Я могу копировать навыки других 2

Глава 15 Наведение порядка

Чувство эйфории, которое я испытал, будучи окружённым врагами, готовых меня убить, было странным.

Хочу определённо заверить, что я в здравом уме и не собираюсь таким образом сводить счёты с жизнь. Она мне нравиться, насколько бы тяжела не была.

И правда, что противники довольно сильны и подготовлены. На счёт Демьяна вопрос спорный, он слишком глупый. А вот незнакомец в маске смог не только удивить, но и прорваться сквозь барьер.

Видимо извечное чувство самоуверенности притупляет бдительность.

Ладно… я сам виноват.

Виноват, когда проклятый меч пронзил грудь. Хлынула красная кровь. Со спины другой клинок вошёл, пробивая кости позвоночника, затем сердце и вышел, с другой стороны.

Ощущения непередаваемые, словно шашлык нанизывают на шампур.

Тух.

Когда я упал, в моих глазах померкла жизнь и я «умер». Не думаю, что в академии вообще были люди, опечаленные моей смертью.

Во-первых, тяжело испытывать сострадание к незнакомому человеку. Оно как-то больше работает на близких. Во-вторых, видимо новы директор всех бесил.

И лишь довольное лицо Демьяна, напоминало мне о скоротечности жизни. Он так сильно радостно вопил, что его речь не каждый мог понять:

— Самозванец умер. С этого момента я назначаю себя новым директором. Если есть кто-то против, то выходите прямо сейчас!

Каким нужно быть глупым, чтобы упиваться чужой смертью? Что я ему сделал-то?

Вопреки всему меня смогли удивить и тут. Вроде, «бывший» директор «умер». Разве не нужно проявить уважение? Банальное, достойное внимание.

Тут незнакомец в маске, начал творить полное безумие. Он, видимо, пересмотрел фильмов про «Техасскую резню бензопилой». Тошно даже описывать, что произошло дальше.

Если без подробностей, то от меня осталась просто паста. Оставлю это на ваше воображение, но смерть была не очень-то и приятная.

Удивительно, но никто больше не поддержал кровавую сцену. Люди просто замерли в ожидании: учителя и ученики. Не нужно их недооценивать, там есть такие влиятельные личности, что даже мне как «бывшему» директору академии стоит, как минимум прислушаться.

Даже если они находиться в тени и не ввязываться в конфликт, это не значит, что их нет. Наоборот их мнения является очень важным.

И они смотрел на то, что от меня осталось и думали: неужели это всё, что осталось от нового директора? Разве это не последний из рода Доброхотовых?

По их мнению, это было слишком разочаровывающе для нового учителя. Многие верили в род Доброхотовых и считали его старейшим и могущественным.

Я тоже многое ещё не знаю, но мой род зародился в первом, забытом тысячелетии. Настолько длинная история, что может потягаться с родом самого императора.

Однако, когда остальные ученики начали выходить во двор, я понял, что больше нет смысла притворяться. Мне так и не удалось выловить что-то покрупнее, чем эти двое.

Эх… с какой-то стороны это даже разочаровывающе.

Я, то есть то, что от меня осталось, просто испарилось с земли, будто никогда не существовало. Ни капли крови, ни ошмётков, ни костей, ни зубов, ни кишок — ничего не осталось.

А почему?

Потому что у меня есть «Симфония Светлозара». Мне даже не нужно придумывать какие-то трюки или фокусы. Эта формация не только создаёт прочные барьеры, но и искусные иллюзии.

А всё это время я даже с места не сдвинулся. Они боролись с воздухом. Это было так глупо и тупо, что я едва сдерживал смех.

И знаете что?

Я думал, что жизнь станет скучной и безрадостной, когда у тебя есть большая власть, как у Ванпачмена. Но у меня всё наоборот. Я как будто только начал по-настоящему жить, а до этого лишь выживал.

