Восхождение язычника 5

Глава 19

Глава 19

— Бой, — рвется из моей глотки, и я несусь в сторону причала. Перед тропой к причалу, в изумлении замерло не меньше сотни врагов, а сколько их уже спустилось? Остается только гадать.

В основном лагере нападающих начинается бурление и крики, они явно не ожидали, что мы пойдем в открытый бой.

Пробежав половину расстояния до ощетинившихся оружием врагов, я начал замедлять шаг и оглянулся назад.

За мной, крича и потрясая оружием, неслись новгородцы и Малый Вепрь со своими людьми.

Могута же выстраивал клин, с боков которого встали люди дяди. Гарм же со своими соплеменниками уже принял вторую ипостась и не спеша трусил возле кромки леса в сторону врагов, пытаясь зайти в тыл.

«Справятся, не могут не справиться»,— мелькнула у меня мысль.

Повернувшись обратно в сторону врагов, которые готовились встречать меня и моих людей.

Я же не спеша и нагло двинулся в сторону врагов, на лице играла предвкушающая улыбка.

— Ух, Яромир, ну и дал ты деру, я и не думал, что в таких доспехах можно так бегать. А нам такие же выдашь? — послышался сзади голос Дирига.

— А ну охолони, — прикрикнул на него старший родич Путимир.

— А чего я? Я ничего, — тут же нашелся Дириг и замолк, мы же тем временем приближались, до врагов осталось не меньше двенадцати шагов.

Я же начал выпускать силу ветра во все стороны, ибо видел, что задние ряды чуди приготовились метнуть в нас дротики.

Шаг, еще шаг. И тут впереди раздался чей-то крик-команда, и в нас полетели дротики. Я был готов: взмах рукой — и порыв ветра сносит их в сторону.

У чуди аж глаза округлились от такого зрелища.

— А-а-а, — не выдержали у какого-то парня нервы, и он рванул в нашу сторону, увлекая и остальных.

Рунная цепочка уже наполнена силой, взмах рукой — и в сторону врагов срывается воздушная коса, оставляя широкую просеку в рядах врагов.

Секунда — и летит еще одна вправо, а следом и влево.

Оставляя в живых не больше тридцати.

— Вот это да, — раздается сзади чей-то удивленный возглас.— В жизни о таком не слышал.

— Бей, — вновь ору я и устремляюсь на замерших врагов, что с испугом смотрят на меня.

— А-а-а-а, — начали они верещать и разбегаться в стороны, бросая оружие, а мне в этот момент не повезло.

Я поскальзываюсь на крови и чьих-то внутренностях и со всего маха падаю на землю.

Цц — клацнули зубы, я слегка прикусил себе язык и попытался подняться, весь вымазавшись в крови.

Мне тут же помогли встать.

— Вперед, чего замерли⁈— проорал я, указывая топором на тропу, ведущую вниз к причалу, и рванул вперед.

Сверху тропы открывался прекрасный вид, можно было разглядеть, как враги наседают на Бенда и его людишек.

Они стояли по колено в воде и отбивались, кто-то с кнорра отстреливался из лука, но им приходилось туго.

Чудь же, не обращая ни на что внимания, атаковала, еще буквально пару минут — и они перебьют всех северян. Я поспешил.

— Бенд, я иду, держись, — с криком врубился я в ряды чуди.

Замах топора — и он с чавканьем входит в чей-то затылок, едва прикрытый меховой шапкой.

Пинок другому, и его сносит с причала прямо в воду, и тут подоспели мои бойцы, так же с разбега врубившись в ряды неприятеля.

Удар, еще один удар — и мы вырвались к воде, в которой по пояс стоял Бенд, весь окровавленный и с ужасной раной на плече. Он с ошалелым видом крутил топором и что-то пел во всю мощь. Я даже смог разобрать некоторые слова. Там говорилось об Одине и Вальхале, куда он попадет после смерти и будет пить, петь и веселиться.

Я замер, не зная, что и предпринять, а Бендт все продолжал размахивать топором и петь, он был словно в трансе, его же люди настороженно на нас смотрели, включая его брата Варда.

— Ей, Бенд, успокойся, ты жив. Это я, Яромир, — крикнул я здоровяку, но он словно не обратил на это внимания. — Вард, ты ему хоть скажи,— обратился я к родичу Бенда, но тот лишь продолжал насупившись на меня смотреть.

