Воплощённый 2. Падение рода

Глава 19

Старый, сморщенный как урюк, дедан однозначно был безумен. Он если и имел представление о каких-то там социальных нормах, то плевать на них хотел. Он делал то, что считал нужным, нисколько этим не тяготясь.

Мог себе это позволить.

— А что это вы тут делаете? — по-птичьи склонив голову, поинтересовался он у всех разом и, не дожидаясь ответа, продолжил, — драка? Соревнование? Турнир? Нет, не то, все слишком важные и на лицах нет праздника. Ритуал? Да! Ритуал!

Дедан выпучил второй глаз и внимательно осмотрел, словно поставленный на паузу, кусочек мира.

Украдкой осмотрелся и я.

На зрительских местах было видно редкое движение. Сколько людей там выжило, было совершенно непонятно, но однозначно, жертв среди простых горожан было много.

Похожая картина наблюдалась и среди родовых магов. Их места располагались немного в стороне от остальных, и по ним удар был нанесён сильнее.

Ульяна Апраксина лежала сломанной куклой в нескольких метрах от меня. Без сознания, но живая. Я видел, как поднималась и опускалась грудь девушки.

Маришка попала под купол моей защиты и сейчас в шоке сидела на промёрзшей земле, пытаясь собрать в кучу разбегающиеся мысли.

Убедившись, что обе сестры живы, я бросил взгляд туда, где буквально минуту назад видел младшего брата. Жорка был мёртв. Похоже, туда эта тварь ударила сильнее всех. Земля там, где лежали тела погибших, была взрыта и оплавлена. Всё было перемолото в кашу.

Директор, находясь на Арене, кажется, вообще не получил никакого урона от этого варварского «тук-тук-тук». Сейчас «Палач Императора» что-то колдовал на голема, прикрываясь своими горгульями.

Моя банда тоже, судя по всему, отделалась лёгким испугом. Вермайер прикрыл всех огненным куполом, играючи справившимся с большей частью урона. Тревогу внушало только состояние Иглы. Катю трясло от страха, её эмоции стылой парализующей волной распространялись по нашей связи. В чём причина такого панического ужаса, я не понимал. Раньше они никогда так остро на опасность не реагировала.

Прилично досталось группе сопровождения Беловласки. Брутально выглядящих магов, её прикрывающих, я не пересчитывал, мне было некогда, но сейчас их стало явно поменьше. Где-то вполовину. Изломанные тела тех, кому не повезло, остались лежать на зрительских трибунах, остальные же, взяв Беловласку в «коробочку» сейчас пытались перегруппироваться и отступить подальше от этого морщинистого ужаса.

Одновременно с ними горожане, которые сидели ближе к краю котлована, тоже где по-пластунски, где пригнувшись, покидали Арену, неожиданно ставшую смертельной ловушкой.

— Обожаю ритуалы! — осмотревшись, заявил дед и исчез во вспышке пламени.

Нет. Не исчез.

Телепортировался на Арену!

Сопровождающие деда рогатые уроды так и остались стоять на месте.

Ступив на землю Арены из огненного завихрения, дедан удивлённо принюхался.

— Какой интересный ритуал, кххаа-ххаа-ххаа! — старик зашипел-засмеялся каким-то совершенно неестественным, потусторонним смехом, — Как удачно, кххаа, я зашёл! Обожаю ритуалы! Обожаю, ххаа-ххаа, случайно заходить в гости!

Он ещё раз втянул носовыми щелями воздух и резким движением повернулся в мою сторону.

От прямого взгляда этого безумного старикашки меня буквально вдавило в землю. Мощь, изливающаяся от старика, деформировала пространство. Взгляд его красных глаз, казалось, сдирал с меня кожу, рвал внутренности, ломал кости. Я потянулся к Личу, моля его разделить со мной эту тяжесть, но не почувствовал отклика. Энергия костяного двора тоже не отзывалась, трусливо прячась где-то глубоко внутри меня. Лишь каменный амулет, висящий на груди под одеждой, дарил крохи живительной энергии, позволяя мне выдержать этот чудовищный взгляд.

