Вот тебе и сказка, Наташ

Глава 24 Все девушки хотят замуж!

Просыпаясь, Наташа чувствовала себя странно. Да и просыпалась она странно, чего уж там. Она знала, что просыпается. Что бубнящие голоса уже не снятся. И что мерзкий сладковатый запах не снится. Но почему-то открыть глаза и проснуться окончательно не получалось. И это очень злило.

И сначала Наташа подозревала, что это проделки котика. Потом, правда, передумала, слишком уж не в его стиле. Ему нравилось, когда ведьме хорошо, для этого он даже память ей подчистить не постеснялся. А тут явно ничего хорошего. Потому что ощущения, как во время болезни, сильного жара или того самого мифического бодуна, до которого Наташа так ни разу и не допилась. Хоть сравнить было бы с чем.

Потом она поняла, что ее куда-то несут. Судя по ощущениям, на носилках. И нет, не то, чтобы Наташа знала, как себя чувствуешь, находясь на носилках, просто ничего другого в голову не приходило.

А окончательно Наташа проснулась, когда вдруг почувствовала запах перечной мяты. Он даже мерзкий сладковатый запах вытеснил и это было чудесно, потому что девушку, если честно, уже подташнивать начало.

Правда, ничего кроме запаха в ее положении не было. Потому что бубнеж множества голосов вдруг превратился в напевание своеобразного репчика. Что-то про то, как будет здорово, когда великий бог наконец родится от собственной жены. Как он при этом жениться умудрится, в репчике почему-то не говорилось. Наверное, сочинителям не хватило фантазии. Или вся история не поместилась в заданное количество слов. Так что теперь «реперам» приходилось повторять и повторять всего два четверостишия. Изредка сбиваясь с ритма почему-то.

И нет, этот надоедливый репчик вовсе не был самым худшим в положении Наташи. Гораздо худе было то, что она была связана, а точнее, даже привязана к носилкам. А это точно были носилки. Еще у нее были завязаны глаза какой-то плотной тряпкой. И рот кляпом заткнут. Возможно потому, что похитители боялись, что она возьмет и их проклянет.

И да, это стопроцентно были похитители. Знать бы еще зачем ее похитили.

Хотят потребовать у Немши выкуп? Или у Коситея? Или может у котика? Ну, мало ли какую ценность древний дух успел заначить.

Правда, сильно смущал репчик про бога, которому надо жениться, чтобы родиться. Но Наташа решила пока про него не думать. Она сосредоточилась на своей злости и стала ее растить, чтобы наверняка проклясть, когда кляп вытащат.

Ну, не могут же они его не вытащить. Наташа очень на это надеялась.

Заодно она пыталась позвать свою дремлющую стихийную магию, на случай если не вытащат. В этой ситуации вообще могло пригодиться все. Даже котик.

Интересно, где эту скотину носит?

И заметит ли Немши, что ее похитили? До сих пор он прибегал, когда она пугалась. А сейчас Наташа боялась. Хотя злилась почему-то сильнее.

Мера силы с одной стороны — полная ерунда. А с другой — вещь важная, сложная и опасная. Казалось бы, что может быть проще, чем взять в руки пустой накопитель, наполнить его, потом взять еще один и тоже наполнить, и так до тех пор, пока не почувствуешь предел, тот, после которого пользоваться магией становится опасно для жизни? Да и происходило это действо каждые три месяца. И бестолковых первокурсников мерить силу не заставляли. И второй курс почти поголовно только пару накопителей наполнял, чтобы потренировать умение понимать, когда они уже полны. И что? Помогало это чем-то?

Да ни капли!

Каждый раз у кого-то эти несчастные накопители взрывались, так что приходилось наблюдать за студентами, держать наготове щиты и лекарские амулеты, не прекращать работу поглотителей, да и происходило все на полигоне с поднятой защитой. Разные курсы, конечно, находились в разных секторах…

Да, когда-то пытались разделять курсы по времени, но оказалось, что проще раз в три месяца собрать всех, чем тратить силы каждые две недели. Несчастные преподаватели просто восстанавливаться не успевали, не говоря уже о лекарях с целителями.

