Война Двух Королев

ГЛАВА 48

Из Малека вырвался взрыв энергии, невидимый, но ощутимый. Темный. маслянистый. Удушающий, он врезался в нас. Не было ни предупреждения, ни времени на подготовку. Статуи коленопреклоненных богов взорвались по всему храму. Мы с Кастилом отскочили назад на несколько футов и столкнулись с Киераном. Он поймал нас обоих, а Малик потерял равновесие и упал на одно колено. Миллисента ударилась о колонны. Повернувшись, я увидела Делано и нескольких вольвенов, прижавшихся к земле, с прижатыми ушами и оскаленными зубами. И эта затянувшаяся энергия… от нее ползли мурашки по коже и пахло несвежей сиренью.

Взяв меня за руку, Кастил выпрямился и повернулся к Киерану.

— Ты в порядке?

Киеран кивнул, когда по земле загрохотали мелкие камешки. Я посмотрела вниз, и тут раздался звук — низкий раскат грома, который доносился снизу и становился все громче и громче, пока земля не задрожала, и Костяной храм не содрогнулся. Фундамент алтаря, на котором находился Малек, разрушился, опустившись примерно на фут. От плиты пошли глубокие трещины, заставив вольвенов отступить назад. Из трещин просочился серый туман с запахом увядшей сирени.

Смерти.

— Это можно остановить! — крикнула Миллисента. — Если это требует жертвоприношения — смерти, Малек еще не умер. Он все еще дышит. Мы не можем…

Трещины взорвались, разбрасывая куски камня. Я вскрикнула, когда большой обломок ударил Миллисенту в голову, отбросив ее подбородок назад. Она зашаталась, ее ноги подкосились, но Малик извернулся и поймал ее прежде, чем она упала на пол. Кровь стекала по ее лицу, когда Малик прижал ладонь к ее затылку.

— С ней все будет в порядке, — сказал он хриплым голосом. — С ней все будет хорошо. Ей просто нужно проснуться.

Я надеялась, что это скоро произойдет. Из-за тряски было трудно стоять, а трещины распространялись, расширяясь по всей длине пола, одна из них направилась прямо к Кастилу. Он прыгнул, ловко избежав разрыва, но нескольким королевским гвардейцам повезло меньше. Они исчезли в трещинах, их крики отдавались эхом до тех пор, пока они не оказались там, где не может пройти ни один звук. Столбы задрожали, и по ступеням с обеих сторон Костяного храма, где сзади нас ждали атлантийские войска, а спереди — Восставшие, пошли трещины. Обе стороны рассеялись, чтобы избежать расширяющихся трещин.

Тряска прекратилась, но серый туман продолжал подниматься. Вольвены крались вперед, принюхиваясь к туману, пока стражник кричал:

— Помогите! Помогите!

Нейл повернулся к стражнику, державшемуся за край расщелины; пальцы мужчины побелели.

— Черт побери, — пробурчал он и начал двигаться вперед.

— Подождите, — приказал Кастил, подняв руку. Нейл остановился. — Вы это слышали?

— Пожалуйста. Боги, помогите мне! — закричал стражник.

— Я не… — Я замолчала, когда до меня донесся звук. Звук чего-то… скребущего по камню.

Вокруг стояли солдаты и смотрели вниз, когда Делано и Рун поползли вперед, а за ними последовали еще несколько вольвенов. Они принюхивались к туману, к глубоким трещинам, которые стали достаточно широкими, чтобы исчезнуть в них.

Когда Нейл наклонился и потянулся к стражнику, тот закричал. Вспышка горячей боли пронзила мои чувства, когда атлантиец дернулся назад, а стражник исчез.

— Что за…? — Нейл поднялся, его рука все еще висела в воздухе.

От горького страха у меня внезапно пересохло во рту. Я обернулась туда, и увидела, как вольвены стали отступать от трещин на земле под храмом. Они резко повернулись и бросились бежать, двигаясь боком, их лапы скользили по влажной траве, когда они наскакивали друг на друга.

