Во имя рода

Часть 1 Глава 9

Ох, Сашка, прости меня, старую, — запричитала вдруг моя бабуля, когда я, переполняемый гордостью, с порога озвучил ей полученный мной потенциальный заказ аж на два фунта экстракта из страшно редкого и дорогого живосила. — Не осталось у нас теперь сырья на такое его количество.

— То есть как не осталось? — Опешил я от подобного крайне неприятного для меня известия. — Ты же, ба, по твоим словам, еще только-только должна была начать добытую тобой зеленку перерабатывать.

— Так я и начала. К позавчерашнему дню унций пять или шесть готового экстракта уже примерно наработала. А потом Игнат Машулин, старый друг твоего деда, ко мне прибежал. У него внучка умудрилась за каким-то лешим залезть в аномальную зону возле Верхнего Перевала. Домой ее уже чуть живую привезли, от темной магии стандартные стихийные щиты — защита никакая. Сам понимаешь, собственной силы, чтобы ее вытащить, мне бы уж точно не хватило. Вот я и устроила ей ванну из полученного мной к тому времени экстракта. Ну, и среднего духа жизни еще призвала плюсом к этому. Он, кстати, на этот экстракт тоже падким оказался. Считай ничего за работу, кроме остатков жидкости из той ванны и не взял….

— Только полфунта всего потратила? Не смертельно. Девчонку ведь ты спасла? — Ну, а что еще осталось говорить, все равно истраченное уже не вернуть. Хотя я, на месте бабули, еще сильно-сильно бы подумал, прежде чем в таком количестве крайне дорогостоящее средство тратить. Этот же «друг», когда с дедом случилась беда, так и остался тянуть лямку у Хабаровых, а к Хабаровым, после того, как они мою бабушку велели гнать, словно какую-нибудь надоедливую попрошайку, со двора, у меня о-очень длинный зуб имеется.…Правда, потом, он, время от времени, раз или два в год, нам, по нашей бедности, немного продовольствия подкидывал. Так что конкретно с этим дружинником Хабаровых все же не все так однозначно.

Ладно, будем утешаться тем, что пять тысяч рублей с лишком, да еще золотом — для нас почти точно такие же нереальные деньги выходят, как и исчисленные изначально семь с половиной. Их и на оплату всех старших классов обучения в гимназии мне хватит с гарантией, и на то, чтобы так уж сильно перестать нуждаться самая малость останется.…Или нет…. Все же о стоимости даже самого минимального необходимого мне набора заклинаний второго уровня я имею пока только самые смутные представления.

…Опять же, если, конечно, вообще удастся такие деньжищи получить. В принципе, так-то и за гораздо меньшую сумму запросто и убить могут. Надо будет получше обдумать проблемы безопасности совершения данной сделки. К примеру, пусть даже я и не буду выносить сразу большую сумму из банка, меня ведь и просто с экстрактом могут на подходе тормознуть.

— Хороша девчонка! Титьки еле-еле под рубашку умещаются, — хмыкнула моя бабуля в ответ на мою похвалу, не замечая, что вообще-то говорит это девятилетнему пацану, пусть временами и не в меру самостоятельному. — Но да, спасла. И отравление темными эманациями нейтрализовала, и кровоизлияния по всему телу, пусть еще не до конца, но почти убрала. Жить точно будет. Игнат обещал позднее достойно отблагодарить.

И снова часы, проведенные в родимом доме, пролетели очень быстро. Ах, да, подходящий домик для переселения моего духа я подыскал. Точнее, бабушка мне выдала из своих запасов. Она, хоть и не считала себя полноценной шаманкой, не все их приемы от родного отца успела перенять, всякие штучки-дрючки из их профессионального оборудования на всякий случай для себя заготовила. Вот пустотелая малюсенькая, едва ли не с пару женских кулачков размером, высушенная тыковка, с вырезанными на ее стенках стабилизирующими узорами-печатями мне и пригодилась. Уф! Аж разом почувствовал, как расправились мои плечи, и стало несравненно легче дышать, когда бестелесный квартирант из моего тела переселился в свой новое обиталище!

