Восхождение язычника 5

Глава 8

Глава 8

Гостивит и Дален, сидящие рядом со мной, переглядывались, не зная, что делать. Варна и Крист и вовсе сидели, будто ничего не происходит, а Димитр, Ирина и Римма молились вместе с монахом, прикрыв глаза.

Я же тем временем рассматривал ромейца, что дядюшка привез для учебы грамоте. Он был уже в возрасте, лет так под сорок, не меньше, прямой греческий нос, выцветшие глаза, так что их цвет я так и не смог определить, и морщины по всему лицу, лоб в данный момент был сморщен. В его волосах и аккуратной бороде хватало седых прядей.

Происходящее, как мне казалось, было провокацией, или мне так было легче думать. Ведь Димитр, как и Ирина, не были замечены в особой набожности, когда прибыл в Новгород.

Может, не стоило зазывать к себе этого учителя, чую, хлебну я с ним горя. Как будто одних строителей мне было мало. Так еще и с Купавой объясняйся теперь, и уговаривай, чтобы он этого монашка не прибил. Может, мне самому стоило начать грамоте обучать? Нет, я и так не успеваю везде, а быть затычкой в каждой бочке — плохая идея. К тому же письменность, которой я владею, отличается от той, что в ходу в нынешнем времени.

— Аминь, — закончил монах молитву и перекрестил еду, и тут они все оживились.

— Ох, — протянул я, бросив на Димитра недовольный взгляд и вновь переведя на монаха. — Димитр, а я и не знал, что здесь теперь так. Видимо, и нам надо возблагодарить бога нашего!

— Э-э-э, Яромир, я все же христианин, — промолвил Димитр, причем не очень уверенно.

— А я нет! Возблагодарим же бога Триглава, пращура нашего, за то, что мы есть. За то, что он неустанно сторожит пороги миров от напасти. За силу в руках моих и меч острый, за подворье это и еду на столе, — закончил я, а после рукой сделал круг. В который вписал всех сидящих за столом.

Рядом сидящие Гостивит и Дален хмыкнули, Димитр опустил глаза к столу, а Крист с Варной лишь переглянулись.

Монашек же скривился, будто лимон проглотил.

— А теперь и поснедаем, — веско произнес я и, взяв ложку, приступил к еде, а следом присоединились остальные. Лишь монах что-то забормотал себе под нос еле слышно, но после тоже начал есть.

Ели молча, лишь был слышен стук ложек. А вот обстановка за столом была натянутая.

Первой тишину нарушила моя сестрица.

— Яромир, а был ли ты в отчем доме? — спросила она и после моего кивка продолжила: — Как маменьки? Как батюшка и прадедушка Рознег?

— Все хорошо, живы и здоровы. Отец по лету в поход ходил, на пруссов. Впрочем, как и я. Князь наш большой поход на полян объявил, я тоже ходил. Правда, под рукой воеводы его, Огнеяра. Он меня сотником назначил.

За неспешными разговорами прошел остаток дня, я на монаха не обращал внимания, да и не отсвечивал он, лишь слушал, не встревая, и поглаживал свою бороду.

Также я сообщил Димитру, что зиму им лучше у меня провести. Вдруг очередной пожар или, еще хуже, голод начнётся, а у меня наверняка будет безопасней.

Димитр, немного раздумав, согласился, вот только озвученные причины были не всей правдой, все-таки Варна скоро должна родить, и, случись чего, я всегда смогу помочь.

К тому же пора личную жизнь Далена и Гостивита устраивать, хватит им бобылями ходить, или это Путяте лекарка нравилась? Не упомню уже.

На следующий день прямо поутру мы с Димитром занялись делами, он отчитался о заработках, в том числе и сколько товара у него осталось и какого. Свою долю в этот раз я не отказался у него взять, вышло весьма неплохо, больше трехсот солидов, если считать в ромейских деньгах. В весе не меньше чем полпуда серебра и совсем чутка золота. И это хорошо, будет чем с людьми расчет вести.

Также решили снизить цену на меха, которых я привез преизрядно, дабы распродать быстрее. А вот ткани и специи из Византии, наоборот, придержать, чтобы было чем по весне торговать, да и в Волине его можно продать через дядьку по весьма хорошей цене. Уж лучше его вывозить из Новгорода на зиму, чем меха туда-сюда тягать, к тому же я был уверен, что мои соседи сумы за зиму мне еще натащат.

