Вызов

ГЛАВА 23

Они провели в пирамиде целую ночь. Галаэрон не догадывался об этом, пока, покинув пещеру через узкий туннель Ариса, они не увидели прямоугольные тени, протянувшиеся через заросший травой город. Эльфу хотелось, чтобы Мелегонт заглянул в них, читая будущее. А может, и не хотелось. Заметив пару фаэриммов, плывущих к ним через руины, он и сам смог сказать, что готовит грядущий день — по крайней мере, та краткая часть, что отмеряна им для жизни.

Поблизости не было видно ни пожирателей разума, ни глаз-тиранов, как и лошадей Ариса и Малика. Иллитиды и бехолдеры, вероятно, пали от руки Эльминстера или нежити на затонувшем мосту. Галаэрон мог лишь надеяться на то, что Арис понял, как плохо идут дела, и тихонько убрался прочь. Однако вероятность подобного была крайне мала.

— Рано или поздно они заметят туннель, — сказала Вала. Она опустилась на корточки рядом с Нихмеду, а Джингелшод выглядывал из-за их спин. — Мы могли бы вынести Камень Карсы через ту дыру, в которую вытекает река.

— И какой в этом смысл? — Галаэрон бросил взгляд вдоль склона холма, туда, где низвергался из песчаника водопад. Алая вода каскадом срывалась с пятидесятифутовой высоты. — Они поймают нас снаружи.

Вала внимательно следила за ним.

— Это может дать нам время, чтобы позвать помощь.

— А, ты о Шейде, — сказал Галаэрон. — Я обещал Мелегонту подождать принцев.

— Как думаешь, у нас есть такая возможность? — спросила Вала. Она повернулась к Джингелшоду: — Может Камень Карсы пройти в речной туннель?

— Было бы проще обойтись без него, — рыцарь окинул взглядом зев туннеля, где зола, оставшаяся от трупа Вульгрета, уже пыталась собраться в тело. Он поворошил её топором, а затем добавил: — А фаэриммам может и дела нет до твоего бегства.

— А вот и есть, — сказала Вала, закатывая глаза.

Галаэрон подозревал, что женщина также понимает истинность слов Джингелшода — без Камня Карсы они смогут прожить достаточно, чтобы уничтожить филактерию Вульгрета. Но чего он не знал, так это понимает ли Вала, что филактерию они уже нашли. Лич хранил свои жизненные силы в Камне Карсы.

Эльф отчаянно пытался придумать, что станет делать после того, как рыцарь наконец поймет — филактерия и Камень Карсы — одно и то же. Разумеется, он захочет уничтожить камень, но Галаэрон даже предположить не мог, как разнести такой артефакт. Ко всему прочему это было совершенно невозможно, если учитывать значимость подобного события для Эверески и народа Мелегонта. Может быть, есть способ достать сущность лича из артефакта. Но это потребует времени.

Когда Джингелшод не ответил, Вала снова заговорила:

— Фаэриммы охотятся на нас с самой Эверески, Джингелшод. Они не собираются выпускать нас. Даже без Камня Карсы. Так мы можем вытащить его через речной туннель или нет?

— Если сможешь задержать дыхание, — ответил рыцарь. — Но как это поможет вам сдержать обещание?

— Приведя помощь, — сказал Галаэрон. Он понимал, что нужно занять мысли Джингелшода чем-то, кроме Камня Карсы иначе последний шанс спасти Эвереску будет потерян, а потому он скользнул мимо рыцаря и направился назад по туннелю. — Ты слышал слова Мелегонта и видел Двенадцать Принцев Тени. Как думаешь, у кого шансов в поиске филактерии больше — у нас или у тысяч жителей Шейда?

— Возможно, всё было бы так, будь тут Мелегонт, который мог заставить их сдержать слово, — Джингелшод взял горсть пепла Вульгрета и двинулся к озеру вслед за Галаэроном. — А сейчас у меня есть только твоё слово.

— Тогда быть может я смогу немного подсобить, — сказал Малик. Он сидел на вершине Камня Карсы, следя за стонущей в полубессознательном состоянии Такари. — Я был бы рад убедиться, что спасение камня…

— Нет, — одновременно выпалили Галаэрон и Вала.

