Война Двух Королев

ГЛАВА 10

Стоя в спальне, я провела пальцем по кольцу. Теперь оно висело на простой золотой цепочке, которую подарил мне Перри. Он использовал ее для какого-то медальона, который теперь пришил ко внутренней стороне своих доспехов. Подарок был очень добрым и позволил мне хранить кольцо Кастила в безопасности и рядом с собой.

Нервная энергия гудела во мне. Валин и генералы скоро будут здесь, и начнется самое трудное в осуществлении наших планов — убедить их согласиться с этим. Со всем этим.

Я чувствовала себя неловко и находила шерстяной материал более облегающей туники шершавым, но не была уверена, то ли это моя одежда, то ли просто беспокойство. Это был первый раз, когда я надела тунику, отделанную тонкой золотой нитью по подолу длиной до колен и вдоль разрезов по обеим сторонам. Она была почти идентична той, что носил Киеран. Его туника была короче, доходила до бедер, но она тоже была украшена золотыми завитками у шеи и по всей длине туники.

Я подумала о том, что попросила Нейла создать для меня. Как выяснилось, он умело обращался с иголкой и ниткой. Сейчас это было бы неудобно носить.

Но оно должно было служить цели.

— Поппи, — сказал Киеран с другой стороны комнаты. Оглянувшись через плечо, я увидела, что к нему присоединилась его сестра.

— Они прибыли. Примерно двести тысяч, — объявила Вонетта, когда я повернулась лицом к брату и сестре. — Оставшиеся армии размещены в Конце Спессы на случай, если Кровавая Корона обратит туда свое внимание, вместе с Хранителями и младшими дракенами, которые остались. Я немного поговорила с Валином и предупредила его о том, что случилось с дракенами.

— Спасибо, — пробормотала я, засовывая кольцо обратно за воротник своей туники, где оно покоилось между грудей. Я шагнула вперед, чтобы пройти в приемную, приготовленную к их прибытию.

— Подожди. — Вонетта подняла голову, ее взгляд скользнул по толстой косе, лежащей через мое плечо. — Где корона?

Нахмурив брови, я жестом указала за спину.

— Она в сундуке.

— Ты должна ее носить.

— Мне не нужно надевать корону, чтобы они помнили, что я Королева.

— Но это служит хорошим напоминанием, — заявил Киеран. — Здесь будут генералы, с которыми ты никогда раньше не общалась. Для многих из них это будет первый раз, когда они окажутся в твоем присутствии вне коронации.

Другими словами, они могут быть такими же, как Эйлард. Недоверчивыми и отстраненными. Я вздохнула, скорее раздраженная, чем обеспокоенная мыслью о том, что многие из высшего эшелона армии, скорее всего, будут холодно и настороженно ко мне относиться.

— Тогда, наверное, мне стоит достать корону. — Я повернулась и прошла небольшое расстояние до места, где на столе рядом с расческой, видавшей лучшие времена, стоял ларец. Сундучок был простым, без украшений и гравировок, и раньше использовался Перри для хранения сигар. Рубиновая и бриллиантовая корона, некогда принадлежавшая Королю Джаларе, хранилась в ящике, стоявшем в углу спальни под грязными сапогами — самое подходящее для нее место.

Когда я медленно открыла крышку ящика и откинула маленькую задвижку, почувствовала слабый, но приятный аромат табака. Золотые короны лежали рядом, прикрытые кучей ткани. Витые кости, которые раньше были обесцвеченными, тускло-белыми, теперь сияли даже при слабом свете. Они были идентичны. Одна для Королевы. Другая — для Короля. Мне казалось, что они никогда не должны быть отдельно друг от друга. Возможно, именно поэтому я не надевала корону с той ночи, когда покончила с жизнью Короля Джалары. Мне казалось неправильным носить ее, пока корона Кастила оставалась закрытой в этом сундуке, а не на его голове.

— Позволь мне? — Вонетта коснулась моей руки.

До этого момента я не понимала, что не двигаюсь, что я застыла, не в силах прикоснуться к ним. Я кивнула.

Вонетта потянулась внутрь и взяла корону слева. Она зачесала назад короткую прядь моих волос, и у меня передернуло в груди, когда я подумала о Тони. Сколько раз она помогала мне уложить волосы так, чтобы их не было видно под вуалью? Сотни? Тысячи? Я тяжело сглотнула.

Боги, я не могла позволить себе думать об этом сейчас. Я о многом не могла позволить себе думать. Если бы я это сделала, то действительно не была бы в порядке. Я не буду сильной. А мне сейчас нужно было быть бесстрашной.

Вонетта водрузила на мою голову позолоченную корону, которая оказалась легче, чем я ожидала. Тонкие золотые зубцы в нижней части короны зацепились за мои волосы, помогая удержать их на месте.

— Вот так, — сказала она, улыбаясь. Но я почувствовала привкус грусти, когда посмотрела на нее. — Идеально.

