Восьмой Артефакт

— Первое, что я хотела бы, это пока не афишировать наши отношения на широкую публику. — Она увидела выражение его лица. — Нет, ты не пойми меня неправильно, но я первое время хотела бы приватности с тобой… Пока мы не убедимся, что наши отношения именно то, что мы оба хотим.

— Ты хочешь сказать, что мы не должны появляться в общественных местах вместе? — уточнил он.

— Да. — Она прямо посмотрела на него. — Мы оба на этом этапе не знаем, куда приведут наши отношения. — Её взгляд затуманился. — Может, я наскучу тебе уже на будущей неделе.

— Пфф, — фыркнул он.

— Понимаешь, когда мы расстались с Роном, об этом писали в газетах, строили предположения о причинах, пытались взять интервью даже у моей помощницы. Это было очень неприятно, — она внимательно смотрела на него. — И когда ты разорвал помолвку с Гринграсс, статьи тоже были. Можно себе представить, что будет, когда журналисты пронюхают про нас.

— Мне всё равно, — равнодушно отозвался он. — Но, если ты так хочешь, я не против. Но у меня встречное пожелание.

Гермиона вопросительно посмотрела на него.

— Раз мы скрываем наши отношения, мы же должны вести себя так же, как обычно, ведь так? — Она кивнула, не понимая, к чему он клонит. — Так вот, я знаю, что у тебя есть друзья среди мужчин так же, как и у меня среди женщин, но есть одно пожелание: Блэра среди них быть не должно. И каких-либо новых друзей тоже. Я предупреждаю, я очень ревнив.

— Я заметила, — закатила она глаза. — Но я тоже ревную.

— Вот с этого места поподробнее. — Его глаза зажглись. — И к кому же ты ревнуешь? — Он легко потянул её на себя, подхватив пальцем подбородок и повернув её лицо к себе. — Скажи мне?

— Ты знаешь. — Она вдруг ощутила какую-то тяжесть на душе. — Вокруг тебя много девушек.

— Но предлагаю встречаться я тебе, — пожал он плечами. — И, заметь, не я предложил скрывать наши отношения. Так к кому ты ревнуешь?

— К Гринграсс. К Паркинсон, — с трудом выдавила она. Мерлин, неужели они когда-нибудь смогут общаться легко и непринуждённо на личные темы? Пока было очень трудно.

Он рассмеялся, приобнял её за плечи, целуя в висок:

— Гермиона, мы с ними просто друзья, ничего больше, — он равнодушно пожал плечами. — Астория и Пэнси… не интересуют меня.

Гермиона недоверчиво глядела на него:

— Это правда?.. Но… — Она задумалась, перебирая в памяти отдельные моменты. Действительно, Паркинсон и Гринграсс на всех корпоративах висли на мужчинах в радиусе ста футов вокруг, но никогда она не видела, чтобы объектом их повышенного внимания был Малфой.

— Если ты хочешь спросить про помолвку с Асторией, то я расскажу тебе, — он поджал губы. — Мы планировали с Гринграсс договорный брак, выгодный ей и мне. Мне было всё равно, с кем она спит, и ей было все равно, с кем я… Но моя мать была против этого, она утверждает, что в семье Малфоев браки должны заключаться по любви, иначе родовая защита слабеет. Она заклинала меня разорвать помолвку, несмотря на то, что я сказал ей, что меня не интересует родовая защита. Но мать настаивала, поэтому я подчинился. В целом, — он сделал паузу, — время показало, что это только к лучшему, что брак не состоялся.

Гермиона молчала. Он упомянул свою мать, и это они тоже должны обсудить. Но позже. Был ещё один вопрос, касательно женского пола.

— Ещё вопросы?

— Да. Секретарь из твоего отдела.

Он вдруг захохотал. Она непонимающе уставилась на него и обиженно вырвала свою руку из его, нахмурившись.

— Извини, просто я так и думал. — Он с трудом подавил смех, поймал её руку. — Но уверяю тебя, между мной и Латифой никогда не было и не будет никаких близких отношений. Я её не интересую, как мужчина, и она меня тоже не привлекает.

— Трудно поверить в это.

— Но это правда, — снова рассмеялся он. — К тому же у неё есть мужчина.

Гермиона молчала, раздумывая над его словами.

— Кстати, — он чуть смутился, — Латифа меня всегда осуждала за моё поведение с тобой.

— Ты рассказывал ей? — Гермиона шокированно уставилась на него.

— Только не обижайся. Она мне давала дельные советы и ругала, когда я был груб с тобой. Каждый раз со вздохом говорила, что я упущу тебя из-за своего характера.

— Хорошо, — задумчиво протянула Гермиона. — Но мне было бы неприятно знать, что ты обсуждаешь подробности… наших отношений с ней.

— Но ты же обсуждаешь с женой Поттера, — спокойно сказал он.

— Это другое…

— Я понял, — он иронично усмехнулся, — двойные стандарты в действии. Хорошо, я обещаю не обсуждать с ней подробности. Хотя, знаешь, она всегда на твоей стороне и если бы ты слышала, какими словами она меня называла, когда я рассказал ей про второй день командировки…

— Я бы с удовольствием это послушала! — Гермиона напустила на себя обиженный вид. — Ты действительно вёл себя как… мерзкий соплохвост.

Он отвёл глаза и пробормотал:

— Я тогда с ума сходил от ревности.

— Ладно, — Гермиона вздохнула. — У меня есть ещё одно пожелание и вопрос. С чего начать?

— Давай с вопроса, — приготовился он, радуясь, что она расслабилась, узнав правду про женщин вокруг него.

— Твои родители. — Она не смотрела на него. — Я понимаю, про что-то глобальное, вроде брака, нам говорить рано, может, до этого и не дойдет. — Она провела рукой по бахроме диванной подушки. — Но ты сказал, что твоя мама была против Астории, но что будет, если она узнает, что ты встречаешься со мной?

— Я не буду скрывать от неё тебя, — твёрдо сказал он. — Она будет вынуждена смириться с моим выбором. Но я не думаю, что она будет так уж против героини войны.

— А твой отец? — тихо спросила Гермиона.

— Он изменился после Азкабана, — просто ответил Малфой. — Не хочу вдаваться в подробности, но знай, что я не руководствуюсь его мнением во всех аспектах моей жизни.

Гермиона не могла не признать, что почувствовала облегчение от его слов.

— Что за ещё одно пожелание, Грейнджер? — он чуть сжал её руку.

— Насчёт секса, — выпалила она, отчаянно краснея.

— Та-ак. — Он с интересом смотрел на неё. — И что с ним?

— Я хочу, чтобы это произошло, как бы сказать… не сразу. — Она смущённо посмотрела на него. — То есть, если ты не против, я бы хотела сначала немного привыкнуть к тебе, прежде чем…

Он притянул её к себе:

— Ты такая милая, когда так краснеешь, — проговорил он ей на ухо. — Я не против. Я даже за, чтобы это была твоя инициатива. — Он игриво усмехнулся и поцеловал её, нежно и неторопливо.

Гермиона целовала его в ответ и ощущала лёгкость и ясность происходящего. Это было прекрасное чувство, когда они вот так поговорили. Как взрослые люди обсудили все вопросы и пришли к компромиссу.

Они расстались около полуночи, Гермиона отправилась к себе и, оказавшись в кровати, ещё раз подумала, что произошло что-то невероятное и невообразимое — они с Драко Малфоем встречаются! С этой сладкой мыслью она заснула.

Комментарий к Глава 12

Как вам барбекю?

========== Глава 13 ==========

Комментарий к Глава 13

В этой части содержаться некоторые неприятные подробности о пытках людей.

Спасибо за то, что читаете и комментируете!

— Что за детский сад! — зашептала Джинни. — Почему ты оттягиваешь момент секса?

— Я так не могу, — решительно возразила Гермиона. — Можно подумать, у вас с Гарри всё было в тот же день, когда он предложил тебе встречаться!

— Мы в школе тогда учились! А вы двое взрослых работающих людей! Малфой меня удивил! Я думала, он перекинет тебя через плечо и унесёт в постель, где…

— Джинни, перестань! Лучше расскажи, как отреагировал Гарри?

— О, — засмеялась подруга, — Гарри пребывает в шоке со вчерашнего вечера. Он полночи пытал меня, как давно у вас это всё началось и почему он не в курсе.

— Ты сказала ему, что мы пока не будем афишировать наши отношения?

— Да, сказала, — Джинни нахмурилась. — Не представляю, как вы будете это делать. Зачем это тебе нужно, не понимаю.

— Я не уверена в нём, — вздохнула Гермиона. — Он такой переменчивый. Вроде бы спокойный как удав, а через минуту изрыгает пламя, как огнедышащий дракон.

Она сказала это и замолчала. Поймала какой-то флешбэк и сама не поняла, что в этих словах её насторожило. Но подумать об этом не удалось, потому что распахнулась дверь, и на пороге возник растрёпанный Гарри.

— Он уснул, — сказал он про Джеймса, войдя в комнату, сел за стол и налил себе чай. — У Малфоя отличный огневиски, кстати… — как бы между прочим заметил он, насмешливо глядя на Гермиону. Ей было трудно не улыбнуться в ответ. — Ну и… как давно это началось? — наклонившись к ней, проникновенно спросил Гарри.

— Не так чтобы.

— А точнее?..

Джинни закатила глаза:

— Какой ты любопытный! Зачем тебе это знать? — Она толкнула его локтём в бок.

— Нет, ну я же друг! — возмущённо ответил ей муж.

— А ведёшь себя как аврор на допросе! Зачем ты к ней лезешь? Сами разберутся… Взрослые люди.

— Но это же Драко Малфой! — вытаращил глаза Гарри. — Я волнуюсь за Гермиону!

— Она взрослая девочка и сама может за себя постоять, — глядя на мужа в упор, сказала Джинни. — А Малфой, как мы вчера убедились, не вампир, не оборотень и не серийный маньяк.

— Кто знает, что у него там в подвалах.

— Виски, Гарри, — иронично смотрела на него Джинни. — Неужели ты думаешь, что Кингсли взял бы его на работу, оставайся он пожирателем смерти и по-тихому пытая людей у себя в подвалах?

— Всё это так, но… — Гарри беспомощно взглянул на Гермиону. — Учитывая его… м-м-м… как бы это сказать.

— Что, Гарри? — Гермиону разобрал смех.

— Учитывая его репутацию…

— И-и?..

— В общем, может, с ним не спать пока? — выпалил Гарри, отчаянно краснея.

Джинни и Гермиона переглянулись и прыснули от смеха.

— Мерлин, — утирая выступившие слёзы, проговорила Гермиона. — Вот уж не думала, что доживу до момента, когда ты будешь меня поучать в таком интимном деле!

— Нет, а что такого?

— Всё, хватит, Гарри! — решительно остановила этот разговор Джинни. — Они сами разберутся. Если будет угодно Мерлину, нас ещё на свадьбу пригласят, — она весело посмотрела на Гермиону.

— Так, Поттеры, вы невыносимы! Отправлюсь-ка я домой, — произнесла та. — Очень вас прошу, пока никому не говорить о нас с ним…

— Это он предложил? — вскинулся Гарри.

— Нет, этого хочу я. — Она твёрдо посмотрела на него.

— Почему?

— Не хочу пока слухов, домыслов… Пусть всё идёт своим чередом.

Гарри смотрел на неё, сдвинув брови. Он не мог пока принять их пару, ему казалось, что это какая-то шутка. Или что это какие-то тёмные интриги Малфоя. Он нормально относился к нему, но как к коллеге. И не мог не признать, что вчерашний вечер в его компании ему даже понравился. Но как мужчину своей подруги он пока не готов его представить.

Откровенно говоря, Гермиона пока сама не могла понять своих чувств по этому поводу. Они встречаются — что это значит? Проводят вместе время, целуются, выбирают подарки для друзей? Ходят в гости, устраивают друг другу романтические сюрпризы? Вместе проводят отпуск, обсуждают книги, навещают родителей? Помогают друг другу, утешают, если что-то происходит? Так ли сам Малфой представляет отношения? Или для него это нечто другое?

Сегодня она посетила лавку с ингредиентами для зелий. Раз у них отношения, то пора вспомнить, как варить противозачаточное зелье. Задумчиво она помешивала содержимое котла, размышляя о том, как пройдёт их встреча завтра в Министерстве.

Какое-то волнительное чувство сковывало её. Завтра они увидятся в столовой, и это будет первый день в качестве пары. Как он поведёт себя? Ведь нужно, чтобы никто не догадался, что их связывает. Они просто переглянутся, на этом всё.

Позже она сидела в кровати, с раскрытой книгой, но не могла читать. Чего-то не хватало. Как будто всё, что было вчера, там и осталось в том дне. Наверное, это потому что он целый день никак не давал о себе знать.

Вдруг в окно что-то стукнуло. Гермиона вздрогнула от неожиданности. На подоконнике сидел чёрный филин. Сердце подпрыгнуло от мысли: конечно, это от него! Она впустила птицу, и та важно переступила на подоконник, серьёзно глядя на Гермиону. К лапе была прикреплена записка.

Пальцы немного дрожали, когда она её отцепила.

А потом что-то произошло. Она не решалась открыть записку, прожигая пергамент взглядом. Боялась, что прочитает там что-то вроде «Мы поспешили», «Я передумал», «Это была шутка».

Чувство предвкушения чего-то нового наполняло её целый день. И вдруг — записка. Открыть её было страшно, потому что она не знала, чего ожидать от Малфоя.

Три.

Два.

Один.

Выдохнула и развернула. Затаила дыхание, мазнув глазами по строчкам… Улыбка поползла по лицу так, что её невозможно было остановить.

«Думаю, что желать друг другу спокойной ночи — это будет неплохим началом, как ты считаешь, Гермиона?

Спокойной ночи. До завтра.

Д.Л.М.»

Она посмотрела на филина, который невозмутимо чистил перья.

— Сейчас, — сказала она птице, подбежала к столу, вытаскивая перо и лист бумаги.

«Это было очень неожиданно и мило! Спасибо! И тебе спокойной ночи, Драко.

Гермиона Г.»

Она снова улыбнулась, прицепила филину записку, погладила его по голове, отчего он удивленно вытаращил глаза. Открыла окно, и он, ухнув, расправил крылья и улетел.

Гермиона вернулась к кровати, по-прежнему сжимая записку в руке. Прочитав её ещё раз, она, поддавшись непонятному порыву, поцеловала строчки. Смутившись от этой своей слабости, засунула записку под подушку и улеглась спать, улыбаясь в темноте.

Перед тем как заснуть, Гермиона подумала, что она зря переживает: по всей видимости, Малфой понимает под отношениями то же, что и она.

