Восхождение. часть 3

18. Охота за RB-47

В воздушное пространство СССР постоянно вторгались не только самолёты U-2, летавшие в рамках разведывательной программы ЦРУ. Основная масса нарушений совершалась самолётами-разведчиками ВВС США (USAF). По большей части, нарушителями были специализированные самолёты-разведчики RB-57D — глубокая модификация британского бомбардировщика «Canberra», с сильно удлинённым крылом, и переоборудованные из средних скоростных бомбардировщиков стратегические разведчики RB-47.

Дебют RB-57D в декабре 1956 года оказался неудачным. 3 самолёта были развёрнуты в Японии, на базе Йокота. 11 декабря 1956 они предприняли попытку проникнуть в воздушное пространство СССР со стороны Японского моря, на высоте более 17 километров, в надежде, что советские радары на большой высоте их не заметят.

Скрытного проникновения не получилось, на перехват были подняты истребители. Сбить никого из американцев не удалось, нарушители поспешили убраться восвояси. Нота протеста советского правительства от 14 декабря 1956 г. подтвердила обнаружение попытки нарушить советское воздушное пространство. В ней говорилось:

«11 декабря 1956 года в 13.07–13.21 (время владивостокское) три американских реактивных самолета типа В-57, появившись со стороны Японского моря южнее Владивостока, нарушили воздушное пространство Советского Союза… Ясная погода в районе нарушения и хорошая видимость исключали возможность потери ориентировки летчиками в ходе полета… Правительство Советского Союза настаивает на том, чтобы правительство США приняло меры к наказанию виновных экипажей и в будущем не допускало нарушений государственных границ СССР американскими самолетами».

Правительство США принесло извинения. Президент Эйзенхауэр запретил самолетам ВВС при разведывательных полетах вторгаться в пределы СССР, сделав исключение только для ЦРУшных разведчиков U-2. Однако каждый полёт «Dragon Lady» (неофициальное название U-2) в 1956-59 гг проводился только с санкции президента.

Эйзенхауэр хорошо понимал, что он рискует. Одобрив в принципе программу разведывательных полётов U-2 над территорией СССР, еще в конце 1954 года он предупредил Даллеса и Биссела:

— Всё это хорошо, ребята. Я думаю, что страна нуждается в такой информации, и я готов утвердить вашу программу. Но должен сказать вам одну вещь: наступит день, когда одна из этих машин попадется, и мы получим бурю.

Президент как в воду глядел — скандал получился громкий. (см. гл. 02–09). Однако, космические и экономические успехи СССР очень сильно тревожили американскую администрацию, а официальная военная стратегия «массированного возмездия» требовала точных данных о предполагаемых целях, и советской системе ПВО, прикрывающей их. Для получения этих данных самолёты-разведчики ВВС США постоянно летали вдоль границ СССР, провоцируя радиолокаторы ПВО выходить в эфир, при этом местоположение позиций и рабочие частоты РЛС фиксировались и наносились на карты. Это была плановая подготовка к 3-й мировой войне, разведка безопасных коридоров для проникновения стратегической авиации вглубь территории СССР.

Несмотря на запрет вторгаться в советское воздушное пространство, нарушения происходили постоянно. Почти ровно через год после неудачного дебюта RB-57D, 24 декабря 1957 года, ещё один американский самолет-разведчик RB-57 был сбит советскими истребителями над Чёрным морем. Чаще всего, американцы успевали уйти за границу нейтральных вод прежде, чем их догоняли советские перехватчики. Но — не всегда.

1 июля 1960 на британской авиабазе Брайз-Нортон проходил предполётный брифинг экипаж разведчика RB-47 из 55-го авиакрыла Стратегического Авиационного Командования ВВС США. Командир экипажа капитан Уиллард Палм, второй пилот 1-й лейтенант Фримен Олмстед, штурман 1-й лейтенант Джон Ричард Маккоун, операторы аппаратуры фото- и радиоразведки майор Юджин Поуз, 1-е лейтенанты Дин Филипс и Оскар Гоуфорт.

(В разных источниках приводятся различные варианты биографических данных экипажа. Так, капитан Уиллард Палм в одном из источников назван Эрнстом Палмом, в другом он — Уильям Палм, да ещё и майор; Фримен Олмстед в одном из источников именуется Брюс Олмстед — возможны двойные имена, майор Юджин Поуз в некоторых источниках назван капитаном.)

На инструктаже перед вылетом в район Кольского полуострова, в присутствии двух старших офицеров штаба, командир подразделения № 1 майор Дебелл отметил, что полёт имеет секретный характер. Экипажу была поставлена задача собирать сведения о радиолокационных установках и оборонительных сооружениях, размещенных в этих районах СССР.

Пользоваться радиосвязью с базами во время полёта запрещалось. Летчиков предупредили, что на территории Норвегии во время их полёта будет работать радиостанция, с которой можно будет установить связь в случае аварии. На этот случай были установлены позывные сигналы — слова «Артур» и «АНТ-42». Майор Дебелл предупредил, что, при необходимости, экипаж может совершить посадку на аэродромах Норвегии, а в случае аварии самолета RB-47, к нему на помощь с норвежского аэродрома Будё вылетит спасательный самолет.

Майор сообщил экипажу разведчика, что на территории Норвегии имеются две станции спасательной службы ВВС США. Если во время полёта понадобится организовать спасательную операцию, с этих баз должны были вылететь самолёты С-54 и сбросить спасательные надувные лодки. Также он предупредил, что в случае необходимости экипаж может совершить посадку на любой из трёх баз на юге, в средней части и на севере Норвегии. Командир RB-47 Уиллард Палм обвёл места расположения этих баз на своей карте зелёными кружками.

Члены экипажа получили секретную инструкцию. В соответствии с ней, в случае вынужденной посадки на территории Советского Союза они обязаны были принять все меры к уничтожению самолета и секретного оборудования, а затем пробираться в Норвегию или другую капиталистическую страну. Там им следовало установить контакт с военными атташе американских посольств, используя заранее обусловленные способы связи.

Сотрудник разведки капитан Джонс, присутствовавший на инструктаже, вручил каждому члену экипажа список номеров телефонов американских посольств в европейских странах. Этот список был позднее изъят при обыске Маккоуна и приобщён к следственному делу как вещественное доказательство.

На инструктаже майор Дебелл предупредил, что в случае задержания советскими властями члены экипажа должны отрицать шпионский характер своего полёта.

Подготовка к полёту показалась лётчикам необычной, даже отчасти странной. Командира экипажа капитана Палма пришла проводить в полёт жена. Ранее такого никогда не случалось. Она прощалась со слезами на глазах, словно чувствовала, что больше его не увидит. Маккоун и Олмстед сделали вывод, что командир экипажа знает о предстоящем полёте куда больше, чем им сообщили на брифинге.

Международная обстановка на тот момент складывалась весьма спокойно. Целая цепочка событий — успешно завершившаяся четырёхсторонняя встреча в Париже, совместная ликвидация последствий землетрясения в Чили, триумфальный визит президента Эйзенхауэра в СССР, в ходе которого было достигнуто взаимопонимание по важнейшим вопросам сохранения мира в Европе и наметились перспективные направления сотрудничества США и Советского Союза в освоении космоса — настроили мировую общественность на позитивные прогнозы в отношении ближайшего будущего. «Холодная война» ещё далеко не была закончена, но в отношениях противоборствующих сторон наметилось ощутимое потепление (АИ).

Для «ястребов» по обе стороны Атлантики оно было хуже смерти. Компании военно-промышленного комплекса, в акции которых была вложена немалая часть их капиталов, могли лишиться военных заказов. Поэтому сторонники «мирового правительства» в американском и западноевропейском истэблишменте лезли из кожи вон, чтобы сорвать наметившийся процесс мирного урегулирования.

В СССР были свои «ястребы». И иногда их интересы оказывались параллельны устремлениям «ястребов» Запада. Командующий ПВО СССР маршал Бирюзов после успешного перехвата высотного разведчика U-2 в апреле 1960 года (АИ, см. гл. 05–10) страстно желал закрепить успех и показать руководству страны, что советская ПВО после 5 лет совершенствования способна надёжно закрыть воздушное пространство от вторжений самолётов вероятного противника. Командующий авиацией ПВО генерал-полковник Савицкий жаждал оправдаться в глазах высокого начальства за множество неудач истребителей-перехватчиков. Прошлый раз, в феврале 1959 г, его подчинённым удалось завалить RB-47, но не благодаря техническому совершенству советской техники, а, скорее, за счёт удачи и тщательной проработки плана «ракетно-авиационной засады» (АИ, см. гл. 04–02).

Но в 1960-м ситуация в ПВО СССР начала качественно меняться. На вооружение массово поступали новейшие на тот момент ЗРК С-75. Испытывались новые, ещё более совершенные ракетные комплексы. Авиация ПВО, наконец-то, получила достаточно эффективную ракету «воздух-воздух» малой дальности Р-3С (К-13). Эти ракеты только-только пошли в войска, их было ещё немного, а лётчиков, обученных их применению — и того меньше. Также в войсках получали новые перехватчики Як-27, примерно соответствовавшие по возможностям американским F-106 «Дельта Дарт» (АИ). Вместо перехватчиков Су-9, Су-11, Су-15 конструкции П.О. Сухого теперь авиацией ПВО занимался А.С. Яковлев, тогда как Павел Осипович Сухой сосредоточился на истребителях-бомбардировщиках и штурмовиках. (АИ)

Самым важным новшеством была принятая на вооружение информационная система ПВО «Воздух-1», обеспечивавшая обмен данными между всеми РЛС, ЗРК и перехватчиками в режиме реального времени, представлявшая собой распределённую сеть, устойчивую против средств поражения противника (см. гл. 05–10).

С февраля 1960 года систему ПВО СССР дополнил ещё один, крайне важный компонент. Начались лётные испытания самолёта ДРЛО Ту-126 (АИ, в реальной истории — с 1962 года).

Анализируя проблему по присланным документам, Роберт Людвигович Бартини в 1956-м году обратил внимание генерала армии Серова (АИ), курировавшего вопросы обеспечения руководства страны информацией, что РЛС воздушного базирования «Лиана» может быть разработана с использованием аппаратных блоков наземной РЛС П-30 к началу 1960-го года. Соответственно, решение о разработке самолёта ДРЛО, оснащённого этой РЛС, могло быть принято заранее. Результаты системного анализа были доложены Первому секретарю ЦК КПСС Хрущёву, после чего осенью 1956 года А.Н. Туполев получил задание на проектирование и постройку перспективного самолёта ДРЛО и управления. Разработанный Бартини сетевой график показывал, что при достаточно интенсивной работе самолёт, получивший индекс Ту-126, выйдет на лётные испытания почти одновременно с появлением первых рабочих образцов радиолокатора. Так и получилось.

(АИ, в реальной истории работа над Ту-126 была начата по Постановлению Совмина СССР № 608–293 от 4 июля 1958 г. и Приказу ГКАТ № 211 от 17 июля 1958 г.)

РЛС «Лиана», разработанная в НИИ-17 (Московский НИИ приборостроения) под руководством главного конструктора А.Т. Метельского при участии ОКБ-373, НИИ-25 и НИИ-101, на тот момент имела уникальные технические характеристики.

(Импульсная РЛС радиотехнического комплекса «Лиана» позволяла обнаруживать малоразмерные самолеты типа МиГ-17 на фоне бурного моря на дальностях не менее 100 км, стратегические бомбардировщики — не менее 300 км. Надводные цели величиной с крейсер локатор видел на дальностях до 400 км. Подробнее о рабочих частотах станции и способе селекции движущихся целей см. http://www.vko.ru/biblioteka/samolety-drlo)

Данные передавались с помощью бортового оборудования телекодовой связи на командные пункты, на расстояние до 2000 км. Для обеспечения кругового обзора антенную систему РЛС «Лиана» пришлось поднять над фюзеляжем на высоту почти в 3 метра и обеспечить её вращение со скоростью 10 оборотов в минуту. РЛС «Лиана» была значительно совершеннее более ранних радаров, устанавливавшихся на дирижаблях ДРЛО типа «Николай Гудованцев», она обеспечивала большую дальность обнаружения, в том числе и малоразмерных целей (АИ).

На рабочем месте каждого оператора находились специальный индикатор и счетно-решающее устройство, с помощью которых эпизодически измерялась высота воздушных целей. Измерение высоты производилось сравнением времени прихода прямого отражённого от цели сигнала и переотражённого от моря сигнала от цели. С выхода РЛС информация поступала на индикаторы кругового обзора трёх операторов, которые обнаруживали трассы целей и производили съём их координат.

Времена и разница их прихода переводились в расстояния, что позволяло геометрически вычислить высоту, которая вместе с номером цели передавалась отдельным сообщением. Сформированные операторами сообщения о целях поступали в телекодовую аппаратуру и уже упакованные в стандартные сообщения по коротковолновой линии связи передавались на командный пункт АСУ «Воздух-1» Войск ПВО страны. Информация, кроме координат цели, содержала номер цели и характеристику цели («свой» — «чужой»).

Серийный выпуск РЛС «Лиана» был налажен на производственном объединении «Восход» в Свердловске.

После переосмысления информации о недостатках самолёта, в его конструкцию было внесено множество изменений, прежде всего, направленных на улучшение обитаемости и условий работы экипажа. С самого начала Ту-126 предполагалось использовать как воздушный командный пункт для управления перехватчиками. Его «длинной рукой» должны были стать дальние перехватчики Ту-128, но они создавались с нуля, и несколько запаздывали.

В ходе разработки, используя большие внутренние объёмы и грузоподъёмность базового авиалайнера Ту-114, конструкторы усовершенствовали первоначальный проект, построив не просто летающий радар, а полноценный самолёт ДРЛО и управления. Теперь Ту-126 был способен наводить на цели не только Ту-128, а вообще все имеющиеся перехватчики, оснащённые линией передачи данных «Лазурь-М». В самолёте был установлен комплект вычислительной техники и аппаратуры связи «Воздух-1П», аналогичный устанавливаемому в передвижных пунктах системы ПВО страны (АИ).

За период с февраля по июнь 1960 года первый опытный Ту-126 выполнил несколько десятков полётов, что позволило довести аппаратуру РЛС до достаточно высокой степени надёжности, хотя в самолёте всё равно возили комплект запасных частей. Экипаж успел освоить новую технику и к июню уверенно производил обнаружение, идентификацию «свой-чужой» и слежение за воздушными целями. На заводе № 18 строился второй экземпляр самолёта.

Для ускорения процесса испытаний командующий ПВО маршал Бирюзов предложил А.Н. Туполеву отправить опытный самолёт на Кольский полуостров, где можно было отработать взаимодействие с лётчиками перехватчиков.

— Летом в этом районе обычно активизируются НАТОвские и американские воздушные разведчики, — пояснил Сергей Семёнович. — Поднимать перехватчики приходится почти каждый день, вот ваши ребята и потренируются.

Ту-126 перелетел на один из военных аэродромов на Кольском, и с июня 1960 года начал выполнять следующий этап лётных испытаний.

Информация о полёте RB-47 1 июля 1960 года в присланных документах была. Обсуждая ситуацию между собой, Хрущёв, Бартини, приглашённый в качестве посвящённого технического консультанта, и Серов некоторое время спорили, надо ли сбивать разведчик, или же, в условиях улучшившихся отношений с США, желательнее будет не усложнять ситуацию. Никита Сергеевич не хотел лишний раз нагнетать обстановку, он даже суд над Пауэрсом распорядился перенести с августа на октябрь, понимая, что ему предстоит в сентябре ехать в США на сессию Генеральной Ассамблеи ООН и встречаться с президентом. О встрече они договорились во время визита Эйзенхауэра в СССР (АИ, см. гл. 05–16).

Советская ПВО уже несколько раз сбивала RB-47. Первый инцидент произошёл 17 апреля 1955 года, когда лётчик 865-го истребительного авиационного полка капитан Рубцов, поднявшись с аэродрома Елизово, на высоте 12500 м перехватил и сбил нарушителя.

Уже на следующий день, 18 апреля 1955 года, ещё один RB-47 нарушил государственную границу СССР в районе острова Беринга, пос. Никольское, на Камчатке. Он был сбит советским истребителем — капитаном Коротковым в паре с лейтенантом Сажиным, на самолётах МиГ-15. Самолёт упал в море, экипаж пропал без вести. Однако даже потеря двух дорогостоящих самолётов подряд в течение двух дней не сбила спесь с американских ВВС.

С 21 марта по 6 мая 1956 года в течение 7 недель группа RB-47 выполнила в рамках разведывательной операции «Home Run» 156 полётов с авиабазы Тулё в Гренландии, обследовав всё северное побережье СССР.

(http://www.airwar.ru/history/locwar/xussr/hourman/hourman.html)

Противопоставить им на тот момент было нечего — в этом районе было слишком мало аэродромов для базирования перехватчиков, было недостаточно РЛС и совсем не было мобильных ЗРК. После этих событий и была начата разработка самолёта ДРЛО и дальних перехватчиков, первоочередной задачей которых было прикрыть северное направление.

7 ноября 1958 года в районе города Вентспилс над Балтийским морем RB-47 был подбит парой МиГ-17 30-й воздушной армии после нарушения границы СССР. Самолёт удалился в нейтральные воды. Однако нарушения советских границ продолжались постоянно. 1 февраля 1959 года удалось сбить ещё один RB-47 (АИ, см. гл. 04–02)

Руководители сошлись на том, что было бы желательно испытать возможности Ту-126, АСУ ПВО «Луч», и информационной системы «Воздух-1» на реальной скоростной цели, идентичной по лётным параметрам основным бомбардировщикам американских ВВС, которые, в случае войны, будут противостоять нашим истребителям ПВО.

— Мы можем даже официально предупредить американцев, что видим самолёт, — предложил Серов. — Телетайп прямой линии установлен в Пентагоне. И вот тут мы послушаем эфир, посмотрим на их реакцию. Если американцы отзовут разведчика — пусть уходит с миром. Если же будет продолжать идти своим курсом — не обессудьте, собьём нахрен.

— Да что он, самоубийца — после такого предупреждения идти своим курсом? — удивился Бартини.

— Так предупреждать-то мы будем не экипаж разведчика, а президента по официальной линии, — объяснил свой замысел Серов. — Но телетайп стоит не в Белом Доме, как у нас — в Кремле, а в Пентагоне. Если американские вояки хотят устроить провокацию, они могут и не доложить президенту о нашем сообщении. Например, сошлются на неполадки на линии связи, или ещё что придумают. Тогда мы сможем со спокойной совестью его сбить, и пусть Айк дрючит своих генералов. Это ведь уже будет не просто неповиновение, а инцидент на грани предательства.

— А как мы докажем, что посылали телеграмму, если генералы в Пентагоне захотят её скрыть, и заявят, что ничего не получали? — уточнил Бартини. — К тому же, учитывайте, что наш перехватчик не сможет долго сопровождать цель — у него ограниченный запас топлива. Сближаться с целью он будет на форсаже, и большую часть керосина сожжёт ещё при наборе высоты.

— Обмен телеграммами протоколируется, — ответил Серов. — Американцам придётся поторопиться с отдачей приказа.

— Роберт Людвигович прав, — заметил Первый секретарь. — В такой ситуации с них станется заявить, что мы подделали журнал регистрации телеграмм. К тому же тут ещё одна проблема — мы с Косыгиным с 30 июня по 8 июля будем с визитом в Австрии. Американы потому и полезут 1 июля, понадеявшись, что некому будет принимать решение. Кто телеграмму президенту отправлять будет?

— Да отправить хоть я могу, — пожал плечами Серов. — Вопрос, кто подпишет? Тебя не будет, предСовмина не будет, остаётся председатель Президиума Верховного Совета, но товарищ Мазуров у нас не посвящён… Значит, надо что-то придумывать, придётся мне к нему на приём записаться, что ли? А тут типа тревога, ко мне адъютант прибежит с докладом… Тут я его и припашу.

— А это идея, — согласился Хрущёв. — Так и сделай. И мне телеграмму отправь в советское посольство в Вене. А я там соберу местную и иностранную прессу, раз уж мы примерно знаем время полёта нарушителя, и сразу, как только мне принесут твою телеграмму, объявлю об инциденте открыто. Не отвертятся. Только ты телеграмму отправь открытым текстом, не шифруя, чтобы время на расшифровку не тратить.

— Это мысль, — кивнул Серов. — Огласка, да ещё в Европе — дело хорошее. Тут уж точно не отопрутся.

1 июля 1960 года в 10 часов по гринвичскому времени RB-47 из состава 55-го авиакрыла стратегической разведки, под управлением капитана Палма и 1-го лейтенанта Олмстеда взял старт с американской военной базы в Брайз-Нортоне, Великобритания, и направился вдоль северных границ Норвегии и Советского Союза. Самолет вышел на секретный маршрут, именуемый в документах ВВС США «Бостон Кэспер». Он пролегал от берегов Англии вдоль северного побережья Норвегии к советскому Кольскому полуострову, и выводил к советской границе в районе мыса Святой Нос. Подобные полеты совершались и ранее, но в этот раз штурману Маккоуну приходилось то и дело вносить поправки в полетную карту: самолет почему-то все время отклонялся от запланированного маршрута.

В 17.28 по Москве RB-47 вошел в воздушное пространство СССР. Обогнув мыс Нордкап, самолет летел над советской акваторией параллельно побережью Кольского полуострова. Американское командование при планировании разведывательной операции не учло, либо, скорее, сознательно проигнорировало, что советская сторона определила морскую границу декретом, подписанным ещё Лениным, по линии мыс Святой Нос — мыс Канин нос. Обычно в международной практике граница отсчитывается от побережья, но достаточно часто государства включают в свои территориальные воды всю акваторию того или иного залива. Американцы обычно игнорировали эти нюансы. Позднее аналогичная ситуация возникла в Средиземном море, где ливийская сторона отсчитывала границу территориальных вод в заливе Сидра от прямой между его краями, а американцы — от береговой линии.

Командование САК игнорировало и международную обстановку — RB-47 нарушил советскую границу в районе Кольского полуострова, несмотря на то, что с момента уничтожения над советской территорией самолёта-шпиона U-2 прошло чуть более двух месяцев, а американский президент только что побывал с дружественным визитом в СССР (АИ).

174-й Гвардейский Краснознаменный Печенгский истребительный авиационный полк имени Бориса Феоктистовича Сафонова, был приведён в боевую готовность. Боевое дежурство в тот день нёс капитан Поляков, Василий Амвросиевич, на истребителе МиГ-19. Лётчик дежурил в «готовности номер два» (Степени готовности http://spargalki.ru/war-science/71-obshaya-podgotovka-2.html?start=15) Вторым дежурным истребителем был новый перехватчик Як-27. Но лётчики «Яков» летали в полноценных скафандрах, подключаемых к бортовым разъёмам на катапультном кресле, для обеспечения кислородом, подключения к линиям голосовой связи и полётному голосовому регистратору (АИ). Время надевания скафандра составляло 6 минут. Сидеть в герметичном скафандре всё несколько часов дежурства было невозможно жарко. Капитан Поляков свой высотный костюм надевать не стал, надел только шлем и полетел, как был, в обычном комбинезоне.

Заданием Полякова было обнаружить и опознать цель. Система опознавания «Кремний-2» не давала точной информации, она лишь показывала статус цели — «свой-чужой». А чей именно «чужой», тип самолёта-нарушителя и его принадлежность к военной или гражданской авиации должен был выяснять лётчик перехватчика.

Барражирующий над Кольским полуостровом Ту-126, используя линию передачи данных «Лазурь-М», без единого голосового сообщения, чтобы не спугнуть нарушителя, вывел МиГ-19 капитана Полякова в заднюю полусферу американского разведчика. В начале 1960 года МиГи-19 начали оснащать приборами для индикации на лобовом стекле (АИ). Теперь передаваемые по линии наведения данные отображались в виде чисел и линий, проецируемых вертикально расположенной ЭЛТ в приборной доске на наклонное стекло перед глазами лётчика, «дополняя реальность» всей необходимой информацией. Здесь же высвечивались и основные параметры полёта самого самолёта — курс, высота, скорость, показывались углы тангажа и крена, маркер авиагоризонта и отметки целей. Та же информация по каналам информационной сети «Электрон» передавалась на центральный КП ПВО в Кубинке.

К восемнадцати часам по московскому времени RB-47 уже летел над Баренцевым морем в 22 километрах севернее мыса Святой Нос. Советские наземные локаторы уже вели неопознанную цель. Барражировавший над Кольским полуостровом Ту-126 засёк нарушителя ещё полчаса назад, и теперь «дирижировал всем оркестром» (АИ). Точных данных о том, что за гость пожаловал в советское небо, пока не было, хотя параметры полёта и радиолокационная сигнатура наводили на мысль о тяжёлом скоростном самолёте — таком, как RB-47. Второй пилот Фримэн Олмстед заметил в 3–5 километрах от них след реактивной струи русского «МиГа» и доложил командиру. Но Уиллард Палм, оставаясь невозмутимым, продолжал углубляться в советское воздушное пространство.

Как вспоминал позднее Василий Поляков: «Когда 1 июля меня подняли на нарушителя, я еще не знал, что это был RB-47. После наведения на него дали команду: «Перезарядить оружие!» Помимо пушки, на любом «МиГе» висели ещё НУРСы. Доложил: «Цель вижу. Что делать?» В ответ: «Подойти поближе и определить». Выполнил, приблизился со стороны правого крыла разведчика примерно до 30 метров и в соответствии с международными правилами подал ему сигнал: «Внимание! Следуйте за мной». Но RB-47 вместо выполнения команды попытался оторваться от меня…» (Источник см. http://historylib.org/historybooks/Mikhail-Kurushin_100-velikikh-voennykh-tayn/97)

Поляков, обнаружив американский самолёт-разведчик, доложил своему командованию, что американцы совершенно не реагируют на манёвры советского истребителя, и потребовал дальнейших указаний. И вот с этого момента началось самое интересное…

Советские генералы и офицеры были политически грамотны, газеты читали все. О потеплении в международных отношениях им долдонили замполиты на каждой политинформации. Никто из советских генералов не знал точно, какова сейчас текущая политическая линия — ситуация в мировой политике с сентября 1959-го по июнь 1960-го поменялась, по меркам «холодной войны», калейдоскопически. Вроде бы только что закончился визит американского президента, а за полтора месяца до этого был сбит очередной разведчик U-2.

И уж тем более, никто не хотел стать человеком, начавшим третью мировую войну. Поэтому местное руководство ПВО, доложив о нарушителе в Москву, лихорадочно ломало головы, какие действия будет правильнее предпринять в данной ситуации. На плечах у них были генеральские звёзды, терять их очень не хотелось, и решение на отдачу приказа лётчику повисло в воздухе… (источник http://www.nationaljournal.ru/articles/2016-12-26/3072/)

Иван Александрович Серов в это время был на приёме у председателя Президиума Верховного Совета Мазурова. Эту операцию он разработал по минутам, подобрал несколько важных вопросов из сферы законодательства, и пришёл к Кириллу Трофимовичу их обсудить. По ходу беседы в кабинет заглянул адъютант Серова:

— Товарищ генерал армии, срочное сообщение, — он передал Серову телеграмму.

— Американский самолёт-разведчик RB-47 нарушил воздушное пространство в районе Кольского полуострова, — прочитал Серов вслух. — Местное командование ПВО запрашивает у командующего ПВО маршала Бирюзова санкцию на уничтожение цели.

— Погодите, погодите, — остановил его Мазуров. — У меня с Никитой Сергеевичем перед его отъездом был разговор. Он предупредил — на случай, если американские нарушители полезут, дать телеграмму президенту, и только потом сбивать.

— Так давайте дадим телеграмму, — предложил Серов. — Дежурный переводчик в комнате спецсвязи есть. Надо и Никите Сергеичу в Австрию телеграмму послать, предупредить.

Они немедленно спустились в центр правительственной связи в подвале Кремля. Через несколько минут оттуда в США и в Австрию ушли два коротких сообщения. Пока переводчик переводил на английский послание для президента, Серов отправил сообщение для Хрущёва в советское посольство в Вене.

