Я ем города, морями запиваю

Глава 27

Прием закончился далеко за полночь. А утром безжалостный Голодец пробежался по номерам и поднял игроков на зарядку. Футболисты терли заспанные лица, отчаянно зевали, втихаря ругали распоследними словами назойливого Таракана, но все же вышли на улицу. Привычно выстроились в колонну и легкой трусцой направились на пробежку. Постепенно втянулись, разогрелись и вскоре уже с шутками и смехом наматывали привычные километры по живописной набережной Женевского озера.

Правда, поскольку город раскинулся на склоне горы, спускаться к воде было одно удовольствие. Беги себе в охотку, да глазей по сторонам, радуйся солнышку. Но вот потом подниматься вверх…история умалчивает, как долго икалось Голодцу после всех тех, прямо скажем, не самых лестных эпитетов, которыми его то и дело награждали игроки.

— Как они здесь только живут, — ворчал, пыхтя, словно паровоз, Яшин. — С виду улица. Над нею мост. А над этим мостом еще один! Какой-то дурацкий лабиринт. Не поймешь сразу, куда идти-то надо. И ноги сотрешь до колен по этим лестницам. А Таракан еще бегать по ним заставляет.

— Так собор у них в центре, его отовсюду видно. Вот же торчит. Нотр-дам — как в Париже. А еще карту можно посмотреть, Лев Иванович, — заикнулся было Володька Долбоносов.

— В трубочку сверни эту карту и знаешь куда себе ее засунь? — рассвирепел голкипер. — Учить он меня еще будет! Зелень малолетняя!

— Обнаглели молокососы, — поддержал его Маслов, устало сплевывая в сторону.

— Отставить разговорчики! — прикрикнул Голодец, обрывая дискуссию, и щелкнул кнопкой секундомера. — Ускорение! Отсюда и во-он до того бронзового хрена с мечом.

После завтрака команда отправилась на экскурсию. Бесков милостиво решил больше не перегружать своих футболистов и ограничился утренней пробежкой и легкой разминкой после нее в парке возле отеля.

Привезли динамовцев сначала на знаменитый олимпийский стадион. Экскурсовод — строгая чопорная дама в очках, похожая на школьную учительницу — хорошо поставленным голосом рассказала советским футболистам о том, что этот стадион должен был принять Олимпийские игры. Собственно, именно поэтому сооружение до сих пор и называют олимпийским. Данила, как ни силился, так и не сообразил, какие именно игры она имела в виду. К слову, в Лозанне вообще было просто навалом всевозможных мест, так или иначе связанных с международными спортивными играми. Да что далеко ходить: штаб-квартира МОК лишь в прошлом году переехала в замок Види возле самого озера. А еще здесь же, по соседству, находился спортивный арбитражный суд, музей основателя современных Олимпийских игр Пьера Кубертена и много-много других подобных объектов.

— Товарищи, сейчас не расходимся! — зычно крикнул прикрепленный к динамовцам дипломат после того, как обзорная экскурсия по стадиону завершилась, и Аничкин на правах капитана подарил гиду в благодарность за интересный рассказ традиционный русский сувенир — матрешку. — Сейчас мы все дружно отправимся на место убийства товарища Воровского и возложим там цветы и венок. Товарищ Бесков, командуйте своими игроками.

Константин Иванович что-то пробурчал себе под нос, но все же велел динамовцам идти к автобусу.

— Вот, суки, — недовольно пыхтел Семин, перекладывая на заднее сиденье роскошный венок с расшитыми золотом красными лентами. — Нам суточные постоянно зажимают, а на всякую хрень сотни франков тратят. Деньги девать что ли некуда?

— Сэм, ты бы поаккуратнее, — предостерегающе сказал Аничкин, заметив, как навострил уши «Василь Василич».[18] — А то про зарубежные поездки только из репортажей в «Советском спорте» узнавать будешь.

— Так это я про автобус, — мигом нашелся Юрка. — Мы ж спортсмены, могли бы и пешочком прогуляться.

— Ну-ну, — хмыкнул капитан. — Тогда на следующую экскурсию в Женеву тоже на своих двоих пойдешь.

— Да ладно, Анюта, ты чего? — испугался Семин. — Признаю, неудачная шутка вышла. А когда мы в Женеву-то едем?