— Кто это тут проворачивает свои делишки? Твоих рук дело, пацан? — нахмурился старик, глядя на меня сквозь медленно наливающуюся светом защиту арены. Затем лицо его самую малость разгладилось, — Нет, те, кто стоят за тобой, пацан, не в силах этого сделать! Я вижу их страх! Ваш хранитель мёртв, кххаа-ххаа-ххаа! Ты слаб!

Старый сморщенный дед отвернулся от меня, перенося своё тяжеленное внимание на Сухарева, я же растёкся лужицей на земле, пытаясь прийти в себя.

Вот ведь Лич ссыкло! Как только запахло жареным, свалил в дальние дали, и даже записки не оставил!

«Глупый Некромант» — на самой границе восприятия я осознал тихий шелестящий шёпот Лича, — «Бывают ситуации, требующие жертвовать малым, чтобы спасти большее»

— Легко тебе говорить, когда не ты это самое «малое», — буркнул в сердцах я, всё ещё приходя в себя и пытаясь восстановить дыхание и сердцебиение. Было неприятно осознавать себя тем самым «малым», которым, если что, можно пожертвовать.

«Глупый Некромант», — рассмеялся Лич, — «считающий себя чем-то значимым. Смотри. Я покажу, с чем ты столкнулся»

И мир передо мной мигнул. На мгновение я ощутил присутствие Лича и увидел мир его глазами.

Пространство было затянуто пылающим багрянцем. Дымная тьма жгутами пронизывала всё вокруг на многие сотни метров. Эти щупальца пылающей тьмы пребывали в постоянном движении. Резкие рывки, мгновенные перемещения, стремительные ломаные траектории. В центре всего этого хаоса высилось что-то чудовищное. Огромная сгорбленная фигура, состоящая из пламени, протуберанцами выплёвывающая из себя эту самую тьму словно нависала над Ареной, затмевая дневной свет. В ревущем и ослепляющем пламени смутно угадывалась человекоподобная фигура. Широченные плечи, лысая голова с мощными рогами, загибающимися к затылку, длинные руки, сложенные в замок на груди. Были ли у этого монстра ноги, было совершенно не разобрать. Там было видно только яростное переплетение огня и дымных росчерков тьмы. Этот монстр находился за границей нашей реальности, отделённый от неё лишь волей тщедушного, сморщенного как курага, деда.

«Так выглядит Хранитель огненного Плана. По вашей классификации создание шестого уровня» — прошелестела затухающая мысль Лича, — «Полностью Воплощённый Хранитель умирающего огненного Плана. Внимательно смотри за всем, что происходит, молодой Некромант. Запоминай. После расскажешь. Мы ждём тебя»

И Лич замолчал, уйдя вглубь сознания.

И только через несколько десятков секунд, когда я смог протолкнуть в парализованные от ужаса лёгкие первый живительный воздух, я осознал, что имел в виду Лич.

Скотина!

«Малым», которым он жертвует, был не только я. «Малым» — было всё, чего я и Долина-Туманного-Предела достигли в этом мире. Костяной двор сливал все свои активы, только чтобы его не зацепило. Чтобы выжить самим. И ждал меня к себе после моей смерти.

Я сглотнул, глядя в спину этого скрюченного деда, одетого в рваные тряпки.

— Значит, это ты и твой хозяин закрутили тут интригу, — дедан вперил свой взгляд в директора, а потом медленно перевёл его на Беловласку, прячущуюся за спинами сопровождения, — слуги Морозных Титанов никогда не чурались интриг, если они несли им новые знания! И они всегда подстраховывали тех, кто должен эти знания им доставить!

— Равана, стой! — хриплым голосом выкрикнул директор, но было уже поздно.

Снова треснуло пространство, и стремительные дымные щупальца как бумагу пронзили защитный барьер Арены, оплели Беловласку и всех её защитников, втащили на Арену, бросили к ногам директора и втянулись в тщедушную фигурку деда.

