Всё - за Викторию (СИ)

ИСТОРИЯ ФОКСА (НАЧАЛО)

Немного о прошлом мистера Фокса.

Из этой истории нам станет ясно, что он за «фрукт», как до жизни такой докатился, ну, и, конечно, причины его ненависти к Ридли.

1.

Адам родился в семье Дэвида Фокса, богатого промышленника, владевшего ткацкой мануфактурой.

И только миссис Фокс знала, почему Адам столь сильно отличается от других ее детей. Всего лишь маленькая интрижка с красавцем-капитаном привела к появлению на свет темноволосого малыша с карими глазами. Сама Джоанна Фокс была зеленоглазой блондинкой, а ее муж имел светло-каштановые волосы. У Александра и Джулианы, рожденных от Дэвида, тоже были светло-каштановые волосы и зеленые глаза, Адам же резко отличался от всех. Похож он был лишь на своего отца, чем иногда вызывал ностальгию у миссис Фокс.

Мистер Фокс хоть и подозревал супругу, но доказательств не имел. А подозрение его укреплялось с каждым годом, — чужая кровь давала о себе знать.

В семье Фоксов Адам резко выделялся не только внешностью, но и характером. Нет, он не был бунтарем и не шел против общества. Он спокойно подчинялся требованиям отца и старшего брата. Правда, только тем требованиям, которые нравились ему. Остальные приказы он игнорировал, чем частенько доводил отца до бешенства.

Адам был умен и хитер; невозможно было понять, о чем он думает и что замышляет. Порой его поступки казались неожиданными, но часто приводили к еще более неожиданным результатам.

Дэвид недолюбливал Адама, он его даже немного побаивался. Именно это и повлияло на его решение отправить младшего сына в навигационное училище, где царили жесткий распорядок дня и строжайшая дисциплина, к которой должны были приучить и юного Адама Фокса.

В училище у Адама, как ни странно, появился друг: Джеймс Ханниган, серьезный молодой человек; он бредил морем и видел себя капитаном корабля. Адам же ненавидел саму мысль о море и о тупых приказах, которые ему придется выполнять, если он пойдет служить во флот.

Оба юноши выходили из хороших семей, и в будущем им была обеспечена карьера офицеров военно-морского флота Британии.

***

В девятнадцать лет, настроив против себя всех преподавателей, Адам с треском вылетел из училища за самовольную отлучку и связь с замужней женщиной. Это дело не получило бы такой огласки, если бы любовников не застал в постели муж-рогоносец.

От гнева отца Адама спасло лишь то, что за год до скандала Дэвид Фокс скончался от пневмонии. Место во главе семьи занял Александр, он же, по завещанию отца, распоряжался всем имуществом. И, к великому неудовольствию Адама, теперь он материально зависел от брата.

Александр был старше его на десять лет, и они никогда не дружили. Воспитанный как будущий глава семьи и в силу своего возраста, Александр, до исключения Адама из училища, снисходительно относился к брату и сестре. Но Адам разозлил его своими легкомыслием и пренебрежением долгом перед семьей.

Старший брат не опустился до того, чтобы кричать, брызгая слюной на непутевого Адама; он холодно посверлил того взглядом, а потом предложил устроить на корабль. Матросом!

Адам отказался.

Александр заявил, что Адам не получит от него ни фартинга; и сдержал слово.

Раздосадованный Адам покинул отчий дом и снял комнату на оставшиеся у него средства. Ему никогда не приходилось добывать деньги, а жить надо было на что-то; не мог же он вечно занимать у Ханнигана. Тем более, Адам хотел жить, ни в чем себе не отказывая; а, значит, ему нужно много денег. И он стал думать, где их можно достать.

Ответ пришел ему в виде миссис Уоррен, с которой он познакомился на маскараде. Женщина хоть и была старше его, но обладала неповторимым шармом, умом и красотой; и она скучала. Адам ее развеселил. Именно она познакомила Адама со своим мужем Ричардом Уорреном, который держал склады и занимался скупкой и перепродажей товаров. Надо отметить, что товары эти были по большей части нелегальными.

Уоррен нашел мистера Фокса весьма смышленым молодым человеком и стал поручать ему переговоры с покупателями. Так Адам попал в мир контрабандистов. У него появились деньги, которые он спускал, не считая, на красивые вещи, женщин, азартные игры, веселую пьяную жизнь…

***

Александр с явным раздражением осматривался. Видно было, что квартира брата, которую тот снимал, откровенно не нравилась ему. Здесь пахло богатством, а откуда у Адама могут взяться деньги? Да еще так много!