В Вашингтоне в этот момент было около 8.45 утра. Телеграмма председателя Верховного Совета СССР, адресованная президенту, оказалась для американского военного руководства полной неожиданностью:

«Господин президент!

Сегодня около 17.30 наши радары ПВО обнаружили в районе Кольского полуострова американский самолёт, предположительно, типа B-47.

В настоящее время самолёт прошёл мимо мыса Святой Нос и с каждой минутой углубляется всё дальше в советское воздушное пространство, следуя общим курсом на юг. Предлагаю вам самим отозвать самолёт, в противном случае мы будем вынуждены его уничтожить.

Председатель Президиума Верховного Совета СССР Мазуров»

Председатель Объединённого комитета начальников штабов генерал Натан Твайнинг снял телефонную трубку, чтобы сообщить президенту, но начальник штаба ВВС генерал Томас Уайт и его 1-й заместитель, генерал Кёртис Лемэй начали убеждать его не срывать подготовленную операцию:

— Сэр, мы должны довести наш замысел до конца. Полёт был организован, чтобы вскрыть систему ПВО красных на Кольском полуострове. Если мы сейчас отзовём самолёт, вся операция пойдёт насмарку. Он летит над нейтральными водами, — Лемэй умышленно соврал, в этот момент самолёт уже находился в 22 км от мыса Святой Нос.

— Но ведь ему приказано нарушить границу? Если не отзовём, красные его собьют. Да ещё и спровоцируем международный скандал, — Твайнинг сомневался, он, как военный, хотя и был, скорее, «ястребом», но далеко не таким упоротым, как Лемэй. — Необходимо доложить президенту, сейчас у него наметился прогресс в отношениях с красными, он не простит нам, если по нашей вине начнётся новое обострение отношений.

— Сэр, красные блефуют, — настаивал Лемэй. — Едва ли они смогут сбить наш самолёт.

— Они уже сбили четыре наших RB-47! — возмутился Твайнинг.

— У нас их больше тысячи, переоборудуем ещё, — хладнокровно пожал плечами Лемэй.

— Вы с ума сошли! — Председатель ОКНШ решительно поднял трубку. — Соедините меня с президентом!

«А пока король с ним так препирался…» (с)

Хрущёв в этот день назначил пресс-конференцию в советском посольстве в Австрии. На неё были приглашены почти все иностранные репортёры, аккредитованные в Вене. Мероприятие было в разгаре, когда Первому секретарю передали телеграмму. Прочитав её, Никита Сергеевич негромко распорядился:

— Передайте в Москву, как только будет дополнительная информация — пусть немедленно сообщат сюда.

Затем он поднял руку, призывая к тишине, и объявил:

— Минуту внимания, господа! Мне только что сообщили.

Он зачитал телеграмму дословно:

«Товарищ Первый секретарь!

Американский самолёт-разведчик, предположительно RB-47, нарушил границу СССР в районе Кольского полуострова и в настоящий момент следует над морем вдоль побережья, курсом на юг. Его сопровождает советский перехватчик.

Американскому президенту по спецсвязи отправлено сообщение с предложением отозвать самолёт. Если в ближайшее время он не изменит курс на выход из советского воздушного пространства, пилоту перехватчика будет приказано пресечь полёт нарушителя.

Председатель Президиума Верховного Совета СССР Мазуров»

Зал на секунду замер, а затем взорвался шквалом вопросов и выкриков.

— Господа, господа! Я пока что знаю ровно столько, сколько и вы! — ответил Хрущёв. — Мы с президентом обсуждали вопрос нарушений воздушного пространства и договорились воздерживаться от провокационных действий. Советские самолёты в американское воздушное пространство не залетают. Если президент не отдаст экипажу самолёта приказ покинуть территорию СССР, нам придётся его сбить.

Репортёры шумно требовали подробностей. Многие уже начали строчить в блокнотах или надиктовывать на диктофоны сенсационные репортажи, кто-то побежал в центр связи, занять телефонную кабинку, пока ещё остались свободные.

Президент Эйзенхауэр в Белом Доме заканчивал завтрак, когда его отвлёк звонок телефона. Генерал Твайнинг извинился за раннее беспокойство и зачитал ему советскую телеграмму.

— Да вы там с ума посходили! — рявкнул Айк. — Немедленно прикажите командиру самолёта убираться к чёртовой матери из воздушного пространства красных! Я едва успел вернуться из красной России, а вы уже опять собрались меня подставить?! Какой идиот это придумал?! Под суд отдам мерзавца!

— Сэр, это плановый полёт по разведке системы ПВО красных, — ответил Твайнинг. — Вы сами утвердили план разведывательных полётов.

— Да, чёрт подери! Но это было в совершенно другой политической обстановке! Вы что, не понимаете, что планы необходимо периодически корректировать? Уберите этих парней оттуда, немедленно!

Однако в отсутствие спутников связи приказы и сообщения передавались в другое полушарие далеко не быстро. На передачу приказа по командной цепи требовалось время, сообщения нужно было зашифровать и расшифровать после получения, на это тоже уходили драгоценные минуты. К тому же, начиная с июля 1951 года все полеты RB-47 к границам и над территорией СССР проводились в режиме полного радиомолчания с момента взлёта и до момента возвращения на свой аэродром. Экипаж слушал эфир, но работать на передачу было запрещено. Если в эфире произносилось хотя бы одно слово, все полеты, намеченные на день, отменялись.

Пока в высоких сферах разгорался очередной скандал, на новый КП ПВО в Кубинке позвонил командующий авиацией ПВО генерал-полковник Савицкий. Маршал Бирюзов ещё не объявлялся, и Евгений Яковлевич оказался старшим воинским начальником, оказавшимся в курсе событий. Выслушав доклад дежурного офицера, Савицкий, которого никто не предупреждал о затеянной руководством страны сложной комбинации, пришёл в ярость и рявкнул:

— Х@ли вы там кота за яйца тянете?! Сбить немедленно!

Отдав приказ, Савицкий тут же поехал на аэродром, где стоял его Як-25, и вылетел на нём на Кольский полуостров.

Заметив за спиной подошедший МиГ-19 Василия Полякова, Фримэн Олмстед закричал:

— Внимание, внимание, истребитель по правому борту!

Уиллард Палм оглянулся и выругался:

— Чёрт, из какого ада выпрыгнул этот русский парень?

По команде командира второй пилот Олмстед взял на себя управление пушками в кормовой башне. Дальше началась обычная в таких случаях несогласованность и неразбериха. Приказ президента до экипажа самолёта-нарушителя так и не дошёл, вероятно, задержавшись на одной из командных инстанций. Приказ командующего авиацией ПВО Савицкого тоже запаздывал. В то же время, по рекомендации штурмана Джона Маккоуна Палм начал выполнять поворот налево.

Как докладывал затем Василий Поляков:

«После явного неподчинения, видя, что шпион пытается покинуть наше воздушное пространство, я запросил КП: «Цель уходит. Что делать?».

В тот день во время перехвата Василия Амвросиевича наводил на цель один из старших офицеров полка. После последнего доклада Полякова он растерялся. А у Полякова, между тем, быстро заканчивалось топливо. В отличие от командиров, четыре капитанские звёздочки не мешали Василию Полякову трезво оценивать ситуацию. Он понимал, что если в ближайшие пару минут не будет конкретного приказа на уничтожение американского самолёта или возвращение на базу, то ему, скорее всего, придётся искупаться в море, потому что топлива, чтобы дотянуть до своего аэродрома, наверняка не хватит. Даже если он запросит заправщик, то пока летающий танкер поднимется в воздух, пока самолёты найдут друг друга, сблизятся, состыкуются… Баренцево море даже 1 июля тёплым не бывает.

Капитан выжидал, сколько мог, неоднократно запрашивая у земли инструкции относительно дальнейших действий. Не получив на свои запросы никакого конкретного приказа, советский лётчик взял всю инициативу в свои руки. Он ещё раз приказал нарушителю следовать на советский аэродром, подкрепив своё распоряжение короткой предупредительной очередью из пушки. Ничего фантастического в этом не было — всего лишь полтора месяца назад, 20 мая 1960 г. пара МиГ-19 — капитан Л. Шкаруба и старший лейтенант М. Крылов — принудили к посадке аналогичный разведчик RB-47, посадив его на территории ГДР. Впрочем, нарушителя очень скоро отпустили. (К сожалению, более подробной информации об этом уникальном случае найти не удалось, везде только краткие упоминания)

На предупредительные выстрелы Полякова второй пилот RB-47 1-й лейтенант Олмстед ответил огнём 20-миллиметровой пушки.

Поляков сначала хотел использовать неуправляемые ракеты — МиГ нёс два контейнера ОРО-57 по 8 НУР в каждом, но расстояние до цели было слишком маленьким. Он дёрнул самолёт вверх, уходя от огня хвостовых пушек разведчика. На вершине «горки», где огонь противника был уже неэффективен, он заметил яркие пульсирующие точки, летящие в его сторону от американского самолёта. Капитан опустил нос МиГа и ринулся вниз, ловя в прицел левую спаренную мотогондолу RB-47. Он прижал гашетку, пушки отозвались грохотом, самолёт завибрировал. Яркие искры трассирующих снарядов впились в двигатели разведчика. Из гондолы вырвалось пламя.

Из занятий по тактической подготовке Василий Амвросиевич помнил, что RB-47 — машина живучая. Он перенёс прицел на одиночный левый внешний двигатель нарушителя и дал ещё одну очередь. Всего он израсходовал 111 снарядов. Всё левое крыло разведчика охватил огонь, из-за возникшей асимметрии тяги самолёт начал неуправляемо падать.

Капитан Палм скомандовал:

— Приготовиться! Приготовиться!

Все в экипаже поняли, что речь идет о выброске с парашютами. Около 10 секунд командир и второй пилот пытались восстановить управление машиной, но потом Палм был вынужден скомандовать:

— Прыгаем! Прыгаем!

Маккоун, Олмстед и Палм катапультировались. Второму пилоту и штурману удалось после приводнения выбраться на автоматически надувшиеся спасательные плотики. Командир экипажа капитан Палм запутался в стропах парашюта и захлебнулся. Трое других членов экипажа, операторы радиоэлектронной разведывательной аппаратуры, находились в кабине управления, смонтированной в бомбоотсеке самолёта, и не смогли оттуда выбраться. Они ушли на дно вместе с обломками самолёта.

Поляков сделал ещё круг, убедился, что самолет падает, и доложил:

— Цель исчезла.

Он знал, что его переговоры с командным пунктом могли прослушиваться американской радиоразведкой, и, как он сам объяснил после полёта, внёс в доклад некоторую неопределенность.

Но тут же последовал строгий запрос:

— Где цель?

Капитану пришлось ответить, как есть:

— Цель уничтожена.

Местное командование было в шоке — на командном пункте ПВО случилась немая сцена, куда там Гоголю. Больше боялись не международных осложнений, а потери своих «тёплых» генеральских должностей, с возможным трибуналом из-за самовольства какого-то капитана. (http://www.nationaljournal.ru/articles/2016-12-26/3072/)

И только через несколько минут после доклада Полякову передали приказ генерал-полковника Савицкого: «Уничтожить цель!». Приказ ретранслировал всё тот же Ту-126, установивший прямую связь с ЦКП ПВО в Кубинке.

Вернувшись на аэродром, капитан Поляков сразу же написал боевое донесение. О попытке командования свалить всю вину на него, есть документальное подтверждение: в рапорте на имя главнокомандующего ПВО кто-то из непосредственных начальников капитана дописал: «Действия капитана Полякова были вызваны личной ненавистью к американским агрессорам». Но такой бред ещё можно было написать своему командованию. Но нельзя же доложить хозяину в Кремле, что решение на уничтожение самолёта капитан Поляков принимал самостоятельно? А ну как Никита задаст резонный вопрос: «А на хрена тогда вы все маршалы и генералы нужны, если за вас думает капитан?»

(Источник http://www.nationaljournal.ru/articles/2016-12-26/3072/)

Время дежурства Полякова ещё не закончилось, когда прилетел генерал-полковник Савицкий. Командующий сразу же внёс ясность в ситуацию, спросив:

— Товарищ капитан, вы получили мой приказ на уничтожение цели?

— Так точно, товарищ командующий! Ваш приказ выполнен! — с чистой совестью ответил Поляков, не уточняя, что приказ он получил уже после того, как горящий разведчик посыпался вниз.

— Молодец! — похвалил Савицкий. — Благодарю за службу!

— Служу Советскому Союзу! — ответил Поляков.

— Можете продолжать дежурство?

— Так точно! Конечно, товарищ командующий!

Сначала у командования даже были сомнения — не сбил ли лётчик свой же Ту-16. Но объективные средства фотоконтроля подтвердили, что это американский RB-47.

Хрущёв из Австрии требовал немедленного доклада, поэтому Савицкий доложил по радио маршалу Бирюзову, подъехавшему на КП в Кубинку, а тот тут же сообщил в Москву. Из Кремля немедленно ушла телеграмма в Австрию. Всё заняло не более получаса. Пресс-конференция в Вене ещё продолжалась, когда Первому секретарю принесли телеграмму об уничтожении цели.

— Господа! — объявил Хрущёв. — Последние новости!

Он зачитал телеграмму вслух:

«Полёт самолёта-нарушителя был пресечён советским перехватчиком в 18.03 по московскому времени. Ведётся поиск выживших членов экипажа. Технические средства контроля радиоэфира не зарегистрировали попыток американского командования отозвать самолёт.»

— Как видите, мы честно предупредили американское руководство и дали их командованию время и возможность отозвать самолёт, — заявил Никита Сергеевич. — Не наша вина, что они этой возможностью не воспользовались. Мне сложно представить, что президент США мог хладнокровно отправить на верную смерть своих лётчиков.

Как мне говорили специалисты по радиосвязи, радиоволны распространяются со скоростью света. Мы дали американской стороне почти 20 минут, чтобы отозвать самолёт. Дольше никак не получалось — запас топлива у перехватчика не бесконечный. Раз они этого не сделали, значит, видимо, трудности технического характера не повлияли на события. Причина происшедшего, как я понимаю, была организационная.

Я неоднократно беседовал с президентом Эйзенхауэром, и знаю его как человека честного и преданного интересам своей страны. Могу только предположить, что в его администрации и в руководстве Пентагона окопались нечистоплотные личности, преследующие интересы политических групп, оплачивающих их лояльность — другого объяснения творящемуся безобразию я не вижу.

Через 6 часов Олмстеда и Маккоуна, а также тело Палма, подобрал советский траулер. Их, как и Пауэрса, доставили в Москву, на Лубянку, в КГБ СССР на допрос. И второй пилот, и штурман признали, что их самолет нарушил наше воздушное пространство. Останки их командира передали представителям Соединенных Штатов. Позднее, осенью, в море был обнаружен труп майора Юджина Поуза. Он был захоронен на территории СССР, впоследствии могила была потеряна.

Основные европейские новостные агентства и телеканалы уже через несколько минут освещали новость, на все лады комментируя заявление советского лидера. Все гадали, какие действия предпримут президент и администрация США.

Однако, поскольку американские разведчики летали вокруг СССР ежедневно, президент понимал, что изначально в самом возникновении инцидента виновны ВВС США, и резкая американская реакция на этот инцидент могла лишь попусту осложнить едва начавшую налаживаться международную обстановку. Более того, когда в августе 1960 года советник президента по безопасности Гордон Грей предложил Эйзенхауэру спровоцировать захват советского самолета или корабля независимо от места его истинного нахождения, объявить его «нарушителем границ» и развернуть антисоветскую пропагандистскую кампанию, президент отклонил это предложение.

(Реальная история, см Орлов А.С. «Тайная битва сверхдержав» http://militera.lib.ru/research/orlov_as1/05.html)

— Наши самолёты уже почти 15 лет постоянно лезут в воздушное пространство красных, — ответил Айк. — Не удивительно, что им это надоело. Сейчас не подходящее время, чтобы обострять отношения, мы с красными только-только начали немного понимать друг друга.

Помимо прочих соображений, его удерживал от конфронтации и тот факт, что в СССР находились несколько граждан США — лётчики с двух сбитых самолётов. Эйзенхауэр не знал точно, сколько человек из экипажа RB-47 выжили.

Уже на следующий день после событий Хрущёв по дипломатическим каналам получил личное послание президента. Айк был краток:

«Господин Первый секретарь!

Я ценю вашу попытку урегулировать ситуацию мирным путём. К сожалению, в этот раз наше военное командование проявило преступную самонадеянность и нерасторопность. Произошедшего можно было избежать. Полагаю, при существующем положении дел подобные инциденты могут возникнуть ещё неоднократно. Я лишний раз убедился в необходимости выработать соглашение о допустимых пределах маневрирования морских и воздушных судов, предложение о котором вы высказывали во время нашей встречи. Я также дал поручение госсекретарю Гертеру согласовать с вашим МИД возможность обмена наших лётчиков на граждан СССР, арестованных нашими спецслужбами по обвинению в шпионаже. Надеюсь, нам удастся прийти к соглашению и вернуть наших людей на Родину.

С уважением, Д. Эйзенхауэр»

Вскоре последовали и кадровые перестановки. Президент отправил в отставку председателя Объединённого комитета начальников штабов генерала Натана Твайнинга. Вообще-то, в отставку следовало отправить не его, а, в первую очередь, заместителя начальника штаба ВВС Кёртиса Лемэя, бывшего одним из основных вдохновителей «холодной войны» в Пентагоне. Но так уж повелось, что за серьёзные провалы отвечает старший воинский начальник.

Эйзенхауэр не хотел давать прессе повод для лишних инсинуаций, поэтому генерал Твайнинг официально передал полномочия своему преемнику, генералу Лайману Лемнитцеру, лишь 30 сентября 1960 года, но решение было принято президентом вскоре после июльского полёта RB-47. (АИ частично, ген. Натан Твайнинг действительно ушёл в отставку 30 сентября 1960 г)

Пресса несколько дней обсуждала и комментировала бой над Баренцевым морем, однако из Белого Дома долгожданной команды «фас» так и не поступило. Постепенно инцидент заслонили другие, более свежие новости.

12 июля 1960 г капитан Василий Поляков был награждён орденом Красного Знамени, а американские лётчики навсегда усвоили, что нужно бояться не столько советских генералов, сколько простых советских лётчиков, способных на экспромт в любой ситуации. За время «холодной» войны число погибших американских пилотов в аналогичных инцидентах составило около 150 человек.

Политические последствия уничтожения RB-47 оказались благоприятными для СССР. Турецкие и японские власти потребовали от США ликвидировать секретные базы самолетов U-2 на своих территориях. Британские пилоты, привлекавшиеся для разведывательных полетов против СССР, были исключены из программы полётов ещё в конце 1959 г, после неудавшегося покушения на Хрущёва в Гватемале (АИ, см. гл. 04–18). На фоне наметившихся успехов программы разведывательных спутников «Corona» отряды самолётов U-2 из Турции и Японии вскоре были выведены. (см. http://rosgeroika.ru/geroi-nashego-vremeni/2013/july/mig-19-protiv-rb-47)

20–21 июля на полигоне Капустин Яр состоялся очередной показ перспективной военной техники руководству страны. Первый такой смотр был устроен в 1958-м г. (см. гл. 03–14) и тогда же Хрущёв установил периодичность будущих показов — один раз в два года.

Первому секретарю, членам Президиума ЦК и председателю Совета министров предстояло посмотреть новые разработки по большинству направлений, не только технику РВСН и сухопутных войск.

На аэродроме, где с войны не видели боевого самолета, ровными рядами выстроились истребители и бомбардировщики, здесь были как серийные, так и опытные и экспериментальные машины. По обеим сторонам вдоль шоссе с интервалом в несколько десятков километров расположились батареи зенитных ракет С-75. Боевые позиции были оборудованы по полной программе — старты окружены валами земли, чуть поодаль отрыты блиндажи.

На полигоне в это же самое время находился сын Хрущёва Сергей. ОКБ-52 Челомея среди прочих участников мероприятия готовилось показать Первому секретарю старт крылатой ракеты С-5 с автомобильной пусковой установки. Как всегда, для подготовки не хватало нескольких дней. Постоянно что-то не ладилось: то возникали короткие замыкания, то обнаруживался разрыв в электрической цепи. Штатские и офицеры часами изучали длинные распечатки монтажных схем, затем окружив ракету целой толпой, отсоединяли разъемы, измеряли что-то приборами и снова бросались к схемам. Такова обычная подготовка перед первым пуском. Работали не только днём, но и по ночам. Для сна оставались короткие перерывы, спали часто прямо в ангаре, на чём придется. Челомей, на которого замыкалась вся ответственность за пуск, нервничал, но не вмешивался. Он понимал, что большего сделать просто невозможно.

Специалисты ОКБ-52 успели во время. В последний момент всё заработало. Ракету подготовили к старту.

Наступил день показа. Как и в прошлый раз, Сергей присутствовал на показе, идя позади основной группы. Во главе её шёл Хрущёв, рядом с ним Косыгин, Мазуров, Байбаков, Устинов, Соколовский и Гречко (АИ, в реальной истории набор сопровождающих, кроме Устинова, был совершенно другой — в верхних эшелонах власти поменялось очень многое). За ними, соблюдая дистанцию, следовали министры, главкомы, конструкторы. Всех вместе набиралось человек сорок.

В связи с недавними перехватами американских самолётов-разведчиков Никита Сергеевич прежде всего заинтересовался авиационной техникой и зенитно-ракетными комплексами ПВО. Он долго осматривал выставленный на стоянке Ту-126, любовался огромным грибообразным вращающимся обтекателем радара, применённым впервые в мировой практике — на серийных американских АВАКСах такие появятся значительно позже. (В 1956 году испытывался опытный Lockheed WV-2E с вращающимся обтекателем радара, но в серию не пошёл, и остался единственным экземпляром http://aviadejavu.ru/Images6/MM/MM-10/0269-02-2-1.jpg). Забрался внутрь, в отсек операторов, и ознакомился с работой информационной системы ПВО «Луч», в составе которой работали в качестве компонентов АСУ ПВО «Воздух-1», информационная сеть «Электрон» и другие системы. Работу конструкторов Первый секретарь оценил очень высоко:

— Замечательный самолёт у вас получился, Андрей Николаич, — похвалил он расцветшего от удовольствия Туполева. — А электронные системы в нём — и вовсе фантастика. О такой технике ещё недавно можно было только мечтать.

Хрущёв особенно отметил улучшенную обитаемость самолёта. После вздрючки Туполев установил на Ту-126 новую звукоизоляцию, устроил для экипажа полноценный салон отдыха, крайне необходимый при долгих полётах, усилил защиту от излучения радиолокатора.

— Самолёт у вас получился отличный, но уж очень большой и дорогой, — заключил Никита Сергеевич. — Много их не сделать, а понадобится их немало, при нашей-то территории. В том числе, и на флоте тоже.

Он повернулся к Дементьеву:

— Пётр Василич, а можем мы сделать самолёт ДРЛО поменьше и подешевле? Например, на базе Ил-18, для сухопутных войск, и на базе нового Ан-24 товарища Антонова — для строящегося авианосца «Минск»?

— Думаю, сможем, — ответил Дементьев. — Я дам задание конструкторам, пусть всё просчитают, если получается — начнут делать. Ил-18 в серии освоен, не думаю, что с ним будут проблемы. С Ан-24, конечно, посложнее, машина совсем новая.

— Для трофейных авианосцев я готовлю самолёт ДРЛО на базе моего Ту-91, он поменьше, — сказал Туполев. — Ан-24 на них не поместится, у англичан лифт маленький. Конечно, будет не такой совершенный аппарат, как Ту-126, но лучше хоть какое-то ДРЛО, чем никакого. Радар только запаздывает.

— Напомните мне, Андрей Николаич, — попросил Хрущёв. — Я Калмыкова потороплю.

Вторым самолётом Туполева на выставке был ракетоносец Ту-22. Он ещё летал на «неродных» двигателях ВД-7, не обеспечивавших нужную дальность, но теперь самолёт по компоновке больше напоминал фюзеляж Ту-22М3 с неподвижными крыльями от Ту-22А. Самолёт был оборудован системой дозаправки в воздухе и уже строился серийно, с расчётом на последующее переоснащение новыми двигателями.

Затем Никита Сергеевич прошёлся вдоль выставленных рядом истребителей Микояна и Яковлева. Артём Иванович выкатил на показ сразу несколько машин. Здесь был МиГ-19С, переоснащённый для работы по наземным целям в простых метеоусловиях. Он нёс 2 контейнера 57-мм неуправляемых ракет УБ-16, 2 подвесных топливных бака или 2 многозамковых бомбодержателя с бомбами ФАБ-100 под крыльями, 2 ракеты Р-3С на внешних узлах подвески, или 4 ФАБ-250 (в перегрузку) на подфюзеляжных тандемных узлах подвески. Две встроенные 30-мм пушки дополняли комплект до совершенства.

Рядом с ним стоял похожий, и, одновременно, совершенно непохожий на него самолёт. К хвостовой части и крыльям МиГ-19 была приделана новая носовая часть, с приподнятой каплевидной кабиной, боковыми полукруглыми воздухозаборниками с центральным клином, как у французского «Мираж-3», и заострённым вытянутым носом, несколько отклонённым вниз, для лучшего обзора. Кончик носа был срезан наискось, и на срезе поблескивало стеклянное окошечко. Вооружение под крыльями было точно такое же, но задние подфюзеляжные пилоны были сняты, а на подкрыльевых средних пилонах, вместо подвесных баков крепились балки АКУ с подвешенными к ним двумя внушительными ракетами. ПТБ переехали под фюзеляж.

— Это что за прелесть? — широко улыбаясь, спросил Хрущёв Микояна.

— Наша новая разработка, ударный истребитель МиГ-19БН, — ответил Артём Иванович. — Обратите внимание, в носу установлен прибор ОКГ-подсветки, а под крыльями висят ракеты К-5Н класса «воздух-земля» с наведением по лучу оптического квантового генератора (лазера). Её могут применять и обычные МиГ-19С, но им придётся таскать подвесной контейнер ОКГ-подсветки, или полагаться на целеуказание наземного авианаводчика (АИ, см. гл. 02–03).

Самолёт оснащён тормозным крюком и может использоваться как палубный штурмовик для строящегося перспективного авианосца, и трёх уже находящихся в строю (АИ. Аналог китайского Q-5 Fantan с носом от МиГ-23БН или МиГ-27).

— Неслабо вы развернулись! — одобрил Хрущёв. — Посмотрим, как он на показательных полётах выступит. А это что? — он указал на следующий самолёт. — не видел такого раньше! Хвост вроде бы от Е-5, а нос…

Машина была похожа хвостом на Е-5 (МиГ-21Ф), но имела совершенно другой нос и воздухозаборники, опять-таки напоминавшие «Мираж-3» — полукруглые, с центральным конусом. На освободившемся месте в удлинённом носу фюзеляжа был установлен радиопрозрачный обтекатель довольно внушительного диаметра. Обзор из приподнятой каплевидной кабины был явно лучше, чем из корытообразного кокпита МиГ-19С. Крыло тоже было другое — не совсем треугольное, а с изломом по передней кромке, (примерно как на Су-15ТМ) Справа впереди кабины из открытого лючка высунулась убираемая изогнутая штанга дозаправки в воздухе. Фюзеляж самолёта выглядел очень изящно, «с узкой талией», он был выполнен по «правилу площадей» для улучшения сверхзвукового обтекания. Под крылом висели 4 ракеты Р-3С, а на центральном пилоне — подвесной топливный бак.

— Ну-ка, расскажите, что это за красавец! — потребовал Первый секретарь.

— Это, Никита Сергеич, дальнейшее развитие Е-5, — пояснил Микоян. — Наше внутреннее название машины — Е-7 (АИ, в реальной истории заводской индекс Е-7 первоначально имел МиГ-21ПФ). Мы, как видите, переработали проект Е-5, сделали хвостовую часть немного больше диаметром и установили двухконтурный двигатель Д-20Ф-3 товарища Соловьёва (АИ. форсажная версия Д-20). За счёт двухконтурного двигателя и некоторого увеличения запаса топлива дальность увеличена почти в полтора раза по сравнению с Е-5.