Я прочистила горло, чтобы унять жжение.

— Спасибо.

Ее светлые глаза потеплели, когда она сжала мои руки в своих.

— Они будут здесь в любой момент.

— Я не хочу, чтобы кто-то знал, что послала Избет, — напомнила я им.

— Мы знаем, — заверил меня Киеран. Конечно, они знали.

Я сделала еще один вдох.

— Я готова.

Улыбка Вонетты стала менее грустной и немного более сильной, когда она отпустила мои руки. Я снова повернулась к маленькому ларцу. При виде одинокой короны у меня что-то екнуло в груди, когда я осторожно закрыла крышку. Скоро, обещала я себе и провела рукой по дереву. Скоро корона снова будет сидеть на голове Кастила. Он снова будет рядом со мной.

Ничто не остановит меня. Ни атлантийские генералы. Ни Кровавая Королева. И не ее украденная магия.

***

Эмиль прибыл, склонив голову, когда я вошла в более просторное помещение приемного зала. Остановившись, я посмотрела на Ривера, который ждал меня в облике дракена.

Даже я не понимала, как он попал в помещение.

Я сжала руки в кулаки, и нервное возбуждение усилилось, когда послышался звук звенящих доспехов. Ривер поднял голову, его изогнутые рога задевали потолок, а ноздри раздувались.

Первым вошел Валин Да'Нир, держа шлем под левой рукой. На мгновение отвлекшись от присутствия Ривера, он быстро опустился на одно колено, склонив голову. Хиса сделала то же самое, хотя она была с нами с самого начала, ее единственная толстая темная коса скользила по бронированному плечу. За ними стояли и другие, но, когда Валин поднял голову, я не смогла отвести взгляд, хотя и хотела этого.

Даже несмотря на боль.

Я не могла подготовиться. Он был более светловолосым, чем его младший сын, у которого были темные волосы и золотисто-бронзовая кожа матери, но разрез челюсти, прямой нос и высокие скулы были безошибочно знакомы.

Все, что я видела, глядя на Валина, были частички Кастила. Но я переборола боль и перевела взгляд на остальных. Вместе с Эйлардом вошли трое мужчин и две женщины. Я узнала Лорда Свена, отца Перри. Густая борода была совершенно другой, придавая его теплым чертам ожесточенность. Когда они опустились на колени, я увидела, что к нам присоединились Нейл и Делано. На лице Нейла отсутствовала обычная поразительная улыбка, поскольку он внимательно следил за генералами, так же, как и белоснежный вольвен, который теперь расхаживал по бокам помещения. Ни Делано, ни Нейл не были параноиками. Невидимые по-прежнему представляли угрозу.

Легкое прикосновение Киерана к моему плечу вызвало в памяти инструкции, которые когда-то давал Кастил.

— Можете встать.

Валин поднялся, когда я открыла свои чувства и потянулась к своему тестю. Я уперлась в то, что представлялось мне ментальным щитом из железа и камня, крепким, как Вал. Древний гул силы в моей груди подсказывал мне, что при желании я могу прорваться сквозь него, разбив эти щиты. Но для этого не было причин.

Не было причин даже думать об этом.

Вспомнив совет, который Киеран дал мне в прошлом, я использовала свои чувства во благо. Любопытство и что-то теплое окружили меня, когда я взглянула на светлокожую женщину с ледяными светлыми волосами длиной до подбородка и ветрено-голубыми глазами. Решимость была соленой на вкус в моем горле.

Среди генералов был один вольвен.

Обрадованная этим, я обратила свое внимание на остальных. Лимонная неуверенность, смешанная с той же непоколебимостью, что и у вольвеньего генерала, достигла меня, что было ожидаемо. Но были… более резкие, более кусачие нотки беспокойства, которые исходили от темноволосого мужчины и кареглазой женщины с яркими янтарными глазами. Их неуверенность была очень похожа на неуверенность Эйларда, переходящую в недоверие. И она была глубокой, соприкасаясь с трепетом силы в моей сердцевине. Я чувствовала, что их опасения распространяются не только на меня, но и на вольвенов рядом со мной, а также тех, кто вошел следом за ними… на то, что мы теперь представляли. Корона. Власть.

Нам нужно будет присматривать за ними.

Из своего угла Ривер наблюдал, как ко мне приближается бывший Король. Валин взял мои руки в свои и нежно сжал. Он ничего не сказал, но этот жест много значил для меня несмотря на то, что я все еще была в ярости на Элоану и понятия не имела, знал ли Валин о том, кто такая Кровавая Королева.

— Мы слышали о дракенах, — сказал Валин, повернувшись и посмотрев в сторону Ривера. — Прими наши искренние соболезнования.

Ривер слегка кивнул в знак признательности.