— Завтра утром, — зевнул Витька. — Сегодня вечером отыграем, а потом день отдыха. Вот руководство и решило, что нужно потратить его с толком. Учти, там первым делом в квартиру товарища Ленина поедем, так что не ляпни чего.

— Заметано, — клятвенно приложил руки к груди Юрка.

— Малой, а ты чего вчера на банкете этим шишкам из УЕФА навтирал, что они так возбудились? — переключился на Данилу Аничкин. — И Старостин второй день ходит задумчивый-задумчивый. Говорят, в Москву уже несколько раз звонил. И ему оттуда то и дело трезвонят.

— А? — недоуменно посмотрел на товарища Мельник. Он увлекся беседой с Ривелино, которому, как мог, пытался объяснить, кто такой был товарищ Воровский и почему им обязательно нужно посетить место его смерти. А заодно и пообедать — убийство ведь произошло в ресторане. Но про это Данила старался говорить потише. — Ты про что? А, вчера. Так это, я им предложил проводить матч между обладателями Кубка кубков и Кубка чемпионов. Эдакий Суперкубок для двух сильнейших клубных команд Европы. А что, и им хорошо и нам. Лишний раз за границу сгоняем.

— Развлекался? — утвердительно спросил Витька, понимающе улыбнувшись.

— Ну так, самую малость, — ухмыльнулся Данила. Не расскажешь же ребятам, что подобные матчи станут всего через пару лет вполне обыденным явлением в футбольной жизни Старого света. Так почему бы слегка не ускорить этот процесс? — Сказал, что мы спокойно любого из нынешних претендентов на Кубок чемпионов хлопнем. Там поблизости журналюги крутились, так сразу стойку сделали. И чинушам уже отыграть назад западло стало. Бухтеть начали, мол, в календаре окон не предусмотрено, то да се. А потом, видать, прикинули хер к носу, что прибыль за рекламу, трансляции, атрибутику и прочую ерунду капать начнут, так призадумались. К слову сказать, жаль, что у нас такие шоу еще не делают.

— Шоу? — удивился Яшин. — Это что за зверь?

— А помнишь, Лев Иванович, когда в Словакии недавно играли, нас на один забавный стадиончик местный возили?

— О, это там, где во время игры паровоз проезжает? — оживился Яшин. — Конечно помню, любопытное зрелище[19].

— Вот это и есть правильно организованное шоу, — пояснил Мельник. — Берем какую-нибудь забавную деталь и делаем ее популярной. А после подтягиваем на нее туристов и прочий любопытствующий люд.

— Придумают же, — покачал головой Яшин.

— А кто там, кстати, в финале Кубка чемпионов играть будет, — наморщил лоб Маслов, вспоминая.

— «Милан» с «Аяксом», — тут же отрапортовал Эштреков. — Двадцать восьмого в Мадриде.

— А мы какого числа в Москву летим?

— Двадцать седьмого. У нас ведь тридцатого игра в Куйбышеве.

— Жаль, — искренне огорчился Валерий. — Могли бы с комфортом в отеле трансляцию посмотреть. Под местное пивко и закусь. Не, а что, сырок у них здесь мировой!

— Ага, — невинно поддакнул Данила, пряча коварную улыбку. — И шоколад буржуйский под коньячок хорошо идет.

— Само собой, — машинально согласился с ним Маслов. Но тут же осекся, кинул быстрый взгляд в сторону первых сидений, где расположились Бесков с помощниками и негромко чертыхнулся под дружный смех одноклубников. — Вот, зараза, подловил-таки говнюк мелкий!

Что сказать про матч с «Лозанной»? Превосходство динамовцев в этой игре порой становилось просто угрожающим. Даже не скажешь, что встреча носила товарищеский статус. Все же, в классе «Динамо» существенно превосходило хозяев поля. Тем более, что теперь москвичи не были связаны регламентом еврокубка и на поле спокойно мог выйти Ривелино. А, значит, их связка с El Gigante — южноамериканское прозвище Мельника стало вдруг в Европе весьма популярным — заработала на полную катушку.

Нет, зрители, которые сделали стадиону аншлаг, горячо поддерживали своих футболистов, отчаянно за них болели и не теряли надежды на удачный исход. К тому же, долгое время счет оставался нулевым. Хотя возможностей поразить ворота «Лозанны» у москвичей было навалом. Один только Данила упустил, как минимум, три верных шанса. Пижонил слегка? Да, пожалуй. Но такое же настроение владело почти всеми его одноклубниками. Проскальзывала в действиях эдакая вальяжность. Как же, триумфаторы недавнего финала еврокубка, они рисовались перед толпами корреспондентов и фотографов, что в огромном количестве заполонили стадион. И любой игровой момент динамовцы старались превратить в представление. Понятное дело, излишняя эффектность эффективности не добавляла. Голодец на бровке едва голос не сорвал, пытаясь докричаться до игроков, встряхнуть их.