Нос самолёта освободили под размещение РЛС ЦД-30Т (подробнее об РЛС ЦД-30Т см. http://www.bestreferat.ru/referat-55534.html), в перспективе можно будет поставить разрабатываемую РЛС «Сапфир». Воздухозаборники сделали боковые, как на МиГ-19БН.

— А по-моему, такие, как на французском «Мираже», — хитро подмигнул Микояну Хрущёв.

— Ну, зарубежный опыт мы тоже творчески используем, — признал Артём Иванович.

— И правильно! — одобрил Первый секретарь. — Но откуда? Мы же собирались Е-5 закрыть и разрабатывать двухмоторный Е-11?

— Видите ли, Никита Сергеич… — влез в разговор министр авиапромышленности Дементьев. — Е-11 — машина совершенно новая, сложная, быстро она не родится. А нам надо и свои ВВС обеспечить новыми истребителями, с досягаемостью по высоте более 20 тысяч, и союзникам что-то поставлять надо. У товарища Микояна на 1958-й год уже был готовый к серийному производству самолёт. Из МИГ-19 СМ-12 мы выжали всё, что можно, даже с новым воздухозаборником он больше 1926 километров в час не даёт, и выше 17500 метров не поднимается, а Е-7 даёт на большой высоте 2170 километров в час и поднимается на 19 тысяч. Дальность у них теперь примерно одинаковая, вооружение и бортовая аппаратура на Е-7 более современное.

— Поэтому мы, с согласия Петра Василича, в инициативном порядке провели лётно-конструкторские испытания Е-7 и параллельно подготовили машину к серийному производству, — честно признался Микоян.

— А что маршал Вершинин скажет? — поинтересовался Хрущёв.

— Машина хорошая, Никита Сергеич, — улыбнулся Вершинин. — ВВС просит пустить в серию. Такой самолёт очень нужен в войсках.

— К тому же мы и двухместный учебно-боевой вариант подготовили, для более быстрого обучения лётного состава, — доложил Микоян.

(Двухместный вариант МиГ-21 в реальной истории сильно запоздал, что не лучшим образом сказалось на его освоении)

— Та-ак. А что у нас по яковлевской 210-й машине? — спросил Первый секретарь.

(см. фанфик Александра «Истребитель Як-31» http://samlib.ru/s/simonow_s/proda_2014_05_21.shtml)

— Да вот она, — Дементьев сделал знак Яковлеву, и подвёл Хрущёва к стройному одномоторному истребителю в компоновке «высокоплан», с боковыми воздухозаборниками.

(Вот такой примерно http://www.aviastar.org/pictures/france/m/dassault_mirage_f-2-m.gif)

— Сейчас у нас строится установочная серия из 12 машин, для испытаний на авианосцах флота и в ВВС, — доложил Яковлев. — Передачу 6 самолётов Воронежскому центру боевой подготовки планируем в ноябре этого года, флоту 6 самолётов передадим весной следующего года.

— Так 210-я же получается практически аналогичной? — уточнил Хрущёв.

— Тут такой момент… Яковлевская 210-я выходит подороже, хотя лётные данные у неё выглядят получше, — признал Дементьев. — Она лучше приспособлена к требованиям флота, для базирования на палубе. Но при этом ни ОКБ-155 со своими заводами, ни ОКБ-115 не смогут в одиночку покрыть все потребности страны и союзников по поставкам авиатехники. Поэтому мы предлагаем пустить в серию оба самолёта, тем более, что они имеют значительную степень унификации по внутренним системам и радиоэлектронному оборудованию.

— Два практически одинаковых самолёта? Неразумно как-то… — покачал головой Первый секретарь.

— Они не совсем одинаковые, Никита Сергеич. Да, назначение сходное. Яковлевская машина лучше приспособлена к морскому базированию, но её ещё предстоит осваивать в серии, а Е-7 товарища Микояна уже строится малой серией для испытаний, — «раскололся» министр, — да и испытания он уже закончил. Но основной аргумент в пользу выпуска обоих самолётов — всё же недостаточные производственные мощности, — пояснил Дементьев. — Если мы отберём завод 115 у товарища Яковлева под выпуск МиГов, то погубим хорошую авиастроительную школу, перспективное КБ. Точно так же и передать заводы ОКБ Микояна под выпуск «Яков» — тем более неразумно.

— М-да… Давайте этот вопрос обсудим на НТС и Совете министров, — решил Хрущёв. — Сейчас ничего на ходу решать не буду, не надейтесь. Самолёты, вижу, хорошие, и тот и другой. Пойдёмте дальше.

Ближе к концу стоянки расположились боевой вертолёт Ми-4Ш, транспортный вертолёт Эр-1 — «летающий вагон» конструкции Игоря Александровича Эрлиха, развивавший концепцию Як-24, и гигант Ми-6. Эти вертолёты Хрущёв уже видел раньше, он коротко осмотрел их и пошёл дальше, где высился стратегический бомбардировщик Мясищева — 3М, наконец-то получивший двухконтурные двигатели НК-8 (АИ), более экономичные, чем одноконтурные РД-3М-500.

С появлением перспективной крылатой ракеты «55Т» конструкции А.Я. Березняка, Мясищев, сохранивший волей Хрущёва своё ОКБ-23, по совету Бартини, изучившего нелёгкие перипетии развития отечественной авиации начала 60-х, вовремя подсуетился и оборудовал 3М роторной пусковой установкой в отсеке вооружения, вызвавшей приступ чёрной зависти у Андрея Николаевича Туполева (АИ).

Мясищев тяжело переживал отмену Хрущёвым на ранней стадии проекта сверхзвукового бомбардировщика М-50, и сосредоточился на доводке 3М, твёрдо вознамерившись отобрать кусок «стратегического пирога» у ОКБ-156 Туполева. Он воспользовался тесным сотрудничеством с Бартини, имевшим доступ к информации, хранившейся в ИАЦ. Роберт Людвигович и без того фонтанировал невероятными идеями, а уж получив доступ к концентрированной мудрости человечества на 60 лет вперёд, он и вовсе воспринимался окружающими как пророк или сумасшедший. Второе, кстати, случалось чаще.

Именно Бартини сумел втолковать Хрущёву, что стратегические бомбардировщики могут в ближайшем будущем показать себя более гибким видом оружия, чем межконтинентальные ракеты.

— Самолет, оснащённый крылатыми ракетами, патрулирующий у самых границ противника, — убеждал Первого секретаря Бартини, — обеспечивает поражение цели с большей вероятностью и иногда даже за меньшее время, чем баллистическая ракета, которой надо преодолеть почти полтора десятка тысяч километров в условиях всё более совершенной противоракетной обороны. В конце концов, мощь стратегической авиации можно использовать даже в локальных конфликтах, когда шахтные ракеты просто бесполезны.

Теперь Мясищев, при деятельном участии Бартини, первым успел сделать роторную пусковую установку для размещения в отсеке вооружения 3М шести крылатых ракет нового поколения, и показал свой бомбардировщик Первому секретарю. На плакате рядом с самолётом была изображена схема боевого применения.

Хрущёв с кривой ухмылкой слушал, как разъярённый Туполев обрушился на роторную установку Мясищева, пытаясь убедить Президиум ЦК, что «американцы посшибают всех ещё до запуска ракет», и «ни хрена с этой машиной-вращалкой у вас не выйдет». Затем он, хитро улыбаясь, сказал:

— Владимир Михалыч, а в Ту-95 вашу «ракетную крутилку» поставить можно?

— Конечно, Никита Сергеич, мы её проектировали как универсальную…

Первый секретарь грозно повернулся к Туполеву:

— Так х…ле ты мне, Андрей Николаич, мозги е…ёшь? Бери эту «машину-вращалку» и срочно устанавливай на Ту-95! Сроку тебе три месяца, 1 ноября доложишь о начале испытаний. Машины с ракетами должны начать поступать в войска не позднее 1 февраля следующего года. К испытаниям привлекай строевые экипажи Дальней авиации, для ускоренного освоения. Провалишь сроки — берегись.

Ошалевший Туполев только кивнул и пробормотал:

— Так точно…

Он и понятия не имел о далеко идущих планах Хрущёва, и не подозревал, что сроки так поджимают.

В тени могучих крыльев 3М притаились ещё два очень необычных самолёта. Один из них, конструкции Лавочкина, был похож на увеличенную воздушную мишень Ла-17, без пилотской кабины, но оснащённый турбовинтовым двигателем с толкающим пропеллером. На двух пилонах под крылом были подвешены авиабомбы ФАБ-250М58 с дополнительными крыльями и модулями лазерного наведения. (АИ, аналог бомбы ФАБ-250М62 с комплектом MPC http://nevskii-bastion.ru/fab-500m62-mpk/ см. гл. 03–05). Машина стояла на своей прицепной пусковой установке.

Лавочкин, которому Хрущёв категорически запретил ездить на полигон Сары-Шаган, а вместо этого отправил в кардиологический санаторий, чувствовал себя после курса лечения вполне бодро, а апрельский успех «Дали» и вовсе его окрылил (АИ, см. гл. 05–10).

— Ла-20… — прочитал на табличке Первый секретарь и повернулся к Лавочкину. — Семён Алексеич, это что же, беспилотник у вас?

— Так точно, Никита Сергеич! Беспилотный радиоуправляемый бомбардировщик. Оснащён телекамерой высокого разрешения, прибором ОКГ-подсветки целей и аппаратурой связи, — доложил Лавочкин. — Стартует на твердотопливных ускорителях и может находиться в воздухе до 5 часов. Управление дистанционное, с самолёта, корабля или дирижабля. Возвращение полуавтоматическое, на сигнал радиомаяка, посадка на парашюте. Может также оснащаться аппаратурой фото- и радиоразведки.

— Вот это отличная штука! — одобрил Хрущёв. — Мы его в воздухе увидим?

— Да, воздушный показ на завтра запланирован, — подтвердил Лавочкин.

Хрущёв снова повернулся к Туполеву:

— Андрей Николаич! Ты, вроде, делал в прошлом году крылатую ракету большой дальности? (Изделие «С», оно же Ту-121. http://www.airwar.ru/enc/bpla/tu121.html)

— Так вы ж её зарубили, Никита Сергеич! — напомнил Туполев.

— Но задел-то у тебя остался! Андрей Николаич, не сердись, на кучу параллельных проектов у страны денег нет, — пояснил Первый секретарь. — Ты мне лучше скажи: можно ли из твоей недоделанной ракеты сделать сверхзвуковой беспилотный разведчик? Хотя бы на ту же дальность и скорость? (3680 км и скорость 2700 км/ч — данные Ту-121)

— Можно, конечно, — ответил Туполев. — И не только разведчик, можно и бомбардировщик беспилотный сделать.

— Вот и сделай, — распорядился Хрущёв. — Пётр Васильич, проект постановления подготовьте.

— Будет сделано, товарищ Первый секретарь, — ответил Дементьев.

16 августа 1960 года вышло Постановление Совета Министров СССР о создании системы дальней беспилотной разведки, получившей официальный шифр ДБР-1 «Ястреб» с беспилотным разведчиком Ту-123. При проектировании нового комплекса максимально были использованы работы и практические заделы по «самолету 121». (Реальная история, см. http://www.airwar.ru/enc/spy/tu123.html)

Хрущёв подошёл к последнему авиационному экспонату. Это был самолёт, равного которому он ещё не видел. Стремительных очертаний машина стояла с задранным вверх носом. Фюзеляж был выполнен в виде лодки, два двигателя НК-8 установлены в общем «коробе» на «спине» самолёта, между двумя килями оперения. Это был самолёт конструкции Бартини, Ф-57, построенный в качестве прототипа-аналога первой ступени будущей авиационно-космической системы — самолёта А-57. Обходя самолёт вокруг, Никита Сергеевич любовался его необычным силуэтом. (Ф-57 http://www.testpilot.ru/russia/bartini/f/index.htm)

— Это — амфибия. Максимальная дальность около 4-х тысяч километров, потолок 22–25 километров, максимальная скорость до трёх тысяч километров в час, расчётная, крейсерская — две с половиной тысячи, но не на этих двигателях, нужны двигатели ВК-13 товарища Климова или М16-17 товарища Зубца, рассчитанные на крейсерский сверхзвук. Взлётный вес 25 тонн, полезная нагрузка полторы тонны, — негромко доложил Бартини. — По вашей рекомендации сделано колёсно-лыжное шасси вместо первоначально предполагавшейся лыжи. Самолёт оснащён герметичным отсеком вооружения и может длительное время дежурить в океане, при волнении моря до 3–4 баллов.

(АИ. Данные расчётные. В реальной истории проект не был реализован)

— Сумасшедшая штука, — покрутил головой Хрущёв. — Он у вас уже летал?

— Уже совершил двенадцать полётов, и сюда прилетел своим ходом, — ответил Бартини (АИ).

— Невероятно… Послушайте, а ракеты «воздух-воздух» на него можно повесить? — спросил Никита Сергеевич. — Это же идеальный дальний перехватчик для Севера получится!

— Не совсем идеальный, — покачал головой Бартини. — Форма носа не позволяет установить мощный радар. Да и нет у нас пока достаточно мощного и компактного радара, «Сапфир» только разрабатывается. Конечно, самолёт можно доработать, например, поставить электронно-оптический датчик обнаружения целей и использовать ракеты с тепловым наведением. Пока что — это просто самолёт, который может высоко и быстро летать. Демонстратор технологий. Чтобы сделать из него комплекс скоростного дальнего перехвата, нужно разработать хороший радар и приличные ракеты с радиолокационным наведением… Это не быстро, и удовольствие будет недешёвое. Но я не рассчитывал тратить много времени на эту машину, собирался заняться постройкой А-57.

— Занимайтесь, — ответил Первый секретарь. — Но на проект потрачены немалые деньги, и хотелось бы получить от него полезную отдачу, пусть это и прототип. Почему бы не сделать из него скоростной дальний перехватчик? Такая машина нам очень нужна прямо сейчас, у нас на Севере американцы чёрт знает что вытворяют.

Хрущёв понизил голос:

— Вы же знаете, что в США разрабатывается проект «Архангел». (Проект, в рамках которого разрабатывались скоростные разведчики А-12 и SR-71). Достаточно скоро он выйдет на три звука, а противопоставить ему нам пока нечего. Так почему не ваш Ф-57? Найдите толкового заместителя, и пусть он доведёт машину до уровня серийного перехватчика. У вас есть кто-нибудь на примете?

— Павел Владимирович Цыбин, например, — ответил Бартини. — Но это — не лучшее решение, Никита Сергеич. — Мы уже пошли правильным путём — товарищу Микояну дано задание на разработку перехватчика Е-155, двигателей и ракет к нему. (АИ, см. гл. 05–10) Конечно, мне, как конструктору, хотелось бы запустить свой самолёт в серию, что и говорить.

— У Ф-57 есть два важных преимущества перед микояновской машиной — он уже летает, и у него есть отсек вооружения. Мы можем сделать малую серию Ф-57, и установить в отсеке выдвижную трапецию с узлами подвески для ракет Р-3С. Позаимствовать её можно, например, с Як-27, если вы дадите указание товарищу Яковлеву. Когда американский сверхзвуковой разведчик только появится у нас на Севере, можно будет пустить за ним в погоню Ф-57 и, если повезёт, даже сбить. Ну, или, если не сбить, так напугать. А тем временем товарищ Микоян подготовит свой МиГ-25, — предложил Бартини.

— Хорошо, — согласился Хрущёв. — А что у вас непосредственно по А-57?

— Мы закончили продувки разных компоновок в аэродинамической трубе и запуски натурных моделей на ракетных ускорителях, — доложил Бартини. — Окончательно определились с компоновкой и сейчас строим первый опытный образец. С учётом эксплуатации в солёной воде и сверхзвукового крейсерского режима полёта самолёт будет изготовлен из нержавеющей стали. Сейчас мы полностью сварили силовой набор самолёта и начали устанавливать листы обшивки. Первый полёт рассчитываем совершить в следующем году. Даже если требуемые двигатели ещё не будут готовы, для первого полёта поставим менее мощные.

— Очень хорошо, — Никита Сергеевич расплылся в улыбке. — Просто замечательно. Держите меня в курсе дела, я давно жду вашу машину. Так, что там у нас дальше по плану?

(Автор эпизода по объекту 770 — Михаил Белов, я лишь немного подсократил технические детали и вынес их в отдельный файл с фанфиками http://samlib.ru/editors/s/simonow_s/fanfics.shtml)

Следующим пунктом осмотра была бронетехника. Полёты авиации и пуски ракет запланировали на второй день показа. Сейчас Первый секретарь, члены Президиума и прочие приглашённые наблюдали за «показательными выступлениями» новейшей техники сухопутных войск.

После ознакомления с присланными Веденеевым документами, и памятного смотра новой техники в Капустином Яре в 1958-м, Никита Сергеевич взял за правило: не лезть в те области военно-технического прогресса, в которых он сам, даже с учетом полученного «послезнания», ничего не понимает. Ведомство Серова работало исправно, и подборки документов, каждая по своей тематике, своевременно и должным образом оформленные, ложились на столы соответствующих конструкторских бюро. Люди анализировали информацию, прикидывали, как её использовать. Военные корректировали свои планы и технические задания, исходя как из «данных разведки», так и из настоящих данных разведки и анализа новейшего опыта, которым занимался НИИ прогнозирования под началом Василия Даниловича Соколовского. В общем, дело, можно сказать, делалось без прямого участия Первого Секретаря.

Результатом, в частности, стало продолжение развития тяжелых танков.

Первоначальные планы предполагали модернизацию тяжелых танков Т-10 до уровня Т-10М, которая включала в себя установку новой пушки М-62Т2 высокой баллистики со стабилизатором 2Э12 «Ливень», а также усиление брони башни, введение ПНВ для всех членов экипажа, кроме заряжающего, нового двигателя В-12-6 мощностью 750 л.с., и зенитного пулемета КПВТ на командирской башенке, на установке, допускающей дистанционное управление. Быстрое развитие элементарной базы позволило уже к 1960-му дополнить СУО танка баллистическим вычислителем, с компактной проекционной ЭЛТ отображения данных (после 1961-го года её заменили на трехстрочный ЖК-монитор), а совершенствование приборов с ОКГ — ввести лазерный дальномер (АИ). Кроме того, были внесены изменения в коробку передач машины, — она стала более простой и надежной.

В принципе, в данном виде танк устраивал военных. Однако быстрый прогресс военной техники в мире, в особенности, — новых средств поражения, подкалиберных снарядов с отделяющимся поддоном и кумулятивных боеприпасов, заставлял задуматься о том, насколько современные и перспективные тяжелые танки отвечают реалиям времени.

Наилучшим из имеющих перспективных образов ТТ в СССР к концу 50-х был «Объект 770», разработанный в ГСКБ-2 под руководством Павла Павловича Исакова. Эта машина, в отличие от конкурентов, создавалась «с нуля» на базе исключительно новых агрегатов с внедрением перспективных конструктивных решений. С одной стороны, именно благодаря этому удалось достичь значительного качественного превосходства над «конкурентами», с другой — отсутствие унификации с состоящими на вооружении тяжелыми и средними танками было серьезным аргументом против принятия его на вооружение.

«Объект 770» имел классическую для отечественного танкостроения компоновку с традиционным размещением в боевом отделении трех членов экипажа. Характерной особенностью, и важным новым техническим решением, стал цельнолитой корпус, борта которого отличались дифференцированной по длине и высоте толщиной брони. Резкое дифференцирование толщин брони позволило существенно повысить снарядостойкость корпуса в лобовой проекции. Стык башни и корпуса защищался бронированным буртиком. Для монтажа оптического прицел-дальномера лобовую часть башни расширили, а корму удлинили для установки полуавтоматического механизма заряжания. В приборный комплекс, следуя веяньям времени, ещё на стадии доводки проекта ввели новый двухканальный (день/ночь) прицел, с цифровым баллистическим вычислителем, отображающим данные в поле зрения командира и наводчика, ОКГ-дальномером и дублированием функций наводчика и командира танка ТПНК (АИ).

Вооружение опытного танка «Объект 770» состояло из 130-миллиметровой пушки М-65 и 14,5-мм пулемета КПВТ, спаренного с ней. Спаренная установка оснащалась двухплоскостным стабилизатором «Гроза», а также механизированной боеукладкой с электромеханическим досылателем, что обеспечивало скорострельность 5–7 выстр/мин, и системой наведения при помощи сервоприводов, обеспечивающих быстрое, но плавное наведение как наводчиком, так и командиром. По инициативе Исакова, на конечном образце предусмотрели возможность установки аппаратуры дистанционного управления огнем, для ведения огня по внешнему целеуказанию. Эта мысль посетила конструктора, когда он ознакомился с перспективами создания управляемых боеприпасов (АИ).

Боекомплект пушки состоял из 37 выстрелов, 18 из которых находились в башне в механизме заряжания. Боекомплект пулемета — 250 патронов. Любопытно, что спаренный пулемет можно было без всякой переделки установки заменить на 23-х мм пушку КПВК, разработанную для вооружения легких вертолетов и штурмовиков (АИ).

Моторная установка экспериментального тяжелого танка «Объект 770» была разработана под руководством Чудакова В.Д. на базе легендарного дизельного двигателя В-2. 10-цилиндровый, двухрядный, четырехтактный дизельный ДТН-10 с водяным охлаждением и наддувом от компрессора, устанавливался в кормовой части перпендикулярно продольной оси танка. Мощность двигателя составляла 1000 л.с. при 2500 об/мин. Чудаков, еще на стадии проектирования двигателя, был ознакомлен с частью материалов по моторным технологиям из «документов 2012». Поэтому, в сравнении со всем остальным семейством В-2, ДТН-10 получил ряд немаловажных изменений, которые давно там напрашивались: повысилась технологичность и экономичность двигателя. Это позволило существенно улучшить его характеристики, и обеспечило хорошую надежность, несмотря на высокий уровень форсированности. Впоследствии, многие новшества, применённые на ДТН-10, были внедрены на все модификации дизеля В-2, производившиеся в СССР в больших количествах для самых различных нужд (АИ).

Опытный тяжелый танк «Объект 770» был сконструирован и изготовлен на высоком техническом уровне, существенно превосходящем все, что создавалось в СССР в 50-е. Литые корпус и башня, имеющие ярко выраженное дифференцированное бронирование, обеспечивали повышенную снарядостойкость. Танк обладал хорошими маневренными качествами и легко управлялся. Специалисты полигона, где проходили испытания всех трёх опытных тяжелых танков, считали «Объект 770» наиболее перспективным.

В таком виде опытный танк, в несколько авральном порядке, принял боевое крещение в Греции, во время ликвидации фашистского мятежа. Связано это было с тем, что Гречко, памятуя о «любви» Первого секретаря к тяжелым бронированным монстрам, всё равно слегка побаивался за программу перспективных тяжелых машин. В результате, опытный танк был доставлен в зону будущих военных действий на грузовом дирижабле, едва был готов его прицельный комплекс, который из всего бортового оборудования был изготовлен и испытан последним (АИ, см. гл. 05–12).

В Греции танк показал себя с наилучшей стороны. Его лобовая броня оказалась практически непробиваемой для подкалиберных оперённых и кумулятивных снарядов 90-мм пушек танков М47, а он, в свою очередь, мог поражать танки американского производства на всех дистанциях реального боевого столкновения. Даже попадания осколочно-фугасных 130 мм снарядов несколько раз приводило к выведению танков фашистов из строя, — за счет поломки внутренних узлов, сбивания их с креплений и контузии экипажа. Прицельный комплекс, оборудованный ОКГ-дальномером и вычислителем, экипажу очень понравился, — практически, именно он обеспечил попадания в цель каждым из 27 произведенных в бою выстрелов, и уничтожение более 20 танков противника.

Вместе с тем, бой в пригороде Афин показал недостаточную надежность ходовой и силовых агрегатов, — прямо в ходе боя случилась поломка гидромеханической трансмиссии. В силу обстоятельств, к катастрофе это не привело, но, в целом, доверие к гидромеханике трансмиссии этого танка у военных сильно упало. В дальнейшем её надежность вызывала у экипажей наибольшие претензии, хотя такие отказы, как в первом бою, после доработки практически прекратились. Кроме того, выявились и некоторые иные недостатки: так, была отмечена заметная загазованность боевого отделения при интенсивной стрельбе, на грани технической скорострельности; при попадании подкалиберных снарядов в борт башни были отмечены сколы брони с внутренней стороны, даже без полного её пробития, только чудом экипаж избежал потерь; внутреннее переговорное устройство после очередного удара от попадания в танк перестало работать, и более не включалось, экипаж далее продолжал бой, общаясь по старинке, матерными командами во всю глотку; и некоторые иные, менее значительные.

После ремонта «объект 770» был подвергнут новым испытаниям. Было изготовлено два дополнительных корпуса с башней, после чего и танк, и эти корпуса с установленными в них макетами вооружения и оборудования, подвергли обстрелу на полигоне Нахабино, из 105 мм пушки L7 производства Royal Ordnance, доставленной разведкой неизвестно откуда. Дополнительно, танк и корпуса испытали обстрелом НАР калибра 127 и 76 мм английского производства, применявшихся с истребителей-бомбардировщиков во время Суэцкого кризиса.

Доработке подверглись трансмиссия, эжектор, внутреннее переговорное устройство, узлы буксировки аварийного танка, двигатель и стабилизатор.

Обстрелы показали потенциал, заложенный в английской пушке, которой перевооружаются танки «Центурион». Она была существенно мощнее и точнее всех старых систем калибра 90 мм. Обстрел фугасно-бронебойными снарядами со сминающейся головной частью (HESH) показал неспособность этих боеприпасов пробивать лобовую броню отечественных танков. Броня бортов, точно так же, большей частью оказалась им «не по зубам». Вместе с тем, датчики, установленные в боевом отделении, демонстрировали большой уровень шума и встряски при разрыве на броне таких снарядов. Кроме того, на опытном танке вновь были отмечены внутренние сколы брони на боковых частях башни. На вновь изготовленных корпусах и башнях, ТМО брони которых было изменено, сколов не наблюдалось, однако, комиссия рекомендовала сделать стандартом усиленный подбой из композиционного материала на основе недавно появившегося полиарамидного волокна (аналог кевлара) на всех вновь строящихся машинах, для экипажей — бронежилеты, противоосколочные шлемы и комбинезоны из жаропрочной ткани.

Английские подкалиберных снаряды с отделяемым поддоном не пробивали лоб башни и верхнюю лобовую деталь, нижнюю лобовую деталь пробивали лишь под углами встречи, близкими к нормали, что в боевых условиях относительно маловероятно. Кумулятивные снаряды — лишь борт, под прямым углом, и корму. Обстрел иностранными НАР продемонстрировал эффективность лишь при попадании 127 мм НАР сверху и сзади, в корму башни или МТО. Обстрел 76-мм НАР показал себя почти полностью неэффективным, помимо разрушения части навесного оборудования.

В конечном итоге, после выпуска опытной партии, и когда танк был подвергнут войсковым испытаниям, в том числе, в Дальневосточном военном округе и в ТуркВО, которые он успешно прошел, логически встал вопрос, состоять ли ему на вооружении Советской Армии, или так и остаться безымянным «Объектом». По мнению всех участников испытаний, машина значительно превосходила и отечественные, и иностранные тяжелые танки по всем параметрам. Кроме того, она позволяла заложить новый уровень производства и модернизации машин такого класса. Вместе с тем, она была недешева, не унифицирована со стоящими на вооружении образцами, и довольно сложна. Особенное недоверие, как уже было сказано, вызывала её трансмиссия, — для серийного советского танка, действительно, небывало сложная.

