Всё становится на места

Глава 2. Тайные затеи кончатся ль добром

Яркий луч света пытается выжечь мне глаза. Я прячусь под подушкой.

Подушка тут же покидает меня, улетая куда-то вверх.

Закрываю лицо руками, но кто-то безжалостно пинает меня в бок.

— Какой стыд! — слышу я голос Сильвии. — На кого ты похож? Что ты с собой делаешь, Сильвер?

— Не кричи так громко, — морщусь я и тру виски. Может быть, за стенами дворца буря и утихла, но она всё ещё бушует в моей голове.

— Лила, пожалуйста, принеси нам чаю покрепче. И влажное полотенце, — командует моя несносная сестрица. Затем я ощущаю, что она садится рядом со мной.

— Не хочу я чай, — мой голос звучит хрипло, горло пересохло, а глаза открывать совсем не хочется. — Оставь меня, умоляю.

— Сам понимаешь, не оставлю. Пожалуй, сегодня я возьму тебя с собой кое-куда.

— О боги, куда?

— Пусть это будет сюрпризом. Спасибо, Лила, поставь на столик. И убери вот это, пожалуйста…

В разговоре возникает пауза, заполняющаяся позвякиванием пустых бутылок. Внезапно мою расслабленную руку отдёргивают от глаз, и на лоб падает отвратительно холодное полотенце.

— Не люблю сюрпризы! — реву я, резко садясь на постели и отшвыривая полотенце.

Сильвия стоит передо мной с сердитым выражением лица, которое у неё, похоже, в последнее время появляется само собой при виде меня.

— Держи! — суёт она мне в руки чашку крепкого чая. — И пей! А потом собирайся. Вот увидишь, тебе понравится.

— Это будет не приём? — пытаюсь я разузнать хоть что-то, осторожно выбираясь из смятой постели.

— Глупый, кто же устраивает приёмы так рано. Нет, скорее, деловая поездка, — отвечает Сильвия, отходя к окну и распахивая белые створки. — Гляди, какая сегодня чудная погода!

Я подхожу ближе к окну и, любуясь чудной погодой, аккуратно и бесшумно сливаю чай по стенке кадки с каким-то лохматым растением. Моя сестра почти весь дворец превратила в оранжерею.

— Посмотри-ка, — указываю пальцем в небо. — Вот это облако похоже на барашка!

— И правда, — смеётся Сильвия. — А вот это — как будто утка с большой головой!

— А вон то слева, толстое, на коротких ножках — твой советник Фланн, — говорю я. — Гляди, у него и лысина, и кудряшки такие же торчат по сторонам.

Как чудесно, что Сильвия всё ещё любит нашу детскую игру с разглядыванием облаков. Ведь пока она смотрит в небо, я могу наполнить чашку из бутылки, спрятанной в земле за листьями.

— К слову, не поделишься, отчего советники вчера были так недовольны?

— Ты же понимаешь, — Сильвия оборачивается, лучезарно улыбаясь мне. — Они старые люди, с опаской относятся к переменам… а что это за запах?

Я отступаю на шаг, улыбаюсь и делаю большой глоток из чашки, слегка морщась при этом.

— Прости, сестрица, наверное, это от меня после вчерашнего. Так что ты там говорила о советниках? Чем им не угодила мысль снарядить корабль для исследования морских просторов?

— С тех пор, как принц Теодор погиб, многие не приветствуют далёкие морские путешествия… и всё же запах стал как будто сильнее! — принюхивается моя подозрительная сестра.

— Это потому, что я дышу в твою сторону.

— А отчего ты так кривишься, когда пьёшь?

— Очень крепкий, кхе, чай. Не подходи ближе. Не подходи, кому сказал! Отдай чашку!

— Да как ты мог! — с возмущением восклицает Сильвия.

Бесспорно, я сильнее, но на краткий миг ей везёт.

Особо не задумываясь, она выплёскивает содержимое чашки в раскрытое окно, и оттуда почти сразу же доносится негодующий крик.

— О боги, советник Фланн, прошу меня простить! — извиняется моя сестра, перевесившись через подоконник. — Ох, нет!

Снизу доносится негромкий стук, а затем звон разбитой чашки. И нехорошие слова, от которых Сильвия отгораживается, захлопывая створки. Она оборачивается ко мне, пунцовая от смущения.

— Во всём виноват ты! — заявляет она, ткнув меня маленьким острым пальцем. — Ты мне должен. Так что собирайся и поедем, жду внизу.

Когда я спускаюсь вниз, то уже вполне доволен жизнью. Голова больше не болит, а люди вокруг такие милые, так бы всех и расцеловал.

— Чудесное утро, советник Фланн! — распеваю я, пытаясь обнять этого пухлого низкорослого старичка, поднимающегося мне навстречу. Он неожиданно ловко уворачивается, но я не в обиде.

Вот только со ступенями происходит что-то странное. Они движутся, меняясь в размерах. А ещё эти узоры, которые ползают по стенам…

К счастью, меня выручает Ланс, помощник Сильвии. Этот добрый парень крепко берёт меня под руку и ведёт к карете.

— О боги, Сильвер… — шепчет сестра, качая головой, когда я падаю на сиденье напротив неё. Затем Ланс захлопывает дверцу, и мы едем.

По дороге нам приходится останавливаться два раза, чтобы я полюбовался красотой местности.

Я знаю то место, куда мы подъезжаем. Доводилось бывать здесь прежде. Это королевская верфь «Летучая рыба» — группа построек, столпившихся на берегу. Здесь есть и мастерские, где куют и отливают детали, и цеха, где обрабатывают и распиливают древесину. Самое интересное здание, конечно, то, где рождаются корабли.

