замысловатый лабиринт из коротких переходов. Они потратили много минут, следуя зигзагообразному маршруту. На вопрос Тима о назначении лабиринта, Лена ответила, что, скорее всего, он был создан для того, чтобы задержать на некоторое время неприятеля, если тот проникнет в здание. По её мнению, строительный раствор, использованный при возведении сооружения, наверняка препятствовал воспламенению древесины, поэтому резиденцию невозможно разрушить при помощи огня, и для того чтобы уничтожить её обитателей, надо было бы сначала проникнуть внутрь. Она также предположила, что двери в случае необходимости могли надёжно запираться, создавая таким образом дополнительные препятствия на пути захватчиков. Парень сразу же возразил ей, справедливо заметив, что нападающие могли бы взобраться по стенам снаружи и, благодаря отсутствию крыши, благополучно спуститься вниз. Услышав этот аргумент, девушка тихо рассмеялась и, ослабив немного ремешки куртки на груди, сняла со своей шеи шнурок с медальоном Клана. После этого она сильно размахнулась и швырнула диск вверх. Он долетел примерно до того места, где должна была находиться крыша, а затем последовал резкий звук удара, и медальон неожиданно устремился вниз. Дева ловко подхватила его на глазах у опешившего Тима и снова спрятала у себя на груди.

— Что это было? — озадаченно спросил он.

— Там сверху стекловидная пластина.

— Что?

— Специальный прозрачный материал. Для тех, кому он уже знаком, не составит большого труда его распознать. Скорее всего, пластину сделали очень прочной, чтобы пресечь любые попытки намеренного разрушения. Ты просто никогда ещё раньше не сталкивался с чем-то похожим, поэтому и не заметил её наличие. Пойдём дальше, Тим, чувство ориентации в пространстве подсказывает мне, что лабиринт уже скоро закончится.

Она оказалась права. Следующая же дверь привела их в довольно просторную и пустую комнату, у дальней стены которой стоял один простой деревянный стул с высокой спинкой. По бокам от него, замерев словно статуи, расположилось двое солдат в таких же доспехах, как и стражники, охранявшие здание снаружи. Воины молча наблюдали за ними и даже не шелохнулись при их появлении. Юноша с девушкой остановились в нескольких шагах от мужчин в ожидании дальнейших указаний. Шли минуты, но никто из присутствующих не торопился нарушать воцарившуюся тишину.

Вдруг раздался приглушённый скрип, и в одной из боковых стен распахнулась незаметная до этого момента дверь. В помещение быстро вошёл армеец с весьма необычной внешностью. Он имел абсолютно лысую голову, на левой стороне которой была прикреплена или внедрена в кость черепа странная прямоугольная пластина с двумя маленькими отверстиями посередине. В руках он держал небольшой ящик из тёмного матового материала, напоминавшего металл, однако в этом у Тима особой уверенности не было. Человек даже не взглянул в их сторону, прошёл к стулу и уселся на него, поставив ящик себе на колени. Затем он положил обе ладони на его верхнюю поверхность и только после этого обратил свой взор на воительницу (полностью проигнорировав её спутника), и провозгласил:

— Мне доложили о твоём подозрительном поведении у тюремного барака, Дева. Что ты можешь сказать в своё оправдание?

— У тебя нет права требовать от меня каких-либо оправданий! — вспыхнула Лена. — Предводительница наездниц Клана Всеобщей Любви не обязана отчитываться перед тобой.

— Ты заблуждаешься! — холодно и бесстрастно ответил лысый мужчина. — Вы оба — тут он впервые посмотрел на парня — находитесь сейчас в моей власти. Я — Оракул Урида, высшего лорда Армии Хаоса! Ты можешь, конечно, не отвечать на мои вопросы, но в таком случае тебе уже не суждено будет выйти отсюда живой.

— Если я через пару часов не вернусь в лагерь, то воины Клана возьмут штурмом дворец Урида и сравняют с землёй твою резиденцию!

— По-твоему, я глупец? — Едва заметная улыбка тронула губы Оракула. — Мои люди уже давно наблюдают за тобой, Дева-Воительница, и я знаю, что вы только вдвоём были у барака. Ваше исчезновение не смогут объяснить, ведь никто из твоих друзей не видел, как вас задержали солдаты. Для Клана это навсегда останется загадкой. Мои шпионы позаботятся о том, чтобы среди твоего племени сложилось устойчивое мнение, будто бы ты добровольно покинула их и ушла из Цитадели с этим юнцом. — Он покосился в сторону Тима.

— Я могу прямо сейчас убить тебя! Твои охранники для меня не помеха, — жёстко заявила девушка.

— Мне хорошо известны твои боевые возможности, и данный факт наталкивает меня на определённые мысли. Признаюсь, мне следовало бы уже давно подвергнуть тебя проверке, но для этого пока ещё не было достаточной причины, а сегодня ты сама предоставила мне повод. И даже не надейся на то, что тебе удастся отсюда выбраться. Ты можешь ликвидировать меня и моих телохранителей, однако как только это произойдёт, все двери в резиденции будут заперты, и без надлежащего инструмента тебе уже не пробиться наружу.

