Возрождение (Revival) (СИ)

Глава 40

До Северной Каролины они добрались довольно быстро. Теперь дело было за малым. Их команды были небольшими и верно сложенными. Дакота возглавляла отряд «Кобра» и поначалу возмущалась, почему именно так. Но когда зло шипела на Питера, в принципе согласилась с проницаемостью Николая.

Питер наконец чувствовал себя спокойнее. Он не знал почему, но ему действительно стало легче. Наконец все эти ужасы немного отступили и он даже завалился поспать. Конечно, Ривер решил, что это сразу по двум причинам: они на пути к спасению Джо и их в огромной машине всего трое. И он может быть самим собой, когда на него никто не смотрит и никто не стремиться осудить.

Они остановились на заправке. Ночь постепенно побиралась проясняться, ну, не сразу, а через пару часиков. Дакота занималась тем, что сливала бензин по канистрам, Мик охранял тачку, а Питер — сопел в две дырочки. Парень с автоматом наклонился, пролезая в открытую заднюю дверь. Он достал плед сумки, накрывая им шатена. Тот что-то промямлил во сне, причмокивая губами.

— Поведёшь? — Дакота поставила канистру на багажник. — Хочу составить Риверу компанию и поспать пару часиков. Потом сменимся.

— Давайте перенесу Питера наперёд, а вы ляжете сзади на всё сидение?

Сильвер взвесила все за и против.

— Постарайся его не разбудить.

Мик с готовностью выполнять любой приказ взглянул на женщину, подхватывая Питера словно пушинку. Шатен даже не проснулся, просто перевернувшись на другой бок. Интересно, кто из них с айлз так таскал другого? Мик делал ставки на Джо.

— Всё, — кивнул парень Дакоте, которая как раз закончила вливать бензин в бак.

— Отлично, — та вытерла руки и плюхнулась назад. — По коням.

— Есть, мэм, — Мик послушно уселся за руль, через зеркало заднего вида глянув на капитана.

Дакота уже успела отвыкнуть от такого слепого повиновения. Неужели раньше вся её жизнь строилась на этом? До того самого страшного дня, который навсегда изменил её жизнь. Она никому не рассказывала, что было с ней до апокалипсиса. Об этом кое-как знала Айлз и то из-за своего безумного любопытства. И травмы самой Дакоты. Трудно представить, но у неё была дочь. Причём довольно взрослая дочь. Их с мужем брак развалился, когда ей стукнуло шесть. Праздник они отмечали в «обезьяннике» куда загремел Виджи, её муж и бремя всей жизни. Она любила его, да и он её. Но в какой-то момент для него важнее стало хождение по барам и поднятие руки на маленькую дочь. Посадить его не удалось. Думаю, вы прекрасно знаете, что на те времена, домашнее насилие куда меньше волновало закон, чем высота вашего забора. Но Сильвер не из тех женщин, кто терпел бы подобное.

Развод.

Она ожидала, что будет тяжело, но в итоге это ударило сильнее всего по её малышке Энджи. Как-то раз Дакота сильно поругалась с дочерью. Ей было всего пятнадцать. Ещё такая маленькая, она уже стремилась встречаться с парнями. Причём именно с теми, кто меньше всего нравился её матери. Одним вечером, Сильвер заметила открытый ноутбук дочери с просто омерзительной, для девочки пятнадцати лет, перепиской. Она говорила с парнем по имени Декстер. Дакота слишком хорошо знала этого хулигана, выезжая на место проишествия за ним по три раза за ночь. Ему предстояло кончить в канаве от передоза. А её девочка самозабвенно ложилась под него, считая, что парень старше её на пять лет придаёт ей крутости в глазах сверстников.

Ну почему эти дети никак не могут понять, что это совсем не главное в жизни? Она так длинна и прекрасна, что загубить её в возрасте пятнадцати лет ради мимолетного восторга одноклассников просто неимоверно глупо! Конечно, Дакота запретила ей совершать подобные оплошности. Возможно, это целиком и полностью её вина, ведь… с детьми нельзя быть такой грубой и строгой. Но военная выправка никогда не забывает напоминать о себе. Как и вина, возложенная теперь на плечи несчастной одинокой женщины.

