Вы еще живы, Такаяма-сан?!

Глава 1

Саппоро, префектура Хоккайдо, окрестности полицейского участка Тоёхира, июнь 2024-го года.

В первый рабочий день после перерождения во мне проснулись способности из прошлой жизни. И угораздило же! Прямо на подходе к полицейскому участку, в котором я работал!

В сознании появился образ… Автомобиль летит по улице явно без управления. Водителю, скорее всего, стало плохо. Но важно было не это… А то, что прямо на его пути после поворота, в который он не впишется стояло небольшое яркое здание с огромными панорамными окнами, за которыми виднелись маленькие расстеленные кроватки.

Дар отозвался в памяти, и перед внутренним взором возникала вырезка из газеты: «Страшное происшествие. Автомобиль на всём ходу врезался в детский сад. Семь детей погибло, пятнадцать пострадало».

Но хуже всего было то, что я не успевал к месту будущего происшествия!

И тут всё исчезало…

Никакая машина по улице не мчалась и никому не угрожала. Однако я понял, что расслабляться нельзя. Это снова сработало моё умение видеть чуть-чуть наперёд.

Но через сколько это авто появится в реальности?

Я дёрнулся и всмотрелся вдаль, в начало улицы и увидел смутный силуэт приближающегося автомобиля того же цвета. Чёрт! А вот и он!

Сорвав с левой стороны рацию, нажал на кнопку и прокричал:

— Офицер полиции Такаяма! Срочно нужен перехват чёрного автомобиля, двигающегося по Тойозондори в сторону нашего участка, а также детского сада Тоёхира!

По ту сторону возникло напряжённое и недоумённое молчание, потому что я говорил совершенно не так и не то, что должен был. Даже остатки личности моего предшественника сопротивлялись подобным пренебрежением всех возможных японских правил, но мне было плевать.

Впрочем, на том конце достаточно быстро пришли в себя.

— Высылаем, — сказал мне приятный женский голос диспетчера, принадлежащий красивой молодой девушке по имени Охаяси Мизуки.

Скорее всего, она успела быстро узнать у инспектора Сугиямы Макоту, что делать. Девушка она шустрая и сообразительная, так что это и неудивительно.

Всё это я уже отмечал краем сознания, потому что со всех ног бежал вниз. Несколько раз ударив по кнопке вызова лифта, что было в манере нетерпеливого русского, но никак не японца, понял, что тот далеко, и побежал по лестнице на первый этаж.

Прыгая через несколько ступеней, я молился неизвестным божествам, запихнувшим меня в это тело, только о том, чтобы успеть вовремя. Лишь потом задумался о том, что у меня даже вопросов не возникло по поводу спасения детей. Этот порыв был частью моей натуры.

Выбежав из подъезда дома, куда меня отправили на вызов по поводу шума, я спешно огляделся. До детского сада мне было метров двести. Тогда я глянул в другую сторону.

Автомобиль нёсся на всех парах, и его бросало из стороны в сторону! Но он был ещё далеко, чтобы увидеть, что там с водителем.

Ура! Из нашего участка уже выскочили трое моих коллег и спешили к дороге!

И вот в этот момент я понял, что у них нет способов остановить автомобиль, движущийся со скоростью около семидесяти километров в час!

Хотя… возможно, я ошибался. У одного из полицейских в руках виднелся массивный свёрток, в котором я издали не угадал ленту с шипами для остановки нарушителей.

Я вздохнул с облегчением, они успеют раскатать ленту перед машиной. И это значит, что в детский сад она уже точно не врежется! Фух!

Прислушался к себе. Мне должно было полегчать? Я же повлиял на происходящее, или… нет?

Повлиял. Ответ пришёл в виде ещё одного видения.

Автомобиль на шипах пропарывал все четыре колеса, после чего его заносило прямо на пешеходный переход, по которому в это время шла мама с сыном. И он сбивал их, словно кегли в боулинге, после чего они, пролетев несколько метров, приземлялись на встречную проезжую часть. Меньше всего повезло малышу, потому что он воткнулся в асфальт головой… Проклятье!

Ругаясь на японском языке, я рванул к пешеходному переходу, как только новое видение оставило меня.

Да сколько можно⁈

И тут же я увидел маму и сына, держащихся за руку. Бросив взгляд в сторону надвигающегося автомобиля, понял, что я уже никак не успеваю, чтобы предупредить их, или даже перехватить, подставившись под удар самому.