По возвращении в гимназию, я уведомил свою одноклассницу-баронессу о возможном уменьшении объема обещанного ей товара. Впрочем, при более подробном подсчете мы, с бабулей, примерно определили, что конечный вес продукта у нас окажется все же не полтора фунта, а, скорее, ближе к двум, пусть и без трех-четырех унций. Бабуля поклялась, к следующим выходным уж непременно переработать всю партию имеющегося у нее растительного сырья.

Надо заметить, Вязникова этому моему сообщению немало огорчилась. Не тому, разумеется, что к следующим выходным придется раскошелиться на весьма нескромную сумму золотом, а некоторому уменьшению количества предлагаемого ей товара, конечно. Но готовность доверенного лица своего рода к предстоящей покупке подтвердила.

И, кстати, бабушка вообще-то могла бы и два полноценных фунта получить, если бы окончательно пустила в переработку те пенечки и единичные веточки растений, которые были оставлены ей для дальнейшего выращивания. Но тут уже я сам решительно отказался. Вполне возможно, конечно, что оставленные корневища с частью стеблей и не переживут зимовки в нашем доме. Все же у нас, несмотря на перемежающиеся с посадками живосила горшки с лиловой толстянкой, по уровню маны тут далеко не природный магический источник, да и с освещением, при достаточно небольших окошках в нашем доме, тоже не все ладно, но… а вдруг все же получится? Тогда, решив чуть-чуть побольше заработать единоразово сейчас, мы оказались бы в роли того пресловутого глупца из притчи, который ради бульона режет курицу, несущуюся золотыми яйцами.

И эта учебная неделя промелькнула…. Ну, почти. Ничем таким уж особенным она не отметилась. Второклассники, в том числе и парочка, заплатившая нам «контрибуцию», встречая нас в умывальне, вполне себе делали вид, что ничего против нашего присутствия там не имеет. Правда, вот на остальных наших одноклассников подобное благодушие отнюдь не распространялось. Гоняли их, проще говоря. Но что поделать? Надо же кому-то и за сохранение древних «славных» традиций отдуваться.

В пятницу, сразу после большой перемены, я резвым кабанчиком метнулся в свою комнату, переодеваться из формы гимназиста в свои обычные гражданские шмотки. После чего тем же разворотом поспешил в сторону дороги, ведущей в сторону нашей Бугульчи. И таки два урока по этому поводу в этот день я задвинул, вполне возможно за прогул занятий еще и придется отдуваться.

Но, сами понимаете, поступать по-другому, возвращаясь к себе, в поселок, по своему обычному распорядку, после субботних занятий, а потом, не погостив дома и малого часа, возвращаться назад, в город, в сложившейся ситуации, было бы излишне рискованно. Мало ли кому наша деловитая баронесса могла хотя бы случайно проболтаться о намечающейся между нами субботней сделке.

Домой прибежал. Бабушка на это мое внеурочное появление только руками всплеснула, но ругать за прогул уроков, выслушав мои резоны, разумеется не стала. Накормила наскоро и вручила старую, немного потертую жестяную коробку из-под чая с полученным экстрактом. Все-таки на продажу у нас пойдет всего полтора фунта. Я ж пришел на целый день раньше запланированного. В работе у нее еще оставался небольшой остаток на предполагаемую пару-тройку унций, но его я со спокойной душой решил оставить для личного потребления. А бабушкины суставы! Хоть заклинание из Мельниковской книжки по целительству я и выучил, то самое, специализированное, со звездочкой, и оно даже, в какой-то мере, реально помогало, но мне-то хотелось, чтобы моя единственная в этом мире родная душа вообще напрочь забыла обо всех своих возможных проблемах со здоровьем. Так что или тоже ванну с экстрактом жизнесила пусть принимает, или расплачивается им же за еще один вызов среднего духа жизни, с его исцеляющей аурой.

Я уже верхнюю одежду накинул и совсем уж было собрался обратно в город мчаться, чтобы постараться успеть до темноты и, соответственно, закрытия Имперского банка, но бабушка остановила.