— Я никогда не видел, чтобы вольвены убегали. — Эмиль обнажил меч. — Ни от чего.

— Я тоже. — Кастил вытащил свой меч.

Воздух пронзил испуганный крик атлантийского солдата, которого затянуло в трещину.

— Что-то в земле, — объявил Эмиль.

— Не что-то. — Каллум перекатился на бок, рана… боги, рваная дыра в груди все еще была на месте, хотя кровь уже не сочилась. — Стражи Истинного Короля. Даккаи.

— Что? — Киеран держал свои мечи.

— Неважно, что они собой представляют, — сказала я, сжимая руки в кулаки, когда прикоснулась к сущности. — Они недолго будут чем-то.

Каллум ухмыльнулся.

— И ты тоже, — предупредила я, позволяя своей воле распространиться, чтобы призвать дракена.

— Чем бы они ни были, они приближаются, — крикнул Кастил, и звук, напомнивший мне скребущихся по камню барратов, усилился. Его взгляд метнулся к моему.

— Позаботься о наших мужчинах и женщинах. Мы разберемся с этим здесь.

Уголки моего зрения стали серебристо-белыми, когда я кивнула.

Появилась одна ямочка, прежде чем он взял себя в руки. Через мгновение из расщелины вырвались существа размером почти с Сетти, их кожа, покрытая твердым панцирем, была блестящей и цвета полуночи. По форме они напоминали вольвенов, но были крупнее, и… у них не было никаких черт лица, кроме двух щелей там, где должен быть нос, и широких пастей с острыми зубами.

Что ж, это было полное ведро кошмаров.

Один из Даккаи прыгнул в сторону Эмиля, но его рефлексы были быстры. Он вонзил свой меч в грудь твари. Серебристый эфир вихрем струился по моим рукам, когда Кастил, вращаясь, отсек голову одному из них, а Делано перепрыгнул через расщелину, столкнувшись с Даккаи, который бросился на Малика, когда тот помогал Миллисенте сесть.

Я повернулась к солдатам внизу и с облегчением увидела, что Сетти и многие лошади были отвязаны и успели убежать, пока из-под земли появлялись новые твари. Из меня вырвался поток сущности, ударив в строй Даккаи. Мой желудок сжался от звука ломающихся костей. Они упали на землю, но их место заняли другие. Я направилась к ступеням, а в груди нарастало напряжение. Еще один импульс, более сильный, поглотил тварей.

— Приближается! — крикнул Нейл, схватив Руна за шиворот и потащив его назад, когда сквозь облака над головой прорвалась тень и упала на нас.

Поток серебристого огня прорезал пол храма, окрасив его в серебристый цвет, когда Аурелия пронеслась вниз, поражая существ. Две воронки светящегося пламени ударили по земле, когда появились Найт и Тад.

— Защищайте своего короля! — крикнула Избет с алтаря, подняв голову и намазав щеки черным карандашом.

Оттуда, где ждала армия Восставших, донесся крик. Они бросились в атаку, и на стены храма хлынуло багровое море. Найт приземлился рядом с солдатами, а затем Тад, и я увидела, как Малик сражается с Каллумом.

— Черт! — Кастил закрутился, отбрасывая Даккаи назад. Он перепрыгнул через трещину, схватил меня за талию и потащил за колонну.

Тело Кастила прижало к колонне мое тело, когда на пол храма и территорию обрушился залп стрел. В течение кратчайшей секунды существовали только он и его запах, а затем эта секунда закончилась. Я вздрогнула, когда меня ошпарило жгучей болью, а затем раздались крики.

— С Вала. — Дыхание Кастила коснулось моей щеки. — Ты можешь их убрать?

Я заглянула за колонну, чтобы понять, сколько их там, когда в меня полетел еще один шквал стрел. Я дернулась…

— Отключи их. — Он погладил меня по щеке. — Успокойся, моя королева.

Резко вдохнув, я кивнула. Я отключила их, как могла.

— Ты справишься?

Я встретила его взгляд.

— Да.