***

Утро на работе началось с аврала. Прибыла новая партия конфискованных артефактов, и нужно было в срочном порядке проверить их на чёрную магию. Гермиона и её помощница Трейси, вооружившись палочками и надев защиту, провозились с проклятыми шкатулками, ожерельями и зеркалами до самого обеда. Когда она поднялась к себе в кабинет, то с удивлением обнаружила букет кремовых роз у себя на столе. Среди бутонов была вложена записка:

«Не знаю, какие цветы ты любишь, но обязательно это выясню. Хорошего дня! Д.Л.М.

P.S. Буду ждать тебя в атриуме в 17.45»

И снова улыбка растянула губы. Она перечитывала записку, стоя над букетом, когда Трейси с любопытством подошла ближе:

— Ого, Гермиона, какой шикарный букет! От кого он? От Блэра?

— Нет, — ответила Гермиона, пряча записку, — не от него.

— Вот, значит, как? — округлила глаза помощница, страстно желая продолжить разговор.

Но Гермиона не слушала её. Она приглаживала волосы и подкрашивала губы, улыбаясь своему отражению.

В обеденный перерыв Гермиона зашла в столовую, оглядев присутствующих. Малфоя ещё не было. Она прошла к свободному столику, села лицом ко входу, чтобы увидеть, когда придёт Драко. Она надеялась быстро пообедать и попробовать поймать его у лифта, чтобы поблагодарить за букет и узнать, куда они направятся вечером.

— Привет.

Она подняла глаза. Перед ней стоял Уилл Блэр.

— Привет, — она растерянно смотрела на него.

Он легко наклонился и поцеловал её в щёку, вдруг взял её ладонь в свою и присел рядом, положив другую руку на спинку её стула.

— Как дела?

Всё это взаимодействие с Уиллом произошло так быстро, что она даже не успела ничего понять, когда почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. И прежде чем поднять глаза, она уже знала, кто это.

Он стремительно шёл по залу так, что мантия слегка развевалась за спиной. Его глаза, как кинжалы, впились в неё. Лицо оставалось непроницаемым. Гермиона съёжилась, потянув руку на себя под непонимающим взглядом Уилла.

Он поравнялся с их столиком. Его острый взгляд скользнул чуть ниже, туда, где её рука лежала в ладони Уилла. Мгновение — и Малфой прошёл мимо, на своё обычное место у окна. Гермиона отняла свою руку и, борясь с желанием повернуться, чтобы узнать, видит ли это Драко. Она подняла взгляд на Блэра:

— Я пойду, Уилл, мне пора.

— Что-то не так?

Гермиона нервно покачала головой и встала, потянувшись за сумочкой.

— Всё в порядке, просто я спешу.

Он вдруг снова поймал её пальцы, чуть потянув на себя, улыбнулся:

— Гермиона, ты вечно куда-то спешишь, посиди со мной хоть пять минут!

Она снова высвободила руку, чтобы схватить сумочку, и вымученно улыбнулась.

— Нет, мне правда пора. Пока.

— Понял. Но мы ещё увидимся?

Гермиона уже на ходу неопределенно пожала плечами, буквально выбежав из столовой не оглядываясь. Ей отчаянно хотелось, чтобы Драко прямо сейчас вышел вслед за ней, поэтому она намеренно медленно шла до лифта. Обернулась. Никого. Двери лифта призывно открылись, и она, вздохнув, зашла в него и спустилась в свой отдел. Запоздало подумала, что так и не пообедала.

Оставшийся рабочий день прошёл скомкано. Она не могла выбросить из головы случившееся. Малфой ясно дал понять, что её общение с Блэром ему неприятно. Она понимала его — у Уилла совершенно точно к ней не дружеский интерес, поэтому всё это выглядело очень и очень некрасиво со стороны. Их отношения ещё такие нестабильные и робкие, как случается такой неприятный инцидент.

И что теперь? Он будет её ждать после работы? Он назначил такое время, когда в атриуме уже никого нет. Все уходят через камины после пяти вечера, и это время явно для того, чтобы никто не видел, что они уйдут вместе.

Она не могла больше ни о чем думать, только бесконечно проигрывая в памяти этот момент. Его глаза. Его скользнувший на их руки взгляд и чуть дернувшийся уголок рта. Незаметно для окружающих, но она увидела. Его порывистость движений. Чуть резче, чем всегда.

— Ты как с обеда вернулась, так сама не своя, — заметила Трейси, откинула забрало защитного шлема и вытерла пот со лба.

Гермиона на автомате выполняла свою работу, а все мысли были там, у камина. Будет ли он ждать её? Или… это всё?

Нет, ну не может же он её даже не выслушать? Она снова и снова прокручивала те мгновения: Уилл не предупреждал, он просто подошёл и с ходу поцеловал в щёку, взяв ладонь в свою. Она бы отняла её у него, даже если бы не пришёл Малфой, просто не успела. Всё так быстро произошло. Так глупо.

Но на душе всё равно было неспокойно, и она знала почему: Малфой непредсказуем. Она совершенно точно могла бы сказать, как бы повёл себя Рон в этой ситуации. И, Мерлин всемогущий, она даже могла предсказать, как бы повёл себя Уилл на его месте.

Но не Драко Малфой. Его поступки она не могла предугадать.

Время до вечера, как назло, тянулось медленно, выводя Гермиону из себя. Она накручивала себя всё больше и больше, её кидало от «Я всё ему объясню!» до «Да пошёл он куда подальше в таком случае!»

Наконец стрелка с оттяжкой переместилась на пять часов. Трейси облегчённо вздохнула и принялась убирать в чехлы всё артефакты. Гермиона нервничала. Оставалось всё меньше и меньше времени.

— Трейси, ты иди… А я отнесу артефакты в хранилище сама, — произнесла она. Сидеть без дела сорок пять минут она не могла. Она просто сойдет с ума, выжидая это время.

Помощница пожала плечами и удалилась. Гермиона старалась как можно медленнее переодеваться, но время теперь наоборот ускорилось. Она накинула мантию и левитацией погнала перед собой свёртки с артефактами.

Сдав их в хранилище, она вошла в лифт и поднялась в атриум. Бросила взгляд на часы: 17:40.

В холле было пустынно. Камины выстроились вдоль стены, как молчаливые свидетели её отчаяния. Его не было в атриуме. Он её не ждал.

Обида обожгла глаза. Гермиона заморгала. Ну уж нет, она не расплачется. Раз он даже не захотел выслушать её, значит, туда ему и дорога. Это, в конце концов, ожидаемо…

Вдруг где-то вдали раздались гулкие шаги, отдающиеся эхом в высоких сводах. Они были всё ближе и ближе, и вот из-за поворота стремительно вышел Малфой. Он не замедлил шаг, ни одна черточка на его лице не дрогнула. Он просто быстро шёл по центру коридора, и полы мантии развевались в такт его движений.

Гермиона моргнула. Сейчас он пройдет мимо, как в обед.

Не сбавляя шаг, он резко заключил её в объятия и через мгновение они уже были в

огне камина.

— 56, Итон-сквер, — бросил Малфой горсть пепла под ноги, прижимая её к себе.

Всё произошло так быстро, что Гермиона не успела ничего ни сказать, ни даже подумать. Миг — и они уже стояли в его гостиной.

Миг — и её мантия полетела куда-то за диван, сумочка упала с плеча на пол. Его губы жадно впились в её рот, а руки вжали в себя так сильно, что казалось, сейчас захрустят кости. Она задыхалась от напора и хватала его за плечи, чтобы удержать равновесие, но в следующий момент она уже лежала на диване, а он навис сверху, возбуждающе придавливая её своим весом. И целовал так, что в голове не осталось ни единой мысли.

— Драко… — Она воспользовалась моментом, когда его губы скользнули по её шее, вызывая волну мурашек по коже. — Я…

— Я скучал, — услышала она, и это было так неожиданно, что она забыла, что хотела сказать. — Я скучал, — глухим голосом повторил он, и с нажимом провёл рукой от её живота до груди, чуть сжимая её ладонью, и снова поцеловал. В голове только белый шум и яркое возбуждение от его уверенных, властных действий. Она выгнулась под его руками и застонала в поцелуй, а он оторвался от её губ и тяжело дышал, глядя на неё.

— С сексом подождать, я помню, — вдруг ухмыльнулся он и сел на диван, потянув её за руку, чтобы помочь подняться.

Гермиона никак не могла отдышаться и унять возбуждение, немного разочарованная, что он прервал всё так резко. Она почувствовала смущение от того, как она, должно быть, выглядит: с бешеными глазами, растрёпанная и с перекошенной блузкой.

Драко щёлкнул пальцем. Тут же материализовался домовик.

— Дирк, ты просил меня вас познакомить. Это Гермиона Грейнджер.

— Добрый вечер, мисс, очень рад вас видеть! Это такая честь для меня! Мы, эльфы, очень любим и уважаем мисс Грейнджер, вы многое сделали для нас! Моему хозяину очень повезло с вами!

Гермиона еле успела отдышаться и принять собранный вид:

— Очень приятно, Дирк, — она старалась дышать не очень громко. — Я тоже рада знакомству с вами!

— Дирк, воды для мисс Грейнджер и для меня тоже, пожалуйста. И можешь подавать ужин.

— Будет сделано, господин. — Эльф растворился в воздухе со щелчком, а на столике у дивана появилось два стакана воды.

Малфой взял один и подал ей. Она тут же с жадностью выпила всю воду. Драко усмехнулся и сделал глоток:

— Их два.

— Что два?

— Опережая твой вопрос — тут у меня два эльфа. Работают посменно. Плачу щедро. Отпускаю в отпуск, — перечислял он, явно забавляясь.

Она выдохнула.

— Мог бы дать мне время прийти в себя.

— А что такого случилось, что ты должна была прийти в себя? — он так комично изогнул бровь, что она не удержалась и фыркнула от смеха.

— В прошлый раз я не показал тебе дом. Хочешь посмотреть сейчас, пока Дирк готовит ужин?

— Да, — кивнула Гермиона, охотно поднимаясь с дивана.

Он тоже встал, снял свою мантию, и она улетела куда-то в прихожую. Он остался в белой рубашке и тёмно-синих брюках.

— Думаю, экскурсию нужно начать отсюда, — проговорил он, взглядом зажигая светильники в коридоре. — Вот эта дверь ведёт в столовую, её мы осмотрим в последнюю очередь. Это — гостевая ванная комната.

Гермиона осмотрела ванную и подумала, что заглянет сюда перед ужином, чтобы привести себя в порядок.

Они поднялись на второй этаж по белой лестнице, и Драко показал ей несколько гостевых спален. Одну дверь он намеренно проигнорировал, и они поднялись на третий этаж.

Здесь был его кабинет, который он с гордостью продемонстрировал.

— Кабинет типичного английского лорда, — с улыбкой сказала Гермиона, осматриваясь. — Так и вижу, как ты сидишь здесь, потягиваешь огневиски и просматриваешь газеты.

Драко хмыкнул в ответ.

В кабинете был массивный письменный стол, несколько кресел с изящными ножками и книжные шкафы.

— Эти шкафы связаны с библиотекой в Хемпшире и Мэноре. Если нужна какая-то книга оттуда, нужно произнести её название и автора, и она появится на полке.

— А это заклятие действует в обратную сторону? Если тебе в Хемпшире понадобится книга, например?

— Конечно! Очень удобно. И, кстати, эта полка зачарована на поиск книг. Не нужно вручную искать что-то, просто говоришь название или тему, и появляется нужная литература из библиотеки. Только нужно правильно сформулировать запрос.

— Очень здорово! — искренне восхитилась Гермиона.

На стене висел большой гобелен, изображавший девушку, гладившую морду белого пегаса. Она не спала и смущённо спряталась за коня. С ними она не заговорила. Пегас на гобелене лениво пережёвывал какую-то травинку.

Следующая комната была бильярдной с барной стойкой и явно богатой коллекцией всевозможного алкоголя на зеркальных полках. Здесь даже был огромный плоский телевизор, висевший на стене.

— Телевизор? — с удивлением уставилась на него Гермиона.

— Ну да.

— И ты его смотришь?

— Только канал квиддич-тв иногда.

— Надо же, я не знала, что такой есть.

— Не так давно магическое спортивное сообщество организовало, — ответил Драко.

Они спустились на второй этаж. Гермиона оглянулась на Малфоя:

— Ты не показал мне свою комнату.

— Ты заметила, — усмехнулся он. — Зная, как ты обожаешь себя накручивать, я опасался, что ты воспримешь это, как намёк.

— Пфф, — фыркнула она. — Нет уж, показывай. Я должна знать, что у тебя там — может, плюшевые змейки на кровати, или, не знаю, колдоплакаты с обнажёнными моделями. Или ритуальная комната с пентаклем на полу.

— Или плётки с кандалами, — хитро подмигнул Малфой. — Да, ты права, я должен тебе её показать. — Он рассмеялся, открывая дверь и пропуская её вперед.

Вопреки её ожиданиям, его спальня не была тёмной, наоборот — это была самая светлая комната из всех, которые ей довелось увидеть в его доме. Это был не традиционный английский стиль, а, скорее, эклектика — светлые стены, спокойные тона, тёмное дерево. Большие окна с тяжёлыми портьерами. Бар в углу, кушетка, пара кресел и небольшой столик — комната была изысканной, но сдержанной. Никаких излишеств. Одна из дверей вела в ванную комнату, другая — в гардеробную.

— Ну как?

— Очень современно. Я думала, ты предпочитаешь традиционный английский стиль.

— В основном. Пойдём? Ужин подан.

Они спустились на первый этаж.

— Я зайду в ванную, мне нужно привести себя в порядок, — проговорила она.

— Столовая за этой дверью, — показал он, — буду ждать тебя там.

В ванной комнате Гермиона пригладила волосы, оправила блузку. В животе заурчало: она вспомнила, что не ела сегодня с самого утра.

Столовая была просторной, с изысканной мебелью и большими окнами. На круглом столе был накрыт шикарный ужин.

— Это точно для двоих? — рассмеялась она, намекая на количество еды на столе.

— Сомневаться не приходится, — он придвинул ей стул.

Они принялись за ужин, поддерживая лёгкий разговор. Еда была великолепной, а Драко — интересным собеседником. После ужина они перешли в гостиную, и Дирк подал им чай. Они сидели на диване перед камином, и Драко вдруг произнёс, как будто между прочим:

— Поттер заходил ко мне сегодня.

Гермиона хмыкнула. Интересно, Малфою он тоже предлагал пока не спать с ней?

— И о чём разговаривали? — ей действительно было любопытно.

— Он пытал меня, не моя ли это инициатива — держать отношения в тайне, — произнёс он. — Я ему сказал, что тоже в претензии на это, но ничего не поделаешь. Поттер насупился и спросил, насколько серьёзны мои намерения.