Через пару дней, Энджи не вернулась домой. Её маленький ангелочек, такой потенциальный, всегда веселый, шумный и сумасбродный — исчез, словно ветром сдули. Подростковый бунт или обида на мать — что-то из этого заставило Энджи сбежать из дома. Сбежать к этому козлу Декстеру. Но он, видимо, давно планировал этот побег. И Дакота в нём ни разу не ошиблась.

Вспоминать все эти ужасы было слишком тяжело, но каждый раз, закрывая глаза, Дакота видела лицо дочери. Она давила мысли куда-то вглубь и на какое-то время это помогало. Не в этот раз. Картинка мигнула всего на секунду, но слёзы тут же побежали по щекам женщины. Она быстро смахнула их пока никто не заметил стараясь отогнать обратно ужас того, как её дочь лежала на грязных матрасах, обколотая неизвестной дрянью, в одной лишь майке и наполовину стянутых носках. Так бывает если очень сильно пытаться отползти. Дакота шептала ей, что все будет хорошо, обещала спасти, убить мерзкого Декстера. Она стояла возле матраса на коленях и умоляла дочь не оставлять её.

Но это был последний раз, когда Дакота слышала голос своей дочери.

Эта травма никогда не отпустил Сильвер. Она всегда рядом. Она ходит за ней по пятам. И стоило ей принять это, стоило отпустить милую Энджи, жизнь нанесла повторный удар. А следом ещё один — апокалипсис. Казалось, даже мир погрызший в зомби может прийти в норму. У неё появлялась новая семья и новая надежда. Вера в будущее крепла с каждым днём, пока не погиб Себастьян. Но она должна быть сильной, должна быть крепкой. Вот только Джо слишком сильно напоминала ей Энджи. Её маленькую девочку, с которой так обошлись. Сильвер понимала, что с Джо сейчас поступают так же, как и с её дочерью много лет назад. Но в этот раз она не опоздает. В этот раз она спасёт маленькую ни в чем ни повинную девочку.

Она это знает.

***

Воздух был настолько плотный, что казалось, пули с трудом прорывали его толщину. Слух давно перебили выстрелы, гремящие прямо над ухом, но от этого было только легче: не было слышно стонов.

Стонов тех, кого он когда-то любил.

Единственный орган чувств, который сейчас работал — инстинкт. Он оказался сильнее, чем все прочие. Мужчина управлял своим телом словно покорной машиной. Четкие ровные движения. Ни единого лишнего шага и мысли. Узкая цель. Выжить.

Толпа озверевших людей пыталась прорвать их наспех сооруженную баррикаду и вцепиться чернеющими зубами им в плоть. Нет, это были не люди.

Что-то гораздо страшнее.

Их кожа медленно темнела, в белках лопались капилляры, а зеницы расширялись и проглатывали радужку, от третьего века поднималось густое бельмо. Язык неестественно изгибался, выбрасывая комки слизи и желчи на пол. Из груди странных существ вырывался рык, что переходил на хриплый писк. Ногти на руках, которые они тянули к группе выживших, пожелтели и потрескались.

Хорошо было бы не только оглохнуть, но и ослепнуть.

Мужчина всадил несколько пуль в живот твари, с ужасом наблюдая, как она, лишь пошатнувшись, выровняла вес и продолжила путь к нему. Зависнув на секунду, он рассмотрел её исказившееся лицо. Это была его добрая соседка снизу, который он помогал с ремонтом. Она пекла криминально вкусные пироги, из-за которых он позволял нарушать себе спортивную диету. Все говорили, что у этой старушки золотые руки. Но сейчас они почему-то почернели.

Выстрел рядом разнёс миссис Оушен голову. Та содрогнулась и рухнула в ноги тех, кто следовал за ней. Как жаль, что больше не выйдет отведать её выпечки.

— В голову стреляй, идиот! — донесся сквозь пелену знакомый голос.

Вместо того, чтобы последовать совету товарища, он лишь внимательнее всмотрелся в лица тех, кто нападал. Вот милый старичок, которому он когда-то дал в долг. Вон там, чуть дальше, в третьем ряду, стоит девушка, которая когда-то подкатывала к нему. А вот тут, совсем близко, почти перелез через ограду, мальчишка, который играл у него под окнами. Все вокруг него щерились, а парнишка, кажется, искренне улыбался. Захотелось нагнуться и раскрыть ему встречные объятия, но чье-то крепкое плечо впечатало его в стену, не позволяя поддаться странному порыву. Пуля врезалась в хрупкий череп, пронзая его.