После Димитр провел меня в амбар, где, развернув ткани, передо мной предстали двадцать доспехов ромейских катафрактариев. Все, как и просил, комплекты были полные, со шлемами, мечами да каплевидными щитами. Эх, хорошо.

Я сразу взял одну броню и начал рассматривать, ни единой царапины, металл крепкий и хороший. Эх, такого, поди, ни у одного князя в ближайших землях нет. Хотя, если подумать, у меня есть то, чего и у императоров нет.

Два доспеха отойдут отцу и дяде Беляю, один точно Ефиму, как пример для работы, тройку в запас положу, а остальное ближникам пойдет и сильным бойцам.

Это ж у меня теперь будет полноценно бронированный клин, а еще есть магия, мало кто сможет мне теперь на поле боя противостоять. Эх, всех бы бойцов одеть в такие брони, вообще по красоте было бы, вот только чересчур дорогое это удовольствие. Комплект стоит больше сорока полновесных золотых, так его еще и привезти надо в эти края, и тогда цена и вовсе взлетает до небес.

Надеюсь, Ефим освоит создание таких броней, и, если у него выйдет хуже, ничего страшного, а уж металлом я его обеспечу.

— Красота, лепота, — протянул я вслух.

— Это да, такого и у князя Владимира наверняка нет, — усмехнулся довольно Димитр.

За всеми делами наступило время обедни, на этот раз монаха с нами не было, ему накрыли отдельно. Видать, чтобы меня не провоцировать, ну, это правильно.

Откушав, я разместился на улице под навесом, с кубком ромейского вина, и попросил Димитра привезти монаха.

Через пару минут Димитр его привел и встал за моим плечом, этим показывая, что он полностью мой человек и готов меня поддерживать. Вроде мелочь, а нет.

— Кто таков? Как звать? — обратился я на ромейском языке к монаху.

Тот ответил не сразу, внимательно пробежался взглядом по мне и Димитру и, отвесив поясной поклон, заговорил на моем языке, причем чисто. Что-то этакое я еще вчера заподозрил.

— Звать меня Никодим, пресвитером я был при протоирее Пелите, который меня и отправил в эти края. Сказано мне им было, что желает Яромир князь-владетель познать буквицу, что нынче в Болгарском царстве употребляется, коя мне и известна. Прибыл я сюда с купцом Колояром и нынче живу на этом подворье уважаемого мной Димитра в ожидании.

Ох, льстец, конечно.

— Кто я, тебе известно? — строго спросил я.

— Да, князь-владетель, — тут же ответил Никодим и отвесил мне поклон.

— Владетель, пожалуй, а вот князь нет! — произнес я. — А теперь послушай, что я тебе скажу, Никодим, внимательно послушай и запомни. Ты здесь, чтобы обучить буквице и только этому. Не проповедовать, не нести вашу веру христову. Ты меня понял? — надавил я на него взглядом.

Видно, мои слова не пришлись по душе Никодиму, так как его лицо окаменело.

— Неисповедимы пути божьи, — едва слышно ответил он мне.

— Хм! Объясню доступнее, чтобы ты уразумел. Как говорят у вас, со своим уставом в чужой монастырь не ходят. Люди у меня боевитые, чуть что за топор хватаются, и моя защита тебя не спасет, притопят в ближайшей луже и скажут, что так и было, это во-первых. А во-вторых, им надобно пользу увидеть от дел, а не пустословие, обучишь их грамоте, вот и польза, строители у меня есть из ромеи, баню строят, закончат — вот и еще польза, лишь тогда можно будет говорить о вере, не ранее, ибо в ином случае против себя настроишь их. Уразумел?

— Да, владетель, — спокойно кивнул монах. — Есть над чем поразмыслить, благодарствую.

— Все, иди. — И я махнул рукой, оставшись с Димитром наедине.

— Сложно с ним будет, — высказался друг.

— Я знаю, но я его предупредил и все объяснил. Коли убьют, сам дурак! — ответил я.

— Может, все же нашей грамоте выучить людей, я смогу зимой этим позаниматься, да и Ирина тоже, — предложил Димитр.

— Благодарю, но мне нужна именно эта грамота. Хотя и вашей поучите людей тоже, — задумчиво протянул я.