Меня даже радовал вид растерянно кричащего Демьяна в доспехах.

— Что случилось? Кто украл труп? Верните его, я приказываю, как нынешний директор!

Молодой мужчина постоянно держал меч наготове и суетился. Он посмотрел в сторону, услышав хлопки.

Хлоп. Хлоп. Хлоп.

Это я хлопал в ладоши, наслаждаясь видом этих клоунов. Для полноты картины не хватает только красных поролоновых носов. Их обязательно нужно где-то раздобыть и раздавать.

Плевать, все расходы возьму на себя!

Я спокойно стоял на прежнем месте. У меня даже волосы не растрепались, в отличие от их потных тел. Я был таким же уверенным, как и тогда.

— Ты мёртв. ТЫ ЖЕ МЁРТВ! — кричал Демьян.

Моё внезапное появление сильно его смутило. Он был настолько расстроен, что крепко стиснул зубы, и я отчетливо слышал скрежет.

— Нет, — беззаботно ответил я ему. — Это ты мёртв!

Аккуратно поманил его к себе ладонью. Он начал кричать, чувствуя, как что-то невидимое схватило его за руки и ноги, а затем он взмыл вверх.

Для незнающих я выглядел как маг: мужчину сковали невидимые путы, удерживающие его гигантской невидимой рукой. Он завис в странной позе: ноги сомкнуты, руки разведены в стороны, голова откинута вверх.

— Что это с ним? Посмотрите! — зазвучал знакомый голос ученика, но я не обратил на него внимания.

Все смотрели на Демьяна, на его лицо, искажённое болью, широко открытый рот, из которого текли слюни, и выпученные глаза — всё это без единого звука. Эффект только усиливался.

— А ты куда побежал?

«Незнакомец» в маске пытался скрыться, поняв, что их план провалился. Его также сковала сила формации, но не подняла ввысь, а прижала к земле. Я подошёл к нему, резко сорвал чёрную мантию и металлическую маску.

— Ну, конечно…

Сделал небольшую паузу, чтобы все увидели.

— Кто же это мог быть ещё?

Придавленным к земле «незнакомцем» оказался Мстислав. После той позорной битвы он лишился правой руки и нормального лица, так как я применил яд. От этого его кожа стала омерзительной, покрытой волдырями.

Чёрт… Такое лицо только маской прикрывать…

Взрослый мужчина смотрел со злостью, со слепым фанатизмом. Будто ему не нужен мир, в котором будем существовать мы оба. Только один из нас.

— Кто ты такой? — спросил Мстислав, пытаясь сопротивляться давлению. Даже проклятый клинок не помог, он просто завис в воздухе. Даже у меня не было желания притрагиваться к такой силе.

— СКАЖИ!

— Кто я такой? — улыбнулся я, глядя в его полные ненависти глаза. — Разве ты не знаешь? Я здесь новый директор.

На лице Мстислава застыл ужас. Никогда прежде восемнадцатилетний шкет не вызывал у него такой жути.

— НЕТ!

— Не ори.

Звук затих, он стал полностью нем.

— Что ты кричишь? Ты совсем не замечаешь своей ошибки?

Мне захотелось раскрыть ему свои истинные мысли.

— У нас даже чёткого конфликта не было, ты сам во всём виноват.

И всё же у меня были вопросы, почему он так сильно испортился.

— Я вот смотрю на тебя и не вижу достойного учителя. Разве ты не обучал своих учеников благородству? Ты с трибун, запрокидывая голову, рассказывал о чести аристократов.

В тот момент я говорил серьёзно. Нужно было понять, кто такие эти существа — учителя моей академии. Мне нужно было понять, как они думают, чтобы наладить контакт, а не просто закрыть глаза на ситуацию.

— И ты из знатного рода Волконских. Твоя кровь, — я намекнул на их родовую способность «Кровь Предков», — должна же хоть что-то значить.