— Долго мне спасать твою задницу, Баретт? — снова пытался докричаться до него Джайлс. — Возьми себя в руки, дьявол, если не хочешь сдохнуть, как эта мелкая мразь!

И Рейн взял. Его оружие больше не дало осечки. Они смогли разбить основную массу тварей, но их всё прибывало, а патроны тратились слишком быстро. Если они продолжат в таком духе, смогут протянуть максимум полчаса. Нужно было что-то предпринимать.

Черноволосый окинул взглядом закуток, где они оказались заперты, в поисках подручных средств, что могут пригодиться. Но всё, что они сумели найти, уже было взвалено на баррикаде. Значит, придётся разбирать её.

— Да куда же ты прёшься?! — окрикнул его Харт, когда Баретт кинулся к их ограде. — Жопа ты с ручкой, Баретт! — возмутился он, но всё равно прикрыл товарища серией выстрелов.

— Мы не протянем тут! — озвучил Рейн свои мысли. — Нужно брать щиты и идти к выходу! У нас не хватит патронов! — голос с трудом долетал до слуха выживших.

— Щиты, Баретт?! Мы что, в гребаном средневековье?!

Мужчина ничего не ответил. Он лишь схватил широкий кусок фанеры и кинул его другу. Себе же он вырвал дверцу, что раньше закрывала шланг.

— И что было дальше?.. — блондинка сидела на широком подоконнике и болтала ногами, словно ребёнок.

— Если не будешь перебивать меня, — Рейн тепло улыбнулся ей. — То расскажу.

Джо согласно кивнула и жестом руки продемонстрировала, что держит рот на замке. Голосок Айлз вырвал Баретта из повествования, вернув в реальность. Не намного более солнечную, но реальность. Всё это — боль давно давно минувшая.

Они сумели вырваться из здания, но на улице ситуация была немногим лучше. Его родной Конкорд утопал в собственной крови. Многие предпочли бежать севернее, памятуя, что подобные существа в фильмах не переносят холода. Но Рейн не смог бы простить себе смерть малой родины.

Оставшихся Баретт взял под свое начало. Они отвоевали большую часть города, организуя там большую базу выживших. Со временем им удалось зачистить несколько ферм, что лежали рядом с Конкордом. Надёжные теплицы давали урожай даже в непокорную зиму, которая сейчас приближалась.

Сначала Конкорд стал островом надежды лишь для его уцелевших жителей, но всё больше измотанных путников стучались в его ворота. Лагерь был рад всем. С течением времени в нём стали развиваться своеобразные касты. На этом слове девушка вздрогнула, но Рейн поспешил её успокоить.

— Нет, что ты, у нас не такой ад, как в том отеле… Это больше похоже на профсоюзы, — проговорил он и погладил девушку по волосам.

Джо и сама не заметила, как оказалась у Баретта прямо под боком. Её голова покоилась на плече мужчины и внимала его рассказу.

Действительно, Конкорд делил всех своих обитателей на три категории с равными правами. Военнослужащие, духовники и рабочие. Каждый занимался тем, что он любит и умеет. Рейн бегло рассказал о нескольких перфомансах, что устроили их творцы, о церкви, в которой даже в такое время ведут службу, о еженедельных вечеринках и великолепных блюдах, что стоят на их столе.

Айлз с досадой подумала о том, как было бы чудно, очутись они в Конкорде все вместе. Питер бы наверняка слепил какую-нибудь постановку, Рэд бы выкрал у кого-нибудь гитару и устраивал уличные представления. Дакота бы нашла куда выплеснуть всё накопившееся в компании коллег, а они с доком… Кто знает. Может быть, обручились в той самой церквушке? Джо никогда не верила в Бога, но ведь часовня и святая клятва — это куда лучше, чем устная договорённость быть вместе.

Она сама отогнала эти мысли от себя. Все они сейчас далеко. Есть Рейн. Добрый, сильный и красивый. Почему бы не представить на месте заносчивого доктора черноглазого лидера?

— Единственное строгое правило в Конкорде… Дважды в реку не войти, — почти извиняясь выдохнул он.

— То есть? — Айлз слегка приподнялась на локте и оторвала голову от плеча мужчины, чтобы заглянуть ему в лицо.

— Если ты уходишь, знай, — он потёр рукой лоб. — Как бы ты не скребся обратно… Тебе не откроют.

— Почему? Это же… — она выбирала между словами «глупо», «странно» и «жестоко».