Но это уже отметил мой мозг. Я же бежал к пешеходам, маша им руками, чтобы остановились. Но они меня и моих жестов не видели…

Всё их внимание привлекли действия полицейских, размотавших ленту с шипами, и неадекватное поведение автомобиля на дороге.

Если бы я снова мог останавливать время! Или сам двигаться быстрее. Однако ни первое, ни второе умение не перешли со мною в новую жизнь. Впрочем, и без этого справлюсь!

Спасало только то, что тело, в котором я оказался, принадлежало полицейскому, не пренебрегавшему физическими тренировками. Даже удивился, какую скорость смог развить, быстро переставляя ноги. У меня появилась надежда, что всё может закончится без лишних жертв.

Выжимая из нового тела всё, что мог, я прибавил ходу, едва касаясь подошвами асфальта. И, о чудо, мне удалось бежать ещё быстрее!

И то ли немного умения замедлять время у меня всё-таки осталось, то ли вселенная пошла мне навстречу, но в какой-то момент показалось, что машина, пробившая шины и ушедшая в занос, двигается медленно-медленно… А обаятельная японка с маленьким сынишкой лет пяти-шести и вовсе почти стоит на месте. Ещё я видел лица своих коллег, глаза которых по мере того, как они отслеживали траекторию автомобиля, раскрывались всё шире и шире.

Пять. Я прикинул, что примерно столько секунд у меня оставалось. И рванулся изо всех оставшихся сил.

Четыре. Молодая мама наконец-то поняла, что полторы тонны неуправляемого металла несутся прямо на них. Но вместо того, чтобы отскочить куда-нибудь в сторону, она закрыла собой сына, как будто это могло чем-то ему помочь.

Три. Я вытянул вперёд руки, чтобы оттолкнуть их прочь. Да, скорее всего, это причинит им боль, возможно, оставит синяки или даже переломы, но всё-таки это будет несравнимо с тем, что произойдёт в противном случае.

Два. Наконец-то видно водителя. Его лицо белое, точно мел, а голова болтается, словно у тряпичной куклы. Мои первоначальные подозрения оказались верны: сидящего за рулём хватил удар. Но сейчас моя забота не он, а вот эти двое прямо передо мной.

Один. Для того, чтобы толкнуть ребёнка, мне пришлось пригнуться, и из-за этого я терял возможность двигаться дальше с той же скоростью, что, вероятно, грозило мне самому травмами и увечьями. Впрочем, об этом я, пожалуй, подумаю потом.

Ноль. В самый последний момент, когда мне казалось, что катастрофа в том или ином виде неизбежна… что-то случилось. Корпус автомобиля в неконтролируемом заносе повернулся так, что дал мне необходимую секунду, которой мне не хватало.

Я не толкнул пешеходов. Схватив их в охапку и пользуясь собственной инерцией, пролетел над землёй добрых метра три, прижав обоих к груди. В воздухе перевернулся так, что и мать, и сын оказались сверху. И уже в таком виде приземлился. Машина прошла в пяти миллиметрах возле моих ног.

Удар, пришедшийся по большей части на лопатки, оказался легче, чем мог бы быть. Видимо, неосознанно я выбрал участок с газоном и умудрился миновать бордюры, столбики, обозначающие пешеходный переход и прочие возможные препятствия.

Звук, ворвавшийся в уши и едва не разорвавший барабанные перепонки, заставил снова сгруппироваться. Но практически сразу я расслабился, поняв, что это женщина, которую я спас и лежащая сейчас на моей груди, запоздало отреагировала на ситуацию и завизжала, опасаясь за своего сына.

Однако надо отдать ей должное, практически сразу она поняла, что опасность миновала, схватила маленького сына на руки и уже после этого попыталась подняться вместе с ним. Но с первого раза у неё это не получилось. Затем поднялась и прижала к груди мальчика, который, кажется, так и не понял, что стряслось и что он на волосок разминулся с неминуемой гибелью.

— Простите, — запричитала женщина, увидев, как я сморщился от боли из-за её колена на моей печени. — Извините, я не хотела причинить вам боль, — она быстро и горячечно поклонилась мне, а затем огляделась по сторонам. — Я оказалась сбита ситуацией.

— Ничего-ничего, — ответил я, поднимаясь на ноги и видя, как к нам бегут мои коллеги. — Я всё понимаю, — затем подчиняясь больше порыву нового тела, чем собственному, поклонился и сказал: — Меня зовут Такаяма Даичи.