— Если Кровавая Корона несет ответственность, мы сделаем все возможное, чтобы заставить их заплатить в десятикратном размере, — поклялся он, отпуская мои руки и отступая назад. Только после этого Ривер опустил голову.

— Надеюсь, дорога сюда прошла без происшествий, — сказала я.

— Да, Ваше Высочество, — ответил Валин.

Я в мгновение ока готова была сказать Валину, что ему не нужно называть меня так, но использование официального титула в присутствии других или при обсуждении дел, касающихся Атлантии, было знаком уважения.

— Не хотите ли чего-нибудь выпить? — предложила я, жестом указывая на стол. — Здесь есть глинтвейн и вода.

На лице Валина появилась быстрая улыбка, намекающая на глубокие ямочки, которые были у его сына.

— Не откажусь. — Он оглянулся через плечо. — Уверен, Свен тоже не откажется от бокала.

— Всегда, — ответил атлантийский Лорд. Я не вполне понимала, сколько лет отцу Перри, так как на его насыщенной коричневой коже было мало признаков старения. На вид ему шел третий-четвертый десяток лет, но это также могло означать, что ему семь или восемьсот лет. Я напомнила себе, что позже поговорю с ним о его знаниях в области старой магии.

Эмиль повернулся к столу.

— Кто-нибудь еще хочет бокал?

Все, кроме Эйларда и атлантийки, кивнули. Пока Эмиль наливал, Киеран наклонил голову к моей.

— Вольвена зовут Лизет Дамрон. Генерал между ней и Свеном — Оделл Сир, — тихо сообщил он, указывая на атлантийца с темными волосами и кожей, напомнившими мне красивый дымчатый кварц, который Герцогиня Тирман любила носить в своих кольцах. — Тот, кто стоит с Эйлардом, это Лорд Мурин — подменыш.

Это был один из тех мужчин, к которым я испытывала недоверие.

— Женщина рядом с Мурином? — спросила я, пока Эмиль передавал Валину бокал с вином.

— Это Гейла Ла'Сере.

Я обернулась к нему, когда мой взгляд встретился со взглядом Вонетты, и сказала низким голосом:

— Ла'Сере и Мурин нам не доверяют.

— Принято к сведению, — пробормотала Вонетта, приковав к ним свое внимание.

Шагнув вперед, я изобразила на лице, как я надеялась, приветливую улыбку, а не фальшивую, как мне показалось.

— Я представляю, что все вы, должно быть, устали с дороги, но нам нужно многое обсудить. А именно, наши планы относительно Оук-Эмблера.

— Наши планы? — спросил Мурин. Его глаза были завораживающего цвета морского стекла. — Я не знал, что планы уже составлены, Ваше Высочество. Но мы также не знали, что вы захватили Массен.

— Именно поэтому я надеюсь, что никто из вас не слишком устал от путешествия, чтобы мы могли обсудить эти планы, — ответила я, и его ответное раздражение кольнуло мою кожу. Я встретила его пристальный взгляд. — Это расстраивает вас, и я могу понять, — сказала я ему, ощущая его ледяное удивление. Он либо забыл, что я могу делать, либо не ожидал, что я использую эту способность. — Но мы не могли ждать, чтобы взять Массен. Они обращали невинных смертных, и убили трех вольвенов. Кроме того, у Кровавой Короны находится ваш Король. Мы не можем попусту терять время.

— Нет, не можем. — Валин опустил свой бокал, когда челюсть Мурина затвердела. — Что это за планы?

— Мы знаем, что Оук-Эмблер — важный портовый город для Солиса. Товары отправляются туда, а затем доставляются в большинство северо-западных городов, поскольку гораздо безопаснее перевозить такие большие грузы по морю, чем пытаться пересечь Кровавый лес. — Я сцепила руки, чтобы они не дрожали, и посмотрела на Хису. Командующая ободряюще кивнула мне. — Это также самый большой город на северо-западе, рядом с Масадонией и Тремя Реками.

— Так и есть, — сказал Валин. — Оук-Эмблер — это спасательный круг для восточных регионов Солиса.

— Мы хотим убедиться, что они не смогут использовать порты для своих армий. Если мы защитим Оук-Эмблер и побережье вдоль Пустошей, они будут вынуждены выбрать более медленный путь, чтобы защитить любой из своих других городов, — начала я. — Признаться, я мало знаю о стратегии сражений, но мне кажется, что Кровавая Корона попытается перебросить свои силы из Истфолла, — сказала я, имея в виду район Карсодонии, где тренировались солдаты и стражники. — И с Ивовых Равнин, где размещена основная часть их армий.

— Но благодаря Кровавой Королеве мы знаем, что у них есть несколько тысяч Королевских Рыцарей, — добавил Киеран. — Вампиры, которые не смогут путешествовать днем. Поэтому, скорее всего, они будут держать рыцарей в столице, перебрасывая силы, состоящие из смертных и, возможно, Восставших, через долину Ниэль.