— Ты ж не понимаешь, — грустно вздохнул я и поднял руку в направлении Бенда, мысленно складывая рунную цепочку воздушного кулака и тут же наполняя ее силой. После чего отпустил заклинание.

Воздушный кулак попал прямиком в Бенда, опрокидывая его в воду.

— А-а-а-а, — с бешеными глазами вынырнул из-под воды Бенд и начал крутить головой по сторонам, в его глазах появлялось осмысленность, и он уставился на меня.

— Яромир? — с сомнением произнес он, опуская топор. С него стекала вода, а волосы были растрепаны.

— А что, не признаешь? — ухмыльнулся я, стягивая шлем.

— Да как-то…— протянул Бенд, приглядываясь ко мне, а после начал ржать во всю грудь. — Ха-ха-ха, — смеялся он. — У не могу, снова я с тобой встречаюсь и готовлюсь уйти к Одину.

Действительно забавно выходит, и я тоже улыбнулся и развел руками в стороны.

— Весело у вас тут. Не такой встречи я ожидал, — продолжил толстяк.

— Да вот пожаловали тут ко мне на днях, а я выпроводить еще не успел к твоему приезду, ты погодь, проводим их, и с тобой поговорим.

— Хех, — хмыкнул Бендт. — Может, помочь? — скривившись, произнес Бендт, разглядывая рану на плече.

— Не сами, вы уж помогли. Благодарю, — и я кивнул свею.

— Новгородцы, вы здесь остаетесь, присмотрите за гостями, чтобы их никто не забидел, — начал я командовать.

— Дык, они сами кого хочешь обидят, — буркнул стоящий рядом Дириг, его расслышал Бендт и снова начал ржать как конь.

Я же сзади услышал звук удара по железному шлему и вскрик Дирига.

— Присмотрим, Яромир, ты не беспокойся, — тут же произнес Путимир.

— Вот и славно, а мы посмотрим, как подле города дела, — развернувшись, я прошел сквозь толпу и по тропе направился вверх, за мной же шли сумы, возглавляемые Малым Вепрям.

Поднявшись по тропе к городу и увидев происходящее на поле боя, я понял, что мне вмешиваться и не надо. Шел полный разгром противника, который ничего не мог противопоставить моим войскам.

Могута во главе бронированного клина просто и без затей резал противника, чудь накатывалась на них волнами, пытаясь оказать сопротивление, но было без толку. Враги выставляли копья вперед, но мой клин, прикрывшись щитами, просто шел вперед, а острия копий скользили по доспехам, не причиняя вреда. С каждым разом все больше трупов чуди валилось на землю.

Самые умные пытались убежать, но не тут-то было. Бойцы дяди не стояли без дела, в их руках были луки и дротики, которыми они умело пользовались, а после и добивали врагов.

Тех же, кому повезло ускользнуть, встречали носившиеся по полю оборотни, их пасти и лапы были в крови. Оборотней было не больше тридцати, но они прекрасно справлялись со своим делом, довершая разгром и внося хаос.

Бойня, иного слова я не мог подобрать, глядя на эту картину.

Мой взгляд просто прикипел к своему бронированному клину, тяжелая пехота как она есть.

Могута не стеснялся и применял магию, да и от моих ближников иногда летели заклинания из артефактных колец.

Глядя на эту картину, я понял, что единственным, что могло бы противостоять моей тяжелой пехоте, была конница. Либо тяжелая, которая могла бы попытаться смять моих бойцов, вот только и на это можно было бы ответить магией, сметая уже ее, а после растаптывая.

С легкой конницей было бы сложнее, в особенности если бы она была вооружена луками или на крайняк дротиками. Издали осыпали стрелами и отступили, и так каждый раз, ведь не угонишься за ними на своих двоих, да еще и в тяжелых доспехах.

Надо бы свою конницу заводить для прикрытия пехоты, да и вообще конница дело полезное и нужное. Потом можно будет, конечно, подумать и об отряде копейщиков с длинными копьями, но это потом.

Глядя на работу клина, я понял, что их надо разделять, а то очень уж он у меня большой и вытянутый получился, все-таки почти четыреста бойцов в нем. Да и видно, Могута уже устает, тяжело стоять на острие клина, да и доспехи тяжелы, в них долго не побегаешь. Мне легче стоять, я поддерживаю себя силой жизни. Хм, надо бы сделать еще пару десятков артефактов с силой жизни, ведь ими можно не только лечить раны, но и восстанавливать собственные силы, а в долгом бою это самое оно.