В принципе, Гречко мог принять решение вполне себе авторитарно, тем более, что Хрущёв демонстрировал в вопросе военных программ небывалую для себя тактичность, и напрямую в разработки новой бронетехники не лез. Однако, министр обороны понимал, что, убедив Первого секретаря в превосходстве новых танков, он тем самым обретёт могущественного «лоббиста» на самом высоком государственном уровне, который поможет, при необходимости, «пробить» любое решение. Поэтому Андрей Антонович решил перестраховаться, и организовал для Хрущёва показ новых танков и бронемашин, стараясь обратить внимание Первого секретаря на их наиболее выигрышные стороны.

Никита Сергеевич с интересом смотрел, как машина преодолевает препятствия, ведет огонь, поражая мишени на ходу и с короткой остановки. Как только танк «откатал» программу показательных выступлений, Хрущёв подошёл к нему сам, и побеседовал с экипажем. Танкисты, те самые, что управляли танком во время «экстремальных боевых испытаний» в Греции, тепло отзывались о своей машине, к которой уже успели привыкнуть и даже полюбить. Отвечая на вопросы Первого секретаря, на удивление грамотные и осмысленные, они то и дело приводили примеры из своего греческого вояжа.

Поблагодарив их за службу, Хрущёв отошел к другим членам делегации, и бросил выжидательный взгляд на Гречко.

— Так что, Никита Сергеич, что скажешь? Будут у нас и дальше развиваться тяжелые танки? Или обойдёмся? — спросил Андрей Антонович.

— А они нам нужны? — вопросом на вопрос полюбопытствовал Хрущёв, — Что скажете, товарищи? — он вопросительно посмотрел на Гречко и Соколовского. — Я же вижу, танк хороший. Да у нас плохих и не делают — уж что-что, а танки сделать у нас умеют. Сколько их нам нужно и для чего они будут использоваться?

— Прежде всего, тяжелый танк нужен для того, чтобы пугать супостата! — ответил Гречко. — Мы его покажем на Красной Площади, потом, — на каких-нибудь учениях с иностранными атташе. Для убедительности — продемонстрируем пробитые из его пушки броневые плиты, и что-нибудь ещё такое же, убедительное. Пусть враги делом займутся — начнут клепать всяческие меры противодействия! Заодно деньги потратят. Вспомни, как с ИС-3 было — когда его увидали, так едва самоходку со 180 миллиметровой пушкой на вооружение не приняли. Пусть ПТУР-ы тяжеленные, под 100 килограммов, делают, противотанковые пушки дурного калибра, авиационные ракеты, и так далее. Аналоги попытаются сделать. Нам даже и особо тратиться не стоит, — сделать несколько сотен танков, и смотреть дальше, как они деньги тратят на заведомо нерациональные решения. Сколько у нас таких танков на самом деле, они все равно никогда не узнают, — пусть думают, что тысячи, как ИС-ов.

— Ещё один важный момент, — дополнил Соколовский, — тяжёлые танки нужны для качественного усиления на направлениях главного удара или в обороне. Для этого мы сейчас тяжёлые танковые полки и держим. Это вносит в планирование противника элемент неопределенности, ему приходится решать — надо задействовать меры против именно таких танков, или нет. То есть, мы одним фактом их наличия перегружаем логистические возможности противника, вынуждая его возить лишние грузы, тратить лишние деньги.

— И не только это! — подхватил Гречко. — Так, как давеча под Афинами, кроме тяжёлых танков никакие другие отработать бы не смогли, — даже самые новые средние. Вдумайся, Никита Сергеич — танк получил 11 попаданий! Без пробития брони! А сам уничтожил 20 вражеских «паттонов», считай, безнаказанно. Такой выигрыш, даже если он кратковременный, дает существенное преимущество, что в обороне, что в нападении. Позволяет перехватить инициативу. И такой качественной разницы со средними танками, что в защищенности, что в вооружении, без заметного прироста веса брони не получишь. Опять же, у его пушки фугасный снаряд тяжёлый и ёмкий. Такой танк и как штурмовой против укрепленного противника будет работать эффективнее. Ну, а что он 55 тонн весом… Так посмотри, как шустро бегает! При этом в габарит железнодорожный нормально укладывается.

Пушка калибра 130 миллиметров, с большим и тяжёлым снарядом — отдельное преимущество. Для неё можно сделать управляемый или самонаводящийся снаряд, или корректируемый на конечном участке траектории. Сам знаешь, такие снаряды для 152-миллиметровок уже сейчас разрабатываются, — Гречко хорошо знал о пристрастии Первого секретаря к «высоким технологиям» и делал упор на новых возможностях. — Короче, нужен такой танк.

— И сколько вам их нужно? — без особой радости спросил Никита Сергеевич, неторопливо обходя стоящую рядом машину. Вблизи «Объект 770» смотрелся еще более массивным, надежным и грозным. И дорогим.

— Всего, по последним расчётам, в частях постоянной готовности у нас должно быть около 8500 танков в Советской Армии, — ответил Андрей Антонович. — Вот, от этого числа, — примерно 7–8 %. Кроме того, вероятно, кто-то из партнеров, побогаче, захочет такие танки тоже, что позволит, при грамотном подходе, все машины, поставленные в Советскую Армию, окупить. Разумеется, не мгновенно, но все же. Кроме того, его база, шасси — очень перспективная. Трансмиссия, двигатель, коробка передач — всё куда лучше и совершеннее того, что есть на данный момент. Такое серийное шасси будет очень полезно для создания различных военных и гражданских спецмашин.

Гречко хорошо обдумал речь, поэтому не зря упомянул перспективы двойного назначения агрегатов танка и их передовой характер. Вот в этих-то вопросах Никита Сергеевич в уговорах не нуждался.

— Ладно, что уж, — проворчал тот, — Я же не царь, в конце концов, чтобы меня уговаривать. Сами умные. Все уже решили. Просто и меня пойми, Андрей Антоныч, больно уж все это ваше барахло стране дорого обходится. Вы же мне только два года назад говорили — у нас есть отличный новый тяжелый танк, Т-10М, и отличный средний, Т-55. А теперь вот заново — и тяжелый, и средний вам уже не те, подавай новые…

— Так ведь это же не наш каприз, — ответил Гречко, — Противник вероятный технику совершенствует, нам тоже приходится. И не переживай, — мы про гражданские дела не забываем, в одной стране живем. По миру никого пускать не собираемся…

Так, после устранения всех выявленных недостатков, «Объект 770» поступил на вооружение отдельных тяжелых танковых полков Советской Армии под обозначением Т-11. Произведено их, на самом деле, было не особенно много, по советским меркам — всего 2910, с 1961-го по 1972 г. Из них 1200 были закуплены Египтом, где Т-11, после ряда модернизаций, стал основным танком, около 300, — Ираком, и другими государствами-участницами ВЭС. На вооружение Советской Армии и флота поступило всего 730 машин (АИ).

Танк изначально строился с расчетом на высокий потенциал модернизации, и подвергался множеству улучшений, как в ходе службы в СССР, так и в других странах. Многократно дорабатывалось бортовое оборудование, особенно прицельные комплексы, системы пожаротушения, навигации и связи. В 70-е трансмиссию танка, в ходе капитальных ремонтов, заменили на более современную, установили новый многотопливный дизель мощностью в 850 л.с. (АИ).

С целью усилить защиту от новых средств поражения, для Т-11 разработали динамическую защиту второго поколения «Контакт-3» и сменные накладные комбинированные бронеэлементы, вместе с бортовыми противокумулятивными экранами. Это позволило существенно продлить сроки их службы. Кроме того, на его базе отрабатывались элементы комбинированной брони для танков следующих поколений, силовые установки, системы жизнеобеспечения, комплекты подводного вождения, управляемые боеприпасы, и многое другое.

Боекомплект 130 мм орудия М-65 тоже постоянно пополнялся. Помимо бронебойного, подкалиберного с отделяемым поддоном, осколочно-фугасного и кумулятивного невращающегося снарядов, для неё разработали фугасно-бронебойный со сминаемой головной частью, шрапнельный со стреловидными убойными элементами, управляемые противотанковый, корректируемый и другие. В конфликтах, в которых они приняли участие, танки Т-11 многократно осуществляли контрбатарейную борьбу, благодаря наличию эффективного снаряда, наводимого с БПЛА, и высокой баллистике своего орудия (АИ).

После появления тяжелых танков следующего поколения, Т-11 весьма долго применялся в системе береговой обороны практически всех стран, где он эксплуатировался. Мощное «морское» орудие, высокая скорострельность, хорошая мобильность и защищенность, а также интегрированная изначально возможность ведения огня по внешнему целеуказанию, все это позволяло с успехом применять его для защиты десантоопасных участков морских побережий и устьев рек (АИ).

Кроме того, на базе тяжелого танка Т-11 было создано большое количество специальных машин: тяжелая инженерная машина разграждения ТИМР-1, машина химической разведки, тяжелый танковый мостоукладчик, БРЭМ, машина для ликвидации лесных пожаров, тяжелая огнеметная система и многие другие (АИ).

Тяжелый танк Т-11 весьма широко применялся в различных локальных конфликтах. Общее впечатление на Западе он произвел ровно такое, на какое и рассчитывали создатели — оно было близко к шоковому. Тяжелый танк с «морской» пушкой, имеющий, при этом, подвижность, близкую к уровню танка среднего, — это был весьма серьезный вызов для западных конструкторов. В 1962 году англичане даже вновь разморозили программу создания противотанковой самоходки с орудием 183 мм, — и сон разума, как водится, наплодил новых бронированных чудовищ, непригодных, по сути, ни для чего (АИ).

Помимо нового танка, Хрущёву показали ещё несколько образцов новой техники для сухопутных войск. Показ устроили динамичный, на полосу препятствий выехали сразу несколько танков и прочих бронированных машин. Хрущёв узнал ПТ-76, отметил, что на танке вроде бы появилась новая башня с более длинной пушкой. Узнал он и Т-55, несмотря на внешние отличия — навесные модули комбинированной брони и дополнительное оборудование. Ещё два танка ему были незнакомы.

Танки один за другим переползали ров, проезжали мостик, подпрыгивали на горке, затем выезжали на огневой рубеж и открывали огонь по мишеням. Отстрелялись хорошо, точно. Мишени моментально окутались дымом. Когда он немного рассеялся, Никита Сергеевич навёл на них бинокль — деревянные щиты были частично разбиты, частично повалены. Особенно впечатляюще лупил по мишеням очередями ПТ-76 — Гречко, наклонившись к уху Первого секретаря, прокричал, с трудом перекрывая грохот выстрелов:

— ПТ-76 модернизировали, поставили 57-миллиметровый автомат от зенитки С-60.

— Хорошо бьёт, мощно, — одобрил Хрущёв. — Впечатляет.

Следом за танками на позицию стрельбы выехали БРДМ и ГАЗ-62М, оба с установками противотанковых ракет. На шасси БРДМ были установлены пусковые установки ПТУР «Шмель», на автомобиле — «Фаланга».

Гречко указал рукой вдаль. Никита Сергеевич приложил к глазам бинокль. Вдалеке показались силуэты движущихся танков.

— Несколько «паттонов» раздобыли в Греции и Турции, их там в сентябре 58-го много побросали, — пояснил Андрей Антонович. — Некоторые даже исправные были. Экипажи, похоже, бросили танки и сбежали. Сейчас используем их для изучения и отработки новых вооружений. Приделали к ним управление по радио, простейшее, на уровне детской игрушки — вперёд, назад, повороты и остановка.

— Так они сейчас по радио управляются? — уточнил, удивившись, Хрущёв.

— Конечно, не сажать же мехводов в мишени!

Ракеты с шипящим свистом сорвались с направляющих.

— Управление пока что по проводам, — пояснил Гречко. — Для работы с наземных пусковых провода надёжнее ОКГ-луча оказались. После первых же разрывов в воздухе слишком много дыма, луч рассеивается. А вот на вертолёты ставим «Фалангу» с ОКГ-наведением.

Ещё по моему заданию товарищ Непобедимый, Сергей Палыч, делает ПТУР поменьше массой и размерами, для вооружения новых гусеничных машин и пехоты. Её так и назвали — «Малютка». Но работа ещё не закончена, привезли только макет. Для них в ГСКБ-47 разрабатывают комплекты боевых частей. Будут не только кумулятивные, будут и осколочно-фугасные, и зажигательные, и БЧ объёмного взрыва.

— Хорошо, посмотрим, что у него получится — Никита Сергеевич, не отрываясь от бинокля, с удовольствием наблюдал, как «паттоны» один за другим окутывались дымом и останавливались.

— Мы их системой пожаротушения оборудовали, — подсказал Устинов. — При попадании танк заполняется инертным газом.

— А для наших, боевых танков, можно такую сделать? — спросил Хрущёв.

— Для экипажа кислородные маски нужны. Либо — только для моторного отсека делать. Конструкторам задача поставлена, думают, — ответил Дмитрий Фёдорович.

— А что у тебя ракеты по настоящим танкам бьют, а танки по щитам стреляли? — Первый секретарь вновь повернулся к Гречко. — Боишься, что из пушки танк не пробьют?

— С чего бы? — удивился министр обороны.

Он взял лежавший перед ним микрофон рации, заглянул в блокнот, куда записал все позывные экипажей, и громким командирским голосом рявкнул:

— «Ромашки», прекратить стрельбу! «Незабудка», ну-ка, ё. ни по третьему слева х. ю подкалиберным! Да не промахнись, большое начальство смотрит!

Один из новых танков, даже не выезжая на огневую позицию, повернул башню прямо там, где стоял. Гулко ударила пушка. Хрущёв поймал биноклем «третьего слева», и с удовлетворением увидел, как «паттон» содрогнулся от удара и встал, как вкопанный.

— Хорошо попал! — одобрил Первый секретарь. — Это что за машина, не пойму.

— Объект 165, уральская разработка, Карцев постарался, — улыбнулся Гречко.

— А второй, рядом?

— Их же машинка, объект 166. Первые претенденты на роль нашего нового среднего танка, — маршал был явно доволен произведённым впечатлением. — Но спешить с решением не надо, — Андрей Антонович понизил голос. — Я тут на досуге почитал кое-что… Карцев в следующем году ещё более интересный танк сделает, объект 167, вот на него стоит повнимательнее посмотреть.

Хрущёв сообразил, что Гречко прочёл о будущей работе Карцева в ИАЦ.

— Понял, хорошо, — кивнул Первый секретарь. — Может, в следующем году сравнительные испытания устроим, и решим по результатам?

— Можно и так, — согласился министр. — Смотри, смотри, наши новые БМП. Эх, это ж даже не пехота, это ж почти кавалерия! — Андрей Антонович при взгляде на новые скоростные машины явно вспомнил своё кавалерийское прошлое.

На полосу препятствий выехали две машины, побольше и поменьше, с необычными клиновидными корпусами. Лёгкая отчасти напоминала ПТ-76, она была вооружена длинной тонкой автоматической пушкой и ПТУРами. Вторая, явно много тяжелее, была сделана на танковой базе, и несла пушку посолиднее, с виду, такую же, как на обновлённом ПТ-76. Машины неслись по полосе препятствий неожиданно лихо, особенно — меньшая. Более тяжёлая, конечно, отставала, но тоже ехала достаточно шустро.

— Лёгкая — это БМП-1, новая разработка, с 37-миллиметровкой от ЗСУ «Енисей» и перспективными ПТУР «Малютка» конструкции товарища Непобедимого, — пояснил Гречко. — Тяжёлая — БМП-55, на шасси Т-55, с 57-миллиметровкой от ЗСУ С-60 и ПТУР «Фаланга». Вообще для них обеих по несколько вариантов вооружения разработано. Ещё планируется делать на их базе линейки машин самого разного назначения — САУ, ремонтно-эвакуационные, разведывательные, штабные, использовать как шасси для ЗРК и других ракетных комплексов. Для десантников на базе лёгкой БМП будет облегчённая боевая машина десанта.

— И что они с этими пукалками против того же «паттона» могут? — скептически спросил Хрущёв. — Если только ПТУРом…

— Могут и ПТУРом, а вообще — смотри и не делай поспешных выводов, — посоветовал маршал.

На поле показались ещё два «паттона». Первой отработала БМП-1. Звонкая дробь очереди разнеслась над полигоном, от левого «паттона» внезапно полетели клочья. Ливень малокалиберных снарядов, как драконьим языком «облизал» танк, снося антенны, перископы наблюдения, с башни сорвало и отбросило далеко назад зенитный пулемёт, башня начала поворачиваться, но тут под ней сверкнул сноп искр, и её заклинило, затем от ударов снарядов лопнула правая гусеница, «паттон» повернулся бортом и беспомощно застыл.

— Однако… — Первый секретарь был приятно удивлён.

Правому «паттону» досталось ещё сильнее. БМП-55 хищно повела длинным тонким стволом пушки, короткая очередь — и танк завертелся на месте с разорванной гусеницей. Тут же ударила вторая очередь, 5 подкалиберных «стрелок» одна за другой прошили борт «паттона», поразив боевое и моторное отделение. Бензиновый мотор танка полыхнул таким костром, что Никита Сергеевич даже рот открыл от изумления. Впрочем, пламя подозрительно быстро погасло.

— Во, это система пожаротушения сработала, — довольно улыбнулся Устинов.

— Дык это в борт, а в лоб, небось, не возьмёт, — Первый секретарь всё ещё сомневался.

— С полутора тысяч возьмёт и в лоб, пушка зверская, — заверил министр. — Но лучше даже, если позволяет видимость, на большей дистанции его несколькими снарядами расх…ячить.

(Пушка АЗП-57 известна чудовищной для орудия такого калибра баллистикой — досягаемость по высоте более 4 км, по дальности более 6 км. В результате орудия успешно использовались для стрельбы по танкам, нанося им существенные повреждения на дистанциях, с которых танковое орудие не могло обеспечить устойчивый ответный огонь. https://topru.org/7745/uralvagonkolxoz-izdevaetsya/)

— Они и пехоту поддержать могут, — пояснил маршал, — всё ж таки осколочно-фугасный снаряд 57-миллиметровки почти три килограмма весит (2,8 кг, если точнее). А теперь — смотри, воздушная цель.

Далеко впереди появились два вертолёта, это были устаревшие Ми-1.

— Тоже радиоуправляемые, — сказал Гречко.

БМП-55 выстрелила первой, дав две короткие очереди. Искры трассеров унеслись вдаль, один из вертолётов вдруг окутался дымом, от него полетели во все стороны лопасти ротора, машина рухнула вниз и взорвалась на земле.

— По нашим оценкам, основным врагом бронетехники в скором будущем станут вертолёты с ПТУРами, — сообщил Соколовский. — Поэтому я рекомендовал максимально усилить противовоздушную оборону поля боя.

Второй вертолёт подлетел ближе, и тут ожила 37-миллиметровая пушка на БМП-1. Очередь трассеров прошила цель, вертолёт словно споткнулся в воздухе и вдруг взорвался, превратившись в дымное облако, из которого разлетелись обломки.

— Неплохо. Не ожидал от них такой прыти, — одобрил Хрущёв.

— Углы возвышения пушек специально сделаны большими, — сказал Гречко. — Можно стрелять снизу по горным склонам или на улицах — по верхним этажам зданий.

— Есть также возможность в будущем объединить БМП в единую информационную сеть с армейскими ЗСУ, чтобы они могли получать целеуказание от радаров, поддерживать зенитчиков своим огнём и вообще работать в едином информационном поле, — добавил Соколовский. — Но это попозже можно будет реализовать, для этого на каждую БМП надо бортовую ЭВМ ставить. Пока это дороговато выходит, но в будущем сделаем обязательно.

Году к 70-му у нас каждая единица техники, будь то танк, БМП или БТР, будет получать информацию о целях в радиусе поражения её оружия, отсортированную по приоритетам угроз, и сможет поражать эти цели в автоматическом режиме, без участия человека. Сергей Алексеевич Лебедев обещал такую программу сделать.

— Вот это здорово будет, — согласился Никита Сергеевич. — Поработали вы знатно.

Танки, носители ПТУР и БМП подъехали к наблюдательному пункту, выехали на вымощенную бетонными плитами площадку и остановились.

— Сейчас можно посмотреть машины поближе, а потом ещё артиллеристы будут работать, — пригласил Гречко. — И ещё кое-какую специальную технику покажем.

Никита Сергеевич почти час осматривал технику, забрался внутрь обеих БМП, побеседовал с экипажами и солдатами десанта. Здесь же был главный конструктор БМП, Павел Павлович Исаков, он давал пояснения:

— Корпус БМП-1 сделали алюминиевым, с разнесённым бронированием. Внешний лист — стальной, высокой твёрдости, он обеспечивает разрушение бронебойных сердечников пуль, внутренний — алюминиевый, предохраняет от осколков сердечников. Промежуток между листами заполнен негорючим вспененным полимером, у строителей позаимствовали (пенополиизоцианурат). В лобовых деталях промежуток заполнен наклонными листами стеклотекстолита, поэтому держит 23-миллиметровый снаряд. От кумулятивных боеприпасов предусмотрены складные экраны, при перевозке по железной дороге они складываются или вообще снимаются, а после выгрузки — ставятся обратно и раскладываются, — Исаков похлопал ладонью по экрану, обращая на него внимание Никиты Сергеевича. — В боевых условиях промежутки между экраном и бронёй можно заполнить, например, мешками с крупным щебнем, гранитным или, лучше, базальтовым. Добыть щебень можно в даже полевых условиях, раскрошив камень взрывами. Плотность у щебня всяко меньше, чем у стали, а твёрдость немаленькая, кумулятивную струю рассеять может, и сердечник БПС отклонить или притормозить.

Днище машины, тоже бронированное, имело килеватость, как у лодки, предохраняя экипаж и десант от подрыва на мине или фугасе. Впрочем, от мощной противотанковой мины, вроде ТМ-57, такая защита едва ли помогла бы.

— А машина у вас этим килем на пузо не сядет? — поинтересовался Хрущёв.

— У нас подвеска гидравлическая, с достаточно длинными ходами, — успокоил Исаков. — Как сядет, так и слезет.

Он сделал знак механику-водителю, с интересом выглядывавшему из люка, и через несколько секунд машина плавно приподнялась, слегка натянув гусеницы.

— Впечатляет! — похвалил Первый секретарь.

(Техническое описание подробнее см. в фанфике Михаила Белова http://samlib.ru/editors/s/simonow_s/fanfics.shtml)

В десантном отсеке БМП оказалось неожиданно просторно, боевое отделение было более тесным. Сама машина показалась Хрущёву несколько длиннее, чем БМП-1, которую он видел на картинках в одной из книг, присланных в ноутбуке. Водитель сидел в узкой щели слева от двигателя, сразу за ним — командир отделения, а замкомандира и наводчик — выше него, в башне по обе стороны казённика пушки. Над головой замкомандира была установлена башенка с перископом. Позади них в бронированном ящике разместился боекомплект пушки и спаренного пулемёта.

Тут же в бронированном стеллаже размещались несколько небольших ПТУР с надписью «МАКЕТ» и сложенными крыльями. Никита Сергеевич сообразил, что это — та самая «Малютка», о которой упоминал Гречко. Десантное отделение от боевого тоже отделяла бронеперегородка.

— Боевой модуль у нас может полностью выниматься и заменяться, на случай ремонта, — сказал Исаков, забравшийся в БМП вместе с Хрущёвым. — Модулей мы разработали несколько, есть, например вариант с установкой сзади на башне 30-миллиметрового автоматического гранатомёта, для действий по пехоте. Боекомплект расположен в броневыгородке. При попадании туда взрыв выбивает слабозакреплённый участок на крыше башни, и большая часть энергии взрыва уйдёт вверх.

— А топливо где у вас?

— Часть спереди внизу, а основной бак — в бронированном кожухе, в киле лодки под сиденьями десанта, — ответил Исаков. — От десантного отделения бак изолирован бронелистом.

— Вроде всё неплохо получилось, — одобрил Хрущёв. — Пойдёмте теперь большую посмотрим.

БМП-55 оказалась скомпонована практически также. Первый секретарь даже удивился:

— Вроде бы у Т-55 двигатель сзади, а у вас он спереди оказался.

— А мы танковое шасси задом наперёд развернули, — пояснил Исаков.

(приблизительный прототип БМП-55 http://strangernn.livejournal.com/508150.html)

— Компоновка, как видите, похожая, обе машины делали в одном КБ, хотя и разные группы, но обмен информацией и техническими решениями был постоянный. Приборы и пульты управления вообще унифицированы, чтобы людей не переучивать. Ещё у нас здесь новый двигатель, с увеличенным развалом цилиндров, сделан на базе нашего В-55. За счёт этого получилось сделать такой покатый лобовой лист, с большим углом установки.

— Ваш? А я думал — харьковский, — удивился Никита Сергеевич.

— Харьковский 5ТДФ сильно капризен, и пока что имеет малый ресурс, — ответил Главный конструктор. — Товарищ Чаромский добавил своему мотору пятый цилиндр, из-за этого все частотные характеристики изменились, да и со встречнопоршневым мотором вообще всё не так просто. Довести его, конечно, можно, но дело это долгое, а нам ждать некогда, пришлось импровизировать. (источник http://btvt.narod.ru/4/5td/5tdf.htm)

Как видите, у нас тут более мощная пушка, и более солидные ПТУР, «Фаланга» вместо «Малютки». Главное — что машина защищена даже лучше, чем исходный Т-55, после того, как заменили тяжёлую танковую башню более лёгким боевым модулем со скорострельной пушкой, появился резерв массы, который мы использовали на усиление защиты, — рассказал Исаков. — У нас тут и комбинированная броня, и защитные экраны предусмотрены, и решётки навесные, от кумулятивных гранат.

Кстати, сейчас в МФТИ товарищи Войцеховский, Истомин и Платов, под руководством академика Лаврентьева отрабатывают новый, очень перспективный вариант — динамическую защиту, может слышали?

— Да, мне докладывали, — подтвердил Хрущёв. — Думаете, получится у них?

— Уже получается, — ответил Исаков. — В 58-м году они провели первый натурный обстрел 85-миллиметровыми кумулятивными снарядами, получили уверенно положительные результаты. В прошлом году стреляли обычными бронебойными — динамическая защита тоже хорошо себя показала. Сейчас у них идёт отработка рецептуры взрывчатой смеси. (по http://andrei-bt.livejournal.com/16442.html). В этом году будем пробовать стрелять по их блокам подкалиберными ломиками, испытания намечены на осень. Будем опробовать на них всю номенклатуру противотанковых средств, что есть в наличии.

— Эту разработку Лаврентьева надо поддержать, Никита Сергеич, — добавил влезший за ними в БМП маршал Гречко. — Я, со своей стороны, всё сделаю, чтобы переломить скептицизм некоторых маршалов, даже если придётся им снова генеральские погоны нацепить, а ты нажми на Устинова, чтобы он с организацией серийного производства модулей поторопился.

— Понял, — ответил Хрущёв. — Сделаю.

Он, кряхтя, выбрался из БМП и с чувством пожал руку Исакову:

— Отличные машины у вас получились, Павел Павлович. Готовьте списки участников работ на Ленинскую премию. Я ведь так понимаю, что в других армиях такой техники ещё нет?

— Да вроде серийных образцов ещё нет, — ответил Гречко.

— Так, а как вы их применять собираетесь? — поинтересовался Никита Сергеевич. — Их бы в войсках обкатать надо…

— Так уже обкатываем, в ГСВГ, — ответил Исаков. — Сделали малую серию, по 10 машин, лёгких и тяжёлых, и с мая испытываем в линейных частях.

— Да сейчас тебе командир дивизии сам всё расскажет, я его специально сюда вызвал, — сказал маршал.

Он огляделся по сторонам и с высоты своего роста гаркнул:

— Огарков, подойти сюда!

По толпе кучковавшихся военных пробежала судорога и вытолкнула на свет моложавого генерала, по волчьи озиравшегося по сторонам. Сфокусировавшись на высоком начальстве, генерал приободрился и бодро подскочив к Хрущеву вскинул руку к козырьку:

— Товарищ Первый Секретарь, командир 20-й гвардейской мотострелковой дивизии генерал-майор Огарков!!!