Лизет одобрительно хмыкнула, когда сказала:

— Кроме Пенсдурта и Масадонии, где есть порты, мы сможем контролировать снабжение городов и не допустить их флоты. Им будет гораздо труднее атаковать с моря, чем нам обороняться на суше.

Сир кивнул.

— Согласен.

— Вы сказали, что нужно контролировать снабжение, — сказала Гейла, между ее бровями образовались складки. — А не перекроем ли мы поставки и в те города?

Я сосредоточилась на ней.

— Прекращение поставок, таких как еда и другие предметы первой необходимости, ничем нам не поможет. Мы не можем морить их голодом. Вознесенные находятся в безопасности в пределах Вала со своим источником пищи. Это только навредит невинным, а я не верю, что кто-то из атлантийцев хочет этого.

— Мы и не хотим, — подтвердил Свен, когда на лице Гейлы появилось глубокое раздражение.

— Но не создаст ли это нестабильность в городах, которой мы могли бы воспользоваться? — предложил Эйлард, и это вызвало резкое согласие со стороны подменыша Мурина. — Заставить смертных постоять за себя и выступить против Вознесенных?

— Сколько вы знаете смертных, которые прожили большую часть своей жизни под властью Вознесенных? — спросила я.

Эйлард нахмурился.

— Не думаю, что знаю многих, но я не понимаю, какое это имеет отношение к желанию, чтобы смертные боролись за свою свободу так же яростно, как мы будем бороться за них.

— Возможно, вы считаете, что смертные не будут сражаться с Кровавой Короной. — Взгляд Мурина прошелся по моим чертам, задержавшись на левой стороне лица, на шрамах. Раньше, когда кто-то видел их впервые, меня это беспокоило, но это было до того, как я поняла, что они символизируют силу и выживание — две вещи, гораздо более важные, чем безупречная кожа. — Полагаю, вы знаете, поскольку провели большую часть своей жизни в качестве одного из них.

От Вонетты исходил едкий всплеск раздражения, пока я тщательно обдумывала свой ответ. Я решила, что честность — лучший подход, вместо того чтобы сказать ему, чтобы он заткнулся. Что я и хотела сделать.

— Было время, когда я не сомневалась в том, что говорили мне Вознесенные. Не настолько, чтобы обратить внимание на несоответствия или по-настоящему усомниться в их словах. Я даже не понимала, что вуаль, которую я носила, и покои, в которых меня держали, были не более чем клеткой, — сказала я, заметив, что Валин внимательно наблюдает за мной, забыв о своем напитке. — Но я начала сомневаться во всем, еще до того, как встретила вашего Короля. Это были все те мелочи, которые не сходились. То, как они относились к своему народу и друг к другу. То, как они жили. Подвергая сомнению эти мелочи, я начала распутывать все остальное, и это было не только ошеломляюще, но и страшно — осознать, что все, во что я верила, было ложью. Это не оправдание тому, что я не открыла глаза на правду раньше, или тому, что я не была достаточно смелой или сильной, чтобы сделать это. Это просто реальность.

Делано обошел Эмиля и приблизился к Вонетте, пока я осматривала генералов.

— И это та же реальность для миллионов тех, кто родился и вырос под властью Вознесенных, и кто не имел тех привилегий, которые имела я. Поколение за поколением учат не только бояться возвращения атлантийцев, но и верить, что любая потеря или странная смерть, уносящая близкого человека посреди ночи, — это их вина или вина их соседей. Что они навлекли на себя или окружающих ярость разгневанного бога.

Гейла молчала, неловко сдвинувшись с места, пока Сир одним глотком допивал свое вино, явно обеспокоенный.

— Для них Вознесенные — продолжение богов. И сомневаться в них, не говоря уже о том, чтобы дать отпор, все равно что нанести удар по богам, которые, как они верят, будут мстить и уже мстят самым жестоким и злобным образом. Мало того, они видели, что происходит с теми, кого даже подозревают в том, что они Последователи, или за то, что они просто сомневаются в Обряде или несправедливом налоге. Законных судов не существует. Никаких реальных доказательств не требуется. Наказание быстрое и окончательное. Я спрашиваю, как мы можем ожидать, что они будут сопротивляться, находясь в ловушке с теми, кто жестоко расправится… и уже расправился, с ними.

— Мы бы не могли. — Сир провел рукой по челюсти, его золотые глаза сузились.

— Нет, пока они не узнают, что у них есть поддержка, — тихо добавил Киеран. — Нет, пока они не узнают, что они не одиноки в этой борьбе за свою свободу. Если мы сможем убедить их, что мы не враги, что мы пришли помочь им, отстранив Кровавую Корону от власти и остановив Обряд, я думаю, они найдут в себе силы дать отпор.

— И как мы это сделаем, если собираемся захватить их города? — спросил Мурин.