Адам молча смотрел на старшего брата, ожидая, когда тот объяснит причину своего столь внезапного визита.

— Откуда у тебя такие средства? — сразу перешел к главному Александр.

— Разве это должно тебя волновать? — Адам скептически приподнял брови.

— Должно. Ты мой брат, и твое поведение не вписывается ни в какие рамки. Ты позоришь честь нашей семьи.

— Честь семьи? Семьи, которая от меня отказалась?

— Никто не отказывался от тебя. Матушка все время переживает, а ты ведешь себя, как свинья.

Кажется, он в бешенстве, — подумал Адам, вглядываясь в лицо брата. Но точно понять, какие чувства обуревают Александра, ему еще ни разу не удалось. Холодный мрамор, — и тот проявляет больше эмоций.

Брат всегда держался неестественно прямо, голова его была надменно вскинута, говорил он ровным тоном, не повышая голоса. Высокий и худой, он взирал на Адама сверху вниз, и молодой человек весьма неуютно чувствовал себя под его снисходительным взглядом. В глубине души Адам признавал, что побаивается брата и уважает его больше, чем отца.

— Ты мог бы требовать, если бы не выгнал меня из дома, оставив без обеспечения. Но теперь я сам себе хозяин и буду жить так, как захочу!

— Ты говоришь, как избалованный мальчишка.

— О, поверь, нас не слишком баловали в морском училище!

— Это меня и удивляет. Откуда в тебе столько безответственности? Подумай о матери и сестре. Джулиана должна скоро выйти замуж, а о нашей семье шепчутся у меня за спиной.

— Любишь собирать сплетни? — ехидно спросил Адам — и был пригвожден к месту ледяным взглядом. Он усмехнулся, но смешок получился жалким. Мало кто мог заставить Адама так нервно усмехаться, обычно он владел ситуацией.

— Я слышал, ты связался с недостойными людьми?

— Кстати о Джулиане. Ты думаешь, она будет счастлива, если ты выдашь ее замуж за Далтона? Он же ей в дедушки годится! — воскликнул Адам, откровенно игнорируя вопрос брата.

— Он для нее прекрасная партия.

— Джулиане тринадцать!

— Но и свадьба не завтра, а через три года. Но не об этом сейчас речь, — ответил Александр и добавил после небольшой паузы: — Если я предложу тебе вернуться в училище и закончить его, что ты скажешь?

— Но меня ни за что не возьмут обратно!

— Я почти договорился, — резко оборвал его Александр. — Мне пришлось просить за тебя.

— Напрасно.

— У тебя появится шанс вернуться к нормальной жизни.

— Нет! Только не училище! И этот разговор лишний. Моя жизнь меня устраивает. И, как видишь, я вполне способен обойтись без твоего попечительства.

Александр долго смотрел на брата, но Адам не отводил взгляда.

— Я надеюсь, ты изменишь решение и вернешься в училище и семью, — наконец сказал Александр и покинул его роскошную квартиру.

***

Но Адам ничего не хотел менять; он продолжал вести дела с Уорреном и тратить деньги на развлечения и женщин.

Через месяц он получил письмо от брата, в котором тот просил о встрече. Мучимый любопытством, Адам решил удовлетворить просьбу Александра.

Старший брат выбрал довольно странное место для разговора — комнату на втором этаже старого трактира в Доклэндсе [1] . У Адама как раз были дела в порту, он встречал корабль с грузом.

Пробило семь вечера. Адам вошел в комнату и брезгливо огляделся, — здешние слуги не утруждали себя уборкой. Он вопросительно взглянул на Александра, застывшего у окна. Брат заговорил первым:

— Надеюсь, со временем ты сможешь простить меня, за то, что я сегодня сделаю, но это необходимо. Я не могу позволить тебе порочить наше доброе имя. И я уверен, что служба на корабле научит тебя ответственности и дисциплине. Адам, вскоре ты поймешь, что это пойдет тебе во благо, и ты еще скажешь мне спасибо. — Все это было произнесено спокойным ровным тоном, без единой эмоции на лице. Впрочем, как и всегда.