Мельник даже в какой-то момент забеспокоился, как бы в перерыве Бесков не устроил им хорошую взбучку. А что, вполне мог бы. Вон какой хмурый сидел на скамейке, натуральный сыч! И плевать хотел старший тренер на товарищеский статус игры — натура победителя не давала смириться с ничейным результатом. Здорово, что на исходе тайма Маслов отменным дальним ударом размочил-таки «сухари» на табло. 0–1.

— Хорошо попал, — крикнул Аничкин приятелю. — Клади еще один, чтобы Бес окончательно подобрел. — Они с Масловым весело рассмеялись. — Малой, завязывай халтурить, давай со своим «одуванчиком», тоже что ли поучаствуй! — Витька не был бы самим собой, если бы промолчал и не пнул мимоходом одноклубников.

Мельник глянул на безмятежно лыбящегося Ривелино и невольно усмехнулся. Надо же, «одуванчик». Похоже, бразилец, сам того не подозревая, только что приобрел новое прозвище. А что, шевелюрой своей немного похож. Одуван подкопченный!

Во втором тайме подавляющее превосходство гостей нашло, наконец, «голевое» отражение на табло стадиона. Сначала Ривелино коварным обводящим ударом застал врасплох швейцарского вратаря, а затем и Данила дважды заставил игроков «Лозанны» доставать мяч из сетки. Второй гол молодого нападающего получился на загляденье: Мельник эффектными крокетами разбросал своих опекунов и жахнул метров с восемнадцати в ближнюю «девятку», поставив точку в игре. 0–4.

Даже зрители оценили его мастерство и наградили аплодисментами. Ах да, опять та приставучая дочка дипломата — Диана — громче всех кричала что-то с трибуны. Ребята из команды посмеивались, Мельник втихаря матерился. Что-что, а завязывать интрижку с этой взбалмошной девицей он не хотел. Не то, чтобы боялся ее папочку, вот просто не хотел и все. Хватит уже порхать аки мотылек. В конце концов, в Москве Ирина есть. Точнее, хотелось бы, чтобы была. И вот там Даниле реально было наплевать на туманные намеки комитетчиков.

Женева впечатлила. Когда автобус с советскими игроками въехал в этот город, то уже через несколько минут стало понятно, почему его круглый год наводняют иностранцы. Женева в самом деле очень красива. Бульвары, ухоженные парки, аккуратная набережная, живописные старинные особняки и виллы — глаза разбегались при виде всего этого великолепия.

— А прикинь, как здесь, должно быть, по вечерам обалденно, когда реклама переливается, — толкнул в бок Ривелино Мельник.

— Точно! — отозвался восторженно бразилец, что буквально прилип к окну. — Хотел бы я когда-нибудь здесь поселиться, — мечтательно протянул он. — С женой, детьми.

— А жена, поди, Валья? — поддел его Данила. — Да ладно, ладно, не красней, сказал ведь уже, мне на ваши амуры до лампочки.

— Знаешь, Дани, — смущенно признался Ривелино. — Я хочу сделать ей предложение. Даже маме и папе уже звонил и рассказывал, какая замечательная девушка у меня появилась. Они очень хотят с ней познакомиться.

— Ух ты! — обалдел Мельник. — Вот это ты скоростной. А Валентина-то о твоих планах в курсе? Она ведь актриса. Театр и кино — это ее жизнь. Неужто согласится на роль бразильской домохозяйки? Смотри, она девка темпераментная, может и тарелкой в голову запустить в запале. Начнешь звать замуж, вдруг — бац! — лежишь и думаешь, что тебя молния шарахнула.

— Нет, я пока ей не говорил, — замялся Ривелино. — Случая подходящего не было. Но вот вернемся в Москву и обязательно поговорю.

Ага, в итоге получится, что, наоборот, останешься ты дружочек в столице Советского Союза, подумал с легким злорадством Данила. Ночная кукушка, как известно, кого хочешь перекукует. Примешь наше гражданство и, глядишь, еще в одной сборной побегаем. А что, прикольно получится, если на ближайшем чемпионате мира в Мексике Ривелино выйдет на поле против своих недавних партнеров в алой футболке с буквами СССР на груди. Роберт Ривелинов! Или Малявин. Смешно.