А еще, обязательно находился кто-то решивший дойти до самого края, изредка даже кто-то из выпускников. И тогда в нагрузку приходилось тащить этого идиота с того света, а выпускника еще и оставлять на год в академии, в надежде, что хоть это ему поможет осознать свои пределы.

Другие умудрялись не вовремя прерваться, отвлечься, чихнуть или чего-то испугавшись, выронить раскрытый накопитель.

У третьих затекали ноги, руки и начинала болеть спина. Хотя кто их заставлял сидеть неподвижно в неудобной позе, ни один из этих пострадавших так и не ответил.

А два года назад один оригинал еще и заснуть умудрился.

И вот следи за ними!

Преподаватели этот день справедливо ненавидели, и Коситей был с ними солидарен. Он знал кучу академий и миров, в которых никто подобной ерундой не занимается. Но тут ему не повезло. Магам именно этого мира было необходимо знать свои пределы, особенно неопытным. Это опытные даже из других миров знали, когда лучше остановиться. А разные самоуверенные болваны… И хоть тысячи раз им объясняй, что за тем самым пределом, из которого нельзя выходить, мир начинает «помогать» магу, вместо того чтобы просто лишить его силы. Так что, когда в других мирах эти маги перегорают и в худшем случае навсегда лишаются силы, в этом они попросту умирают, потому что превратили свою жизнь в эту самую силу. А в лучшем случае начинают слишком быстро стареть.

Справившихся с заданием студентов по одному выпускали на волю, всучив им их накопители, чтобы впитывали свою силу обратно, и не забыв напомнить, что сегодня лучше не пить ничего алкогольного и бодрящего. А то находились болваны.

Немши со своими накопителями справился довольно быстро. И нет, не потому что был слабаком, как считали некоторые. Просто он умел контролировать силу. Его с раннего детства учили. Так что он пожелал удачи остающимся и бодро вышел из надоевшего полигона.

Потянулся. Зачем-то полюбовался деревом. И это притом, что деревьями никогда не интересовался и даже не знал, как большинство из них называется. Поворошил в кармане накопители. И только после этого понял, чего не хватает.

А не хватало едва заметного присутствия одной начинающей ведьмы.

То, что его не было на полигоне — совершенно нормально. Там такая защита, что это присутствие попросту заглушило наслаивающимися щитами. А вот снаружи…

— Что за ерунда? — спросил Немши сам себя.

Тряхнул головой, сжал кристаллы в ладони, вбирая в себя больше половины потраченной на них силы, хотя делать так не рекомендовалось. А потом бодрым шагом пошел к общежитию. Это же логично, именно с женского общежития начать поиски девушки, которую почему-то перестал ощущать.

В общежитие его, правда не пустили. Видите ли, пока большинства студенток там нет, а комендантша помогает на полигоне, пускать не велено. Но проверить все рано нужно было. Поэтому Немши сначала покричал под ее окном, но на вопли так никто и не отозвался. А потом, полез по стене к этому самому окну. Лезть там было не сложно, иногда Немши вообще казалось, что эти стены держат в таком состоянии для того, чтобы разные впечатлительные женихи все-таки могли навещать невест.

А почему он не пошел искать в другом месте, раз уж никто не отреагировал на вопли? А демоны его знают, просто засела надоедливая мысль, что, если уйти, не убедившись, что Наташи там нет, она в итоге именно в своей комнате окажется. Ага, спит она там и ничего не слышит.

И да, Немши почти угадал. В комнате действительно спали. Правда не девушка, а мышь в коробке. Лежащей прямо на подоконнике распахнутого настежь окна. Для проветривания, наверное.

Немши коробку с мышью едва не сбил на пол. А убедившись, что никого живого кроме Тишани в комнате не наблюдается, попытался ее разбудить. Потыкав пальцем.

Мышь, увы, не отреагировала.

И это было очень странно.

Как он лез обратно, пытаясь не упустить коробку с мышью, потом и вспоминать не хотелось. А, главное, спустившись, Немши вдруг понял, что коробку тащить было не обязательно, что поспать мышка могла и в кармане. Она вообще это любит.