— Это безопасность. Вернувшийся может принести заразу. А ещё хуже — измену и бунт. В Конкорде царит баланс и дисциплина. Вернувшийся может это нарушить, понимаешь? Принести чужие веяния, убеждения.

— Но каждый имеет право на ошибку.

— Не в наше время, — выдохнул Рейн и взглянул на часы. Циферблат сообщил, что часовая стрелка спешит подобраться к шестёрке второй раз за сутки. Рейн устало выдохнул и с извинениями взглянул на Джо. — Прости, Джо, — он аккуратно поднялся и стал одеваться. — Мне пора. Иначе эти идиоты спалят город, — он попытался выдавить улыбку.

— Спалят? — она усмехнулась, отмечая, что это конёк её компании. — Чем?

— Украшениями, — устало выдохнул Баретт и принялся застегивать ремень.

— Чем, прости? — сквозь смех переспросила она.

— Ну… Это была не моя идея. Но они, вроде как, готовят рождественское представление на сочельник. Пора украшать. И без того долго тянули… — он расправился с кожей и теперь натягивал футболку.

— Скоро сочельник?.. — выдохнула Джо и Рейн замер. Он и не подумал, что девушка могла настолько выпасть из времени. — Какое сегодня число, Рейн?

— Сегодня четвертое января, — Баретт закончил с футболкой и слегка улыбнулся Джо. Он раскрыл руки для объятий. Не для страстных и к чему-то обязывающих. Просто тёплых ласковых объятий.

Айлз немного подумала, но все-таки встала с кровати, сделала шаг к нему и сомкнула руки на широкой спине. Брюнет улыбнулся ещё шире, бегло провёл ладонью по лопаткам блондинки, отстранился и, коротко махнув ей, выбежал за дверь.

Меньше всего Джо хотелось возвращаться в пропахшую куревом Марлен комнатушку. Да, теперь ей не грозило ничье внимание. Месячные, влиятельный клиент… А она отлично устроилась. Лишь девушки досаждали бесполезными вопросами. Особенно Сальса.

Войдя к соседкам, она тут же направилась к своей кровати и рухнула лицом в подушку, изображая смертельную усталость.

— Сегодня ты рано, — фыркнула Сальса, рассматривая маникюр. — Он у тебя что, скорострел?

Джо проигнорировала колкость девушки и смех остальных. Аврора присела на край её кровати и провела тонкими пальцами по руке.

— Ты в порядке?.. Тебе не очень больно? — обеспокоенно прошептала она.

Айлз мотнула головой прямо в подушку. Ей правда было не больно. Ей даже удалось полноценно поспать. Правда, недолго, ведь из сна её вырвал мужской голос, оповещающий о визите клиента.

Странно, почему это Рейн решил вернуться ночью, а не утром? Особо не задумываясь об этом, она, не открывая глаз, следовала за смотрителем.

Как только Джо затолкнули в комнату, её шею пронзила знакомая боль. Игла. Но зачем? Она же не сопротивляется. Распахнув глаза от неприятных ощущений, она тут же поняла, зачем её вкалывают препарат.

Перед ней стоял Борис.

— Мы, кажется, не закончили, курва.

***

— Твою-то мать, — присвистнула Дакота, как только они вышли из машины.

Место, в которое они попали, скорее напоминало какое-то чисто женское селение. Они лишь осматривали его с холма через бинокли, но уже понимали, что искать здесь Джо — как иголку в стоге сена. Питер пытался как-то продумать возможные пути проникновения, но каждый раз натыкался на охрану. Казалось, на этот раз ситуация безвыходная.

Однако уже через минуту рация зашипела.

— «Кобра», приём.

— «Кобра» слушает, «Ястреб», как слышно?

— Слышу вас, — говорил явно Рэд. — Командующий предлагает два плана. Первый, это четыре бомбы с каждой стороны. Устроим пожар и переполох, затем проникнем внутрь и найдём цель.

— А второй?

— Операция «Утка».

Сильвер потёрла глаза. О, она прекрасно знала, что за операция такая. Теперь ясно, зачем они тащили с собой несчастного Питера. Она взглянула на шатена, что о чём-то переговаривался с Миком. У них должно получиться.

— Подтверждаю операцию «Утка».

Послышалось шипение, рацию взял Николай.

— Уверена, «Кобра»? Обратного пути не будет.

— Они справятся.