— Ты совсем не боишься умереть?

— Моя жизнь не имеет значения.

— Мне казалось, что жизнь Оракула важна как для Армии, так и лично для Урида.

— Дева, ты не знаешь всей правды. Я всего лишь глас Оракула, глашатай его великой мудрости. На самом деле Оракул находится здесь, на моих коленях. — Армеец бережно погладил ящик. — И он бессмертен! Если я умру, то всегда найдётся другой исполнитель его воли.

— Что это за устройство? Компьютер?

— Значит, тебе знакомо это древнее слово… Мои подозрения были не напрасны.

— Ты не ответил на мой вопрос!

— Вопросы здесь задаю я. — Мужчина не повысил голос, но от его интонации по коже Тима побежали мурашки. Последний обмен фразами был ему непонятен и вызвал у него тревожное чувство.

— Тогда говори, я слушаю, — невозмутимо отозвалась воительница.

— Сегодня ты достала из головы одного мёртвого пленника цилиндрический предмет, про который я могу с твёрдой уверенностью заявить, что это был идентификатор. Следовательно, тот пленник являлся андроидом. Я знаю, что его блок памяти находится сейчас в кармане твоей куртки, и мог бы просто отдать приказ об его изъятии, а потом при помощи пыток узнать всю правду. Но сначала я хочу дать тебе шанс чистосердечно во всём признаться, и тогда, может быть, вы оба получите свободу.

— В чём, собственно, признаться? И что ты знаешь про андроидов? — В голосе Девы прозвучала неподдельная заинтересованность.

— Я задаю вопросы! — напомнил армеец, назвавшийся слугой Оракула. — Ты состоишь в сговоре с андроидами? Тебе известно местонахождение их племени? Когда они завербовали тебя? С какой целью? Почему мёртвый андроид воевал на стороне ангелов? Тебе сейчас предоставляется возможность честно рассказать о том, что ты так тщательно скрывала все эти годы, а если ты воспротивишься, то палачи Урида заставят тебя сделать это.

— Поверь мне, даже для них это будет нелёгкой задачей.

— У нас есть твой юный друг. Посмотрим, как долго он сможет продержаться, когда его будут допрашивать с пристрастием.

Он зловеще улыбнулся и посмотрел на юношу. Тим похолодел при мысли об истязаниях, но всё же мужественно выдержал его взгляд и твёрдо произнёс:

— Не поддавайся этому Клыкастому, Дева. Я готов пожертвовать собой.

Девушка ободряюще улыбнулась ему и промолвила:

— В этом нет нужды. Доверься мне… — Она повернулась к хозяину резиденции и сказала: — Я не собираюсь отвечать на твои вопросы. Какой в этом смысл, если ты ничего не решаешь? Мне нужно поговорить напрямую с Оракулом. Ты можешь мне сейчас обеспечить доступ к компьютеру?

— Ты не права. Именно я решаю, достойна ли ты разговаривать с Оракулом или нет. Назови мне весомую причину для того, чтобы я позволил тебе контактировать с ним.

Воительница смолкла, а Тим не сводил с неё настороженного взгляда, пытаясь по лицу девушки угадать, что же она предпримет в следующий момент. Молчание затянулось неожиданно долго. Когда парень уже почти примирился с поражением и начал было проигрывать в голове возможные варианты развития событий — в основном с неутешительным финалом для них двоих, — Лена вдруг громко и чётко заявила:

— Тот пленник был не единственным искусственным человеком в Цитадели. Я, так же как и он, принадлежу к народу андроидов. Достаточно тебе такой причины?

Тим не мог поверить своим ушам. Внезапный шок, вызванный этими словами, словно железными цепями сковал его тело. Он был даже не в состоянии открыть рта и задать все те вопросы, которые рождались в эти секунды у него в голове. Ему хотелось схватить её за плечи и хорошенько встряхнуть, силой заставить признаться в том, что всё это неправда. Но он, конечно же, не сделал ничего подобного, а только смотрел на девушку своей мечты широко раскрытыми глазами и в душе молил Мета и всех несуществующих богов, чтобы это чудовищное, невероятное признание оказалось лишь хитроумной уловкой с её стороны.

— Теперь мне многое стало понятно, — ухмыльнулся мужчина на стуле, — и я согласен удовлетворить твою просьбу. Дальше разговор с тобой будет вести Оракул.

Ухмылка моментально исчезла с его лица, и он лёгким, почти незаметным, движением открыл боковую крышку ящика, а затем вынул из него гибкую ленту с твёрдой насадкой на конце в виде двух коротких стержней. Армеец поднёс эту своеобразную «вилку» к голове и воткнул её в отверстия пластины, вживлённой в кожу. Глаза мужчины тут же остекленели, а тело на стуле приняло неестественно прямое положение. Губы его приоткрылись, и он провозгласил голосом, полностью лишённым каких-либо человеческих интонаций:

— Андроид, к тебе обращается ИскИн Поиск. Назови своё полное имя и место твоего рождения на территории звёздного ковчега.