— И… что ты ответил?

— Я ответил то же, что и тебе: я настроен серьёзно.

Она подняла глаза и улыбнулась.

— Знаешь, что мне нравится в тебе, Грейнджер? — спросил он вдруг, чуть улыбнувшись. — В тебе одновременно уживается отчаянная смелость и в то же время застенчивая робость. Ты можешь бесстрашно броситься на защиту кого-то, и в то же время смущённо отводить взгляд, когда я разговариваю с тобой.

Она пожала плечами, не зная, что ответить на это.

— Драко, я хотела поблагодарить тебя за цветы… Мне очень приятно, очень красивый букет.

— Так какие твои любимые? — спросил он.

— Розы. Ты угадал.

— Отлично.

— Я хотела объяснить насчёт сегодняшнего… обеда, — набралась она смелости.

Он небрежно поставил локоть на подлокотник, подперев рукой голову. Молча смотрел на неё, и весь его вид как бы говорил «продолжай».

— Всё произошло так быстро, и я не успела ничего сделать, а он поцеловал меня в щёку, сел рядом и уже схватил мою руку, и я… я знаю, тебе неприятно моё общение с ним, но… — она тараторила и вдруг запнулась, увидев, как он смотрит на неё.

— Грейнджер, — сказал он ровным голосом. — Я всё понял, не дурак.

— Просто ты тогда сказал, что ревнуешь… — она нервно выдохнула. Мерлин, как трудно об этом говорить!

Он усмехнулся и взял её ладонь, потянув на себя.

— Да, ревную, — промурлыкал он ей на ухо, перекидывая её волосы на другую сторону. — Признайся Грейнджер, ты очень из-за этого переживала сегодня?

Гермиона закрыла глаза. Это должно быть уголовно наказуемо — так читать мысли без легилеменции! Она кивнула.

— Что же ты думала, что я сделаю? — Он поднял пальцем её подбородок. — Посмотри на меня. Что ты накрутила себе сегодня?

— Ничего не накрутила. Думала, что ты обидишься.

— Ты предложила скрывать наши отношения. — Его рука ласкала её затылок. — Я понял, что он не знает о том… что ты моя. — Он поцеловал её, притягивая ближе к себе. — Но я надеюсь, что ты скажешь ему… — Он обжёг дыханием её шею. — Что ты встречаешься с тем, кого нельзя называть, — он усмехнулся и посмотрел в её глаза, — чтобы он больше так не делал. Никогда. — Его глаза хищно блеснули.

Он ждал ответа. Она пожала плечами.

— Хорошо.

— Скажи честно, ты думала, я не приду из-за этого? — Он провёл большим пальцем по её нижней губе.

— Да. Ты так непредсказуем, что я не знала, чего от тебя ждать.

— И как тебе моя реакция? — хитро спросил он.

— Неожиданная, — улыбнулась она, — я приятно удивлена.

— Сколько очков ты бы накинула мне за выдержку? — усмехнулся он, положив её руку себе на грудь.

Она фыркнула.

— Никак не привыкну, что ты ждешь, что тебя будут оценивать, — закатила она глаза. — Думаю…тридцать очков тебе хватит.

— Так мало? — вздохнул он, но в следующий миг его лицо приняло жёсткое выражение. — Но так будет не всегда, Грейнджер.

— Что это значит? — она напряглась, ощутив, как поменялось его настроение.

— Я не всегда буду таким сдержанным. Пока никто не знает о нас, я согласен закрывать на это глаза, полагаясь на то, что ты самостоятельно будешь пресекать это. Но когда-нибудь наши отношения будут открытыми, и тогда я сдерживаться не намерен. Я не потерплю, если кто-то будет распускать руки.

Гермиона моргнула.

— Но… Гарри тоже меня целует в щёку при встрече. Рон. Энтони из моего отдела.

— Поттер и Уизли не целуют тебя в щёку и не хватают за руки с целью соблазнить. А этот Энтони вообще не по женщинам.

— Ты серьёзно сейчас?

— Пфф, Грейнджер, ты работаешь с ним четыре года и не заметила? — рассмеялся он.

— Я как-то не лезу в личные дела.

— Я тоже, но когда на прошлом новогоднем корпоративе он попытался схватить меня за задницу, я стал осмотрительнее, — проговорил он с недовольным видом.

Гермиона расхохоталась.

— Люблю, когда ты смеёшься, — сказал он, притянул её ближе и поцеловал.

Поцелуй был в меру настойчивым и нежным, отчего вокруг Гермионы всё снова поплыло, и она еле удержалась на краю сознания:

— Драко… Уже поздно, я пойду? — Она с трудом сфокусировала свой взгляд на нём.

Он с видимым сожалением оторвался от неё.

— Давай обсудим, в какие дни мы можем встречаться. К примеру, по вторникам я ужинаю с родителями, по пятницам играю в квиддич, по воскресеньям у нас встреча в клубе Нотта. В остальные дни, если нет форс-мажора или командировки, я свободен. Что насчёт тебя?

Гермиона задумалась.

— У меня нет такого чёткого расписания, в основном по выходным в первой половине дня я навещаю родителей, вечера субботы провожу у Поттеров, — перечисляла она, — если нет завала на работе, то по вечерам в будни я свободна.

— Хм-м, — задумался он. — Что насчёт ближайшей среды? Мы сможем встретиться?

— Да. — Гермиона кивнула. — Можно у меня дома, например.

— О-о, меня приглашают в святилище, — заулыбался он. — Буду с нетерпением ждать среды. Скажи адрес. Или мне прибыть через входную дверь?

— Нет, не надо, у меня рабочая каминная сеть.

— Мы вместе пойдём или по отдельности? — задал вопрос Малфой.

Она задумалась. Всегда существовала вероятность, что кто-то увидит, что они уходят вместе.

— Думаю, по отдельности, — осторожно произнесла она, глядя на его реакцию.

Он хмыкнул:

— С нетерпением буду ждать, когда тебе самой надоест прятаться.

Через час Гермиона отправилась домой, её губы горели от поцелуев, а тело помнило ощущения прикосновений. Он нарочно доводил её до исступления и резко обрывал ласки, с иронией напоминая о том, что секса, конечно же, сегодня не будет. Гермиона понимала, что он делает это нарочно, ждёт, пока она сдастся, но по-прежнему торопить события не хотела. Хотя она не могла не признать, что хотела его. Он будил в ней такое чувственное возбуждение, что ей стоило огромных усилий его подавить. Но между ними не было лёгкости, она ощущала, что ещё зажимается при нём, не может расслабиться.

В среду, во время обеденного перерыва, она сидела с Гарри, поблагодарив мысленно Мерлина за то, что Блэр на каком-то задании вот уже второй день подряд.

— Ну и как ваши… отношения? — Поттер легко повёл глазами в сторону Малфоя, который сидел с Латифой. — Это у вас считается нормальным, что он сидит со своим секретарём?

— Я же сижу с тобой, — ответила Гермиона.

— Но я друг! — нахмурился Гарри. — А какие у них отношения неизвестно.

— Мне известно, — отрезала Гермиона, чуть повернувшись, чтобы посмотреть на них. Несмотря на то, что Драко объяснил ей, что её ревность к Латифе была беспочвенной, она всё равно нервничала и сравнивала себя с ней.

— Ты, кстати, знаешь, кто она? — кивнул на Латифу Гарри.

— Знаю только то, что она секретарь Малфоя.

— Это старшая дочь верховного эмира магических Эмиратов, принцесса Латифа, — сказал между тем Поттер. — Три года назад я участвовал в сопровождении при организации помощи её побегу.

— Что это значит? — удивилась Гермиона.

— Это значит, что она попросила убежища у магической Британии, — ответил Гарри, — она сбежала из страны. Попросила нашего содействия и охраны. Я подробностей не помню, не вникал. Спроси у Малфоя, ему наверняка известно, — вдруг скривился Поттер.

— Гарри, почему ты так стал к нему относиться? — задала вопрос Гермиона. — Вы же нормально ладили…

— Гермиона, — Гарри покачал головой. — Я просто не понимаю, что у него на уме. Я хорошо к нему отношусь и давно простил всё, что было в детстве. Он действительно изменился, но всё-таки…

— Ты считаешь, что я не могу ему нравиться? — прямо спросила Гермиона.

— Не в этом дело… — Гарри замялся. — Я переживаю за тебя. Ты такая добрая, хорошая, чуткая. А он такой циничный, неприступный… Я боюсь, что он сломает тебя. Не могу представить, что вас может связывать.

«Но со мной он не такой» — хотела сказать Гермиона, но слова почему-то так и не сорвались с языка. Потому что она не была уверена ни в чём.

— Я боюсь, что ты будешь страдать, — произнёс вдруг Гарри. — Переживаю, что он поиграет с тобой и в итоге так и не женится.

— Гарри, у нас с Роном до свадьбы тоже не дошло! — горячо сказала Гермиона. — Зачем забегать так далеко? Если хочешь знать… — она уверенно посмотрела на него, — он очень внимателен ко мне…

Гарри ответил ей долгим взглядом. Хмыкнул каким-то своим мыслям.

— Дай Мерлин, Гермиона.

Гермиона стояла в своём кабинете, глядя на букет роз. Драко присылал ей цветы каждое утро с пожеланием хорошего дня. Сегодня в записке было написано «Жду вечера с нетерпением». Разговор с Гарри посеял в ней неприятное чувство. На одной чаше весов были их последние встречи, на которых она теряла голову от него, а на другой — все его прошлые поступки и репутация. На эту чашу взгромоздилась ещё и собственная неуверенность.

Неуверенность в себе. Неуверенность в нём. Она решила сегодня же узнать о причинах его поведения по отношению к ней в последние годы. Зачем он пытался её задеть, когда они сталкивались в Министерстве? С какого момента началась его симпатия к ней?

Гермиона заранее заказала доставку еды для ужина. Зная, какой он привередливый, она сомневалась, что еда, которую приготовит она, будет для него съедобной. После того, как в их скитаниях Гарри и Рон сошлись во мнении, что готовка это не её, Гермиона задалась целью и всё же неплохо научилась готовить. Нет, она не шеф-повар, конечно, но есть у неё несколько коронных блюд. Но капризы Драко в ресторанах не вызывали желания экспериментировать.

Когда она вышла из камина, то сразу побежала переодеваться. Она весь день раздумывала, как одеться для встречи дома. Не хотелось слишком наряжаться, но и её любимая растянутая футболка с легинсами тоже не подходили. В итоге она остановилась на простых джинсах и футболке. В дверь позвонили — доставка еды прибыла, и Гермиона принялась разбирать пакеты. Разговор с Гарри не отпускал её, но она хотела отвлечься, включила музыкальный канал и подпевала песням, расставляя тарелки. Она вдруг открыла шкафчик и, поддавшись порыву, взяла один из пузырьков противозачаточного зелья и выпила. На всякий случай.

Гул камина оповестил, что гость прибыл. Гермиона замерла и нервно сглотнула. Мерлин, почему она каждый раз так волнуется при их встречах? Она выровнялась, натянула радушную улыбку и повернулась.

Драко выходил из камина, отряхиваясь. Запоздало она подумала, что давно не вызывала службу для чистки каминов, и смутилась. Но Малфой как будто не обратил на это внимания, он стоял в её комнате, оглядываясь. На нём тоже были обычные джинсы и тонкий чёрный свитер, в руках он держал букет роз и бутылку вина.

— Привет, — сказал он, подходя к ней, поставил бутылку на стол и протянул букет. — Это тебе.

Наклонился и поцеловал её в щёку. Гермиона засуетилась, поставила букет в вазу, посадила его на диванчик. Нервозность выдавала её дрожанием рук и слишком быстрой, сбивчивой речью.

— Подожди немного, я не успела накрыть на стол. Мерлин, где же у меня были бокалы для белого вина, сейчас… Я сделала доставку готовой еды, надеюсь, тебе понравится то, что я заказала. Куда же мне поставить букет, я думаю, вот здесь он будет хорошо смотреться, правда?

— Грейнджер, — вдруг сказал он, прерывая этот поток слов. — Отчего ты так нервничаешь?

— Я? — она судорожно вздохнула, выронив вилки. — Нет, я не нервничаю.

— Вижу, — усмехнулся он, — иди ко мне.

Гермиона подошла и села рядом с ним на диван. Малфой привлёк её к себе, пальцем поддел подбородок и заглянул в беспокойные карие глаза.

— Что ты так волнуешься? Всё нормально.

Она кивнула. Немного стало легче.

— Давай я покажу тебе свой дом? — нашлась она. — А потом поужинаем.

— Хорошо.

Они поднялись на второй этаж, и она показала гостевую комнату и свою спальню. Он с интересом рассматривал фото у неё на полках. Некоторые фотографии были сделаны ещё в школе, и он усмехнулся, рассматривая то, где она была заснята с Гарри и Роном.

— Твои волосы сейчас выглядят по-другому, — заметил он.

Гермиона фыркнула.

— Это хорошо или плохо? — иронично спросила она.

Он пожал плечами.

— Просто факт.

— И всё-таки? — она пытливо посмотрела ему в глаза.

Он усмехнулся:

— Ладно. Сейчас мне нравится больше. Только не обижайся!

— Не буду, — она тоже усмехнулась. — Спасибо за откровенность. Пойдём вниз?

Они спустились и принялись за ужин. К её удивлению, Драко не кривился и не капризничал. Он поддерживал разговор, шутил, но Гермиона не могла до конца расслабиться. То, что сказал ей Гарри, посеяло неуверенность в себе, и она смотрела на Драко, думая, как задать ему вопросы, которые так её волнуют.

Тем временем он, в свою очередь, тоже наблюдал за ней. От его взгляда не укрылось то, что она сидит, как на иголках.

Он подлил вина в бокалы и вдруг произнес:

— Ладно, Грейнджер, выкладывай, что такого тебе сказал Поттер, что ты сама не своя.

Его прямолинейность обескураживала.

— Почему ты думаешь, что Гарри мне что-то сказал? — Она хотела выиграть время.

Драко чуть склонил голову на бок:

— Я наблюдал за вами за обедом, и то, какие злые взгляды он кидал в мою сторону, точно говорит о том, что разговор был обо мне, не так ли?

— Не только о тебе. Он мне рассказал немного о Латифе.

— Вот как? — удивления в его тоне не было. — И что же, можно узнать?

— Он мало что знает, на самом деле, — уклончиво ответила она. — Просто он участвовал в организации её сопровождения. Я так поняла, что она попросила убежища у нашего Министерства.

Малфой кивнул.

— Но почему ты мне не сказал, что она дочь Ахмада? Это ведь от него она сбежала?

— Не пришлось к слову, — протянул он.