— Тогда Мик обо всём вас проинформирует. Час на сборы и выступаем. Отбой.

— Отбой, — подтвердила Сильвер, обернувшись на Мика. — Эй, что тебе известно по операции «Утка»? У нас час.

— Рад, что вы решились, — тот встал от Питера, возвращаясь к машине и доставая чёрный кейс. — Это будет весело.

Шатен, получив кивок от капитана, отвёл Ривера к машине. Как вот ему всё объяснить?

— Сними, пожалуйста, рубашку…

Питер даже не удивился.

— Что?

Ривер лишь отрицательно помотал головой. Вот как на солдатика действуют те полуголые девицы. Конечно, если бы он не был таким милашкой, наверняка тоже бы во всю глазел на открывающееся шоу. Питер снял рубашку, аккуратно швырнув её на багажник. Мик в это время вообще отвернулся от него, доставая микрофоны.

Всего их было порядка пяти. Некоторые на липучках, некоторые на клейкой ленте и один даже на крючочке. Первый с ремешком-липучкой обвился вокруг его плеча. Один на клейкой ленте прикрепился под лопатку, а второй — на живот с правой стороны. Мик присел, цепляя вторую липучку-ремешок на щиколотку под чёрными джинсами. Зацепив ещё парочку штук, солдат выпрямился:

— Вот и всё. Ещё пара штрихов и выходишь.

— Я один? — удивился тот, хватая Мика за рукав. — А ты разве не пойдёшь со мной?

— Нет, — тот вырвал кофту из цепкой хватки. — Я буду следить за тобой отсюда. Только ты войдёшь, мы начнём высматривать твоё местоположение и сканировать полученную информацию.

— Кстати, об этом, — шатен повесил висок. — Что мне делать там вообще?

— Выбирать шлюх, — хмыкнула Дакота.

— Да. И, по возможности, высматривать среди них Джо. Посмотришь каталог. Узнаёшь её, скажешь, что учились в одном и том же универе в Сан-Франциско.

— Это же выдаст нас!

— Не выдаст, — Дакота поправила на его плече ремешок. — Любыми путями уговаривай их на то, чтобы снять Айлз.

— Как только останетесь вдвоём — дашь сигнал, — Мик наконец отлип от коробки и повернулся к Риверу лицом. — Кодовое слово «зонт». Услышав его, мы будем знать, что вы одни и вам ничего не угрожает ближайшее время.

Питер кивнул.

— А что, если я не смогу её снять. Что, если она будет у клиента?

— Ты не соглашаешься на остальных и немедленно покидаешь это место, — Мик снова отвернулся. — Но тебе нужно будет выяснить, где именно она находится.

— Предложишь им цену за шлюху, просто за то, чтобы хоть словом с ней перемолвиться.

— Да, — Дакота похлопала его по плечу, — потом свалишь так, чтобы пятки сверкали. И мы начнём штурм. Ривер переваривал в голове услышанную информацию. Среди вопросов «почему я?» блуждал ещё один немаловажный.

— Чем я им буду платить вообще? Натурой?

Мик рассмеялся.

— Я дам тебе очень большой пакет героина. Он здесь в цене. Придумай какую-то правдоподобную историю о том, как ты его заполучил.

— Прекрасный план, — фыркнул Питер. — Я готов.

— Молодец, — Сильвер приложила к глазам бинокль. — Команда «Ястреба» устанавливает взрывчатку. У нас ещё полчаса до начала.

— И что делать?

Женщина обернулась на них, кивнув Мику.

— Повторите инструктаж.

***

Джо чувствовала, как мир буквально вздрогнул. Она мало что знала о наркотиках, но как-то говорила на эту тему с доком долгой ночью в машине. Теперь она была знакома с работой наркотиков и могла выделить факт того, что ей вкололи героин. По словам Хантера, у героина есть два главных направления действия: обезболивание и контроль над гамма-аминомаслянными рецепторами, которые тормозят эйфорическую радость. Это если сложно. Если говорить полегче, то выходит, что он обезболивает и срывает все стоп-краны нашего мозга. То есть если активировать опиоидные рецепторы, в организме, во-первых, блокируются все болевые сигналы (даже самые сильные), а во-вторых, блокируется действие ГАМК-рецепторов, и машина эйфории снимается с тормозов. Становится не просто классно — а очень классно, так классно, как в принципе не должно быть. Док, на резонный вопрос Айлз «а в чем, собственно, проблема?», объяснял, что безумная эйфория небезопасна с точки зрения эволюции, поэтому природа предпочитает её контролировать.