— Уравняем шансы! Кххаа-ххаа-ххаа! — зашёлся в смехе названный Раваной старик, — вы же знали, рабы знаний, что при схлопывании Плана можно много чем поживиться? Я уверен, знали! А я просто обожаю Ритуалы! Особенно такие Кххаа-ххаа-ххаа! Нападайте! Покажите вашу силу, и если вы меня впечатлите, я поделюсь с вами ещё одной крупицей своей мудрости!

В этот момент меня схватили за плечи, со всем сторон полыхнуло жаром, и я оказался в стороне от Арены. Рядом со своей бандой, паникующей Иглой и блаженно лежащей на снегу костяной химерой.

— Найдёнов, у нас огромные проблемы! — услышал я голос Вермайера.

В эту же секунду в меня вцепилась Игла. Молниеносным броском слетела с Малыша и ввинтилась мне под руку, спрятав лицо у меня на груди. Девушку колотила дрожь.

— Ты его знаешь? — кивнул я в сторону того угла Арены, где стоял Равана, покрепче обнимая Катю и пытаясь её успокоить.

— К сожалению, да, — кивнул Вермайер, — Равана, индус. Связан с умирающим Огненным Планом. Когда мы его убивали, лет тридцать назад, из двенадцати лучших магов страны выжило только четверо. В их числе были я и директор. Сейчас Равана стал просто чудовищно силён. Нам с ним не справится! Я чую, что даже мой внутренний зверь не сдюжит! Пока индус занят Сухаревыми, надо пытаться уйти! Директор нам немного времени выгадает!

Я лишь отрицательно мотнул головой, смотря на то, что происходило на Арене.

Никто нам ничего не выгадает.

Равана просто играет со всеми нами.

Я видел, что его дымные щупальцы тянулись на многие сотни метров. Он может достать нас в любой момент. Неважно рядом мы с Ареной или стоим на верху котлована.

На Арене же происходило самое обычное убийство. Что-то похожее было до прихода Раваны, но тогда директор убивал Апраксиных. Сейчас убивали директора и его людей.

Все их попытки что-то противопоставить своему противнику, пресекались в самом зародыше.

Огромный огненный шар, которым директор убил моего деда, не нанёс никакого урона, лишь бессильно всколыхнул взрывной волной тряпки, накинутые на Равану.

Огромную ледяную глыбу, которую трое магов синхронно пытались наморозить метрах в двадцати над его головой, индус развеял ещё до окончания формирования, материализовав пару щупалец, и разрушил ими формирующуюся структуру заклинания.

Удары воздушной стихии, без труда срезающие несколько десятков сантиметров промороженной земли, развеивались, не достигая тела старого индуса.

Молнии, толстыми жгутами бьющие с небес, просто обтекали Равану по дуге и уходили в землю.

Третий круг в исполнении Сухаревых оказался бессилен, простейшие стихийные заклинания первых двух кругов против него вообще не формировались.

Попытка синхронной атаки пятёрки магов, когда они получив мощнейший пробафф от товарищей, под прикрытием голема и всех горгулий, рванули к деду в ближний бой, провалилась ещё более плачевно и кроваво. Дедан дал им пробежать половину расстояния, а потом всех просто разорвал в клочья. В кровавый туман. В одну секунду впустив в нашу реальность десяток щупалец Хранителя, покрошил ими в кашу всех пятерых магов. Потом взялся за Воплощённых созданий. Ещё через пару минут голем был превращён в груду камней и оплавленного железа, а от горгулий не осталось даже пыли. И всё это под непрерывной бомбардировкой магией от Сухарева.

Когда с Воплощёнными созданиями было покончено, бой на короткое время замер. Резко поредевшая сторона директора пыталась собраться с силами и мыслями, Равана же вскинул руки вверх и закричал:

— Я вижу тебя насквозь, Пан! Ты сдерживаешься! Прячешь от меня свою силу! Пытаешься хитрить! Я этого не люблю! Сила на силу, Пан! Моя очередь бить! Кххаа-ххаа-ххаа!