— Расскажи сейчас, — попросила она. — Или это тайна?

Он передёрнул плечами:

— Да нет, об этом даже писали как-то в Пророке. Удивлён, что ты не помнишь.

— Может, не придала значения, — ответила она.

— Ну хорошо. Латифа старшая дочь Ахмада. Воспитывалась в их традициях, где женщинам достаточно знать бытовую магию, но ей хотелось учиться, чего её отец не поощрял. В её шестнадцать лет он нашёл ей мужа, одного из своих друзей, но она решительно отказывалась выходить замуж и сбежала из дома.

Малфой помолчал.

— Я опущу подробности, её вернули. Но скрыть побег не удалось, и потенциальный муж отказался от такой строптивой жены, что очень разозлило Ахмада, это ударяло по его авторитету: дескать, какой из него правитель, если собственную дочь приструнить не может. Латифу заперли, и она много лет не выходила из комнаты. Потом её всё-таки выдали замуж насильно, но, конечно, это уже не был такой высокопоставленный человек. Она прожила с ним десять лет. Он пытал её круциатусом, когда она была беременна, и у неё случались выкидыши. Он наказывал её и за это, сажая в полную темноту на несколько недель. Один ребёнок всё-таки родился. Но это оказалась девочка, а её муж хотел наследника мужского пола. Поэтому он просто запер их в подвале и не давал ни еды, ни воды. Ребенок погиб через несколько дней, а обессиленную Латифу выволокли из подвала. Она тогда поклялась выжить и убить его. Она рассказывала, — Малфой вдруг заговорил быстро, — что настолько была озлоблена, что ни о чём другом думать не могла. Она тайком перечитала все книги по магии, которые нашла в его доме. Палочки у неё, конечно же, не было, и применить свои знания она не могла, но теорию знала. Когда у мужа бывали гости и разговаривали о политике, она подслушивала и запоминала имена министров других стран. Она готовила свой побег и лишь ждала удобного случая. И однажды она его убила. Муж в очередной раз применял к ней круциатус, и она изловчилась, выхватила у него палочку и ударила по нему заклятием. И не успокоилась, пока он не сдох в мучениях, — лицо Малфоя приняло жёсткое выражение. — Только представь, какой силы была её ненависть, что тёмная магия удалась ей с первого раза. Она никогда не практиковала эти заклятия, только раз за разом видела, как её муж использует его на ней, и запоминала. — Малфой отпил вино, помолчал и продолжил рассказ. — Она сразу же отправила несколько писем в Европу, всем Министрам, которых запомнила, с просьбой об убежище. Латифа приложила к ним пробирку со своими воспоминаниями, как уж она изловчилась это сделать без тренировки, она сама удивляется. Франция, Италия побоялись идти против Эмиратов, посчитали, что это дела семейные, и пусть решают сами. Кингсли тоже получил письмо, и наше Министерство приняло решение помочь ей, и в тот же день был организован портал. В сопровождении авроров её доставили в убежище.

Магические Эмираты предъявили претензии нашему Министерству — но раздувать скандал не стали, им это не выгодно. Латифу несколько раз пытались выкрасть, но наши авроры вовремя реагировали и перевозили её в другие убежища. Она два года восстанавливалась после пыток, лечилась у колдомедиков. Но недавно решила перестать прятаться и попросила Бруствера дать ей работу. Так она оказалась моим секретарём. Латифа очень умная, знает много языков. Все эти годы она училась, несмотря на то, что её здоровье было подорвано.

— Какой кошмар, — произнесла Гермиона тихо. — Она не боится, что её могут выкрасть?

— Она под защитой Министерства, — пожал плечами он. — Никто не знает, где она живёт, Латифа старается не появляться нигде, кроме работы. Может, через несколько лет, когда власть перейдет к Джарвану, её сводному брату, она сможет жить свободнее.

— Зачем ей работа?

— Не хочет сидеть без дела, — серьёзно ответил Малфой. — Я так подозреваю, ей хочется какой-то самостоятельности. Она большую часть жизни провела как рабыня, поэтому теперь хочет сама управлять своей жизнью, а не жить подачками Министерства.

Гермиона задумалась. Вот, наверное, отчего эта Латифа так выглядит. Она потеряла свою молодость и красоту, и один Мерлин знает, через что ей пришлось пройти. И единственный её выход — это пластические операции. Гермионе даже стало стыдно, что она когда-то посчитала её пустышкой, для которой нет ничего важнее лака на ногтях и внимания мужского пола. Это просто такой её способ уйти от прошлого.

— Я удовлетворил твоё любопытство? — вдруг произнёс он.

Она задумчиво посмотрела на него:

— Это ужасно. Мне очень жаль Латифу, и теперь я понимаю, что у нашей миссии не было шансов. Они же мстят нам за неё?

Драко сделал неопределённое движение:

— Может, да, а может, нет. Нельзя сказать однозначно.

— Но Кингсли же всё знал… Почему он согласился на это, зная, что нам скорее всего, откажут?

— Ну, Кингсли хотел выслужиться перед семьёй монархов, они редко просят магический мир о чём-то в последнее время. Я бы тоже попробовал на его месте, — пожал он плечами.

— Драко, — вдруг сказала она задумчиво, — но ведь история повторяется. У Ахмада есть дочка, Амира, и она тоже не хочет замуж, а хочет учиться. Мне страшно за неё.

— Мы не можем вмешиваться, — проговорил Малфой. — Пока ничего не произошло.

— Может, история с Латифой научила Ахмада? — с надеждой проговорила Гермиона.

— Сомневаюсь, — прозвучало резко.

В повисшей тишине Гермиона вдруг поняла, что они закончили ужин, вскочила, взмахнула палочкой, чтобы убрать посуду и оставила на столе только подаренный Драко букет. Она повернулась к нему и сказала:

— Пересядем на диван? Я приготовлю чай.

— Не утруждайся, я допью вино, — сказал он, пересаживаясь. — Рассказывай, что про меня наговорил Поттер.

— Драко, — закатила она глаза, садясь рядом, — не начинай. Ничего особенного он не сказал.

— Неправда, — его глаза пристально следили за ней. — Ты бы так не дёргалась. Давай говори сама, иначе я завтра отправлюсь к нему и спрошу лично.

Он взял её руку и притянул ближе к себе.

— Давай, Грейнджер, я весь во внимании.

Она вздохнула.

— На самом деле, это не имеет значения, что мне сказал Гарри, он просто переживает за меня, вот и всё. Ничего плохого о тебе он, поверь, не говорил. Просто наш с ним разговор натолкнул меня на кое-какие мысли.

— И-и?

— Драко, я пока не могу доверять тебе, — она смело посмотрела ему в глаза. — Очень многое в твоём поведении в прошлом для меня непонятно. Я не говорю о времени до войны, мы были детьми, но то, как ты вёл себя все эти годы, да что там, ещё в прошлом месяце — для меня не понятно. В последнее время ты иногда был милым, и я думала, что нравлюсь тебе, в другой раз ты хамил и злил меня. Намеренно, — она красноречиво посмотрела на него. — Я не могу игнорировать это, и получается, что я не знаю, чего от тебя ожидать. И это страшит меня. Я чувствую себя неуверенно, потому что не представляю, как ты поведешь себя в других ситуациях.

Она замолчала, глядя куда-то в сторону. Он напряжённо замер, размышляя о чём-то. Потом, словно приняв решение, откинулся на спинку дивана и тихо произнёс:

— Хочешь правду, Грейнджер? Присаживайся поудобнее.

Комментарий к Глава 13

Вечер перестаёт быть томным! Исповедь Драко Малфоя — отличное было бы название для следующей главы!

Спасибо за прочтение! Надеюсь, вам понравилось.

========== Глава 14 ==========

Комментарий к Глава 14

Привет! Сегодня увидела, что ждунов набралось 50 человек! Для меня это большая цифра и это очень приятно для меня, это значит, что моя история вызывает интерес!

И, знаете, что? Я тут подумала, зачем я берегу следующую главу, если есть заинтересованные читатели? Мне не жалко совсем!))) Поэтому внезапно решила опубликовать сегодня) Скоро в отпуск, и не ясно, что там у меня будет с главами, поэтому всё просто — есть глава, я её публикую❤❤❤

Приятного чтения!

Надеюсь, вам понравится) Буду рада комментариям)

“Исповедь Драко Малфоя” к вашим услугам)) И не то-о-олько))

Песенка под настроение с говорящим названием “The Name of Love” Mating Ritual

I walked a little bit too close to the edgeGave up on my defenseIn the name of love{?}[ «Я подошел ещё ближе к краю, отказался от своей защиты во имя любви»] «The Name of Love» Mating Ritual

Гермиона выжидающе смотрела на него. Малфой выпустил её ладонь из своей руки и взял бокал вина. Сделал глоток. Ей показалось, что он нервничает.

— Давай начнём сначала, Грейнджер, — произнёс он, делая ещё глоток. — В школе… ты мне нравилась, — он с усилием выдавил это из себя. — Ты знаешь, как меня воспитывали, и мне было стыдно, что я испытываю такие чувства по отношению к тебе. Конечно, то, что ты мне нравишься, я понял далеко не сразу. Сначала я ощущал удивление, что, оказывается, маглорождённая девочка может быть лучше меня в учёбе. — Он помолчал немного, не глядя на неё, продолжил: — Мне хотелось задеть тебя, чтобы доказать всем и в первую очередь себе, что я не испытываю к тебе интереса. Но время шло и я понял, что это мое желание тебя оскорбить, довести, ни что иное, как влечение. Думаю, это произошло после того, как ты съездила мне по носу, — усмехнулся он. — Ты помнишь, что на том самом матче летом я попробовал предупредить вас об опасности, которая грозила тебе. В своей манере, но предупредил. Я не осознавал в полной мере, что с тобой может произойти что-то плохое, если честно. Поэтому моё предупреждение было… как бы сказать… скорее бахвальством, что я что-то знаю такое, чего не знаете вы. Мне было всё равно, я признаюсь, что случится с другими маглорождёнными, но не хотелось, чтобы что-то произошло с тобой. Это казалось мне невозможным.

Я не хочу говорить о пятом и шестом курсе, мне было не до каких-то романтических переживаний, как ты знаешь. Я хотел бы прояснить другой момент. Когда вас приволокли в мэнор, я думал, что вам конец. Я сделал вид, что не узнал Поттера, и надеялся, что и тебя не узнают. Но моя мать… Я не прошу тебя её простить, но попробуй понять. Я знаю, почему она сделала так, а не иначе. Если Поттер действительно был сам на себя не похож, то в вашем с Уизли случае не представлялось возможным сделать вид, что вас не узнали. Сивый размахивал газетой с твоей колдографией прямо перед нашими глазами, это было нелепо, если бы мы отрицали очевидное. И да, я сказал, что это ты. — Гермиона видела, как тяжело даётся ему это воспоминание. — Моя мать решила потянуть время, чтобы Поттер мог спастись. Она подозревала, что он главная фигура в этой игре, и любыми путями пыталась ему помочь. Поэтому она решила пожертвовать тобой. Мы думали, что вас просто отведут в подвал, но тут обнаружился меч. А моя тётка очень неудачно ухватилась за это. — Он сжал пальцами виски и прикрыл глаза. — Но время мы потянули. Хотя и такой ценой. Я не пытаюсь вызвать у тебя жалость или участие, я просто рассказываю, как всё выглядело с моей позиции.

Снова тишина. У Гермионы застыл сухой комок в горле.

— Когда тебя пытали, как бы ни тяжело было на это смотреть и слышать, но сделать ничего было нельзя. Я стоял и думал, что, это всё? Ничего не произойдет? Это конец? Неужели Дамблдор, Бруствер, Грюм, Люпин и ещё куча других орденоцев ничего не предусмотрели на такой вот случай? Но ничего не происходило. И мне оставалось только надеяться, что тётка переключится на что-то другое. Когда Поттер и Уизли выбежали из подвала, мы ударили по ним заклинаниями. Я надеюсь, ты понимаешь, что это была лишь видимость, — он горько усмехнулся. — Двое пожирателей смерти и одна взрослая волшебница — и не попали в такую простую мишень, как Поттер, смешно ведь? — Он не смеялся.

Вступись мы за вас открыто, тут же бы прибыл Волан-де-Морт, и всё было бы кончено. Для всех. И для вас, и для нас. А так… так мы остались живы. И Поттер победил в итоге.

Драко помолчал.

— Я не знаю, известно ли тебе, что в плане Дамблдора была как раз моя смерть, не Снейпа. Я обезоружил директора, его палочка должна была принадлежать мне. Волан-де-Морт убил бы меня — круг бы замкнулся. Палочка все равно подчинялась Поттеру, но одним пожирателем смерти меньше. По счастливой для меня случайности, я жив, а Снейп мертв. Чистое везение.

Гермиона молчала.

— После того, как меня оправдали, я взялся за восстановление своей репутации и считаю, что неплохо в этом преуспел. С моим именем с тех пор не связан ни единый скандал. Метка… — Он поднял руку и посмотрел на предплечье. — Почти исчезла. Я пытался строить свою жизнь, как мог. Я наблюдал за тобой издалека. Ты по-прежнему интересовала меня. Я слышал, что ты встречаешься с Уизли. У меня не было шансов — поэтому я оставил ту же линию поведения, что и в школе, только без оскорблений на тему твоего происхождения. Я знаю, ты обижалась на меня, за все те дурацкие шутки и слова, что я говорил тебе за эти годы… Но мне казалось, что таким образом я хотя бы не даю о себе забыть. Может, ты скажешь, что я мог бы вести себя нормально, и, возможно, мы стали бы в итоге друзьями… Но я не хотел дружбы. Только не с тобой. Мне было бы невыносимо быть твоим другом, когда ты счастлива с Уизли. И я… можно сказать, выкинул из головы мысли о тебе на долгие годы. Решил жениться на Гринграсс, тогда нам с ней показалось это прекрасной ширмой для наших семей и удобным слиянием активов. Но не вышло, чему я сейчас только рад.

Он отлевитировал к себе бутылку вина и наполнил бокал.

— И вот однажды Министр вызывает меня и назначает тебя мне в пару. Знаешь, что со мной творилось? Я не знал, как себя вести. Я вдруг понял, что ты по-прежнему мне интересна и я хотел бы… попробовать. Но ты видела во мне только бывшего пожирателя смерти, и что-то внутри меня не давало опровергнуть это. Я думал, ты не поверишь, что я изменился, не забудешь всё, что было. Я бы мог вести себя нормально, но ты провоцировала. Ты не видела очевидного, Грейнджер. Ты цеплялась к ничего не значащим словам и видела мои поступки через призму моего прошлого. И нет, я не виню тебя. Я в этом виноват сам. Но я не думал, что мы сможем быть вместе, поэтому и вёл себя, как последний мудак. А тем временем я все больше увлекался тобой. Мне нравилась твоя целеустремлённость, то, как ты застенчива и вместе с этим импульсивна. Мне нравилось наблюдать, как ты ведешь себя в разных ситуациях, нравилось узнавать тебя.