В данный момент ко мне пришла другая мысль, что этот Никодим прознает о моих секретах, а конкретно, о магии и артефактах. Может, действительно стоит его притопить, как он сделает свое дело? Так и строителей тогда тоже придётся. Такая себе, конечно, благодарность будет за работу. Эх…

В любом случае рано или поздно слухи пойдут, а Византия далеко, так что и опасаться их не стоит в полной мере. Так что можно будет и отпустить.

Оставшееся время я в основном провел на торге вместе с Димитром и Кристом, также наказал ему прикупить холопок, желательно молодых, а то у меня в основном мужское население в городище, а это неправильно. К тому же, может, кто из бойцов возжелает семьей обзавестись и остаться у меня навсегда.

Когда подошло отведенное время, я попрощался с семьей Димитра и, прихватив монаха, отправился к своему загородному подворью. Туда уже начали стекаться отдохнувшие бойцы, а новгородцы были еще и с семьями. Помимо них, объявились еще людишки, что, послушав разговоры моих бойцов о жизни и трофеях, попросились ко мне.

Отобрав около тридцати бойцов, я распределили людей на драккаре и двух ладьях, что дядюшка Колояр оставил, мы отбыли в Ярово городище.

Домой мы вернулись раньше Могуты и Говши. Первым делом я отправил к сумам человека с сообщением о том, что в ближайшее время собираюсь идти в поход за трофеями и готов взять три или четыре десятка их бойцов с собой.

Никодима разместили в отдельный дом, чтобы он никого не смущал своими молитвами или поведением. Также я повелел Айке отобрать семь отроков из холопов, тех, что поразумней, привести ко мне, и уже через час рассматривал мальцов.

Одеты, конечно, небогато, но одежка целая и все здоровые, я повел их к жилищу Никодима, а вслед за нами и Айка увязалась.

Монаха пришлось зазывать, видимо, уже начал обживаться на новом месте.

Как только он появился на пороге, я начал говорить:

— Это Никодим, а вы все идете к нему в ученики. — И я обвел мальчишек взглядом.

— А чему учиться-то? — весело спросил один вихрастый паренек.

— А ты не перебивай, и все узнаешь. Учить он вас будет буквице. Вы научитесь читать и писать. Все! Кто обучится к следующей весне этому делу, получит свободу, да и не только он, но и вся его семья. Еще получит дом и разную рухлядь на заведение хозяйства, и я возьму к себе на службу тех, кто справится.

— О-о-о, — протянули мальчишки, да и Айка глянула на меня удивленно.

— Все, идите, сами разберетесь. — Я подтолкнул ближнего мальчишку в сторону монаха и направился в сторону дома. Но, сделав несколько шагов, остановился и кликнул Айку.

— Что-то еще? — тут же подбежала она ко мне.

— Да, — кивнул я. — Расскажи Никодиму, где здесь питаться и все такое. А еще присматривай за ним, но лучше будет, если кого к нему приставить, дабы он все время был рядом. А еще мои слова, что я сказал отрокам, донеси до их семей, я думаю, отцы добавят им рвения к учебе.

— Все исполню, — тут же кивнула Айка.

Я же решил пробежаться по людям и предупредить их о Никодиме, чтобы они не были с ним чересчур откровенны и понимали, что хоть и живет здесь, но он не совсем наш, и потому держали рот на замке. Обойдя Фому, Филиппа, Ефима и Венетия, я наконец-то направился домой, очень уж хотелось поиграться с Велемарам, да и медведя выгулять стоило.

Вот только возле дома меня ожидал Купава и был он весьма злобен и недоволен.

— Яромир. Нам надо поговорить, — начал он.

— Тоже хотел с тобой словом перемолвиться, но позже. Пойдем переговорим, — кивнул я, мы отошли к ближайшей лавке и уселись на нее.

— Когда здесь объявились эти ромеи и начали строить, я промолчал. Но сейчас молчать не намерен, — начал говорить тихо Купавава, но с каждым словом его голос набирал силу. — У тебя городищем, считай, ромеи распоряжаются, вон их сколько и в ближних людях у тебя ходят. Так тебе этого мало, ты еще и жреца распятого бога привел и в учение ему отроков отдал, дабы он их умы смущал. У тебя прадед жрец Триглава. Неужто ты веру предков решил предать? Христианам продался? — ревел Купава.