Я улыбнулась ему, хотя его сине-зеленые глаза были суровыми, как льдинки.

— Один из способов — не морить их голодом.

Губы Мурина сжались в тонкую линию.

— Другой способ — сделать все возможное, чтобы не причинить им вреда во время осады, — добавила я. — Или не причинить им убытков.

Эйлард грубо и коротко рассмеялся.

— Я не хочу проявить неуважение, Ваше Высочество, но вы сказали, что знаете очень мало о стратегии боя. Этого следовало ожидать, учитывая, что вы так… молоды, — сказал он, и я вскинула бровь. — Люди понесут потери. Нам повезло с Массеном, но при взятии Оук-Эмблера, скорее всего, погибнут невинные люди. Это не только ожидаемо, но и неизбежно.

— Правда? — спросила я.

— Да, — подтвердил Эйлард.

— Возможно, моя молодость позволяет мне быть немного более оптимистичной. — Я слегка наклонила голову. — А может быть, это просто позволяет мне думать по-другому. В любом случае, никто из Совета Старейшин не хочет войны. Я тоже. И ваш Король также. Мы хотим избежать этого, но война неизбежна. Кровавую Корону невозможно переубедить, даже если некоторые Вознесенные могут это сделать. Но это не значит, что должны быть большие потери жизней и имущества. А именно это и произойдет, если мы начнем войну, как это было раньше, и будем разъезжать по городам, разрывая людей, когда они пытаются убежать в безопасное место.

— Никто не хочет этого, — возразила Гейла. — Но я не слышала, как вы планируете избежать этого и добиться успеха. Наши предыдущие методы, возможно, были жестокими, но они были эффективными.

— А они были таковыми? — возразила я.

Многие из них вздрогнули от неожиданности, но Валин поднял брови.

— Учитывая, где мы находимся сегодня, ответ будет отрицательным. Мы отступили. Мы не победили. — Он посмотрел на генералов. — И мы должны помнить об этом.

Я попыталась улыбнуться шире, зная, что это не поможет привлечь генералов на свою сторону.

— Отвечая на ваш вопрос, мы дали Герцогу и Герцогине замка Редрок шанс избежать осады, если они согласятся на наши требования.

На челюсти Мурина дрогнул мускул.

— Каковы были ваши требования?

— Они были довольно просты. Всего пять, — заявила я. — Отречься от Кровавой Короны и всего, что связано с Обрядом. Они должны были согласиться больше не питаться от нежелающих и приказать всем Вознесенным и стражам… как смертным, так и вампирам, которые им подчиняются, отступить. Наконец, они должны были согласиться потерять свои позиции власти над смертными и уступить их атлантийскому правлению. — Временному правлению атлантийцев, но я опустила эту часть. По-моему, мы не имели никакого дела с властью над смертными, но это нужно было обсудить с Кастилом.

— И как они отреагировали на требования? — потребовал Мурин.

Я взглянула на Киерана, который достал из нагрудного кармана своей туники письмо. Он передал его мне. Я развернула пергамент, и ответ, состоящий из одного предложения, стал ясен.

Мы ни на что не согласны.

— Конечно. — Мурин усмехнулся.

— Их ответ был разочаровывающим, но не неожиданным. — Я опустила взгляд на листок бумаги, призывая Первобытную сущность. С кончиков моих пальцев сорвался уголек энергии и пронесся над пергаментом. Через мгновение пепел упал на землю. Понимая, что выпендриваюсь, я подняла взгляд на генералов. Многие уставились на пепел, расширив глаза. — Так ли это, Киеран?

— Да, — подтвердил он. — Вот почему несколько человек остались после того, как Эмиль передал послание. Они наблюдали, разговаривали со смертными дельцами и теми, кто был похож на Последователей. Они говорили с как можно большим числом смертных, предупреждая их, что, если Раварель не примут наши требования, мы возьмем город завтра.

Еще одна волна неверия поднялась от генералов, когда Эйлард пробормотал:

— Кстати, я ни на что из этого не соглашался.

Мне очень не нравился этот человек.

Черты лица Валина застыли.

— Я не уверен, что это был мудрый шаг. — Он посмотрел на Хису. — Ты согласилась с этим?

— Да. — Хиса кивнула. — Это дает людям шанс покинуть город, прежде чем они окажутся между нашими силами.

— Но — Гейла подчеркнула это слово — теперь они знают, что мы идем.

— Они знают это уже давно, — ответила я.

Свен почесал бороду, отходя от генералов и приближаясь к другому столу, на котором была нарисована примерная карта города.

— Правители уже начали бы готовиться к вторжению, как только наша Королева избавила бы их от Короля.

— Только теперь они точно знают, когда мы возьмем их город, — рассуждал Мурин.

— Это риск, — согласилась я. — Но мы решили, что оно того стоит.

— Эта карта? — Лизет последовала за Свеном, взглянув на Хису, когда жестом указала на рисунок. — Это твоя работа?