А у неё только что сорвало башню.

***

Нельзя сказать, что док ужасно боялся Вудс. Он резонно опасался её общества. Девушка была им просто одержима. Она постоянно искала его компании, разговора и встречи с ним. К этому Хантер привык и почти смирился. Но после того, что произошло в саду Николая… Всё стало куда хуже.

Рейчел не попадалась в поле видимости доктора уже несколько часов. В огромном доме у них наконец-то выходило выбирать разный маршрут. Александер наверняка был бы безумно этому рад, если бы не чувствовал, куда бы не направлялся, прожигающий взгляд на спине.

Хантер и до этого чувствовал себя героем плохонького фильма ужасов с толпой зомби, а сейчас, когда у него появился личный маньяк, ему и вовсе хотелось пустить пулю себе в рот.

Стремясь отвлечься от навязчивого преследователя, он решил заняться поручением Стефани. Тоже та ещё персона. Если к грубому приказному тону и шипению Дакоты он привык, то слышать хамское отношение от незнакомой женщины он точно не желал. Александер пытался возмутиться, но его остудил пронзительный взгляд тиранши.

Самым главным поручением, что отдала ему главенствующая, было подготовить зону для пострадавших в ходе операции. Док высказал, что не сможет справиться со всем один и Стефани милосердно назначила ему помощника. Это была милая старушка, в прошлом фельдшер скорой помощи. Хантер никогда не любил стариков, но эта Рин вызывала только положительные чувства. Её иссохшиеся руки быстро и точно делали свою работу.

Сначала старуха пыталась досаждать ему излишним любопытством: расспрашивала, кто они такие, кого все так мчатся спасать. Очевидно, ей здесь не всё доверяли. Док отвечал односложно, иногда даже едко, но Рин настойчиво продолжала задавать вопросы. Зато, лишь услышав имя Джо, подозрительно замолкла и напряглась. Александер попытался вникнуть, в чем дело, но решил, что стресс делает из него параноика и сосредоточился на работе.

Фельдшер кусала язык, стараясь не выдать волнения. Джо. Значит эта мелкая стерва связалась с нужными людьми, которые даже из-под земли её достанут. Какой досадный промах. Если у них выйдет вернуть девчонку, то, увидев её, первым делом она разболтает каждому о маленьком секрете Рин. А этого бы женщине точно не хотелось. Ей и без того осталось не очень долго, совершенно не хотелось бы умирать ещё раньше.

Пытаясь унять панику, она убеждала себя, что ситуация всё ещё ей подконтрольна. Белобрысая приедет истощенной и раздавленной. Для Рин не составит никакого труда устранить её снова. На этот раз наверняка. Но вокруг столько людей, которые не доверяют ей… Нужна страховка. Надёжный человек, который не вызовет подозрений даже у Айлз. Если бы удалось найти такого помощника…

Мужчина по левую руку от неё с искренней нежностью расстилал белье, выглаживая ладонью каждую складку. Готовил необходимые препараты на столике рядом. Поправляя подушку, он замер. Несколько выждав, Хантер любовно провёл пальцами там, где должна будет устроится голова блондинки. Его лицо тронула улыбка. Женщина обернулась на жесткий взгляд за спиной. Карие глаза, что вмещали в себя нежность, ненависть и страх, утыкались в спину патолога. Во всём теле читалась ломка. На лицо все признаки жуткой ревности. Значит эта девочка в короткой рубашке — это как раз то, что ей нужно.

Александер, почувствовав этот взгляд, напрягся и резко обернулся. Он вздрогнул всем телом и чуть не рухнул на койку, которую стелил для подруги.

— Твою мать, Рейчел! Хватит! — он нахмурился и вернулся к задаче, делая вид, будто девушка его больше не беспокоит.

— Будем знакомы, Рейчел… — неслышно пробормотала под нос старушка и стала напевать какую-то лёгкую весёлую мелодию.

***

Шатен, ещё раз повторив все инструкции, направлялся к воротам. Он, уткнув руки в карманы, крепко сжимал кулаки. Ему казалось, будто все из толпящихся возле входа знают, что у него лежит в рюкзаке. Питеру казалось, что они вот-вот накинутся и отнимут драгоценный порошок.

