Вочий вой

ГЛАВА 46

Вырвавшиеся из окружения казаки, спешились на поляне у выгнувшейся дугой линии основной засады. Почти все они получили при прорыве ранения, а двое казаков так и скончались в седлах, не добежав до своих буквально несколько саженей.

С трудом встав с коня, весь израненный, в изодранной исподней сорочке (свитку содрали с него татары, пытаясь сапалдасами сдернуть его с седла) сотник Захар Степевой – один из самых старых, заслуженных казаков, покрытый шрамами от многочисленных ранений, как наградами, подошел к Зарубе и коротко рассказал о случившемся.

- Шо, батьку – атаман, может, отправишь подмогу казакам нашим? Порубають же хлопцив басурманы! Багато их – може буде тысячи три, не меньше, а наших – горстка против них…

Гнат задумчиво кусал длинный ус…

- Нет, Захар, хлопцам мы ужу не допоможем, а силы свои рассеем, ежели пойдем на подмогу, - подумав, сказал Заруба. – Да и не успеем мы. Пока соберем ударный кулак, пока дойдем до места сечи… Нет, не поспеть нам. Царствие небесное даруй, Господи, братам нашим,- Гнат широко перекрестился и, повелев Захару отвести своих людей на отдых и к лекарям, направился к протоптанной уже тропе, по которой должны были вернуться отправленные им к месту сечи разведчики.

Его тоже мучил вопрос, почему татары не пошли по шляху, а двинулись в обход. Причем, пошли малыми силами…

Ясность внес прибывший вскоре гонец от дозора, выставленного для наблюдения за ставкой хана.

Казак-разведчик доложил, что большой отряд татар, числом не менее тысячи, вышел на шлях и прошел примерно с полверсты, когда наверху, за увалом началась пальба.

Впереди татар шел чамбул наемников - литвинов и немцев. Услышав стрельбу, они тут же поворотили коней, разладив строй татар – все смешалось в кучу на шляху – кони, люди. Татары, пытаясь вернуть немцев на шлях, сами забили дорогу, и началась давка. Немцы и литвины в тяжелых доспехах, на своих мощных битюгах, привыкших таскать на себе тяжеленных воинов, стали теснить легкую конницу татар, ну а тем, было не развернуться в теснине. Задние напирали, не видя, что творится в первых рядах.

Ну, а потом началась рубка. Начали ее немцы, насадив на пики передовых татар. Они своей мощью теснили татар, пока с тылу по ним не ударили несколько татарских дозоров. Неповоротливые немцы стали легкой добычей – очень скоро татары порубали их полностью, устлав шлях трупами: своими и немецко-литвинскими.

Татары долго маялись на шляху, растаскивая завалы из тел погибших соратников, и перестраивали свои ряды. Гонцы беспрестанно сновали в ставку хана и обратно. И вот только сейчас татары готовы начать движение, и начали выстраивать походный порядок.

Заруба отправил гонца обратно к разведчикам и дал команду готовиться к бою засадной линии.

Вскоре воротились разведчики и с места недавней сечи. От них Гнат узнал о последних минутах жизни своего побратима – Сидора Байдужего. О его геройской гибели…

Гнат снял шапку и долго стоял молча, глубоко переживая смерть Сидора и его сотни. Разведчики, неслышно ступая, отошли, оставив его наедине со своей болью.

Заруба встал но колени, и низко склонившись к земле-матушке, прошептал молитву, затем осенил себя крестным знамением и легко вскочил на ноги.

Быстрым шагом подошел он к ожидавшим его команд сотникам и, выслушав его, все они отправились к своим воинам.

К Тунгатару и Ивашке Черкасу полетели гонцы, нахлестывая ногайками коней – дорога была каждая минута.

Прошло совсем немного времени, и весь казачий курень пришел в движение, готовя западню великому хану Крымской орды Саип-Гирею.