Война Двух Королев

ГЛАВА 29

Направляясь к двери, я отключила свои эмоции — чувство добра и зла. Я должна была сделать это, если у меня была хоть какая-то надежда найти Кастила и сбежать.

Я обхватила пальцами золотую ручку. Эфир наполнил мои вены и заструился из пальцев. По серебристой дымке пробежали тонкие тени. Это было немного нервирующее зрелище. Энергия омыла металл, расплавив замок. Открыв дверь, я вышла в коридор.

Королевский рыцарь обернулся, от удивления над черной мантией, закрывающей нижнюю половину лица, расширились его глаза. Я рванулась вперед, вонзая кинжал в уязвимое основание его горла. Затем вывернула руку, перерубив позвоночник вампира. Рыцарь упал, когда другой потянулся к его мечу.

Мысленно сформировав свою волю, я воплотила ее в реальность. Черная мантия, накинутая на плечи рыцаря, взметнулась вперед и поднялась, обернувшись вокруг его лица. Я нырнула под его вытянутый меч, когда он, шатаясь, отступил назад. Его приглушенный крик резко оборвался, когда я вонзила кинжал ему в бок, между броневыми пластинами. Кровавый камень пробил хрящ и вонзился глубоко в сердце вампира.

Стены замка задрожали, когда толстые железные двери на главном этаже начали опускаться. Из неглубоких альковов зала вышли еще два рыцаря, мечи уже были наготове, а гейтеры опущены до уровня подбородка.

— У нас есть приказ не убивать тебя, — сказал один из них, шагнув вперед. — Но это не значит, что мы не причиним тебе вреда.

Я даже не удостоила его ответом, пробираясь вперед, вампирская кровь капала с кончика моего кинжала. Моя воля простиралась за пределы меня. Теневая дымка выплеснулась наружу. Рыцари поднялись с пола, словно их схватили за лодыжки гигантские руки, впечатав сначала в каменный пол, а затем высоко в потолок. Камень и кости трещали, разрываясь под доспехами.

В конце зала распахнулись двери. Полдюжины рыцарей выбежали из башни и остановились, когда из отдаленных частей замка донеслись резкие крики тревоги. Некоторые оглянулись. Другие оскалили клыки и бросились ко мне.

Все они стояли на моем пути.

А время было драгоценно.

Я держала свои эмоции и мысли под замком. Не думала о том, что мне нужно делать… что я сделаю. Позже будет время поразмышлять о той бойне, которую я собиралась развязать… или уже развязала.

Тенистая серебристая паутина пронеслась по полу, взбираясь по стенам и потолку. Она обрушилась на рыцарей, просачиваясь внутрь и находя суставы в их костях, жилы в их мышцах и органах, жизненно важных даже для вампиров. У них не было возможности сделать что-либо с мечами, которые они достали, крикнуть предупреждение другим. Или даже закричать.

Я разорвала их изнутри, не позволяя себе думать о том, насколько это было похоже на то, что сделала Избет. Они рухнули замертво, упав на пол грудой хрупких доспехов и пустой кожи.

Все, кроме одного.

Среди них был Восставший, стоявший за пределами разрушенных тел. Я шагнула вперед, втягивая эфир обратно.

Его темный смех был приглушенным.

— Предвестник.

— Добрый вечер.

Он набросился на меня, и я опустилась ниже, подхватив с земли упавший меч. Когда я вывернулась, его рука схватила меня за плечо сквозь плащ. Восставший отпрыгнул назад, ожидая, что я ударю ногой, но это было не то, что я планировала. Я вскочила на ноги и, вращаясь, провела мечом в воздухе по широкой дуге, занося клинок над закрытой гейтерами шеей Восставшего, перерубая позвоночник и голову.

Когда Восставший падал, мне очень хотелось, чтобы было время посмотреть, как именно они отращивают головы, но его не было. Я вышла на лестницу, оставив позади коридор смерти.

Спускаясь по широкой, спиральной лестнице башни, я начала считать секунды. Надеюсь, память мне не изменяла, и эта лестница заканчивалась возле кухонь и проходов. Если бы я ошибалась, было бы гораздо больше пространства для передвижения…

И гораздо больше смерти.

Дверь на площадке третьего этажа распахнулась, ударившись о стену, когда внутрь вошел Киеран. Его лицо и горло были в крови, но я не заметила никаких признаков боли.