— Спасибо вам огромное за спасение, Такаяма-сан, — уже приходя в себя, проговорила женщина, всё ещё крепко прижимая к себе сынишку, который, повернувшись в пол-оборота, посматривал умными глазами, что происходит вокруг. — Без вашей помощи, офицер… не знаю, что и случилось бы.

— Такаяма-сан, — одной из подоспевших коллег была горячая Хата Кумико, тоже один из младших офицеров нашего участка, — у вас всё хорошо? Пострадавшие?

— Удалось избежать пострадавших среди посторонних лиц, Хата-сан, — ответил я, оглядывая её, а затем и тех, кого спас.

И почему мне раньше казалось, что японки достаточно асексуальны? Нет же, я прямо сейчас, сквозь бушующий в крови адреналин чувствовал тягу что к одной женщине, что к другой, хотя обе были на сто процентов дочерьми страны восходящего солнца. Возможно, всё дело в том, что сейчас я и сам был таковым.

— Давайте вытаскивать водителя, — проговорил один из наших сослуживцев Окуми Томайо. — Ему и до аварии было плохо, а сейчас… — он замолк, предпочтя действие словам.

Я кивнул спасённой мною женщине и поспешил с искорёженному автомобилю.

По счастью, это оказалось творение концерна «Хонда», поэтому внутренне машина практически не пострадала. Вот в чём японцы молодцы, так это в надёжности и безопасности. Тут с ними и немцы не сравнятся.

Водитель находился в машине один и был без сознания. Лицо стало совершенно белым, а в уголке губ скопилось несколько капель крови. При этом дорогой костюм говорил о достаточно высоком статусе сидевшего за рулём. Всё это было видно сквозь открытое водительское стекло.

— Что это может быть? — вслух спросила Хата Кумико.

Я обернулся к ней, и понял, что у нас сейчас происходит нечто вроде мини-консилиума. Дело в том, что японские полицейские зачастую оказывают первую помощь, поэтому необходимые знания об этом у них есть в обязательном порядке. Но всегда лучше посоветоваться с коллегами.

— Когда он наехал на нашу ленту, то уже был без сознания, — проговорил Окуми Томайо. — Я видел, что его голова безвольно болталась, а руки не держали руль.

Первое, что показалось мне странным, когда я сунул голову в салон, это жара. Все автомобили в Японии оборудованы климат-контролем, поэтому подобное было странно. Повинуясь инстинкту, приложил ладонь ко лбу замершего в водительском кресле мужчины. Кожа была горячей и влажной. А на коленях следы того, что сидящего за рулём вырвало.

— Полагаю, что это тепловой удар, — сказал я, отстранившись от двери и позволив остальным осмотреть водителя.

— Интересно, — Кумико едва заметно улыбнулась мне, — раньше ты не был замечен в столь быстром анализе. Но в любом случае, в такую жару это весьма возможная причина. Ты как, кстати, тут оказался? Там Сугияма-сан с недовольным лицом интересовался твоим местоположением, Такаяма-кун.

Скажу честно, мне не очень понравилось ни то, что она сказала, ни то, как именно она это сделала. С каким-то высокомерием по отношению к моей персоне. Ладно, с этим разберёмся чуть позже. Сейчас же надо извлечь водителя из нутра автомобиля.

Мы дёрнули водительскую дверь, но она не поддалась. Это было немудрено, ведь перед тем, как остановиться, машина снесла несколько ограждений и затормозила о столб уличного освещения.

Впрочем, пассажирская дверь после некоторых манипуляций с центральным замком распахнулась, дав нам доступ к водителю. Вдали послышалась сирена скорой помощи.

— Это к нам, — проговорила офицер Хата, сверяясь с наручными часами. — Давайте достанем его аккуратно, а дальше уже медики займутся.

Остальные коллеги молчали. Судя по всему, среди всех нас только девушка имела обыкновение говорить много лишних слов. Остальные же предпочитали действовать.

Водителю повезло. Его не зажало, и ему ничего не отбило. Лишь безвольно болтающаяся голова ударилась обо что-то во время череды столкновений, оттуда и кровь в уголке губ. Именно поэтому мы достаточно легко извлекли мужчину из автомобиля и уложили на специальные носилки, которые нам принесли по просьбе Окуми Томайо.

В этот момент прибыла и скорая. Бригада медиков быстро загрузила водителя, наскоро записав наши предположения и список произведённых манипуляций, после чего сорвалась с места и под сиреной скрылась за ближайшим перекрёстком.