Многие враги пытались сдаться в плен, бросали оружие и падали ниц. Кому-то везло, и он оставался жив, а кому-то нет, и он попадал под клыки оборотней.

Минут двадцать понадобилось, чтобы полностью расправиться с врагами и подавить любое сопротивление.

— Мда уж, — только и пробормотал я себе под нос и обернулся к рядом стоящему Малому Вепрю, который сиял словно начищенная монета и с любовью смотрел на трупы чуди.

«Для кого-то горе, а для кого-то миг счастья»,— мелькнуло у меня в голове, и я двинулся в сторону города, где при моем приближении распахнули ворота и оттуда вывалился Филипп во главе стражи.

— Вот это побоище, — протянул Филипп, обозревая раскинувшуюся картину.

— И не поспоришь, — хмыкнул я. — Я, конечно, знал, что они нам не соперники. Но чтобы так!

— Это да, — кивнул Филипп.

— Варешь и ты Первун, бегите к гостям торговым, да к Ружеце отведите, пусть раненых посмотрят, а новгородцы вам помогут.

— Все исполним, князь, — первым прореагировал Варешь и побежал к причалу.

— Кня-язь, — ему вслед протянул Филипп.

— А чего бы и нет? Город есть, земля есть и уроки мне платят, да и дружина, посмотри, какая.

— Да я ж не спорю, — улыбнулся Филипп.

— Ну-ну, — протянул я и подкрутил бороду. — Пойдем с этими разбираться, и на воротах два десятка оставь, пусть холопов кликнут и скажут Айке, чтобы пир готовили, — отдал я приказ и двинулся вперед, за моей же спиной Филипп начал назначать людей.

Окинув еще раз взглядом поле брани, я достал из-за пояса рог и три раза в него дунул, привлекая к себе внимание, а после заорал что есть мочи.

— Воины, к городу пришло полчище врагов, их было куда больше нас, но мы одолели ворогов. Мы бились, и мы побелили. С нами Триглавав!

— А-а-а-а, победа, Триглав, Яромир, — отовсюду раздались крики торжества и радости.

И началась монотонная и грязная работа. Тяжелораненых добивали, а остальных связывали и гнали в одно место, предварительно обыскивая.

Убитых же раздевали догола и стаскивали в кучу, куда тут же холопы начали сносить хворост и дрова.

Я подошел к пленным, которые смотрели на меня со страхом вперемешку с бессильной злобой, а кто-то и вовсе не отрывал взгляда от земли. Также я заприметил среди пленников группу, которая держалась обособленно.

— А вы чьих будете и отчего соплеменников сторонитесь? — Мои слова тут же перевел Герась, что уже ошивался рядом со мной.

— Да понимаем мы тебя, — откликнулся один из связанных.

— О как. Тогда скажи, мил человек, откуда вы тут взялись, среди чуди-то? — спросил я. Ответили мне не сразу, он пару минут сначала переглядывался с рядом сидящими пленниками.

— А отпустишь? — серьезно глядя на меня, спросил он.

— Может, и отпущу, смотря, что скажешь, — хмыкнув, ответил я.

— Из-под Пскова мы, — угрюмо ответил пленник, будто бросаясь в омут с головой.

— О как, удивили. Чес слово удивили! А здесь-то вы что делаете, среди чуди-то? Где я, а где Псков.

— Прослышали мы о граде твоем, — медленно заговорил пленник, подбирая каждое слово. — Да и о том, что воевать тебя собираются и силу великую на тебя собирают, вот и решили присоединиться, нам и трофеи обещаны были.

— Пошел за шерстью, а вернулся стриженным, — весело проговорил я, а вокруг раздалось пару смешков. — Отпущу я вас, не с руки мне с Псковом ругаться. Вот только в следующий раз никого живым не отпущу.

— Хех, — осклабился пленный. — Нету более дураков с тобой ратиться, вон все на земле остались. Я даже и не думал, что такая сила найдется в наших краях.

— Что с ними делать-то будем? — ко мне подошел Могута с другими ближниками, оглядывая пленников.

— Да, как и в прошлый раз, палец отрубим и домой отпустим.

— А может, их всех? — злобно оскалился Хрерик.

— Можно, конечно, но кто ж мне тогда уроки платить будет? Их всего-то ничего осталось.

— Ну, дело твое, палец — значит палец, — кивнул Хрерик.

— Этих только не трогайте, — указал я на группу псковичей, которым я не особо поверил, что они сами пошли, а не посадник их отправил.

