Волк Севера (ЛП)

35

Купец сказал мне, что у них много еды", — сказал Ритшль.

Гандак погладил свою бороду, как он всегда делал, когда пытался казаться задумчивым, но Ритшль был уверен, что его план уже определен. Расбрук был на грани голода. Купец, с которым говорил Ритшль, ничего не сказал о запасах продовольствия в Леондорфе, только сообщил, что у них всего несколько воинов, причем не более чем мальчишек. Лучшей возможности не представится.

Гандак посмотрел на Эммерама.

Даже если мы составим рацион, нам не хватит на всю зиму", — сказал Эммерам.

'И эти наемные мужчины согласятся сражаться за долю добычи?' спросил Гандак.

'Они согласятся', - сказал Тьетмар. Кажется, всем известно, насколько ослаблен Леондорф. Если мы не ударим по ним в ближайшее время, то брать будет нечего. Разведчики видели признаки того, что в более мелких деревнях уже идет угон скота".

'Посылать воинов на битву зимой… Я не знаю, — сказал Гандак.

Снега не было уже больше недели, — сказал Эммерам. Дороги настолько проходимы, насколько мы могли надеяться".

'Все равно, забирать всю еду зимой…' сказал Гандак. Похоже, Джорундир не одобрит такой поступок".

Джорундир благоволит к тем, кто заботится о своих", — сказал Ритшль. Лучше пусть они голодают, чем те, кого ты поклялся защищать".

Раздражало то, что Гандак больше не мог даже посетить тайную нору без заверений, что боги благоволят этому поступку. Битва с Леондорфом далась ему тяжело; он потерял обоих своих сыновей, не говоря уже о большинстве городских воинов. Однако награда все расставит по своим местам. По крайней мере, для Ритшля.

Хорошо, — сказал Гандак, в его голосе прозвучала редкая уверенность. Мы нападем на них. Похоже, время терять не стоит".

Поначалу неохотно, но потом Вулфрик полюбил охоту. От умения выслеживать зверей до смертельной борьбы с ними, он наслаждался захватывающим зрелищем. Он хотел, чтобы пир по случаю его помолвки был обеспечен всем необходимым. Это была еще одна возможность показать всем, на что способен он и остальные. Они выехали из деревни в приподнятом настроении, охотничьи гончие шли впереди, прокладывая себе дорогу по снегу длинным скачущим шагом. Впервые за последнее время возникло ощущение, что туча несчастья над ними разошлась.

Поздним вечером собаки, как их и учили, загнали небольшого кабана. Их вел Спот. Когда Адальхаид ушла, Вулфрик забрал его в свою конуру. Он продолжал расти и быстро стал лидером стаи. Теперь он был размером с небольшого пони и был прекрасным охотничьим псом, какого только можно было пожелать. Спот и двое других с точностью знатоков загоняли кабанов обратно к охотникам на маленькой поляне в глубине леса. Вульфрик пожалел, что бедную собаку так неудачно назвали. Он всегда считал, что такой прекрасной собаке больше подошло бы имя "Ульфир", а не "Спот".

Каждый из них, за исключением Урриха, убил по кабану, и Вулфрик был уверен, что мяса будет достаточно, чтобы все отправились домой с праздника с полным брюхом и, возможно, с большей уверенностью в своих молодых воинах.

Они оставили лошадей привязанными у деревьев и занялись укладкой убитых животных. Они разложили их по поляне, а Уррих безучастно стоял посреди них.

Я бы не стал слишком беспокоиться об этом, Уррих, — сказал Фарлоф. Не каждый может убить. Напомни мне в следующий раз, и я покажу тебе, как это делается!

'Заткнись, Фарлоф', - сказал Уррих, явно раздраженный тем, что он единственный едет домой без кабана, привязанного к лошади.

Где-то слева от Вулфрика сломалась ветка, и треск эхом разнесся между деревьями. Он посмотрел на гончих, которые тоже услышали треск и, навострив уши, осматривали лес. Он всмотрелся между деревьями в направлении звука, но ничего не увидел. Звук доносился с дальнего края поляны, так что это не могли быть лошади. Он напрягся влево и вправо, чтобы получше заглянуть между деревьями. Остальные не обратили на звук никакого внимания, но он чувствовал, как в животе у него нарастает беспокойство.

