Восхождение язычника 2

Глава 23

Я начал медленно отходить от наступающего на меня охранника с обнаженным клинком. Еще бы, я ведь такая легкая цель, без брони и щита, стоит только ткнуть.

— Ну что, щенок, где же твоя дерзость? — с усмешкой на лице проговорил охранник, продолжая приближаться ко мне.

Бросив взгляд вокруг, я заметил, что тройка других охранников уже вовсю бьется с моими товарищами, слышен звон оружия и взаимные оскорбления.

А у купца на лице была скука, он лениво поглядывал по сторонам. Словно был уверен в победе. Странно это и смущает больше, чем наступающий на меня охранник.

Ладно, потом разберемся, нашел тоже время отвлекаться. А топор уже в руках, и я готов к бою.

— А ты забавный, только лаять можешь, или тебе давно зубы выбили? — заговорил я, обращаясь к приближающемуся врагу.

— Подойди да проверь, — оскалился он.

— Ой, да было бы что проверять, — и на последнем слове я запустил в лицо своего соперника один из мешочков с золотом.

Охранник увернулся, отпрыгнув влево. Вот только вслед за первым я запустил сразу второй кошель с монетами, он достиг цели и прилетел ему в лицо, закрывая обзор. Тот рефлекторно взмахнул мечом, отгоняя меня. И как только меч пошел вниз, я рванул к нему, занося топор для удара.

Хрясь — лезвие топора впечатывается в шлем, разрубая его и добираясь до податливой человеческой плоти. Он даже испугаться и прореагировать не успел. В его глазах застыло непонимание, и он уже мертвый повалился на землю.

— Тоже мне, нашел щеночка, — нагнувшись, я пытаюсь взять топор, но рука скользит по ручке. Он застрял, и мне приходится поднапрячься, чтобы его вытащить.

Быстрый взгляд на своих товарищей. И как раз в этот момент Насиб всаживает меч в бедро последнему оставшемуся в живых охраннику, заставляя того прикрыться щитом и уйти в оборону. Вот только Юхан, зашедший сбоку к нему, размашистым ударом сносит охраннику голову.

Все живы, только Олаф баюкает руку. Видимо, ранили, но это мелочи, вылечу. Парни начинают двигаться в сторону купца, который так и не отошел от входа в дом. Его лицо по-прежнему скучающее, а взгляд перебегает с моих товарищей на меня.

— Жаль, толковых слуг нелегко найти, да еще и таких исполнительных. Но, видимо, придется делать все самому, впрочем, как и всегда, — произносит Диодор, а на лице появляется легкий интерес.

— Сдавайся, и мы тебя пощадим, — я смотрю прямо на купца.

На мои слова он только усмехнулся и начал делать непонятные пассы руками.

Вокруг которых появилось марево. Оно было темного оттенка и полупрозрачное, будто грязный воздух сгустился.

Вот же срань, он одаренный, получается.

С одаренными я еще не дрался.

А моя интуиция начала вопить благим матом и бить в набат.

И я был готов. Как только его рука, окутанная маревом, пошла в мою сторону, я сорвался в прыжок. А с его руки в мою сторону полетел темный шар.

Земля приняла меня в свои объятия так, что воздух выбило из легких, еще и руку ушиб. Разлёживаться и приходить в себя времени не было, и я покатился по земле в сторону, уходя от возможного удара. Вот только откатиться далеко не смог, меч в ножнах застопорил меня, так что пришлось вскакивать.

А на том месте, куда пришелся удар темного шара, была опалена земля, словно от огня. А купец уже не обращал на меня внимания, вновь пасс рукой, и темный шар несется в Насиба, который принимает его на щит.

Поверхность щита вспучилась и начала пузыриться, разъедая его, как будто облили сильной кислотой. Насиб замер на секунду, а после, не колеблясь, откинул испорченный щит в сторону.