— Потом была арфа, — вдруг он закрыл ладонью глаза и его плечи затряслись от смеха. — Это было так очевидно, что я психанул — мне казалось ужасным, что я перед тобой, как раскрытая книга. Арфа считала мою симпатию к тебе, и мне стоило больших трудов, чтобы не сорваться прямо там же и не сказать тебе о своих чувствах. Но ты снова не увидела очевидного. Я пришел тогда, как на казнь — думал, ты будешь смеяться надо мной. А ты… приняла мой интерес к тебе за презрение, ну право же, только ты могла не увидеть того, что лежало на поверхности, Грейнджер. — Он убрал руку от лица и снова стал серьёзен.

— Потом я увидел, что вокруг тебя увивается этот Блэр, — продолжал тем временем Малфой. — И да, я явился в тот же ресторан, куда он тебя пригласил. Чтобы посмотреть. Я видел, как он на тебя смотрит и готов был кинуть Круцио в него, когда он прикасался к тебе. — Желваки заходили у него на скулах. — Но я признавал, что он вполне тебе подходит. Из семьи, которая никогда не была связана с пожирателями, полукровка, Поттер хвалил его. Вы найдёте с ним общий язык. Я сидел там и напивался, пытаясь увидеть, как ты относишься к его ухаживаниям. Мне представился момент и я пригласил тебя на танец. И, знаешь, Грейнджер, я с удивлением обнаружил, что ты тянешься ко мне. Я почувствовал это, не знаю, называй как хочешь, интуиция, магия, или, как я слышал, говорят маглы, «химия».

Потом я специально доводил тебя по поводу Блэра, провоцировал. И мысленно молил тебя: «Скажи, что тебе всё равно, скажи, что ты его послала». Если ты тогда хоть намекнула бы, что он тебе безразличен, я бы… Но нет, ты не показывала этого. Латифа говорила мне, что не видит твоего особого интереса к нему, у неё дар слышать эмоции других. Но я бесился, что упустил тебя, что Блэр, возможно, займёт прочные позиции. И опять Латифа уговаривала меня оставить свою бессмысленную ревность и попробовать вести себя как джентльмен. Ты знаешь, — хмыкнул он, — иногда у меня получалось, иногда я не мог сдерживаться.

И тут Бруствер заявляет, что отправляет нас с тобой в Эмираты. В Эмираты, Грейнджер! К этим арабам, которые будут смотреть на тебя как на свежее мясо. Я просил его не отправлять тебя, я бы справился один. Или пусть мне дадут кого угодно, даже Энтони!.. Я был на всё согласен. Но нет, Кингсли утверждал, что нужна именно ты, тебе пора нарабатывать опыт в таких делах! — Малфой откинулся на спинку дивана. — Я говорил тогда с тобой резко и грубо, но по-другому ты не восприняла бы меня всерьёз, Грейнджер, — жёстко сказал он. — Я не виню тебя в том, что миссия сорвалась. Ты сама видишь, какие отношения между нашими Министерствами. Твоей главной ошибкой было то, что ты отправилась в пустыню, полетать на пегасах. Я не мог тебе запретить, вспомни, ты бы восприняла меня в штыки. Если бы этого не было, может, миссия бы была всё равно провалена, но… Но, Грейнджер, этот эмирчик лишний раз не облизывал бы тебя своими сальными взглядами.

Он запрокинул голову и со злостью процедил:

— Я чуть не пустил в него аваду, когда он, прямо там, у загонов с пегасами, поинтересовался, нельзя ли присовокупить вдобавок к артефактам ещё и тебя, а он, так уж и быть, сделает одолжение и уговорит отца согласиться. Я напомнил ему о нашем международном визите, о том, что за нами Министерство магической Британии и что такие вещи могут дорого обойтись его стране. Но ему всё равно, Грейнджер. Он пошёл другим путем, ты знаешь. Он ухмыльнулся мне в лицо и посадил тебя перед собой на пегаса. Салазар, каких усилий мне стоило не разметать там всё к мерлиновой бабушке. И да, я получил твоего патронуса, но не мог себя заставить отправиться туда за тобой. Это было выше моих сил. Они стали бы уговаривать нас остаться и, если бы я отказался, выставили бы всё так, как будто я проявил неуважение.

Эта Амира… Она поняла, что со мной творится. Она пообещала мне помочь переправить тебя в отель, когда будет дома. Если ты, конечно, согласишься, как она уточнила. Она сказала, что очень удивлена, что мы попали в песчаную бурю, ведь у них есть штатные предсказатели, и Джарван в тот день делал запрос на подробное предсказание погоды и получил разрешение на вылет. Перед полётами они всегда официально запрашивают сводку на ближайшие часы. Даже маглы, как я слышал, могут предсказывать погоду. Между тем, через полчаса после вылета налетела песчаная буря. Признаться, тут была и моя вина, я недооценил грязную игру этого эмирчика. Я понял его замысел слишком поздно. Ты видела, какую нервную мне дали лошадь. Я был уверен в себе, ты теперь знаешь, что я отлично летаю на пегасах, поэтому выкрутился, но скажу тебе, было непросто. — Малфой сделал паузу. — По расчётам этого Джарвана, с дипломатом магической Британии должен был произойти несчастный случай. Но он ошибся. Я был пожирателем смерти, жил под одной крышей с Волан-де-Мортом, и совладать со взбесившимся от страха пегасом для меня была посильная задача. Поэтому-то Джарван не явился на заключительную встречу.

— Что было потом, ты знаешь… — его голос стал спокойнее. — Я напился. Я оскорбил тебя и… Не понимаю, как хватило сил остановиться тогда. И хотя я прекрасно помнил, что ты целовала меня и не сопротивлялась, всё равно утром было чувство, как будто я пытался тебя принудить к чему-то. Я написал тебе длинное сообщение с извинениями в блокноте, и, когда ты не ответила, пришёл с повинной. Но застал у тебя ту женщину в платке. И ты смотрела на меня так, как будто я пустое место. Я всё испортил своей ревностью и решил, что мои письменные излияния делу не помогут. Я выдрал страницу из твоего блокнота, чтобы ты не прочитала это никогда.

Вечером я связался с Латифой. У нас связь через магический амулет, ты видела его. Она кричала на меня, что я последний идиот, что не раскусил, что задумал её сводный брат. Когда она узнала, что к тебе приходила какая-то женщина в платке, она перепугалась не на шутку и заклинала меня срочно узнать, что ей было надо и не оставлять тебя одну. Предлагала тут же связаться с авроратом и организовать нам срочный портал в Великобританию под охраной. Но я отказался, так как сначала хотел узнать, что говорила тебе та женщина, и, если всё в порядке, то ничего предпринимать не стоит. Я понимал, что всё это вызовет огромный резонанс и Бруствер будет в ярости, что я не смог удержать ситуацию под контролем. Тогда она сказала, что в этом случае, я должен пойти и любыми путями помириться с тобой, узнать подробности того визита и не оставлять одну, что я и сделал.

Я был очень рад обнаружить, что ты… по-прежнему позволяешь мне тебя целовать и находиться рядом. Значит, у меня появился шанс. Ты, конечно, убегала от меня постоянно, поэтому я дал себе неделю до Хэллоуина. Думаю, дальше не имеет смысла рассказывать, всё и так понятно.

Я не прошу у тебя доверия, я хотел бы его завоевать, если ты, после всего, что я тебе сейчас рассказал, ещё хочешь продолжать отношения. Я раскрыл все карты перед тобой, Грейнджер. — Он впервые с начала своего монолога посмотрел на неё. — Но Латифа говорила, что я должен был всё это тебе рассказать ещё тогда, после праздника. Я не решился. Хотя я видел, что тебя тянет ко мне. Но я хотел ещё немного побыть для тебя загадкой. Еще немного попробовать себя в отношениях с тобой, когда мы делаем вид, как будто прошлого не существовало.

Повисла тишина.

— Если ты скажешь мне уйти, я пойму тебя. — Слова повисли в воздухе. Он вздохнул и поднялся. Сделал шаг в сторону камина.

— И куда ты собрался?

Он с удивлением обернулся и посмотрел на неё. Гермиона сидела бледная, подтянув ноги на диван, но улыбалась. Она положила руку на сиденье рядом с собой, приглашая его вернуться. Малфой сел рядом. Она положила ему руку на колено.

— Драко, — она говорила тихо и чуть хрипло. — Ты вывалил на меня столько информации сразу, что я просто не могу её переварить. Даже не знаю, с чего начать. О чём-то я догадывалась. Что-то для меня полная неожиданность. Но я точно не хочу, чтобы ты уходил.

Она помолчала. Затем продолжила чуть громче:

— Из всего этого я поняла, что нравилась тебе давно, но ты ничего не делал по тем или иным соображениям, пока мы не начали работать вместе. Когда ты понял, что я тоже… испытываю интерес к тебе, да ещё и появление Блэра и Джарвана подстегнуло тебя, ты стал действовать решительнее, так?

Он слегка улыбнулся:

— Что мне в тебе нравится, так это твоё умение вычленять главное и разложить всё по полочкам. Да. Ты всё поняла правильно. Хотя… — он задумался. — Лучше бы Блэра и эмира не было.

Гермиона усмехнулась и продолжила:

— Касательно твоего прошлого… Если бы я ничего не чувствовала к тебе… ничего бы этого не было.

Он кивнул, но ничего не сказал. Гермиона начала говорить, и голос её креп по мере того, как она говорила:

— Я не знала, что нравилась тебе в школе. Ты хорошо это… маскировал, — она не смогла сдержать улыбку, — Это для меня сейчас такой удар, что я пытаюсь вспомнить другие случаи взаимодействия с тобой в школе… И ничего не получается.

— Я прекрасно понимаю, что двигало тобой и Нарциссой… — Она отвела глаза. — Признаю, что быстро принять какое-то решение для вас было проблематично. Давай раз и навсегда закроем тему с прошлым, — вздохнула она. — Раз я согласилась на отношения с тобой ещё до того, как ты мне всё это рассказал… Значит, для меня это уже не важно.

Он положил свою руку на её и чуть сжал.

— По поводу нашей совместной работы, — она лукаво улыбнулась. — Ты очень хорошо имитировал другие чувства, Драко. Мне было сложно понять, где ты настоящий, а где на тебе маска. Ты хорошо умеешь играть в «эмоциональные качели». Я надеюсь, что теперь нам будет проще. После того, как мы поговорим обо всём.

Он медленно кивнул, не отводя взгляд.

— Теперь командировка. Драко, я правда, не знаю, что сказать. Но что сделано, то сделано, — она нахмурилась, вспоминая Джарвана. — Пусть это тоже останется в прошлом.

Она вдруг потянулась к нему и поцеловала. Он от неожиданности даже не сразу ответил, настолько это внезапное проявление нежности поразило его. Он положил руку на её спину и привлёк ближе к себе.

Поцелуй постепенно становился глубже, интимнее, и в итоге Драко отстранился и проговорил севшим голосом:

— Грейнджер, я же не железный, — он чуть усмехнулся, глядя на неё. — Давай остановимся.

Она отстранилась, принимая позу на диване поудобнее.

— После того, как я всё рассказал тебе, мне стало легче.

— Мне тоже. Теперь я поняла многие твои… мотивы. Я рада, что мы поговорили обо всём этом.

Малфой перевел на неё взгляд.

— Завтра я буду занят до позднего вечера, — проговорил он. — В Министерстве меня тоже не будет до понедельника.

Гермиона задумалась, уместно ли задать вопрос, чем он будет занят, но пока она думала, Драко привлек её к себе и проговорил:

— Да, Грейнджер, ты можешь задавать мне вопросы по поводу того, где я и с кем.

— И-и? — она рассмеялась.

— С утра и до вечера я буду в швейцарском посольстве, решать возникшие вопросы. А вечером… вечером я встречаюсь с королевским агентом, чтобы объяснить, почему наша миссия не принесла нужных результатов. Нет, про тебя не скажу, — он не улыбнулся. — В пятницу небольшая местная командировка в Уэльс. Деловая встреча.

— Тогда… Мы увидимся в субботу? — спросила она. — Ведь в пятницу вечером ты играешь в квиддич.

Он кивнул.

— Хочешь, сходим куда-нибудь? — спросил он. — Постараемся выбрать местечко, где нас никто не узнает. Можно магловское, я не против.

— Хорошо, я закажу столик в моём любимом месте, — задумчиво сказала Гермиона. — Только не знаю, понравится ли тебе, ты такой капризный!

Он закатил глаза:

— Что? — Гермиона рассмеялась. — Я пожалела, что не купила на рынке Эмиратов ту приправу, которая подстраивается под вкусы.

— Тебе нужно быть осторожной с шутками, Грейнджер, — промурлыкал он, обнимая её. — Помнишь, когда я угрожал тебе, что применю своё самое серьёзное оружие, м?

— Да, на угрозы ты был щедр.

— Так вот оно, моё оружие. — Он прижал её к себе крепче и поцеловал в шею, чуть ниже уха, от чего у неё по всему телу поползли мурашки и с губ сорвался стон. — Нравится?

Он снова прервал свои ласки, вопросительно глядя на неё. Гермиона старалась выровнять дыхание и унять сердцебиение. Он выглядел таким довольным, с явным превосходством смотрел на то, какой эффект на неё производят его поцелуи. Гермионе вдруг захотелось немного сбить с него это самодовольство.

— Знаешь, у меня тоже есть оружие. — Она села на его колени, лицом к нему, нежно провела рукой по его скуле и наклонилась к уху, коснувшись языком его шеи и провела влажный след ниже. — Не думай, что ты один владеешь им, — прошептала она, принявшись целовать его шею, ощущая, как учащается его дыхание.

— Неплохо, — чуть задыхаясь, проговорил он, закрывая глаза. — Признаю, ты отлично владеешь… этим оружием. — Он сглотнул, когда она переместилась на другую сторону его шеи, и запустила пальцы в его волосы. — Остановись, иначе наш первый секс произойдет уже сегодня.

— Может, я не хочу останавливаться, — шептала она, — может, я хочу, чтобы он произошёл сегодня.

— А как же твоё условие? — он открыл глаза, и она с удовольствием увидела, как в его расширившихся зрачках плескалось острое желание, смешанное с недоверием. — Я согласен подождать с этим, не обязательно…

— Я не хочу больше ждать, — твёрдо поговорила Гермиона, и он с мгновение всматривался в самую глубь её глаз, словно пытаясь найти там что-то, что дало бы ответ на его вопрос.