Роал, Фарлоф и Стенн разбрелись по поляне: Роал и Фарлоф привязывали к ногам своих животных, а Стенн, уже закончив, с мальчишеским энтузиазмом играл с одной из гончих. Уррих ходил вокруг и пинал снег, дуясь на то, что ему не удалось убить. Это напомнило Вулфрику о том, как молоды они все на самом деле. В лесу снова воцарилась тишина. В дикой местности всегда легко позволить паранойе взять верх над собой, подумал Вулфрик. Так много теней, так много звуков, так много историй для воображения. Он вернулся к своему кабану, когда на поляне мелькнуло серое пятно.

Вульфрик вскочил на ноги и выхватил меч, не успев обдумать увиденное. Там, где стоял Уррих, теперь был только воздух. Собаки заскулили, и все остальные остановились, глядя на это место.

Что случилось? Куда делся Уррих?" — спросил Стенн.

'Белек', - сказал Вулфрик. Это была единственная возможность. Слово вылетело у него изо рта прежде, чем он успел его обдумать, но следы на снегу подтвердили это. Ему было трудно заставить свой голос звучать не более чем сладким шепотом.

Все остальные побледнели, как только он это произнес. Они вскочили на ноги и стали доставать мечи. Собаки ходили кругами, нервные, растерянные. Лошади напряглись на привязи. Грейфелл выглядел так, словно мог повалить дерево.

Вулфрик осмотрел лес, куда, по его мнению, скрылась серая фигура. Он думал, что больше никогда не встретит белека. Одного белека большинство людей никогда не видели, если только не отправлялись на поиски. Случайная встреча с двумя казалась ужасной удачей. Вулфрик вспомнил слова Этельмана во время помолвки. Неужели это боги пытаются помешать браку?

Он посмотрел на собак, которые кружили вокруг него, как жалобно мяукающие щенки. Нортлендская гончая была страшным зверем, и Вулфрик никогда прежде не видел, чтобы они проявляли хотя бы намек на страх. С лохматой серой шерстью и длинной мордой они были сильными, но грациозными, а главное — храбрыми. Одна из них могла с легкостью догнать и убить человека. Их стаи использовались на войне. Видеть, как они себя ведут, было страшно.

Остальные смотрели на Вульфрика, ища у него поддержки и направления, а он только и делал, что держал себя в руках. На этот раз все было гораздо хуже. В прошлый раз он так устал, что все это было похоже на сон. В этот раз все было слишком реально, и это забрало Урриха.

Только дурак не боится белека — Энджест всегда открыто признавался, что каждый убитый им белек наводил на него ужас. Однако это не мешало ему охотиться на них. Вулфрик пытался успокоить себя мыслью, что он уже сталкивался с таким, один, и выжил. Он носил плащ, чтобы доказать это. На этот раз у него была компания и хороший меч.

Уррих не успел даже вскрикнуть. Он не был маленьким человеком, и скорость и легкость, с которой его унесли, просто шокировали. Вулфрик продолжал осматривать деревья, но ничего не увидел.

Может, он не вернется, — сказал Роал.

Надеяться на это было слишком сложно. Когда белеки встречали людей, они убивали не только ради еды, но и ради развлечения. Он все еще был где-то там, среди деревьев, и наблюдал за ними. Он не уйдет, пока не убьет их всех.

Он убил одного из наших", — сказал Вулфрик. Он почувствовал, что его руки начинают дрожать, и это усилило его беспокойство. Находились ли остальные достаточно далеко от него? Либо он умрет, либо мы". В его голосе звучала сталь, но казалось, что говорит кто-то другой.

Раздалось низкое горловое рычание, и белек вышел из леса, не заботясь о том, что потерял элемент неожиданности. Он прошел по краю поляны, оглядывая четырех человек, трех гончих и лошадей. Его глаза сверкали хищным умом. Он был крупнее всех собак и, похоже, больше того, которого убил Вулфрик.

Гончие отступили за Вульфриком. Никто из остальных охотников не двигался, но они следили за зверем кончиками своих мечей, стараясь как можно лучше подготовиться к его удару. Как бы он ни боялся, Вулфрик чувствовал, как по его коже пробегает дрожь возбуждения. Он почувствовал дрожь, которую, как он опасался, остальные воспримут как признак страха. Его зубы начали стучать.

В его голове мелькнула глупая мысль — слава, которую принесет ему убийство второго белека. Мало кому удавалось убить одного. Те, кто убивал двух, становились легендами. В голове у него звучало имя "Вульфрик Белекс — бич". Возможно, он никогда не увидит другого такого, пока жив. Он не знал, какое безумие заставляет его так думать, но понял, что страх исчез.