Гречко с одобрением крякнул:

— Давай без чинов Николай Васильевич, вот Никита Сергеич хочет знать твое ценное мнение!!!

Хрущёв протянул генералу руку, Огарков осторожно её пожал.

— Так, Николай Василич, вы эти машины у себя испытывали? Расскажите свои впечатления о новой технике, — попросил Хрущёв.

— Хорошие машины, — ответил Огарков. — Гоняем их уже третий месяц, всё записываем и передаём замечания представителю завода. По БМП-55 серьёзных замечаний нет, шасси уже отработанное, вот с приборами непривычно разбираться. Ну, это вопрос организации боевой учёбы. Специалисты завода нам хорошо помогают. БМП-1 — машина совсем новая, сделана с нуля, поэтому кое-какие детские болезни есть.

— Все недостатки к запуску в серию исправим, — заверил Исаков.

— Николай Василич, а как вы видите боевое применение этих машин? — снова спросил Хрущёв.

— Что касается лёгкой БМП, это, по сути, гибрид БТР и лёгкого танка, — ответил Огарков. — По наработанному в войну опыту, её так и надо использовать — высаживать десант за пределами зоны поражения противотанковых средств, и выдвигать пехоту вперёд, поддерживая её огнём с БМП. В этом случае, когда БМП будет держаться позади пехотной цепи, её командир и оператор имеют достаточный угол обзора и могут своевременно реагировать на возникающие угрозы. Если же выпихнуть лёгкие машины непосредственно в пехотную линию, их, с лёгкой бронёй, очень быстро повыбьют. От ПТУР придётся прятаться за укрытиями и в складках местности. В этом отношении зенитные возможности БМП будут очень кстати, учитывая намечающиеся тенденции создания противотанковых вертолётов, вроде нашего Ми-4Ш.

(На основании статьи «О перспективной ТБМП» http://kanchukov-sa.livejournal.com/663652.html)

— А тяжёлая? — спросил Хрущёв.

— Это уже более серьёзная машина, — ответил Огарков. — Её можно и в первую линию пустить, защита позволяет, но вот обзор для действий в боевых порядках пехоты всё же недостаточен. Поэтому в полевых условиях её тоже лучше держать позади, обеспечивая огневую поддержку. От попадания ПТУР даже танковая броня не особо защитит. Разве что экраны помогут. Тяжёлая БМП очень пригодится при штурме населённых пунктов, в составе штурмовых групп, как средство усиления, ещё, возможно, в горной местности, но только если позволяют дороги. Мы её на горных полигонах погоняли, но горы у нас невысокие, нужны ещё дополнительные испытания в Средней Азии, где-нибудь в Памире.

И, конечно, для мотострелков очень важно наличие противоатомной защиты. В современных условиях в случае боевых действий войска должны быть готовы преодолевать территории радиационного и химического заражения. НАТО будет использовать тактические ядерные боеприпасы, нам так или иначе придётся ответить. Тут уже старые БТР без крыши не пустишь, нужны герметичные машины с фильтровентиляционной установкой и высокой проходимостью, для преодоления завалов. Как раз такие, как эти БМП.

— Понятно. Очень толково объяснили, товарищ Огарков, спасибо вам большое, — Никита Сергеевич пожал руку генералу.

— Спасибо, Николай Василич, свободен! — отпустил его Гречко.

Как только генерал-майор отошёл, министр слегка наклонился к уху Первого секретаря и вполголоса произнёс:

— Толковый мужик Огарков, я ему свою задумку по АСУ управления войсками показал, ему очень понравилось, теперь вот просит первый образец комплекса к себе в дивизию на испытания. Я его сейчас усиленно продвигать буду, хочу, чтобы он при мне дорос до начальника Генштаба. Ты по партийной линии поддержи, дай указание, чтобы не тормозили его. Тогда, если всё по-доброму, после меня будет у нас в стране самый лучший министр обороны.

— Понял, — кивнул Хрущёв. — Поддержу обязательно. То-то мне фамилия его знакомой показалась.

— Он мне уже свои соображения по организации АСУВ прислал, — сообщил Гречко. — Пока ещё это черновые намётки, но та самая доктрина в них уже прослеживается. Я имею в виду — расчёт на быстрое поражение НАТО высокоточным оружием. (см. http://www.umpro.ru/index.php?page_id=17&art_id_1=292&group_id_4=49)

Пока его тормозит американская доктрина «массированного возмездия», и наш симметричный ответ. Как только американцы перейдут к «гибкому реагированию», вот тут-то мы и сможем его наработки применить.

— Доктрина Огаркова, если её принять после окончания её разработки, изменит не только армию, — продолжил министр. — Реформа армии потянет реформу оборонной промышленности, за ней — обычную промышленность, и так далее. У нас и сейчас много в этом направлении делается, но у Николая Василича голова светлая, он, я думаю, сможет составить комплексный план модернизации народного хозяйства и поддержания его на конкурентоспособном уровне. Причём это будет именно в тот момент, когда эффект от твоих реформ начнёт сходить в ноль, и народному хозяйству потребуется очередной пинок. Заодно он и в Афганистан точно не полезет, в отличие от Устинова.

— Молодец, Андрей Антоныч, нужного человека привёл, — похвалил Хрущёв. — Давай, показывай, что ты там ещё приготовил.

Легкая колесная бронетехника в СССР развивалась по мере внедрения и совершенствования очень удачной колесной базы БТР-60, принятой на вооружение в 1958-м году. Разработка новых машин велась, также, в рамках международного сотрудничества, с учетом как потребностей Советской Армии, так и многочисленных военных контингентов стран-участниц ВЭС. Общие принципы были схожи с принятыми для гусеничной техники: модульность основных узлов, унификация агрегатов, закладывание большого количества модификаций на стадии проектирования.

Особое значение колесная техника имела при формировании частей быстрого развертывания ВЭС, миротворческих контингентов и иных подразделений быстрого реагирования, в особенности, действующих на ТВД Африки и Ближнего Востока.

Так, в 1958-61 годах БТР-60 был унифицирован по боевым модулям с гусеничной техникой. На его базе было создано большое семейство специальных машин: САУ «Жало» со 100 мм орудием Д-33 (на Западе её называли «колесным танком»), самоходный 120 мм миномет, способный вести огонь с колес, машина огневой поддержки с 100 мм орудием высокой баллистики, БТР с усиленной модульной броневой защитой и 37-мм скорострельной пушкой, командно-штабная машина (КШМ) и др.

Кроме того, в 1960-м совместно с польским предприятием FSC была разработана уменьшенная и облегченная модификация БТР-60, ОТ-61L, с колесной формулой 6Х6 и броневым корпусом из высокопрочного алюминиевого сплава. На базе этой плавающей и авиатранспортабельной машины было также создано много модификаций. В СССР она производилась под обозначением БТР-62 и БТР-62А (модификация, оснащённая боевым модулем с 37-мм скорострельной пушкой и ПТУР). Получив современный комплекс аппаратуры наблюдения, разведки и связи, а также БПЛА для целеуказания и авиационного патрулирования, она стала основной разведывательной дозорной машиной сухопутных войск СА.

БТР-60 и БТР-62 составляли костяк бронетехники подвижных и легких соединений контингентов ВЭС в Африке. Вместе с чехословацкими колёсными САУ ShKH vz. 66 Adéla и машинами огневой поддержки, они продемонстрировали способность осуществлять глубокие марши на большие расстояния в самых сложных природно-климатических условиях центральной Африки, оказывать эффективную огневую поддержку подразделениям и быстро перебрасывать их по мере изменения боевой обстановки. Машины эти были приняты на вооружение в странах ВЭС и поставлялись во множество дружественных стран. (АИ)

Бронетранспортёры БТР-60ПБ и БТР-152М2 уже выпускались серийно, и большого интереса у Первого секретаря не вызвали. Он бегло осмотрел их, поинтересовался ходом серийного выпуска, спросил, нет ли трудностей с освоением новой техники в войсках, и пошёл дальше. Самоходным артиллерийским установкам на шасси БТР-60 он уделил больше внимания, осмотрел их, поинтересовался степенью унификации с исходным шасси.

Затем его внимание предсказуемо привлекла новая, ещё не виданная им машина. В одном строю с БТРами, возвышаясь над ними раза в полтора, стоял монстр, величиной с новый грузовик «Урал», весь гранёный, на высоченных колёсах, с клиренсом сантиметров сорок, и клиновидной нижней частью корпуса. Он весь был укрыт решётчатыми экранами. В бортах, прикрытые усилениями, виднелись шаровые бойницы. Кабина была защищена мощными бронестёклами. На крыше корпуса в поворотной башенке был установлен пулемёт КПВТ, спаренный с автоматическим гранатомётом АГС.

— Это что за страх господень? — поинтересовался Никита Сергеевич.

— Наш новый автобус для стран Африки и Ближнего Востока. Я, когда его первый раз увидел, охренел не меньше, — ухмыльнулся министр обороны. — БТР-375 «Молот», на агрегатах грузовика «Урал-375». Построен на заводе «Урал-ЗиС». Сделан с учётом повышенной минной опасности. Выдерживает подрыв на противотанковой мине. Колёса, конечно, оторвёт, а бронекапсула целой останется. (Концепция MRAP). Экраны задерживают кумулятивные боеприпасы, вроде гранат РПГ. В общем, машина для наведения порядка в Африке.

(Подробнее http://samlib.ru/editors/s/simonow_s/fanfics.shtml)

— У нас уже была попытка первого приближения к ней — БТР-152М2, но он слишком много унаследовал от общевойскового БТР, — пояснил Гречко. — Здесь вся бронекапсула сконструирована заново, с учётом последних исследований. Машина может оснащаться разнообразными боевыми модулями, или использоваться без оружия, а также с навесным и буксируемым саперным оборудованием разграждения (колейные минные тралы, минные плуги, бульдозерные щиты и т. д.), или как высокозащищенная санитарная машина. Однако, по ситуации на её шасси можно строить самые разнообразные аппараты, например, самоходная станция переливания крови, бронированный бензовоз, ремонтно-эвакуационная машина, машина связи и т. д.

Первый секретарь поднялся в десантный отсек. Внутри БТР был вполне комфортабелен. Десантники сидели спина к спине, лицом к наружным стенкам. Все модификации комплектовались кондиционером воздуха, комплектом противохимической и противоатомной защиты, специальными «баллистическими» креслами для десантников и членов экипажа, сводящих воздействие ударной волны на организмы людей к минимальному, резервуаром для питьевой воды, холодильником для хранения продовольствия и компактной кухней. Ведь, в случае подрыва на мине в удаленном районе, даже уцелевшие экипаж и десант вынуждены были бы ожидать помощи весьма длительное время.

— Грунт в основных возможных районах боевых действий в Африке твёрдый, — пояснил Андрей Антонович, — а расстояния немалые, к тому же жара и пыль. Гусеничная техника, предназначенная для Европейского ТВД, в таких условиях применима ограниченно, а нам уже скоро придётся устраивать дальние марш-броски на расстояние в 2–3 тысячи километров. Поэтому и приняли решение о разработке такой машины. Предполагается использовать её совместно с обычными БТР-60 и лёгкими колёсными САУ на его базе.

— Да… сдаётся мне, что, когда наши десантники приедут навестить Чомбе, от этого сундука ох. еют не только негры, — резюмировал Первый секретарь, выбравшись из БТР.

После перерыва на обед Первому секретарю и членам Президиума показали новые образцы артиллерийского вооружения. В период 1958–1960 года в рамках программы модернизации «Армия-1960» проводилась унификация артиллерии с приведением всего зоопарка к единому калибру 152 мм (АИ, подробности см. фанфик Михаила Белова по артиллерии http://samlib.ru/editors/s/simonow_s/fanfics.shtml).

Старые пушки и боеприпасы в большом количестве продавались союзникам. Боеприпасов к ним было за период 1946–1955 гг заготовлено столько, что хватило бы на третью мировую войну. Одновременно проводилась большая научно-исследовательская работа с целью увеличения живучести стволов путём напыления различных износостойких покрытий, а также конструкторско-технологическая — по удлинению стволов с 39 до 45 калибров, с выходом в перспективе на длину ствола в 52 калибра. Эта работа требовала технического перевооружения заводов, модернизации станочного парка и очень серьёзной технологической подготовки производства.

Параллельно создавались новые образцы артиллерийских орудий, которые сейчас одно за другим выдвигались на огневые позиции. Для удобства обзора далеко расположенных мишеней перед Первым секретарём и маршалом установили телевизор, на который передавалось изображение мишени, транслируемое беспилотником Ла-20 (АИ).

Первым, на буксире нового «Урал-375», оснащённого кран-балкой, вывезли пушку, при виде которой Никита Сергеевич изумлённо приподнял брови. Её лафет опирался не на два, как обычно, а на четыре колеса. Спереди под длинным стволом в бронированном кожухе разместился вспомогательный двигатель ГАЗ-40П, от БРДМ. Как только станины отцепили от тягача, командир орудия завёл двигатель, и пушка своим ходом доползла до позиции. В это время «Урал» с помощью кран-балки уже выгрузил из кузова ящики со снарядами.

Заряжающие уложили снаряд и заряд в лоток механизированного досылателя, секунда — и стальное тело снаряда скользнуло в ствол. Наводчик приник к панораме, пушка неторопливо повела стволом.

— Наведение производится по данным РЛС артиллерийской разведки, — сообщил Гречко. — Вон та машина с антенной. Она же может использоваться как РЛС для контрбатарейной стрельбы. Радар следит за полётом снаряда, вычислитель в машине тут же рассчитывает траекторию и поправки для следующего выстрела. Данные передаются на орудие по беспроводной связи и отображаются у наводчика. Он ещё до падения снаряда знает, попадёт он в цель, или нет.

— Лихо придумано, — одобрил Хрущёв. — А куда стрелять будем?

— Вон там, — маршал указал далеко вперёд. — Видишь, флажки на длинных мачтах. В бинокль должно быть видно.

— Вроде вижу… Далеко, чёрт, не разглядеть.

— Тогда смотри в телевизор, сейчас картинка появится. А, вот она. Это мы ещё не на полную дальность стреляем, вообще система 2А29 «Вереск» рассчитана на поражение целей на дальности 27–30 километров, активно-реактивными снарядами — до 35 километров.

Пушка выстрелила, от удара заложило уши. Едва накатник вернулся на место, заряжающие тут же уложили на досылатель следующий снаряд и заряд. Наводчик уже вводил поправку, длинный ствол едва заметно шевельнулся. Командир орудия дал отмашку, вновь раздался закладывающий уши удар. Далеко впереди встала стена чёрного дыма и пламени.

— Мы там несколько бочек керосина в мишень заложили, чтобы отсюда видно было лучше, — пояснил Гречко.

— Охренеть не встать… — Первый секретарь одобрительно покивал головой.

На экране телевизора было ничего не разобрать, там клубилось сплошное чёрное дымное облако.

— Важно то, что такая пушка не зависит от погодных условий, видимости, температуры воздуха, времени суток, — растолковал маршал. — С ракетой всё далеко не просто, ей могут и помехи поставить, а снаряд летит себе и летит, ему пох…й на помехи.

— А самоходный вариант этой пушки есть? В смысле — САУ? — спросил Хрущёв.

— Разрабатывается сейчас, на шасси СУ-100П, — ответил Гречко. — На следующем показе, думаю, уже будет.

— Снаряды ей тоже новые нужны?

— Не обязательно, она стреляет снарядами пушек М-47 и Д-20.

— А снаряды для гаубицы-пушки МЛ-20 использовать не будем?

— Под них будем использовать новое орудие М-48, это новый ствол на уже существующем лафете М-47.

— Тогда нормально. Но эти пушки очень большие, тяжёлые, да и дорогие. Полегче-то что-то приготовили?

— Конечно. Вот, как раз на позицию вывозят.

Четырёхколёсная пушка покинула позицию, теперь её заняли сразу две очень похожих друг на друга гаубицы. Одну из них вывезли на буксире, другую прямо на позицию, подняв тучу пыли, аккуратно опустил вертолёт Ми-6. В боевом положении трёхлапые станины гаубиц были расставлены под 120 градусов, а колёса приподнялись над землёй, обеспечивая возможность кругового обстрела.

— Это десантная 122-миллиметровая гаубица 2А18 Д-30Д и 152-миллиметровая полковая гаубица 2А33 Д-34, — доложил Гречко. — Фактически, на одном лафете сделаны два разных орудия. Сейчас они получают целеуказание от беспилотника, координаты цели, и метеорологические данные — давление, температуру и влажность воздуха, направление и силу ветра в районе цели. У наводчика, прямо под панорамой, маленький дополнительный пульт, соединённый кабелем с рацией. Обмен данными идёт в цифровом виде, наводчику остаётся только вывести прицел на значения, которые ему показывает баллистический вычислитель.

Обе гаубицы загрохотали одновременно, обрабатывая каждая свою цель. Наводчики оперативно вносили поправки, уже 2-м — 3-м снарядами цели были накрыты, после чего по ним был открыт беглый огонь. Огневой налёт продолжался не больше двух минут. Затем расчёты свернули оба орудия, подцепили к тягачам и покинули позицию. Вдалеке, в районе мишеней медленно расползалось по ветру большое облако чёрного дыма.

— Для этих пушек тоже разрабатываются варианты САУ 2С2 «Ромашка» на гусеничном шасси ПТ-76 и, для десантников — 2С2 «Фиалка», на шасси БМД, плавающая, — сообщил министр обороны.

— Красивый у вас букет получается, — со смехом одобрил Хрущёв. — Кто только такие названия придумывает?

— Не кто, а что. «Щоб нихто не догадався», ребята у Виктора Михалыча Глушкова для ГРАУ специальную программу написали, — хохотнул Гречко. — Она сначала темы предлагает, на выбор, а потом из этой темы названия подбирает для всей линейки образцов. Тема для названий подбирается совершенно отвлечённая, чтобы никаких ассоциаций с образцом оружия не возникало. Нехай супостаты НАТОвские головы ломают, с х. я ли у нас атомная самоходка называется — «Конденсатор», а полковая САУ — «Ромашка». Авось, кто-нибудь в ЦРУ свихнётся с натуги.

— Я и говорю, хороший букет, — усмехнулся Никита Сергеевич.

— Ха! Это ты ишшо «Тюльпан» с «Гладиолусом» не видел, — заржал Гречко.

Далее Первому секретарю показали стрельбу из противотанковой пушки Т-12, которая впоследствии была модернизирована до МТ-12, и нескольких новых миномётов, в том числе, в показе участвовал новый 120-мм возимый миномёт 2Б11 (АИ, в реальной истории разработан существенно позже, в 1979 г) и новые 82-мм миномёты. (Подробнее см. фанфик http://samlib.ru/editors/s/simonow_s/fanfics.shtml)

Затем на позицию выполз длинный низкий самоход, вдоль которого лежала изрядного калибра труба.

— Вот, это — «Тюльпан», — ухмыльнулся маршал. — Георгий Сергеич Ефимов, главный конструктор ОКБ-3 «Уралмашзавода», по моей просьбе взял 240-миллиметровый миномёт конструкции Шавырина, скооперировался с Пермским машиностроительным заводом, там начальником конструкторского отдела Юрий Николаич Калачников. Вот они вдвоём и поставили этот миномёт на самоходное шасси, да ещё систему механизированного заряжания сконструировали, как-никак мина-то поболее 130 кило весит.

На экране телевизора появился сурового вида бетонный дот.

— Во! Смотри, коронный номер! — с лица маршала не сходила довольная улыбка. — Ты не поверишь, на артиллерийском полигоне, где мне его показывали, дот стоял с 1929 года, все орудия по нему стреляли, а ему хоть бы что, стоял, как заговорённый, весь в отметинах от снарядов. 152-х миллиметровки по нему тоже лупили — и без толку. А «Тюльпан» как приложил ему в темечко своей миной — х. як, и только воронка осталась. На моих глазах это было, я аж ох. ел и прослезился.

(Факт, относящийся в реальной истории к испытаниям 2С4 «Тюльпан» в 1970 г — по фильму «Атомная артиллерия» серии «Ударная сила». Раз уж тут так удачно сошлись вместе «Тюльпан», Гречко и дот, грех было не вспомнить сию историю)

Пока Гречко рассказывал байку про дот, расчёт миномёта привёл его в боевое положение. Ствол выставили горизонтально, зарядили здоровенной миной, и подняли почти вертикально.

Бабахнуло хорошо, мина вылетела из ствола на снопе пламени, и по крутой дуге унеслась вдаль. Расчёт тут же опустил ствол и зарядил его следующей миной. Грохнул ещё один выстрел, потом ещё и ещё. Миномётчики быстро пристрелялись

— Смотри, смотри, — маршал указал на экран телевизора.

Четвёртая мина прилетела точно. Дот на экране внезапно окутался дымной тучей, из которой фонтаном взлетели вверх и разлетелись в стороны обломки. Когда дым отнесло в сторону ветром, на месте дота была лишь слегка дымящаяся воронка, на краях которой виднелись остатки бревенчатой облицовки стен.

— Да-а… внушает… — констатировал Хрущёв.

— Во-от! — расплылся от удовлетворения министр обороны. — Так это — новодел. А прикинь, на полигоне-то, раритетный дот был, сколько раз по нему долбили — и всё без толку. А этот зверь его — хлоп, и в дамках… Я теперь учёных уговариваю, чтобы сделали к этому миномёту корректируемую мину, с ОКГ-подсветкой от корректировщика огня. Работу начали, но дело это непростое, не то что миномёт на шасси поставить, там наука!

Самоходный миномёт покинул огневую позицию. Издалека послышался низкий гул могучего двигателя. Никита Сергеевич почувствовал, как под ногами слегка дрожит земля. Он оглянулся… и почувствовал, что у него отвисла челюсть. На позицию выехал удлинённый МАЗ-543, с пристроенной сзади пятой, дополнительной осью. Между его до смешного маленьких на общем фоне громадной машины кабинок уютно пристроился невероятной длины ствол. По обеим бортам самоходки были установлены две кран-балки.

Могучая машина, рыча двигателем, развернулась, устраиваясь на позиции поудобнее, растопырила аутриггеры и неторопливо подняла ствол.

— Б@я… — упавшим голосом произнёс Никита Сергеевич. — Где вы этого мастодонта выкопали?!

— У Грабина, — ответил Гречко. — Да он тебе сейчас сам расскажет.

Министр обернулся:

— Василий Гаврилыч, прошу вас, подойдите к нам!

Подошёл Грабин, не спеша, с достоинством поздоровался с Хрущёвым и Гречко.

— Василий Гаврилыч, вы как в Ленинграде устроились, — поинтересовался Первый секретарь.

— Неплохо, спасибо, — ответил Грабин. — Всё лучше, чем на преподавательской работе.

— Василий Гаврилыч, расскажите про вашу пушку, — попросил Гречко.

— У нас ещё в войну начата была разработка нескольких систем особой мощности, — ответил Грабин, — так называемых «триплекса» и «дуплекса». (подробнее см. https://topwar.ru/33516-na-edinom-lafete.html)

Разработка в последние несколько лет была приостановлена, но сейчас, в связи с пересмотром подхода к артиллерии в правительстве, и появления малогабаритных ядерных зарядов конструкции академика Щёлкина, товарищ маршал дал нам задание сделать пушку особой мощности, для стрельбы атомными, осколочно-фугасными, бетонобойными, кассетными и корректируемыми снарядами. В составе дуплекса у нас была разработана 210-миллиметровая пушка С-72. Обычным снарядом массой 133 килограмма она била на 35 километров, а активно-реактивным корректируемым стреляет примерно километров на 80–90, в зависимости от типа снаряда. После того, как мы в 58-м запустили в серию 152-миллиметровую САУ 2С1 «Клевер» с морской пушкой Б-38 (АИ, см. гл. 03–14), и появилась идея установить С-72 на удлинённое колёсное шасси производства Минского завода.

Пушку тем временем зарядили, и теперь она опиралась могучим подпятником на землю, готовясь к выстрелу.

— А как вы на таком расстоянии попадать собираетесь? — поинтересовался Хрущёв.

— Так у нас снаряд корректируемый, с радиоуправлением, — ответил Грабин. — На машине стоит небольшой радиолокатор. — он указал вперёд. — Вон, как раз его антенну развернули. Он следит за полётом снаряда, баллистический вычислитель рассчитывает траекторию, то есть, почти сразу после выстрела мы уже примерно знаем, попадём или нет, и с каким отклонением.

Снаряд уходит в стратосферу и летит там, по баллистической траектории. Вычислитель рассчитывает управляющее воздействие для коррекции, а радиолокатор в своём луче передаёт управляющие команды на снаряд, примерно так же, как зенитной ракетой управляют по радио. Только там требования к точности куда выше. А нам такая точность не всегда обязательна. Для ядерного или кассетного снаряда при контрбатарейной стрельбе — хватает. Для поражения совсем уж малоразмерных целей мы с 1958 года сумели довести снаряд с наведением по ОКГ-подсветке, но для него требуется подсвечивать цель с земли или с беспилотника. Сейчас мы работаем над снарядом с телевизионным наведением, но там есть свои сложности. Перегрузки очень сильные, при выстреле.

Стрелять, конечно, такая пушка может только по неподвижным целям, или по заранее известным координатам. Например, мы можем взять на прицел участок местности, скажем, мост или дефиле, или просто участок дороги, и подождать, пока по нему что-то проедет. Точность у нашего «Гладиолуса» всяко побольше, чем у первых примитивных ракетных комплексов, вроде «Марса» или «Филина».

— А «Луна» новая? — поинтересовался Хрущёв.

— «Луна» неплоха, но стреляет на 70 километров, и рассеивание у неё всё же побольше, мы сравнивали, — степенно ответил Грабин. — 2С5 «Гладиолус» активно-реактивными стреляет на все 90 километров, и снаряд за снарядом кладёт почти что в одну точку. Да, собственно, при такой точности больше двух-трёх обычно и не нужно.

Министр обороны дал отмашку, разрешая стрельбу. Пушка выстрелила так, что земля под ногами ощутимо подпрыгнула. Снаряд в вихре пламени унёсся ввысь. На экране телевизора появилась цель — отдельно стоящее двухэтажное здание. Оно вдруг окуталось дымом. Когда дымная туча рассеялась, здание исчезло.

— Как видите, чаще всего достаточно одного снаряда, — улыбнулся Грабин. — Современной ракетой вы на таком расстоянии ещё не вдруг попадёте, да и стоит ракета примерно на порядок дороже, чем снаряд.

Первый секретарь прочувствованно пожал руку заслуженному конструктору.

— Ну, Василий Гаврилыч… не ожидал… Это же надо — первым же выстрелом так приложить!

— А вы только представьте, если там спецБЧ будет, на пять килотонн? — усмехнулся Грабин. — Или кассетный снаряд? Тоже, знаете ли, не хуже. Хотите, сейчас кассетным выстрелим? Товарищ маршал, разрешите?

— Разрешаю, Василий Гаврилыч! — Гречко сверился с перечнем целей. — Цель номер 23, командуйте, — он передал Грабину микрофон.

— Цель двадцать три, зарядить кассетный! — скомандовал Грабин.

Расчёт пушки неожиданно проворно зацепил манипулятором снаряд из укупорки и уложил на лоток досылателя. За снарядом в камору последовала гильза заряда.

— Мы вернулись к первоначальному варианту с раздельно-гильзовым заряжанием, — пояснил Грабин.

Пушка немного повернулась на своём тумбообразном лафете. На экране появились несколько танков Т-34, расставленных по полю. Пушка выстрелила. Земля снова подпрыгнула под ногами. Снаряд ввинтился в небо. Хрущёв с интересом смотрел в телевизор.

Над танками вдруг образовалось с виду совсем не страшное облачко. А затем всё танковое подразделение накрыло множеством разрывов.