Ривер, как следует любому пай-мальчику, никогда не пробовал наркотики, хотя в школе одна девчонка ему предлагала затянуться зелёной отравой. Может быть, иногда в голове и рождались подобные мысли, но Пит отгонял их от себя. В любом случае у него всегда было кое-что забористее любой травы.

Его препараты, которые доктор настоятельно рекомендовал не прекращать принимать во избежание синдрома отмены, действовали по принципу лития. Они выступают антагонистами ионов натрия, тем самым притупляя нервные импульсы. Они влияют на транспорт норадреналина — предшественника адреналина, и серотонина — гормона, что отвечает за счастье, тем самым повышая их эффективность, в разы увеличивает чувствительность мозга к дофамину — гормону награды и влюблённости. Одним из основных его свойств является подавление изотинола, что вырабатывает в организме человека инсулин и контролирует гормоны счастья и удовлетворения, подавляя их в некоторых случаях. Подобный функционал препаратов успешно подавлял мании, навязчивые состояния, депрессии, панические атаки, притуплял фобии и, самое главное, позволял не концентрировать внимание на галлюцинациях.

Так уж устроен человеческий разум, что чем меньше ты обращаешь на что-либо внимание, тем менее существенно оно становится для тебя. Именно поэтому всевозможных тульп и прочих артефактов сознания рекомендуется игнорировать. К сожалению, зачастую это невозможно.

Единственными неприятными побочными эффектами таблеток служила постоянная усталость и вялость, тремор рук, излишняя романтичность, чувствительность или, напротив, апатия. Особо опасен синдром отмены при употреблении подобных препаратов.

Лекарства назначаются пожизненно и при прекращении употребления вызывают мощнейшие откаты состояния здоровья или даже резкие ухудшения. Резкая отмена лития и ему подобных препаратов, как случилось с Питером, в десятки раз повышает риск суицида.

Но так вышло, что в такой непростой ситуации были те, кто его поддерживает. Те, кто не позволяет ему свалиться в пропасть. Зомби. Теперь ему всегда приходилось думать о спасении своей филейной части, а жуткие видения заслуженного внимания не получали. Хотя, гораздо прозаичнее звучало бы, что ему в этом помогала Джо. Вполне возможно. И теперь, это он должен ей помочь.

Ворота пискнули и разъехались. Перед ним стоял человек, напоминающий Шона из того жуткого отеля. Наверное, из-за натянутой на лицо улыбки доброжелательности и приветливости. Он взял большую записную книгу, ручку и внимательно взглянул на Питера.

— Чем могу помочь?

— Я… — Питер выдохнул, вспоминая каждый из принципов системы Станиславского. Самое первое, чему обучают на актерском мастерстве. — Я хотел бы ну… выбрать девочку.

Тот человек улыбнулся ещё шире, хотя, казалось бы, куда.

— Вы знакомы с ценами на наши услуги?

— Д-да, я видел как-то каталог, но подруга выбросила его в реку. Я запомнил адрес и примерные цены… Вот и… пришёл.

Тот кивнул.

— Тогда вас проводит Говард до общего зала, чтобы вы смогли выбрать, — он поднял на Ривера глаза. — Но сначала, ваше имя.

— Стив Браун, — ляпнул тот первое, что пришло в голову.

— Какая возрастная категория интересует? — он заметил вопрос в глазах шатена. — Для статистики. Для нас клиент — самое важное.

— Эм… От восемнадцати, до тридцати, — Ривер старательно высчитывал сколько там вообще лет этой Айлз. — Отлично, а вот и Говард.

Низкий сухой мужчина учтиво поклонился и повёл Питера дальше. Они вошли в длинный коридор и преодолели не один десяток дверей и замков, прежде, чем оказались в большом холле. По центру стоял стенд с каталогом. Риверу всучили его и сказали не торопиться.

Что его поразило, так это то, как свободно вокруг сновали проститутки. Он иногда видел ту или иную на картинке, отмечая, что в жизни они куда менее желанные, чем на глянцевой версии себя.

— Выбрали что-нибудь? — Говард вынырнул у него из-за плеча.

— Я, скорее, не выбирал, а искал ту, что мне запомнилась из моего каталога. У неё такие горящие глаза. Как у моей мамы.

Говард смотрел на разворот журнала, где красовалась Айлз.

— А, Харли, — он вздохнул, — парень, она тебе не по зубам. Говорят, эта девица та ещё строптивая лошадка.