Также учинил розыск вождей, что организовали это нападение. К сожалению, они не пережили сегодняшний бой.

Псковичей связали покрепче и отогнали в город, разделив по пять человек и заперев.

Выживших же чудинов начали лишать большого пальца, гоня пинками туда, откуда они пришли.

Собрав же всех мертвых, запалили огромный костер, сжигая их, а я вернулся в город и сразу направился к Ружеце, которая лечила свеев. Пришлось и мне подключаться, раненых среди них было много, в том числе и тяжелых, да и выяснилось, что Бенд десяток человек потерял.

Когда с делами было закончено, я с удовольствием прошел в терем, где Божена помогла мне снять доспехи.

Вечером же состоялся пир, гулял весь город, празднуя победу.

Были хвалебные речи в мою честь и в честь воинов бившихся, я отдельно отмечал тех, кто проявил храбрость, и одаривал их золотой монетой, среди них были и оборотни, в том числе и Гарм.

Правда, на пиру они перепили и начали вести себя весьма развязно, пришлось успокаивать.

Бенд же, сидящий за моим столом, весь пир был задумчив, крутил по сторонам головой и с любопытством косился на светляки, что разгоняли вечерний сумрак и ночную мглу.

С утра перегнали корабли на причал и тут же загрузили дядьку товаром, в том числе и моим. Распрощавшись с родичами, они отправились в путь, не став отдыхать, и так задержались у меня в гостях.

С пленными псковичами я решил пошутить, приказав Говше и Могуте отвезти их к воротам города, где облить смолой, а после осыпать птичьим пухом, да и отпустить. Думаю, такую шутейку надолго запомнят, да и поостерегутся со мной воевать.

К обедне я пригласил за свой стол Бенда, поговорить да уважить лишний раз.

— Интересно тут у тебя, Яромир, чего одна встреча только стоит, никогда меня прежде так друзья не встречали, — произнес Бенд, усаживаясь за стол.

— Надеюсь, ты не в обиде? — глянул я.

— Да нее, — протянул он. — Я уж думал, Одина встречу, даже врата Вальхалы узрел, а тут бац, и в воде, — хохотнул свей, беря кружку со сбитнем.

— Развлекаемся как можем, — усмехнулся я, выбирая кусок копченой рыбки.

— Это да-а, весело. Бой серьезный вышел, много вы врагов положили, — внимательно глядя на меня, произнес Бенд, на что я лишь кивнул.

— Как я понял, ты окрестные земли под себя берешь и многие тебя называют князем.—И снова я лишь кивнул. — Значит, нынче ты местный конунг, — задумчиво закончил свей.

— Можно и так сказать, нынче буду оставшиеся земли под себя забирать. Самое время, никто и пискнуть теперь не посмеет.

— То да, — кивнул Бенд и отхлебнул сбитня. — Мы железо привезли, как ты и просил. Чуть ли не самому выплавлять пришлось.

— То мне уже доложили, — усмехнулся я. — Как и говорил, выкуплю все и по хорошей цене.

— Вот и хорошо, — обрадовано произнес Бенд. — Я тут возле города прогулялся, посмотрел, земелька неплохая, да и урожай дает добрый.

— Не без этого, растет потихоньку, — ответил я и вспомнил о своем персиковом саде, улыбка сама по себе вылезла на лицо.

— А-а-а если кто переселится на земли твои? — спросил Бендт, и взглядом внимательно впился в мое лицо.

— Хм, — сделал я вид, что задумался. — Если признают мою власть и бедокурить не будут, то пусть живут. Я даже помогу им и три года не буду с них ничего брать. Неужто сам решил переселиться?

— Ну, — и Бендт повертел рукой в воздухе. — Хорошая земля у нас давно уже вся занята, да и покоя нет. То один ярл воюет, то другой, и неизвестно, гости к тебе пожаловали или грабить пришли, — со вздохом закончил свей.

— Понятно, — только и кивнул я. — Надумаешь, буду рад тебя видеть.

Отобедав, мы занялись торговлей, я осмотрел привезенное железо, на мой взгляд, его было килограмм триста, часть в слитках, а часть в блинах и плохо прокована. Не лучшего, конечно, качества был металл, но все же весьма неплох, что и подтвердил Ефим, оглядев его. Так что мне пришлось открывать свою кубышку и щедро отсыпать золотых Бенду, так что мы остались довольны друг другом, и через день он отбыл к себе домой.