Малик беспечно продолжал.

— Я понимаю ваши сомнения, в конце концов, я отдам камень Цирику. Зато это даст вам шанс сбежать и сохранить жизнь вашей подруги, — он поднял голову Такари и снова отпустил, когда девушке удалось слабо покачать ей. — И шанс сдержать данное Джингелшоду слово, отыскав филактерию Вульгрета.

— От Цирика проблем полно и без этой безделицы, — Галаэрон начинал верить странному заявлению серафима о неспособности лгать. Спустив Такари с камня, он передал её Вале и жестом указал Малику слезать. — Тебе не захочется быть там.

Малик соскользнул в воду.

— У нас есть план?

— Возможно, — достав из кармана кусок теневого шёлка, Галаэрон прижал его к каменной стене пещеры, прямо напротив туннеля Ариса, а затем зашагал через озеро. — Кажется, не только Арис может прорубить туннель.

— Ты хочешь использовать магию камня? — выдохнул Малик. — Отличный ход!

Галаэрон пожал плечами.

— Лучший из тех, что я смог придумать. И лучше, чем ждать, когда фаэриммы достанут нас здесь.

— А если не выйдет? — спросил Джингелшод. Его руку, державшую пепел Вульгрета, окутывало кружащее облако пыли. — Фаэриммы тебя убьют.

Мрачно кивнув, Галаэрон взглянул на туннель Ариса. Один из противников уже плыл прямо к ним. Эльф расположил круг теневого шёлка на стене пещеры.

— Любой способ замедлить их, несомненно, поможет.

— Тебе, — сказал Джингелшод. — Если верить вашим словам, фаэриммы достаточно сильны, они смогут отыскать филактерию Вульгрета.

Теневой шёлк выскользнул из пальцев Галаэрона, исчезая в серебристой озерной воде. Медленно развернувшись, он ответил:

— Мне кажется, именно из-за подобного эгоизма ты стал нежитью.

— Не думаю, что нарушитель клятв имеет право упрекать других.

Джингелшод повернулся к туннелю Ариса, но обнаружил стоящего на своём пути Малика.

— Эгоизм не всегда плох, — заметил коротышка. — Особенно, когда каждого можно заставить увидеть одну истину — их целей достигнуть проще, работая вместе. Уверен, если мы все возьмём себя в руки, то найдём, что решение всегда было под носом.

Галаэрон яростно покачал головой, но обнаружил, что Малик всё равно ничего не видит. Его взгляд полностью заслонен фигурой железного рыцаря. Заставляя себя двигаться плавно, чтобы не потревожить Джингелшода, он сделал шаг в сторону.

Малик продолжал.

— Вульгрет, конечно, тот ещё прохвост, но я достаточно времени провёл в сокровищницах хитрецов. И вот что скажу — им нравится прятать свои драгоценности на самом видном месте.

Эльф снова отчаянно затряс головой. Когда Малик опять проигнорировал это движение, он заорал:

— Малик!

Джингелшод поднял руку, чтобы заставить Галаэрона замолчать.

— Это имеет смысл. Возможно, мы ещё сможем помочь друг другу.

— Был бы я Вульгретом, спрятал бы свою сущность в самом очевидном месте, — продолжал Малик. — Возможно, в самой пирамиде.

— Разве Мелегонт не обнаружил бы это? — прервал Джингелшод, выглядя всё более оживлённым.

Поймав взгляд Валы, Галаэрон указал головой в сторону туннеля. Она развернулась, чтобы проверить проход, и, увидев, что фаэриммы приближаются медленно, успокаивающе кивнула.

— Может быть, где-то в кургане, — говорил Малик.

— Возможно, — сказал Джингелшод.

Испустив тихий вздох облегчения, Нихмеду повернулся к стене, прижимая к камню новый кусок шёлка.

— Или в самом Джингелшоде? — спросила Вала. — Может из-за этого он не может умереть?

— Отличная мысль! Или может…

Желудок Галаэрона упал в пятки, когда серафим изрёк приговор. Он обернулся, чтобы увидеть, как взгляд Малика буравит Камень Карсы.

— Может что? — спросил рыцарь.