И ещё не успел этот шипящий хриплый смех затихнуть, как небеса от горизонта до горизонта покраснели, набухли тяжёлыми багровыми облаками, из которых на нас пролился огненный дождь.

Мать его, самый настоящий, огненный, чтоб его, дождь!

Не узнать это заклинание было невозможно.

Визитная, мать её, карточка, грёбаных огненных Планов.

«Инфернальный ливень», «Огненный дождь», «Небесный огонь», «Армагеддон». Десяток подвидов одного заклинания, различающиеся зоной накрытия, температурой падающих с небес огненных «капель», их размером и энергетической насыщенностью.

Любимое заклинание, когда всё хреново. Когда надо всем поднасрать и плевать, что от него огребаются все. Вот вообще все! И свои и чужие!

Живых после него обычно не остаётся…

На нас с небес рушилась сильнейшая разновидность этого заклинания. «Армагеддон».

Что-то кричали Сухаревы с Арены.

Кто-то визжал на трибунах.

Что-то быстро и неразборчиво тараторила мне в ухо Катя. Ей вторил Вермайер, что-то сообщая, успокаивая.

Я кивал, зная, что нам этот дождь не угрожает ничем. Вермайер, с его сродством с огнём, а особенно со сродством вирма, запечатанного в нём, поставит нормальный огненный щит, и мы спокойно перенесём этот лютый Армагеддон. Благо, он не длится долго. С небес на нас обрушивалась только одна волна огня.

Я следил за сёстрами, не зная, как им помочь. Ульяна так и лежала без сознания, Маришка уже немного пришла в себя и с белым лицом в ужасе наблюдала за приближением огненного ада.

Помочь я им не мог.

Телепортацией не владел, а отвлекать Вермайера от защиты… Да, немного времени у нас есть, волне огня нужно время, чтобы долететь до земли…

Катя, прижавшаяся ко мне, и дрожащая от ужаса. Крыло, самостоятельно Воплотивший на себе шаблон доспехов из второго Склепа. Нудный и Стержень, забившиеся под бок Малыша и не знающие что им делать…

Рисковать всеми ради одной…

Что-то шевельнулось внутри меня. Кольнуло где-то в груди. Что-то попало в глаз, резко размывая картинку. Осознавать, что сейчас, на твоих глаза погибнут последние родные тебе люди, было больно.

Очень и очень больно.

И даже то, что одна из них была Рыцарем Порядка, ничего в этой боли не меняло. В первую очередь, Маришка моя сестра. И только потом — кто-то там в иерархии Планов.

И что ещё за титул такой? Откуда он взялся?

Насколько я помню, она сама представилась этим титулом, когда во главе отряда пришла нас защищать от Вторжения. Мариша Апраксина, Рыцарь Порядка.

Какая-то мысль зацепилась за край сознания, связанная с этим самым Рыцарем Порядка.

А ведь совсем недавно я был настроен защитить Рыцаря Порядка. Не дать ей умереть. Категорически. И Маришка была для меня в первую очередь этим самым Рыцарем и только потом сестрой.

В Памяти промелькнули эмоции и мысли Лича, которые цеплялись за моё сознание, когда ему/мне на глаза попадалась Маришка. Желанный алмаз дара, упорядоченного и сильного. Желание обладать и страхи напортачить. Сломать.

Чем-то она была важна для Лича, для Долины-Туманного-Предела. Важна настолько, что меня, не стесняясь и не опасаясь противодействия, подталкивали на её защиту. Даже, похоже, в ущерб моей личной безопасности.

Сейчас я совсем другими глазами посмотрел на свой яростный порыв убить директора, но не дать погибнуть Рыцарю Порядка.

Мда…

Лич, трусливая скотина!

Единственное, что я мог сделать в этой ситуации, за те секунды, которые остались до момента падения на землю огненных небес, это, наплевав на здравый смысл, протянуть Маришке мостик из энергии костяного двора.

Один хрен, терять уже было нечего. Если я не сделаю хоть что-то, то она просто сгорит. Защищаться от «Армагеддона» Маришка и не собиралась, так и смотря неверящим взглядом в предавшие их небеса.