— Сашка, погоди-ка, вот возьми на всякий случай с собой. В последнее время что-то вокруг нашего поселка становится беспокойно. У Игонихи средний сын пропал, когда возвращался с заготовки дров, и еще, вроде, кто-то у соседей из Вятска до сих пор так и не вернулся, хотя все сроки к возвращению уже вышли. — И она протянула мне самый настоящий драгунский пистолет.

Откуда он у тебя? — Не удержался я от вопроса, своим магическим зрением внимательно изучая выданное мне артефактное оружие: серебряная насечка магических печатей, непрерывной цепочкой тянущаяся вдоль ствола, тускло сияла от влитой в нее маны, обещая своевременно протолкнуть вдоль ствола уже заряженный в него смертоносный свинец. Если ничего не путаю, у меня в руках так называемый пистолет рейтара. Не какая-нибудь обычная пукалка, самый настоящий атакующий артефакт!

— Еще с прошлого лета валяется. Один из проходящих через поселок ватажников со мной этим трофеем расплатился за призванного ему в помощь духа-разведчика.

К счастью, воспользоваться по назначению выданным оружием мне в этот раз не довелось. Без всяких приключений я вполне себе бодрой трусцой добежал до Вятска, вынесся на центральную площадь и, чуток отдышавшись, уже степенно поднялся на главное крыльцо стоящей вдоль почти всей этой площади серой громады Имперского банка.

— Стой, малец, иди гулять в другое место, тут у нас заведение серьезное! — Остановил меня на входе дюжий охранник, наряженный в алый мундир, очень живо напоминающий военную форму. Второй его товарищ, в точно таком же ярком одеянии, стоял чуть в отдалении, контролируя ступени широченной мраморной лестницы.

— Я-то как раз по делу, — заявил я, извлекая из-под ворота одежды свой медальон, свидетельствующий о том, что я являюсь самым настоящим главой дворянского рода.

Не то, чтобы после этого вот так, сразу, сначала все же предъявленный медальон проверили на его настройку именно на мою ауру, но внутрь пропустили.

— Уважаемый, — обратился я к одному из сидящих за конторками в довольно большом и просторном зале банковских служащих, — я желал бы взять в аренду в вашем банке малую камеру хранения.

— На какой срок изволите? — Не выказав и тени сомнения, словно младшие школьники к нему по десять раз на дню обращаются, поинтересовался этот достойный человек.

— Пока до завтрашнего вечера, а там посмотрим, — ответ уже был у меня заготовлен. Не зря я пытал вопросами по поводу банковского обслуживания Андрюшку Мельникова. Сын обеспеченного торговца, в отличие от меня самого, знал по данному вопросу очень много полезного.

— Значит, сутки… — констатировал работник банка, после чего подвел нехитрую калькуляцию, — за сутки пользования малой камерой хранения с вас будет три рубля тридцать четыре копейки.

— Вот, пожалуйста, — протянул я заранее отсчитанные серебряные и медные монеты.

Ну, да, за прошедшую неделю я придумал именно такой вот способ обезопасить свои финансы от грабителей. Тот же Мельников даже точную стоимость пользования малой камерой хранения смог припомнить: сто рублей за календарный месяц.

Коробка, с насыпанным в нее экстрактом, скрылась за массивной дверцей захлопнувшегося железного ящика, забрезжила голубоватая дымка магической защиты, а я, с ощущением небывалого облегчения на душе, потопал к себе в общагу. Теперь осталось только завтра, после уроков, провернуть саму торговую операцию.

Всю ночь, накануне столь важного для нас, с бабулей, события, я так и не смог уснуть. Наутро встал, в глаза словно песка насыпали. И на ставшей уже привычной тренировку я в этот день не пошел. Все равно толку бы особо не вышло, раз у меня все мысли не о том.

На субботних уроках я, конечно, присутствовал, но временами голос учителя, казалось, начинал звучать откуда-то из далека, настолько я погружался в свои собственные мысли и заботы.