— Ты это сделала? — потребовал он. — Туман?

Я кивнула.

— Не знала, сработает ли он.

Он уставился на меня, когда я спустилась еще на несколько ступенек.

— Ты вызвала туман, Поппи.

— Я знаю.

— Я знаю только две вещи, которые могут это сделать. Жаждущие, — сказал он, его глаза расширились, — и Первородные.

— Ну, теперь ты знаешь три вещи. Где Ривер? — спросила я, зная, что дракен ответил бы на мою волю.

— Там, откуда доносились эти крики, — ответил он, поднимая капюшон своего плаща.

О, Боже.

— Нам нужно поговорить обо всей этой истории с туманом позже. — Киеран начал спускаться по лестнице. — Как ты думаешь, сколько у нас есть времени, прежде чем нас закроют?

— Меньше минуты.

— Тогда нам лучше поторопиться, — сказал Киеран, когда дверь на этаже ниже распахнулась, сорвавшись с петель.

Мои брови поднялись, когда Ривер вышел на лестничную площадку. Его лицо и одежда не были забрызганы кровью. Они были вымазаны в ней, когда он смотрел на нас с нижнего этажа.

Киеран вздохнул.

— Ну, я рад, что это была не одна из моих рубашек.

Дракен улыбнулся, обнажив измазанные кровью зубы.

— Простите, — ответил он, убирая кинжал в ножны. — Я грязный едок.

Я решила, что об этом подумаю позже, когда мы присоединимся к нему, и Киеран поспешно рассказал о планах.

— Чертовски вовремя мы делаем шаг, — сказал Ривер. — Я уже начал сомневаться, не собираемся ли мы переезжать.

Я фыркнула на это.

— Там будет много гвардейцев, — предупредил Киеран, когда мы прибыли на главный этаж.

— Я разберусь с этим, — сказала я, не позволяя себе думать о том, что это значит. Если мы не выберемся из замка до того, как он закроется, мне придется пробиваться сквозь стены и людей… стены, защищавшие смертных, которые служили в Вэйфере. Может быть, рыцари просто отойдут в сторону. Случались и более странные вещи.

— А если там Восставшие? — спросил Киеран.

— Тогда этим займусь я, — ответил Ривер, распахивая двойные двери.

Нас встретил широкий коридор, наполненный ароматом сегодняшнего ужина. Я повернулась налево, с облегчением увидев темноту за дверями, ведущими в проход. Облегчение было недолгим. Тяжелая железная дверь покачнулась и начала опускаться.

Киеран был прав. Два с лишним десятка рыцарей заполнили малиновый зал. Слуги тоже. Они стояли среди рыцарей, сжимая в руках корзины и тарелки с пустой посудой, их страх явно выражался в их лицах и царапался о мои щиты. Я не была уверена, был ли это туман у стен Вала, рыцари или… залитое кровью лицо Ривера. Но никаких признаков Восставших не было.

Где же они были?

Рыцари сразу поняли, кто мы такие, даже когда наши с Киераном лица были скрыты. Все мои надежды на то, что они отойдут в сторону, быстро угасли, когда один из рыцарей рванулся вперед, схватив мальчика-слугу. Блюда с подноса посыпались на пол, рыцарь рывком отбросил мальчика назад, всаживая изогнутый клинок ему в шею. Несколько других рыцарей сделали то же самое, схватив больше не застывших слуг. Они потащили запаниковавших смертных вперед, и это напомнило мне о другой ночи… той, что произошла в Нью-Хейвене.

Все внутри меня похолодело.

— Еще один шаг к нам… — начал рыцарь, удерживая дрожащего мальчика на месте. Слезы текли по щекам юноши, но он не издавал ни звука. — И мы убьем их. Всех. Потом прикончим вольвена и еще какую-то с тобой тварь.

— Я бы обиделся на это заявление, — заметил Ривер, — если бы то, что осталось от ваших душ, не собиралось отправиться в ожидающую вас Бездну.

Я глубоко вдохнула, и сущность Первородного бога соединилась с моей волей. Серебряная паутина, окрашенная тенью, атаковала сначала оружие, сокрушая лезвия кинжалов, ножей и мечей.

Восставших среди них по-прежнему не было.

— Тени вернулись, — кисло заметил Киеран.