Кастил отступил назад, поворачиваясь, чтобы погрузить свой меч в Даккаи, а я вышла из-за колонны. Сконцентрировавшись на Вале, я направила на него свой взгляд, и сущность тут же откликнулась. Луки лучников выскользнули из рук, а их шеи сломались. Они упали, и, хотя я знала, что их будет больше, у нас была отсрочка.

Повернувшись, я выругалась, когда орда даккаи бросилась на храм. От меня исходила огненная волна, превращая их в пепел. Напротив меня закружились несколько даккаи, завывая, когда отказались от атаки на Нейла и Эмиля. Их головы поднялись, а затем они атаковали, когда Киеран присоединился к Кастилу. Сущность вихрем пронеслась сквозь меня, когда я подняла руки к тем, кто мчался вверх по ступеням, и к тем, кто перепрыгивал через храм. Из моих ладоней вырвался огонь, не слишком отличающийся от того, что исходил от дракенов, и врезался в существ. Они падали, дергаясь и тлея. У нас не было времени возиться с ними.

— Идите к Малеку, — сказала я Киерану и Кастилу. — И выньте кинжал.

— Уже делаю. — Кастил поймал мой подбородок в свою ладонь и поцеловал меня в щеку, прежде чем броситься вперед.

В своем сознании я видела, как сущность распространяется вокруг меня, вокруг храма, где она отталкивалась от Восставших, но перетекала в даккаи. Все мое зрение стало серебристым, когда в горле появился вкус. Холодное место во мне запульсировало. Я дышала сквозь него, когда из меня вырвались десятки и десятки потоков света, пронесшихся по храму и земле под ним.

Когда я снова втянула эфир, то не увидела ни одного живого, безликого существа среди тех, кто сражался у подножия храма. Улыбаясь, я потянулась к Сейдж через нотам, когда повернулась, и… ничего не почувствовала.

Я ничего не почувствовала.

У меня перехватило дыхание, когда мой взгляд остановился на Избет. Ее руки лежали на груди Малека, двигаясь вверх и вниз в неглубоких вдохах.

— Это еще не все! — крикнул Эмиль.

Я обернулась, при виде даккаи в груди защемило сердце. Они появлялись из расщелин, но на этот раз их были сотни, они карабкались друг на друга, их похожие на лезвия когти царапали землю и камень. И они…

Боже правый, они захлестнули армию и вольвенов в волне криков и воплей. Кровь забрызгала воздух. Аурелия взлетела, но недостаточно быстро. Твари набросились на ее спину и крылья, царапая и кусая.

— Нет! — крикнула я, призывая эфир и заставляя дракена взлететь. Тад поднялся, стряхивая с себя даккаи, пока несколько атлантийских солдат пускали стрелы в тех, кто карабкался на Аурелию. Сущность потянулась от меня, когда даккаи наводнили ступени, рыча и огрызаясь.

На меня упала темная тень, и порыв ветра разметал по лицу косу. Ривер приземлился, сотрясая весь храм, взмахнул крыльями и вытянул шею, посылая поток огня на даккаи в храме, а затем на тех, кто стоял на ступенях. Пламя было таким ярким, что на мгновение ослепило меня, поэтому мне не удалось увидеть Ривера, пока он не обрел смертную форму.

— Не используй сущность. Она притягивает к тебе даккаи. Ты не сможешь отбиться от них всех, — сказал мне Ривер, приседая рядом со мной, обнаженный. — Ты должна остановить то, что они сделали, чтобы высвободить их. Это все, что ты должна сделать.

У меня перехватило дыхание, когда я перевела взгляд на Каллума. Эта чертова ухмылка. Он знал.

— Хорошо, — процедила я, убирая мечи. Времени на объяснения не хватало. — Это Малек. Он умирает. Вот в чем причина. Он умрет, и Колис будет в полной силе.

— Если это случится, мы все будем молиться о смерти. Доберись до него. Сейчас же, — сказал Ривер, а затем поднялся. По всему его телу вспыхнул мерцающий серебристый свет, он удлинялся и рос. Чешуя заменила плоть, а из спины выросли крылья.