Эрнесто как-то давно брал меня с собой, и мы осматривали строящиеся суда. Это всё были небольшие игрушки для морских прогулок знати. Их последнюю с Сильвией затею, галеон, я ещё не видел. Безумцы задумали снарядить корабль, который отправится в морские дали и откроет, если повезёт, новые неизведанные земли. А если совсем повезёт, это принесёт прибыль и расширит влияние Островов.

Поддерживаемый Лансом, я спускаюсь с подножки кареты, но земля продолжает куда-то ехать. Я смеюсь, потому что это очень весело.

С другой стороны меня подхватывает Сильвия. Какой недовольный у неё голос! Ей нужно пить ром: отлично поднимает настроение.

— Не собираюсь я ничего пить, — шипит Сильвия, пока мы шагаем по двору. — Молчи, не позорь меня!

Ох, она каким-то чудом прочла мои мысли. Может, моя сестрица — колдунья? Колдунья, а? Ну-у, тогда ей прямая дорога в Мёртвые земли. Колдунов же никто не любит. Они мерзкие, злобные твари. Сидят в своём болоте, как жабы, и квакают. Квак! Они ещё и надутые, ну точно жабы. Да кто это меня дёргает? Это, что ли, ты, Сильвия? Наверное, ты не расслышала, ну так я повторю: колдуны — жабы болотные! Интересно, есть здесь у кого-то ром?

— Так чудесно было узнать, что ты обо мне думаешь, — слышу я холодный насмешливый голос, который кажется мне знакомым.

Я пытаюсь разглядеть этого человека, что непросто: он уходит то влево, то вправо. Но вот оба его лица сливаются воедино, и я его узнаю.

— Дрейк! — говорю я и даже немного трезвею. — Не-на-вижу сюрпризы.

— Гилберт, — поправляет он. — Вы позволите?

Сильвия отпускает мою руку, и я тут же ощущаю стальную хватку Гилберта. Он куда-то тащит меня.

— Смотри, сейчас по-колдунски его лечить будет! — негромко говорит кто-то рядом.

Моя голова погружается в холодную воду. Я отбиваюсь как могу.

— Вишь, ледяная вода нужна для такой волшбы! — слышу я сквозь шум в ушах, когда мне удаётся поднять голову, чтобы вдохнуть. Похоже, вокруг нас собрались работники верфи.

Затем я вновь ощущаю давление, и меня безжалостно окунают в бочку.

— Да с чего вы взяли, что здесь нужно колдовство? — сердится мой мучитель, когда я вновь оказываюсь над поверхностью. — Расходитесь, у вас ведь есть свои дела.

Вода вновь встречает меня. Наконец, к моему счастью, меня извлекают на поверхность. Я чувствую себя как мокрый слепой котёнок, но какая-то добрая душа подаёт мне полотенце.

— Гляди-ка, он три раза окунал, надо запомнить, — уважительно говорит кто-то сзади.

— Пожалуйста, принимайтесь за дело, — вежливо, но твёрдо говорит Сильвия, и любопытные зрители неохотно отступают. Впрочем, недалеко.

В это время появляется Ланс. Он держит двумя руками большую деревянную кружку, содержимое которой предназначается мне.

— Пей, — командует Гилберт.

Я пробую солёную гадость и плюю прямо на пол.

— Что за мерзость?

— Сок квашеной капусты, — коротко отвечает этот негодяй, а затем берёт одной рукой кружку, второй придерживает мой затылок и следит за тем, чтобы я выпил всё до капли.

— Гляди, гляди, вот как надо! — вновь доносятся голоса работников. — Кружку взять в правую руку, а левой голову держать, чтобы подействовало!

— А он ещё слова какие-то сказал! Что он сказал, Кланки, ты расслышал?

— Я ничего не говорил! — рявкает Гилберт. — Здесь нет колдовства, только рассол.

— Да-да, как же, — ворчит недоверчивый Кланки. — Это он делиться с нами не хочет, ребята. Боится, что мы всё узнаем и станем колдунить получше него. Да только я всё слышал, вот так-то…

— Живо по местам! — раздаётся чей-то громовой голос, я даже вздрагиваю. — Как ведёте себя при королеве, ах вы морские слизни! Только бы от работы улизнуть! Боровы ленивые! Пустить бы вас на корм крабам!..

Вот это было заклинание так заклинание, всех работяг в тот же миг так и сдуло. Я обернулся, чтобы разглядеть такого могучего колдуна.

Это оказался человек, который не очень удался в рост, но зато в ширину — за двоих. Плечи у него такие мощные, что в двери, наверное, проходят только боком. Лицо до самых глаз заросло косматой чёрной бородой, в которой там и сям виднеются седые нити, а лысая голова подвязана синим платком.

Его одежда выглядит до того замызганной и потёртой, что я даже засомневался, точно ли он имеет право тут распоряжаться. Впрочем, Сильвия быстро всё проясняет.

— Брадан, как я рада тебя видеть! Сильвер, это Брадан, и от него зависит вся работа верфи. Он очень ответственный человек, обходит все мастерские и всё проверяет своими руками. На нём здесь всё держится. Брадан, это мой брат, Сильвер.

Здоровяк скупо кивает.

— Вы, наверное, на галеон пришли посмотреть? — спрашивает он.

— Да, на него, — отвечает Сильвия.

Брадан делает едва заметный жест рукой, указывая на самое большое здание, а затем неспешно идёт к нему.

Сестра бросает на меня тревожный взгляд, убеждается, что я могу идти сам, и следует за Браданом в сопровождении Ланса. А я немного задерживаюсь.