— Ну… я буду нежен с ней и покажу всю мою заботу и любовь. И, может быть, ей понравится.

Говард рассмеялся, скрипучим и сухим смехом.

— Какой ты романтик. Ну, тогда я могу записать тебя в очередь, — они подошли к стойке холла и тот открыл ещё одну записную книгу, выискивая страницу Айлз. — Вот, все её часы приема расписаны на месяц вперёд. Думаю, я могу вписать тебя на начало февраля.

— Так долго, — искренне расстроился Питер. Он уже входил в роль человека, который действительно пришёл ради секса. — А я могу… просто увидеть её? Хотя бы пару слов ей сказать?

— Это невозможно, парень…

— Я заплачу! — Ривер полез в рюкзак, доставая пакет наркотиков. — Просто пару слов! Я хочу ощутить её запах! Глянуть в глаза!

Посмотрев на пакет, Говард жестом попросил его подождать и снял трубку домашнего телефона. О чём-то тихо переговорив, он кивнул Питеру и забрал пакет. Убрав наркотик в сейф, мужчина поманил Ривера за собой.

Очередной жуткий коридор.

За закрытой дверью слышался смех. Говард перекрестился и постучал. Дверь открылась и в щель протиснулась морда Бориса. Питер узнал его, благодаря Бога, что сам стоит так, что основателю его не видно. Он взывал к Всевышнему, чтобы прослушка работала и обе команды были предупреждены, что здесь этот гад.

— Что надо? — рявкнул он.

— Прошу прощения, господин, — Говард мягко поклонился. — Наш работник ввёл ей не ту дозировку. Боюсь, через пару минут она снова придёт в себя. Одна девчонка, которой ввели ту же дозу, только что откусила своему клиенту головку. Море крови, а врач у нас один. Позвольте я введу её повторно, чтобы вы наслаждались ещё дольше.

— Тупые выблядки, — без прежней ярости проворчал Борис.

Он на секунду пропал, а затем за локоть выволок в коридор Айлз. Она рухнула на Говарда, что-то тихо бормоча.

— И поживее!

Мужчина кивнул и подхватил Айлз. Он перекинул её в руки Питера, отворачиваясь и отходя.

— У тебя три минуты. Услышу хоть один звук поцелуя или ещё чего — больше сюда не вернёшься.

Кивнув, Питер сосредоточился на Джо. Она не стояла на ногах. Зрачки выкатывались из орбит, а остатки белья спадали всё ниже. Он поправил бретельку лифчика обратно ей на плечо, чтобы не наблюдать виднеющиеся даже в полумраке розовые соски.

— Эй, ты меня слышишь? Джо? — шепотом спросил он, придерживая её за подбородок и пытаясь заглянуть ей в глаза. — Что они с тобой сделали?

Он не мог сказать, узнала ли его Айлз. Она всё норовила упасть и смотрела куда угодно, но не на него. Наконец сфокусировав взгляд на лице Ривера, девушка вздрогнула всем телом.

— Это ты, Питер? Помоги мне. Помоги мне. Помоги мне. Помоги мне.

— Я здесь за этим, милая, потерпи ещё немножко.

— Нет… — уткнувшись в него носом и сползая вниз, шептала Джо. — Нет, нет, нет…

— Достаточно, — Говард отнял девушку от шатена. — Что это с ней?

Джо изо всех последних сил пыталась схватиться за одежду Ривера. Её пальцы не слушались. Она плакала, но не могла даже ровно держать голову.

— Питер…

— Что за «Питер»? — замерев, спросил Говард.

— Может её бывший? — пожал плечами Ривер, пытаясь держать свою роль и не расплакаться.

Кивнув, Говард постучал. На этот раз Борис открыл дверь во всю ширь. Его крошечные поросячьи глазки лишь скользнули по Айлз, останавливаясь на Питере. Казалось, из его ушей сейчас повалит дым. Он схватил его за волосы, втаскивая в комнату. Повалив парня на пол, он следом швырнул Джо, которая свалилась на Ривера тряпичной куклой.

— Сученыш! — рявкнул Борис. — А ты — оставь нас!

Ничего не понимающий Говард прикрыл дверь. Ну, клиент есть клиент. А Борису вообще нельзя ни в чем отказывать. Хочет мальчишку? — будет ему мальчишка. Кстати, Отличная бизнес идея. Нужно запатентовать её.