— Хм, а если так, — раздался спокойный голос купца. Пара пассов руками, и в сторону Насиба срывается уже подобие копья из темного марева.

Насиб не успел ничего сделать, и оно прошило его насквозь, оставляя в груди отверстие с кулак. Он потянутся к груди и рухнул как подкошенный.

А купец, не тратя времени, запустил новое копье из темного марева в Харальда. Северянин попытался повторить мой маневр и отпрыгнуть, вот только в тяжелой броне это сделать затруднительно. Харальд почти смог, почти увернулся. Но копье его зацепило в плечо, оставляя рану, уничтожая его плоть наравне с броней.

— Ах, — Харальд со всего маху рухнул на землю. Он жив, в отличие от Насиба, а раз жив, то я его вылечу.

— Убью суку, — заорал я. Выпустил из своего источника силу ветра, и порывы закружили вокруг меня. Секунда концентрации, и с руки срывается воздушный таран, чтобы переломать эту тварь.

Вот только купец даже не пошатнулся и с удивлением на меня уставился, а после словно в замедленной съемке поднял левую руку, на которой красовалось простое кольцо. Мгновение, и оно начало осыпаться металлической пылью.

— Маг, — прошипел Диодор. Он со злостью и яростью на меня уставился. Пара пассов рукой, он выставляет ладонь вперед, и вокруг него формируется щит из той же темной энергии, он охватил его спереди и чуть с боков. Пленка щита темная, но сквозь нее видно, как искривилось от ненависти лицо купца.

— Ненавижу, слышишь, ненавижу тебя и тебе подобных, и ты будешь сегодня ползать у меня в ногах и умолять, а после я тебя принесу в жертву, и ты сдохнешь в мучениях.

— Так ты же сам одаренный, — не удержался я от восклицания.

— Дурак, какой же это край непуганых идиотов. Я человек, простой человек и рожден им. А силу даровал мне повелитель, ведь он настоящий бог, а не жалкая подделка. И когда алтарь будет полон, он услышит мой зов и одарит еще больше, — купец говорил, не сдерживаясь, словно наслаждался моментом.

— Так ты всего лишь шавка, что кормится объедками с хозяйского стола, — заговорил я, отвлекая его на себя и присматриваясь к его щиту.

— Да как ты смеешь, червь, — заорал Диодор, так что слюни полетели из его рта.

Я лишь хмыкнул и вновь сконцентрировался. Не прошло и секунды, как с моих рук сорвалась воздушная коса.

Мой удар растекся по поверхности щита, заставив его поколебаться, но преодолеть так и не смог.

— Ха-ха, дурак, ты не сможешь его пробить, — с превосходством произнес купчина.

Я же оскалился и заорал:

— Юхан, давай! И Юхан дал.

Через мгновение из земли выстрелил каменный шип, пробив купца. Его острие пропороло ему грудь и приподняло над землей.

— А-а-а-а-а, — разнесся крик Диодора по двору. А щит из темного марева мгновенно с него слетел. Чем воспользовался я, отправляя в него воздушную косу, которая располовинила купца вместе с шипом. Я же ломанулся в его сторону с занесенным топором. Но это уже было лишнее, Диодор оказался мертв. Его нижняя часть осталась висеть на шипе, а верхнюю снесло на пару метров назад. Образовалась этакая дорожка из крови и его внутренностей.

— А я уж думал, ты и не попросишь, — со смешком произнес Юхан, подходя ко мне. — Эка, как ты неаккуратно-то.

— Так вышло, — я пожал плечами, смотря на труп купца.