— Ну, что за день? — спросил сам себя парень, огляделся и решительно пошел в библиотеку. Там, если не найдешь Наташу, то можно будет дозваться котика. Почему-то Немши был в этом уверен.

Может хоть этот дух знает куда делась его ведьма и почему Немши перестал ее ощущать.

А на полпути Тишаня вдруг проснулась, подпрыгнула, как маленький мячик, грозно пискнула и с хлопком исчезла.

И это тоже что-то значило.

Немши даже примерно догадывался что.

Выбор ведь невелик. Либо двухцветная мышь помчалась спасать ведьму, либо того идиота, которого она уже начала проклинать по какой-то причине.

В общем, Немши ускорил шаг и решил, что, если понадобится, вытащит котика оттуда, где он прячется силой. Хотя и не представлял, как будет это делать.

То, что происходило дальше, иначе, чем идиотизмом назвать Наташа не могла при всем желании. По идее она должна была продолжать бояться, но ситуация и ее собственное положение были такими, что ее пробивало на «хи-хи».

Начать с того, что, когда ее наконец куда-то дотащили, от носилок отвязывать ее не стали. Поставили вертикально и доверили держать каким-то Эцке и Фуцке. Ецке и Фуцке! Словно специально подбирали по созвучности имен.

Потом, правда, сняли тряпку с глаз, и Наташа в свете небольшого фонарика, подвешенного на крючок чуть ли не у нее перед носом, рассмотрела, что подбирали скорее всего по телосложению. А то держать носилки придется долго и не каждый это осилит.

Потом приперли откуда-то низенькую скамеечку и подставили Наташе под ноги. Она до нее не достала и три идиота начали ослаблять веревки как раз настолько, чтобы девушка сползла ногами на скамейку, но не смогла выскользнуть из веревок и сбежать. И да, стоять на скамеечке, пусть и привязанной к носилкам, было все-таки удобнее, чем висеть.

Потом явилась какая-то странная тетка в ярко-зеленом платочке и с медицинской маской на лице, видимо притарабаненной какими-то контрабандистами. Зачем маска была нужна, Наташа не сильно поняла. Если за-ради маскировки, то странно, что никто кроме нее не маскировался. Если чтобы не перезаражать всех вокруг новейшим штаммом гриппа, то проще было целителю заплатить. В этом мире с вирусами расправлялись запросто. А студенты за это дело брались и вовсе за два медяка, правда, не гарантировали результат.

В общем, странная женщина, пыхтя, как паровоз, зачем-то расчесала Наташе волосы, уложила их на плечи, отошла, полюбовалась результатом и ушла, ругаясь на кляп, который красоту портит.

После ухода женщины в помещении наконец включили освещение, и девушка рассмотрела, что это какая-то пещера. Слишком неровные стены. Да и колонны смотрятся странно, с какими-то наплывами и в блестящих черных, бурых и зеленых пятнах.

Между двумя, самыми толстыми и неприглядно пятнистыми колоннами висела непонятная штука. Черная и блестящая. Почему-то сразу напомнившая о космическом ужастике про чужих. Хотя, если присмотреться, больше всего эта штука была похожа на пресловутый хрустальный гроб. Просто его мыть забывали. И тело спящей красавицы едва просматривалось сквозь слои грязи.

Наташа мысленно хмыкнула и стала ждать семерых гномов.

А приперлись вместо них почему-то мужики в простынях и шапочках из войлока. Наверное, сбежали бедолаги из бани и случайно заблудились.

Ну, или это именно они использовали всю воду, предназначавшуюся для мытья хрустального гроба.

Или явились его мыть, а в простынках, потому что одежду пачкать жалко. В общем, пришли мужики работать, а тут ведьма, привязанная к носилкам, смотрит на них с любопытством. А как еще на них смотреть? Качков и красавцев среди них не наблюдалось. Шестеро дядек в возрасте, с пивными пузами, один тощий настолько, что мумию напоминает, четыре задохлика помоложе, один даже юношеские прыщи еще не перерос. А во главе этой команды мечты — старый бородатый дед, которому простынка шла даже меньше, чем всем остальным вместе взятым.