— Я знаю. — Я принялась за рыцарей, разрывая их на части, пока от них не осталось ничего, кроме смятых куч. Через несколько ударов сердца перед нами стояли только слуги. Они не двигались и не произносили ни слова, пока мы проходили мимо них, но их страх… он усиливался и рос, пробиваясь сквозь мои щиты и оседая в груди.

Осознание того, что я напугала их, что они смотрели на меня, считая именно тем, о ком предупреждала людей Избет — Предвестником, тяготило меня. Этот ужас преследовал меня, когда я вышла на затянутые туманом дорожки, в напоенный цветочным ароматом воздух. Рядом были розовые сады. Сердце заколотилось, и я обернулась, когда железная дверь с грохотом встала на место, закрыв всех, кто находился внутри замка. Я уставилась на двери. Многие Вознесенные были там. Она была там вместе со всеми смертными, которых мы оставили позади.

— Сюда, — сказал Киеран, выходя из прохода в густой туман.

У меня пересохло в горле, когда свет наверху погас, погрузив проход во тьму. Я отвлеклась от Вэйфера и мыслей о том, что я натворила внутри.

Сейчас значение имел только Кастил, и нам все еще нужно было пройти через внутренний Вал и попасть в один из храмов.

Мы направились к воротам, выходящим в город, пробегая мимо увитых виноградом стен сада — места, в котором я провела много дней в детстве. Теперь оно манило, как кошмарный сон, но перед нами возникло другое приведение.

— Я понятия не имею, сколько времени потребуется, чтобы туман рассеялся, — предупредила их я.

— Здесь не ветрено, поэтому полагаю, что он задержится на некоторое время, — сказал Киеран. — Надеюсь, нам хватит времени, чтобы найти Каса и добраться до ворот.

— Не думаю, что нам так повезет, — сказал Ривер. — Нам бы повезло, если бы ты использовала туман не только для того, чтобы сбить людей с толку.

— Я не хотела никому навредить, — сказала я ему.

— И именно поэтому нам приходится полагаться на удачу, — ответил он.

Королевские рыцари стояли у ворот между замком Вэйфер и домами, в которых жили самые богатые жители Карсодонии. Мы замедлили шаг, зная, что туман скрывает нас лишь на мгновение.

Мы были вне замка, но Кровавой Короне не понадобится много времени, чтобы понять, что мы пропали и что в неестественном тумане ничего нет. Тогда весь город был бы полон рыцарей и не только.

Я шагнула вперед, но Киеран поймал меня за руку.

— Если будешь продолжать использовать эфир, то сильно ослабнешь, — напомнил он мне. — А Касу скоро нужно будет питаться. Тебе нужно беречь свою энергию.

Мои мышцы напряглись, когда я боролась с желанием использовать эфир и быстро справиться с тем, что ждет меня впереди.

— Ты прав.

— Знаю. — Он сжал мою руку. — Но я ценю, что ты признаешь это.

— Заткнись, — прошипела я, освобождая свой кинжал. — Это не значит, что я не могу сражаться.

— Нет. — Хватка Киерана сжалась еще раз, а затем он отпустил ее. — Не значит.

От предвкушения у меня свело мышцы: королевские рыцари почувствовали нас за несколько секунд до того, как мы покинули темноту и приблизились к освещенным факелами воротам.

Ривер вынырнул из ночи, багрово-солнечное пятно пронеслось по освещенной огнем земле. Он схватил ближайшего рыцаря…

Я быстро поняла, как именно он так испачкался, и даже пожалела, что сделала это.

Он схватил рыцаря за гейтеры и дернул вниз, открыв рот — широкий и зияющий рот, полный зубов, которые больше ничем не напоминали зубы смертного. Его голова опустилась, и он впился в горло рыцаря… в ткани и мышцы. Он прорвал кость. Хлынула кровь, когда Ривер перекусил проклятый позвоночник рыцаря. Мой рот хотел открыться, но меня могло вырвать, если бы я позволила.

— Напомни мне перестать его раздражать, — пробормотал Киеран.

— Ага.

Ривер отшвырнул рыцаря в сторону, а затем взвился в воздух и приземлился на несколько футов впереди, присев на корточки, когда один из рыцарей пошел вперед, освободив лицо от одежды и ухмыляясь. Поднялся запах несвежей сирени.

— Восставший, — предупредила я.

— Веселье закончилось, — сказал Восставший, поднимая тяжелый меч.