Каменный амулет, являющийся каналом в Долину-Туманного-Предела, приятно нагрелся, показывая, что энергия пошла, её поток стабилен и на той стороне проблем с приёмом нет. Мариша принимала энергию и мне оставалось только верить, что она поможет ей пережить «Армагеддон».

Чудовищный удар огненной стихии, достигшей своей цели, покачнул землю под ногами. Пузырь стихийного щита Вермайера загудел на пределе возможностей, но сдержал удар огненной ярости.

Несколько минут мы были слепы и глухи, лишь яростное шипение, как будто миллионы гигантских змей резвились вокруг нас, раздавалось за куполом защиты и белёсый пар вперемешку с языками пламени пытались проникнуть в наш уютный замкнутый мирок.

Что творилось за границами защиты, мне было страшно представить.

Было жалко родной город. За последние месяцы он выдержал такое, что не снилось никакому другому городу Российской Империи. Выдержал, выстоял и мог бы восстановиться.

Но, грёбаный Равана, не после такого!

— Кххаа-ххаа-ххаа! — искажённый смех старого индуса казался каким-то нереальным, его голос плыл, то летя визгливым речитативом, то растягиваясь словно патока, — Вот так! Отлично! Покажи мне всё, на что ты способен, Пан! Не разочаровывай меня!

Судя по всему, директор тоже пережил этот удар.

Когда клубы пара сдуло в сторону, я увидел то, что осталось от Арены и главной площади Замка. Руины, как после ковровой бомбардировки. Земля, перепаханная взрывами, обломки камней, щепки, мешанина тел. Местами землю укрывал туман, сквозь который то тут, то там, просматривались вспышки багрянца.

Там, где сидела Маришка, что-то шевелилось и у меня от сердца отлегло. Сестра выжила! Надежда ещё есть!

А вот защиты Арены больше не существовало.

Невредимым, на первый взгляд, стоял лишь Замок Порядка, нависая над нами своими уже совсем не белыми стенами и башнями.

— Ну же! Бейте! — не унимался старик, прыгая на своём месте от нетерпения, — ещё немного, и я разочаруюсь и тоже перестану сдерживаться!

Директора не нужно было долго упрашивать. Со своего места мне было видно, как Сухарев взмахнул двумя руками, как сдвинулась вокруг него земля, когда на ней стали отпечатываться руны активации, как разлетелся от пришедших в движение массивов воздуха, словно рваными тряпками, туман.

Смех Раваны прервался, когда в спину директора неуловимым и стремительным движением впечатала ладошки Беловласка, накачивая своего старшего родственника энергией. Пространство с громким треском впустило в наш мир толстенный жгут дымных щупалец старого индуса, но, судя по всему, было уже поздно.

Стремительным выплеском вокруг Сухаревых сформировалась мощная полупрозрачная небесно-синяя колонна сжатого воздуха и в старого индуса и двух его сопровождающих солнечными зайчиками метнулись три отблеска-метки.

Только в этот момент я опознал это заклинание, очень скупо описанное в книгах. «Цепная молния». Осадный вариант. На границе четвёртого и пятого кругов. По спине пробежал холодок осознания. Куда я там пыжился на директора? Наивный молодой Некромант!

Тем временем дымные щупальца Раваны попытались пробить колонну сжатого воздуха. Мощный удар не возымел результата, лишь трое магов, как оказалось, тоже поддерживающих это заклинание своей силой, рухнули на землю без сознания.

А потом я ослеп.

Но перед этим, успел увидеть, как ослепляющая дуга энергии, толщиной с мою ногу, соединила колонну сжатого воздуха и ближнего рогатого уродца, мгновенно осыпая его тело пеплом. Вторая дуга осыпала пеплом второго сопровождающего, а третья ударила в старого индуса, успевшего закрыться пламенным щитом. И мир стал чёрно-белым, выцветая негативом.

А потом до меня долетели три оглушительных хлопка, и я ещё и оглох.