А в голове прокручивалось произошедшее. Те пассы, которые совершал Диодор, и что после этого происходило. В них была какая-то система, он не просто махал руками. Его этому явно обучали, он знал, что делал, и от этого был таким уверенным. Это была четкая и выработанная система. И в его движениях было свое изящество, и вот за такой системой обязательно должна стоять своя школа. Так неужели здесь, в Византии, есть что-то подобное? Сомнительно, ведь об этом стало бы известно. Хотя бы что такая школа существует, и этого было более чем достаточно. Стоп, он говорил, что этой силой его одарили. А могу ли я верить его словам? Он говорил убежденно и явно в это верил. Так еще и кольцо, что защитило его от моего воздушного тарана. Алтарь и зов повелителя, странная магия, да еще и болезнь — это звенья одной цепи.

И для того, что он делала нужны знания. Знания, которых, вероятно, нет в этом мире. Еще он упоминал про край непуганых идиотов.

Он не отсюда, он из другого мира, как гоблины, которых я встретил или Мелитенское чудовище, тогда это все объясняет. В том числе и зов, который он пытался послать своему повелителю. Вот же черт.

— Эй, Яромир, чего застыл? Харальду и Олафу помочь не желаешь? — оторвал меня от мыслей голос Юхана.

Я оторвал взгляд от тела купца и оглянулся на голос. Юхан привалил Харальда к забору, а Олаф стоял рядом, продолжая баюкать раненую руку.

Первым делом я направился к Насибу. Была надежда, что он жив, но от болевого шока потерял сознание. Под ним натекла уже целая лужа крови. И когда я подошел близко, от надежды не осталось и следа. Он лежал, уставившись мертвыми глазами в небо. А в его груди зияла рваная дыра, пробившая его насквозь. И доспехи не защитили. Нагнувшись, я закрыл его глаза.

Подойдя к соратникам, в первую очередь я занялся Харальдом. Магия Диодора выдрала кусок мяса в плече, но, судя по всему, не задела кость. Рана была такая же рваная, как и у Насиба. Сплошная мешанина, но осколки от доспехов в ней отсутствовали, и это хорошо.

Харальд был бледен, он кряхтел и скрипел крепко сжатыми зубами, терять сознание не спешил.

Так что пришлось его усыпить первым делом. А после с Юханом снимать с него броню, а потом еще обрезать болтающиеся волокна мышц и мяса, и лишь после я приступил к лечению. Напитывая рану своей силой жизни. Пять минут, и минус одна пятая часть от резерва, которого у меня всего лишь треть осталась, ведь удары силой ветра, которые я посылал в Диодора, к сожалению, весьма затратные. Рану до конца не залечил, но пока и этого хватит, пора к следующему пациенту.

— Ты-то как умудрился, Олаф? — я прикоснулся к его руке, кровь текла из-под одной из платин брони.

— А, не повезло, этот пес умудрился между пластин попасть, вот и зацепил, — пробормотал мой товарищ.

— Сиди, не шевелись, — и я выпустил силу жизни, которая прошла сквозь доспех. По-хорошему бы его снять, когда напрямую к плоти прикасаешься, все же легче лечить и меньше затрата сил, но вроде рана неопасная.

Пара минут, и минус одна десятая от резерва.

— Все, — и я хлопнул его по плечу.

— Ага, — кивнул Олаф и начал ощупывать уже здоровую руку.

Поднявшись и взглянув на Юхана, я заговорил:

— Надо бы Андросу сообщить, да и префекту не мешало, и настоятелю храма еще.

— Олаф вроде в порядке, он и сообщит Андросу. А дальше Андрос решит, кому и что говорить, а я здесь останусь на всякий, — я лишь кивнул.

Дождавшись, пока Олаф уйдет, я направился в подвал. Который мне пришлось еще и поискать, вход в него расположился на другой стороне дома. Огромная дверь, обитая железом, от которой веяло ощущением гнили и грязи. Откинув защелку, я распахнул дверь.

За ней была непроглядная мгла, так что пришлось призвать силу жизни, разжигая на ладони изумрудный огонек. И уже с ним шагнуть вперед.