Малфой сделал медленный вдох, и Гермиона запоздало подумала, что, наверное, он слишком перенервничал сегодня. Слишком эмоциональным получился вечер, но он резко открыл глаза и пробормотал: «К черту это всё!» — а потом повалил её на диван, и в один момент она оказалась под ним, а Малфой уже целовал её губы с такой настойчивостью, что хотелось, чтобы это не прекращалось никогда.

Если бы кто-то сейчас спросил её: «Кто целуется лучше? Рон Уизли или Драко Малфой?» она бы ответила: «Рон Уизли? Кто это?».

В голове не было ничего, кроме наслаждения настоящим моментом, всё, что не касалось их двоих сейчас, было не важно.

Он прижимался к ней всем телом, она чувствовала его твердость и приникала к нему, хватаясь двумя руками за футболку и подстраиваясь под каждое его движение. Вдруг Драко отстранился, и Гермиона издала протестующий звук, услышав который, он мягко усмехнулся: он просто стянул через голову свою футболку, а потом уже, более бережно, снял её одежду. Его прохладные пальцы сжали её талию, и он снова посадил её к себе на колени, чтобы крепче обнять, и они поцеловались. Гермиона обхватила его за шею, тая от сладостного ощущения его языка у себя во рту, а его руки расстегнули застежку её лифчика. Неторопливо Драко снял сначала одну лямку с её плеча, потом вторую. Она высвободила руки и отбросила бельё в сторону. Почувствовав у себя на груди его дыхание, она прошептала:

— Я не хочу, чтобы ты останавливался. — Она чуть откинулась назад, резко вдохнув, потому что прикосновения губ к её груди были такими приятными, что она не удержалась и тихо застонала.

— Когда слышу твои стоны, с ума схожу, — проговорил он, слегка прикусывая твердый сосок, и она окончательно сбилась с ритма дыхания.

Малфой оторвался от неё, и она расфокусированным взглядом посмотрела ему в глаза, поняла, что от неё требуется, соскользнула с его колен и они встали. В руку ему прилетела его палочка, и он, прижимая Гермиону к себе, легко аппарировал в её спальню.

— Сегодня я не понесу тебя на руках, у тебя слишком крутые ступеньки, — проговорил он ей куда-то в шею, целуя её. — Но, когда мы будем у меня, обещаю, отнесу тебя в свою спальню сам.

Она усмехнулась, прижимаясь к нему, чувствуя всё нарастающее возбуждение от того, что должно сейчас произойти. Малфой сделал движение рукой, в которой всё еще была зажата волшебная палочка, и рамки с фотографиями упали изображением вниз.

— Зачем? — она удивлённо выдохнула, непонимающе посмотрев на него.

— Не могу заниматься сексом, когда Поттер с Уизли смотрят на меня со всех сторон, — усмехнулся он, отбросив палочку на столик.

Гермиона фыркнула, но в следующий момент он заключил её в объятия, сделал несколько шагов вперёд, и они опустились на кровать.

— Ты точно этого хочешь? — Он смотрел на неё в полумраке спальни, и приглушённый свет прикроватной лампы причудливо играл бликами в его чуть взъёрошенных волосах. — Ты не придумаешь завтра какую-нибудь ерунду, отчего пожалеешь?

— А ты сделай так, чтобы я не пожалела, — улыбнулась она, скользнув рукой по его груди, и он наклонился, чтобы поцеловать её.

— Вызов принят, — с ухмылкой проговорил он, прежде чем накрыть её губы своими. Его рука расстегнула пуговицу её джинсов и оказалась поверх белья, чуть поглаживая, и Гермиона сдавленно простонала. Ладони прогулялись по линиям его бицепсов и плеч, скользнули по напряжённому животу. Он резко выдохнул, отпуская её губы, и опускаясь ниже, снова поцеловав её грудь, лаская и покусывая соски, что вызывало сладостную дрожь во всём теле.

Драко стащил с неё джинсы и, не отрывая взгляда от её тела, сбросил свои. С легким нажимом огладил её изгибы ладонями, провёл кончиками пальцев по груди, и её руки снова потянулись к нему, притягивая к себе и не желая разрывать прикосновения их тел. Малфой целовал её с возбуждающим напором, чувствуя, как расслабляются напряжённые мышцы и дыхание становится глубже и чаще.

— Гермиона.

— Да? — в голове всё плыло от тягучего возбуждения, и она с досадой подумала, что лучше бы он не разговаривал, а…

— Я так ждал этого, — шептал он. — Ты не представляешь, как я этого ждал.

Он наклонился и снова поцеловал её, рука скользнула по бедру, стягивая с неё трусики. Её рука прошлась по мышцам живота вниз, и она ощутила напряжение, твердость его члена, запустила пальцы под резинку боксеров, и он тихо зарычал прямо в поцелуй. Драко не спешил, растягивая удовольствие, но дрожь выдавала его возбуждение.

Он скинул последний предмет своей одежды, и сразу же накрыл её тело своим. Его ладонь прошлась по внутренней стороне бедра, снова оглаживая, лаская, и она ощутила, как его пальцы беспрепятственно скользнули внутрь неё, и застонала громче, отчего он прервал поцелуй и вжался в неё, судорожно сглотнув.

Держа одну руку на её бедре, он приподнялся над ней и толкнулся вперед. Замер, давая возможность им обоим почувствовать контакт. Гермиона резко вдохнула, и он разомкнул ей губы новым поцелуем, чуть отстранившись и снова делая толчок, и она услышала, как он простонал, сдерживая темп, чтобы не сорваться на резкие движения. Она обхватила его коленями крепче, двигая бедрами ему навстречу, показывая, что она не против ускориться. И он понял всё без слов, откинулся назад, подхватив её бедра, изменил угол их соприкосновения друг с другом, и ускорил темп, отчего в голове Гермионы стали взрываться фейерверки от яркости ощущений и острого возбуждения. Она громко стонала, не пытаясь сдержать звуки, рвущиеся изнутри, вдруг вспомнив, что он сказал, что ему это нравится. Её руки судорожно комкали покрывало кровати. Малфой ускорялся, темп нарастал, пока не превратился в бурное, неистовое наслаждение для обоих.

Он отпустил её бедра и снова навис над ней, поставив руки по обеим сторонам от её головы, ловя губами её стоны. Чуть сбавил темп, отчего она открыла глаза, и протянула руки к нему, обнимая. Притянула к себе его голову, и со стоном они погрузились в отчаянные поцелуи, сливаясь в экстазе, который поглощал их двоих.

Руки Гермионы дрожали, она выгибалась, двигая бёдрами в такт, который он задал, и коленями она сжимала его, выдохнув его имя.

— Ты моя, слышишь, — внезапно выдохнул он, и Гермиона только кивнула на выдохе, жадно искала ртом его губы, словно это был воздух, который необходим, чтобы дышать. Она была так возбуждена, что с трудом осознавала, что он ей говорит, только ощущая его уверенные ласки и накрывающую с головой волну скорой разрядки.

— Моя, — шепнул он снова, и темп стал нарастать, отчего Гермиона почувствовала, что ещё немного, и…

И она рассыпалась миллиардами кусков от сотрясающего её тело оргазма, такого яркого, что даже перед глазами заплясали искры, и ей казалось, что она забыла, как дышать. Непроизвольно она сжала руками его плечи, вцепившись пальцами в мышцы, оставляя маленькие следы ноготков на коже. В следующий момент она почувствовала, как он задрожал и напрягся в её руках, и хриплый стон сорвался с его губ, когда он сделал несколько последних, мощных толчков, изливаясь в неё.

Они тяжело дышали, приходя в себя после секса, и он уткнулся лицом ей в плечо. Она почувствовала, как он выскользнул из неё и скатился на кровать, вытерев пот со лба. Драко повернул голову, протянул руку и провёл пальцами по её скуле вверх, поворачивая голову на себя. Их взгляды скрестились, и Гермиона заставила себя тоже смотреть на него и не отводить взгляд. Дыхание всё ещё не восстановилось и сердце тоже билось в загнанном темпе. Радовало лишь то, что он тоже никак не мог унять глубоких вздохов, его грудная клетка высоко поднималась и резко опадала. Он сглотнул и привлёк её к себе, взял двумя руками её лицо и стал мягко целовать, и Гермиону вдруг охватила пронзительная нежность.

Малфой уложил её на спину и, подперев щёку рукой, провёл пальцами по её телу, от бедра до шеи, где ладонь скользнула на затылок, поглаживая и перебирая волосы.

— Не пожалела?

Она мотнула головой, растянув губы в невольной улыбке. Он ухмыльнулся, наклонился к её уху и тихо проговорил:

— Сколько очков ты бы начислила мне?

— Драко! — она откинула голову на подушку и засмеялась в потолок. — Ну как ты можешь, в такой момент…

— Почему бы и нет? — его рука скользнула по животу и сжала выступающую косточку на бедре, от чего стало щекотно. — Ты же знаешь, я люблю оценку моих действий.

— Так непонятно? — Она повернула голову к нему и дотронулась ладонью до его волос, убрав прядь со лба в сторону.

— Ты же знаешь. — Он снова наклонился к её уху. — Я хочу слышать.

— Хорошо. Думаю… семьдесят очков тебе хватит?

— Всего? — в его голосе слышалось преувеличенное разочарование.

— О, Драко, — она звонко рассмеялась, — ну конечно, сто. Сто очков начисляется Драко Малфою за… доставленное удовольствие.

— Так-то лучше, Грейнджер.

— Хорошо, а теперь я хочу слышать. — Она посмотрела на него, подавляя улыбку. — Раз мы ввели оценочную систему… Что насчёт меня?

Он ухмыльнулся и подмял её под себя:

— Я начисляю тебе пятьдесят очков за неожиданность… — Он мягко поцеловал её шею. — Сто очков твоему прекрасному телу. — Он опустился ниже, лаская грудь. — Ещё сто за удовольствие, которое я получил. — Он целовал её живот. — И…

— Хватит! — она тянула его вверх, на себя, стараясь унять участившееся дыхание. — Мне нужно… в душ.

Он усмехнулся, глядя на её снова раскрасневшееся лицо. Затем он кинул взгляд на часы на её столе.

— Да, между тем, уже ночь. Пожалуй, и мне пора. — Он оставил быстрый и лёгкий поцелуй на её губах и начал одеваться.

Гермиона накинула халат, чтобы проводить его до камина. На мгновение она подумала, как было бы прекрасно, если бы он остался… Но она не хотела форсировать события. Пусть всё идёт своим чередом.

— Грейнджер? — он уже стоял посреди её спальни, полностью одетый и не выглядел так, как будто ещё полчаса назад они изнывали от удовольствия на её кровати. Малфой небрежно поднял и поставил обратно рамки с фото. Гермиона бросила мимолётный взгляд на своё отражение и подумала, что она как раз выглядит именно так, как обычно выглядят после хорошего секса: растрёпанная, с лёгким румянцем на лице и в небрежно запахнутом халате.

— Кстати, Драко… — ей вдруг снова стало неловко. — О… предохранении. Я пью противозачаточное зелье, если что.

Он кивнул, выжидающе глядя на неё.

— Но меня удивило, что ты ничего не спросил, — она пытливо посмотрела на него.

— Зная твою ответственность, дотошность и любовь к накручиванию, я был уверен, что ты об этом озаботилась ещё с прошлой субботы.

Гермиона не могла не улыбнуться в ответ на его уверенное заявление.

— И всё-таки Драко, я тоже иногда хочу слышать.

Он чуть наклонил голову, глядя на неё с деланным удивлением:

— Надо же, я полагал, что ты предпочитаешь додумывать… — Он увидел её возмущённый взгляд. — Всё-всё, я понял!

Они спустились в гостиную, и он повернулся к ней. Его взгляд скользнул по её фигуре, и он привлёк её к себе:

— Я буду ждать субботы.

И он поцеловал её. Его рука огладила её бедро и забралась под короткий халатик, сжав ягодицу. Он со стоном оторвался от неё:

— Грейнджер, я так никуда не уйду. Ты будешь меня ждать? — он ухмыльнулся и провёл пальцем по её влажным от поцелуя губам.

— Непременно, — она ответила ему в тон, улыбаясь.

— Я пришлю сову. До субботы. — И он исчез в огне камина.

Она постояла с минуту, улыбаясь своим мыслям и ощущениям. Затем поднялась в свою комнату, приняла душ и, входя в спальню, с удивлением обнаружила за своим окном нахохлившегося филина. Улыбка снова растянула её губы, она впустила птицу в комнату и торопливо отцепила записку с её лапы:

«Я не пожелал тебе спокойной ночи, исправляюсь: Спокойной ночи, Гермиона! Пусть тебе приснюсь я в самых откровенных снах, которые я сделаю явью в субботу. Д.Л.М.»

Довольная улыбка растянула её губы помимо воли. Она быстро нацарапала ответ и отправила с филином, улыбаясь тому, что написала ему:

«Спокойной ночи, Драко! В свою очередь, желаю тебе того же! Целую! Гермиона Г.»

На следующий день Гермиона пребывала в самом радужном расположении духа. Как всегда, она обнаружила свежий букет цветов с запиской, прочитав которую, она покраснела и улыбнулась.

Трейси наблюдала за ней со снисходительностью:

— Кажется, у кого-то любовь, — протянула она, надеясь разговорить Гермиону. Но та даже не услышала, напевая себе что-то под нос и, как всегда, засунула записку куда-то в свою бездонную сумочку.

На обеде Гермиона присоединилась к Гарри и начала уплетать свой ланч с таким необычным для неё аппетитом, что Поттер с удивлением посмотрел на неё, когда она взяла добавки.

— Кажется, у тебя всё хорошо, — он натянуто улыбнулся.

— Да, Гарри, всё отлично, — она смело встретила его скептический взгляд. Тот скосил глаза в сторону, где обычно сидел Малфой, но его секретарша Латифа восседала в одиночестве, с деловым видом перебирая пергаменты.

— А где?.. — кивнул головой в её сторону Гарри.

— В швейцарском посольстве, — легко отозвалась Гермиона.

Гарри кивнул.

— Сюда идёт Блэр, — проговорил он краем рта.

— О нет, — Гермиона сразу засуетилась. — Не знаю, как ему сказать…

— Привет! — Уилл пожал руку Гарри и наклонился, чтобы поцеловать Гермиону в щёку. Она неохотно наклонила лицо, думая, что пора бы как-то перестать давать ему надежду, иначе, видит Мерлин, однажды Драко не сдержится.

Гарри снисходительно наблюдал за ними. Гермиона красноречиво посмотрела на него, поспешила попрощаться и уйти под насмешливым взглядом Поттера и под непонимающим

— Уилла.