Не успел он сообразить, что делает, как Вулфрик уже шел прочь от гончих, держа саблю наперевес. Его переполняла энергия, руки тряслись, а зубы неудержимо стучали. Ему казалось, что он может бежать часами, карабкаться без отдыха, сражаться до тех пор, пока не уничтожит все перед собой, но если он не выпустит всю эту энергию, то лопнет. Этельман сказал, что дар Джорундира однажды может спасти ему жизнь. Настанет ли этот день? Он прорычал вызов.

Белек оскалился и повернул голову в его сторону. Два больших клыка, выходящих изо рта, блестели от крови. Мех вокруг пасти был весь в крови. Кровь Урриха. Вулфрик почувствовал, как внутри него разгорается ярость. Он хотел отделить ее от тела. Белек больше не обращал внимания ни на собак, ни на других охотников. Ему нужен был прежде всего Вульфрик. Он хотел Вульфрика больше всего. Он повернулся к нему мордой, движения его были легкими, а мышцы проступали под блестящей стальной шерстью. Оно зарычало, звук был глубоким и гулким, отдаваясь эхом в его огромной груди. Это было похоже на далекий гром. Все казалось далеким.

Белек бросился на него, его громадное, мускулистое тело двигалось с завораживающей грацией и скоростью. Его серебристый мех переливался в лучах вечернего солнца, когда он бросился на него. Вулфрик смотрел на него так, словно у него было все время в мире. Ему казалось, что так оно и есть, даже когда он бросился спиной на снег и покатился в сторону. Когда белек пронесся мимо него, раздалось громкое рычание. Обернувшись, Вулфрик увидел, как одна из гончих бросилась на белека, рыча со всей яростью, на которую была способна. Белек на мгновение отвлекся, дав Вулфрику время перевернуться на живот и вскочить на ноги. Раздался вопль, и Вулфрик увидел, что возле белека лежит изломанное тело одной из его гончих. Белек не обратил больше внимания на смертельно раненную собаку и повернулся лицом к Вульфрику.

Белек двинулся вперед, его взгляд был прикован к Вульфрику. Он приказал ему идти к нему. Уголком глаза Вулфрик заметил, как Стенн и Фарлоф застыли на месте, наблюдая за происходящим с болезненным восхищением. Роал, который был в одиночестве, медленно двигался к ним, ища безопасности в количестве. Ждали ли они его команды к атаке?

Далекий голос в его голове говорил, что он должен отдать его, но безумие струилось по его венам. Он хотел заполучить белека себе, и ему надоела его маленькая игра. Он издал рев и напал.

Глаза белека расширились, но его было не напугать простым человеком. Он зарычал в ответ, из его зубов брызнула кровавая слюна. Вульфрик двигался быстро, быстрее, чем ожидал белек, быстрее, чем ожидал сам Вульфрик. Он обрушил меч на голову белека, но тот отпрыгнул в сторону и с шипением бросился на него. Вулфрик сократил расстояние и снова атаковал, отбросив белека назад. Стук его сердца отдавался в ушах, как большой боевой барабан. Вулфрик чувствовал себя непобедимым. Белек казался медлительным, похожим не более чем на кота-переростка. Ужас, который он внушал ему, казался глупым пустяком.

Белек замахнулся на него одной из своих огромных когтистых лап. Вулфрик прыгнул, чтобы увернуться, но не успел. Он почувствовал, как лапа полоснула его, но боли не было. Он прыгнул вперед, занося меч по огромной дуге. Радость взорвалась в нем, когда он почувствовал, как лезвие соединилось с плотью, сухожилиями и костями. Он слышал визг белека, видел его клыки и когти, но не обращал на них внимания и со всей силой рванулся вперед, стремясь попасть в сердце чудовища.

Оно издало громкое шипение. Вулфрик вогнал свой меч в него до самой рукояти. Его плечо прижалось к плечу чудовища, а лицо оказалось рядом с его глазом. Он заглянул в него и увидел ненависть, которая жила внутри. Костяшки его пальцев побелели на рукоятке меча, и он надавил на белека всем своим весом и силой. Он ударил его головой раз и другой, пытаясь пустить в ход свои огромные клыки, но вторая попытка была слабее первой. Вульфрик собрал все силы и изо всех сил надавил ногами. Белек сдался. Он вывернул меч, и тот рухнул.

Вулфрик вытащил меч и отступил назад. Он посмотрел на остальных. Они стояли молча, пораженные. Его глаза были дикими, а на лице появилось маниакальное выражение. Он никогда не чувствовал себя таким живым. Он посмотрел на свои руки, на грудь и понял, что он весь в крови. Это кровь белека, подумал он с удовлетворением. Затем он рухнул.