Небольшая площадка и ступени, ведущие вниз. С каждым моим шагом по лестнице ощущения нарастали. Словно незримая сила окутывала все вокруг. И эта незримая сила, что до этого мной ощущалась, достигла бешеной концентрации.

И концентрация этой силы проявила себя в виде зримого тумана, что висел в воздухе серой взвесью.

Шагнув с последней ступени, я оказался в коридоре, по левую сторону которого виднелись двери. Я двигался дальше среди этого тумана, который с трудом разгонял огонек в моей руке.

Мой путь кончился неожиданно, на пороге огромного зала, потолок которого удерживали четыре колонны. А впереди виднелась площадка. От витающей вокруг силы мне становилось плохо. Если до этого казалось, что я просто замарался и достаточно помыться, то сейчас она проникала в меня, в каждую клеточку моего тела.

Шаг, еще шаг.

И я приблизился к площадке, на которой стоял каменный алтарь. От которого и веяло столь неприятной для меня силой. Высотой он был мне по пояс.

А это, видимо, алтарь, о котором упоминал Диодор, и он почти наполнен силой. Да так, что пробирает до самых печенок. Я уверен, что и простой человек сможет ощутить исходящую от него гадость.

На алтаре лежало изуродованное тело девушки. Отрезанные уши и выколотые глаза, а еще вскрытая грудная клетка, в которой отсутствовало сердце.

Значит, и человеческими жертвоприношениями не брезговал.

— Ну ты мразь, Диодор, чтоб тебя в аду черти жарили, не переставая, — пробормотал я.

По поверхности алтаря были вырезаны какие-то мне непонятные символы и знаки.

Мне захотелось снять искалеченное тело девушки.

Я аккуратно стащил ее, избегая прикасаться к самому алтарю. Вот как-то не тянуло трогать меня его каменную поверхность, на которой была замучена эта несчастная и от которой шла столь ужасная и неприятная мне сила.

Держа тело девушки на руках и освещая себе путь, я двинулся назад.

И на подходе к первой двери меня разобрало любопытство, что же там такое могли держать. Но вот с телом девушки открывать дверь было несподручно. Да и мало ли что там может ждать, так что пришлось перебороть свое любопытство и сначала вынести тело на улицу, аккуратно уложив возле стены дома. Вернувшись обратно, я осмотрел дверь, прежде чем ее открыть, такая же массивная и обитая железом, как и закрывающая вход в подвал.

Дверь была не закрыта на защелку, так что я просто ее распахнул, поднимая руку повыше, чтобы осветить комнату.

Она была пуста, точнее, не совсем. В ней был какой-то запах, который я не смог распознать.

Пара шагов в сторону, и я стою возле второй двери, близнеца первой, но она уже закрыта на защелку. Откинув защелку в сторону, я открыл дверь, освещая ее пространство.

Первым я почувствовал амбре, которое мне шибануло в нос. Это был запах человеческих испражнений и немытых тел. Возле стены сидели трое и жмурились, их лица были осунувшиеся и усталые.

Парень в простой одежде и две молодые девушки. Впереди сидел парень, словно прикрывая собой двух сжавшихся за его спиной девушек.

— Живые? — произнес я.

На что мне ничего не ответили, девушки сжались только сильней, а парень попытался открыть глаза, но только вскрикнул.

— Все хорошо, не бойтесь. Ваши мучители мертвы, вы спасены. Не стоит вам здесь больше оставаться, надо выходить на улицу. Вы сможете подняться? — в свой голос я постарался добавить заботы и сделать его как можно мягче.

Судя по тому, как сжались кулаки у парня, мне не особо-то и поверили.

— Так, я повторяю, ваши мучители мертвы, и истязать вас никто не будет. Я ясно сказал, — оглядел я людей.

Парень кивнул и заговорил.

— Вы их убили, господин? — его голос был слаб.

— Да, мы их убили, скоро сюда явится префект города, не стоит вам их здесь встречать.