Сама же сделка прошла… обыденно. Ну, если, конечно, так можно сказать о событии, в котором я участвовал в первый раз в своей жизни. Казалось вот еще минуту назад, постоянно озираясь и сжимая в руке за пазухой рукоять выданного мне бабулей пистолета, я пробирался по улицам, ставшими вдруг совершенно чужими и угрожающе опасными.

…А в следующее мгновение уже спокойно подписываю в банке, в выделенной нам там под заключение сделки отдельной комнатушке, бумаги о передаче роду Вязниковых полутора фунтов экстракта живосила и любуюсь выданной мне тут же выпиской с моего вновь созданного счета, на который оказалась зачислена несколько неожиданная для меня сумма.

Ага, именно что, неожиданная. И я еще гордился своими математическими способностями! Оказывается, я, позор мне, умудрился каким-то образом неправильно произвести простейшие примеры умножения, получив заметно меньшие цифры предполагаемого результата.

Но реальность, в лице Сигизмунда Марковича, доверенного финансового советника рода Вязниковых, вовремя эту мою арифметическую ошибку исправила:

— Вот, Александр Николаевич, извольте получить: восемнадцать унций экстракта по цене триста пятьдесят золотых рублей за единицу товара составляют ровнехонько шесть тысяч триста рублей. Разумеется, тоже в золоте, — сообщил мне этот серьезный седовласый господин, подводя итог нашей недолгой торговой операции. — И еще примите в знак признательности и благорасположения вот эту нашу визитку. При предъявлении ее в любой нашей лавке, тамошний приказчик отнесется к вам со всем уважением. Заодно и десятипроцентную скидку на весь покупаемый или продаваемый товар сделает непременно.

Недолго указанная в выписке сумма пробыла в банке в целости и сохранности. Едва простившись с Сигизмундом Марковичем, удалившимся из банковского зала в окружении двоих своих телохранителей, облаченных в тяжелую броню и увешанных защитными артефактами, я затребовал себе к получению сотню целковых… в мелких казначейских билетах. Если эту же сумму в золоте считать, то это всего лишь без малого шестьдесят пять рублей вышло бы.

Ага, из-за магов и произведенных ими и для них товаров, в нашей империи, как и вообще в большей части известного мира, существует двойная бухгалтерия. Золотые рубли — они, из-за того, что только ими принято расплачиваться за эликсиры, артефакты и прочие работы, выполняемые квалифицированными магами, повсеместно оказываются довольно заметно дороже серебра с медью и уж, тем более, бумажных денег. Хотя в массе, при покупке обычных товаров, расплачиваются как раз бумагой. Ну, и медно-серебряной мелочью, конечно.

Однако же, и сотня в казначейских билетах, для нас, с бабулей, до самого недавнего времени являлась ого-го какими большими деньгами! Отнесу их ей, пусть себя какими-нибудь подарками порадует.…Или вот еще: те самые пироженки, которые я отведал на полученные в качестве контрибуции пять рублей вместе со своими соседями по комнате в одном из кафе. Ведь вкуснятина же! Накуплю ей в качестве гостинца еще и их.

И еще одна неделя учебы минула. И снова уже чуть ли не до последней колдобины знакомая дорога до Бугульчи стелилась под моими ногами.

Из-за субботних занятий в родной поселок я возвратился, уже небо на востоке заметно темнеть начало. Что поделать, осень у нас уже заметно за середину перевалила. В это время смеркаться начинает рано.

Вопреки ожиданиям, даже в такую, по всем критериям внеурочную пору, у нас в доме обнаружился гость. А тот самый Игнат Машулин, единственную внучку которого совсем недавно спасла моя бабушка.

— Ты, Сашка, не подумай чего, он просто так к нам зашел, просто по пути. Имперская канцелярия перед предстоящей зимой озадачила аристократов нашей губернии созданием дополнительной защиты имеющихся возле их личных территорий поселений, вот Хабаровы и перебросили своих людей к Бугульче на строительство малого сторожевого острога. А Игнат там в качестве командира отряда охранения. — Почти извиняющим тоном, отловив на входе, проинформировала меня об этом госте моя бабушка.