Ривер поднялся в воздух и с ревом выпустил поток огня, который прорезал пространство над моей головой, когда я поразила бросившегося на меня даккаи. Мое сердце застряло в горле, когда я оглянулась через плечо на территорию храма — Ривер освещал ее, и я… я знала, что ничем не могу помочь солдатам внизу. Малек не мог умереть. Это было приоритетом. Я повернулась, убирая вольвений кинжал, всадила меч в живот даккаи и закрутилась, столкнувшись лицом к лицу с королевским гвардейцем. Я не позволила себе ни думать, ни чувствовать, когда провела кинжалом по его горлу.

Я отпрянула назад, когда в нескольких дюймах от моего лица вспыхнуло яркое серебряное пламя, а над головой пронесся Найт. Я отпрыгнула туда, где трещины в храме были не такими широкими. Боги, это был настоящий хаос — рычание и ворчание, доносящиеся из огня, туман и дым, извивающиеся, падающие тела. Я заметила Хису: ее шлем исчез, а лицо было залито кровью, когда она пронзала мечом даккаи. Она повернулась, ее глаза встретились с моими.

— Мы можем…

Я вздрогнула, когда ее слова оборвались, закончившись бульканьем. Мы обе посмотрели вниз на ее грудь, где торчало лезвие из сумеречного камня.

Солдат выдернул лезвие, и Хиса упала на землю, ее тело обмякло, а глаза открылись. Я понимала, что если кинжал из сумеречного камня способен убить бога, то атлантийца он точно убьет быстрее. Я вскинула глаза на убившего ее Восставшего и бросилась вперед, мои мечи пронзали кожу и кости. Я разрубила плечи Восставшего, отсекая рукояти, в то время как горло жгло, а к коже прижимался эфир. Я отскочила назад, отбрасывая Восставшего на пути огня Ривера, а затем повернулась к Хисе. Я направилась к ней…

— Кинжал! — Миллисента вонзила свой меч в грудь Восставшего. — Нам нужно вытащить кинжал!

Мое внимание переключилось на Избет, ее рука лежала на рукояти, глаза были закрыты. Хиса. О, боги, времени не было. Во мне кипела ярость, я выругалась, заставляя себя отстраниться от Хисы.

Я поймала даккаи, когда он прыгнул, и обрушила меч на его шею, а его когти впились мне в руку. Боль была жгучей, но я не обратила на нее внимания, крутанувшись на месте и вонзив вольвений кинжал в грудь стражника. Сквозь хаос смерти, дыма и тумана я видела, как Кастил кружится, нанося удары и даккаи, и стражникам. На его горле была кровь. Его рука. Ближе я увидела Киерана, его тело было не лучше, когда он отбросил даккаи от солдата. Пронзительный вопль заставил меня обернуться. Даккаи набросились на черно-коричневого вольвена, свалив Руна. Я двинулась вперед, но мой путь прервался, когда сквозь туман и дым появился Восставшая.

— Черт. — Я блокировала ее удар предплечьем, пока искала Руна с помощью нотама, мое горло горело все сильнее, когда я ничего не чувствовала. Эфир яростно пульсировал в моей груди, когда я повернулась, ударила ногой и зацепила Восставшую за грудь. Не обращая внимания на призыв использовать сущность, я закрутилась и провела мечом по ее горлу, отсекая голову…

Из дыма выскочило белое пятно. Я втянула густой, насыщенный кровью воздух, когда лапы Делано приземлились на мою грудь, отбрасывая меня назад, с пути огненного потока.

— Спасибо, — вздохнула я, коротко прижавшись к его шее и поцеловав в лоб. — Нам нужно попасть к Малеку.

— Я с тобой, — последовал его ответ.

Мы поднялись, пробивая себе путь через храм. Делано прыгнул, сбив стражника, бегущего вдоль нижних стен сооружения. Я бросилась вперед, вонзая свой меч в другого, как раз в тот момент, когда даккаи свалил стражника: его острые зубы впились ему в горло. Стало ясно, что, в то время как даккаи избегали Восставших, они не делали исключения для смертных стражников.

