Вот тебе и сказка, Наташ

Глава 17 Планы планируются, дела куда-то идут, а время — штука нелинейная

Убедить всех вокруг в том, что Немши отныне официальный парень Наташи, оказалось не так и просто. Возможно потому, что большинству студентов было что на него, что на нее начхать, у них были и свои проблемы. А меньшинство, знающее страшную тайну про прЫнцессу, Наташа не запомнила, а потом, видимо, этому меньшинству сделали внушение, чтобы не вели себя совсем по-идиотски, и оно затаилось.

В общем, они и за руки держались, вроде даже нежно и трепетно. И по территории академии изо всех сил гуляли, как только появлялось свободное время. И кофе с пироженками пить ходили. И… В общем, для полного комплекта а-ля «ухаживания стандартные, красивые, но без претензий» не хватало только большой мягкой игрушки, которая в случае, если отношения так и не получатся, будет с укором смотреть на девушку из угла, потому что больше эту красоту поставить некуда.

А народ никакой реакции не проявлял и Немши ничью морду так и не набил.

В какой-то момент было решено сдаться и позвать на помощь. Нет, не ректорскую секретаршу с фантазией и страстью к чьей-то женитьбе. Наташа решила оставить эту особу на самый крайний случай. А то она точно что-то не то додумает, потом до старости будешь объяснять, что все было не так.

Для начала лично Наташа решила попросить помощи у соседок. И что сделали эти соседки в ответ на заявление, что Немши, мол, занят, причем, лично Наташей?

Марита, например сначала очень странно посмотрела, а потом еще и захихикала. Противненько так. Словно знала нечто, меняющее всю картину мира, а Наташа не знала и не учитывала в своих грандиозных планах.

Парасья рассеяно улыбнулась и продолжила вязать то ли скатерть, то ли шарф, смотря куда вдохновение выведет.

Но в итоге обе пообещали помочь, хотя Марита так и не призналась, что же такого интересного знает. Еще и утверждала, что Наташе показалось.

Попутно с попытками убедить непонятно кого в том, что Немши ее парень, Наташа начала попытки совладать со своими стихиями. В специальном помещении. Потому что ректор действительно в стихийных магах разбирался, всучил студентке какие-то «гасилки», как он их сам обозвал и велел приходить раз в два дня в то самое помещение. Там Наташа, ощущая себя недобитым джедаем, пыталась поджигать бумагу, сдувать бумагу, мочить бумагу. Успехи во всем этом у нее были одинаковые. Их вообще не было. Но добрый Коситей говорил, что практика поможет, а в ответ на просьбы что-то посоветовать и объяснить загадочно улыбался и утверждал, что Наташа сама поймет. Что именно поймет, кстати, тоже не говорил.

Возможно, он вообще издевался. Мстил ведьме за все хорошее, в чем она виновата не была.

И Наташа время от времени начинала планировать месть ему. Так таращиться на бумагу было веселее. Или потусторонне бормотала:

— Слушай силу Люк. Я твой папаня, Люк.

Пока Наташа пыталась хоть что-то сделать с кусками бумаги, у всех остальных тоже нашлись дела.

Мышка, например, бегала по старинным крысиным ходам в стенах академии и время от времени стучала хвостом то тут, то там. Зачем ей это было надо? Просто Тишаня была особой хозяйственной и свою работу привыкла выполнять добросовестно.

А тут крыс в академии нет, их ходы есть. А в этих ходах то сила дурная накопилась, то потерянный сотни лет назад амулет валяется, то кто-то паутинку для прослушивания протянул, то кто-то другой еще и для подглядывания в женскую душевую.

И да, бегая по ходам, мышка еще и на одного котика ругалась. Потому что более бестолкового духа места она еще не встречала. Обычно духи за делами в своих местах следят, а этот живет тысячи лет, а местом жительства так и не заинтересовался.

И как так можно?

Котик считал, что можно и даже нужно. И у него тоже были дела. Он утрамбовывал то, что живет в подвалах. Прятал книги, которые нельзя было находить студентам, особенно самоуверенным, жаждущим прыгнуть выше головы. Возобновлял противокрысинные заклятья. Проверял все ли в порядке с ведьмой и нет ли у нее каких-то интересных желаний. Щекотал взглядом очередную пассию Коситея. А потом дышал на утопленный в одной из стен Старого корпуса кристалл. И это были очень важные дела. Без всех этих дел академия могла и не устоять. Большую часть этих дел дух делал даже тогда, когда фактически спал.

Котик на самом деле тоже всегда выполнял свою работу добросовестно. Это когда он развлекался, его совесть спала.

И да, за счет ведьмы он вовсе не развлекался, он искренне и очень старательно пытался ее осчастливить. Просто ведьма непонятливая попалась и не желала осчастливливаться.