В общем, то еще зрелище. Было, пока дед с кряхтением не извлек, похоже из воздуха, бубен и не стал торжественно в него бить. Остальные замерли как памятники. Немного так постояли, а потом развернулись и дружно поклонились гробу. Выглядело, если честно, уморительно. Наташа даже заподозрила, что кляпом ее одарили, чтобы не испортила нечаянно торжественность момента громким хохотом.

После поклона пещеру начала заполнять массовка. Почему-то одетая не в простынки. Причем, были в этой массовке и мужчины, и женщины, даже одна собака затесалась. Собака оказалась лишней и ее некоторое время ловили и изгоняли, причем, всей толпой и одновременно. Выглядело даже забавнее, чем поклоны мужиков в простынках. И было похоже, что здесь снимают комедию, бессмысленную и беспощадную. Наташа только не понимала, зачем ее приперли на эту съемочную площадку.

А потом постояла, понаблюдала, как собаку все-таки выперли куда-то за одну из колонн, прилепившихся к стене, заподозрила сначала, что там дверь, а потом, что вот этим цирком ее отвлекают от злости за похищение. Мол, если похищенного развлечь, он становится добрым и сговорчивым. А это важно, особенно если ведьму похитили.

Наташа мысленно хмыкнула и сосредоточилась на мысли, что ее именно похитили. И что в том хрустальном гробу вовсе не Белоснежка. Там чудище, которое просыпается раз в тридцать лет и его кормят ведьмами.

А еще котик куда-то делся и не спасает. А вот это на самом деле злило.

— Внемлите! — наконец возопил дед с бубном, когда толпа, гонявшая собаку, выстроилась перед хрустальным гробом. — Ныне праздник, мы нашли невесту, и она с радостью станет женой!

Наташа посмотрела на этого странного типа скептически и отрицательно помотала головой. А потом еще и обматерила его при помощи загадочного мычания, но дед все понял.

— Все девушки мечтают выйти замуж! — решил упорствовать в заблуждениях дед. Наташа, вот, не мечтала. У нее и без замужества было о чем помечтать, а замужество дело житейское и помечтать там можно разве что о расчудесном муже и офигенном платье, чтобы все завидовали.

В общем, Наташа кое-как вывернула руку и продемонстрировала деду все, что о его словах думает, ага, при помощи поднятого среднего пальца.

Дед, похоже, этот символ узнал, потому что запнулся и посмотрел на Наташу неодобрительно.

— А выйти замуж за бога даже не мечтают! — вернулся к торжественной речи дед, и Наташа мысленно согласилась, вот уж идиотская мечта у кого-то бы была. — И когда жизнь этой женщины станет единой с жизнью нашего ветра, он, наконец возродится, как и было предсказано!

Наташе стало интересно, что после этого случится с ней, но дед почему-то не сказал.

— Ибо в этой женщине есть божественная сила. И древняя благородная кровь есть! И она мила лицом и светлоглаза, как возлюбленная ветра заря.

В общем дед нес какой-то бред. И все бы ничего, если бы хрустальный гроб не начал потихоньку светиться, явно намекая, что собравшиеся не шутят. И реально хотят выдать замуж. А спрашивать у девушек, согласны ли, у них не принято настолько, что им даже рты затыкают, в самом, что ни на есть, буквальном смысле. Ага, кляпом.

И вот это Наташу разозлило, так сильно, что стало жарко.

Почему это она должна кого-то там возрождать?! И почему этот тип не говорит, чего будет стоить это возрождение ей?! И репчик они подозрительный пели, никого рожать Наташа тем более была не согласна. Может их ветер и есть тот самый чужой.

И…

И тут на плече появилась двухцветная мышь, замерла под волосами, и Наташа услышала ее мысленный шепот:

— Огонь.

И да, взять где-то базуку и выстрелить в деда Наташе очень хотелось. Но, увы, и взять было негде, и руки к носилкам привязаны.