— Нейл! — крикнул Эмиль, отпихивая от себя тело даккаи, поднимаясь, грудь его доспеха была разорвана. Его живот окрасился в багровый цвет. — Черт! — гаркнул он, отбрасывая меч назад, когда к нему подскочил еще один даккаи.

А Нейл… он лежал на спине, раскинув руки, его доспехи были разорваны. Мое сердце раскололось.

— Нет. — Кастил крутанулся, золотые глаза сверкнули, когда со стены сорвался зверь, отбросив вольвена в сторону. Набрав скорость, он проскользнул под тварью, проведя мечом по ее брюху. Он вскочил на ноги и бросился к Нейлу.

— Бегите к ней! — крикнула Миллисента, хватая Малика за руку и отталкивая в сторону. Его доспехи были распороты когтями даккаи. У меня перехватило дыхание, когда Миллисента отлетела назад, а даккаи навалился на нее сверху. Времени не было.

Отключив все свои чувства, я вихрем помчалась обратно к алтарю. Избет достала меч.

Сзади раздались крики. Я остановилась, оглянувшись через плечо, и увидела, как стражники с Вала Карсодонии устремились к крепостным стенам, стрелы горели огнем, когда они целились. Вместо нас они стреляли по даккаи, поднимавшимся на Вал. Мое сердце заколотилось. Если даккаи прорвутся в город…

Я потянулась к дракену и увидела, как полуночные крылья Найта резко развернулись, когда он нацелился на Вал. Я не искала Аурелию. Не могла. Я не могла позволить себе сделать это, когда начала бежать, перепрыгивая через тела. Я крепче сжала кинжал. Все мое внимание сосредоточилось на Избет, когда она подняла меч, ее руки и кисти дрожали, когда лезвие зависло над горлом Малека. Мое сердце заколотилось, когда до меня дошло, что она задумала. Я откинула руку назад и выпустила кинжал.

Я затаила дыхание, когда клинок пролетел по воздуху и устремился прямо к Избет. Ее голова дернулась вверх, и кинжал отскочил назад.

— Черт! — Я поскользнулась, когда Делано врезался в меня, отбросив в сторону.

Из легких вырвался воздух, и я тяжело упала на пол. Делано наполовину приземлился на меня, и я застонала, положив руки ему на плечи и подняв голову, чтобы встретиться с его ярко-синими глазами.

— Это было лишним. Я бы… — Что-то горячее и мокрое капнуло на мою руку. Я посмотрела вниз на красные полосы на его шерсти. С нарастающим ужасом я увидела свой кинжал, торчащий из его груди. Меч выскользнул из моей руки. — Нет.

Делано вздрогнул.

Я обратилась к эфиру, направив в него всю целительную энергию, на которую была способна. Мне было плевать на даккаи. Мне было плевать на Малека или Колиса, потому что я не могла потерять Делано. Не могла. Я не потеряю…

Мех под моими руками истончился, сменившись кожей. Появились бледные светлые волосы, падающие на глаза, которые не моргали. Не фокусировались. Не видели.

— Нет! — Я осторожно перевернула Делано на бок, схватила его за плечи, встряхнула. Но ничего не было. Я потянулась за кинжалом, но остановилась. — Пожалуйста. Пожалуйста, не делай этого. Вставай, Делано. Пожалуйста. Пожалуйста.

Ничего не было.

Меня ослепили слезы, когда серебристый огонь вспыхнул над моей головой и перекинулся на мчащихся к нам даккаи. Горе резко нарастало, вытесняя все остальное. Схватив Делано, я оттащила его от края, когда кто-то закричал. Эмиль попятился назад, его мечи выскользнули из рук, и он опустился на одно колено перед Восставшим, который пронзил его грудь. Киеран внезапно оказался рядом, с открытым от ярости ртом и с размаху вонзил свой меч в шею Восставшего.