— Мы уложили в снаряд кумулятивные поражающие элементы, они бьют по танкам сверху, где броня наиболее тонкая, — пояснил Грабин. — Конечно, индивидуальное наведение суббоеприпасов для нас пока недоступно, приходится компенсировать качество количеством. Но мы над этим работаем. Танк излучает изрядное количество тепла, мы постараемся сделать суббоеприпасы с инфракрасным наведением. Академик Лаврентьев делает по нашему заказу суббоеприпас с ударным ядром, формируемым при взрыве. Но ему ещё надо над ним поработать.

Никита Сергеевич ошалело считал танки. Из 8 танков уцелел только один, остальные дымились, поражённые суббоеприпасами.

— Впечатляет, Василий Гаврилыч, спасибо вам большое, — Первый секретарь ещё раз поблагодарил Грабина.

Ещё одну, весьма неожиданную разработку, представило свердловское ОКБ-9. Гречко подвёл Хрущёва к гусеничной самоходке.

— Это что такое? — спросил Первый секретарь.

— АСУ-85, новая самоходная установка для десантников, — ответил Гречко. — Но сейчас я тебе другое хочу показать, её просто как опытную машину использовали. Фёдор Федорович, подойдите, расскажите, что вы тут придумали.

Подошёл Главный конструктор ОКБ-9 Фёдор Фёдорович Петров:

— Здравствуйте, Никита Сергеич. Вот, работаем над очень интересной и перспективной темой, собираемся заменить порох в пушках жидкими метательными веществами.

— Это как? Какими веществами? — Хрущёв тут же заинтересовался.

— Есть варианты — моновещества, вроде пропилнитрата или окиси этилена, либо два вещества, хранящиеся раздельно и смешиваемые только в каморе орудия, например, керосин и перекись водорода. Второй вариант безопаснее, особенно в танке.

(Подробнее http://btvt.narod.ru/1/zmv_pushki.htm)

— Понял, — Никита Сергеевич тут же сообразил, что новое направление имеет немалые преимущества. — То есть, порох из боевого отделения можно будет убрать?

— Да, а баки для компонентов огнесмеси можно расположить, скажем, на днище моторного отделения, где до них никакое средство поражения не доберётся.

— А мина?

— Ну, если мотор сзади, то подрыв будет, скорее всего, под гусеницей в передней части, а при подрыве дистанционной кумулятивной мины струя, вероятнее всего, пройдёт выше. Если же в боекомплекте будут, в основном, подкалиберные снаряды, то взрываться в танке будет и вовсе нечему, — пояснил Петров.

— Ну, совсем без осколочно-фугасных всё равно не обойтись?

— Да, но если их, скажем, четверть от боекомплекта, их можно разложить в самом низу, где попадание в них маловероятно. Да и при поражении танка пожар бывает, большей частью, от попадания в пороховые заряды и топливо. Снаряд, всё-таки, довольно прочная стальная чушка, осколком его не вдруг повредишь.

— Так, и как ваши успехи?

— Да вот, можем показать на практике.

Петров махнул рукой водителю самоходки, она выехала на боевую позицию и сделала несколько выстрелов.

— Ну, гм… на мой взгляд неспециалиста — вполне нормальная пушка, — заключил Хрущёв.

— К сожалению, прямо сейчас её в войска пускать ещё рано, — констатировал Петров, — нужно ещё решить целый ряд технологических проблем. Но направление очень перспективное, для танков, в первую очередь. Для гаубиц тоже пригодится возможность в широких пределах менять мощность заряда, дозируя смесь.

— А, вот это интересно, — Никита Сергеевич тут же сообразил, что точное дозирование огнесмеси позволит увеличить точность попадания, соответственно — снизить расход снарядов. — Спасибо вам, Фёдор Фёдорович, с нетерпением жду, когда доведёте свою разработку до серийного производства.

Артиллерийская часть показа завершилась. Немного подождав, пока утихнет звон в ушах после стрельбы, Хрущёв отправился на площадку, где ожидали только что отстрелявшиеся орудия и их расчёты. Он ещё около часа осматривал все образцы, беседовал с солдатами и офицерами, засыпая их множеством вопросов, и по технике, и просто по быту и организации боевой подготовки.

— Вот, товарищи, скажите, за последние несколько лет, что и как поменялось, и в лучшую ли сторону? — спросил Первый секретарь у солдат.

Военнослужащие отвечали довольно дружно

— Поменялось, и здорово! Лучше стало!

— Кормить лучше начали!

— Так точно, даже фрукты в рационе появились, никогда такого не было!

— Боевой подготовки стало больше, чем хозработ, интереснее служить.

Уже пожилой офицер-артиллерист, пригладив прокуренные усы, добавил:

— Матчасть здорово обновилась. Помню, я до Берлина свою ЗиС-3 катил, своими руками крутя колёса, почитай, через пол-Европы. А сейчас вон как, с неба вертолётом 122-х миллиметровку опустили, дали десяток выстрелов, обратно к вертолёту подцепили и на другую позицию перекинули. Даже не приземляясь. Эх, нам бы тогда, да такую технику… Спасибо, Никита Сергеич, за внимание к нуждам армии.

— Спасибо вам за безупречную службу! — ответил Хрущёв. — Спасибо вам всем, товарищи. Смотрю я на вас, как вы осваиваете новую технику, вижу, что действуете уверенно, слаженно.

— Так мы только что из учебного центра! — ответил молодой солдат. — Гоняли нас там в хвост и в гриву, конечно. Но зато матчасть освоили, и стрелять научились, и обслуживать, и ремонтировать.

— А бытовые условия как? — спросил Первый секретарь.

— На полигоне, конечно, в контейнерных балках разместились. А в месте постоянной дислокации у нас казарма каменная, душ, канализация, в общем, все удобства, ещё и баня. Летом теперь даже в полевых лагерях — никаких гнилых палаток с комарами, контейнерные домики раскладные. Да ещё и испарительные кондиционеры сами делаем. (Кондиционер прямого испарения воды http://ru-ecology.info/post/103337602290037/)

Поблагодарив солдат и офицеров, Никита Сергеевич распрощался с ними и отправился в свой вагон, где устроил краткое подведение итогов.

Утро следующего дня началось с осмотра стрелкового вооружения. В основном, это были те же образцы, что показывали Первому секретарю в 1958 году как опытные. Сейчас часть из них уже перешла в разряд серийных, а некоторые были на последней стадии испытаний, как, к примеру, единый пулемёт ПК.

Хрущёв, будучи заядлым охотником, долго разглядывал новые снайперские винтовки СВД-59 (АИ, в реальной истории принята в 1963 г, до этого Е.Ф. Драгунов в 1949-57 гг занимался разработкой спортивных винтовок) и СВД-К. Оснащённые прикладом и цевьём из прочного пластика, облепленные зубчатыми планками ПКЗ для крепления прицелов, лазерных маркеров и прочих «фонариков», они смотрелись совсем иначе, чем в статьях, присланных Веденеевым. Прогресс в сфере стрелкового оружия наблюдался значительный.

Также было отвергнуто предложение изменить шаг нарезов ствола винтовки с 320 мм на 240, вместо этого решено было разработать для неё патрон с новой бронебойной пулей.

(изменение шага нарезов СВД со спортивного 320 мм на общепринятый 240 мм было вызвано неустойчивостью бронебойной пули Б-32 при стрельбе из стволов с длинным шагом нарезов. Это привело к увеличению рассеивания при стрельбе снайперскими и обычными патронами)

СВД-К была сделана под новый снайперский патрон высокой мощности 8,6х70 (.338 Lapua Magnum) и предназначалась для промысловой охоты на крупного зверя, в том числе — в перспективных бронежилетах, отстрела легко бронированной техники НАТО и контрснайперской стрельбы. Для использования в линейных пехотных подразделениях её применять не планировали.

Хрущёв так долго крутил в руках полюбившуюся ему винтовку, что Андрей Антонович Гречко предложил:

— Никита Сергеич, а как насчёт пострелять?

— Да куда мне, я же из охотничьих ружей привык стрелять, опозорюсь только, — отмахнулся Первый секретарь.

— Да ладно, «опозорюсь», кабанчика-то прошлый раз кто завалил? — ухмыльнулся маршал.

— Так там дистанция несравнимая, я же дальше 50–70 метров не стрелял давно уже…

— Зато тут оптика!

Никита Сергеевич немного помялся:

— Не иначе, решили на смех старого дурака выставить? Ну, да ладно, давай, попробуем.

Взяв СВД-К и магазин с патронами, Хрущёв решительно направился к огневому рубежу. Ложиться он не стал, подошёл к столу, где лежали бумажные мишени, и пристроился стоя. Первым выстрелом он предсказуемо промахнулся. Снайпер-инструктор наклонился к нему:

— Разрешите прицел подрегулировать, товарищ Первый секретарь.

— Конечно.

Инструктор подкрутил барабанчик прицела:

— Вот теперь попробуйте.

Первый секретарь приложился и выстрелил снова, затем взял бинокль, посмотрел на мишень и удовлетворённо хмыкнул. В этот раз пуля вошла чуть-чуть выше и правее чёрного «яблочка» мишени.

— Хорошая винтовка, мощная, — одобрил Никита Сергеевич — Слона завалит?

— Нет, для слона чутка помощнее патрон нужен, — ответил инструктор. — Вот такой.

Он взял с соседнего стенда магазинную винтовку, но не обычную, типа «мосинской» или СКС, а явно сделанную по индивидуальному заказу, оснащённую сошками и эргономичным регулируемым пластиковым прикладом. Снял магазин и показал Первому секретарю здоровенный патрон, ещё длиннее и больше, чем у СВД-К.

— Ничего себе! Это какой же калибр?

— 10,3х77. Это — для особого случая, товарищ Первый секретарь. На редкую дичь, которую только на большой дистанции достать можно. Типа президентского лимузина, — усмехнулся снайпер. — До трёх с половиной тысяч метров. Изготавливается малыми партиями, для спецов высокой квалификации.

(Он же —.408 Cheyenne Tactical)

— Серьёзная вещь… — Никита Сергеевич с уважением покивал, разглядывая винтовку. — Стволы для него тоже, как я понимаю, на заказ делаются?

— Конечно. Таких винтовок сильно много не нужно, вещь уникальная.

— М-да… Внушает, — констатировал Хрущёв.

Затем ему показали оружие и патроны ещё более специального применения — для подводной стрельбы.

— Разработка для подразделений подводного спецназа, — пояснил Пётр Иванович Ивашутин. — Сейчас нашим людям часто приходится работать в негостеприимных странах, вот, готовимся.

Длинные, похожие на стрелу, патроны и необычный четырёхствольный пистолет Никиту Сергеевича изрядно удивили.

— Надо же, какие гвозди… И что, прямо под водой стрелять можно?

— Можно, и под водой, и на воздухе. Дальность, конечно, небольшая, но от акул или аквалангистов отстреляться можно. У противника таких ещё нет.

Затем Хрущёв ознакомился с новым единым пулемётом ПК, который мог применяться в ручном и станковом варианте. Со следующего года ПК был принят на вооружение как основной пулемёт Советской армии.

Куда больше заинтересовал Никиту Сергеевича 4-хствольный пулемёт ГШГ конструкции Грязева-Шипунова-Глаголева. Нуждаясь в скорострельном пулемёте для самолётов класса «ганшип», необходимых для огневой поддержки при проведении операций в странах «третьего мира», Иван Александрович Серов инициировал его разработку ещё в летом 1958 года. Проявив находчивость, он «нашёл третьего» для творческого коллектива Аркадия Шипунова и Василия Грязева. Евгений Борисович Глаголев, которого Серов вытащил из Златоуста и устроил в ЦКБ-19, с энтузиазмом взялся за работу над пулемётом.

(АИ, в реальной истории Глаголев перевёлся в КБ Приборостроения, бывшее ЦКБ-19, только в 1966 году, пулемёт ГШГ был принят на вооружение в 1979-м. Аналогичная по конструкции 6-ствольная пушка ГШ-6-30 в РИ разрабатывалась с 15 июня 1963 г, принята на вооружение в 1964 г)

Серов как мог старался помочь конструкторам. По его заданию агенты Первого Главного управления КГБ выкрали из авиационной оружейной мастерской в Западной Германии находившуюся там на ремонте 6-ствольную пушку М-61 «Вулкан». Ещё одним образцом, который доблестные чекисты приволокли Грязеву и Глаголеву «для примера», был найденный на каком-то забытом складе редкий 8-ствольный пулемёт Слостина. (http://litresp.ru/chitat/ru/%D0%9F/ponomaryov-yurij/shkvaljnie-pulemyoti-i-i-slostina). В США, у частного коллекционера, за немалую сумму был куплен раритетный пулемёт Гатлинга, сделанный ещё во второй половине 19-го века.

Глаголев и Грязев тщательно изучили аналоги, но в итоге всё равно разработали собственную конструкцию. На момент показа пулемёт ещё не был окончательно отработан, но, выслушав положительные отзывы специалистов-оружейников, Никита Сергеевич разработку тульских специалистов одобрил:

— Такой пулемёт нам необходим, и для штурмовиков, и для вертолётов. Обязательно доведите конструкцию до требуемого уровня надёжности и принимайте на вооружение как можно скорее.

— Мы уже передали макетный образец пулемёта в ОКБ-153 товарища Антонова, для установки на самолёт, — доложил руководитель ЦКБ-19 Иван Фёдорович Дмитриев, представлявший своё КБ на показе.

— Вот и хорошо, а я Олега Константиновича со своей стороны попрошу не тянуть с разработкой штурмовика, — ответил Хрущёв.

Помимо пистолета для подводной стрельбы, Первому секретарю показали и новые пистолеты, разработанные в рамках международного конкурса ВЭС на замещение общевойсковых пистолетов АПС и офицерских / милицейских ПМ. АПС с громоздкой деревянной кобурой-прикладом не устраивал танкистов, постоянно цепляясь за края люков, а на ПМ было много нареканий у милиции, из-за слабого патрона, часто неспособного даже в упор пробить, например, покрышку грузовика, особенно со стороны протектора.

(Слышал такое от знакомого милиционера, безуспешно пытавшегося с расстояния в 1,5 метра прострелить колесо КАМАЗа)

Хрущёв по жизни пистолетами не увлекался, во всяком случае, охотничьи ружья интересовали его куда больше, однако он понимал важность оснащения армии и милиции качественным оружием. Пистолетов на стенде было представлено несколько — тут были и модернизации АПС, ПМ и даже венгерский вариант ТТ 1958 года, сделанный для Египта. (Tokagypt-58), и новые разработки, как советских конструкторов, так и иностранных, из ГДР, Чехословакии и Венгрии.

— Ну, и какой вы выбрали? — поинтересовался Никита Сергеевич, хитро глядя на министра обороны.

Не будучи специалистом, он ожидал, что Государственная комиссия выбрала, к примеру, модернизированный АПС, оснащённый новым лёгким приставным прикладом. Однако маршал Гречко на этот раз его удивил:

— Выбор был непростой, но в итоге мы всем составом Госкомиссии, можно сказать, единогласно сошлись на том, что победили чехи.

Он снял со стенда внушительного вида пистолет, напоминающий внешне Браунинг «High-Power», но с надписью Model 58 Cal 7,62x25 Made in Czechoslovakia.

(За образец взята несколько более поздняя модель CZ-75 http://modernfirearms.net/handguns/hg/chex/cz-75-r.html не столь знаменитая у нас, как ТТ или АПС, но очень качественная, выпускающаяся до настоящего времени)

— Гм… — Никита Сергеевич несколько минут вертел в руках пистолет, разглядывая его. — Так он, вроде, нисколько не меньше АПС? И в чём преимущество?

— Этот помощнее, потому что у него жёсткое запирание ствола с коротким ходом, а у АПС — свободный затвор, — пояснил Гречко. — Соответственно, у АПС слабый патрон, и более мощный в нём без коренной переделки конструкции использовать не получается. По удобству ношения — чехи отказались от громоздкой деревянной кобуры в пользу лёгкого складного приклада, — маршал достал сложенный приклад из нашитого на кобуру кармашка, разложил его с лёгким щелчком и присоединил к пистолету.

Вместе с Хрущёвым они подошли к линии огня в нескольких метрах от стендов. Андрей Антонович не спеша приложился, поплотнее упёр приклад в плечо, и уложил одну за другой несколько пуль точно в центр мишени. Затем сдвинул переводчик огня и дал две коротких, по три выстрела, очереди.

— Для экономии патронов введён режим отсечки после трёх выстрелов, — пояснил маршал. — Можно также поставить глушитель, на нижней части рамки под стволом предусмотрена зубчатая планка, для крепления фонарика, ОКГ-маркера (лазерного целеуказателя), можно ещё вот так сделать, — он присоединил к планке насадку и воткнул в неё запасной магазин, — и использовать как переднюю ручку для удержания. По удобству машинка превращается в лёгкий пистолет-пулемёт.

(Подробнее см фанфик Михаила Белова http://samlib.ru/editors/s/simonow_s/fanfics.shtml)

— Неплохо, — одобрил Никита Сергеевич.

— Удобно для лётчиков, танкистов, снайперов — всем, кому автомат таскать не с руки. Спецназ тоже доволен — машинка более мощная, чем АПС, к тому же выпускается под разные патроны — 7,62 ТТ, 9х19 Парабеллум, и специально по заказу ГРУ разработанный патрон 9х21 (АИ, в реальной истории патрон 9х21 разрабатывался с 1992 по 1995 г).

Они вновь подошли к стенду.

— А для всех, кому нужен небольшой пистолет скрытого ношения, приняли образец конструкции Симарина и Лашнева, — Гречко вручил Первому секретарю скромного вида пистолетик, — под патрон 9х18 ПМ или 7,65х17 Браунинг.

(подробнее см http://samlib.ru/editors/s/simonow_s/fanfics.shtml)

— Это, вроде, для мальчиков и для девочек? — усмехнулся Хрущёв.

— Ага. Розовый и со стразиками, — хохотнул Гречко.

Никита Сергеевич сообразил, что министр обороны тоже ознакомился с присланными «перспективными образцами юмора», благо, что текстовый файлик весил немного.

— Ну и ладно. А это что такое? — Первый секретарь указал на соседний стенд, где лежали несколько хорошо знакомых ему ещё с войны пистолетов, пистолет-пулемётов и автомат, похожий на обычный «Калашников», но немного отличающийся.

— А, это? Это мы совместно с партнёрами из ГДР и Чехословакии новый вид тренировки придумали, — ответил маршал. — Тактическая тренировка со стрельбой красящими шариками. По-английски — пейнтбол. Собственно, придумали не мы, мы о нём прочитали, сам знаешь где, — он многозначительно подмигнул. — Запросили немецких коллег, и тут выяснилось, что у них ещё в 1939 году некий инженер Циммерман сделал автоматическое оружие, стреляющее желатиновыми шариками с краской. Оно даже использовалось для тренировок десантников, в частности, при подготовке к атаке на форт Эбен-Эмаэль. (http://paintbalrisk.ru/index.php?page=istoriya-sozdaniya-i-populyarizatsii-pejntbola). Когда стали изучать вопрос, разведка выяснила, что в Штатах фермеры используют похожий пистолет, чтобы метить скот краской, и даже добыла несколько образцов пистолетов, шариков-маркеров, и газовых баллончиков. Кстати, такие же баллончики, как у нас для сифонов с газировкой.

Для пробы провели несколько тренировок с американскими образцами. Оказалось, что получается довольно реалистично. На дистанции до 25 метров шарик летит примерно так же прямо, как пуля. То есть, отрабатывать бой в закрытом помещении или штурм здания можно с высокой степенью реализма.

— Во как? — удивился Первый секретарь. — Это хорошая идея.

— Мы тоже так подумали, — кивнул Гречко. — А тут ещё чехи подключились, предложили свои варианты переделки нескольких распространённых образцов оружия под стрельбу маркерами. Американские маркеры для скота были на масляной основе — краска плохо отстирывалась. Пришлось разработать воднорастворимый состав на основе гуаши.

Маршал показал Никите Сергеевичу несколько разноцветных шариков с краской, вставленных в алюминиевые колечки.

— Это — чтобы при подаче в магазине не деформировались.

— Понятно, желатин, всё-таки. Ну, покажи, как оно стреляет. Только не на мне, а то отмываться потом… — засмеялся Хрущёв.

Гречко зарядил один из пистолетов, закрутил баллончик шестигранным ключом до короткого «пшика», солдаты поставили метрах в 10 фанерный щит с мишенью. Маршал сделал несколько выстрелов, разукрасив мишень зелёными кляксами.

Затем несколько солдат, разобрав маркерные пистолеты, в течение пяти минут разыграли на площадке тренировочный бой. Со стороны он смотрелся почти как настоящий. Солдаты укрывались за разными предметами, пытались обходить друг друга, проводили отвлекающие маневры, словом, демонстрировали владение разнообразными тактическими приёмами.

— Хорошая тренировка, — одобрил Первый секретарь. — Надо бы не только для военных и милиции, но и для начальной военной подготовки в школах такое ввести, да и вообще, для всех желающих. Ты с ДОСААФ это не обсуждал?

— Разговор был, но всё, как обычно, в деньги упирается, — ответил Гречко.

— Так надо поставить дело на коммерческую основу. Закупить несколько партий оружия и снаряжения, организовать секции при тирах ДОСААФ, дать рекламу на телевидение, а дальше народ сам начнёт подтягиваться, только успевай товар от чехов подвозить. Кстати, чехи — чехами, но надо бы и у себя такие пистолеты производить. В Ижевске у нас пневматические винтовки делают, вот, переговори с ними, что они скажут?

— Уже переговорил, и образцы для изучения отправил, — ответил маршал. — Обещали сделать. Сложного, говорят, ничего нет.

— Вот и я думаю, что сделать могут, — Хрущёв снова повернулся к стенду. — А что тут маузер делает? И парабеллум?

— А, это тоже товарищи из ГДР постарались. Наладили у себя малосерийное производство некоторых исторических образцов оружия, в основном в расчёте на экспорт, для коллекционеров. Это тебе товарищ Серов поподробнее расскажет.

Как несколько позже поведал Серов, руководитель разведки ГДР Маркус Вольф, узнав в ходе совместной работы о некоторых эпизодах деятельности экономического отдела КГБ, решил раскрутить собственный проект. О масштабах этой деятельности Вольф имел смутное представление, и начал довольно скромно. В 1955 году агенты «штази» организовали в Швейцарии фирму Historische Waffen GMBh, и приобрели у западногерманской Heckler&Koch лицензии на выпуск нескольких устаревших моделей оружия, вроде «маузера» C96 и «люгера» P08 (АИ).

Официально фирма была зарегистрирована в Базеле, но имела несколько заводов — в Швейцарии, Франции, Италии и в самой ГДР, где было сосредоточено основное производство, тогда как остальные филиалы существовали, большей частью, для прикрытия. Несколько лет ушло на раскрутку продаж, и к 1960-му ранее неизвестная «швейцарская» фирма уже поставляла действующие «реплики» исторического оружия в США и страны Западной Европы (АИ).

— На продажу, говоришь? — Хрущёв с интересом вертел в руке явно коллекционный «парабеллум», воронёный, с перламутровыми щёчками рукоятки. — Н-да… могу понять таких любителей, красивая вещь. В руке сидит, как влитой.

— У него ещё и бой очень точный, особенно вот у этого, с длинным стволом. Хотя технологически производство дорогое получается, много фрезеровки, — ответил Гречко.

Первый секретарь отложил пистолет и повернулся к министру обороны:

— Молодцы, хорошие разработки, и с союзниками работаете грамотно. Но я вот что ещё подумал. Вот у нас перед войной стрелковая подготовка населения была довольно хорошо поставлена. «Ворошиловские стрелки», ДОСААФ, ну, ты в курсе. И нам в войну это очень пригодилось. Наши ребята хоть знали, с какой стороны ружьё стреляет, — усмехнулся Хрущёв. — Опять же, вот был я в Гватемале (АИ, см. гл. 04–18). Страна, заметь, совсем маленькая, населения четыре миллиона всего, половина — младше 18 лет, 90 процентов — крестьяне.

Казалось бы, американцам раздавить их революцию ничего не стоит. Но Арбенс свой исторический урок выучил. И принял меры. Раздал оружие всему взрослому населению. Наладил стрелковую подготовку. Купил через Китай наш патронный завод. И всё. Никакие американские наёмники уже ничего с Гватемалой сделать не могут. Пробовали, и не раз. Но без толку. Потому что против них, считай, двухмиллионная революционная армия (АИ).

На Кубе, Фидель, тоже, глядя на них, организовал военную подготовку для молодёжи. Наши товарищи из органов его предупредили, что возможны провокации американцев, да он и сам не дурак, понимает, что к чему. Сейчас кубинская молодёжь поголовно стрелять учится.

Я это к чему говорю? После войны у нас военная подготовка населения, стрелковый спорт развиваются недостаточно. Надо этот процесс вывести хотя бы на довоенный уровень. Чтобы ДОСААФ «ворошиловских стрелков» готовил. Кстати, и Клименту Ефремовичу будет чем заняться на пенсии, предложу ему курировать процесс. Он одним своим видом будет молодёжь вдохновлять. Что скажешь?

— А что, я только «за»! — тут же согласился Гречко. — Я даже инструкторов по стрелковой подготовке и по тактике малых подразделений для ДОСААФ выделю. Мы всё равно патроны со складов вынуждены списывать сотнями тысяч, если не миллионами в год, когда сроки хранения выходят. А так хоть в дело пойдут.

— Тут ещё второй момент, — продолжал Хрущёв. — Во все времена, при любом политическом строе ношение оружия было привилегией и признаком свободного человека. Вон, у американцев это даже в Конституции записано. Заметь, как только мы разрешили в 57-м легализовать трофейное оружие, начали его официально регистрировать, и приняли в 58-м новый закон о самообороне, уличная преступность за пару лет, считай, исчезла, а почему? Потому что гражданам, по новому закону, разрешили защищать себя, своих близких и своё имущество. Дружинникам тоже разрешили на дежурство с оружием ходить, у кого разрешение есть. Да ещё с подачи Дудорова большую часть «воров в законе» и рецидивистов перестреляли. (АИ, см. гл. 03–19).

И всё. Мне тут Тикунов весной отчёт принёс, за прошлый год. Я внимание обратил — у нас преступность сейчас — 60 процентов — экономическая, остальные сорок — пьяная бытовуха, с мордобоем. Преступлений против личности исчезающе мало. Воровство встречается, но всё реже, потому что рецидивистов постреляли. Грабежи, разбой — редкость, граждане теперь гопоту отстреливают на месте.

В ЦК, когда обсуждали эти законы — о самообороне и о регистрации оружия — меня идеолухи наши стращали, дескать, люди по пьяни друг друга перестреляют. Ну, было несколько таких случаев, когда стреляли пьяные. Так их сами же граждане и угомонили. Пьяный стрелок страшен, когда оружие только у него. Так это и милиционер надраться может, были случаи. А если оружие есть хотя бы у половины населения, тут люди сразу вежливыми становятся, отзывчивыми и дисциплинированными. Да и количество злоупотреблений в милиции сразу резко сократилось, по этим делам Центр изучения общественного мнения тоже статистику представил (АИ).

— Я к чему клоню? — Никита Сергеевич уже обращался к обступившим его офицерам и солдатам. — Думаю, надо не просто стрелковую и тактическую подготовку среди молодёжи налаживать, но и постепенно разрешать продажу оружия, тех же пистолетов. Для начала — только после 21 года, лицам, отслужившим в армии, прошедшим подготовку и сдавшим экзамен на владение оружием. Экзамен там серьёзный, с мандатной и медицинской комиссией, с проверкой насчёт пьянства и психического здоровья. Что скажете, товарищи?

Один из солдат неопределённо пожал плечами:

— Да наигрались мы уже, за два-то года, откровенно сказать. Когда три раза в неделю на стрельбище гоняют, тут уже от этой стрельбы воротить начинает. Не, разрешить стоит, тем более — на таких условиях. Кому надо — тот купит. Я, скажем, не стану.

— А вот я бы вот такой «парабеллум» с длинным стволом купил бы, — сказал другой солдат, показывая на стенд. — На сусликов охотиться. Мать письмо прислала, пишет, суслики одолели, посевы изводят, зерно жрут.