— Ты чего такой хмурый? — спросила Кумико, подошедшая ко мне. — Думаешь про выговор или про вчерашнее? Не переживай, ты сегодня герой, так что всё образуется. А то, что места не дали, ну так… — она вздохнула и развела руками, словно этот жест мог объяснить всё, что угодно.

— Да я об этом как-то и не думал, — ответил я и поймал на себе настороженные взгляды коллег. — Что? — спросил я.

Но они только едва пожали плечами и мотнули головами. Складывалось ощущение, что они видят что-то необычное в обыденном. Или даже не видят, а слышат.

И тут я обратил своё внимание на Кумико. И попробовал понять, о чём она думает. Это оказалось насколько легко, настолько и неожиданно.

«Странный он сегодня какой-то, — думала девушка, идущая рядом, и старалась делать вид, что погружена в собственные размышления, меня никак не касающиеся. — Как будто сам не свой. И говорит так необычно, словно не японец».

Ах, вот оно что! Ну, конечно, мыслю я, как русский, поэтому и говорю отчасти также. Это ещё спасибо телу, которое иногда корректирует меня.

Все знания, полученные Даичи от рождения и до сознательного возраста, как я понимал, сохранились нетронутыми. А вот случившееся в последнее время я не видел. Правда, пока мне это не причиняло никаких неудобств, но я полагал, что совсем скоро начнёт.

И что-то надо было сделать со своей речью. А то так рано или поздно меня обязательно раскусят. С другой стороны, а что они мне смогут предъявить?

И ещё один момент меня очень заинтересовал. Кумико Хата упомянула нечто такое, что могло меня расстроить. А ведь человек под гнётом обстоятельств несколько меняет своё общение. Вот на это и буду давить в дальнейшем.

Тем временем мы уже дошли до участка. Благо, все события развернулись практически прямо перед ним. Все, кто был сейчас не занят срочными делами, высыпали на крыльцо и наблюдали за нами. Как я понимал, самое интересное они пропустили и теперь ожидали нас в надежде на чей-нибудь рассказ.

А точнее, на рассказ Хата-сан, которая не преминёт в красках описать все виденные ею события. Но только своим подругам, коих в нашем участке было две. Все остальные будут довольствоваться слухами и случайно оброненными фразами.

— Такаяма-сан, — позвала меня диспетчер Охаяси Мизуки, что была одной из подруг Кумико, и затем легонько кивнула. — Вас ждёт у себя инспектор Сугияма. Просил передать, чтобы вы нигде не задерживались.

Я кивнул ей в ответ и дал понять, что спешу прямо к начальнику. Попутно я пытался выудить из памяти Даичи, что мне вообще может грозить. Но ничего особого на ум не приходило. Начальник был суровый, но просто так не подвергал выговорам, даже устным.

Тогда я заглянул внутрь себя и понял, что почему-то нахожусь в весьма приподнятом настроении. Впервые после того, как я утром оказался в этом теле.

У меня появилась минутка для того, чтобы оценить своё внутреннее состояние, и я нашёл его вполне позитивным. Если не сказать иронично-радостным.

И перед тем, как постучаться в дверь к господину Сугияме, я отметил ещё один момент, который упустил в пылу происходящего перед участком. Мама с сыном, которых я спас, куда-то пропали. В участке их не было.

С другой стороны, а что в этом такого? Просто взяли и пошли дальше по своим делам? Очень может быть, что они торопились, и ситуация с вылетевшей на тротуар машиной отвлекла их от чего-то серьёзного? Пометку у себя в мозгу я сделал. Хотя ни на какую благодарность с их стороны я и не рассчитывал.

— Входите, — ответил на мой стук инспектор Сугияма.

Он сидел на своём рабочем кресле и ожесточённо жевал зубочистку. Память подкинула воспоминание, что Макоту давно борется с курением, но проигрывает битву за битвой. Уже хорошо, что перестал дымить прямо на рабочем месте!

Хозяин кабинета смотрел на меня так, словно чего-то ожидал. А я никак не мог понять, чего именно. Снова вмешалось тело со своими рефлексами, подчиняясь которым, я поклонился. Инспектор кивнул мне в ответ, и только после этого заговорил.

— Такаяма-сан, — начал он настороженно, но выказывая некоторое переживание, что я смог прочитать в его мимике. — Где вы были во время обеда? В столовой вас не было, я начал переживать.

«Ого, — подумал я, одновременно прислушиваясь к ощущениям в спине после поклона, — начальник переживает о том, где я провожу обеденное время. Это нужно где-то записать».