— Обратите внимание, товарищи, — отвлек Мельника от размышлений голос их гида. — В этой местности огромное количество самых разнообразных по размерам озер, а также рек, что стекают с гор. И это позволяет местным жителям строить гидроэлектростанции. Да, они не обладают высокой мощностью и даже не покрывают потребности промышленности, но их очень много. Боюсь ошибиться в точном количестве, но что-то около шести тысяч! Представляете? — Футболисты оживленно загудели. Цифра и правда впечатляла. — А еще здесь широко представлена, пожалуй, жемчужина Швейцарии. — Разливался соловьем атташе по культуре советского посольства. Именно он и выполнял роль гида. — Я говорю о швейцарских часах. Tissot, Alpina, Mido…

— Rolex, Longines, Omega, — пробурчал Мельник. — Как же, плавали — знаем. После финала в отеле несколько их представителей разве что в окно не лезли, все спонсорские контракты предлагали.

— А вы что? — заинтересовался дипломат. — Согласились, надеюсь?

— Издеваетесь? — засмеялся Маслов. — Кто ж нам позволит с буржуями о таких вещах договариваться. Это уж как руководство клуба в Москве решит. А они пока молчат. Думают, наверное.

— Жаль, — разочарованно улыбнулся гид. — Насколько я знаю, эти фирмы весьма щедро оплачивают рекламу своей продукции. А, тем более, пока вы все здесь на слуху, можно было бы выбить из них весьма приличный контракт.

Эх, когда это еще будет, опять подумал про себя Мельник. Звезды спорта начнут зарабатывать поистине космические суммы, становясь лицом какого-нибудь бренда. Но пока об этом можно лишь мечтать. Даже если боссы «Динамо» дадут добро на участие в рекламной фотосессии, то гонорар за нее капнет не в карман футболистов, а спортобществу. Или, того хлеще, сразу государству. Ибо не фиг! А спортсмены…да что спортсмены — выпишут им в Союзе небольшую премию или, если уж совсем повезет, отвалят с барского плеча энное количество «бесполосых» сертификатов «Внешпосылторга», которые позволят затариться кое-каким дефицитом в сети специальных магазинов «Березка».

Настроение от этих мыслей вдруг испортилось. Данила отвернулся от окна. Гид с его восторженными речами сделался и вовсе неприятен. Ишь, заливается соловьем. Контракты он заключать собрался, бизнесмен хренов! Судя по возрасту, одежке и манере поведения, небось, из детишек какой-нибудь высокопоставленной партийной шишки. А кого еще в западную страну пошлют — простого смертного в какое-нибудь Никарагуа законопатили бы. Или в Африку. На съедение злобной мухе цеце.

— Дани, а ты в курсе, что президент «Ювентуса» — господин Аньелли — обещал нам с тобой по последней модели их новейшего спортивного автомобиля марки «фиат»? — толкнул нахохлившегося товарища Ривелино.

— О, господи, и ты туда же! — застонал Мельник. — Слушай, отстань со своим итальяшкой, все равно никто меня туда не отпустит. Да и запрет у них в стране на легионеров. Это тебя, глядишь, как-нибудь по-хитрому быстренько натурализуют. А для меня дорога закрыта. Бежать же, как крыса, уж извини, не хочу.

— Зачем бежать? — удивился бразилец. — Мне сказали, что синьор Аньелли готов обратиться лично к господину Брежневу и попросить его дать тебе разрешение на переход в «Ювентус». С федерацией же футбола Италии договорятся.

— Да ладно! — ошалел Мельник. — Что, прямо к генсеку? Лихо. А взамен, поди, пообещает еще один автозавод в придачу к ВАЗу построить. Ну-ну. Даже интересно, что из этого получится.

— Приехали, товарищи! — радостно возвестил гид, расплывшись в широкой улыбке. — Сейчас мы с вами посетим ту самую квартиру, в которой жил в годы эмиграции вождь мирового пролетариата товарищ Ленин!

— Лучше бы в супермаркет какой заехали, — недовольно скривился Володька Долбоносов, поднимаясь со своего места и глядя с тоской в окно. — Мне жена целый список вчера по телефону надиктовала.