Малик захлопнул рот, и на мгновение Галаэрон подумал, что коротышка сможет замять ошибку.

Но Джингелшод не унимался.

— Или что?

— Ничего, — сказал Малик, но, кажется, не мог просто на том и остановиться. Его губы скривились в странную гримасу, и слова полились потоком. — Мне просто пришло в голову, что это должна быть вещь, которую Вульгрет ценит больше всего.

Джингелшод замолчал, а затем повернулся к Галаэрону.

— Ты собирался её забрать. Ты знал всё это время, но всё ещё собираешься её забрать.

— Ничего я не знаю, — Галаэрон закончил свой круг и отошел от стены. — И я действительно не понимаю, какая разница…

— Лжец!

Топор Джингелшода взметнулся в воздух так быстро, что Галаэрон едва успел прыгнуть в озеро прежде, чем ржавый клинок распорол кольчугу. Волшебные звенья доспеха разлетелись во все стороны, и оружие лязгнуло о стену.

Рыцарь уже мчался вслед за своим топором, стремясь догнать Галаэрона. Внезапно возникший позади Джингелшода чёрный меч раскроил его доспехи и рассёк жёлтую кожу плеча, разрубая кость до самой подмышки. Взревев от ярости, рыцарь развернулся и врезал железным локтем по голове Валы. Тело девушки ударилось о Камень Карсы. Её глаза закатились, и она повалилась бы в озеро, если бы рука рыцаря не сжала её горло. Пальцы Джингелшода начали смыкаться, и изо рта девушки донесся мокрый хрип.

— Нет!

Направив руку в железную спину рыцаря, Галаэрон произнес магический слог. Знакомая волна ледяной силы заполнила тело эльфа, а затем сквозь него хлынуло шелковистое жидкое пламя чистой магии Камня Карсы. От удивления, Галаэрон едва не задохнулся. Джингелшод двинулся к нему, таща за собой Валу. Рука эльфа заметно вздулась, мускулы напряглись. Ему стало казаться, что локоть его вот-вот сломается.

Заклинание слетело с его руки ослепительной вспышкой золотого света, срывая ногти и обжигая кончики пальцев. Оно рвануло через пещеру, ударяя прямо в живот рыцаря. Раздался оглушительный лязг, а затем мерзкий запах плавящегося железа. Ноги Джингелшода полетели в одну стороны, а туловище — в другую. Глаза вылезли из орбит и уставились на Галаэрона. Пролетев десяток шагов, верхняя половина тела рыцаря грохнулась на воду, а затем, перекатившись на живот, исчезла под поверхностью озера.

Галаэрон направился к Вале. Девушка согнулась, держась руками за горло и задыхаясь от судорожного кашля.

— Гала… эрон! — голос Такари был так слаб, что он едва расслышал её слова за хриплым дыханием Валы. — Фаэ-р-риммы!

Просунув руку под локоть Валы, эльф направился к туннелю Ариса. Такари лежала поперек входа, указывая внутрь прохода. Снаружи две конусообразные фигуры прорывались к кургану. Нихмеду толкнул Валу в малиновый водоворот, круживший в углу пещеры.

— Думаю, пришло время для твоего плана, — сказал он.

Развернувшись, чтобы разыскать Малика и приказать ему взять Такари, эльф обнаружил серафима уже крадущимся к девушке. Но, к удивлению Галаэрона, человек потянулся за своими сокровищами. Швырнув молнию, эльф раскидал награбленное Маликом, а затем снова шевельнул почерневшими пальцами, рассыпая камни по туннелю.

Малик обернулся на него, сверкая глазами.

Просто указав на Такари, эльф сказал:

— Умрёт — последуешь за ней.

— Как прикажешь, — коротышка подхватил эльфийку и пошёл к водовороту. — Но я передам свою судьбу тебе!

Галаэрон не обратил на угрозу коротышки никакого внимания. Фаэриммы были так близко, что он мог разглядеть похожие на ветки руки, торчащие у их рта. Он раздумывал над тем, не атаковать ли ему их изнутри, но сильно подозревал, что даже с силой Камня Карсы окажется не больше чем комар перед парой ос. Вернувшись в пещеру, он едва не упал, споткнувшись о безжизненные ноги Джингелшода. Указав на теневой шёлк, висевшей на дальней стене, он произнёс заклинание.

