Восход

Глава тридцать восьмая Тиа

Восемь месяцев спустя

Праздники прошли тихо.

— Представь себе, что каждая семья захочет собрать такой праздничный стол в один и тот же вечер, — сказала Лана, оглядывая блюда на столе. — Озеро опустеет, и растения будут ободраны до голых стеблей.

Но рождения по-прежнему оставались такой редкостью, что их можно было отмечать с особой помпой.

Маттиас сунул в рот еще один сладкий рулетик.

— Это все не только для тебя одного, Маттиас! — воскликнула Села. — Хотя бы дождись прихода гостей. И ты можешь отнести пару рулетов Лане. Она там, у себя, с ребенком.

Тиа не стала последней дочерью из Первой линии родословной. Лана родила дочь — Ирис.

— Давай я отнесу, — предложила Тиа. Она взяла тарелку и щедро навалила на нее сластей и порезанных кусочками фруктов.

— Благодарение небу! Первая за целое утро возможность поесть! — Лана сунула в рот рулет. Она выглядела такой же прекрасной, как всегда, вот только менее безупречной: то у нее была не застегнута пуговица, то выбивался непокорный локон из прически. Сегодня дело было в поясе. Пока Лана ела, Тиа сама завязала его.

Ирис лежала на постели Ланы и довольно ворковала под теплым меховым одеялом, размахивая ручками. Рядом лежала стопка детской одежды.

— Я пыталась ее одеть, — пожаловалась Лана с набитым ртом, — но она вообще не перестает двигаться ни на минуту.

Тиа сняла кулон со своей шеи.

— И-рис, — пропела она. — И-рис. Пора одеваться на вечеринку в твою честь.

Она тихонько помахала медальоном у нее над головой. Девочка немедленно опустила ручки и попыталась сфокусировать взгляд на украшении, да так, что свела глаза в кучку. Лана в это время ловко одела малышку.

— Что я буду без тебя делать, Тиа?

— Я же не уезжаю на месяцы! — рассмеялась она. — Меня не будет всего две недели.

Держа Ирис столбиком на руках, Лана произнесла:

— Все равно я буду по тебе ужасно скучать.

Начало экспедиций на поверхность назначили на весну. Тиа должна была отправиться туда с упряжками собак в качестве ученицы Долана. Она уже начала изготавливать специальные попонки для чикчу, чтобы они не замерзли, как Хэм и Пег. А со временем она разведет пушистых щенков Саши, более приспособленных для жизни на поверхности.

Через несколько месяцев вернутся Питер с Авророй, и они все вместе начнут продумывать план. Немногие в Грейсхоупе знали, что в холодном мире происходило потепление: конечно, Шеф Берлинг и некоторые другие были в курсе. Двигаемся по одному шагу за раз, как сказала Дексна. Сначала надо позволить людям насладиться солнечным светом. Аврора сказала, что отец Питера научит Берлинга и некоторых его помощников распознавать трещины на льду. Маттиас хотел быть одним из его учеников.

Вернувшись в большую комнату, Тиа помогла Лане устроиться у стола, пока Маттиас покровительственно нависал над блюдом со сладкими рулетами. На пороге появился Лукиан. Он завел привычку время от времени навещать их и обычно приносил с собой книги, которые, по его мнению, показались бы интересными Тиа. Книги обычно оказывались ужасно занудными: старые трактаты по ботанике или геологии. Но девушка очень радовалась самим визитам Лукиана.

— Тиа! — позвала Села от столика, заставленного подарками. — Мне нужно освободить место для еды, можешь мне помочь? Не заберешь эти вещи к себе в комнату?

Казалось, каждая семья Грейсхоупа прислала подарок: неважно, обшарпанный он был или просто потрепанный. Тиа свалила все к себе на постель. Кое-что упало на пол, в том числе и старый горшок для риса. У него не было крышки, а внутрь кто-то запихнул два камня. Тиа присела, держа его в руках. Она не помнила, как он выглядел, но она поверила Лане, когда та сказала, что это была ее любимая игрушка.

Она вложила в него два пальца и нащупала гладкие камни. Затем посмотрела на картину, висевшую над ее сундуком. На ней мама и Аврора обнимались на фоне солнца. Питер назвал эту картину «фотография». Аврора отправила ее вниз по туннелю вместе с чикчу, когда Маи умерла. Все эти годы Села хранила ее в секрете.

На пороге показалась Лана.

— Дексна приехала. Ты чего застряла?

Вскоре после церемонии Запуска Дексна была избрана Главой Совета. Тиа с трудом вспоминала ее как тихую, молчаливую женщину.

Она протянула Лане горшок:

— Смотри-ка, что я тут нашла.

Лана рассмеялась:

— Боже мой! И камни все еще на месте?

— Да. — Тиа показала ей. — Лана, а помнишь, что обо мне сказала Дексна на церемонии? Что я обладаю храбростью тянуться к тому, чего меня учили бояться?

Тетя подошла и села на кровать рядом с ней.

— Конечно, помню.

— Это неправда. Маттиас безнадежно застрял во льдах, а я увидела Питера и Сашу. Но не стала их звать.

— Но ты должна была, — сказал Лана.

— Нет, я этого не сделала, — сказала Тиа. — Это Грю их позвала. Я просто закрыла глаза и надеялась, что когда открою их, они уже уйдут. Если бы Грю не начала завывать, Маттиас погиб бы, и ничего… ничего бы не изменилось.

Лана встала.

— Это было нормально — бояться. А Грю смогла заставить тебя преодолеть свой страх. Ведь чикчу выступают нашими спутниками уже так давно, Тиа. Маи любила говорить, что именно поэтому мы называем их именем звезд. — Она протянула руку. — Мы собираемся выпить за твою младшую сестру. Ты готова?

— Роуэн здесь? — Тиа несколько раз мельком видела бабушку после того, что случилось на церемонии Запуска. Дексна сказала, что она редко выходила из дома.

Лана покачала головой.

— Нет, она не пришла. Я на это и не надеялась — она такая же упрямая, как камни в этом горшке.

— Почему ты тогда пригласила ее?

Лана улыбнулась.

— Потому что она моя мать. И я надеюсь, что это достаточная причина, чтобы я могла приглашать ее и дальше.

Тиа встала, поставила горшок на постель и пошла с Ланой туда, где ждали остальные.

— Настоящий чай, — объявил Маттиас, когда они взяли чашки с подноса. Он стоял, улыбаясь, рядом с Дексной, Эзрой, Селой и Доланом. Тиа заметила, что у него на тарелке опять лежит несколько рулетиков.

Села баюкала сонную Ирис. Лукиан держался неподалеку от семейного круга, уткнувшись в стакан.

Долан откашлялся.

— За дочерей Ирис!

Традиционный тост в честь рождения дочери.

Тиа подняла стакан, а другой рукой притянула Лукиана поближе к их компании.

— Но сначала за саму Ирис. Пусть она будет достаточно отважной, чтобы выбрать правильный путь, и достаточно удачливой, чтобы иметь друзей, которые этот путь укажут.

И они залпом опустошили чашки.