Кастил крутанулся на месте, обнажив клыки, чтобы пронзить Восставшего. Кровь залила его лицо, его доспехи, и под моими руками кожа Делано уже начала остывать.

— Я же говорила тебе, дочь моя. — Голос Избет был мягким, но отчетливым сквозь безумие. — Я говорила, что ты дашь мне то, чего я хочу.

Та трещина внутри меня, которая разверзлась после смерти Виктера, теперь рвалась наружу, выходя из пустоты внутри меня. Все мое тело содрогнулось, когда ярость, связанная с горем, хлынула из меня, ледяная и бесконечная. Меч выпал из моей руки, а другая скользнула прочь от Делано. Ярость присоединилась к сущности Первородных, давя на мою кожу, когда я поднялась и медленно повернулась.

Я посмотрела на Избет, когда она снова подняла меч над Малеком, и закричала.

Из меня хлынула энергия, треща и плюясь, она разлилась по полу и врезалась в Избет, отбросив ее назад. Она потеряла меч, когда пыталась встать на ноги. Храм содрогнулся, когда из меня хлынул эфир, ударив в притянутых ко мне даккаи.

Избет поднялась, отступая назад. Укрепившись, она подняла руку.

— Не заставляй меня делать это, Пенеллаф.

— Я убью тебя, — сказала я, шагая вперед, и это был тот самый голос, полный дыма и тени. — Я разорву тебя на части.

Ее глаза широко раскрылись, и она отскочила назад на несколько футов. Из нее вырвался поток эфира.

И я рассмеялась.

На меня обрушилась энергия, и я приняла ее в себя… жгучую боль, ожог… позволила ей просочиться в мою кожу и стать частью меня. А потом я послала ее обратно.

Избет отлетела назад и врезалась в колонну. От столкновения треснул мрамор, и она упала вперед на колени.

— Ай, — прорычала она, поднимая голову.

Я улыбалась, даже когда с меня капала кровь… от ударов, которые она нанесла, и попадала на камень. По мере того, как я шла, из новых трещин в камне прорастали корни, а мои глаза сужались, глядя на нее.

Ее кожа рассеклась у линии волос, когда я шла вперед, и еще одно кровавое дерево пустило корни, затем еще и еще позади меня. По разрезу, изогнутому к виску, стекала кровь, едва не задев левый глаз. Еще один глубокий порез образовался у нее на лбу и прошел через бровь.

В меня ударил очередной поток эфира, когда она, шатаясь, поднялась на ноги. Я втянула его в себя, чувствуя жжение в горле. В центре спины поселилась боль, а челюсть пульсировала. Я подняла руки, и все упавшее оружие поднялось с пола храма и полетело вперед.

Избет взмахнула рукой, разбрасывая их в разные стороны.

— Милый детский фокус.

Сократив расстояние между нами, я наклонила голову в сторону, когда ей в голову врезался кусок камня. Кровь хлынула из ее носа и рта.

— Как тебе такой милый детский фокус, мама?

Избет споткнулась и попыталась удержаться на ногах. Ее голова метнулась в мою сторону.

— Ты хочешь убить меня? Это не вернет никого из них. Это не остановит то, что грядет…

Волна эфира покатилась от меня и ударила по Избет. Смеясь, она упала назад.

В воздухе вокруг меня вспыхнула молния. Я втянула в себя эту энергию, видя, как Миллисента старается добраться до Малека. Избет вскинула руку. Импульс света ударил в мою ногу и разлетелся на осколки, поразив Миллисенту, когда она схватила кинжал, торчащий из груди Малека. Она крутанулась назад и упала в лужу крови возле опрокинутой колонны, клинок застыл в ее руке.

— Меня предали обе мои дочери. — Избет вытерла кровь с лица. — Очень горжусь.

Бросившись вперед, я схватила корону. Она застонала, поскольку драгоценные камни зацепились, и я вырвала клок ее волос, снимая ее с головы. Меня обуяла ярость, я отдернула руку и ударила ее короной, повалив тем самым на пол.

— Боги, — прохрипела она, выплевывая полный рот крови и зубов. — Это было неуместно.