Появилась короткая ухмылка.

— Да.

— Так и знала, — пробормотала вольвений генерал.

— Итак, предположим, что твой план сработает. Люди бегут из города, оставляя его в некотором роде открытым для нас. — Валин присоединился к остальным у карты. — Где можно найти Вознесенных?

— В любой момент, когда Вознесенные оказывались под угрозой в Масадонии или в столице, они отступали в Королевскую резиденцию, где их защищал внутренний Вал. — Я подошла к ним, Делано был рядом со мной, а Киеран и Вонетта стояли по бокам. — Я полагаю, что многие, если не все, будут в замке Редрок, когда мы возьмем город днем.

— Когда они будут слабее всего. — Мурин кивнул, наконец-то пробившись к ним.

— Любой Вознесенный, который нападет, должен быть убит, — продолжила Хиса, переходя к другой части плана, которая тоже, скорее всего, не понравится. — Всех, кто отступит и не будет сражаться, следует захватить и оставить невредимыми.

— С ними нужно будет поговорить, и определить, можно ли им доверять, чтобы они выполняли требования, — сказала я. — Не все Вознесенные — кровожадные монстры. Я знаю это. Мой брат не был таким.

Мурин посмотрел вверх, его брови поднялись.

— А что насчет нашего Короля? Согласится ли он с этим? Со всем этим?

Мои пальцы сжались, впиваясь в ладони.

— Если вы задаете этот вопрос, значит, вы совсем не знаете своего Короля. — Я держала его взгляд, пока он не отвел глаза. И я держала себя в руках, пока не убедилась, что не сделаю что-то необдуманное и очень неподобающее Королеве.

Например, ударить его ножом в лицо.

Челюсть Мурина напряглась.

— Есть ли еще какие-нибудь неожиданные указания?

— Есть. — Я улыбнулась ему, наслаждаясь маленьким уколом кислой злости, который исходил от Лорда. — По возможности, не должны быть повреждены ни дома, ни здания. Людям, которые убегут, нужно будет куда-то вернуться. А внешний Вал? Он должен остаться нетронутым. Он защищает людей от Жаждущих. — Чувство вины скользило по моим венам, как змеи. Разве я не лицемерила, стоя здесь и говоря о важности Вала, когда в порыве ярости чуть не разрушила целую часть этого самого сооружения? Я медленно выдохнула. — Им понадобится эта защита, когда мы закончим. Мы разрушим ворота. Этого будет достаточно.

— Для нас будет лучше, если мы не будем проникать через один проем, — возразил Мурин. — Черт, было бы лучше, если бы мы просто послали всех оставшихся дракенов, и пусть они с этим разбираются.

Глаза Ривера сузились, его явно не впечатлило это заявление. Я тоже не была впечатлена.

— Завоевать доверие смертных будет не легче, если мы уничтожим их Вал, — сказала я, удивленная тем, что мне вообще пришлось это озвучить. — Да, нам будет легче, но если мы это сделаем, то большая часть нашей армии должна будет остаться для защиты Оук-Эмблера от Жаждущих или любого, кто захочет воспользоваться крахом Вала вместо того, чтобы блокировать любое западное продвижение.

Послышался ропот понимания, но горячий, едкий гнев бурлил под Эйлардом и заполнил мое горло.

— Я не думаю, что смертные… их доверие или общее благополучие, должны быть нашей заботой сейчас, — возразил Эйлард. — Нам нужен Оук-Эмблер. Нам нужен…

— Нам нужен мир, когда все закончится. — Я позволила немного гудящей энергии выйти на поверхность, когда перевела взгляд на Эйларда. В тот момент, когда серебристый оттенок заполнил уголки моего зрения, он сделал шаг назад. — Нам может понадобиться многое, но мы не завоеватели. Мы не захватчики. Мы будем использовать всю силу и влияние, которые у нас есть, чтобы уничтожить Кровавую Корону и освободить вашего Короля. Мы должны жить бок о бок в мире с народом Солиса, когда все закончится. Этого никогда не произойдет, если мы докажем, что Вознесенные утверждают о нас правду, оставив их беззащитными и сжигая при этом их дома.

Его бледные щеки раскраснелись.

— При всем уважении, Ваше Высочество, я боюсь, что вы слишком много помните о том, каково это — быть смертной. Вы гораздо больше беспокоитесь о них, чем об обеспечении будущего и безопасности своего народа.

Губы Делано оттопырились в низком рычании, когда в груди у меня зажужжал эфир, и я приветствовала эту сущность, позволяя силе выйти на поверхность, когда шагнула вперед. Вокруг меня раздалось эхо вздохов, а серебристый свет окантовал уголки моего зрения, за ним последовали ледяные разряды шока. На задворках сознания я поняла, что большинство генералов видят это впервые.