— Я не собираюсь служить на корабле, — напомнил ему Адам, понимая, что уходить нужно немедленно.

Не тратя более времени на разговоры, он повернулся к выходу, но в этот момент дверь открылась, и в комнату вошли трое: невысокого роста, плотно сбитый бородач и за ним — двое здоровяков устрашающего вида.

— Ну что, сынок, сам пойдешь, или тебя уговаривать придется? — ласково спросил бородач хриплым прокуренным голосом.

Рука Адама потянулась за пистолетом: без оружия он в последнее время не ходил; но здоровяки действовали на удивление быстро. Короткая схватка, удар по голове, — и вот уже юноша лежит у их ног на грязном полу без сознания.

***

— Позаботьтесь о нем, капитан, и помните, что я доверяю вам своего брата, — сказал Александр бородачу; во время драки он ни разу не пошевелился.

— Не беспокойтесь, мистер Фокс, я помню, о чем мы с вами говорили. Дисциплина и труд выбьют дурь из мальчишки. Пока будем плыть до Лиссабона, как шелковый станет! — усмехнулся в ответ тот; затем наклонился и подобрал упавший на пол пистолет Адама.

Александр достал толстый увесистый кошель и протянул его бородачу.

— Я благодарен вам, капитан Райс. Прощайте, — сказал он и покинул комнату.

Только после его ухода капитан осмелился обыскать Адама и забрать у него все ценное.

Ах, если бы он знал, как сильно изменится его жизнь после знакомства с Адамом, ни за что бы даже не посмотрел в сторону молодого человека! Но, увы, капитан не был провидцем.

— Тащите его на корабль, парни, — приказал он здоровякам. Те подняли Адама на ноги, встали по бокам и обхватили за талию. Со стороны казалось, что двое подвыпивших товарищей помогают идти абсолютно пьяному третьему.

2.

Адам пришел в себя лишь на корабле. Он не сразу понял, что лежит в гамаке, попытался подняться — и вывалился из него под дружный хохот матросов. Он стоял на четвереньках и мотал головой, пытаясь прийти в себя.

Адам никак не мог понять, где он находится, голова кружилась и раскалывалась, а ощущение было такое, будто пол под ним плавно покачивается. Он видел вокруг себя мужчин, — в основном среднего возраста, крепкие люди, одетые в простые добротные вещи. Кто-то из них ухмылялся, глядя на него; некоторые хмурились; были такие, кто смотрел с сочувствием или интересом. Он силился понять, что за люди его окружают, но не находил ответа.

Осознание действительности пришло к Адаму не сразу, но он вспомнил Александра и капитана с громилами, и с ужасом понял, что с ним произошло. Молодой человек тихо застонал от охватившего его отчаяния, хотя этот стон был больше похож на скулеж. Любопытство дорого ему стоило.

— Мы давно отплыли? — спросил он у матросов.

— Уж полдня миновало, — отвечали ему.

На смену растерянности пришел гнев. Как они посмели?! Он свободный человек! Как его родной брат мог решиться продать его матросом на корабль?!

Адам с трудом поднялся на ноги. Голова все еще болела, но уже почти не кружилась, зато ярость красной пеленой застилала глаза.

— Я хочу увидеть капитана, — сквозь зубы процедил он.

***

Капитан Питт Райс принял новичка в своей каюте. Выглядел он абсолютно спокойным и уверенным в своей правоте. Адам же весь трясся, он был в исступлении. Ему несказанно хотелось врезать капитану по его невозмутимой физиономии.

От нападения Райса спасало лишь присутствие в каюте помощника и одного из матросов-громил, — Адам, хоть и был взбешен, понимал, что сразу с тремя ему не справиться.

— Я обещал твоему брату сделать из тебя человека, вот этим и займусь в ближайшее время, — сказал ему капитан. Он сидел за столом, на котором были разложены навигационные карты; видимо, капитан с помощником прокладывали маршрут. — Плавание нас ждет долгое, — добавил Райс и указал рукой на карты. — Успеешь научиться слушаться старших, сынок.

Это ласковое «сынок» разозлило Адама еще больше. К тому же, он видел, что капитан довольно расчетливый и жестокий тип, — это читалось в его глазах.

— Я работаю на Уоррена, слышали о таком? — молодой человек буквально выдавливал из себя слова, слишком разъярен он был, чтобы спокойно говорить. — Я его помощник. Мистер Уоррен будет весьма недоволен моим исчезновением.