Энергия нарастала, и я разбила корону, на пол посыпались кусочки рубинов и бриллиантов. Я опустилась на колени, схватив ее за волосы. Под моей кожей закружились тени и свет, когда она встретила мой взгляд.

— Твое правление подошло к концу.

— Я выбрала Малека, — сказала Избет, схватив меня за руку, ее прикосновение обжигало. — Это должен был быть он, потому что я не могла убить тебя. Я не смогла бы, потому что люблю тебя, — прошептала она, упираясь рукой мне в грудь.

Эфир прожег меня насквозь, подавляя контроль над собой, поднял меня на ноги и отправил назад в полет. Каждое нервное окончание вскрикнуло от боли, когда эфир пронзил меня насквозь. Это было похоже на удар молнии, лишивший меня дыхания и лишивший контроля над мышцами. Я знала, что падаю, но ничего не могла сделать, чтобы смягчить удар.

— Поппи! — крикнул Кастил.

Каждая косточка в моем теле задрожала, когда я упала на пол. В глазах вспыхнул яркий свет, когда я перекатилась на бок. Вдох, который я сделала, обжег мои легкие. Мои ребра протестовали в попытке сесть. Боль в спине перешла на плечи, и все это время свет продолжал мигать, позволяя лишь мельком увидеть хаос вокруг меня. Ривер лежал, от него исходили мерцающие огоньки, когда он пытался стряхнуть с себя даккаи. Малик лежал, обхватив Миллисенту одной рукой, словно пытался защитить ее последним вздохом. Не осталось ни одного сантиметра их тел, не обожженного и не разорванного. Дракены больше не летали, и Киеран, он тоже выкрикнул мое имя, когда вспыхнули огни…

Внезапно, не осталось никакого света. Ни цвета, ни звука.

Затем серебристое пятнышко запульсировало и расширилось, став ярче, и в этом свете появилась она. Рассыпанные по плечам каскадом спутанных локонов и волн волосы цвета лунного света. Светящийся блеск почти скрывал веснушки на носу и щеках и придавал коже серебристое, перламутровое сияние. Но я узнала ее по снам, которые не были снами. Ее глаза открылись, и я увидела, что они цвета весенней травы — зеленые с ярким светящимся отливом.

— Так не должно было быть, — прошептала она, но теперь это были не кровавые слезы. На меня обрушился едкий, ледяной гнев. Бесконечная ярость, которую я никогда не чувствовала раньше и никогда не смогу испытать, потому что она росла десятилетиями. Столетиями.

Все тело свело судорогой, когда я вспомнила слова Ривера — то, что Виктер сказал Тони. Начало пророчества. Рожденная из смертной плоти, великая первобытная сила восстает как наследница земель и морей, небес и всех царств. Тень в тлеющих углях, свет в пламени, чтобы стать огнем во плоти…

Произнести ее имя — значит низвергнуть с небес звезды и опрокинуть в море горы…

Ее имя было силой, но только когда его произносил тот, кто родился как она, и обладал великой первородной силой.

— Он сказал мне, что ты уже знаешь ее имя, — сказала Тони.

Она смотрела на меня, и я увидела нас, плавающих в небытии, дрейфующих, пока она не появилась передо мной. Пока она не сказала:

— Так не должно было быть. — Когда она сказала мне, что во мне всегда была сила.

Но это были не единственные слова, которые она мне сказала. Теперь я вспомнила. Она назвала мне свое имя. Она умоляла меня разбудить ее.

Как Супруга могла быть такой могущественной?

Потому что она не была Супругой.

Она выдержала мой взгляд и улыбнулась, и я… я поняла. Она тоже ждала.

Я открыла глаза и сквозь дым и туман увидела Кастила и Киерана, окруженных даккаи. Восставшими. Они приблизились к ним, когда я прижала ладони к камню, и мои руки погрузились в него, когда я откинула голову назад и выкрикнула имя. Не Короля Богов, а Королевы Богов.

Истинной Первородной Жизни.