— Да бог с вами, вы взрослые люди, не мне вам диктовать, как себя вести и когда ходить в гости друг к другу, — отмахнулся я от этой надуманной проблемы. — На-ка лучше попробуй, какие вкусные пирожные делают в одном из кафе Вятска. — И я протянул бабуле довольно внушительный кулек с доставленным мной лакомством.

— М-м-м! Вкуфно! — Распробовала она выданное угощение. — Никогда такого не ела. Это ты весьма кстати эти угощения притащил. Будет что теперь подать на стол, к чаю.

— Заварку тоже, вот, возьми. Этот чай настоящий. Не тот травяной сбор, что мы обычно пьем. — Передал я бабушке и вторую часть подарка. — И еще вот, деньги. Купи себе, что только сама пожелаешь. Продал я, бабушка, весь тот экстрат, что ты мне заготовила. Считай, разом богачами стали.

— Ох, внучок, жалко, что до этого момента наш дед не дожил! — Враз расчувствовалась моя старая бабушка. По ее морщинистой щеке покатилась скупая слезинка.

И таки, как ни загрызала меня моя жадность, что купленными мной гостинцами бабуля надумала угощать совершенно чужого нам человека, глядя на нескрываемую гордость, демонстрируемую хозяйкой нашего дома, когда та накрывала на стол, все же смог себя за эти траты похвалить.

— Ну, что же, хозяева, спасибо за хлеб, за соль, — степенно, в соответствии с обычаями поблагодарил пожилой воин, вставая из-за стола. — Пойду я, пожалуй. — И полез рукой в нагрудный карман своего кителя. — А это я тебе, Амина, привез в подарок, за спасение моей единственной, оставшейся в живых кровиночки.

— Что это? — Вопросила дочь могущественного шамана, не деля ни малейшей попытки взять с ладони мужчины небольшой, размером с куриное яичко не из самых великих, гладко обкатанный камушек, просто-таки сверкающий в магическом зрении сполохами разноцветного «полярного» сияния.

— Этот камушек пространства вынесен, в числе немногих прочих редкостей, из гиблых земель седьмой, самой предельной из тех, откуда еще можно вернуться, степени опасности. По уверениям княжеских умников, этот голыш, находясь многие тысячелетия на самой кромке межмирового разлома, смог вобрать в себя массу особой маны, используемой архимагистрами артефакторики для открытия пространственных порталов, — начал нараспев расхваливать свой подарок Игнат, но, увидев со стороны моей бабушки жест отказа от столь непонятного и возможно опасного подношения и правильно его расценив, зачастил: — да ты не отказывайся, это далеко не первый такой камень, уже абсолютно точно проверено, такие вот природные артефакты абсолютно безопасны. И воспользоваться им легко: управление мысленное, достаточно только сосредоточенно пожелать, может вмиг переправить держащего его в руках человека в любое место из тех, где этот человек когда-то бывал. Сама же когда-то вздыхала, что хотела бы увидеть своих родных. Какой точно в этом голыше спрятан заряд неизвестно, но уж туда и обратно он способен тебя доставить с гарантией.

— Ну-у, хорошо, возьму, — наконец согласилась бабушка, забрав подношение с ладони совсем уж было опечалившегося мужчины.

Провожать гостя до калитки я отправился сам. Уже выходя с нашей территории на улицу, Игнат обернулся ко мне:

— Заметил, что ты, Александр, своими ногами ходишь до Вятска и обратно. На твоем месте я повременил бы с такими прогулками. Мало того, что осень на дворе, и у зверья из вашего Заповедного леса становится все меньше добычи, так теперь еще с севера, со стороны портала возле Больших Пижм, хищные твари подступают.

— Спасибо вам, дядя Игнат, за совет. Обещаю к нему непременно прислушаться, — отозвался я в ответ.…Ну, а что, совет, в самом деле, похоже, от чистого сердца. А у меня, к тому же теперь и деньги на проезд на поезде появились.