Стали свидетелями того, кем я была на самом деле.

Они знали, но видеть такое… ну, я представляла, что это нечто совсем другое.

— Проявление заботы и сочувствия к смертным не означает, что я не беспокоюсь о своем народе. Думая об их будущем, я думаю о нашем будущем, ибо они будут переплетены, хочу я этого или нет. Это единственный успешный путь вперед, поскольку мы не отступим за горы Скотос. Эта война будет последней.

Энергия зарядила пространство внутри помещения. Эйлард застыл, его золотые глаза расширились, а Лизет медленно опустилась на одно колено. Она положила одну руку на сердце, а другую прижала к полу.

— Мейя Лисса, — прошептала она, и по ее лицу медленно расползлась улыбка.

Все последовали за ней, опустившись передо мной — генералы, Хиса, мой свекор, Нейл, Эмиль, брат и сестра Конту. Первобытная сущность разлилась в пространстве вокруг меня. Сильные кожистые крылья Ривера развернулись и пронеслись над головами генералов.

Я уставилась вниз на Эйларда. На всех них.

— Я была рождена с плотью и огнем Первородного бога в моей крови. Не ошибитесь, с каждым днем я чувствую себя все меньше смертной, чем накануне.

Истина моих слов засела глубоко в моих костях. В те пустые, полые места внутри меня. И каждый раз, когда эти пустоты расширялись, я чувствовала себя… более холодной и отстраненной, менее смертной. И я не знала, будет ли это меняться или расти. Было ли это связано с отсутствием Кастила и всего остального или с чем-то еще. Но в данный момент мне было все равно.

— Я не смертная. И я не атлантийка. Я — бог, — напомнила я им. — И я не буду выбирать между смертными и атлантийцами, когда могу выбрать и тех, и других. Я втянула эфир обратно, и это было нелегко. Казалось, у него был свой собственный разум, и он хотел вырваться. Показать им всем, насколько я не смертная.

Но часть этого была ложью.

Сущность Первородного не была неконтролируемой. Она была продолжением меня. То, чего она хотела, было моим желанием. Это было то, чего хотела я.

Оставшись не в себе от этого, я собрала энергию и закрыла свои чувства. Серебристое свечение ослабло, и воздух успокоился. Ривер откинул крылья назад, ближе к бокам.

— Думаю, бог поступил бы именно так, не так ли? Они бы выбрали всех.

Лизет медленно кивнула.

— Думаю, да.

— Хорошо. — Я провела рукой по своей тунике, нащупывая игрушечную лошадку в чехле на бедре, пока концентрировалась на кольце между грудей. — Мне нужна ваша поддержка, потому что то, что мы делаем в Оук-Эмблере, задаст тон всему грядущему. О том, как мы обращаемся со смертными и Вознесенными, которые соглашаются на наши требования, будут говорить в других городах. И нас услышат. Это будет помогать нам еще долго и после окончания войны. Это покажет, что наши намерения добры в случае…

Я посмотрела на собравшихся, понимая, что должна поступить так, как учил меня Кас.

— Можете подняться.

— В случае чего? — тихо спросил Валин, первым поднявшись на ноги.

Я встретила его взгляд, когда давление опустилось на мои плечи.

— На случай, если наши намерения изменятся.

Гейла перевела взгляд на меня, и мне показалось, что в нем появилось какое-то понимание. Как будто она знала, что я понимаю, что это был лучший сценарий.

Что я знаю, что все это может пойти наперекосяк, и с обеих сторон могут быть неисчислимые человеческие жертвы. Но я, с их помощью, сделаю все, чтобы этого не произошло.

Напряжение в комнате постепенно ослабевало, пока мы обсуждали, как планируем захватить Оук-Эмблер, а затем то, что, по нашему мнению, Кровавая Королева открыла способ использовать энергию Первородных. Но когда Валин повернулся ко мне, я поняла, что это будет лишь короткая передышка.

— Что будет после того, как мы возьмем Оук-Эмблер?

— С таким же успехом мы все можем снова встать на колени, — со вздохом сказал Эмиль. — Потому что вам это тоже не понравится, и тогда она снова станет для нас богом.

Вонетта бросила на него взгляд сузив глаза.

— Я бы хотела заявить об этом официально, — сказала Хиса, и я послала ей взгляд, идентичный тому, который Эмиль получил от Вонетты. Не дрогнув, Хиса подняла подбородок. — Это новая часть плана, с которой я не согласна.

— Нам придется противостоять Кровавой Короне на многих фронтах, — сказала я. — Атлантии нужно будет удерживать Оук-Эмблер, пока значительные силы будут двигаться на запад, охраняя города между этим местом и Карсодонией.

— Звучит неплохо. — Валин не сводил с меня глаз. — Но каковы же твои планы?