— Угрожаешь? — хмыкнул капитан. — Иди, сынок, не морочь мне голову, — махнул он рукой и пренебрежительно добавил: — Плевать я хотел на твоего Уоррена.

— Вы отвезете меня обратно в Лондон. Я к вам на корабль не нанимался, вы закон нарушаете! Я не стану подчиняться вашим приказам!

— А за неподчинение приказам у меня матросы несут наказание, — «порадовал» его капитан, — тридцать ударов линьком [2] по голой спине.

Но Адам не воспринял угрозу всерьез. Как и обещал, он игнорировал приказы капитана, и уже на следующий день смог лично проверить последнее утверждение Райса на собственной шкуре. После публичной порки желание спорить у него действительно отпало, зато появилась острая потребность отомстить за пережитое унижение.

Как Адам ни старался, он не смог сдержать стонов, что лишь усилило унижение. Когда его перестали бить, капитан подошел к привязанному к мачте молодому человеку и заглянул в лицо. И встретил взгляд полный ненависти; Фокс не сдался и собирался преподнести капитану массу неприятных сюрпризов. Самое невинное, о чем мечтал в ту секунду Адам, — убийство капитана; остальные задумки были куда более неприятны для Райса.

Капитан осуждающе покачал головой и тихо — так, чтобы только Адам смог его услышать, произнес:

— Я обещал твоему брату приглядеть за тобой, но не собираюсь быть тебе нянькой. И спрос с меня никакой: в море всякое может случиться — болезнь, пираты…

В ответ Адам заскрипел зубами от бессилия, трудно было не понять намек капитана.

Райс отошел от юноши и громко сказал собравшимся вокруг морякам:

— Не отвязывайте его, пусть повисит часок-другой, подумает.

Корчась от боли, Адам провисел часа два. Соленые брызги с моря добирались до его многострадальной спины, а прохладный ветер вскоре заставил трястись от холода. Много мыслей посещало голову Фокса. В основном, он грезил, как прирежет капитана, но в итоге пришел к выводу, что не следует ломиться напролом. Лучше выбрать более долгую и сложную, но верную дорожку, которая приведет его к цели, а именно — к отмщению.

С этого дня он больше не спорил с капитаном и выполнял все его приказы. Благо, длилось это недолго.

***

Небольшой торговый корабль, на котором они плыли, назывался «Мечта». Неизвестно, о чем мечтал капитан, когда его так называл, — а вот один из новых членов его команды точно знал, чего хочет.

На корабле всегда найдется тот, кто считает, что из него капитан получится лучше действующего, и желающий занять столь почетное место. Вычислить такого человека не составило для Фокса труда.

…Джон Моррис сразу понял, что обозленный на Райса юноша может быть ему полезен, а Адам был совсем не против помочь Моррису стать новым капитаном.

Некоторые члены команды поддерживали Морриса, — однако, таковых до того времени, когда Фокс очутился на борту "Мечты", насчитывалось единицы. Но уже к концу первой недели пребывания Адама на корабле почти половина матросов мечтала, чтобы Моррис стал их капитаном.

Фокс легко сходился с людьми и, в отличие от прямолинейного Морриса, начинал разговор о власти на корабле издалека, осторожно подводя собеседника к главному. Моряки сами начинали говорить о несправедливостях, чинимых капитаном. Одни вспоминали о незаслуженных, по их мнению, наказаниях; другие жаловались на маленькое жалование; некоторые видели, как капитан спускал деньги на шлюх, в то время как вся команда сидела без гроша. В общем, прегрешений у Райса нашлось множество.

Стоило лишь Адаму ненавязчиво задать несколько вопросов, — и вот уже моряки бурно обсуждали и ругали капитана. Но при этом Фокс не забывал нахваливать Морриса. Юноша прекрасно понимал, что на место капитана ему самому метить не следует: команда плохо его знает и не пойдет за ним. К тому же, ему абсолютно не нужна была власть над этим сбродом. Пусть у Морриса болит голова от этих ребяток, раз ему хочется. Для Адама главным стало вернуться в Англию.

Через две недели на борту вспыхнул бунт. К этому времени Райса поддерживало всего несколько человек. Сопротивление их было легко сломлено, и новым капитаном стал Моррис. Райса застрелили, а тело его сбросили за борт.