— Неверно. — Ривер поднялся. — Веселье только началось. — Он выдохнул.

Я попятилась в сторону, столкнувшись с Киераном, когда изо рта Ривера хлынул мощный поток серебряного пламени. Он ударил Восставшего, а затем повернулся и ударил двух рыцарей. Их охватило пламя. С криками они бросились врассыпную, умудрившись при этом поджечь еще одного рыцаря.

Смеясь, Ривер повернулся и поймал руку рыцаря, прежде чем тот успел воспользоваться своим мечом. Дракен резко дернулся, ломая кость. Вопли рыцаря от боли резко прекратились, когда Ривер схватил его за горло.

Он дернул головой назад и повернулся к нам, выплевывая полный рот крови.

— Вы двое так и будете стоять здесь?

— Может быть, — пробормотал Киеран, и Ривер бросил рыцаря.

Когда несколько охранников набросились на нас, я сразу же вышла из оцепенения. Все происходило так быстро, что не было времени определить, кто из них Восставший, а кто нет. Я бросилась вперед, схватившись за рукоять меча рыцаря. Сильно дернувшись, я закрутилась вокруг него, используя его вес и силу удара против него самого. Как только я повернулась и перевернула рыцаря на спину, плащ хлестнул меня по ногам.

Внезапно рядом оказался Киеран, обрушивший кинжал на руку упавшего рыцаря и пронзивший ее насквозь. Пригнувшись, я подобрала упавший меч из кровавого камня. Убрав кинжал в ножны, я поднялась, когда рыцарь замахнулся мечом прямо мне в голову.

Я встретила удар, от которого зазвенело в голове. Черные матерчатые гейтеры рыцаря заглушила его рык, когда я отбила удар, попав ему между ног. Он застонал, потеряв равновесие. Я замахнулась, поднося меч к его горлу. Кровь забрызгала мои щеки, а затем Киеран издал вопль боли. Сердце заколотилось, я обернулась.

Рыцарь пронзил мечом плечо Киерана. Он поймал руку рыцаря, не давая вонзить клинок еще глубже. Я направилась к ним…

Поток серебристого пламени пронесся по воздуху и врезался в рыцаря. Мужчина вскрикнул, выронил меч и пошатнулся, охваченный неестественным огнем.

— Ты в порядке? — спросила я, потянувшись к Киерану.

Он поймал мою руку.

— Я в порядке. Рана едва заметна.

Я открыла ему свои чувства, ощущая горячую, жгучую боль. Может быть, это всего лишь небольшая рана, но она причиняла ему боль.

— Я могу залечить ее…

— Позже, — настаивал он. — Нам нужно найти Каса. Это единственное, что имеет значение. — Он наклонил голову к Риверу. — Спасибо, приятель.

— Как скажешь, — ответил дракен, шагая вперед. — Я не хочу, чтобы Лисса расстраивалась.

Напряжение вокруг рта Киерана ослабло, и он слегка улыбнулся, следуя за дракеном, его рука по-прежнему крепко обхватывала мою.

— Кастил — не единственный, кто имеет значение, — сказала я ему, когда мы спешили под пологом деревьев джакаранды. — И ты тоже, Киеран.

Сильно разросшиеся ветви и туман были слишком густыми, чтобы сквозь них проникал лунный свет, но я чувствовала его взгляд, пока направляла в него энергию. Пока мы втроем проходили мимо величественных усадеб, которые стали совсем темными и тихими, как могилы, я исцеляла его рану. Только когда я перестала чувствовать его боль, то освободила руку. Он задержался на мгновение, а потом отпустил.

Мы подошли к последней внутренней стене и воротам — участку, охраняемому гвардейцами Вала. Только полдюжины из них находились на земле, так как большинство передвигалось по крепостным стенам на внешнем Вале, окружающем город.

Сквозь туман промелькнула стрела, выпущенная откуда-то с земли. Рука Ривера вскинулась, поймав древко снаряда. Он повернул голову к охранникам, его голубые глаза засветились, а зрачки превратились в тонкие черные щели.

— Серьезно? — Ривер держал стрелу перед собой и выпустил дыхание — дымное, искрящееся, а затем быстро воспламеняющееся. Узкий след серебристого пламени рассек туман, уничтожив снаряд. — Кто следующий?

Стражники бросились в туман, бросив оружие и оставив лошадей.

— Умные смертные, — заметил Ривер.