За час до окончания рабочего дня к ней заглянул Гарри. Он сел на стул для посетителей, выжидающе глядя на Гермиону. Она оторвалась от описания магического зеркала и вопросительно смотрела в ответ.

— Я всё ему сказал, — проговорил наконец Гарри.

Гермиона нахмурилась:

— Что «всё» и кому сказал?

— Уиллу, — произнес Гарри, наклонив голову, — про то, что ты теперь у нас не свободна.

Гермиона повертела перо в руках.

— Подумал, что ты долго ещё будешь ходить вокруг да около. А Малфой… — вздохнул Гарри, — будет беситься. Куда нашему юному аврору против бывшего пожирателя смерти…

— О, Гарри, — она закатила глаза. — Даже не знаю, наверное, нужно поблагодарить тебя, да?

— Не стоит, — улыбнулся он краем рта, — мне не трудно. Просто Блэр так искренне к тебе относится, я подумал, не стоит его обнадёживать.

— Я бы и сама сказала. И как он… отреагировал?

— Расстроился, конечно, — пожал плечами Гарри.

— Надеюсь, ты не сказал, с кем я?.. — Гермиона отложила перо в сторону, собирая пергаменты в стопку.

— Не сказал. — Она облегчённо выдохнула. — Он сам догадался.

— Что?! — Гермиона замерла от шока.

— Это очевидно, для тех, кто знает, что вы работали вместе и ездили в командировку. А ещё и, оказывается, танцевали в ресторане месяц назад. И на празднике. — Гарри опёрся на подлокотник кресла. Он намекал, что Гермиона скрывала эти факты от друга.

— Гарри, — Гермиона покачала головой. — Ты был и будешь моим лучшим другом. Но пойми, некоторые вещи трудно обсуждать с друзьями мужского пола. Что-то я не припомню, чтобы ты так уж откровенничал со мной о Джинни.

— Наши отношения с Джинни совпали с войной, — слегка обиженно проговорил Гарри, — а потом уже и обсуждать было нечего: всё было и так понятно. Вот Рона ты со мной обсуждала.

— Не всё, Гарри! Далеко не всё!

Он промолчал.

— Не обижайся на меня, — Гермиона постаралась вложить в свой взгляд всю теплоту, на которую была способна. — У нас с Драко, — его взгляд метнулся к ней, когда она произнесла это имя, — отношения только начались. Если я почувствую необходимость обсудить что-то с тобой, я непременно это сделаю!

— Если он обидит тебя, ему придётся не сладко, это я гарантирую, — внезапно жёстко проговорил Гарри. Гермиона даже вздрогнула от этой его резкой перемены: вот, наверное, каким он был на работе — жёстким, собранным и серьёзным.

— Мерлин, — вдруг сказала Гермиона. — Теперь же узнает Рон… А с ним и весь аврорат…

— Может, и не узнает. — Гарри вкрадчиво посмотрел на неё. — Блэр хороший парень, трепать не будет.

Они поговорили ещё некоторое время, и Гарри ушёл, Гермиона тоже отправилась домой.

Перед сном Драко, как всегда, прислал ей филина с пожеланиями спокойной ночи. Гермиона задумалась, не научить ли его пользоваться мобильным телефоном, это было бы удобнее, чем гонять птицу. Она поговорит с ним об этом в субботу.

Гермиона лежала в своей постели и размышляла, как же эти чувства, которые она испытывает к Драко, не похожи на те, что она испытывала к Рону. Наверное, это всё от того, что их отношения с Уизли выросли из дружбы, а с Малфоем… Из ненависти? Но, как оказалось, ненависти с его стороны не было, только видимость, старательно создаваемая им самим.

Она смутно помнила, как её пытали в мэноре. Она помнила, что Малфой с неохотой и неуверенностью опознал их, и да, Сивый тыкал в её колдографию в газете. Услужливая память старательно затёрла и заблокировала некоторые моменты. Гермиона не хотела их вытаскивать, потому что ушли годы терапии, чтобы наконец прекратились панические атаки.

Последняя паническая атака с ней произошла всего пару недель назад. Из-за страха перед старухой, одетой во всё черное и шептавшей… Мерлин, что она там шептала?

— И схлестнутся в битве лев и дракон. Взметнётся песок пустыни, зелёные молнии прогремят над их головами…

Дракон. Гермиону словно обожгло догадкой. Неужели это про Малфоя? Хорошо, возьмём это за основу, пусть дракон это Драко. Но кто, в таком случае, лев? На ум приходил только герб Гриффиндора. Кто-то из бывших учеников? Рон узнает, психанет и подерётся с Драко? Или сам Гарри будет заступаться за неё? Блэр с Когтеврана не в счёт. Как ни крути, он не подходит на роль льва.

Сегодня она уже может спокойно об этом всём думать. Её состояние стабильное, нет никаких причин, чтобы её снова накрыло паникой. Нужно прежде всего, разобраться, что явилось триггером.

Она снова закрыла глаза и воскресила в сознании тот момент, когда старуха подняла от пустой чашки чёрные глаза. Её сморщенные тонкие губы задвигались, и она заговорила низким, свистящим голосом, похожим на шипение… Гермиона содрогнулась. Вот, наверное, причина, по которой её тогда кинуло в холодный пот. Именно этот шёпот. Он отдаленно напоминал шипение Волан-де-Морта в тот памятный день битвы, когда от его слов нельзя было скрыться, когда они врезались в уши, вворачивались смыслом в мозг.

Гермиона торопливо наколдовала стакан воды и выпила. Легче. Она нашла причину, по которой её триггернуло — это свистящий шёпот бабушки Сири, который просто напомнил ей о страшном дне. Остальное уже не так важно. Теперь, когда она поняла причину своего страха, она может с этим бороться и не допускать впредь.

Про песок понятно — бабушка Сири живёт, окружённая пустыней, о чем она ещё могла нагадать? Не о тропических же лесах и не о лондонских туманах. А зелёные молнии — конечно, это непростительные заклинания, они зелёные хоть в Англии, хоть в Индии. Сказано для устрашения, для чего ж ещё. Было бы странно, если бы она сказала о домашних чарах.

Гермиона разобрала по частям всё это предсказание, и оно уже не казалось таким уж жутким. Впрочем, она и не относилась к нему серьёзно ни минуты своей жизни. Её просто напугало то, как это было сказано, вот и всё.

Но было что-то еще? Гермиона напрягла память. Ах да, про скорпиона, который решит исход битвы, и про тайну, сжирающую изнутри. Какой-то набор слов.

Бабушка Сири, вероятно, не очень хорошо знает английский язык.

Гермиона попыталась вспомнить стихии. Дракон — земля. Лев — огонь. А скорпион — кажется, вода. Как будто специально перечислено — битва между огнем и землей. А вода… решит исход битвы. Ну конечно, а знак скорпиона зарождается в ноябре. Как раз сейчас ноябрь.

Она хмыкнула. Не хватало ещё всерьёз пытаться разгадать, что там шептала бабушка Сири. Даже её родственницы скептически относятся к её предсказаниям. Это для них скорее, развлечение.

И Гермиона затолкала воспоминания об этом в дальние уголки памяти, как ненужную информацию, которая не стоит внимания. Гораздо приятнее перед сном было вспоминать о сильных объятиях Драко и о том, что он шептал «Моя», «Я так ждал этого» и прочие волнующие слова.

На следующий день, в пятницу, Гермиона окунулась с головой в работу, не успевая даже сделать перерыв на обед. Трейси с намёком поглядывала на новый букет роз, всеми силами намекая поделиться, кто же этот таинственный ухажёр. Гермиона пропускала мимо ушей её намеки, отшучиваясь.

Гермиона решила немного задержаться на работе и доделать описание нескольких артефактов, раз уж ей всё равно некуда спешить. Она так устала в этот день, что мечтала добраться до кровати. Таким образом, около шести вечера, она шла по пустому атриуму, когда увидела впереди высокую фигуру, небрежно облокотившуюся о портал камина. Сердце совершило судорожный толчок и перехватило дыхание: не может быть, это он стоит и ждёт её!

Гермиона оглянулась вокруг, удостоверившись, что в атриуме они одни, подошла к нему. По его непроницаемому выражению лица ничего нельзя было прочесть.

— Привет, — она старалась, чтобы голос звучал как можно беззаботнее, — не меня ждёшь?

— Привет. — Он протянул руку и скользнул ладонью на её затылок, чуть привлекая к себе. — Тебя, — прошептал на ухо, — и, знаешь, что?

— Что? — она неуверенно обняла его, всё время думая, как бы кто запоздалый не увидел их.

— Я заждался. — Он увлёк её в камин и кинул горсть пороха им под ноги.

Комментарий к Глава 14

Вот такая получилась насыщенная эмоциями глава! Надеюсь, вам понравилось.

Как вам Драко, заработал он свои 100 очков? Гермиона вроде осталась довольна)))

========== Глава 15 ==========

Комментарий к Глава 15

Привет всем! Спасибо за прочтение и ваши комментарии! Вдохновляете!

Новая глава, где нас ждет жаришка!

Песня Black Atlass “night after night” просто бомбезно подходит ко всему происходящему😉

Он вывел её из своего камина в доме в Хэмпшире. Ужин уже был на столе, и Драко галантно подвинул для неё стул.

— Ты сегодня не обедала, Грейнджер, так что никаких разговоров, сначала ужин! — со всей серьёзностью проговорил он, усаживаясь напротив.

— Откуда ты знаешь? — подозрительно спросила она.

— Латифа, — пожал плечами Драко.

Гермиона прислушалась к своим ощущениям от этой новости: нет, ревности не было. Не после того, что рассказал ей Малфой. Почему-то насчёт неё ему хотелось верить. Она не могла сказать, что полностью доверяет ему после той исповеди в среду — но робкие ростки доверия уже вовсю пускали свои корешки в её душе.

И ей это нравилось.

Ужин, как всегда, был великолепен. Вино, которое они пили, было лёгким и приятным.

— Как прошёл твой день? — спросил Драко, расслабленно откинувшись на спинку стула.

Гермиона пожала плечами.

— Как и всегда, артефакты, описания, исследования…

— Мне показалось, что ты выглядишь усталой, — заметил он.

— Есть немного, — она удивлённо посмотрела на него, он замечал, казалось, всё!

— А как твой день? — поинтересовалась она, посмотрела на него внимательнее, силясь разглядеть что-нибудь. Но он был бесстрастен и спокоен — это всё, что она смогла прочитать по его лицу.

— Тоже как обычно, — ей показалось, что он ответил уклончиво.

— Кстати, как встреча с агентом монархии? — вспомнила Гермиона.

— Ах, это, — протянул Драко, пригубив бокал вина, — ничего особенного. Пришлось, конечно, попотеть, чтобы донести до них, что ничего не вышло. Это сложная задача, потому что, несмотря на то, что их представитель — сквиб, нужно помнить о Статуте секретности. Вместе с ним мы долго придумывали логичные причины отказа.

— Неужели монархи не знают о нас? — с сомнением посмотрела на него Гермиона.

— Знают, конечно, — ухмыльнулся он, — не зря же они каждый раз, когда собираются выйти на балкончик, просят наших авроров наложить защитный купол на весь Букингемский Дворец.

Они рассмеялись, и Гермиона почувствовала, что этот вечер совершенно точно ей нравится.

— Драко, как же твоя игра сегодня? — вдруг спросила Гермиона.

— Я уже говорил тебе, — он хитро посмотрел на неё. — Я привык к твоей компании по пятницам. Сегодня я целый день ходил сам не свой, не мог понять, чего мне не хватает. А потом понял! Мне не хватает Грейнджер!

— Вечно ты шутишь, — она недоверчиво смотрела на него.

— Иногда, когда я шучу, — проговорил он самым серьёзным тоном, — я говорю правду. Только почему-то этому не придают значения. Вот тебе совет: если хочешь сказать правду так, чтобы тебе не поверили, завуалируй её шуткой.

— Даже не знаю, где бы мне понадобилось такое, — рассмеялась Гермиона.

— Ну, например, когда тебя спросят, кто присылает тебе цветы по утрам, можешь смело ответить: «Драко Малфой, кто же ещё», — ухмыльнулся он.

«Он опять намекает, что ему не нравится скрытность» — поняла она, лихорадочно соображая, как бы перевести тему.

— Кстати, как там Блэр поживает? — наклонил он голову, глядя на неё.

Латифа и это сказала.

— Гарри сказал ему, что я с кем-то встречаюсь, — Гермиона подумала, что эта тема тоже так себе. — Но он понял, что это ты.

— Вот как, — Малфой выглядел довольным. — Я рад. Не зря он учился в Когтевране, факты сложить в состоянии. Думаю, теперь он будет держать свои руки при себе.

— Драко, — она закатила глаза, — прошу тебя.

— Какие у тебя планы на завтра? — спросил он, резко меняя тему. — Наша встреча всё равно в силе, как я понимаю?

— Я обедаю у родителей, — кивнула она. — А вечером я забронировала столик в ресторане, на шесть часов.

— Отлично. — Он встал, обошёл стол и протянул ей руку. — Пойдём.

Гермиона в замешательстве вложила свою ладонь в его руку:

— Куда?

— Ко мне в спальню, — буднично произнёс он.

— Вот так сразу? — у неё вырвался нервный смешок, когда она поднималась.

— Ты же устала сегодня, — с этими словами он легко подхватил её на руки и понёс куда-то в глубь дома.

— Драко! — От неожиданности у неё перехватило дыхание. — Я же и сама могу пойти!

— Я обещал тебе, что в следующий раз отнесу тебя в спальню на руках, — говорил он, поднимаясь по ступеням.

— Только не урони меня! — взвизгнула она, покрепче обхватывая его шею.

— Не уроню, если ты не будешь меня душить.

Она торопливо ослабила хватку, пытаясь унять сердцебиение.

— Сердце у тебя стучит, как у зайца, — заметил он, усмехаясь.

Перед ними распахнулись двери в комнату. Гермиона не успела толком её рассмотреть, только то, что посередине стояла огромная кровать с высокими столбиками, а несколько светильников создавали волнующий полумрак. С ней на руках Малфой стремительно пересёк комнату и опустил её на постель.

— Драко, — она провела рукой по его скуле. — Я бы приняла душ.

Он чуть отстранился от нее, давая ей возможность привстать.

— Как насчёт сделать это вместе? — прозвучал его голос чуть хрипло.

— Нет, — ответила с заминкой. — Я быстро…

Он тихо засмеялся и откинулся на подушки.

— Я тебе уже говорил, что мне нравится твоя вот эта застенчивость, которая потом плавно переходит в страсть? Вот этот… переходный момент… он охуительно возбуждает. — Он скинул обувь и положил ноги на кровать. — Ванная за той дверью, — показал он, устраиваясь поудобнее, снимая галстук и бросая его на прикроватную тумбочку.