Мстислав молчал, его глаза пылали глупой ненавистью.

— Тебе есть что сказать?

Он кивнул, и я позволил ему говорить.

— Ты лишил меня руки…

— Да, и что? Ты теперь решил поставить крест на своей семье?

Я указал на проклятый меч с глазом. Такие вещи должны быть под запретом. Это настоящее табу в Российской Империи. Одно проклятое оружие означало связь с еретиками. Я не думаю, что Мстиславу позволили бы уйти, даже в случае моей смерти.

— Боже мой, знатный род запачкал свою репутацию ради одной правой руки. Лучше бы ты умер — в этом было бы больше благородства и чести, — надменно проговорил я.

У Мстислава была своя правда, он пытался мне что-то доказать. Говорил, но по моему мнению это была лишь бессмыслица. Мне больше не хотелось уделять ему время, оно того не стоило. Он тоже взмыл вверх и застыл в той же позе с тем же выражением, что и Демьян.

На этом с ними, пожалуй, покончено.

Внутренний двор академии окутала тишина. Даже дождь прекратился, и тучи начали рассеиваться. Единственный луч света прорезал облака и осветил меня, словно по задумке бога.

Решив воспользоваться моментом, я обратился к ученикам. Это самая незащищённая и слабая группа, чьё мнение мало на что влияет. Во всяком случае, они не могут повлиять на учительский состав, тем более на директора.

Но что сказать?

Я не мог просто угрожать и требовать, чтобы они боялись. Это было бы бессмысленно. Нужно было произнести умную речь, чтобы привыкнуть к роли директора.

Все выглядели поражёнными и пристально смотрели на меня, как будто я был суперзвездой. Честно, не каждый день можно увидеть такую демонстрацию силы.

Я выглядел так, будто и вовсе не сражался: одежда не помялась, и капля пота не упала. А ведь мои противники были два Витязя (8).

Есть ли в академии кто-то сильнее меня?

Может быть есть пару человек.

Я лишь надеюсь, что они не пойдут против меня.

Когда образовалась пауза, по ученикам прошёлся глухой шёпот:

— Как он это сделал?

— Это сила Доброхотовых?

— Значит, правда, что директор сменился?

Вопросов было много, и ответить на них мог только я. Поэтому, прочистив горло, я начал говорить:

— Всем успокоиться и послушайте, что я вам скажу, мои юные ученики.

Повисла тишина.

— Запомните: Благодетель — это не дар, это усердие… Нет, вроде не так было…

Я выглядел дураком, но никак не мог вспомнить эту дурацкую цитату. Как же там было?

— Да, это завоевание. Понимаете, что важно? Завоевание!

Ученики задумались, считая это какой-то глупостью. Но главное — сделать серьёзное лицо и объяснить:

— Я объясню. В жизни нельзя плыть по течению. Если хотите чего-то добиться, нужно взять это.

По их лицам было заметно, что понимания не прибавилось.

— Короче… Каждый должен поставить себе цель и следовать выбранному пути. Но никогда не идите по пути саморазрушения, вечной ненависти и власти. Это не сделает вас счастливыми.

Я указал головой на этих двоих «учителей»:

— Вот что в итоге ждёт таких людей.

Я перепутал всё, что можно, в своей речи. Невольно выскакивали маты и оскорбления, а где-то я вообще тупил:

— Э… ну вы знаете… они просто преступники…

Да, я немного перенервничал. Ну с кем не бывает?

Поэтому я решил сменить тему. Что может быть проще, чем указывать на ошибки тупых людей?

— Вы только посмотрите на этих двоих. Это не учителя, а настоящие преступники. Я бы их назвал животными, но животные такое не вытворяют. Они рассказывали вам о чести, достоинстве, благородстве, но по факту ничего об этом не знают.

И тут я замер. Я сам тоже ничего об этом не знал. Как-то неловко стало.

— Ну, вы поняли?

Многие послушно закивали.