Немши в это же время сидел в кресле и следил взглядом за расхаживающим туда-сюда опекуном, сам себе напоминая кота. Опекун ходил не просто так. Он с видом «вот зачем я связался с этим болваном?!» читал очередную лекцию. На этот раз о том, кто такие ведьмы, особенно молодые ведьмы и почему от них нужно бежать, наплевав на честь и собственное достоинство. Получалось у него неплохо. Немши даже проникся. Вот только бежать так и не захотелось, что наверняка было написано у него на лице.

— Вот зачем ему эта ведьма? — спросил опекун у потолка. — Даже ведь не красавица.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Немши тихо фыркнул, о красавицах у него было свое мнение.

— А она действительно ведьма, только полные идиоты думают, что Коситей на этот счет взял и солгал. И не просто солгал, потом еще и лично обошел родителей болванов, доведших какого-то секретаря до истерики. И по слухам угрожал и предупреждал. И из академии грозился вышвырнуть. Даже сынка второго помощника казначея. Правда, тот сынок сам инициативу проявил в отличие от большинства других…

— Так вот почему они исчезли! — искренне обрадовался Немши, за что получил убийственный взгляд. — Хочу напомнить, что мне лично ректор велел за ней присматривать. И лично ты был не против, еще и издевательски так поздравил.

— Я ошибался, не подумал, что ты можешь превратно понять мои слова, — мрачно произнес опекун. — И ты переходишь границы. Ты видимо не понимаешь, но от проклятья расстроенной ведьмы ни одна защита не спасет. Единственное, что можно сделать, это закрыть ей рот, пока не сказала все, что хотела, и тогда, возможно, это проклятье сможет снять другая ведьма.

— Да не собираюсь я ее расстраивать!

— Самоуверенность никого еще до добра не доводила, — еще мрачнее предупредил опекун.

— Я не…

— Заткнись.

Немши опять фыркнул. Несчастный опекун на него посмотрел, покачал головой, а потом просто вручил список. Список литературы. Про ведьм.

И думай тут, то ли надеялся, что подопечного хотя бы эта литература напугает. То ли решил хоть так ему помочь. Опекун у Немши вообще был личностью загадочной.

А бывший прекрасный принц в это же время сидел в библиотеке, опираясь спиной на стеллаж. Покачивал на пальце подвески — амулеты, благодаря которым он стал почти невидимкой в академии. И злобно грустил.

Как это у него получалось? В смысле, злобно грустить? А запросто. Он просто точно знал, чего нельзя делать и понятия не имел, что делать нужно. Он хотел что-то сделать и ничего сделать не мог. Ему нужно было что-то делать, но любое его действие наверняка будет во вред и точно ничем ему не поможет. Такая вот ситуация. Только и оставалось сидеть, злобно грустить и отстраненно наблюдать за планами мести, которые жили самостоятельной жизнью в его голове. Весело так жили. Они там зарождались, планировались во что-то грандиозное и бесславно умирали. А некоторые еще и размножаться умудрялись.

И неизвестно что бы в итоге высидел Осатин, если бы не услышал бормотание. Расстроенное такое бормотание. Женским голосом.

И ему стало любопытно.

Да и делать было нечего. И время тянулось однообразно и уныло, аж девать его было некуда. А раньше, когда жизнь была штукой веселой и разноцветной, это время куда-то бежало и непонятно как пропадало.

В общем, Осатин понял, что время очень странная штука. Кивнул сам себе. А потом пошел к источнику бормотания. Просто чтобы послушать.

Слушать людей ему в последнее время нравилось. В зависимости от того, что они говорили, время могло резко ускориться или еще сильнее замедлиться. И наблюдать за этим процессом тоже было интересно.

Иногда Осатину даже казалось, что к нему окончательно приросла шкура чудовища. И что это чудовище именно так и должно жить. Слушая людей. Невидимкой. И что еще немного, и даже прадед не сможет это чудовище найти. А это будет даже неплохо.

— Вот где оно, где, где, а? Где здесь? Почему я его здесь не вижу? — расстроенно бормотала невысокая, миленькая, большеглазая девушка.

Она держала в руках книгу и листала ее туда-сюда. Причем, судя по всему, блоками. После чего заглядывала в содержание и опять начинала листать.

Девушку Осатин, как ни странно, знал. Точнее, не совсем знал. Это была именно та девушка, которая из-за него упала в саду, когда он пытался помочь одной ведьме.

— Ничего я не понимаю, — еще более расстроенно произнесла девушка и с хлопком книгу закрыла. — Должно же что-то быть вначале, точно должно. Мне очень нужен этот балл, очень. Добрые духи, помогите, я честно в вас верю.

Призыв к мифическим духам школы прозвучал не очень уверенно, и девушка взяла с полки еще одну книгу.

Осатин подошел ближе и даже рассмотрел, что это была за книга. Спектры примесей в природных кристаллах.