Гермиона зашла в ванную, в которой сразу вспыхнул свет, и она поняла, почему он хотел сделать это вместе: ванна, утопленная в пол, стояла перед панорамным окном, в котором был виден слабо освещённый сад с фонтаном.

«Утром здесь невероятный вид» — пришло в голову, когда она сняла одежду и вошла под струи тропического душа.

После душа она взяла из стопки полотенец одно и обернулась им. С помощью волшебной палочки она высушила и легко уложила волосы, задумавшись: выйти прямо так, в полотенце, или что-то наколдовать из своей офисной одежды? Она хмыкнула, решив, что после всего, что между ними было, странно стесняться. И она, в одном полотенце, шагнула в полумрак спальни.

Малфой спал. Он лежал в расслабленной позе в рубашке и брюках, умиротворённо откинув голову на подушки и заложив руки под затылок. Гермиона присела на край кровати, разглядывая его в тусклом свете. Его лицо разгладилось и не выглядело таким бесстрастным и жёстким, как обычно. Линии скул смягчились, и от этого он казался совсем юным. Она чуть улыбнулась и протянула руку, убирая упавшие на его лицо волосы.

В следующий момент она уже лежала на кровати, а он навис сверху, и в его глазах не было ни грамма сна.

— Ты притворялся?

— Не совсем, — ответил он, наклоняясь и целуя её.

Гермиона обвила его шею руками, зарываясь пальцами в волосы, чувствуя, как желание в ней разрастается от его уверенных, властных прикосновений. Как он это делает? Всего лишь целует, навалившись сверху, даже не дает волю рукам, а она уже его хочет. С Малфоем желание возникало от взглядов, от настойчивых поцелуев, быстро и неумолимо, как накатывающая волна — как её не сдерживай, она всё равно окатит пеной берег, заберется между всех самых мелких песчинок. Его губы переместились ниже, скользнули на шею, и он впился в нежную кожу твёрдым поцелуем.

Она застонала, пальцы нашли пуговицы рубашки и принялись их расстёгивать, руки подрагивали от возрастающего возбуждения. Он отбросил рубашку, и полотенце тут же полетело вслед за ней.

— Я говорил, что у тебя красивое тело? — шептал он, и она чувствовала, как его губы скользят ниже, до пупка, а потом горячий язык прокладывает дорожку назад, вверх до её шеи, и чуть прикусывает мочку уха.

Ей не нравилось, что она обнажена, а он всё ещё в брюках, поэтому Гермиона, стараясь сделать это менее торопливо, чем хотелось, расстегнула его брюки, которые он тут же стянул.

— Что ты со мной делаешь… — Он поймал её стон, который перетёк из губ в губы, когда она провела по его животу вниз. — Я не мог сегодня не забрать тебя… к чёрту игру, к чёрту всех, — хрипло говорил он, и кожа покрылась мурашками, когда он раздвинул её ноги и легко провёл пальцами между складками вверх и вниз, надавливая и усиливая и без того яркие ощущения.

— Кто-нибудь целовал тебя там? — спросил он, и Гермиона отрицательно покачала головой. — Нет? Я хочу это сделать сейчас. Хорошо?

Гермиона вместо ответа притянула его к себе и поцеловала шею, оглаживая его спину, плечи и руки. Он чуть отстранился, опершись на локоть и посмотрев прямо в глаза, хрипло проговорил:

— Помнишь? Я хочу слышать.

И провёл рукой между бёдер, размазывая влагу, чуть надавив на клитор, отчего она непроизвольно выгнулась, вжимаясь в него и утыкаясь лицом ему в шею, прошептала с легким смехом:

— Пожалуйста, не заставляй меня это произносить. — Его пальцы скользнули внутрь неё, легко и плавно, что вызвало новую волну острого желания, которое заставило её застонать громче.

— Я научу тебя говорить о своих желаниях вслух, — шептал он, откидывая её на подушки и целуя грудь. Он медленно погружал пальцы в неё, заставляя мозг отключаться, а тело извиваться. — Хочу попробовать тебя на вкус… это будет очень приятно, тебе понравится. — Он внезапно прекратил свои действия, и она поняла, что он ждёт ответа. Её тело горело, и она сделала непроизвольное движение бёдрами навстречу его пальцам, но он лишь ухмыльнулся, ожидая ответа.

— Я хочу, Драко, — выдавила из себя Гермиона.

— Что ты хочешь? — Он облизнул губы, и она видела, что он тоже возбуждён, его глаза лихорадочно блестели, но он ждал. Растягивал удовольствие, знал, что она в его власти.

— Хочу, чтобы ты… сделал это, — она наконец сказала это, но почему он медлил? — Хочу, чтобы ты доставил мне удовольствие! — выпалила Гермиона, не удержавшись от стона, потому что он, ухмыльнувшись, позволил своим пальцам скользнуть в неё, а его губы накрыли сосок, чуть прикусывая, и от всех этих ощущений она снова потерялась, как и тогда, на пляже, две недели назад.

Его горячее дыхание спустилось ниже, на живот. Он обвёл языком её пупок, и это заставило её изнывать от желания, чтобы он уже сделал что-нибудь с ней. Гермиона закрыла глаза и отдалась ощущениям, которые сейчас были сконцентрированы в одном месте. Она тихо вскрикнула, когда он начал пощипывать губами нежную кожу её бедер, и схватила его голову, непроизвольно потянув за волосы. Он провёл языком между складками, и она ощутила сладостное предвкушение, после чего его язык медленно, но настойчиво стал кружить, надавливать, лизать и она отпустила его волосы, схватившись за простыню дрожащими от возбуждения пальцами, стараясь удержаться, чтобы не податься вперёд. Ей хотелось ускорить этот темп, ей хотелось большего, но Малфой намеренно медлил, и она рассыпалась от этой дразнящей пытки.

— Драко, пожалуйста, — взмолилась она, извиваясь и всхлипывая от удовольствия. Он крепче прижимал её бёдра к постели, и она чувствовала, как он одновременно действовал языком и пальцами, и от совокупности этих ощущений внутри полыхал жаркий огонь. Её стоны разносились по всей комнате, эхом отражаясь от стен, но она об этом не думала.

— Драко!.. — выстонала Гермиона, когда его язык снова и снова касался чувствительного места, и её спина выгнулась, а ноги тряслись от возбуждения. Она снова запустила пальцы в его волосы, уже мало что понимая, потому что в следующий момент яркой вспышкой в ней родился оргазм, от которого немели кончики ног, и через всё тело шли сильные вибрации острого наслаждения. Её голова упала на подушку, грудь тяжело вздымалась. Гермиона даже не заметила, как он оказался рядом, давая ей время прийти в себя.

Гермиона притянула Драко к себе для поцелуя, понимая, что ощущает свой вкус на его языке. Но его это не смущало абсолютно, он охотно ответил на поцелуй.

— Ну и как это было? — спросил он, но в голосе не было и доли неуверенности, только самодовольство, от которого Гермиона рассмеялась.

— Очень приятно… спасибо, — зачем-то добавила она, и он рассмеялся в ответ.

— Сколько очков…

— Драко! — Она шутливо ударила его по плечу. — Ну сколько можно!

— Нет, я настаиваю. — Он перевернулся с ней на спину, и она оказалась сверху.

— Сто. Сто очков, — проговорила она, закатив глаза, ощущая, как его руки скользят по её телу, вжимаясь пальцами. И чтобы он больше ничего не говорил, она просто взяла его лицо в ладони и залепила его рот губами, проявляя инициативу, углубляя поцелуй. Желание в ней снова просыпалось и накрывало настойчивыми волнами. Она сдвинулась ниже, вспомнив, что он все ещё не снял трусы и потерлась бедрами о его возбужденный член.

— Сними. — Она скользнула рукой под резинку боксеров и сдвинулась вбок.

— Есть, мисс.

Она по голосу поняла, что он улыбался, и посмотрела ему в лицо. Он снял ненужный сейчас предмет одежды и с довольным видом улёгся на спину, поощряя её недавнее проявление инициативы. Гермиона села сверху, положила обе руки на его грудь, наклонилась над ним и начала целовать его шею. Он тяжело дышал, закрыв глаза. Гермионе нравилась эта его открытость перед ней. Она скользнула ниже, целуя его грудь, оглаживая его тело пальчиками. Она снова приподнялась, и он взял обе её груди в ладони, нежно их сжимая. Она запрокинула голову, чувствуя, как между бедер снова становится влажно. Его рука скользнула между её расставленных ног, и он утвердительно прошептал:

— Ты готова…

Она кивнула и сама медленно насадилась на его твёрдый член, отчего с его губ слетел хриплый, тягучий стон. Она уперлась руками в его грудь, а его руки поддерживали её бёдра, сминая их и оглаживая, приподнимая и резко опуская на себя. Она сделала ещё одно движение, уже быстрее, и набрала свой темп, жадно ловя его эмоции. Его руки придавали уверенности, резкости её движениям, и это нравилось ей. Гермиона ощущала всё нарастающую скорость движений, чувствовала собственную ненасытность и его внутри себя. Их движения бёдрами навстречу друг другу, её стоны, которые она не заглушала, его тяжелое дыхание и его руки, помогающие ей собрать эти движения в такт, чтобы не пуститься в беспорядочные, хаотичные.

И она снова взорвалась изнутри тысячами фейерверков, ощущая приятное покалывание во всем теле, содрогаясь и обессилев в один момент. Он помог ей сделать последние несколько резких скачков на нём и излился в неё с шипением. Гермиона упала ему на грудь, тяжело дыша, всё ещё чувствуя пронизывающие её вибрации и тепло между бёдер.

Это было так хорошо, что не хотелось ничего говорить и даже шевелиться. Она лежала на нём, уткнувшись лицом в грудь, тяжело дышала и чувствовала, как он легко перебирает руками её волосы, упавшие на спину.

Он повернулся, и она оказалась лежащей на боку, а голова на его руке.

— Я сейчас вернусь, — проговорил он ей, вытаскивая руку из-под неё, и она кивнула. Драко встал и направился в ванную комнату. Сразу же послышался мерный звук льющейся воды, который усыплял и убаюкивал.

«Нужно отправляться домой, — возникла мысль в голове. — Я сейчас буду собираться». Но вдруг навалилась усталость за целый день, глаза закрылись сами собой, и она заснула.

Когда Малфой вернулся в спальню, обнаружил крепко спящую Гермиону в своей кровати. Он довольно ухмыльнулся, осторожно вытащил одеяло и укрыл её, нырнув в постель рядом с ней. Осторожно, чтобы не разбудить, он привлек её к своей груди.

***

Гермиона почувствовала какое-то стеснение в движениях, когда попыталась повернуться. И вдруг она резко открыла глаза, вспомнив, что не у себя в кровати, а в постели Драко Малфоя.

«О нет, как же это я так заснула? Который час?»

Она беспокойно шевельнулась, чувствуя, как его дыхание колышет её волосы, а рука собственнически обхватила талию под одеялом. В комнате было темно, и она совершенно не представляла, сколько сейчас времени.

Гермиона осторожно попыталась выбраться из его объятий, но вдруг его рука напряглась, крепче притягивая её к себе:

— Даже не думай, — прозвучал его сонный голос.

— Но, Драко, мне пора…

— Нет, — прозвучало очень твердо, и для большей убедительности своих слов он переплёл их ноги под одеялом. — Спи.

Она обречённо замерла, подумав, что нет ничего страшного в том, чтобы остаться у него на ночь. Хотя такое быстрое развитие событий немного волновало её, но она решила, что у них вообще всё развивается не так, как по её представлениям, должны развиваться обычные отношения, поэтому… к глубоководному гриндилоу всё это. И она заснула, ощущая защищённость и умиротворенность в его руках.

***

Утро медленно прокрадывалось в полумрак спальни и отгоняло сон. Гермиона открыла глаза и потянулась. Её по-прежнему прижимала к себе рука Драко, и она попыталась незаметно выскользнуть, но он что-то промычал сквозь сон и сгрёб её в охапку, не отпуская.

— Нет, — он даже не открыл глаза.

— Драко, я просто в душ! — она даже усмехнулась его нежеланию отпускать её. — Я не сбегу, честное слово!

Он приоткрыл глаза, пытливо глядя на неё.

— Если сбежишь, клянусь Мерлином, я переоденусь в звериные шкуры, как ты говорила тогда, перекину тебя через плечо и приволоку сюда насильно, — он ухмыльнулся, отпуская её и переворачиваясь на спину.

Она засмеялась, и подхватив валявшееся на полу полотенце, завернулась в него и устремилась в душ. Но не успела она войти под бодрящие струи тропического душа, как дверь распахнулась, и Драко как ни в чем ни бывало зашёл к ней в душ, сходу давая волю рукам и своим бесстыдным губам. Гермиона даже потеряла дар речи от такого нахальства, а он шептал:

— Ты не захотела вчера принять душ со мной… — Его рука отбросила с шеи её мокрые пряди волос. — Но я покажу тебе, что это может быть очень… — Его губы впились в её шею. — Приятно…

Упругие струи душа стекали по их телам, посылая возбуждающие вибрации через кожу. Гермиона почувствовала, как его член упирается ей в живот, и провела рукой по его телу вниз, обхватывая его ладонью, и делая легкое движение сверху-вниз. Он выдохнул с утробным рычанием, подхватил её под бедра, чтобы она обвила его ногами, развернулся и усадил на выступ в стене…

Через полчаса они, весьма довольные друг другом, вышли из душа, и начали одеваться. Драко вдруг щёлкнул пальцами, и возник Дирк.

— Дирк, подавай завтрак, пожалуйста.

— Будет сделано, хозяин. — Эльф с тихим щелчком исчез.

— Мог бы подождать, пока я оденусь! — Гермиона сидела, прикрывшись блузкой. Малфой удивлённо взглянул на неё:

— Но это же домовой эльф, им всё равно, в каком виде хозяин.

— Ты не его хозяин, а работодатель. — Она торопливо застегивала блузку.

— У каждого свои недостатки, — пробормотал Малфой, ухмыльнувшись, влезая в футболку и домашние штаны.

Они спустились в каминный зал, где уже был накрыт завтрак. Когда Гермиона едва пригубила чашку кофе, Драко внезапно сказал:

— Мои родители приглашают нас через неделю на ужин в свой дом, в мэнор.

Гермиона чуть не поперхнулась:

— Ты сказал им… о нас?

— Да, — он уверенно встретил её взгляд.

— И как они отреагировали? — Гермиона не могла понять, чего было больше в её ощущениях от этой новости — страха или удивления.

— Не беспокойся. — Он бесшумно поставил чашку на блюдце. — Они нормально отреагировали.