— У нас в Союзе сейчас примерно 210 миллионов населения, — на ходу прикинул Гречко. — Допустим, владеть оружием из них может четверть. Половину от этой четверти отсеет мандатная комиссия, как политически неблагонадёжных или любителей выпить. Пусть даже больше половины. Так или иначе получается около 20 миллионов человек активного резерва. Неплохо, пожалуй.

Другие слушатели тоже включились в разговор, высказывались по-разному, и «за» и «против», но большинство сходилось на том, что продажа оружия будет, скорее, полезной, чем вредной.

Вскоре после возвращения из отпуска, в конце августа 1960 г Хрущёв провёл через Верховный Совет СССР закон «О порядке приобретения короткоствольного оружия», уточнивший процедуру покупки и регистрации пистолетов и револьверов. Теперь можно было не только легализовать трофейный или найденный на месте боёв пистолет, но и совершенно законно приобрести новый, либо снятый со складского хранения ПМ, револьвер Нагана, или ТТ. Был также разрешён ввоз импортного оружия, в основном это были пистолеты производства ГДР, Венгрии и Чехословакии, а также патроны к ним. Для их покупки требовалось предъявить удостоверение, выдаваемое после обучения и экзамена в ДОСААФ. Хранение боеприпасов и оружия лицами, не имевшими разрешений и удостоверений, по-прежнему считалось незаконным (АИ).

Для получения разрешения, помимо прохождения медицинской комиссии и обучения, требовалась характеристика профкома предприятия и справка мандатной комиссии, отсекавшей лиц, имеющих мотивы для недовольства, например, репрессированных или уголовников в числе ближайших родственников.

В развитие стрелкового спорта и тактической подготовки тоже были вложены немалые средства. Здесь основную роль играло сотрудничество ДОСААФ с милицией и армией, заинтересованными в приходе уже подготовленных сотрудников и призывников. Дополнительным стимулом для молодёжи был не слишком скрывавшийся факт, что желающие, при условии хорошей стрелковой и тактической подготовки, могли рассчитывать на интересную работу по линии Коминтерна, с длительными заграничными командировками (АИ, о развитии стрелкового спорта см подробнее в фанфике Михаила Белова http://samlib.ru/editors/s/simonow_s/fanfics.shtml).

Обещанную министром обороны спецтехнику представлял Первому секретарю и членам Президиума ЦК руководитель ОКБ Инженерных войск Анатолий Фёдорович Кравцев.

— Мы изучили опыт Минатома в разработке дистанционно управляемых манипуляторов для АЭС, а также привлекли к сотрудничеству разработчиков протезов с биотоковым управлением, — рассказал Кравцев. — Намеченный в 1956-57 годах объём работ был очень большой, сами мы с ним, силами только нашего ОКБ безусловно, не справились бы. Очень помог коллектив ВИМИ, они несколько раз нас наводили на очень талантливых инженеров, настоящих самородков.

— Вот как? — удивился Хрущёв. — Вы их не пригласили сюда? Хотелось бы познакомиться лично.

— Некоторых пригласил, — ответил Кравцев. — Не всех, конечно. Так же нам очень помог Госкомитет по науке и технике, и лично товарищ Хруничев. Он подключил коллективы студентов из инженерных ВУЗов, техникумов, даже ребят из ПТУ и школьников из Центров научно-технического творчества. Для них эта работа была чем-то вроде стажировки. В результате было разработано сразу несколько линеек дистанционно управляемой техники различного назначения — транспортной, строительной, обслуживающей и боевой.

В качестве прототипов и доноров агрегатов двигателей и ходовой части выбрали пока что три образца — нашу десантную самоходку АСУ-57, квадроцикл «Барс» Ирбитского завода (АИ), и лицензионный американский гусеничный вездеход «Студебеккер» М-29 «Weasel». Целевое оборудование и гидравлику берём отовсюду, в зависимости от назначения машины.

Кравцев махнул рукой, подав сигнал, и на смотровую площадку перед зрительской трибуной выехала целая вереница небольших машин — колёсных, гусеничных, и даже шнековых. Тут было всё — небольшие колёсные и гусеничные грузовички; машины, напоминающие мини-бронетранспортёры; мотобуксировщики с грузовым кузовом; механическая рука-манипулятор на гусеничном шасси, с табличкой «Робот для дистанционного разминирования»; гусеничная танкетка — минный трал; низкое удлинённое гусеничное шасси с двумя носилками, для вывоза раненых из-под огня; и даже несколько машин, образующих вместе малогабаритную канатную дорогу, для снабжения переднего края провиантом и боеприпасами под обстрелом.

Из чисто военных машин были самоходный миномёт; ЗСУ-23-2 на совсем маленьком самоходном шасси; 37-миллиметровая автоматическая пушка от ЗСУ «Енисей», тоже установленная на низкий гусеничный ход; и даже ракетные установки. На одной из АСУ-57 была установлена пусковая для ПТУР «Фаланга», а в кузове машина перевозила запасные ракеты. На другой АСУ-57 была смонтирована круглая башенка, на ней, на наклонных направляющих, висели 4 ракеты Р-3С.

— Это что, малогабаритный ЗРК у вас? — спросил Хрущёв.

— Так точно, малогабаритный зенитный ракетный комплекс для самообороны десантных и пехотных подразделений, а также для устройства ракетных засад на возможных маршрутах пролёта авиации НАТО, — ответил Кравцев. — В сочетании с автоматизированным укладчиком противовертолётных мин, можно быстро организовать труднопреодолимую зону для авиации противника.

— И всё это — управляемое дистанционно?

— Да, по кабелю, по радио, сигналами инфракрасного передатчика, следованием на сигнал светового или радиомаяка, или просто выходом в заданную точку по координатам.

— Как? — удивился Хрущёв. — У нас же быстродействующей и достаточно точной спутниковой навигации пока не сделано.

— А вот об этом я лучше попрошу рассказать разработчика системы. Аксель Иванович, расскажите, пожалуйста, как ваша локальная навигационная система работает, — попросил Кравцев.

Вперёд вышел академик Берг:

— Для отработки аппаратуры разрабатываемой спутниковой навигационной системы Всесоюзным НИИ радиолокации (сейчас — ЦНИРТИ им. академика Берга), была сделана система локальной навигации, состоящая из нескольких приёмо-передатчиков и полупроводникового счётно-решающего прибора. Это не полноценная универсальная ЭВМ, а что-то вроде специализированного вычислителя, оптимизированного для решения нескольких типовых задач. Приёмопередатчики устанавливаются на местности неподвижно и привязываются к координатам по топографической карте, геодезическим знакам и местным ориентирам.

Система может работать в двух режимах. В первом случае на транспортном средстве устанавливается радиопередатчик, а неподвижные приёмники пеленгуют его, вычисляют позицию методом триангуляции и затем передают его координаты оператору, который уже отправляет на борт транспортного средства команды управления, перемещая его в нужную точку. На относительно ровной местности можно обойтись и без оператора, заложив в ЭВМ последовательность точек маршрута. На сегодняшний момент с оператором получается дешевле.

Второй способ — для более крупных транспортных средств. Неподвижные станции передают каждая свой сигнал, а бортовой вычислитель по пеленгам и задержкам сигналов вычисляет местоположение клиента. Таким образом, получается локальная система определения местоположения, охватывающая район до нескольких десятков или сотен квадратных километров, в зависимости от количества и дальности действия неподвижных приёмопередатчиков. Первоначально система разрабатывалась для точного позиционирования самолётов в районе аэропорта, но в ходе экспериментов выяснилось, что с её помощью удобно управлять и наземным транспортом, и, тем более, водным.

(Схема, навеянная MLAT, см. http://www.rusnauka.com/18_ADEN_2013/Tecnic/6_142079.doc.htm и https://habrahabr.ru/post/250813/).

— Мощно придумано! — похвалил Хрущёв.

— Такую систему можно развернуть вдоль всего переднего края, или по границам района боевых действий, обеспечив локальное позиционирование любой техники, — закончил пояснения Берг. — Можно также использовать её для точного наведения на цели управляемых боеприпасов, хотя, конечно, развернуть систему на территории противника будет несколько сложнее. Лучше всего она на сегодняшний момент будет работать против всяких разных диктаторских режимов в небольших государствах третьего мира.

— Понял, — ухмыльнулся Хрущёв. — Учтём.

— Строго говоря, такое оборудование требуется не для всей техники. Например, транспортная машина может автоматически следовать за человеком, ориентируясь на световой или ультрафиолетовый маячок, — Кравцев подал знак одному из солдат.

Тот что-то нажал на небольшом устройстве, напоминающем фонарик, и повесил его на ремень автомата, сзади. Когда он сделал несколько шагов вперёд, низкая гусеничная машина, нагруженная ящиками с патронами, двинулась следом за ним. Куда бы солдат не сворачивал, машина ехала за ним, как привязанная.

— Это как это? — удивился Никита Сергеевич.

— Прибор на спине у солдата излучает в ультрафиолетовом спектре, — пояснил Кравцев. — На машине установлен фотоприёмник из нескольких фотоэлементов. С помощью простейшей релейной логики машина стремится повернуться так, чтобы на центральном фотоэлементе сигнал был максимальный, и при этом не превышал заданного уровня. Это помогает поддерживать безопасную дистанцию.

То есть, подразделение может сложить часть переносимого груза на такие гусеничные шасси, и затем просто продолжает идти. Машины будут следовать за солдатами в автоматическом режиме.

— Вот это здорово, — одобрил Первый секретарь. — Отличная идея.

— Ещё одна крайне тяжёлая работа, — продолжал Кравцев, — рытьё окопов. Специализированная траншейная машина стоит дорого, и есть далеко не везде. Мы сделали в помощь пехоте небольшой роторный экскаватор на базе шасси АСУ-57.

По его знаку другой солдат завёл двигатель, взял пульт управления, соединённый с машиной кабелем. Завертелось и опустилось на землю роторное колесо с ковшами. Оно зачёрпывало грунт и выбрасывало его на транспортёр, который по лотку сбрасывал землю в сторону, формируя защитный бруствер.

— Как видите, солдатам останется только сформировать индивидуальные стрелковые ячейки. Она не такая производительная, как полноразмерный инженерный образец, но во многих ситуациях может помочь, — пояснил Кравцев. — Также машина может выполнять задачу трелёвщика бревён, оснащается лебёдкой и грузовой стрелой для решения задач по строительству блиндажей, землянок, ДОТов и прочих укреплённых объектов.

В комплект строительной техники входят также бетономешалка, гусеничный самосвал, мини-бульдозер с экскаваторным ковшом на обычной стреле. Есть такой же комплект техники на колёсном ходу, для них базовой машиной послужил квадроцикл, но двигатели используются более мощные.

— Я смотрю, у вас тут есть техника не только на колёсах и гусеницах, но и вообще что-то фантастическое, — сказал Хрущёв. — Вот это, например, что за мясорубка? — он указал на грузовой кузов, установленный на пару винтовых шнеков.

— Это грузовик-болотоход, плавающая машина, может использоваться в сильно заболоченной местности, — ответил Кравцев. — Виталий Андреич Грачёв на заводе имени Сталина разработал подобный вездеход, но побольше, по заказу Главкосмоса, для эвакуации спускаемых аппаратов, приземлившихся в недоступных местах. Мы получили информацию о нём через ВИМИ, и сделали свою версию, поменьше, на агрегатах АСУ-57.

(Вездеход конструкции В.А. Грачёва — http://voprosik.net/shnekoxod-zil-2906/)

Как видите шнеки представляют собой спираль Архимеда, наваренную на герметичный стальной цилиндр, заполненный внутри пенопластом. Они обеспечивают вездеходу плавучесть и, одновременно, движение по воде, жидкой грязи и глубокому снегу. Наша машина может применяться для снабжения партизанских отрядов, передвижения спецназа в болотистой местности, а также в народном хозяйстве, везде, где есть необходимость передвигаться в условиях непроходимого бездорожья по жидкой грязи или по снегу.

— У нас есть ещё одна очень перспективная для народного хозяйства разработка, — продолжал Кравцев. — Считаю необходимым обратить на неё внимание высшего руководства страны, так как она может дать очень большой экономический эффект при освоении труднодоступных районов Крайнего Севера, и предпочтительна с точки зрения охраны природы.

— Это вы о чём сейчас? — поинтересовался Косыгин.

— Вот об этой машине, — Кравцев указал на небольшой вездеход, оснащённый необычными гусеницами. Вместо привычных траков у нихё было множество небольших круглых обрезиненных катков, образующих гусеничную ленту, натянутую вокруг коробчатой лыжи из нескольких подпружиненных звеньев. — Сейчас я представляю вам изобретателя лыжно-катково-гусеничного движителя, инженера Александра Михайловича Авенариуса. Именно с его авторского свидетельства от 1947 года и началась эта разработка. Александр Михалыч, прошу вас.

Кравцев уступил микрофон Авенариусу. Александр Михайлович коротко рассказал о преимуществах своего изобретения:

— Лыжно-катково-гусеничный движитель имеет сразу несколько преимуществ по сравнению с обычной гусеницей. Он многорежимный, при этом переключение режимов происходит, в зависимости от условий движения, само собой:

На твёрдой почве или плотном снежном насте лыжа скользит по вращающимся каткам в два раза быстрее, чем движутся они сами. Это даёт заметный прирост скорости.

На первом силовом режиме катки погружаются в грунт на такую глубину, при которой качение становится невозможным; они начинают проворачиваться и буксовать в грунте. В этом случае скорость движения машины равна скорости перематывания гусениц.

На втором силовом режиме, когда вездеход входит в менее плотный грунт, в котором катки, их оси и соединительные звенья гусеницы погружаются ещё глубже, машина просаживается и начинает скользить на лыже, воспринимающей теперь большую часть нагрузки. Но глубже она не проваливается, как не проваливается охотник, идущий по рыхлому снегу на широких лыжах-снегоступах.

При самом тяжёлом, третьем, силовом режиме катки заклинивает, и гусеница, перематывая их, словно ступает, раз за разом упираясь ими в почву. При этом лыжа, и вместе с ней вся машина скользит по невращающимся каткам.

(источник — http://strangernn.livejournal.com/51861.html)

— А на подъёме ваша гусеница по каткам обратно не скатывается? — заинтересованно перебил Хрущёв.

— Такой эффект возможен только на уклонах с твердой ровной поверхностью, скажем, на бетонном пандусе, — ответил Авенариус. — Как вы понимаете, в тундре, где предполагается использовать такие вездеходы, бетонные пандусы почти не встречаются. Там всё больше болота. (Видеоролик с симуляцией движения ЛКГ-вездехода https://www.youtube.com/watch?v=gTQUJZGBg_Q)

Зато наша машина способна неограниченное количество раз проезжать по собственному следу, уверенно преодолевать впадины, кочки и остатки древесной растительности, лесные массивы с толщиной деревьев до 180 мм в диаметре.

— Мы испытали более крупный вездеход, сделанный на базе ГТ-С ГАЗ-47, на крайне сложном болотистом ландшафте в районе озера Самотлор, — продолжал Авенариус. — В отчетах испытательных рейсов зафиксировано, что вездеход с ЛКГ способен повторно проходить по собственному следу до девяти раз, в то время как серийный вездеход при прохождении болот нарушает, рвёт поверхностный слой торфа.

(Видеоролики с испытаний ещё более крупного вездехода ГТ-ТК, относящиеся к 1975-78 гг, http://lkg-avenariusa.livejournal.com/)

— Вот это очень важно, — заметил Никита Сергеевич. — В тундре слой «живой» почвы не превышает нескольких сантиметров, поэтому следы от гусениц обычных машин не зарастают десятилетиями.

— Именно так, — подтвердил Кравцев, — это я и имел в виду.

Хрущёв повернулся к Косыгину:

— Алексей Николаич, этот проект, как мне кажется, заслуживает всяческой государственной поддержки. Вездеходы замечательные, надо бы и гражданские версии таких машин сделать, как думаете?

— Да, нефтяники у нас постоянно просят вездеходную технику максимально высокой проходимости, — подтвердил Косыгин. — Александр Михайлович, если мы вам выделим серийный завод, пойдёте туда главным конструктором?

— Отчего бы не пойти? Конечно, — тут же согласился Авенариус.

— У нас сейчас строится Рубцовский машиностроительный завод, — напомнил Хрущёву Алексей Николаевич. — Там будет несколько производственных линий, вот на одной из них можно будет собирать вездеходы конструкции товарища Авенариуса. И на других заводах, скажем, можно на базе агрегатов той же АСУ-57 гражданские вездеходы собирать.

Первый цех Рубцовского машиностроительного завода был сдан в эксплуатацию в 1961 году, а годом позже завод начал выпуск гусеничных транспортёров-тягачей ГТ-Т и вездеходов с ЛКГ-движителем на их базе, получивших наименование ГТ-ТК (АИ частично. Завод был, ГТ-Т выпускал, ГТ-ТК был построен на базе ГТ-Т, испытывался в 1975-78 гг, но не срослось)

Затем руководству страны показали мини-БТР для воздушно-десантных войск, сделанный на шасси АСУ-57. Корпус самоходки удлинили на 1 каток и развили вверх, получив 6-местную машину, вооружили пулемётом.

(Аналог — западногерманская «Визель-2»)

— Кроме пулемёта, машина может вооружаться автоматическим гранатомётом АГС, — доложил Кравцев, — Также на её базе сделана самоходная пусковая установка ПТУР «Фаланга», и санитарная машина для эвакуации раненых. Ещё для вывоза раненых из-под огня есть более приземистая самоходная платформа, на агрегатах лицензионного вездехода M29 «Weasel».

Пусковая установка ПТУР оказалась и вовсе необычной. На ней была укреплена раскладывающаяся стрела, на которой крепилась телекамера наблюдения.

— При стрельбе мы поднимаем камеру, например, над кустами, — пояснил Кравцев, — скрытно ведём наблюдение. Пускать ракету можно как с машины, так и с выносной установки. Управление по проводам, так как по лучу ОКГ в приземном слое не получается — пыль и задымление сильно рассеивают луч. Но ОКГ-излучатель мы на эту штангу тоже ставим. В этом случае машина может использоваться как передовой авианаводчик, для подсветки особо важных целей и наведения на на них управляемых бомб и корректируемых артиллерийских снарядов.

— А установить ракету на этой мачте, и пускать с неё — не пробовали? — поинтересовался Хрущёв. — Тогда можно было бы стрелять ракетой, спрятав машину в ложбинке, или вообще в лесу.

— Пробовали, — ответил Анатолий Фёдорович. — К сожалению, при старте ракеты штанга сильно раскачивается, из-за этого невозможно наблюдать за целью. Пока колебания успокоятся, ракета обычно успевает влететь в землю или отклониться от курса слишком далеко. В этом отношении проще пусковую вынести на край оврага или на опушку леса. Всё равно, после пуска нужно менять позицию, иначе накроют миномёты или артиллерия.

Кроме шасси АСУ-57, было несколько машин на шасси меньшего размера. Прежде всего Никита Сергеевич обратил внимание на робот-манипулятор для разминирования. Был также и робот противоположного назначения — миноукладчик, приспособленный для скрытной установки противопехотных и противовертолётных мин, и робот-охранник, в виде низкого гусеничного шасси, с установленной на нём поворотной пулемётной стойкой и телекамерой для прицеливания.

— Официально эта машина создавалась как охранный робот, например, для охраны стартовых позиций ракет, — рассказал Кравцев. — Эта задача наиболее просто автоматизируется. Машины двигаются по заранее определенным постоянным трассам, просматривают каждая свой сектор. С этого мы и начали. Но тактические испытания показали, что при массированном применении такие роботы могут быть использованы в качестве подвижных огневых точек. То есть, условно говоря, механических солдат. Дело в том, что пулемёт установлен на относительно тонкой стойке. Шасси низкое, сделано на агрегатах снегохода ярославского завода (АИ, см. гл. 03–17), двигатель мотоциклетный, небольшой, к тому же забронирован. Попасть в него и вывести машину из строя не так-то просто. Сама машина может оснащаться разными видами оружия, не только пулемётом, но и автоматическим гранатомётом, и огнемётом.

(Конкретных прототипов перечисленного назвать не берусь, вся коллекция навеяна современными разработками, типа «Арбалет», «Уран-9», «Платформа-М» и «Нерехта» https://habrahabr.ru/company/parallels/blog/322468/ с переносом их функциональности на доступные в 1960-м гусеничные шасси АСУ-57 и Studebaker М-29 «Weasel»)

— То есть, это что, можно таких вот танкеток выпустить несколько десятков или даже сотен, и они сами всех вражеских солдат перестреляют? — уточнил Хрущёв.

— Не совсем сами, пока что они нуждаются в дистанционном управлении. Управление производится по радио, соответственно, нужна защита от радиопомех, и нужно предусмотреть меры, чтобы сигналы управления принимала именно та машина, которой они предназначены. То есть, тут нужна цифровая связь, — пояснил Кравцев. — Также эти машины могут быть уничтожены, например, массированным артиллерийским налётом.

— Как и обычные солдаты, скажем, в Первую мировую такое было сплошь и рядом, — заметил Гречко. — Но солдата надо минимум 18 лет растить, кормить и учить, а такие танкетки можно собирать по несколько сотен, если не тысяч, в день. Прямая выгода.

Управлять этими машинками могут операторы, совершенно не подходящие по здоровью для службы в Вооружённых силах, вплоть до безногих инвалидов. И находиться они могут даже не в тылу действующих войск, а вообще в Москве — тут всё будет зависеть от организации связи.

— Да, это направление перспективное, будем его развивать, — решил Никита Сергеевич. — Андрей Антоныч, возьми под особый контроль. Николай Константиныч, — он повернулся к председателю Госплана Байбакову. — Вам тоже поручаю обеспечить особое благоприятствование развитию робототехники, и военной и гражданской.

— Да мы уже достаточно широко работы развернули, — ответил Байбаков. — По областным центрам только в этом году открыто больше двух десятков предприятий по выпуску комплектующих для этих робототележек.

— Думаю, этого будет недостаточно, учитывая, сколько у них разных применений, — заметил Косыгин. — Анатолий Фёдорович, вы ведь технику для инженерных войск разрабатываете? А пушку для забивания свай видели? Нам тут в прошлом месяце показывали. Думаю, вам такая штука пригодится.

— Так точно, — ответил Кравцев. — Об этой разработке мы получили сведения через ВИМИ. Но и у нас тоже есть изделие, очень полезное и для армии, и для народного хозяйства.

По его команде на площадку выехал грузовик с кран-балкой. К ней подцепили лежавший в кузове грузовика продолговатый снаряд диаметром чуть менее метра. Двое солдат выкопали лопатами неглубокую яму, примерно под диаметр снаряда. Пока они копали, ещё несколько солдат раздали гостям большие шумозащитные наушники, такие же, как раздавали во время артиллерийских стрельб.

Солдаты отошли в сторону, грузовик подъехал и опустил снаряд носом в яму. Внезапно раздался рёв ракетного двигателя, в небо вертикально ударил столб дыма и пламени, из ямы во все стороны летела выбрасываемая реактивной струёй земля. Аппарат работал примерно минуту, окутав позицию дымным облаком, из которого бил вверх фонтан дыма и пыли. Когда рёв стих, грузовик той же кран-балкой вытащил его и уложил рядом на землю. Кравцев пригласил гостей подойти поближе.

(Источник http://statehistory.ru/5488/Podzemnyy-reaktivnyy-snaryad-dlya-bureniya-sudba-izobreteniya-inzhenera-Mikhaila-TSiferova/)

В земле зияло ровное отверстие диаметром почти в метр.

Потрясённый Хрущёв подобрал комок земли и бросил вниз. Раздался всплеск.

— Это что? Это оно до водоносного слоя добралось? — изумлённо спросил Первый секретарь. — За минуту?

— Так точно, — улыбаясь, подтвердил Кравцев.

(В реальной истории в 1973 году под Саратовом для колхозников были сделаны два колодца диаметром 720 и 820 мм http://epizodsspace.airbase.ru/bibl/tm/1978/7/pod-rak.html)

— Охренеть! Это же невероятно! Это вы придумали?

— Не совсем. Мы реализовали. Из ВИМИ нам передали авторское свидетельство на имя Михаила Ивановича Циферова, датированное 1948 годом. Михаил Иванович! — окликнул Кравцев. — Подойдите пожалуйста!

От кабины грузовика к группе гостей из ЦК и правительства подошёл разработчик аппарата — инженер Михаил Иванович Циферов.

— Это вы придумали, Михаил Иваныч? Потрясающая машина! — Хрущёв под впечатлением долго жал руку конструктора. — Вот это да! Это же ракета, только подземная!

— Именно так, — подтвердил Циферов. — Работает на обычных компонентах ракетного топлива — керосине и кислороде, только не жидком, а газообразном, из обычных баллонов. Как для газовой резки. Само по себе устройство собирается из стандартных кранов, труб и вентилей, изготавливается заново только буровая головка. Может использоваться для скоростной проходки как вертикальных скважин, так и горизонтальных подземных ходов сообщения, но их уже надо крепить, чтобы не завалило. В твёрдых породах, в камне, можно не крепить. В них скорости проходки, конечно, не такие впечатляющие, но всё равно много быстрее, чем отбойными молотками долбить.

— А метро с помощью подобной машины строить можно? — спросил Косыгин.

— Теоретически — да, но там больше времени будет уходить на установку тюбингов, чем на проходку туннеля. Вообще для Метростроя надо делать механизированный комплекс, который будет без участия человека проделывать туннель и сразу укреплять его тюбингами, — подсказал Кравцев. — В целом, безусловно, задача строительства подземных укреплений, ракетных шахт, оборонительных сооружений любого назначения такими устройствами может решаться во много раз быстрее и дешевле.

— Етить его мать! — восторженно заявил Хрущёв. — Это ж какая экономия для страны! Мы сейчас ракетные шахты десятками и сотнями будем строить, укреплённые позиции для береговых ракетных комплексов. А укрытия для подводных лодок, вроде, как под Балаклавой строили? Но главное — это метро! Можно строительство метрополитена ускорить в несколько раз.

— Мы тут с министерством нефтяной и газовой промышленности обсуждали возможность прокладки трубопроводов для перекачки нефти, нефтепродуктов и газа под землёй, в глинистых пластах, — сообщил Кравцев. — Пускаем такую вот ракету, а затем с помощью робототележки напыляем на стенки туннеля пластик, поликарбамид, для герметичности. Чтобы нефтепродукты в водоносный слой не попадали.

(В реальной истории в 1968 году состоялось совещание у министра газовой промышленности, на котором обсуждался невиданный проект прокладки тоннелепроводов с помощью ракет Циферова. Их предполагалось выполнять в глиняных пластах на глубине 100–200 м, после чего пропускать по тоннелям газ, охлажденный до отрицательной температуры, который должен проморозить уплотненные стенки тоннеля. Если бы эта идея была претворена в жизнь, то отпала бы необходимость расходовать массу металла, уходящего на трубы нефтегазопроводов, тянущихся на тысячи километров. Однако, гора в который уже раз родила мышь. http://epizodsspace.no-ip.org/bibl/tm/1984/2/istoriya.html)

— Вот это было бы очень выгодно, в плане экономии металла при строительстве трубопроводов, — заметил Косыгин. — Если хотя бы часть трассы будет проложена без использования труб большого диаметра. Конечно, принимать далеко идущие решения пока преждевременно, нужно провести исследования, построить опытный отрезок трубопровода. Но сначала надо наладить выпуск этих подземных ракет. Много их поначалу не потребуется, и затраты, как мне представляется, будут небольшие, а выгоду можно получить значительную. Да и экспортный потенциал у этого изделия большой.

В итоге было принято решение об изготовлении пробной партии изделий и передаче их в опытную эксплуатацию, для всесторонней оценки экономического эффекта и наработки опыта практического применения. (АИ, к сожалению. В реальной истории было много заинтересованных ведомств, но в серийное производство «подземную ракету» так и не запустили.)