— А почему рыцари не могли этого сделать? — спросила я.

— Потому что мы не представляем угрозы источнику пищи смертных. — Дракен прошел вперед, оглядывая стражников, прижавшихся к стене, словно пытаясь стать с ней одним целым. — Я наблюдаю за вами. За всеми вами. Продолжайте быть умными, и вы переживете эту ночь.

Никто из них не двинулся с места, пока Киеран разглядывал лошадей.

— Мы должны идти пешком, — посоветовала я, когда мы вышли на дорогу, огибающую крепость, известную как Истфолл. — Все будут направляться внутрь. Лошади привлекут внимание, когда туман начнет рассеиваться.

— Хорошая идея. — Киеран внимательно следил за крепостной стеной. — Куда нам идти?

Я осмотрела впереди укутанную туманом дорогу.

— Если Карсодония чем-то похожа на Оук-Эмблер, то здесь должен быть вход в систему туннелей.

— Согласен, — сказал Киеран. — Ты знаешь, какой из них ближе всего?

— Думаю, храм Никтоса. Мы должны начать оттуда.

— Храм Теней, — сказал Ривер, глядя вверх.

Я взглянул на Ривера.

— Что?

— Так изначально назывался храм, когда это королевство называлось Ласания. Солнце олицетворяло Первородного жизни, а тень — Первородного смерти, — сказал он.

Я и не подозревала, что эти храмы были такими старыми. К тому же я не могла вспомнить, водили ли меня и Йена к ним родители до того, как мы покинули Карсодонию. Под опекой Кровавой Королевы мне не разрешалось входить ни в одно из мест поклонения.

Мне никогда не разрешалось покидать территорию замка.

— Тот, который ты назвал храмом Теней, — спросила я, — он находится в Садовом районе?

— Он расположен на краю района, называемого Роскошным, — закончил за меня Ривер.

Я нахмурилась.

— Да.

Ривер убрал немного крови с лица, проведя по предплечью.

— Думаю, я помню, как туда попасть.

— Насколько ты знаком с Карсодонией? — Я жила здесь много лет и гораздо меньше, чем Ривер. Когда он говорил о Ласании и Илизеуме, он говорил так, будто не был здесь очень долго.

— Достаточно знаком, чтобы запомнить дорогу, — ответил он, и это было все, что он сказал, оставив загадкой, насколько он был знаком. Мы ускорили шаг и пошли в сторону Истфолла. В зданиях общежитий было тихо. Тех, кто там тренировался, скорее всего, отправили на стену или за нее, чтобы справиться с тем, что, по их мнению, было нападением Жаждущих.

Я отбросила меч в сторону, когда мы достигли окраины Роскошного района… района, который, насколько я помнила, был известен своими пышными сборищами на крышах и тайными закутками, о которых я не должна была знать. Ривер привел нас прямо в один из покрытых виноградом проходов, о которых говорил Йен. Когда мы были моложе, ему разрешали покидать Вэйфер и исследовать их, поэтому я слышала только о тоннелях, увитых шпалерами, которые тянулись через весь Садовый квартал и вели куда угодно.

Жуткую тишину города нарушил далекий пронзительный крик. Такой крик могло издать только одно существо.

Жаждущий.

— Боги, — прошептала я. — Туман. Должно быть, он привлек Жаждущих из Кровавого леса. Я не…

Я не подумала об этом.

— Удача на нашей стороне, — сказал Киеран сзади меня, когда мы шли за Ривером по туннелю, заросшему цветами гороха. — Это отвлечет их.

— Согласен, — согласился Ривер.

Они были правы. Но там, где были Жаждущие, ждала смерть. Я сжала челюсти. Я не хотела этого, но смерть…

Она была старым другом, как однажды сказал Кастил.

— Не думай об этом. — Рука Киерана легла на мое плечо. — Мы делаем то, что должны.

Было почти невозможно не думать о последствиях. Что, если Жаждущим удастся одолеть Вал, как они уже пытались в Масадонии? Вал никогда не терпел неудач, но, насколько я знала, Первобытный туман никогда не захлестывал и Карсодонию.

Шаги Ривера замедлились, когда мы прошли по сладко пахнущему проходу, и я заметила, что даже Первобытный туман не осмелился окутать храм Никтоса. Он был единственным, что было видно.