Была некоторая неуверенность в том, чтобы делиться своими планами, тем более что мы не могли быть уверены, что среди нас нет предателя. Но, по словам Киерана и Хисы, чтобы они приняли Вонетту в качестве наследного регента, мне нужно было официально объявить о назначении. Объявление, которое неизбежно повлечет за собой вопросы.

Необходимо было поделиться информацией.

— Как только Оук-Эмблер будет защищен, я с небольшой группой отправлюсь в Карсодонию. Но я отправлюсь туда не за Кровавой Королевой или для захвата столицы. Я иду за нашим Королем. Я приведу его с собой.

Эйлард напрягся.

— Я не знал этого.

— Никто нисколько не удивлен, услышав это, — огрызнулся Мурин.

— Я не могу на это согласиться, — сказала Валин. — Ты — Королева, но…

— Вы не останетесь без руководства. Вонетта возьмет на себя роль наследного регента, действуя от моего имени, — объявила я, к удивлению и даже неудовольствию нескольких генералов. — Ее слову будут повиноваться так же, как и моему.

— Мне сейчас наплевать на лидерство. Меня беспокоишь ты, — сказал Валин, и моя голова дернулась в его сторону. — Ты — Королева, но ты также и моя невестка.

Удивление нарастало, на мгновение лишив меня дара речи.

— И именно ваш сын находится в плену в Карсодонии.

— Я не забыл об этом. — Валин придвинулся ближе. — Думаю об этом каждый божий день, потому что оба моих сына там.

Мое сердце сжалось.

— Тогда вы, как никто другой, не должны хотеть остановить меня. Чем дольше он у нее, и чем больше городов мы захватим, тем больше он будет в опасности. — Больше, чем я уже подвергала его опасности. — Я не могу так рисковать.

— Я, как никто другой, понимаю, почему ты чувствуешь необходимость сделать это. Боги знают, что я хочу, чтобы мои сыновья были здесь. Я хочу, чтобы они оба были в безопасности и здоровы. Но ни один член моей семьи никогда не входил в Карсодонию и не возвращался таким, каким был, когда уходил… если вообще возвращался. — Взгляд Валина встретился с моим. — Я не допущу, чтобы это случилось и с тобой.

Моей семьей.

Валин считал меня частью своей семьи. Мое горло сжалось от обилия эмоций, грозивших вырваться наружу. Я подавила их. Мне пришлось.

— Она не будет одна, — тихо проговорил Киеран. — Я и никто из нас не допустим, чтобы с ней что-то случилось. И она тоже.

Янтарные глаза Валина вспыхнули, когда он посмотрел на Киерана.

— Ты не только поддерживаешь это, но и собираешься пойти с ней? В качестве советника? Я ожидал от тебя другого.

— Моя поддержка этого мало связана с тем, что я Советник Короны, — заявил Киеран. — В отличие от прошлого раза, когда Каса похитили, я не буду стоять в стороне. И я не буду пытаться остановить ее и потерпеть неудачу только для того, чтобы она ушла сама. Ни одно из этих событий не произойдет. И, возможно, это делает меня плохим выбором в качестве советника. Я не знаю. И мне все равно.

Я моргнула от жжения в глазах и прочистила горло.

— Я знаю, какой это риск, но я готова на него пойти. Я не могу дождаться, когда мы пересечем Солис. — Я прижала руку к груди, нащупывая под туникой кольцо. — Он не может ждать этого.

Валин медленно покачал головой, пока остальные смотрели на него.

— Пенеллаф, — мягко сказал он. — Я знаю, что ты очень заботишься о моем сыне. Что ты готова на все ради него. И я знаю, что ты сильна — сильнее, чем все наши армии. Но это слишком большой риск. Мой сын никогда бы не хотел, чтобы ты на него пошла.

— Вы правы. Кастил никогда бы не захотел, чтобы я так рисковала, даже ради него. Даже если бы он сделал то же самое, если бы на его месте оказалась я. Но он также не стал бы пытаться остановить меня.

Глаза Валина на мгновение закрылись.

— Тогда я пойду с тобой.

— Ни в коем случае, — сказала я, мое сердце остановилось. Его глаза распахнулись. — Вы прекрасно знаете, что она сделает, если вы окажетесь в ее руках. Элоана точно знает, что сделает Кровавая Королева.

Вокруг нас воцарилось молчание, Валин пристально смотрел на меня. Он знал, что я говорю правду. Избет не только винила их обоих в смерти своего сына и погребении Малека, но и делала это только для того, чтобы отомстить Элоане. Я не хочу, чтобы его кровь была на моих руках.

— Как ваша Королева, я запрещаю это, — заявила я, и он повернул голову, под виском у него запульсировал мускул от такого прямолинейного требования… навязывания звания. — Завтра в полдень мы возьмем Оук-Эмблер, а затем я отправлюсь в Карсодонию, пока атлантийские армии продолжают действовать по плану, — сказала я ему… сказала им всем. — Мое решение не изменится.