А учитель из меня неплохой. Все слушают, что-то кивают с умным видом. Это оказалось не так уж и тяжело.

Я сделал паузу, она выглядела величественно, но на самом деле слов просто не было. Вроде и есть что-то сказать, я решил до конца разъяснить ситуацию.

— И да, я ваш новый директор. Вы спросите: почему? Ответ прост: наследие. Эта академия носит имя моего деда. Она называется Академия Богатырей имени Владимира Светлозара Доброхотова.

Наконец-то выдал им что-то значимое.

— Мой дед жив и здоров, и направил меня сюда. С Вольмиром, прошлым директором, тоже всё хорошо. Но… я прошу заметить, что даже если тот вернётся, он будет подчиняться непосредственно мне. Надеюсь, каждый запомнит это и перестанет терять моё время. Всем ясно?

Рассказав об этом, я подтвердил свою легитимность. Мало у кого остались сомнения по этому вопросу. И многие учителя выдохнули.

Раз жив Светлозар, раз жив Вольмир, и они стоят за моей спиной. Значит остальные вопросы отпадали сами самой. А кто что скажет?

Я нашёл в толпе «спрятавшуюся» Марию и подозвал её рукой. Она глупо указала на себя пальцем:

— Меня?

Забавно киваю в ответ:

— Ну иди же ко мне, секретарь ты мой ненаглядный.

Девушка подошла, нервно перебирая ногами. Ещё час назад она ругала на меня за лень и бездействие, пытаясь вытянуть из комнаты.

А что сейчас?

«Уж лучше бы его не трогала», — так она думала.

Это была слишком большая перемена, к которой Мария не могла привыкнуть. Её взгляд неотрывно следил за двумя преступниками, зависшими в воздухе.

— Д-да? — спросила она.

— Позаботься о них, — я указал на Мстислава и Демьяна. — Накинь на них кандалы, запечатывающие ману, и посади в тюрьму. Их судьбу я решу позже.

— Хорошо. Ещё что-то?

— Да. Собери всех учителей на совещание. И предупреди, что те, кто не явится, будут уволены.

— Поняла, — ответила Мария, кивнув. Она боялась ещё сильнее и думала, что лучше бы я продолжал прятаться у себя в комнате. Ведь уже стала заметна тенденция: куда я направляюсь, там возникает хаос.

Я с такими вещами не согласен. Я бы сказал, что куда бы я ни направился, там из хаоса возникает порядок.

— Чего стоишь? Кого ждёшь?

— А?

— Давай быстрее. Работай. Не отлынивай, — начал хлопать в ладоши. Хотела работать, вот получай. Сейчас мы как следуем пройдёмся по академии.

Она развернулась и начала бежать, собирая людей, снимая преступников и выполняя другие задачи по списку.

Многие ещё не поняли, но легитимность моей роли директора закрепилась настолько сильно, что они начали воспринимать меня им.

Их главный вопрос, который они задавали друг другу, был: это вся его сила или он способен на большее?

Вечером предстояло собрание, после всех уроков.

В академии предусмотрен специальный кабинет, он просторный и светлый, с большими окнами. В центре стоит массивный стол из тёмного дерева, окружённый стульями с кожаной обивкой.

На стенах кабинета висят портреты предыдущих директоров академии. Каждый, трухлявый старик, как на подбор. Кроме этого висел золотой герб рода Доброхотовых.

Чёрт… Этот Вольмир… Он будто преследует меня повсюду.

Нужно будет под шумок снять все его портреты, а вместо них повесить свои.

Не знаю, как мне к нему относиться. У нас с ним неприятные тёрки. Если он хочет прощения, то пусть извинится. Не факт, что я его прощу. Было бы глупо пытаться кого-то убить, а потом говорить: да ладно, ну с кем не бывает? Давай просто забудем.

Брр… Нужно меньше думать об этом старике.