Храм располагался у подножия Утесов Печали, за толстой каменной стеной, опоясывающей все строение. Улица была пуста, когда мы пересекли ее и прошли через открытые ворота, ступая по двору, построенному из сумеречного камня. Я не могла подавить дрожь, глядя на извилистые шпили, которые тянулись почти до самых скал, стройные башенки и гладкие, черные как смоль стены. Ночью полированный сумеречный камень, казалось, манил с неба звезды, запечатлевая их в обсидиановом камне. Весь храм сверкал, как будто в нем зажгли и расставили сотни свечей.

Мы поднялись по широким ступеням, пройдя между двумя толстыми колоннами. Двери были широко распахнуты и вели в длинный узкий коридор.

— Если этот храм чем-то похож на тот, что в Оук-Эмблере, то подземный вход, скорее всего, находится за главной комнатой, — сказал Киеран.

— Там могут быть жрецы и жрицы, — напомнила я им, пока мы шли вперед.

— Как мы должны с ними обращаться? — спросил Киеран.

— Сжечь их?

Я бросила взгляд на Ривера.

— Если они не мешают, то оставить их в покое.

— Скучно, — ответил он.

— Они могут предупредить других, что мы здесь, — заметил Киеран. — Нам не нужно их убивать, но мы должны заставить их замолчать.

Я кивнула, пока мы шли к целле — главной комнате храма. Лунный свет струился сквозь стеклянный потолок, заливая мягким светом пол. Не было видно ни жрецов, ни жриц. Из сотен канделябров, расставленных вдоль стен, горели лишь несколько десятков. Здесь не было ни лавок, ни скамеек, где могли бы собраться поклоняющиеся. Был только помост и то, что стояло на возвышении.

Я никогда раньше не видела такого трона.

Вырезанный из сумеречного камня, он был больше, чем троны в Эваемоне и здесь. Массивный. Лунный свет ласкал кресло, отражаясь от спинки, вырезанной в виде полумесяца… точно такого же, как трон в Вэйфере.

— Сидел ли когда-нибудь Никтос на этом троне? — прошептала я.

— Только некоторое время. — Ривер пошел вперед.

Я прошла в целлу.

— Почему здесь только один?

Незажженные свечи ожили, заливая всю целлу ярким серебристо-белым светом. Волосы поднялись у меня на затылке и под капюшоном, когда я огляделась.

Киеран остановился позади меня.

— Это было… странно.

— Это она. — Ривер продолжил путь, направляясь к правой стороне помоста.

— Я?

— В тебе течет кровь Первородных, — сказал он. — И ты находишься в храме Первородного. Он реагирует на твое присутствие. Сущность осталась здесь.

Все это звучало глупо, но в целле была энергия, которая пропитала сам воздух, которым я дышала, и потрескивала на моей коже. Эфир в моей груди гудел.

— Ты такая особенная. — Киеран полуулыбнулся, когда мы обходили помост.

— Очень, — сухо сказал Ривер.

Я бросила взгляд на спину дракена.

— Ни один из вас не похож на того, кто так думает.

— Очень особенная, — добавил Киеран.

Я закатила глаза, когда мы проходили мимо колоннады. Я увидела несколько дверей, все закрытые. Всего их было десять. Меня охватило разочарование, когда я осмотрела все вокруг.

— Ты случайно не знаешь, в какую дверь нам стоит зайти?

— Нет. — Ривер остановился. — Это заклинание? Думаешь, оно сработает отсюда?

Я не была уверена. Мне хотелось использовать его, как только мы окажемся под землей, но лорд Свен сказал, что заклинание будет действовать до тех пор, пока не будет найден пропавший предмет или человек. К тому же, последнее, что нам было нужно, это начать наугад открывать двери и потенциально столкнуться лицом к лицу со жрецами и жрицами, которые должны были быть где-то здесь. Придется попробовать и надеяться на лучшее.

— Я могу сделать это здесь. — Я потянулась за мешочком, надеясь, что была права в том, что здесь есть доступ к туннелям под храмами. — Мне просто нужно…

Ривер внезапно обернулся в тот же момент, что и Киеран. Они услышали тихие шаги раньше меня. Я обернулась и потянулась за кинжалом, когда в тени между колоннами появилась фигура в капюшоне. Он так слился с ней, что сначала я его почти не заметила.

Киеран поднял меч, и мое сердце гулко забилось в груди. Эта фигура, рост, форма и голос.