— Хорошо, — и парень попытался встать, у него тряслись руки, а ноги подгибались.

— Так дело не пойдет, — и я помог ему подняться. Но ноги его не держали. Так что пришлось брать под руки и нести на улицу.

Когда мы вышли на улицу, он вскрикнул и прикрыл рукой глаза.

Сколько же вас там продержали?

Оставив парня, я спустился обратно за девушками, их же закинул себе на плечи и вытащил за раз. А после перенес к воротам, где по-прежнему спал Харальд, вот только Юхана нигде было не видно.

— Юхан, Юхан, — я начал орать во все горло, и куда же ты уперся?

— Здесь я, сюда иди, — раздался голос Юхана из-за каких-то хозяйственных построек.

Я же глянул на спасенных, которые прикрывались руками от солнечного света. За пару минут ничего, надеюсь, не случится. Оставив их, я двинулся на голос Юхана.

Он стоял за сараем и носком сапога ковырял вскопанную землю.

— Чего звал? — поинтересовался я, подходя к нему.

— Смотри сам, — он нагнулся и принялся ковыряться в земле. И спустя мгновение из земли показались сгнившие человеческие пальцы.

— Могилы, они здесь людей закапывали, — выдал я, бросая взгляд на перекопанное пространство. Которое было немаленьким, рядом с нами виднелась свежая земля, а в паре шагов уже покрытая травой, но следы копки все же проглядывали.

— Много он людей, видимо, погубил, — заметил Юхан.

— Да, много, я там трех живых нашел, пошли присмотришь, как бы не окочурились, а я на кухне для них хоть воды поищу.

— Хорошо, — просто ответил Юхан и отправился к воротам, а я в дом.

Поиски на кухне не затянулись надолго, и в найденный кувшин я налил воды, немного добавив вина. Вода здесь поганая, и получить диарею можно легко.

Пока шел на выход, появилась мысль зайти в кабинет к купцу и посмотреть чего ценного, пока сюда народ не набежал.

Оставив кувшин возле входа, я направился в кабинет купца. Когда обыскивали дом, я запомнил, где он располагался.

Быстрый поиск в кабинете, и в руках у меня большая закрытая шкатулка. Вот только стоит ее потрясти, и раздается приятный уху звон монет.

На столе же стоял небольшой сундучок с открытой крышкой, в котором были бумажные свитки.

Взяв в руки свиток, я развернул его и вчитался в текст.

«Я, Фома по прозвищу Бурдюк, купец из города Мелитены, взял взаймы триста солидов и обещаю их вернуть по требованию».

Это же долговые расписки. Их точно надо прихватить. Я заметался по дому в поисках какого-нибудь мешка или сумки. И через пару минут мной была найдена небольшая сумка, что носится на плече, и я пересыпал туда содержимое сундучка.

Вернувшись на улицу, я протянул шкатулку с монетами Юхану.

— Это чего такое? — он принял у меня шкатулку.

— Доля ваша, — ответил я, и нагнувшись к спасенному мужчине, принялся его поить.

— А твоя? — с подозрением посмотрел на меня Юхан.

— А свою я уже взял.

— Хорошо, если так, — кивнул Юхан. И начал спешно развязывать тесемки на броне, а после впихнул себе за пазуху шкатулку с монетами.

После того как напоил всех, я призвал силу жизни и начал приводить спасенных в порядок.

В этот момент отворилась калитка на воротах, и во двор ворвался десяток стражников.

А следом появился Андрос вместе с префектом, за которым во двор вошли наши товарищи, которые являлись букелариями Андроса.

Префект и Андрос замерли, осматривая все вокруг.

И когда префект открыл рот и уже решил заговорить, как во дворе появились новые лица. А именно настоятель церкви с двумя монахами.

— Вы что сотворили, убивцы, за что невинные души погубили? — прокричал настоятель, не успев толком осмотреться. И воздел руку, обличительно указывая на нас с Юханом.