И снова шелковое пламя Камня Карсы наполнило его своей мощью, сила магии сделала кожу на его руке чёрной и жесткой. Камень стены оторвался от чёрного круга, образуя длинный туннель. И пускай он был не столь изящен, как проход Ариса, но, тем не менее, оказался таким же прямым. Отвернувшись от сотворенного коридора прежде, чем в него ворвался свет, Галаэрон коснулся рукой Камня Карсы и произнёс заклинание левитации. Он начинал наслаждаться силой камня, мощью, текущей через руку и даже жгучей болью, что приносила с собой магия.

В ответ на призыв, Камень Карсы взмыл из озера. Галаэрон бросил взгляд на туннель Ариса. Фаэриммы всё приближались. Теперь он мог видеть колючки на их хвостах. Эльф направился в угол, где Вала уже исчезала в водовороте. Малик и Такари плелись следом. Вода подхватила их, и они закружили по краю воронки.

Галаэрон отставал на десяток шагов, таща за собой Камень Карсы, когда пальцы железной руки сомкнулись на его лодыжке. Закричав, он увидел, как Такари метнулась в его сторону прежде, чем исчезнуть в водовороте вместе с Маликом. Галаэрон попытался освободиться, а затем опустил вторую ногу на невидимое запястье.

И сразу был пойман второй рукой. Он отпрянул и бросился к водовороту, таща вслед за собой верхнюю часть туловища Джингелшода. Пленённая рыцарем нога изогнулась, а затем Галаэрон ощутил, почти услышал, как она треснула. Лодыжку пронзила боль, нога подогнулась.

Галаэрон едва успел перенести свой вес на здоровую ногу. Подняв перед собой парящий Камень Карсы, он крепко схватился за него руками. Поток воды потащил его вперед.

Джингелшод схватил его за вторую ногу. Галаэрон яростно брыкался, но так и не смог вырваться. Потолок начал вращаться, сила водоворота наконец захватила их, засасывая внутрь. Эльф глубоко вздохнул, глядя в сторону туннеля Ариса. Он ждал, что в залу вот-вот влетит фаэримм, но увидел только призрак Вульгрета, сливавшийся со своим нетронутым пеплом.

Хрустнула вторая лодыжка, и Галаэрон едва не потерял сознание от боли. Он подождал, пока потолок скроется из виду, а затем отпустил Камень Карсы и потянулся к ремню. Меч и кинжал были потеряны в бою против Вульгрета, а потому у эльфа не осталось клинков, которыми можно было сражаться. Вариант использовать заклинание тоже отпадал. Необходимо было произнести хоть слово, но единственная вещь, которая могла дать ему говорить, утонула.

Они понеслись во тьму, ударяясь и скользя по гладким стенам туннеля. Галаэрон снял ремень и растянул его между руками. Джингелшод полз по ногам эльфа, его пальцы прорывались сквозь магические звенья доспеха, словно это был шёлк.

Противники врезались в Камень Карсы, который застрял в узком месте, и обрезанное тело Джингелшода полетело вверх, ударяя Галаэрона в лицо. Эльф решил, что водоворот мог бы унести нападающего прочь, но рыцарь быстро схватил его снова. Эльф попытался вырваться и едва не утонул, когда открыл рот в попытке закричать.

Камень продолжал кружить, и железное тело, наконец, отплыло от лица Галаэрона. Джингелшод потянулся, собираясь продолжить свой путь вверх по телу эльфа. Но Галаэрон увидел свой шанс. Он обернул толстый ремень вокруг запястий нападающего, туго стягивая их. Ловкими пальцами мага, он протащил конец ремня через пряжку и резко дернул, затем ещё раз обхватил железные запястья рыцаря и защёлкнул пояс.

Камень Карсы наконец проскочил узкий туннель, освобождая дорогу запертой реке. Руки Джингелшода задергались, и немёртвый рыцарь полетел в сторону, издавая крики ярости. Схватив камень, Галаэрон зацепился рукой за трещину, мотаясь, как хвост, позади валуна. Мир обрёл краски, а затем дно под ногами исчезло, и река устремилась прочь из кургана, прямо в алое озеро внизу.