— Нет необходимости использовать этот меч, — посоветовала фигура в капюшоне, и голос заставил меня вздрогнуть от неожиданности. Малик. Но это было что-то другое…

— Нам придется согласиться с этим, — прорычал Киеран.

— Я не могу винить тебя за то, что ты так думаешь. — Руки поднялись, откидывая капюшон. Яркие янтарные глаза окинули нас троих. — Я видел, как вы все довольно поспешно покинули Вэйфер и скрылись в тумане, оставив после себя немалый беспорядок.

Подбородок Киерана опустился, он крепко держал меч.

— Неужели?

Малик кивнул, держа руки на виду по бокам.

— Подумал, что мне стоит проследить за всеми вами. Я единственный. Пока что. Пройдет немного времени, и ваше отсутствие будет замечено. — Он сделал паузу. — Я знаю, почему вы здесь.

— Поздравляю, — огрызнулся Киеран. — Это означает лишь то, что ты доставляешь мне неудобства, с которыми я не могу справиться.

Взгляд принца переместился на меня.

— Ты спросила меня ранее, знаю ли я, как добраться до Каса. Знаю, — сказал он, и мои чувства потянулись к нему. Щитов не было. В горле собралась решимость. — Вот почему я здесь. Я отведу вас к нему, а потом вам всем нужно убраться из города.

— Да, — пробурчал Ривер, когда Киеран взглянул на меня. — Как удобно с твоей стороны появиться и быть таким полезным.

— Не удобно. Просто огромный риск. — Взгляд Малика не покидал меня. — Ты можешь чувствовать мои эмоции. Ты можешь сказать, что я здесь не для того, чтобы обмануть вас.

— То, что я могу чувствовать, не определяет, лжешь ли ты. Особенно если ты намеренно скрываешь свои эмоции под личиной другого.

— Я не обманываю. — Он шагнул вперед и остановился, когда Киеран поднял меч выше, направив его в грудь Малика. В его виске запульсировал мускул. — Я помог Касу после того, как она послала тебе тот подарок. Я сделал все возможное, чтобы избавиться от инфекции, с которой его тело не могло бороться. Верите или нет, но я не хочу, чтобы мой брат был здесь. Я не хочу, чтобы он находился поблизости. Вы должны довериться мне в этом.

— Довериться тебе? — Усмешка Киерана была резкой.

— У нас нет на это времени, — возразил Ривер. — Либо убей его, либо сделай так, чтобы он не смог нас предать.

Глаза Малика ярко вспыхнули.

— Это она. Ты права. Я здесь из-за нее.

Я снова почувствовала терпкий, почти горький вкус страдания. Он был сильным, но сквозь него пробивалась сладость, напоминающая мне шоколад и ягоды.

Я резко вдохнула.

— Миллисента.

Киеран нахмурился.

— Прислужница?

Он кивнул.

— Почти все… — Голос Малика огрубел. — Почти все, что я сделал, я сделал ради нее. Она мое родственное сердце.

У меня открылся рот. Я не ожидала этого.

— Какого черта? — пробормотал Киеран, его меч опустился на дюйм. — Прислужница? Восставшая? Эта очень странная, возможно, безумная…

— Осторожно. — Малик резко повернул голову в сторону Киерана, в нем бурлил гнев. — Помнишь, я говорил, что тебе не стоит связываться с Элашьей? Что это закончится только душевной болью?

— Да, я помню. — Кожа Киерана, казалось, истончилась. — Я сказал тебе, что, если ты еще раз заговоришь об этом, я вырву твою гребаную глотку.

— Именно. — Улыбка Малика была свободной, но кислотный ожог, который я почувствовала, обещал насилие. — Я все еще люблю тебя как брата. Ты, наверное, не веришь в это, но не заблуждайся, если ты скажешь еще хоть одно дурное слово о Миллисенте, я вырву твою поганую глотку.

Мои брови поднялись.

— Это все душевно и дерьмово, — прошипел Ривер, — но у нас серьезно нет на это времени.

— Ты остался из-за нее, — сказала я.

Малик вздрогнул.

— Я сделал для нее много невообразимых вещей. То, о чем она никогда не узнает.

Приняв решение, я шагнула вперед.

— Я верю тебе. Но это не значит, что я тебе доверяю. Покажи нам, где Кастил. Но если ты предашь нас, я сама тебя убью.