— Ваш чай, — Мария налила чашку ароматного чая.

В последнее время я сильно на него подсел. То ли потому, что наконец-то добрался до хорошего чая, то ли просто из-за жары постоянно хочется пить.

— Завожу? — спросила она и добавила. — Они ждут.

— Давай, как раз время.

Секретарь подошла к дверям и распахнула их, впуская внутрь ждавших всё это время учителей. Все они были разные: от самых старых до самых молодых. Всего двадцать человек. На лицах у всех были разные выражения, но страха больше не было, лишь нейтральность с проблесками отвращения. Я вздохнул, понимая, как тяжело будет с ними работать.

Я изучил учителей академии, узнал их историю. Несмотря на гнилое руководство, здесь есть выдающиеся преподаватели. Среди них находились, так сказать, три слона, держащие на себе всю академию:

Первый — Копейник Муром Ефремович. На вид он бодрый и подтянутый, но ему больше семидесяти лет. Он преподаёт владение копьём.

Несмотря на морщинистое лицо и седую бороду, он является настоящим мастером своего дела на уровне Витязя (8).

К тому же у него есть уникальная способность, позволяющая превращаться в монстра на поле боя, что увеличивает его потенциал до уровня Богатыря (7).

Удивительный человек, он сидел в простой одежде: тёмная рубашка, коричневый кожаный жилет и брюки, заправленные в высокие сапоги.

И, конечно, копьё, с которым Муром не расстаётся. Если кого-то и можно назвать вторым по силе человеком в академии, то это определённо он.

Даже мне стоит разговаривать с ним уважительно.

Второй — Одоевский Щур Данилович. Он намного младше собравшихся стариков, ведь ему чуть больше сорока. Не знаю, почему род Одоевских вообще разрешил ему преподавать в Белгородской академии.

Его крепкому телосложению самое место на передовой. Для мужчины и аристократа сейчас золотое время, чтобы совершать подвиги или расширять возможности для своего рода.

Мужчина был не маленький, ему нужно было два стула, чтобы сесть. Кроме этого, он всегда носил с собой щит с гербом рода Одоевских.

Их родовая способность — отражение атак, что делает его одним из столпов академии. Он преподаёт уроки по владению щитом.

Также, по его рассказам, их предок смог защититься с помощью щита от пламени дракона.

Третий, но не по значению, заместитель директора — Вересова Марфа Сергеевна. Ей больше ста лет, но она выглядит на пятьдесят. Среднего роста, с коротко стриженными седыми волосами и ярко-голубыми глазами, которые проницательно меня рассматривали.

Она была строга во всём: в поведении, одежде и словах. Исключение — старинный кулон в виде лисы на шее.

Марфа преподаёт верховую езду и является мастером по приручению животных. Она руководила академией в течение двух недель. Хоть мы с ней и не пересекались, я не думаю, что у неё сложилось хорошее мнение обо мне.

Эти три нейтральные силы спокойно следили за всем, наблюдали, но не вмешивались.

Как мне к ним относиться?

Я их не осуждаю, но они могли бы вмешаться и защитить невинного ученика.

Мы сидели в тишине, пока я нечаянно не спросил:

— Как дела?

— Как наши дела⁈ — возмущённо ответила Марфа за всех, будто мы на важных переговорах и она представляет всю академию.

— Мы следили за академией последние несколько лет. А ты приходишь и за пару недель всё рушишь!

Никогда бы не подумал, что её речь будет настолько эмоциональной, что она аж покраснела.

— Быстро собирай свои вещи и убирайся. Иначе это сделаем мы! Выбирай: либо академия будет существовать, либо нет…

Обстановка в комнате сразу стала напряжённой. А я ведь не хотел этого. Хотел, чтобы мы поговорили, познакомились и начали работать вместе.

Разговор предстоял непростой. Я глубоко вздохнул и ответил:

— Ну тогда собирайте свои вещи и убирайтесь…