Я же снарядил ладью для похода в Корсунь, главным поставил там Путяту. Загрузив ладью мехами, я еще триста золотых отсыпал Путяте для выкупа книг, если вырученных денег не хватит, и они отправились в путь.

Кастору поручил найти недалеко от города два места и расчищать там все, а после и два села построить. В одном будут жить оборотни, а в другом холопы, для этого дела я отобрал девять семей и пообещал, что, ежели будут хорошо работать, получат свободу.

Герасю я даровал свободу и уже взял к себе толмачом, наказав и другие языки учить.

Не забыл я и о Химоте и его отце, отправив парня домой и дав в сопровождение двух бойцов. Химоту велел передать отцу благодарность и что жду его в своем городе, где для него были заготовлены подарки. Если меня не будет в городе, их вручит Филипп, с ним все обговорил, что Лембита стоит принять как дорого гостя и всячески ему помогать в укреплении власти в своем поселке.

Могуту и Говшу на драккаре и кнорре я отправил в Новгород для покупки холопов, денег для этого дела должен выдать Димитр, не зря же я его обеспечиваю товаром и всячески вкладываюсь.

Малый Вепрь со своими соплеменниками ушел домой, я как следует отблагодарил его, отдав часть взятых трофеев с чуди, в основном железное оружие, также он мне выделил двух проводников, что знали окрестные леса. Ведь приводить чудь под свою руку требовалось по-прежнему.

Собрав около двухсот воинов и не забыв взять с собой проводников от сумов и парочку оборотней, мы выдвинулись из городища, в первую очередь я направился в сторону чудского озера.

Мы двигались от поселка к поселку, не встречая сопротивления, и приводили местный народец к клятве верности, даже парочку поселков кривичей привели к клятве. Хотя они что-то бурчали о Пскове, но мне было плевать. Было заметно, что нападение на мой город сильно по ним ударило, и мужчин стало на порядок меньше, встречались мне и те, кто участвовал в нападении на меня, их легко было опознать по отсутствующему пальцу.

Закончив на берегах озера, я повернул в сторону Балтийского моря, по пути так же приводя чудь к клятве.

На берегу моря нам попадались поселки не только чуди, но различных северян: свеев и других.

Вот им приходилось доказывать свою силу, где поединком, а где и полноценным штурмом.

Приблизились к очередному поселку, даже, скорее, маленькому городищу, в котором уже заметили нас и ворота закрыли, а на стенах начали появляться вооруженные люди.

— У-у-у-у, — прогудел в боевой рог Герась, все было уже отработано и не раз. После этого он вышел вперед и начал громко кричать о том, что явился князь Яромир и проживающим в этом городе надо выйти и склониться перед ним, в ином случае город будет взят и многие падут.

— Как думаешь, придут? Или, как в прошлый раз, опять на меч брать придется? — тихо поинтересовался Хрерик у Далена.

— Может, и придут, о нас уже явно должны прослышать, как и о том, что еще никто не устоял, — задумчиво произнес Дален.

Минут через десять наконец-то отворились ворота, и в нашу сторону двинула целая делегация из тридцати мужей, некоторые из них были одеты в кольчуги, имея оружие, а впереди идущие одеты были по-праздничному и несли на вытянутых руках блюда, на которых лежали шкуры и виднелись серебряные монеты.

Самым первым шел коренастый и седой мужчина, которого можно было спутать со стариком, но вот его походка была прямая и уверенная, я даже отдаленно не смог предположить, сколько ему лет.

Приблизившись к нам, они отвесили поклон, и седой заговорил, а Герась начал переводить.

— Они рады приветствовать столь уважаемого князя Яромира и передают ему дары, что были собраны для него. Наслышаны о его славных делах.

Неожиданно послышался шепот из делегации:

— Что-то не очень-то он похож на колдуна, что ворота и стены ломает одним мановением руки, — в тоне говорившего было сомнение.

Я с удивлением посмотрел в сторону говоривших, ведь я их понимал, они говорили на моем языке.

— Тише ты, а вдруг и правда колдун да поймет нас, вон как зенки пучит. Без стен мы не выстоим, да и сам слышал, что он животными повелевает, а ну как напустит на нас медведей своих.

— Думаю я, это враки все, — не унимался голос.

— А то, что он чудь два раза разбил, тоже враки, а их много было — тоже враки?

— Ну, мало ли…

— Вы чьих будете? — не выдержал я.

На несколько мгновений повисла тишина, и уже седой глянул на меня с удивлением и протянул:

— Вагры мы!