Упав вслед за Камнем Карсы, Галаэрон врезался в него головой. Первой его мыслью было, что план не сработал и хитроумные фаэриммы, предвидев попытку к бегству, оставили кого-то снаружи, чтобы перехватить артефакт. Однако, когда мир его не взорвался, отправляя эльфа в магическое забытьё, он медленно заскользил вниз по камню. Галаэрон вспомнил заклинание парения, которое недавно использовал, чтобы перенести артефакт. Он засунул в трещину вторую руку, сражаясь с непрекращающимся напором серебряной жидкости, которая всё ещё лилась из камня, растекаясь под ним.

Наконец спустившись в реку, Галаэрон обыскал местность на предмет наличия фаэриммов. Вала и остальные подпрыгивали на волнах малинового озера, лежавшего внизу, изо всех сил стараясь оказаться подальше от кругов, бегущих по воде в том месте, куда плюхнулось тело Джингелшода. Мгновение спустя, из кургана вылетели ноги рыцаря, и, всё ещё раздавая пинки, погрузились в озеро. Когда зев туннеля Ариса осветили вспышки заклинаний — реакция фаэриммов на призрачную фигуру Вульгрета — Галаэрон наконец поверил, что план Валы сработает.

Всплыв на поверхность неподалеку от своих друзей, он начал дрейфовать в их сторону, крепко держась за Камень Карсы обеими руками.

— Следите за ногами! — крикнул он. — Джингелшод схватил меня и…

Совет Нихмеду прервал громкий бум, донёсшийся со стороны кургана. Он обернулся вовремя, чтобы заметить вспышку серебряной молнии, ударяющей с небес, а затем услышать глубокий голос Ариса. Курган затрясся от оглушительного звука падающего камня. Небо осветила золотая вспышка новых боевых заклинаний. Рев каменного гиганта обернулся мучительным криком.

Малик проплыл рядом с Камнем Карсы, и толкнул Такари к Галаэрону.

— Там моя Келда!

Галаэрон затащил Такари на валун. Она выглядела слабой, но осознающей происходящее. Рана на её плече больше не кровоточила. Крики Ариса не затихали, продолжая разноситься над курганом и набирая силу. Всплывшая рядом с ними Вала потянулась к Камню Карсы.

— Что они с ним делают? — спросил Галаэрон, не в силах отвести взгляд от кургана.

— Пытают, — сказала женщина. — Вероятно, думают, что он скрыл наш побег.

— В таком случае, мне кажется, нужно использовать его жертву, — сказал Малик, пытаясь втащить тело на и без того переполненный людьми камень. — Моя Келда отыщет дорогу к мосту, если ещё не сделала этого. Можем доплыть до болота по реке и забрать её там.

— Ты… бросишь его? — выдохнула Такари.

По другую сторону кургана раздался душераздирающий крик. Галаэрон посмотрел на Валу, надеясь увидеть в её глазах хоть какую-то мысль.

Она твердо встретила его взгляд:

— Мелегонт бы так и поступил.

Сердце Галаэрона сжалось.

— Но я не он.

— Тогда ты должен… попытаться, — сказала Такари. — Мне не захотелось бы жить… оставь я кого-то столь… благородного.

Галаэрон кивнул.

— Хорошо. Что делать?

— Ты знаешь, что, — Вала обхватила меч и взяла Такари на руки, а затем соскользнула с Камня Карсы. — У нас нет шансов против фаэриммов. Способ только один.

Глаза Малика чуть не вылезли из орбит.

— Ты о чём?

— Ты знаешь, — Галаэрон скользнул в реку рядом с Валой и Такари, а затем повернулся к Камню Карсы. — Вверх.

Валун вылетел из воды со всё ещё цеплявшимся за него Маликом.

— Погоди! — взвыл серафим. — Должно быть другое…

— Вверх! — снова приказал Галаэрон. Валун полетел быстрее, и Малик отцепился, плюхаясь в реку рядом с ними. — Вверх!

Теперь Камень Карсы устремился в небо со всей возможной скоростью, лента серебристой магии змеилась за ним, словно сверкающий хвост кометы. Крики с обратной стороны кургана стали тише, и два фаэримма поднялись ввысь, летя вслед за камнем.