Моррис предложил команде пиратствовать, и моряки, которые больше года не видели приличного жалования, горячо поддержали его.

Адам занял место штурмана. Учеба в морском училище неожиданно оказалась полезна. Раньше старый капитан читал карты и прокладывал курс, Моррис же был не силен в столь премудром деле, и Адам стал для него на вес золота: хорошие штурманы очень ценились на кораблях.

Фоксу больше не приходилось трудиться и жить в жутких условиях. А, с непривычки, условия ему представлялись действительно жуткими: еда была плохой, а грязь и пот, казалось, навсегда въелись в кожу. Раны на спине болели и могли загноиться в любой момент; и, если бы не мазь одного из матросов, это могло плачевно кончиться для Адама.

Жизнь молодого человека сильно изменилась: он поселился в отдельной каюте, смог отмыться, а еда стала намного лучше той, которую он ел, будучи матросом. Но Фокс не собирался плавать вместе с командой, он мечтал вернуться в Лондон. Несмотря на изменившиеся в лучшую сторону условия, путешествие не приносило ему удовольствия.

И так было до тех пор, пока он не оказался в Лиссабоне. Город покорил Адама; обычаи, люди, природа, архитектура, — все удивляло его, а в особенности радовали изобилие и экзотичность самых разных товаров.

По пути в Португалию их судно напало на испанских торговцев. Бой был недолгим, команда «Мечты» подавила сопротивление испанцев и заполучила богатые трофеи. Адам тоже участвовал в сражении. Оно стало его первым боевым крещением; и, надо отдать ему должное, держался он отлично, — правда, неприятный осадок еще долго потом лежал на душе. Для себя Фокс решил, что убивать, пусть и в честном бою, — не для него. Капитан поделил добычу; но особенно щедр он оказался с Адамом, — Моррис, во что бы то ни стало, старался удержать молодого человека на корабле.

Теперь Фокс обладал приличным капиталом, который он не стал спускать, как другие матросы, на развлечения, а решил приберечь до лучших времен.

Из Лиссабона Адам отправил два письма; одно — матери, другое — Уоррену. В письмах он рассказывал, что ему срочно пришлось покинуть Лондон по личным делам. Уоррену он также подробно писал о товарах, которые было бы выгодно возить, и о том, что он мог бы наладить связи с местными торговцами.

Лиссабон очаровал Адама; теперь он не спешил возвращаться в Англию, ему хотелось увидеть другие страны, новые города. Но во время своих путешествий он не только смотрел, но и занимался их общим с Уорреном делом.

Фокс нашел новых поставщиков и заключил более выгодные сделки, нежели имелись у Уоррена. Ричард присылал корабль с товаром из Англии, Адам принимал груз, продавал его, а на вырученные деньги закупал новый товар и отправлял его обратно в Англию. Фокс теперь был не помощником Уоррена, а стал его полноправным партнером. Причем Уоррен очень дорожил их партнерством, ведь, благодаря Адаму, прибыль от контрабанды возросла в несколько раз.

Пиратство и разбой мало привлекали Фокса, — дело это было рисковое и не всегда прибыльное. И он уговорил Морриса сопровождать корабль с грузом и охранять его.

…В Лондон Адам вернулся через четыре года. Ему исполнилось двадцать три, и он располагал приличным капиталом. Из юноши он превратился в мужчину; он многое повидал, а опасность, постоянно сопровождавшая его в чужих странах, еще больше закалила и без того сложный характер.

Адам познал разных женщин и многому научился у них. Теперь без ложной скромности он мог назвать себя прекрасным любовником. Но серьезных отношений он пока не хотел. Никогда его чувства к женщине не заходили дальше легкой влюбленности, — впрочем, последняя быстро проходила, стоило только Фоксу добиться желаемого.

Но, как бы хороши ни были чужие страны, и как бы прекрасны ни были в них женщины, тоска по дому оказалась сильнее. Все чаще во сне он видел родной дом и друзей. Но больше всего ему хотелось взглянуть в глаза Александру. Несмотря на то, что из своего путешествия Адаму удалось извлечь максимум выгоды, он не простил поступок брата и жаждал встречи с ним.

[1] Доклэндс — Район Лондона. Лондонский порт.

[2] Линёк — короткая веревочная плеть (в старое время на кораблях).