Водные врата (ЛП)

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Празднование началось на следующий день после битвы. Музыка наполнила город, и на каждом углу возникали великолепные магические действа. Когда наступила ночь, над головами начали рваться фейерверки, большинство из которых принимали очертания гигантской птицы. Образ огненной птицы Рух был всюду — вышит на стягах, в татуировках на плечах воинов, на клумбах из ярких цветов, которые распустились за одну ночь. Залаторм был героем, а огненная птица стала новым великолепным символом могущества правителя-мага.

И все же зловещий шепот разносился по стране, наряду с рассказами об аресте королевы и предстоящем разбирательстве. Многие погибли, борясь с созданными ею механизмами. Из уст в уста передавались вопросы о том, как король не уследил за опасностью в собственном дворце. Так же людей интересовало, почему король не смог предвидеть вторжение мулхорандской армии?

Несмотря на все сомнения, весь город собрался на главной площади столицы, чтобы воздать должное своим героям. Среди них выделялся Прокопио Септус, прогнавший Кринти, и уничтоживший облачное олицетворение мулхорандских магов. Это не было заклинанием Халруаа, и народ Халруаа был рад и горд, что господин мэр был бдителен и потрудился изучить заклинания врага.

Когда наступила очередь Прокопио предстать перед королем, Залаторм перечислил подвиги волшебника и спросил, что бы он хотел получить в качестве награды. Прокопио говорил спокойно и его голос усиливался заклинаниями, разносившими звуки церемонии по всему городу.

— Я прошу только о том, чтобы я и дальше мог служить стране в качестве мастера прорицаний, мой повелитель. Так же, как служили ей вы в течение долгих лет.

Толпа разразилась возгласами и вздохами. Следующие по значению герои — Базель Индолар, наблюдающий за происходящим со слабой настороженной улыбкой, и Маттео, стоящий с непроницаемым лицом. С виду просьба господина мэра была исключительно скромной, но реальная ее суть скрывалась не так уж и глубоко.

— Судя по всему, семена посеяны, — пробормотал Базель. — Тебе кажется случайным поразительное сходство штормовой элементали Прокопио и ее воздушной противницы?

— Мне показалось, что они знакомы, — ответил Маттео. — Да и в остальных вопросах господин Прокопио оказался хорошо осведомленным. Он изучил боевую тактику Кринти, и заполучил удивительное понимание мулхорандской магии.

— Да, я это тоже заметил, — сказал Базель. — Он зорко следил за всем. Границы Халруаа теперь защищены, но я полагаю, что Халруаа стоит больше опасаться собственных магов.

Аплодисменты Прокопио, наконец, затихли, и глашатай короля назвал следующее имя. Когда настала очередь Базеля, он кивнул на Маттео.

— Вы видите мою просьбу перед собой, Ваше Величество. Я прошу отдать мне на службу этого джордайна.

Пристальный взгляд короля соскользнул с мага на Маттео, затем вернулся назад.

— Я боюсь, что не могу удовлетворить твою просьбу, старый друг. Но я нашел помещение для твоей школы заклинаний, о которой ты просил когда-то.

Горло Маттео сдавило. Действительно ли король оценил его прямые и честные речи, или он решил отомстить джордайну, за участие в аресте королевы?

Король мрачно разглядывал Маттео.

— Теперь ты, джордайн. Пойдешь ли ты ко мне на службу, в качестве награды за твой вклад в сражение?

— Это не совсем то наказание, которого я ожидал, повелитель, — тихо произнес он, сказав это так, что заклинания усиления не сработали, — и я не мог помыслить о такой награде.

Губы Залаторма дернулись в ироничной улыбке.

— Отлично, тем более, что ты понимаешь проблемы гораздо лучше большинства остальных. — Его голос возвысился, и он провозгласил, — Да будет так. Джордайн Маттео отныне является советником короля.

Он махнул герольду, прося его объявлять следующего героя. Базель и Маттео поклонились и сошли с помоста.

Кудесник одарил Маттео печальной улыбкой.

— В ближайшие дни король будет нуждаться в хороших советах. И, мне кажется, ты будешь сильно занят.

— А что вы будете делать, мой господин?

Базель сделал глубокий вдох.

— Я изучу все о Неблагих. Если есть способ вернуть Тзигону из того ужасного места, я найду его.

Слабый огонек надежды загорелся в сердце Маттео.

— Вы сообщите мне, если от меня понадобиться какая-нибудь помощь?

— Ты узнаешь об этом первым. Я скоро свяжусь с тобой, так как между нами осталось кое-что недосказанное. Да благословит тебя Мистра, сын мой.

Такое обращение часто использовалось в общении между людьми возраста Базеля и Маттео. Может быть, это ничего не значило, а возможно и нет. Происходящее было тем, что джордайн не мог знать.

— Благослови вас Мистра, — отозвался он эхом.

После окончания торжества Маттео отправился в свои новые палаты, находящиеся в королевских покоях. К его удивлению, Залаторм ждал его, устало расположившись в одном из кресел, которые Кассия, предшественница Маттео, заботливо расставила по всему помещению.