Рассмотрев книгу и сопоставив ее с тем, что говорила девушка, он понял, что она ищет. Любил один преподаватель развлекаться. Давал простейшее задание обещая, что решившему его добавит балл к среднегодовой оценке. А балл — это очень много, даже если учишься хорошо. Вот только задания всегда оказывались с закавыкой. И их действительно можно было легко решить, для чего всего лишь нужно понимать, что делаешь. А найти решение в книгах невозможно. Даже если сообразишь по какой именно теме «Спектров влияния на равновесие в амулетах» эти книги должны быть и бросишься копаться в дополнительной литературе.

А самое обидное, что спустя полмесяца, нерешенное задание будет ерундой. Потому что за эти полмесяца все как раз учатся понимать то, что необходимо для его решения и видеть простейшие взаимосвязи.

А еще, уже знают, почему у каждого природного кристалла такой сложный циферно-буквенный код. Этот код всего лишь описание всего того, из чего он состоит.

И чтобы все это узнать, копаться надо не в книгах о спектрах и влиянии.

Нужен задачник Вельда Темного и справочник по принятым обозначениям металлов и прочих простых частей.

— Это нереально, нереально, — поняла девушка, почему преподаватель так запросто обещает баллы. — Это нечестно.

Прозвучало так горестно, что Осатин мысленно вздохнул, поняв, что быстро эта девушка не уйдет. Будет искать и стенать, стенать и искать. Надоедать и надоедать, пока ее не захочется придушить, девушки это умели. И время будет тянуться, тянуться, тянуться, как та мерзкая конфета из патоки и орехов.

Осатин скривился, пошел к полке, достал нужные задачник и справочник, и немного постоял, размышляя над тем, как бы не напугать девушку, пытаясь ей помочь. А то она еще визжать и бегать начнет, или вообще в обморок грохнется от неожиданности. Доказывай потом, что помочь хотел.

А тряхнул головой и пошел к ней, решив, что, если сбежит, значит, не судьба ей получить вожделенный балл. А обморок все-таки маловероятен.

Нельта как раз пыталась достать с полки очередную книгу, когда за спиной раздалось вежливое покашливание.

И она в первый момент даже не поняла, что это значит. Потому что ощущение такое было, пустоты. И она не слышала, чтобы кто-то подошел.

Но девушка обернулась.

Удивленно посмотрела на стеллаж, книги на полках которого как-то странно покачивались. Или ей это только казалось.

— Тебе это надо, — прозвучал голос из пустоты.

А потом из той же пустоты выплыли две книги.

— Спасибо духи академии, — с перепугу бодро, как воин на построении, поблагодарила девушка и даже с каким-то странным подскоком склонила голову.

— Э?! — удивились духи и уронили одну из книг.

— Я не знаю, как вас правильно благодарить, — столь же бодро призналась Нельта, судорожно пытаясь вспомнить хоть что-то на эту тему.

А в голову лезли блюдечки с молоком. Смесь из соли с перцем, которой следовало рисовать защитный круг. И прочие обрывочные сведения о духах, часть из которых точно была выдумкой и настоящих духов только насмешила бы.

— Хм, — выдали следующий звук духи.

Причем, одним голосом. Мужским.

— Но я очень благодарна! — отчаянно сказала девушка, вспомнив, что духи бывают очень мстительны.

— Такие хорошие амулеты? Это надо же. А в первый раз какую-то ерунду подсунул, — удивленно пробормотал дух. — Сейчас, только не пугайся.

И на фоне полок с книгами медленно проявился карлик, как-то напугавший Нельту в саду. Заколдованный ведьмой парень, как она узнала потом.

— Ой, — сказала девушка.

Он наклонился, поднял оброненную книгу и протянул обе перед собой.

— При помощи этих книг можно решить задание, — сказал мягко.

Нельта несмело взяла. Открыла первую же.

И почувствовала себя дурой. Потому что все было элементарно. Потому что она тысячи раз видела загадочные буквы и цифры на коробочках с амулетами. И ни разу так и не спросила ни у кого что они значат. Словно внимание кто-то от этих цифр с буквами отводил.

А может и отводил.

— Спасибо, — выдохнула девушка и искренне улыбнулась. — Я очень, очень благодарна.

Карлик клыкасто улыбнулся в ответ. Потом почему-то оглянулся и попросил:

— Только никому не говори, кто тебе эти книги дал. И что меня здесь видела, не говори. А то, придут еще…

Кто придет он не сказал. Просто взял и опять растворился на фоне полок с книгами.

Нельта кивнула пустоте, еще раз поблагодарила и ушла.

А ближе к вечеру с Осатином случилась очень странная вещь. Ему принесли бутерброды и чай термосе.

Благодарная девушка принесла.

И это было на удивление приятно. Приятнее любого дорогого подарка от «любящих» родственников. Хотя, казалось бы, всего лишь чай. И бутерброды.