— Выше! — снова закричал Галаэрон.

Камень Карсы улетал всё дальше, теперь он казался лишь крошечным пятнышком в небе, заметным лишь из-за стелящегося за ним серебристого хвоста.

— Теперь, — сказала Такари. — Услышь меня…

Она запнулась, слишком слабая, чтобы кончить предложение.

Вала повернулась к Галаэрону.

— Скажи это. Камень поднял именно ты. Именно ты должен позвать их.

— Несомненно, — сказал Галаэрон. — Просто помни обещание, что дала Мелегонту и мне.

— Да, — ответила она. — Я помню и то, что дала твоему отцу. Заботиться о тебе.

Галаэрон кивнул, а затем посмотрел ввысь.

— Услышь же меня, народ Шейда. Следуй за мной, ибо близится Возвращение!

Серебристый хвост, тянувшийся за камнем, исчез, и всё замерло. Крики Ариса превратились в приглушенные стоны. Спутники приплыли к берегу и вылезли из воды. Вала и Малик перевязали сломанные лодыжки Галаэрона. Затем, когда Вала обняла его, а Малик поддержал Такари, они двинулись вокруг кургана, чтобы посмотреть, можно ли что-то сделать для Ариса.

Они как раз шли мимо водопада, когда Малик указал на озеро. Туда, где выползал на берег Джингелшод. Рыцарь, наконец, порвал пояс Нихмеду и починил свои ноги. На их глазах он соединил две половины своего тела, и начал медленную работу, заталкивая плоть в зияющую дыру, образованную заклинанием эльфа. Рыцарь взглянул на озеро, а затем перевёл взгляд на Галаэрона. И на небо, где протянулась чёрная лента тьмы. Крошечные вспышки серебра и черноты замелькали между концом ленты и двумя пятнышками, летящими на юг.

Пока спутники следили за сражением, пятнышки обернулись крошечными, похожими на конус фигурами, а тёмная лента приняла вид длинной вереницы существ, чьи крылья напоминали крылья летучих мышей. Каждое существо несло на себе тёмного всадника, вооружённого длинным смертоносным копьём.

И фаэриммы, наконец, бросились наутек. Они развернулись к преследователям, заполняя небо огнём и магией. Десятки всадников исчезли в бешеном вихре и полетели на землю. Их звери превратились в обгоревшие крылья и когти. Тем не менее, преследователи не дрогнули. Один из всадников воздел руки, открывая дыру в огненном барьере. Остальные ринулись сквозь пролом, забрасывая противника чёрными снарядами, вылетавшими из их копий.

Один фаэримм безумно задергался и начал падать, а затем исчез в потоке магического света. Последовав примеру спутника, второй фаэримм также телепортировался, оставив летучих мышей кружить по небу, закручивая воздух в водовороты тьмы.

На курган упала тень, и Малик закричал:

— Клянусь Единым! С небес падает гора!

Галаэрон поднял голову, чтобы увидеть вершину чёрной горы, повисшей над ними вверх ногами достаточно низко, чтобы пик её рассекал свет восходящего солнца. На вершине опрокинутой горы стоял мраморный город, полный мерцающих чёрных стен и эбеновых башен. Вслед за городом тянулся шлейф тьмы, а вокруг танцевали рваные чёрные облака. Вокруг роились сотни — если не тысячи — всадников на летучих мышах. Все они облетали город, образуя безумный кружащийся поток. Они несли чёрно-красные, синие и аметистовые королевские знамена, наклоняя копья и выполняя дикие трюки под шквал аплодисментов. Горожане, чьи глаза были похожи на драгоценные камни, собрались на чёрных стенах.

— Это помощь, в которой нуждалась Эвереска, — сказала Вала. Когда Нихмеду не ответил, женщина посмотрела ему в глаза, нахмурив брови. — Галаэрон, ты должен радоваться. Что не так?

Эльф не знал, что ответить. Он ожидал, что, нарушив своё слово дважды за день, почувствует себя опозоренным, запачканным или даже ужасным. Вместо этого была лишь пустота.

Лицо Валы стало ещё мрачнее.

— Галаэрон?

Но он просто отвернулся.