— Я нуждаюсь в твоем совете, джордайн, — произнес правитель своим слабым, надтреснутым от перенапряжения, голосом.

Маттео кивнул, призвав его продолжать.

— Прежде, чем мы приступим к насущным проблемам, я хочу задать вопрос. В конце сражения, перед тем как поднялась армия скелетов, ты собирался дать мне совет, который, по твоему мнению, я не хотел бы услышать.

— Сейчас об этом нет необходимости вспоминать, — произнес Маттео, нахмурившись. — В этом не было необходимости и тогда! Вы видели то, что было необходимо и предприняли меры, не дожидаясь моего совета. Поднять воинство из скелетов — мрачная работа, и весь Халруаа благодарен за то, что вы взвалили на себя этот груз.

— Ты видел, как я бросаю это заклинание?

Джордайн колебался.

— Нет, но ни один из ваших некромантов не взял ответственность за происшедшее на себя, поэтому я решил, что это было заранее подготовленное заклинание, запущенное с какого-то магического устройства.

Залаторм не стал обсуждать это наблюдение.

— Празднование будет продолжаться десять дней. После чего королеве предстоит предстать перед судом. Если она будет осуждена, ее казнят в ближайшее полнолуние. У тебя есть двадцать дней, чтобы доказать ее невиновность.

С большим трудом Маттео удалось сохранить лицо беспристрастным.

— Простите за мою самонадеянность, повелитель, но я знаю, что такое потерять любимого человека. Двое моих лучших друзей потеряны для меня, и я пока не могу смириться с этим.

— Что бы ты сделал для того, чтобы спасти их?

Маттео представил туманную завесу между мирами и глаза темных фэйри, смотрящие сквозь нее.

— Если бы я мог, я бы последовал за ними в ад.

— Я так и думал. Вот поэтому я и даю тебе на первый взгляд невыполнимую задачу.

Джордайн протяжно вздохнул.

— Мы слышали, как Кива благодарила королеву за успешное создание армии. Что может это нивелировать?

— Конечно, есть и другие обстоятельства, способные повлиять на решение совета.

— Я не стану приукрашивать факты, чтобы спасти королеву, — тихо произнес Маттео.

Король кивнул, как будто ожидал этого.

— Ты в первую очередь хранишь в своем сердце верность Халруаа. Именно поэтому я выбрал тебя. Только имей в виду, что даже честный человек может убедить себя в сомнительной истине, а самый рьяный паладин может к своему ужасу узнать, что его святая цель не оправдывает кровавого пути к ней.

— Я буду помнить это, повелитель. Но, однако, со всей искренностью, я не понимаю вашего взгляда на вещи.

Залаторм поднялся и пристально посмотрел в глаза молодому джордайну.

— Я многое понял после окончания сражения. Я пока не могу рассказать тебе, как я достиг этого понимания. Единственное, что я могу сказать — королева Беатрикс раньше была известна под именем Кетура. Она та женщина, которую твоя подруга Тзигона отчаянно искала. Никто, кроме меня этого не знает, в том числе и сама королева. А сейчас скажи мне, джордайн, как ты теперь поступишь?

Пол ушел из под ног Маттео, а в голове загудело, будто от роя пчел. Он с трудом сглотнул.

— Так же, повелитель.

— А если я скажу, что Кетура смогла бы открыть тебе дверь, чтобы ты смог последовать в ад за своей подругой? У тебя появится желание спасти их обеих любой ценой или даже в этом случае ты будешь цепляться за истину?

— Даже в этом случае, — сказал он горьким шепотом.

Король медленно кивнул.

— Ну, возможно, у тебя все равно есть шанс на успех. У тебя в запасе двадцать дней.

Залаторм отвернулся и пошел прочь, больше не в состоянии смотреть в глаза молодому человеку. Джордайн слишком хорошо понимал боль, написанную в них.

Дочь Кетуры. Король закрыл глаза и перед ним возник образ девушки, с короткими стрижеными локонами и озорной улыбкой, в последний раз подаренной ему на борту судна Базеля Индолара. Именно она принесла в мастерскую королевы магический рот, получив доказательства, которые осудят ее мать за измену. Поступила бы она так, если бы все знала? Или она так же крепко цеплялась бы за принципы, как поступал Маттео?

Вздыхая, Залаторм направился по потайной лестнице в самую глубокую и самую секретную часть дворца. На ходу он бросил на себя сильную волшебную маскировку. Он никогда не приближался к этой комнате, не изменив свою внешность, хотя прошло много лет с тех пор, как он в последний раз использовал эту внешность вне дворца. Линии некромантов, стоявших как часовые, которые знали его только в этом обличье, кивнули ему, когда он прошел мимо.

Залаторм закрыл и запечатал дверь за собой, затем повернулся к огромному драгоценному камню, парившему точно в центре комнаты. Он был похож на звезду, более красный, чем гранат, с сотнями гладких, сверкающих граней. И в его сердце пульсировало свечение.

Король склонил голову перед разумным камнем. Скорее извиняясь, чем прося, он прошептал:

— Сердце Халруаа, я ищу твоего совета…