Но последняя мысленная фраза: «Расскажу потом друзьям», застряла в мозгу, потому что не было уже кому рассказать. Я оказался совсем в другом мире. Зато меня развеселила эта их манера всегда кланяться друг другу.

«Делай так сто тысяч раз в день, и спина болеть не будет, — произнёс я рекламным голосом в собственной голове и еле смог сдержать улыбку. — И становую тягу им делать, кажется, не нужно».

— Простите, Сугияма-сан, — ответил я, — почувствовал, что нуждаюсь в свежем воздухе, вышел пройтись и заняться созерцанием.

— Созерцание — это хорошо, Такаяма-сан, — кивнул мне начальник. — Я как раз хотел поинтересоваться, почему вчера вы пропустили медитацию и тренировку в додзё.

Додзё? Что это такое⁈

Понятно, на русском языке подходящего ёмкого термина не нашлось, поэтому я остался без внутреннего перевода. Но память занятого мной тела услужливо подсказала, что это специальное помещение, предназначенное, как для медитаций, так и для занятий дзюдо и кэндо.

Последнее — вид фехтования на деревянных палках, очень почитаемый полицейскими. У них не только соревнования по нему проходят, но можно и по службе продвинуться, овладев этим самым кэндо на приличном уровне. В дополнении к этому в додзё изучали тайхо-дзюцу — искусство арестовывать.

Я понял, что самое трудное мне предстоит в новой жизни… Постараться не свихнуться от японских терминов! Стоило ещё добавить: и не надорваться от поклонов!

— Пропустил? — уточнил я.

— Вот именно, Такаяма-сан, пропустили, — проговорил тот и мельком глянул мне в глаза, словно пытался считать эмоции. — Я решил, что это из-за вчерашнего известия, поэтому и переживал за вас.

Что за известие? Судя по всему, это то самое, о чём упоминала Кумико. А значит, это не было секретом ни для кого в участке.

Ни для кого, кроме меня!

Я попытался провернуть тот же самый фокус, что и с девушкой-коллегой, чтобы услышать мысли начальника.

Но на этот раз меня ждало разочарование. В мысли инспектора Сугиямы мне так просто влезть не удалось. Что ж… Надо как-то аккуратно выяснить…

С другой стороны, зачем аккуратно? Если все вокруг думают, что я в стрессе, то и вести в связи с этим я могу себя странно.

— Известие? — снова спросил я, и тут же увидел, как глаза моего непосредственного начальника широко раскрываются.

— Да вы что ж это, Такаяма-сан, — скорее, с участием и в растерянности, чем с негодованием проговорил инспектор. — Вы точно в себе? Не пьяны? Не под воздействиями?

Я только открыл рот, чтобы высказать всё, что я думаю по поводу подозрений начальника. Но в этот момент зазвонил его телефон. С опаской покосившись на меня, Сугияма ответил:

— Да, слушаю, Хата-сан.

После чего он некоторое время выслушивал рапорт моей коллеги Кумико по поводу случившегося напротив участка, затем кивнул и проговорил:

— Спасибо, теперь мне всё гораздо яснее.

После этого он вновь посмотрел на меня, но не в глаза, а мимо лица.

— Такаяма-сан, я понял, что у вас сейчас случилась очень напряжённая ситуация, и вы можете находиться под воздействием аффекта, — теперь он говорил медленно, тщательно подбирая каждое слово. — Давайте я вам оформлю отгул до конца дня, а завтра с утра мы с вами обговорим все наши дальнейшие действия, идёт?

— Хорошо, — согласился легко, потому что мне нужно было немного времени, чтобы разобраться с происходящим. — Только вот по поводу вчерашнего известия хочу услышать.

— Вы что ничего не помните? — изумился инспектор Макоту, но тут же взял в себя руки. — Или причина в другом?

— Я просто хочу ещё раз услышать эту информацию от вас, — ответил я, найдя самый нейтральный предлог.

Что бы там ни было, это подразумевалось, как стрессовая информация, а значит, Даичи, в теле которого я находился, мог просить повторить её. Чтобы понять, что не ослышался и понял всё правильно. Ну чисто теоретически, так?

От Сугуямы не укрылся мой внутренний диалог. Он бросал беглые взгляды по сторонам, словно собирался с мыслями. Было видно, что ему нелегко, а значит, и вчера всё проходило также. Да что же там такое⁈

— Хорошо, — наконец, проговорил Макоту. — Я повторю ровно то же, что сказал и вчера…