— Помимо колёсных и гусеничных машин, мы занимаемся также исследованием возможности использования шагающих механизмов для передвижения по сильно пересечённой местности, — продолжил Кравцев. — Всё началось, вообще-то, не с шагания, а с электродвигателя для мотор-колеса.

Расчёты показывают, что, начиная с некоторого размерного порога, масса обычной механической трансмиссии становится недопустимо велика. В этих случаях целесообразен переход на электротрансмиссию, с использованием обычных асинхронных электродвигателей, или же мотор-колёс. По эффективности — обычный ДВС с механической трансмиссией имеет КПД около 30–40 процентов, тогда как КПД электродвигателя — 65–75 процентов, и может быть поднят ещё выше, по расчётам, не предел и 90 процентов.

(Современные электродвигатели имеют КПД на уровне 90–95 %)

В случае применения электротрансмиссии появляется ещё одно, неочевидное преимущество. Источник тока может быть любым. Генератор, вращаемый от ДВС, двигателя Стирлинга или газовой турбины, внешний источник с передачей по кабелю, аккумуляторы, атомно-паровая силовая установка, солнечные батареи, или ещё одно перспективное направление — электрохимические генераторы, или как их ещё называют — топливные элементы.

Сама по себе электротрансмиссия давно известна, её применяли ещё в Первую мировую войну, на раннем танке «Сен-Шамон». Но тогдашний уровень техники не давал достичь требуемого уровня надёжности.

Экспериментировать мы начали на небольшом образце, в результате, после примерно трёх лет отработки было разработано вот такое мотор-колесо, — Карцев показал колесо со спицами, напоминающее велосипедное, в центре которого вместо втулки был вмонтирован плоский, как таблетка, электродвигатель. Анатолий Фёдорович снял крышку, и показал его «начинку». Хрущёв увидел толстые пучки медных проводов.

(http://pikabu.ru/story/unikalnyiy_yelektromotor_motorkoleso_duyunova_3717920 Прототип — мотор-колесо Дуюнова http://www.findpatent.ru/byauthors/452054/)

— Велосипедное колесо? Так это что, можно велосипед с таким моторчиком сделать? — спросил Косыгин.

— Совершенно верно, и не только велосипед, но и лёгкий электромобиль. Наши эксперименты мы вначале именно на велосипеде и проводили, — по знаку Кравцева один из солдат выкатил электровелосипед.

— Параллельно с цепным приводом, у него в заднем колесе встроен точно такой же двигатель, а в треугольную раму подвешивается аккумулятор, пока что — обычный свинцово-кислотный, — пояснил Кравцев. — На испытаниях велосипед развивал скорость до 60–80 километров в час, при расходе энергии около 60 ватт на километр. Всё упирается, как обычно, в необходимость замены свинцового аккумулятора более эффективным. Но внутри помещений, например, складских, где нетрудно организовать зарядку аккумуляторов, либо даже подачу электричества по кабелям или контактной сетке, такой электротранспорт успешно применяется уже сегодня, а мотор-колеса могут сделать его ещё более экономичным.

Солдат оседлал велосипед и проехал пару кругов вокруг площадки. Никита Сергеевич обратил внимание, что при движении двигатель почти не производил шума.

— Отличная штука! Алексей Николаич, возьми себе на заметку, — Хрущёв повернулся к Косыгину. — Анатолий Фёдорович дело предлагает, надо такие двигатели внедрять.

— Тут ещё дело дополнительно упрощается тем, что изготавливать их можно на относительно небольших предприятиях, — добавил Кравцев. — Как раз те малые госпредприятия, что пошли у нас с 1958 года, будут достаточно эффективными производителями. Только их надо не одно на весь Союз, а много.

Но это ещё не всё. Поскольку основное направление деятельности нашего ОКБ — инженерная техника сухопутных войск, сейчас мы занимаемся и техникой двойного назначения, военного и гражданского.

На складах и производствах, в армейских частях людям часто приходится перемещать тяжёлые грузы в ограниченном пространстве, где обычному колёсному погрузчику не развернуться. Да даже на артиллерийской батарее заряжающим приходится таскать снаряды, массой по 43 килограмма, а в укупорке они ещё тяжелее. Сейчас, конечно, начала появляться более лёгкая пластиковая укупорка, но снаряды всё равно тяжёлые.

В процессе работы мы вспомнили о протезах с биотоковым управлением, которые показывали на Брюссельской выставке 1958 года. Связались с их разработчиками и выяснили, что они работают по параллельной тематике — делают экзоскелет для инвалидов, и уже достигли немалых результатов, — продолжал Кравцев. — Мы изучили всё, чего добились товарищи Кобринский и Якобсон, и предложили им объединить усилия.

— Та-ак, — улыбнулся Хрущёв. — И что, результат есть?

— В 1959-м на Нью-Йоркской выставке уже демонстрировалась первая модель нашего активного экзоскелета, она работала от никель-металл-гидридных аккумуляторов, или от сети, и приводилась в действие гидравлическими моторами. Сейчас мы улучшили её, сделали приставной блок с мопедным моторчиком и генератором. Теперь экзоскелет имеет достаточную автономность для работы на открытом воздухе. Расход топлива у него примерно как у мопеда.

Кравцев махнул рукой, и из грузовика выбрался солдат в экзоскелете. Он подошёл к одному из малых гусеничных роботов, и без видимых усилий приподнял его. Затем, поставив робот на место, переложил из одного штабеля в другой несколько снарядных ящиков со 152-мм снарядами.

— Здесь моторчик от мопеда крутит насос высокого давления, подкачивающий насос и электрический генератор, — пояснил Кравцев. — Насос накачивает гидроаккумулятор, который уже обеспечивает раздачу жидкости под давлением ко всем исполнительным гидромоторам. По сравнению с прямой передачей крутящего момента от ДВС на исполнительные механизмы, в нашем случае мотор работает в установившемся режиме, и расходует меньше топлива.

— Здорово! — одобрил Никита Сергеевич. — И сколько может стоить такой экзоскелет?

— Так как электроники в нём лишь необходимый минимум, в нейроинтерфейсе, то при массовом производстве цена будет примерно как у мотоцикла, может быть, немного дороже, — ответил Кравцев.

— Только вот ходить в нём быстро не особо получается, как я вижу, — заметил Косыгин. — То есть, на складе работать в нём можно, а вот на местности особо не побегаешь.

— Не будьте так уверены, Алексей Николаич, — улыбнулся Кравцев.

Он повернулся к солдату:

— Иванов, пробегись по кругу.

Солдат пригнулся, что-то переключил на ногах, и плавно приподнялся сантиметров на двадцать. Затем он сделал несколько шагов на месте, переминаясь с ноги на ногу. Раздался треск как от мотоциклетного движка, цилиндры на ногах солдата, которые Никита Сергеевич принял сначала за пневмоамортизаторы, выбросили облачка сизого дыма. Солдат сделал шаг вперёд, ещё шаг, и вдруг побежал, на удивление быстро, длинными «летящими» шагами.

— Ничего себе! И с какой скоростью он бежит? — спросил Хрущёв.

— Около 30 километров в час. В основном за счёт длины шага, она при беге увеличивается до 3,5 метров, — пояснил Кравцев.

— Я не пойму, у него что, цилиндры от ДВС на ногах? — уточнил Байбаков.

— Да, это так называемый линейный свободнопоршневой двигатель, — ответил Анатолий Фёдорович. — То есть, в нём нет кривошипо-шатунного механизма и коленвала, усилие от штока поршня непосредственно передаётся на землю, толкая ногу человека вверх.

(см. подробнее, в том числе и об ощущениях при беге здесь http://masterok.livejournal.com/2117551.html и здесь http://www.popmech.ru/adrenalin/8056-ya-kiborg-testiruem-sapogi-skorokhody/)

— С ума сойти, — пробормотал Хрущёв. — Это же настоящие сапоги-скороходы, как в сказке!

— Вроде того, — улыбнулся Кравцев.

— Вы это сами придумали?

— Нет, информация была получена из ВИМИ, в виде нескольких авторских свидетельств, в том числе и на мотор-колесо. (http://rusdarpa.ru/?p=232) Мы лишь объединили вместе несколько разработок и получили действительно эффективный экзоскелет для полевого применения, — ответил Кравцев. — Первая версия весила по пять килограммов на каждую ногу. После доработки удалось снизить вес изделия до двух с половиной килограммов.

Два человека в таких экзоскелетах могут переносить на большое расстояние, например, 82-миллиметровый миномёт, два-три ПТУР с пусковой установкой, гранатомёт или безоткатную пушку, с частью боекомплекта, а дополнительный боекомплект можно доставлять с помощью автономных робототележек, тех, что мы вам раньше показывали.

— Он на обычном бензине работает? — не отставал Никита Сергеевич. — Какой у них расход топлива?

— Да, бензин с добавлением масла, как для бензопилы или мопеда. Расход около 400 граммов на 100 километров. (https://www.newsru.com/russia/26aug2003/sapogi.html). Цилиндры и поршни использованы от серийных мопедных двигателей.

— А долго надо учиться бегать на этой штуке? — спросил Косыгин.

— Нет, если нет проблем с вестибулярным аппаратом, человек обычно начинает бегать почти сразу. Экзоскелет сам по себе предохраняет колени и локти от падений, но, конечно, надо надевать каску или мотоциклетный шлем. 30 километров в час — это уже не самая безопасная скорость.

— Охренительная штука! — восторженно заявил Хрущёв. — Как представлю себе команду спецназа, бегущую на таких вот штуках по пересечённой местности… а кстати, как насчёт бега по всяким буеракам?

— Можно, хотя и не так быстро, но силы личного состава всё равно экономятся, процентов на 70, — ответил Кравцев. — То есть, можно преодолевать значительно большие расстояния, чем просто бегом или пешком.

— А для более мирного применения, скажем, для инвалидов, ваши экзоскелеты сгодятся? — спросил Хрущёв.

— Для инвалидов они, пожалуй, несколько избыточны и дороговаты, — ответил Кравцев. — Для них, насколько я знаю, товарищи Кобринский и Якобсон работают над более простым и экономичным экзоскелетом, использующим искусственные мышцы из полимерных волокон.

(см. http://www.artint.ru/institute/myshcy-iz-plastika и http://medvesti.com/news/world/28410-uchenie_sozdali_neveroyatno_prochnie_mishtsi_iz_plastika.html)

Их предыдущий образец имел пневматические мышцы (АИ, см. гл. 04–12 http://www.membrana.ru/particle/3222). Сейчас эти экзоскелеты с пневмомышцами выпускаются серийно на заводе № 918 и на Московском заводе подъёмных механизмов (АИ). Поскольку они предназначены для инвалидов, они в первую очередь отправляются в специализированные лечебные учреждения, в частности — на остров Валаам. Насколько мне известно, инвалиды ими вполне довольны. Но искусственные мышцы из пластика позволят сделать экзоскелет ещё более дешёвым и экономичным. Можно будет уже подумать о доступных всем нуждающимся в протезах отдельных конечностей. Те протезы, что мы показывали на выставках, насколько я знаю, тоже уже производятся серийно. Использование полимерных мышц позволит удешевить и нарастить производство.

— Анатолий Фёдорович, всё, что вы тут нам показали — настоящая фантастика! — подвёл итог показа Первый секретарь. — Давайте вот что сделаем.

Он повернулся к министру обороны Гречко:

— Андрей Антоныч, назначь грамотного офицера, который сможет оценить значение всей этой техники и разработать тактику её применения в войсках. Надо как можно скорее обкатать эти образцы в боевых условиях, прежде всего — чтобы нам самим понять, какие у них достоинства и недостатки, что они дают, что с ними можно делать, а что нельзя. И надо выбранные для испытаний образцы изготовить небольшой серией, чтобы вооружить ими несколько подразделений.

— Никита Сергеич, а ты не хочешь команду, оснащённую такой техникой, обкатать на реальной спецоперации где-нибудь в жарких странах? — предложил Гречко. — Конечно, после того, как мы убедимся в надёжности каждого образца.

— Конечно, почему нет? — тут же согласился Хрущёв. — Подумайте, где лучше это устроить, составьте план операции, рассмотрим.

— Никита Сергеич, тут синоптики предупреждение передали, погода портится, идёт гроза, — сообщил Устинов. — А у нас ещё пуски ракет намечены.

— Да, да, давайте посмотрим, что нам ракетчики приготовили, — заторопился Первый секретарь.

По случаю приезда руководства страны на полигон прибыли ракетные полки стратегического назначения, несущие боевое дежурство. Программа представления не отличалась от прошлого раза. Появились новые типы вооружений, увеличились точность попадания, дальность поражения целей, скорость.

Хрущёв отметил, что изменилось само отношение армии к новому вооружению. Появилась привычка, офицеры и солдаты освоились с ракетами. Из диковинных игрушек, вызывавших суеверный страх, они превратились в штатные средства.

В прошлый раз у пусковых установок в основном работали штатские, работники комплексных бригад ОКБ и заводов, разработчики, переодетые в военные комбинезоны. Сейчас на позициях с ракетами вполне привычно справлялись кадровые военные.

Солдаты ловко управились с уже хорошо освоенными ракетами средней дальности Р-5 и Р-12. Только последнюю новинку — Р-14 пускали сами янгелевцы. Главный маршал артиллерии Неделин доложил Первому секретарю, что осенью начнутся испытания Р-16, и попросил разрешения лично возглавить Государственную комиссию.

— Разрешаю, — ответил Хрущёв. — Только вот что, Митрофан Иваныч. Я вашу дотошность знаю, потому приказываю — над душой у людей не стоять. Если услышу о таких фактах — сниму с Госкомиссии без разговоров, не посмотрю, что маршал и главком. Техника это сложная, повышенной опасности, требует при работе спокойствия и сосредоточенности. Спешка и нервотрёпка, «чтоб зад горел», как в армии принято, при работе с ракетным топливом смертельно опасна.

Неделин предупреждение выслушал, но по его виду не было заметно, что он что-то усвоил.

В ходе показа запускали не только баллистические ракеты, но и крылатые, и зенитные. Хрущёв ездил от одной площадки к другой. Во многих случаях срабатывал «генеральский эффект», случались непредвиденные задержки. Техника всё же была новая, не до конца отлаженная. Приходилось на ходу менять порядок показа, ехать на ту площадку полигона, где успевали подготовить изделие к старту.

Сотрудники особого отдела полигона, проинструктированные руководством, старались помочь устранить неисправности, или предотвратить конфузы, о которых в присланной информации были хоть какие-то упоминания, но получалось не всегда. При стрельбе ракетой нового зенитного комплекса С-125 первая запущенная на малой высоте воздушная мишень потерялась. Ни средства радиотехнических войск, ни станция разведки целей в составе комплекса её не видели. Затем диктор объявил, что мишень упала в нескольких километрах от позиции.

Перед демонстрационными пусками весь комплекс перепроверили, и обнаружили, что в один из электронных блоков попала вода, из-за чего схему закоротило. Блок заменили, запустили вторую мишень, опять на малой высоте, но она, на подходе к стартовой площадке тоже упала без помощи ракетчиков и горела прямо на глазах у всего Президиума ЦК, Председателя Совета министров и министра обороны. Конфуз получился немалый. Хрущёв к нему отнёсся философски, успокоив маршала Бирюзова:

— Испытания есть испытания, техника новая, неотлаженная. Бывает всякое.

Запустили третью мишень, на высоте около трёх километров. В этот раз аппаратура наведения взяла цель и сопровождала её без срывов. Но надо же такому случиться — мишень и ракета почти одновременно влетели в единственное висящее над полигоном облачко. Из облака вываливаются горящие обломки, но самого попадания высокие гости так и не увидели. (источник http://pvo.guns.ru/s125/s125.htm)

— Скромная какая-то у вас ракета, — пошутил Хрущёв, успокаивая раздосадованного Грушина. — Облачком прикрылась.

Полигонные «доброжелатели» не преминули предположить: «поставили мишень «на подрыв», а ракета тут вовсе не при чем». Большего позора для испытателей и желать было нельзя.

— Да ладно вам издеваться — «на подрыв»! — рассердился Никита Сергеевич. — А ракета-то где, по вашему? — он повёл биноклем, рассматривая обломки. — Вон от неё крылья валяются, я не специалист, и то вижу! Всё нормально, Пётр Дмитриевич, работайте спокойно.

В отдельном ангаре выставили ядерные заряды. На стендах лежали громоздкие бомбы, тяжеленные боевые части ракет предыдущего поколения, середины 50-х, а рядом были выложены изящные, компактные, лёгкие новые разработки. При этом их разрушительная мощь осталась прежней, а то и превосходила уже достигнутые показатели.

Каждый лишний килограмм боевой нагрузки для баллистических ракет отзывался многократным возрастанием стартового веса. Хрущёв не скрывал, что сравнение произвело на него впечатление.

Когда осмотрели последний экспонат, в разговор вмешался «атомный» министр Ефим Павлович Славский. Он говорил о производстве, о технологии и, главное, об экономике. Освоение на заводах новых разработок позволяло сократить расходы, сэкономить многие десятки и даже сотни миллионов рублей. Славский также привёл цифры по достижениям США, полученные в результате проведения американцами последней серии взрывов. Их показатели выглядели не просто впечатляюще, но даже устрашающе.

На исходе дня бригада ОКБ-52 запускала свою С-5, адаптацию ракеты П-5 для противокорабельного комплекса береговой обороны. Маршал Гречко был рьяным сторонником этого комплекса, и Челомей договорился с ним продемонстрировать подвижность пусковой установки. Восьмиколесный автомобиль с огромной зелёной «цистерной» на спине, урча мотором, проехал вдоль трибуны, а затем, развернувшись, двинулся по целине на отведенное ему место старта. Сходство с цистерной увеличивалось двумя большими «горловинами» сверху на концах транспортно-пускового контейнера. Пока высокие гости следили за другими номерами программы, бригада сосредоточенно готовилась к пуску. Это был всего второй запуск обновлённой ракеты с совершенно новой, ещё «сырой» пусковой установки.

Сейчас нужно было не просто запустить ракету, но и уложиться в жёсткий временной норматив, заданный военными. Сергей Хрущёв, стоя возле пусковой установки, видел, как Гречко то и дело поглядывал на часы, установленные перед трибуной. Часы беспощадно отсчитывали минуты. Да ещё с востока, куда собирались стрелять, надвигалась чёрная грозовая туча, о которой и предупреждали синоптики, необычайная редкость для тех мест в середине лета. Туча шла, едва не касаясь земли, пронизанная молниями. Ракете предстояло пролететь сквозь нее. Такого испытания в ОКБ-52 не предполагали.

Повод для беспокойства был и у Янгеля с Королёвым. Янгель показывал руководству не только Р-12 и Р-14. Из построенной на полигоне шахты успешно запустили лёгкую МБР 63С1. Первая дивизия этих ракет уже разместилась в пусковых шахтах «на краю Земли» — в районе чукотской бухты Провидения. Старт был успешным, ракета в столбе дыма вынырнула из шахты, пронзив грозовую тучу, и ушла в небо. Доклад о результате пуска ожидался только через 15 минут, и Сергей Павлович Королёв перехватил инициативу.

ОКБ-1 в этот раз показывало сразу два долгожданных изделия — тяжёлую МБР Р-9 и лёгкую твердотопливную РТ-2. Испытания Р-9, работу над которой начали на два года раньше, чем в «той» истории, уже подходили к концу, принципиальное решение о принятии изделия на вооружение уже состоялось. Сейчас Королёв хотел показать разработку следующего этапа.

РТ-2 разрабатывалась по личному заданию Первого секретаря, с начала 1954 года, и вышла на испытания в мае 1960-го. (АИ, в реальной истории — с 1959 г, испытания с февраля 1966 года)

Несмотря на все полученные сведения по составу твёрдого топлива, конструкции изделия, и применённых материалах, в ходе её разработки пришлось преодолевать множество технологических трудностей. Но вот, наконец, долгий, шестилетний марафон перешёл в фазу испытаний и доводки. В мае и июне ступени ракеты испытывали сначала по отдельности, запуская их вначале на земле, потом — в полёте, по коротким траекториям. В начале июля отработали по очереди совместные пуски первой и второй, а затем — второй и третьей ступеней, с разделением. Всего лишь 15 июля был устроен первый пуск ракеты в полной комплектации, завершившийся неудачно. В топливном заряде первой ступени образовалась скрытая трещина. Как только до неё добралось пламя, площадь горения резко возросла, давление подскочило, и ракета взорвалась на траектории, рассыпавшись огненным дождём горящих фрагментов топлива.

Королёв вполне доверял Игорю Николаевичу Садовскому, которого он назначил главным координатором работ по РТ-2 и руководителем всей твердотопливной тематики ОКБ-1. Садовский не опустил руки после первой неудачи, он распорядился тут же готовить к старту следующую ракету, специально выбрав первую ступень из другой технологической партии. Выбор оказался верным, на ступени, заливавшейся в другую смену, технологические параметры процесса были выдержаны точно. Запуск 16 июля прошёл без замечаний по первой и второй ступеням. Третья отклонилась от траектории больше, чем рассчитывали, но в Камчатку всё же попала. Сергей Павлович принял решение показать ракету Первому секретарю.

Решение оказалось правильным — как только диктор объявил о запуске РТ-2, Хрущёв подскочил от нетерпения и стиснул в руках бинокль. Пуск твердотопливной МБР был непохож на ранее виденные им запуски. Позицию закрыла огромная туча белого дыма, из неё, на вершине толстой дымной колонны рванулась вверх ракета. Первый секретарь проводил её взглядом, затем повернулся к Неделину:

— Что скажете, Митрофан Иваныч? Хорошая штука получилась?

— Очень перспективная разработка, — подтвердил маршал. — Главное — простая и безопасная в обращении, всё равно что автоматный патрон. Никаких тебе ядовитых компонентов, жидкого кислорода, заправок, залипающих клапанов, и прочей мутоты. Получили с завода в контейнере, привезли, цепи управления проверили, опустили установщиком в шахту и забыли, до следующей проверки, ни забот, ни хлопот. Готовность к старту предельно быстрая — пускать можно сразу, как только гироскоп раскрутится.

Хрущёв повернулся к Королёву, внимательно ждущему реакции руководства, одобрительно кивнул и показал поднятый большой палец. У Сергея Павловича отлегло — нрав у Первого секретаря был крутой, он мог, ничего не объясняя, показать и средний.

— Сейчас королёвские спецы ещё одну разработку показать должны, — заговорщицки сообщил Неделин, оглядываясь в сторону проложенной неподалёку железнодорожной ветки.

Показался поезд, который тащили два тепловоза. Он свистнул, словно привлекая внимание собравшихся. Поезд выглядел обычным, собранным «с бору по сосенке» товарняком — в нём были платформы с контейнерами, цистерны, новый удлинённый 25-метровый вагон-рефрижератор, товарный вагон, ещё цистерны, пассажирские вагоны…

— Смотрите, товарищ Первый секретарь, — Неделин слегка подтолкнул Хрущёва под локоть.

Никита Сергеевич повернулся, и обомлел. Растопырив в стороны могучие аутриггеры, с виду обычный рефрижераторный вагон поднялся вертикально вверх. На его торце распахнулись двустворчатые ворота. Неделин обеспокоенно поглядывал на надвигающуюся грозу, вертя в руках большой зонт и готовясь прикрыть Первого секретаря. Заправка жидким кислородом и раскрутка гироскопов обычно происходили параллельно и занимали около 15 минут.

А у Челомея, как частенько бывает в присутствии начальства, с пуском С-5 не ладилось. В момент запуска маршевого двигателя отошёл бортразъём, здоровая конструкция с множеством контактов, соединяющих ракету с землей проводами, как пуповина соединяет младенца с матерью. Отошёл, хотя его неоднократно проверяли — «генеральский эффект» оказался неистребим. Двигатель заглушили. Сергей, заранее изучивший в ИАЦ ситуацию и возможные проблемы, приказал водворить бортразъём на место кувалдой и начать отсчет времени с нуля.

Кувалда при ремонте советской техники всегда была инструментом незаменимым. Даже Сергей Алексеевич Лебедев ремонтировал с её помощью первую БЭСМ, постукивая по каркасу, чтобы пошевелить отошедшие контакты. В ракетных шахтах кувалду обычно держали наготове прямо под пусковым пультом — на случай, если после получения приказа на пуск возникнет заминка с замком сейфа, где хранятся коды запуска.

Кувалда помогла и в этот раз — бортразъём окончательно защёлкнулся. Ещё несколько минут подготовки, команда на запуск, рёв реактивного двигателя, ракета резко выскочила из трубы, на лету расправляя крылья, и скрылась в подошедшей почти вплотную грозовой туче.

— Ишь, как быстро, как ласточка из гнезда выскочила, — удовлетворённо улыбнулся Хрущёв.

В этот момент раздался громовой рёв двигателей. Никита Сергеевич повернулся к поезду. По бокам поднятого вагона из открывшихся огневых каналов в стороны брызнули струи пламени. Из вагона в огненном вихре стремительно вылетела королёвская Р-9, и ушла в зенит, пронзив накрывшую полигон грозовую тучу. Через несколько мгновений хлынул ливень. Гости разбежались с трибун кто куда. Члены Президиума ЦК скрылись в контейнерном домике, предусмотрительно поставленном рядом со зрительской трибуной.

Хрущёв остался доволен показом, и общим положением дел с переоснащением Вооружённых сил современным оружием. Подозвав Челомея, он спросил:

— С-5 свою к Новому Году доведёте до приличной надёжности?

— Постараемся, Никита Сергеич, — заверил Челомей. — А что? Может потребоваться?

— Есть такое подозрение, что что-то нехорошее затевается вокруг Кубы, — Хрущёв воровато оглянулся и прижал палец к губам. — Надо бы подготовить хотя бы с десяток пусковых С-5 для отправки на остров. Я скоро поеду в Штаты, на сессию Генеральной Ассамблеи. Заодно встречусь с Кастро, поговорю, узнаю, чем он дышит. В 59-м он хорошее впечатление произвёл, посмотрим, как сейчас будет.

— Пусковые и ракеты подготовим, Никита Сергеич, — Челомей напрягся, чувствуя, что затевается большая игра. — Всё сделаем в лучшем виде. Но хорошо бы и по линии ВВС и флота подстраховаться. Комплекс совсем новый, мало ли что может закапризничать…

— Я адмиралу Кузнецову и маршалу Вершинину уже поручения дал, — ответил Хрущёв. — Но С-5 тем хороши, что мы всегда можем откреститься — дескать, мы Фиделю оружие продали, а сами тут ни при чём и вообще наших там не было. С ВВС и флотом так не получится.

Первый секретарь и не подозревал, что на другой стороне океана тоже готовятся к тем же событиям, точнее, считал, что готовятся только кубинские контрреволюционеры, финансируемые ЦРУ. Однако, кое-что изменилось. После впечатляющего удара советской стратегической авиации по базам американских и британских наёмников в Британском Гондурасе осенью 1959 года (АИ, см. гл. 04–18) первый заместитель начальника штаба ВВС Кёртис Лемэй в частном порядке обратился на фирму «Норт Америкэн» с просьбой подготовить модификацию крылатой ракеты AGM-28 «Hound Dog» в неядерном снаряжении. Точность инерциальной системы наведения у неё была рассчитана на ядерный заряд, то есть — никакая (КВО 3,2 км). Инженеры «Норт Америкэн», пошевелив мозгами, предложили естественным образом напрашивавшийся вариант — с коррекцией по радиомаякам системы LORAN. Поле её действия охватывало всё атлантическое побережье США и прилегающие острова. Лемэй дал добро на доработку ракет, и к сентябрю разработчики уже начали испытательные запуски.

Аллен Даллес, узнав об этом, вышел непосредственно на Лемэя и предложил ему «проверить новую систему вооружений на реальных целях».

— С удовольствием! — прорычал Лемэй, перекатив сигару из правого угла рта в левый. — Только скажите, когда и где!

— Просто будьте готовы, — ответил Даллес. — Когда время настанет — я вам сообщу.